Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 4-й"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 52 (всего у книги 53 страниц)

Борроуклифом строгой дисциплиной, заведенной им у себя в роте. Примерно за год до этого печального события друзья закупили на южном берегу острова Мадейра бочонок вина, который ко времени смерти Мануэля завершал свой долгий путь вверх по стремнинам Миссисипи и Огайо, так как был отправлен через Нью-Орлеанский порт, что¬ бы подольше выдержать его под благотворными лучами солнца. Безвременная кончина друга заставила Борроу– клифа взять на себя попечение об этой драгоценной ре¬ ликвии, напоминавшей об одинаковости их вкусов. Ис¬ просив у начальства отпуск, он сам направился по рекам навстречу бочонку, чтобы лично проследить за его до¬ ставкой. В результате своего усердия он схватил сильную лихорадку, которая обнаружилась в нем в тот день, когда он нашел свое сокровище. Лекарь и майор придержива¬ лись разных взглядов насчет лечения этой опасной болез¬ ни: один предписывал полное воздержание, а другой – неоднократные возлияния того самого напитка, ради кото¬ рого он так далеко уехал из дому. Поэтому болезнь была предоставлена самой себе, и через три дня Борроуклиф скончался. Его тело перевезли в форт и похоронили рядом с телом его приятеля, в той самой хижине, где они так часто пировали и веселились. Мы подробно рассказали читателю о жизни этих вож– дей-соперников, и нам осталось только добавить, что ни у того ни у другого никогда не было близкой женской души, и они не оставили после себя ни вдов, ни сирот, которые могли бы оплакивать их смерть. Они были всего лишь простыми смертными и все равно должны были рано или поздно умереть, и, раз свою жизненную карьеру они окон¬ чили, когда им исполнилось уже добрых шестьдесят лет, читатель не должен особенно сетовать на нас за несколько трагический конец. Желая восстановить свою непоколебимую веру, свя¬ щенник вскоре покинул морскую службу, к большому удовольствию Кэтрин, которая время ог времени не забы¬ вала напоминать своему почтенному супругу о несоблюде¬ нии всех формальностей при их бракосочетании. Гриффит и его все еще грустившая супруга перевезли тело полковника Говарда в один из главных городов Гол¬ ландии, где оно и было погребено самым достойным обра¬ зом. Затем молодой человек отправился в Париж, где, он 791

надеялся, его прекрасная подруга сумеет забыть печаль¬ ные события последних дней. Там она вступила в перепис¬ ку со своей приятельницей Элис Данскомб, и дела полков¬ ника Говарда были, насколько позволяли обстоятельства, приведены в порядок. Затем, когда Гриффит получил пост, который ему предлагали еще до выхода в плавание по Северному морю, они вместе вернулись в Америку. До конца войны молодой человек продолжал служить во фло¬ те, а затем навсегда оставил военную службу и посвятил остаток жизни обязанностям мужа и доброго гражданина. Совсем нетрудным оказалось войти во владение поме¬ стьями полковника Говарда, который уехал из Америки скорее из гордости, чем по иным соображениям, вследствие чего эти поместья никогда не были конфискованы, и моло¬ дые супруги оказались обладателями очень крупного со¬ стояния. Здесь мы пользуемся случаем упомянуть, что Гриффит не забыл о своем обещании умирающему штур¬ ману и обеспечил его мать до конца ее дней. Прошло, должно быть, лет двадцать после того корот¬ кого плавания, о котором мы постарались рассказать в этой книге. Однажды, когда Гриффит, по обыкновению, рассеянно просматривал лежавшие перед ним газеты, его жена заметила, что он вдруг уронил лист на колени и медленно' провел рукой по лбу, как человек, который вспомнил или пытается вспомнить какие-то события и об¬ разы, давно стершиеся в его памяти. – Что в газете так взволновало тебя, Нед? – спро¬ сила его все еще прекрасная Сесилия. – Вероятно, теперь, когда наше федеральное правительство уже оправляется от своих потерь, ты увидел какой-нибудь проект создания нового флота?.. Ах, негодник! Ты снова мечтаешь стать морским бродягой и уйти в свой любимый океан! – Я перестал мечтать о море с тех пор, как ты начала улыбаться, – рассеянно возразил ои, не отнимая руки от лица. – Быть может, нарушается новый порядок? Или кон¬ гресс поссорился с президентом? – Мудрость и слава Вашингтона помогут нам, пока само время не укрепит новый порядок... Сесилия, по¬ мнишь ли ты человека, который сопровождал меня и Ма¬ нуэля в монастырь Святой Руфи в ту ночь, когда мы стали пленниками твоего дядюшки? Этот человек потом привел большой отряд, освободил нас и спас Барнстейбла, 792

– Конечно, помню. Говорили, что это лоцман вашего корабля. И я даже помню, как хитрый офицер, в то время гостивший у нас, подозревал, что это человек гораздо бо¬ лее высокого положения, чем он хотел казаться. – Подозрения этого офицера были справедливы. Но ты не видела его в ту страшную ночь, когда он вел наш корабль среди мелей! И не могла быть очевидицей того, как хладнокровно и смело он вывел наш корабль через те же самые мели из пекла битвы! – Я слышала страшный шум и грохот и легко могу себе представить, что происходило на палубе, – ответила его жена. Воспоминания, несмотря на немалое время, все еще были так живы в ней, что бледность покрыла ее ще¬ ки. – Но что случилось с ним? Ты прочел его имя в га¬ зетах?.. Да ведь это английские газеты! Насколько я по¬ мню, ты называл его Грэем. – Этим именем он назывался среди нас. Это был че¬ ловек, которым владело романтическое представление о славе и который всегда стремился скрыть свое участие в тех действиях, которые, ему казалось, не могли возвысить его. Когда-то я дал ему торжественное обещание никому не называть его настоящего имени. Этот человек умер! – Могла ли существовать какая-нибудь связь между ним и Элис Данскомб? – спросила Сесилия, задумчиво ро¬ няя рукоделие на колени. – В ту ночь, когда мы с Кэтрин посетили тебя в твоем заключении, она сама пожелала пойти к нему, и кузина шепнула мне, что они, должно быть, знакомы. Письмо, которое я получила вчера от Элис, было запечатано черным сургучом, и мне было боль¬ но читать, с какой грустью, хотя и очень нежно она пишет о переходе из этого мира в иной. Гриффит бросил на жену взгляд человека, который внезапно прозрел, и ответил голосом, в котором не было и тени сомнения: – Сесилия, твои догадки, несомненно, справедливы! Теперь я припоминаю множество подробностей, подтвер¬ ждающих твои слова. Он прекрасно разбирался в окру¬ жающей местности, там прошла его юность, он был хорошо знаком и с монастырем, он предложил ту экспедицию! Да, это был человек необыкновенный! – Почему он не приехал сюда, к нам? – спросила Сесилия. – Он, кажется, был предан нашему делу. – Его преданность Америке происходила из желания 793

отличиться – его главной страсти – и, быть может, не¬ много из желания отомстить за какую-то несправедли¬ вость, причиненную ему, как он говорил, его соотечест¬ венниками. Он был человек и, естественно, не лишен сла¬ бостей, одной из которых была непомерно высокая оценка собственных подвигов. Но, по правде говоря, они дей¬ ствительно отличались смелостью и были достойны похва¬ лы. Он не заслужил тех обвинений и упреков, которыми осыпали его враги. Более сомнительна его любовь к сво¬ боде, потому что хотя он и сражался за дело свободы наших Штатов, но кончил службой у,деспота! И вот он умер. Если бы он жил в другие времена и при других обстоятельствах, когда его совершенное знание морского дела, хладнокровие, спокойствие и даже отчаянная отвага могли быть использованы на службе регулярного и силь¬ ного флота, и если бы привычки, привитые ему в юности, научили его более скромно принимать почести, имя его прославилось бы в веках среди того народа, который его усыновил! – Нед, – немного удивленно воскликнула Сесилия, – ты с таким жаром говоришь о нем! Кто же он? – Человек, которому я при жизни его обещал хра¬ нить его имя, и смерть не освобождает меня от обязанно¬ сти держать слово. Достаточно тебе знать, что он помог нам обрести друг друга и что счастье наше рисковало по¬ терпеть полное крушение, если бы мы не встретили на своем жизненном пути таинственного лоцмана Северного моря! Заметив, что муж ее встал и, аккуратно собрав все газеты, выходит из комнаты, Сесилия больше ничего не сказала, и никогда потом она не говорила на эту тему. КОНЕЦ

ПОСЛЕСЛОВИЕ К РОМАНУ «ОСАДА БОСТОНА, ИЛИ ЛАЙОНЕЛ ЛИНКОЛЬН)) «Осада Бостона, или Лайонел Линкольн» в своем роде юбилейный роман. Он вышел в свет в 1825 году, в пяти¬ десятилетнюю годовщину первых сражений войны за не¬ зависимость. Соединенные Штаты праздновали полувековую дату своей истории с большой торжественностью. Повсеместно воздвигались монументы в память боев при Лексингтоне, Конкорде и Банкер-Хилле. Купер задумал этот роман тоже как своего рода литературный памятник в честь вели¬ кого события. Его замысел был даже шире. Он задумал на¬ писать серию романов о войне за независимость, под общим заглавием «Легенды Тринадцати республик». Однако ему не удалось осуществить свой замысел. «Лайонел Линкольн» был первым и, увы, последним романом этой серии. Время, события, атмосфера, окружающая писателя, всегда существенны для его творчества. В истории замыс¬ ла и создания «Лайонела Линкольна» эти моменты играли особенно важную роль. В 1814 году Америка выиграла так называемую вто¬ рую войну за независимость. Начался период бурного экономического, общественного и культурного развития страны. Американцы интенсивно осваивали новые терри¬ тории к западу от Аллеганских гор, строили новые дороги, сооружали каналы и мосты. По рекам Америки двинулись первые пароходы. Между различными районами страны установились прочные экономические связи. Конгресс при¬ нял ряд законов, содействующих экономическому про¬ грессу, а президент Адамс выдвинул программу, включав¬ шую среди прочих мероприятий основание национального 793

университета, обсерваторий, исследование внутренних и северо-западных областей страны. Все эти обстоятельства, вместе взятые, пробуждали в американцах чувство гордости за свою молодую родину, победоносную в справедливых войнах и столь энергичную в мирном развитии. Неудивительно, что они с таким эн¬ тузиазмом готовились к празднованию пятидесятилетнего юбилея Соединенных Штатов. Именно в эту пору американцы с особой остротой ощу¬ тили недостаточность, неразвитость своей национальной культуры. Они хотели видеть природу, историю, общест¬ венную жизнь своей страны запечатленными в произведе¬ ниях литературы, в полотнах живописцев, в исторических трудах. Не случайно 20-е годы стали самым интенсивным периодом в формировании национальной американской литературы. Раннее творчество Фенимора Купера развивалось под сильным воздействием общественной атмосферы конца 10-х – начала 20-х годов XIX века. Его романы «Шпион» и «Лоцман» представляют собой одну из первых попы¬ ток дать художественное воплощение революционно-пат¬ риотического подвига американского народа. «Лайонел Линкольн» – третий роман Купера .из истории США – посвящен -началу войны за независимость. Действие его развивается в колонии Массачусетс, которая по праву мо¬ жет быть названа колыбелью американской революции. События, показанные Купером в этом романе, имели длительную предысторию. Ее необходимо знать, так как без этого трудно понять многие мотивы, определяющие поведение героев, а смысл некоторых моментов в развитии сюжета останется неясным. Стремление американских колоний к государственной самостоятельности и независимости от метрополии было неизбежным следствием их интенсивного экономического и общественного развития. Уже в первой половине XVIII века американская промышленность и^ торговля достигли такого уровня, что Англия почувствовала в своих заокеанских колониях опасного конкурента. Стремясь затормозить самостоятельное экономическое развитие колоний, английское правительство ввело целый ряд запретов, ограничений и тяжелых налогов. Оно запре¬ тило колонистам селиться к западу от Аллеганских гор, препятствуя тем самым развитию свободного фермерства. 796

Американским купцам разрешалось торговать только с британскими владениями. Почти все привозные товары облагались тяжелейшими пошлинами. По акту о гербо¬ вом сборе, принятому в 1764 году, налогом облагался вся¬ кий документ, написанный на гербовой бумаге: свидетель¬ ство о рождении или смерти, завещание, расписка, диплом об окончании школы или колледжа, коммерческий счет и т. д. Знаменитые «Акты Тауншенда» (1767) вводили систему косвенных налогов на множество продовольствен¬ ных и промышленных товаров. Каждое из этих ограничений вызывало бурный про¬ тест со стороны американцев. История полутора десяти¬ летий, предшествовавших войне за независимость, – это повесть о бесчисленных столкновениях между английской администрацией и жителями колоний. Роль застрельщи¬ ка в этих столкновениях нередко принадлежала городу Бостону, крупнейшему торгово-промышленному центру и важному порту на Атлантическом побережье. Так, например, в ответ на введение таможенных пош¬ лин и ограничения в торговле бостонские купцы и море¬ плаватели организовали ввоз контрабанды в невиданных дотоле масштабах. Примеру бостонцев незамедлительно последовали Салем, Нью-Йорк и другие торговые города. Англичане начали жестоко преследовать контрабанду. Колониальные суды ввели так называемые «Приказы о содействии», согласно которым каждый американец под страхом уголовного наказания должен был доносить вла¬ стям о контрабанде и содействовать взиманию пошлин.. Английские военные суда стали задерживать торговые ко¬ рабли американцев, обыскивать их и отбирать контрабанд¬ ные товары. Тогда бостонцы объявили бойкот английским товарам. Они перестали покупать английские ткани и оде¬ лись в грубое сукно американского производства. Женщи¬ ны отказались от английских украшений. Весь город перестал пить чай, подвергавшийся особенно тяжелому пошлинному сбору. Бостонцы перешли на малиновые ли¬ стья, а всякого, кто продолжал покупать чай, клеймили позором. Именно в эту пору возникла «античайная» поэ¬ зия, в которой чай объявлялся «злокозненным ядом» и «изобретеньем сатаны». Другие колонии вновь поддержа¬ ли бостонцев, и в 1769 году в Виргинии была образована «Ассоциация для бойкота английских товаров». Когда был объявлен «Акт о гербовом сборе» и сбор¬ 797.

щики нового налога прибыли из метрополии, бостонцы взбунтовались. В течение нескольких дней в городе шли непрерывные митинги и демонстрации. Затем толпы го¬ рожан учинили погром в таможне, в доме губернатора и в доме сборщика. Самого сборщика изловили, вымазали дег¬ тем и вываляли в перьях. Другие города и колонии после¬ довали примеру Бостона, и английское правительство было вынуждено отменить ненавистный американцам акт. Острота конфликтов между населением Бостона и анг¬ лийской администрацией непрерывно нарастала. В 1768 го¬ ду губернатор Бернард распустил ассамблею штата Массачусетс, заседавшую в Бостоне. Ассамблея отказалась повиноваться и продолжала свою деятельность. Тогда гу¬ бернатор вызвал из метрополии два полка пехоты. 5 марта 1770 года английские войска впервые стреляли в толпу горожан. Возмущение бостонцев было столь пламенно, что губернатор почел за благо вывести войска из город а. В 1773 году английское правительство предприняло обходной маневр, чтобы заставить американцев платить налоги. Оно предоставило Ост-Индской торговой компа¬ нии право беспошлинного ввоза чая в Америку. Был со¬ хранен лишь небольшой косвенный налог. В колониях появился дешевый чай. Однако американцы по-прежнему не желали его покупать. Более того, в декабре 1773 года группа бостонских патриотов, переодевшись индейцами, пробралась на один из кораблей Ост-Индской компании, груженных чаем, и выбросила тюки с чаем в море. Англий¬ ское правительство ответило самыми крутыми мерами. Штат Массачусетс и его столица Бостон лишились права на выборные учреждения. Порт был закрыт, и город под¬ вергся блокаде. В домах бостонских жителей вновь водво¬ рились английские солдаты. Очень скоро в городе началась нехватка продуктов и топлива. По всем колониям прокатилась волна негодования. 1 июля (день закрытия Бостонского порта) было объ¬ явлено «днем скорби, поста и молитвы». Соседний с Бо¬ стоном порт Салем из чувства солидарности прекратил всякую деятельность. Судьба Бостона перестала быть де¬ лом одних только бостонцев. Она стала делом всех амери¬ канских колоний Англии. Из разных городов Америки в Бостон двинулись обозы с топливом и провиантом. Фер¬ меры, ремесленники, рабочие, матросы, горожане объеди¬ нялись в отряды народной милиции. В сентябре 1774 года 798

собрался Первый Континентальный конгресс депутатов от всех тринадцати колоний. Месяц спустя в блокированном Бостоне начал свою деятельность конгресс Массачусетса* Вокруг Бостона (в Конкорде, Лексингтоне и других селе¬ ниях) возникали тайные склады оружия. Массачусетцы готовились к сражениям. В ночь на 19 апреля 1775 года военный губернатор ге¬ нерал Гейдж послал два пехотных полка для захвата склада оружия в Конкорде. По дороге, в Лексингтоне, сол¬ даты должны были арестовать Сэмюэля Адамса и Джона Хэнкока, выдающихся руководителей народного движения. В тот момент, когда английские войска покидали город, на бостонской церкви вспыхнул сигнал. По этому сигналу Поль Ревир, возглавлявший разведку бостонского коми¬ тета связи, отправился верхом в Конкорд, оповещая по до¬ роге всех жителей о выступлении «красных мундиров»« Скачкой Поля Ревира начинается история войны за неза¬ висимость. В Лексингтоне и Конкорде произошли первые стычки англичан с ополченцами. Английские войска, понеся поте¬ ри, отступили в Бостон. Началась длительная осада города многочисленной армией повстанцев. Она продолжалась почти год. После сражения на Дорчестерских высотах, про¬ исшедшего 4 марта 1776 года, англичане были вынуждены оставить город. Четыре месяца спустя американские ко¬ лонии объявили себя независимым государством. Действие «Лайонела Линкольна» начинается в период блокады бостонского порта англичанами и завершается сражением на Дорчестерских высотах. Купер показывает здесь один из самых важных, переломных эпизодов амери¬ канской истории. Задача, поставленная им перед собой, отличалась известной сложностью. Работа над романом потребовала предварительного изучения исторических ма¬ териалов. В предисловии к роману Купер писал, что ему пришлось проштудировать описания сражений при Лек¬ сингтоне и Банкер-Хилле, ознакомиться со множеством до¬ кументов того времени, не считая различных изданий ме¬ муарного характера. Он специально посетил те места, где должно было протекать действие романа, и даже попытался восстановить картину погоды весной и летом 1775 года. Купер неоднократно подчеркивал историческую точность событий и достоверность деталей, нарисованных в романе, 799

Подобно Вальтеру Скотту, Купер полагал, что поэтиче¬ ский вымысел не должен искажать историческую действи¬ тельность. Именно в этом смысл его иронического замеча¬ ния, адресованного любителям романтической таинствен¬ ности, которая была введена в моду «готическими» романами конца XVIII века. «Быть может, не найдется другой страны, – говорил он, – история которой давала бы так мало для поэзии, как история Соединенных Шта¬ тов. Книгопечатание возникло задолго до поселения пер¬ вых колонистов, и политика провинций и штатов всегда была направлена к поощрению просвещения. Во всей истории Америки нет не только ни одного темного факта, нет даже сомнительного; все не только выяснено и изве¬ стно, но даже общеизвестно, так что воображению автора нечего и приукрасить». Серьезное отношение к истории давало Куперу чув¬ ство превосходства над писателями, стремившимися при¬ давать своим романтическим вымыслам видимость прав¬ доподобия. Имея в виду приемы, которыми пользовались эти писатели, Купер в предисловии к «Легендам Трина¬ дцати республик» заверял читателя, что «никакой неведо¬ мый человек... не помирал по соседству с ним и не остав¬ лял бумаг, которыми автор законно или незаконно вос¬ пользовался. Никакой незнакомец... никогда не вручал ему ни единой исписанной страницы. Никакой хозяин постоя¬ лого двора не давал ему никаких материалов... Наконец, он ничего не наворовал из книг, напечатанных готическим шрифтом... Бабушка его была настолько жестока, что от¬ казала ему в сотрудничестве в его трудах». То, о чем Купер рассказывал читателю в своем романе, было исторической правдой и, следовательно, не нужда¬ лось, с его точки зрения, в искусственном правдоподобии. Это, однако, не означает, что каждое событие в «Лайонеле Линкольне» исторический факт и что в нем начисто от¬ сутствует вымысел. Напротив, читатель столкнется здесь с самыми невероятными происшествиями, совпадениями и поступками, которые являются плодом воображения автора. Создавая «Лайонела Линкольна», он следовал класси¬ ческому образцу европейского исторического романа, а именно – романам В. Скотта. Для В. Скотта история была прежде всего историей на¬ рода. Он отказался объяснять исторический процесс во¬ 800

леизъявлением королей, полководцев и политических дея¬ телей. Поэтому задача историка, а тем более автора исто¬ рических романов заключалась, по его мнению, прежде всего в исследовании народной жизни и народного созна¬ ния. Потребности и страсти народных масс, их интересы, психология, национальные традиции сделались предметом изучения и художественного воспроизведения в историче¬ ском романе. Стремясь соединить политическую историю с историей нравов, В. Скотт создал особую форму романа, в котором политическое действие осуществляется историческими ли¬ цами, а духовная жизнь народа показана через судьбы вы¬ мышленных персонажей. Купер довольно точно следует схеме романов своего шотландского учителя. «Лайонел Линкольн» содержит все признаки типично «скоттовского» романа, начиная от оби¬ лия шекспировских эпиграфов и кончая композиционной структурой повествования. Сам Лайонел Линкольн, подоб¬ но многочисленным героям В. Скотта, странным и таинст¬ венным образом связан с обоими враждующими лагерями. Он оказывается свидетелем важнейших событий, проис¬ ходящих и среди осажденных и среди осаждающих. Долг призывает его служить королю, но таинственные внутрен¬ ние побуждения заставляют его сочувствовать повстанцам. К нему вполне можно отнести слова Белинского, сказан¬ ные о центральных персонажах романов Скотта: «Неко¬ торые упрекают Вальтера Скотта, что герои многих его романов, сосредоточивая на себе действие целого произве¬ дения, в то же время отличаются столь бесцветным харак¬ тером, что не приковывают к себе исключительно всего нашего интереса, который как бы уступают они второсте¬ пенным лицам романа, как более оригинальным и харак¬ терным... Это так и должно быть в произведении чисто эпического характера, где главное лицо служит только внешним центром развивающегося события...» 1 Купер ведет повествование неторопливо и обстоятель¬ но, обильно уснащая его подробными описаниями, истори¬ ческими справками, деталями частного и общественного быта. Для придания большей занимательности своему пове¬ ствованию Купер вводит в свой роман мотив тайны, что 1 В. Г. Б е л и н с к и й. Собр. соч. в трех томах, М., 19-18, т. 2, стр. 47. 801

вообще было характерно для литературы конца XVIII – начала XIX века. Однако при этом отношения между дей¬ ствующими лицами настолько запутываются, что автору остается только убить всех действующих лиц, причастных к тайне. Отсюда мелодраматическая сцена в конце романа, где погибают Джэб, его мать и Ральф. Мы сочли небесполезным указать на литературные влияния, наложившие печать на повествовательные прие¬ мы Купера, однако было бы ошибкой видеть в «Лайонеле Линкольне» только подражание Вальтеру Скотту. Ориги¬ нальность этого произведения определяется самим исто¬ рическим материалом и своеобразием общественно-поли¬ тических позиций автора в его истолковании. Купер писал о войне за независимость, которую американские колонии начали, не имея ни военных ру¬ ководителей, ни обученной армии, ни оружия, ни амуни¬ ции. Вся тяжесть войны легла на плечи американских фер¬ меров и ремесленников, которые воевали как умели. Они были по большей части хорошими охотниками и великими тружениками. Весь их военный опыт ограничивался мел¬ кими стычками с индейцами. В открытом бою с хорошо обученной регулярной армией англичан они неизбежно потерпели бы поражение. Купер должен был показать ту своеобразную тактику партизанской войны, к которой вы¬ нуждены были прибегнуть колонисты. Это была тактика ловушек, засад, неожиданных налетов и ночных нападе¬ ний, родившаяся, видимо, не без влияния военного искус¬ ства индейцев, с которым жители пограничных областей были знакомы, так как сами издавна сражались с непокор¬ ными племенами. Разумеется, подобные военные методы не могли решить исход войны, но они помогли амери¬ канцам продержаться до тех пор, покуда им удалось ор¬ ганизовать свою регулярную армию. Купер создал ряд превосходных батальных сцен, где с большим мастерством нарисовал картины первых сраже¬ ний войны за независимость. Но этим задача его не исчер¬ пывалась. Он стремился воссоздать не только события эпохи, но и ту общественную атмосферу, в которой они разворачивались. Его занимал строй мыслей и чувств аме¬ риканцев, их убеждения и психология, их интересы и по¬ требности – иными словами, все то, что побудило их на¬ чать освободительную войну. Ж

Имея в виду написать целую серию романов о войне за независимость, Купер ограничил себя в «Лайонеле Лин¬ кольне» изображением жизни одного только Бостона, го¬ рода по преимуществу купеческого. Массы фермеров, ре¬ месленников, рабочих, крупных и мелких землевладельцев остались за пределами повествования. Естественно поэтому, что картина нравов и духовной жизни Америки, нарисо¬ ванная здесь Купером, оказалась далеко не полной. Кроме того, не следует забывать, что в годы написания этого романа Купер еще питал некоторые иллюзии отно¬ сительно американской буржуазной демократии. Он не ви¬ дел противоречий внутри революционного лагеря, не по¬ нимал антинародного характера политики американской буржуазии. Все это отчетливо сказалось в «Лайонеле Лин¬ кольне». Впоследствии Купер создал произведения, в ко¬ торых все чаще отмечал противоречия буржуазного прогресса в США. Тем не менее «Лайонел Линкольн» представляет значи¬ тельный интерес как живое, увлекательное повествование, иравдиво рисующее историю первых месяцев Ъойны за не¬ зависимость – одного из значительных событий мировой истории. Ю. Ковалев «ЛОЦМАН» ФЕНИМОРА КУПЕРА «Лоцман» Фенимора Купера – первый морской роман в мировой литературе – появился в свет 7 января 1824 года (помеченный 1823 годом). Есть ли возможность установить, когда происходит дей¬ ствие романа «Лоцман»? На этот вопрос можно дать ответ на основании некоторых косвенных указаний в тексте. Упоминание полковника Говарда о графе Корнваллий– ском, сражающемся с мятежниками, позволяет судить, что речь идет о 1780 или 1781 годе, в течение которого этот английский вельможа командовал английскими силами на юге Соединенных Штатов. Сначала его действия проходи¬ ли успешно и могли радовать верноподданническое сердце полковника (йспоШшм его восклицание: «Дела наши по¬ правились!»), но впоследствии соединенные силы амери^ 803

канских и сражавшихся с ними вместе французских войск заставили его вместе с семитысячной армией капитулиро¬ вать в Йорктауне (19 октября 1781 года). Капитуляция графа Корнваллийского, по существу означавшая конец военных действий, привела к падению английского пра¬ вительства. Английский король Георг III, сообщают историки, на¬ писал было текст отречения от престола, но потом разду¬ мал, пригласил к себе друга американцев, ненавистного ему лорда Рокингема, и поручил ему возглавить новый кабинет и заключить мир. Переговоры о мире закончи¬ лись мирным договором, подписанным в Париже 3 сен¬ тября 1783 года. Кристофер Диллон упоминает о волнениях в Лондоне, в ходе которых было выдвинуто требование, «чтобы мини¬ стры его величества приняли необходимые меры предо¬ сторожности». Это антикатолические волнения, известные под названием «бунт лорда Гордона» и ярко описанные в романе Ч. Диккенса «Барнеби Радж». Они происходили в июне 1780 года. Таким образом можно установить, что события, описанные в романе, относятся к завершающей стадии борьбы за независимость США. Стремясь приурочить действие романа к определен¬ ному хронологическому отрезку, следует, однако, не забы¬ вать об особенности творческого метода Купера, не считав¬ шего большим преступлением анахронизмы, нарушающие точную историческую достоверность, но обладающие, как писал Купер в предисловии к другому своему роману, «Лайонел Линкольн», «гармонией поэтического колорита». В частности, к таким анахронизмам следует причислить употребление полковником Говардом по отношению к вос¬ ставшим американцам слова «якобинец», так как это слово, примененное к лицам, сочувствовавшим французской ре¬ волюции, засвидетельствовано в английском языке впервые в 1793 году, когда «якобинец» стал для английских реак¬ ционеров бранной кличкой. Действие романа с момента первого появления «Ари¬ эля» и фрегата у английских берегов до того, когда ма¬ ленькая шлюпка, уносившая с собой загадочного лоцмана, исчезает в волнах Северного моря, продолжается пять суток, но сколько бурных и стремительных событий проис¬ ходит за этот короткий срок! В мрачном и таинственном английском доме, бывшем 804

некогда монастырем Святой Руфи, доме, который у чита¬ телей куперовских времен должен был неминуемо вызы¬ вать воспоминания о загадочных готических замках «чер¬ ных» романов с их призраками, скелетами и иными ужа¬ сами, под неусыпным, но снисходительным наблюдением строгого, но любящего старого роялиста полковника Го¬ варда проживают две подруги – смелая, веселая и жизне¬ радостная Кэтрин и ее более робкая и кроткая родст¬ венница Сесилия. Экипаж фрегата и «Ариэля» получил задание захватить в качестве заложйиков английских генералов, пэров и членов палаты общин. Но два приятеля, Гриффит и Барнстейбл, дружбу которых только укре¬ пила их ссора, приведшая было к дуэли, прерванной вме¬ шательством Кэтрин и Сесилии, задались совершенно дру¬ гой целыо, не предусмотренной замыслами американских комиссаров в Париже. Не английские государственные деятели, а Кэтрин и Сесилия неожиданно оказались един¬ ственной добычей в результате десантных операций аме¬ риканского военного корабля. Историческая, патриотиче¬ ская тема сочетается в романе Купера (как и в большин¬ стве исторических романов его современника и предше¬ ственника – Вальтера Скотта) с историей соединения любящих сердец, несмотря на препятствия, воздвигаемые политическими бурями, со сплетением любовных дуэтов и трио, ^-благополучно заканчивающихся двумя счастливыми браками. Один би<эграф Купера даже вспоминает по по¬ воду десантной экспедиции в «Лоцмане» осаду Трои, причина которой, как известно, заключалась, согласно ска¬ занию, в стремлении греков вернуть похищенную Елену Прекрасную. Но было бы ошибкой считать «Лоцмана» чисто при¬ ключенческим романом. Личное и общественное, семейное и государственное, приключенческое, и историческое сли¬ ваются в романе в единое целое. В нем все время ощу¬ щается близость великих исторических событий. Война за независимость, которую Ленин назвал «од¬ ной из тех великих, действительно освободительных, дей¬ ствительно революционных войн, которых было так не¬ много среди громадной массы грабительских войн» эта «война американского народа против разбойников англи¬ чан, угнетавших и державших в колониальном рабстве 1 В. И. Ленин. Сочинения, изд. 4-е, т. 28, стр. 44. 805