Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 4-й"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 53 страниц)

приказ, чтобы каждый занял свое место для выполнения необходимого маневра, и экипаж фрегата тотчас же при¬ нялся за дело. Молодой офицер не напрасно гордился высокими качествами фрегата, о которых он говорил лоц¬ ману, и собственным умением управлять кораблем, ибо успех был налицо. Стоило лишь повернуть штурвал, как огромное судно начало быстро разворачиваться против ветра и ринулось наперерез волне, разбрасывая во все стороны пену и смело встречая ветер. Затем, изящно уклоняясь от его силы, оно легло на другой галс, чтобы уйти прочь от опасных мелей, к которым только что при¬ ближалось с огромной скоростью. Тяжелые реи поверну¬ лись, словно флюгера, указывающие направление ветра, и через несколько мгновений фрегат, полный достоинства, снова двинулся вперед по волнам, оставляя за кормой скалы и мели, которыми был усеян один берег бухты, но приближаясь к не меньшим опасностям другого. Между тем море все больше и больше волновалось, а ветер с каждой минутой крепчал. Он уже не свистел в ко¬ рабельных снастях, а казалось, сердито ревел, встречая на своем пути сопротивление сложной системы мачт ка¬ натов. Тяжелые лавины воды были покрыты бесконечной цепью белых гребней, и воздух был напоен блеском, исхо¬ дившим от'поверхности моря. Фрегат постепенно уступал натиску шторма, и менее чем через полчаса после подня¬ тия якоря разбушевавшаяся стихия, казалось, овладела кораблем, увлекая его за собой. Однако отважные и опыт¬ ные моряки, управлявшие фрегатом, удерживали его на необходимом для их спасения курсе. .Гриффит передал полученные им от таинственного лоцмана приказания, и корабль направился в узкий проход прочь от неминуемой гибели. До сих пор незнакомец, казалось, с легкостью испол¬ нял свои обязанности: спокойным, невозмутимым тоном, который составлял удивительный контраст с лежавшей на этом человеке ответственностью, назначал он курс. Но, когда берег из-за расстояния и мрака стал почти не¬ видим и перед взором оставались только мчавшиеся ми¬ мо пенистые валы, он словно стряхнул свою апатию, и его голос загремел, перекрывая однообразный рев бури. – Настало время быть особенно внимательным, ми¬ стер Гриффит! – воскликнул он. – Здесь против нас вся сила прилива, и опасность очень велика. Пошлите лучше¬ 438

го на корабле лотового измерить глубину, да пусть рядом: с ним постоит офицер и проследит, чтобы он сделал пра¬ вильно это. – Я возьму это на себя! – вызвался капитан. – Под¬ несите свет к наветренному берегу. – К повороту готовсь! – крикнул лоцман с молние¬ носной быстротой. – Накинуть лот! По этим приготовлениям весь экипаж догадался, что наступила решительная минута. Офицеры и матросы молча стояли на своих., постах, ожидая, что покажет лот. Даже штурман отдавал приказания людям у штурвала более тихим и поэтому более хриплым, чем обычно, голо¬ сом, словно боясь нарушить царившее на корабле без¬ молвие. Среди этой общей настороженности резкий выкрик лотового: «Семь сажен!» – заглушая бурю, пронесся над палубами и умчался во мрак, будто слова эти были пре¬ дупреждением какого-то морского духа. – Хорошо, – спокойно сказал лоцман. – Промерьте еще раз. Последовало короткое молчание, а затем снова раз¬ дался крик: – Пять с половиной! – Судно идет прямо на мели! – воскликнул Гриф¬ фит. – Приготовиться к повороту! – Да, теперь будьте наготове, – сказал лоцман с тем хладнокровием, которое не кажется странным в минуту опасности, ибо свидетельствует о крайнем напряжении внимания и воли. После третьего крика: «Глубина четыре!» – лоцман немедленно велел повернуть на другой галс. Гриффит, казалось, превзошел даже лоцмана в хлад¬ нокровии, когда отдавал команду, необходимую для вы¬ полнения этого маневра. Корабль, накрененный ветром, медленно выпрямился, паруса его затрепетали, словно стараясь сорваться с мачт, но, как только нос его вновь начал разрезать водяную ла¬ вину, с бака донесся голос "штурмана: – Буруны! Прямо по носу буруны! Этот грозный крик, казалось, еще висел в воздухе, ко-* гда послышался другой голос: – Буруны с подветра! .<=-= Вокруг нас мели, мистер Грэй, —: сказал коман-* 439

дир. – Корабль не может идти дальше; прикажете отдать якорь? – Отдать правый якорь! —гаркнул в рупор Гриффит. – Отставить! – закричал лоцман голосом, проник¬ шим в сердца тех, кто его слышал. – Отставить! Молодой человек с гневом повернулся к смелому не¬ знакомцу, нарушившему дисциплину на корабле, и спро¬ сил: – По какому праву вы осмеливаетесь отменять мои приказания? Мало того, что вы завели корабль в опасное место, теперь вы намерены еще мешать нам! Еще одно слово... – Молвите, мистер Гриффит! – вмешался капитан. Седые кудри его развевались по ветру, придавая безумный вид изможденному и озабоченному лицу, освещенному светом фонаря. – Передайте рупор мистеру Грэю. Только он может спасти нас. Гриффит швырнул рупор на палубу и с гордым видом пошел прочь, ожесточенно бормоча себе под нос: – Тогда, значит, все кончено! Погибли и глупые на¬ дежды, которые я питал, приближаясь к этим берегам... Никто ему не ответил, ибо ветер продолжал гнать корабль вперед, а так как действия команды были пара¬ лизованы противоречивыми приказаниями, судно сбилось с курса, и через несколько секунд все его паруса были обстенены К Но не успел еще экипаж фрегата осознать новую опасность, как лоцман, схватив рупор, отдал необ¬ ходимые распоряжения таким громким голосом, что его не мог заглушить даже рев ветра. Каждая команда пода¬ валась отчетливо и с точностью, свидетельствовавшей о том, что он прекрасно знает свое дело. Быстро овладели рулем,, передние реи удалось, хотя и с трудом, развернуть против ветра, и корабль, двигаясь назад, начал делать поворот. Гриффит, как хороший моряк, тотчас увидел, что лоц¬ ман почти инстинктивно избрал единственное средство, способное вызволить судно из создавшегося положения. Лейтенант был молод, пылок, заносчив, но вместе с тем ве¬ ликодушен. Забыв свой гнев и перенесенное унижение, он подбежал к матросам и, увлекая их своим присутствием Таруса обстенены – паруса прижаты встречным вет¬ ром к мачтам, отчего судно начинает двигаться задним ходом, 440

– По какому праву вы осмеливаетесь отменять мои приказа¬ ния? – с гневом спросил Гриффит,

и примером, немало способствовал успеху маневра. Ко¬ рабль под напором ветра медленно накренился, почти касаясь реями поверхности воды, в то время как угрюмые волны с силой били в его корму, словно в отместку за то, что он изменил прежнему направлению движения. Голос лоцмана, уверенный, спокойный и вместе с тем такой звучный, что слышен был всем, еще не. умолк. По¬ слушные приказаниям матросы, забыв о шторме, с такой легкостью поворачивали реи, будто это были детские игрушки. Когда корабль, ложась на фордевинд преодо¬ лел наконец мертвую точку, передние паруса его запо¬ лоскались, реи задних мачт были выровнены, а руль по¬ вернут в нужную сторону, прежде чем судно успело встретить опасность, которая ему угрожала как с подве¬ тренной, так и с наветренной стороны. Великолепный корабль, покорный рулю, вторично сделал грациозный поворот по ветру и, поскольку паруса его были располо¬ жены иаивыгоднейшим образом, двинулся прочь от окру¬ жавших его опасных мелей с такой же скоростью и равно¬ мерностью хода, как и приблизился к ним. Затаив дыхание моряки следили за выполнением этого искусного маневра, но выражать удивление им было некогда. Незнакомец не оставлял рупора, и голос его гре¬ мел среди рева шторма, когда благоразумие или опыт требовали каких-либо перемен в положении парусов или руля. Еще с час шла страшная борьба за спасение. Фар¬ ватер с каждым шагом становился все более извилистым, а мели плотнее обступали моряков со всех сторон. Лот непрерывно находился в действии, а зоркий взгляд лоц¬ мана, казалось, проникал сквозь тьму с остротой, превос¬ ходившей человеческие возможности. Все люди на фрегате чувствовали, что ими руководит человек, который доско¬ нально знает науку мореплавания, и по мере того как оживала надежда моряков, возрастало и их усердие. Не раз казалось, что фрегат слепо летит на покрытые пеной мели, где гибель была бы быстрой и несомненной, но звонкий гдлос незнакомца вовремя предупреждал о близ¬ кой опасности и вдохновлял на поспешное выполнение долга. Все безропотно подчинялись ему, и в тревожные минуты, когда корабль, рассекая пенистые волны, вздымал 1 Фордевинд – курс, при котором ветер дует прямо или почти прямо в корму судна. 442

брызги выше огромных рей, все жадно внимали словам лоцмана, который своим сверхъестественным спокойст¬ вием и непревзойденным умением совершенно покорил экипаж фрегата. Корабль только что стал набирать ход после перемены курса во время одного из ответственных поворотов, кото¬ рые ему приходилось так часто выполнять, когда лоцман впервые обратился к капитану фрегата, все еще продол¬ жавшему наблюдать за весьма важными в эти минуты действиями лотового. – Наступает решительная минута, – сказал он. – Если фрегат будет нам послушен, мы спасены; в против¬ ном случае все наши старания были4 напрасны. Старый моряк, к которому он обратился с этими мно¬ гозначительными словами, отошел от борта и, подозвав первого лейтенанта, попросил лоцмана высказаться обстоя¬ тельнее. – Видите свет на южном мысу? – спросил лоцман. – Его легко заметить по находящейся рядом звезде и по тому, что он время от времени заслоняется волнами. Те¬ перь взгляните на бугор, немного к северу оттуда, он как тень на горизонте, – это холм, который находится далеко от берега. Если мы пойдем так, что не допустим створа 1 огня с бугром, все будет в порядке; в противном случае мы наверняка разлетимся на куски. – Давайте снова делать поворот! – воскликнул лей¬ тенант. – На сегодня довольно поворотов и оверштаг и через фордевинд. Здесь места в обрез, чтобы миновать мели, не изменяя галса. Если мы можем обойти Чертовы Клещи с наветренной стороны, значит, наибольшая опасность поза¬ ди. Иначе будет так, как я уже сказал. Выбора у вас нет. – Если бы мы пошли тем же курсом, каким входили в бухту, – не удержался Гриффит, – все было бы в по¬ рядке. – Добавьте: если бы течение нам позволило, – спо¬ койно возразил лоцман. – Джентльмены, мы должны спешить. Нам осталось пройти не более мили, а корабль летит как на крыльях. Марселя недостаточно, чтобы дер¬ жать круто к ветру. Нужно доставить кливер и грот.; 1 Створ – положение, когда наблюдатель и два предмета, по которым он ориентируется, оказываются на одной прямой линии. 443

– Опасно ставить паруса в такую бурю, – нереши¬ тельно заметил капитан. – Это надо сделать, – хладнокровно ответил незна¬ комец. – Иначе – гибель. Смотрите! Свет уже касается края бугра. Нас сносит под ветер... – Будет сделано! – воскликнул Гриффит, выхваты¬ вая рупор из рук лоцмана. Приказания лейтенанта были выполнены с такой же быстротой, как и отданы, и вот все было готово, и огром¬ ное полотнище грота затрепетало на ветру. Была минута, когда исход этого маневра казался сомнительным. Оглу¬ шительные удары крыльев тяжелого паруса, казалось, готовы были сокрушить все на свете. Они сотрясали корабль до самого киля. Но умение и ловкость взяли верх, и постепенно паруса были выправлены и наполнились ветром, уступив усилиям сотни матросов. Корабль ощутил гигантское прибавление мощи и склонился под ней, как тростник под ветерком. Успех маневра исторг даже у не¬ знакомца радостный крик, который, казалось, вырвался из глубины его души. – Ага, почувствовал! Смотрите, он приводится к вет¬ ру! – воскликнул лоцман. – Свет снова показался из-за бугра. Если только выдержат паруса, мы проскочим... Треск, похожий на пушечный залп, прервал его вос¬ клицание, и что-то напоминающее белое облако, промельк¬ нув по ветру перед носом корабля, исчезло во мраке с подветренной стороны. – Это кливер, его сорвало, – заметил командир фре¬ гата. – Мы не успеем поставить другой кливер, но грот еще может выдержать. – Парусу этот шквал нипочем, – возразил лейте¬ нант, – а вот мачта гнется, как тростник. – Молчите все! – закричал лоцман. – Джентльмены, сейчас решается наша судьба. Держать круче к ветру, как можно круче! Это приказание прекратило дальнейшие разговоры. Отважные моряки, зная, что сделали все возможное для своего спасения, теперь затаив дыхание стояли в ожида¬ нии результата. Впереди, на некотором расстоянии, все море шипело белой пеной, и волны, вместо того чтобы катиться ров¬ ной чередой, состязались в безумных прыжках. Единст¬ венная полоса правильно чередующихся темных валов, 444

шириной не более полукабельтова тоже устремлялась в этот водяной хаос и скоро скрылась из глаз в неистовстве разгневанной стихии. Фрегат с еще большим трудом, чем прежде, шел по этому узкому проходу, держась так круто к ветру, что паруса его заполаскивали. Лоцман молча шагнул к штурвалу и сш повел судно. Только грохот бури был слышен на палубе фрегата, когда он вошел в проход между бурунами, и в молчании было спокойствие отчаяния. Десятки раз, когда пена исчезала в подветрен¬ ной стороне, моряки уже готовы были закричать от радо¬ сти, полагая, что опасность миновала. Но снова на их пути вздымались буруны, и снова отчаяние сменяло ра¬ дость: Иногда слышался трепет заполаскивавших пару¬ сов; испуганные моряки устремляли взоры на лоцмана и видели, как он еще сильнее сжимал рукоятки штурвала и переводил быстрый взгляд с моря па паруса. Наконец ко¬ рабль достиг такого места, где его, казалось, ждала не¬ минуемая гибель, но курс его внезапно изменился, и нос покатился под ветер. В ту же секунду послышалась команда лоцмана: – Отбрасопить реи!2 Моряки, как эхо, повторили: «Есть отбрасопить реи!» —и фрегат быстро заскользил по фарватеру, идя на фордевинд. Глаз едва успевал различать быстрые по¬ токи пены, струившиеся за бортом. Клочья ее казались облаками, несущимися по небу. А прекрасное судно, счастливо избежав опасности, уже поднималось и опуска¬ лось на тяжелых волнах открытого моря. Моряки едва перевели дух и смотрели друг на друга, будто пробудившись от страшного сна, когда Гриффит приблизился к человеку, который спас их от страшной ги¬ бели. Лейтенант схватил незнакомца за руку и промолвил: – Лоцман, этой ночью вы доказали свою предан¬ ность! И во всем мире нет моряка, равного вам! Незнакомец тепло ответил на рукопожатие лейтенан¬ та и сказал: – Я хорошо знаю море, и мне, наверно, даже покой свой суждено обрести на дне морском. Но и вы удивили меня, молодой человек. Вы действовали отважно, и кон¬ гресс... 1 Кабельтов – морская мера расстояния, равная пример¬ но 185 метрам. 2 Отбрасопить реи – поставить реи точно поперек судна* 445

– Что конгресс? – спросил Гриффит, заметив, что лоцман остановился. – Конгресс можно поздравить, если у него много та¬ ких судов, – холодно ответил незнакомец и направился к командиру. Гриффит удивленно посмотрел ему вслед. Но, так как обязанности его требовали постоянного внимания, он вскоре забыл об этом разговоре. Был дан отбой. И, хотя шторм оставался таким же сильным и даже еще крепчал, бояться было нечего, ибо перед фрегатом лежало открытое море. Корабль медленно шел вперед, а на борту его производились дальнейшие ра¬ боты для обеспечения безопасности плавания. Еще до полуночи все было приведено в порядок. Пушка с «Ариэля» возвестила, что и шхуна цела. Она прошла другим, более легким путем, которым не мог прой¬ ти фрегат. Командир приказал выставить обычную вахту, а остальные члены экипажа отправились на столь необхо¬ димый всем отдых. Капитан вместе с таинственным лоцманом удалился к себе в каюту. Гриффит отдал последнее приказание и, повторив свои инструкции Офицеру, которому было дове¬ рено заботиться а судне, и, пожелав ему приятной вах¬ ты, улегся на койку. В течение часа молодой лейтенант раздумывал над событиями минувшего дня. Он припо¬ мнил слова Барнстейбла и насмешки юноши-гардемарина, затем мысли его перенеслись к лоцману, которого приня¬ ли на борт с неприятельского берега – и выговор у него был, как у настоящего англичанина, – и который так искусно и верно им послужил. Он вспомнил настойчивое желание капитана Мансона заполучить этого незнакомца даже ценой той опасности, от которой они только что изба¬ вились, и задумался над тем, почему надо было искать именно этого лоцмана, идя ради него на такой риск. Затем он вспомнил о том, что было ближе его сердцу: его вообра¬ жению представилась Америка, любимая девушка и отчий дом, где он мирно провел свою юность. Однако грохот бью¬ щих в борта тяжелых волн, поскрипывание пушек и пере¬ борок, рев бури постепенно теряли отчетливость, уста¬ лость взяла свое, и молодой человек, забыв даже роман¬ тические образы своей любви, уснул глубоким сном моряка. 446

Глава VI ...Ах, письма! Эти письма! Им девушка влюбленная охотно Свои мечты вверяет не краснея. Здесь что ни слог – улыбка иль намек. Д У о На следующее утро Гриффит проснулся довольно позд¬ но; его разбудил выстрел из пушки, раздавшийся с палубы над самой его головой. Он не спеша поднялся с койки, но, заметив у двери каюты, когда вестовой отворил ее, офице¬ ра морской пехоты, спросил его с некоторым беспокой¬ ством, не гонится ли их фрегат за неприятельским кораб¬ лем, раз открыта пальба. – Это не более как напоминание «Ариэлю» повнима¬ тельнее следить за нашими сигналами, – ответил офи¬ цер. – На шхуне, по-видимому, .все заснули, потому что вот уже десять минут, как мы подняли для них сигнал, а они и внимания не обращают. Верно, принимают нас за угольщика! – Лучше скажите, что они принимают вас за непри¬ ятеля и поэтому настороже, – возразил Гриффит. – Дик сыграл с англичанами столько шуток, что теперь ему при¬ ходится очень их опасаться. – Но ведь мы выкинули общий сигнал и показали желтый флаг над синим, а это в любой из наших сигналь¬ ных книг означает «Ариэль». Не думает же Барнстейбл, что англичанам известны американские сигналы! – Я знавал немало янки, которые прекрасно разби¬ рались и в более трудных английских сигналах, – улы¬ баясь, ответил Гриффит. – Но, по правде говоря, я тоже полагаю, что Барнстейбл просто последовал моему при¬ меру и отправился спать, а его люди / воспользовались этим благоприятным обстоятельством. Шхуна, наверно, лежит на дрейфе? – Конечно; качается, как поплавок у мельничной за¬ пруды. Вы, несомненно, правы. Пустите Барнстейбла в открытое море при хорошем ветре, да еще под зарифлен¬ ными парусами, и он немедленно отправит людей вниз, поставит на руль этого, дылду, которого называет Длин¬ ным Томом, а потом сам пойдет в каюту и будет спать так крепко, как я, бывало, спал только в церкви, 447

– У вас, я вижу, весьма сонное благочестие, капитан Мануэль! – смеясь, сказал молодой моряк, надевая фор¬ менную куртку с золотыми нашивками, присвоенными его рангу. – Сон, конечно, – естественное состояние для всех вас, лодырей... Однако позвольте мне пройти; я под¬ нимусь наверх, и вы увидите: не успеют еще перевернуть склянки, как шхуна явится сюда. Праздный воин, прислонившийся к двери каюты, лениво подался в сторону, и Гриффит, пройдя через кают– компанию, поднялся по узкому трапу на главную бата¬ рейную палубу, а затем, воспользовавшись другим, более широким трапом, очутился на верхней палубе. Все еще дул сильный, но ровный ветер; синие волны поднимались, как холмы, увенчанные белой пеной, кото¬ рую ветер временами подбрасывал вверх и мчал в тума¬ не с вершины на вершину. Но корабль легко резал носом валы, свидетельствуя об искусстве человека, который командовал им. День выдался ясный и светлый, ленивое зимнее солнце, казалось, неохотно поднималось вверх, пе¬ ресекая небо так низко над горизонтом, что его лучи едва ли могли согреть влажный морской воздух своим благо¬ датным теплом. На расстоянии мили с наветренной сторо¬ ны виднелся .«Ариэль», который повиновался сигналу, послужившему темой только что изложенного разгово¬ ра. Лишь в те мгновения, когда шхуна поднималась на гребень особенно большой волны, можно было – и то с трудом – различить ее низкий черный корпус; зато белое пятно ее парусов, наполненных ветром, было видно изда¬ лека, и, когда маленькое судно качалось на неспокойной воде, казалось, будто они то с одной, то с другой стороны касаются волн. Иногда шхуна совсем скрывалась из виду, но вот из моря появлялись еле заметные наклонные мач¬ ты; они росли, росли, затем из пены выходил корпус, и ка¬ залось, что вот-вот понесется по воздуху, покинув мор– скую стихию. Гриффит с минуту любовался прекрасным зрелищем, которое мы попытались описать, а затем, бросив проница¬ тельный взгляд моряка на небо, обратил взор на тех* кто находился на палубе фрегата. Командир корабля стоял спокойно, как всегда, и тер¬ пеливо ожидал, когда «Ариэль» выполнит его приказа* ние, а рядом с ним находился незнакомец, который не¬ давно сыграл столь значительную роль в судьбе фрегата. 448

Пользуясь дневным светом, Гриффит с того места, где он стоял, старался разглядеть необыкновенного человека луч¬ ше, чем это было возможно среди мрака и сумятицы прошлой ночи. Лоцман был ростом чуть ниже среднего, но мускулистая фигура его отличалась исключительной соразмерностью и мужественной красотой. Чертам его были свойственны скорее грусть и задумчивость, чем ре¬ шительность и твердость, столь ярко проявленные им в минуты крайней опасности, но Гриффит хорошо знал, что это лицо может выражать и яростное нетерпение. Сейчас любопытному молодому человеку, помнившему, каким он видел это лицо в тревожном свете фонарей, оно казалось гладью морской в сравнении с волнением, все еще вла¬ девшим могучей стихией. Глаза лоцмана были опущены, но иногда он бросал вокруг себя беспокойные, быстрые взгляды. Просторная коричневая куртка, скрывавшая большую часть его одежды, была сшита неумелыми рука¬ ми из самого дешевого материала – такие носят самые захудалые матросы на корабле. И все же от внимательно¬ го взгляда молодого лейтенанта не ускользнуло, что не¬ знакомец носит эту одежду с аккуратностью и изящест¬ вом, совсем не свойственными людям его профессии. На этом наблюдения Гриффита окончились, ибо к .фрегату приближался «Ариэль», и все присутствующие готовились внимательно слушать беседу, которая вот-вот должна бы¬ ла начаться между командирами обоих судов. Пока маленькая шхуна огибала высокую корму ко¬ рабля, капитан Мансон приказал Барнстейблу подняться на борт фрегата. Как только приказ был передан, «Ари¬ эль» сделал поворот и укрылся от вспененных волн в по¬ лосе более спокойной воды под защитой борта огромного корабля. С палубы шхуны был снова спущен на воду вель¬ бот, в котором заняли места те же самые гребцы, какие накануне ходили на нем к берегу, теперь едва различимо¬ му в подветренной стороне в виде полосы синих туч на горизонте. Когда Барнстейбл спустился в вельбот, шлюпка, тан¬ цуя, рванулась вперед, и через несколько секунд удары весел доставили ее к борту фрегата. Офицер в сопровож¬ дении своих матросов поднялся на борт величественного корабля, а маленькое суденышко осталось качаться на привязи недалеко от борта фрегата под присмотром дне¬ вального. 449

Как только Барнстейбл ступил на палубу, Гриффит и другие офицеры приветствовали его по всем правилам, хотя каждый от души готов был обнять отважного мо¬ ряка. Однако никто не посмел нарушить правила офици¬ ального этикета, пока с прибывшим не переговорил сам капитан. Тем временем матросы с вельбота прошли на нос и смешались с моряками фрегата. Только рулевой шхуны невозмутимо расположился на одном из ведущих вниз трапов и, подняв голову, начал осматривать сложную систему корабельных снастей, с явным неудовольствием покачивая головой. Это зрелище собрало вокруг него не¬ сколько молодых людей во главе с мистером Мерри, ко¬ торые намеревались развлекать гостя так, чтобы и самим позабавиться на славу. Разговор между Барнстейблом и его начальником вскоре окончился, и молодой человек, кивком позвав за собой Гриффита с такой непринужденностью, которая до¬ казывала, что он не чужой на фрегате, первым направил¬ ся в кают-компанию. При этом он даже не взглянул на офицеров, собравшихся вокруг шпиля в ожидании, когда, их товарищ освободится, чтобы более сердечно с ним по¬ здороваться. Подобная сухость никак не была свойствен¬ на природному нраву и обычному поведению Барнстей¬ бла. Поэтому, когда первый лейтенант один последовал за ним, офицеры решили, что Барнстейбл, вероятно, хо¬ чет поговорить с ним о служебных делах наедине. Коман¬ дир шхуны действительно имел это намерение, ибо, схва¬ тив со стола в кают-компании лампу, он проследовал в соцровождении своего приятеля в его каюту и, затворив дверь, повернул ключ в замке. Удостоверившись, что ни¬ кто не может им помешать, командир шхуны, верный долгу службы и поэтому неспособный отнестись пре¬ небрежительно к рангу Гриффита, предложил ему един¬ ственный стул, а сам, поставив лампу на стол, небрежно уселся на рундук и начал разговор: – Ну и ночь нам выдалась! Мне раз двадцать каза¬ лось, что море сомкнулось над вами, и я уже считал вас погибшими или, еще хуже, прибитыми к берегу, где власти запрятали бы вас в плавучие тюрьмы. Но внезапно в ответ на мой пушечный выстрел я увидел ваши огни. Если у злодея отнять его совесть, то и ему, наверно, не станет так легко, как мне, когда я увидел свечной огарок в ва¬ 450

шем фонаре. Однако, Гриффит, я должен рассказать вам совсем о другом... – О том, как вы спалиг когда очутились в открытом море, и о том, как ваша команда пыталась даже превзой¬ ти своего командира в умении спать, и, наконец, о том, как это ей удалось в такой мере, что наш старик только го¬ ловой качал, – перебил его Гриффит. – Ей-богу, Дик, вы скоро совсем забудете мореходство на вашей скорлупе, где матросы укладываются спать вместе с курами! – Что вы, Нед, дела наши далеко не так плохи! – смеясь, возразил Барнстейбл. – У меня дисциплина не слабее, чем на флагмане. Конечно, сорок человек не та¬ кой внушительный экипаж, как триста шш четыреста, но, если придется поставить или убрать паруса, я, пожалуй, выполню этот маневр быстрее вас. – Еще бы, ведь носовой платок легче развернуть и сложить, чем скатерть! Но я считаю, что плох тот моряк, который оставляет корабль без присмотра и не следит да¬ же, куда он идет: к северу или югу, к востоку или западу. – И кого же вы обвиняете в таком недостойном по¬ ведении? – У нас, знаете ли, говорят, что при сильном ветре вы ставите к румпелю вашего Длинного Тома, приказы¬ ваете ему держать курс прямо; а остальных отправляете спать, и команда остается на койках, пока вас не разбу¬ дит храп рулевого. – Бесстыдная ложь! – закричал Барнстейбл с него¬ дованием, которое он тщетно пытался скрыть. – Кто по¬ зволяет себе распускать такие сплетни, мистер Гриффит? – Я слышал это от командира морской пехоты, – ответил лейтенант, теряя охоту дразнить приятеля и на¬ пуская на себя рассеянный вид человека, которому все безразлично. – Но я сам мало этому верю. Не сомнева¬ юсь, что прошлой ночью вы все не смыкали глаз, а вот что вы делали утром, этого я не знаю. – Утром? Да, сегодня я малость зазевался! Но я был занят, Гриффит, изучением нового свода сигналов, кото¬ рый для меня в тысячу раз интереснее, чем все ваши фла¬ ги, развешанные на мачтах сверху донизу! – Что? Неужели вы узнали тайные сигналы англи¬ чан? – Нет-нет, – ответил Барнстейбл, хватая за руку своего приятеля. = Вчера вечером на тех утесах я встре¬ 451

тил девушку, которая еще раз доказала, что я не ошибся ней и не напрасно полюбил ее, такую сообразительную и смелую. – О ком вы гово¬ рите? – О Кэтрин... Услышав это имя, Гриффит невольно вско¬ чил со стула. Лицо его сначала покрылось мертвенной бледностью, а затем вспыхнуло, словно к нему стреми¬ тельно прихлынула кровь из глубин серд¬ ца. Стараясь побороть волнение, которое он, по-видимому, стыдился обнаружить даже перед ,самым близким другом, молодой человек сел и, несколько овладев собой, с трепетом спросил: – Она была одна? – Да, но она передала мне это письмо и вот эту чу¬ десную книгу, которая стоит целой библиотеки. Гриффит кинул рассеянный взгляд на книгу, так вы¬ соко ценимую его приятелем, но нетерпеливо схватил рас¬ печатанное письмо, которое было положено перед ним на стол. Читатель уже догадался, что письмо это, написанное женской рукой, было то самое, которое Барнстейбл полу¬ чил от своей нареченной во время их встречи на прибреж¬ ных скалах. Вот его содержание: «Веря, что провидение доставит мне случай свидеться с вами или переслать вам это письмо, я приготовила краткий рассказ о том, в каком положении находимся мы с Сесилией Говард. Я сделала это, однако, не для того, чтобы толкнуть вас и Гриффита на какой-нибудь опро¬ метчивый, безрассудный поступок. Я хочу лишь, чтобы вы могли вместе подумать и решить, что можно сделать для нашего освобождения. Вы, вероятно, уже достаточно знакомы с характером полковника Говарда: он никогда не согласится отдать ру¬ 452

ку своей племянницы мятежнику. Во имя верности коро¬ лю, как говорит он (а я говорю на ухо Сесилии: «Во имя измены отечеству»), он уже пожертвовал не только своей родиной, но и немалой долей своего состояния. Со свой¬ ственной мне откровенностью (вы ее хорошо знаете, Барн¬ стейбл!) я после дерзкой и неудачной попытки Гриффита увезти Сесилию там, в Каролине, призналась полковнику, что имела глупость подать некоторую надежду офицеру, сопровождавшему молодого моряка во время его веролом¬ ных визитов на плантацию. Ах, иногда мне кажется, что для всех нас было бы лучше, если бы ваш корабль нико¬ гда не появлялся на нашей реке или, если уж это было суждено, чтобы Гриффит не пытался возобновить знаком¬ ство с моей кузиной! Полковник принял мое признание, как и можно было ожидать от опекуна: он понял, что его воспитанница собирается отдать свою руку и тридцать тысяч долларов приданого изменнику короля и отечества. Я защищала вас как могла: говорила, что у вас нет коро¬ ля, ибо узы, связывавшие вас с Англией, расторгнуты, что теперь отечеством вашим стала Америка и что призвание ваше почетно. Но все было напрасно. Он называл вас мя¬ тежником – это я слышала и раньше. Он утверждал, что вы изменник – в его устах это одно и то же. Он даже ос¬ мелился намекнуть, что вы будто бы трус. Я не побоялась высказать ему напрямик, что это ложь. Он ругал вас как мог. Не помню уж сейчас всех оскорблений, которыми он вас осыпал, но среди них были такие прекрасные выраже¬ ния, как «смутьян», «левеллер» *, «демократ». Одним сло¬ вом, он пришел в ярость, достойную полковника Говарда. Но его права не переходят из поколения в поколение, как у излюбленных им монархов, и через какой-нибудь год я уже выйду из-под его власти и стану сама хозяйкой своей судьбы. Конечно – если вы сдержите все свои заманчи¬ вые обещания! Я держусь стойко, решив вытерпеть все эти муки, лишь бы не покидать Сесилию. Ее положение значительно хуже моего: она не только воспитанница пол¬ ковника Говарда, но и его племянница, его единственная наследница. Я убеждена, что это последнее обстоятель¬ ство никак не влияет ни на поведение, ни на чувства моей кузины, но полковник, по-видимому, считает, что это дает 1 Левеллеры – левая, наиболее революционная группа в период английской буржуазной революции XVII века. 453