Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 4-й"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 53 страниц)

ровав в ее спасительную силу, и, опрокинувшись на по-* душки, вздрогнула и упокоилась навеки. Лишь только крики умирающей оборвались, наступила глубокая тишина и стали слышны стоны и завывания вет¬ ра, которые в такую минуту легко было принять за рыда¬ ния бестелесных духов над столь ужасной кончиной.; Глава XXIV] Я удивляюсь одному, МСССирТ; Считая жен исчадиями ада, От них спасаясь бегством в тот же день< Как в верности навек им поклялись, Бы все еще мечтаете жениться! Шекспир, «Конец – делу венец»' Сесилия покинула спальню миссис Лечмир, сознавая, что на ее плечи легло бремя горестей, которые ей до сих пор были неведомы. В уединении своей спальни, опустив¬ шись на колени, она излила душу в горячей молитве, а за¬ тем, укрепленная духом и успокоенная, приготовилась вновь занять свое место у ложа бабушки. Направляясь в спальню миссис Лечмир, она услышала голос хлопотавшей внизу Агнесы и шум приготовлений к празднованию своей неожиданной свадьбы и на мгно¬ вение остановилась, чтобы удостовериться, что все проис¬ шедшее не плод болезненного воображения. Она оглядела свой необычный, хотя и скромный наряд, вздрогнула, вспомнив зловещее предзнаменование тени, и, наконец, вернулась к страшной действительности с тягостным со¬ знанием, что это правда. Взявшись за ручку двери, Сеси¬ лия замерла в тайном страхе и напряженно прислушалась. Так прошло несколько секунд. Вскоре беготня внизу улеглась, и до нее донеслись жалобы завывавшего в тру¬ бах ветра. Ободренная мертвой тишиной, царившей в спальне бабушки, Сесилия отворила дверь, льстя себя на¬ деждой увидеть христианское смирение той, что еще не¬ давно предавалась буйному отчаянию. Она вошла робко, боясь встретить пронизывающий взгляд глубоко запавших глаз незнакомца, вид и речи которого внушали ей безот¬ четный ужас. Но ее колебания и страхи оказались напрас¬ 279

ны: комната была пуста. С удивлением оглядевшись и не увидев Лайонела, Сесилия на цыпочках подошла к крова¬ ти и, приподняв одеяло, убедилась в печальной истине. Черты миссис Лечмир уже заострились и обрели не¬ движимость и ту восковую желтизну, которую наклады¬ вает смерть. Душа, отлетая, оставила на лице отпечаток муки, воочию являвшей тщету тех страстей, что заставля¬ ли старуху даже на смертном одре оглядываться на мир, который ей предстояло покинуть навеки. Быть может, именно внезапность и тяжесть постигшего ее удара помог¬ ли несчастной новобрачной выдержать испытание. Минуту она стояла молча, не шевелясь, со смешанным чувством благоговения и ужаса, вперив взор в искаженные судо¬ рожной гримасой черты той, кого чтила с детства. Здтем ей пришло на память зловещее предзнаменование, и ее охватил страх перед новыми, еще горшими бедами. Она накрыла одеялом бледное лицо усопшей и выбежала из комнаты. Спальня Лайонела находилась на этом же эта¬ же, и, прежде чем Сесилия сообразила, что делает, рука ее уже была на ручке двери. Волнения, этого дня застави¬ ли ее забыть привычную сдержанность. На какой-то миг она с девичьей застенчивостью остановилась, смутившись при мысли о своей смелости, но затем все страхи вновь на нее нахлынули, страшная догадка мелькнула в мозгу, и она ворвалась в комнату, громко призывая Лайонела. Кто-то старательно сгреб в одну кучу еще тлевшие головни, и они горели слабым колеблющимся пламенем. В комнате гулял сквозняк, от которого нежная Сесилия сразу продрогла; по стенам колыхались зыбкие тени, по¬ рожденные неверным светом. Но, как и спальня покойни¬ цы, комната была пуста. Заметив, что дверь в маленькую туалетную открыта, девушка кинулась туда, и загадка ледяного сквозняка и колеблющегося пламеня объясни¬ лась, когда она почувствовала порывы ветра, врывавше¬ гося в распахнутую на улицу дверь у подножия винтовой лестницы. Если бы Сесилию попросили объяснить, что по¬ будило ее спуститься и как она оказалась внизу, она не смогла бы ответить, ибо в мгновение ока уже стояла на пороге, сама не сознавая, что с ней и где она. Луна все еще пробиралась сквозь несущиеся тучи, сла¬ бо озаряя уснувший город и лагерь. По-прежнему ревел ветер, то и дело вздымая вихри снега, застилавшего все вокруг белыми клубами. Кругом не видно было ни души., 280

Новобрачная в смятении отступила перед Этой гнету¬ щей картиной, почувствовав ее мрачное созвучие с кончи¬ ной бабушки. Мгновение спустя она уже вновь очутилась наверху, в комнате мужа, где в смертельной тревоге за него обшарила все углы. Но тут лихорадочное возбужде¬ ние угасло и силы наконец оставили ее. Сесилия поневоле должна была признать, что Лайонел покинул ее в самую тяжкую минуту, и неудивительно, если его загадочное исчезновение вызвало в ее памяти недобрые предзнамено¬ вания этой ночи. Пораженная в самое сердце, Сесилия в мучительной тоске заломила руки и, отчаянным голосом выкрикнув имя кузины, без чувств рухнула на пол. Агнеса весело распоряжалась внизу, готовясь украсить стол всем фамильным серебром и золотом Лечмйров, чтобы не посрамить Сесилию в глазах ее более богатого господи¬ на и повелителя. Но, несмотря на суматоху и беготню при¬ слуги и звон ножей и тарелок, пронзительный крик достиг столовой, где все сразу замерли и побледнели. – Это звали меня, – проговорила Агнеса. – Но кто? – Если возможно допустить, – ответил Меритон, де¬ лая ударение на последнем слове, – что молодая супруга мистера Лайонела способна так визжать, я сказал бы, что это ее голос. – Это Сесилия, Сесилия! – воскликнула Агнеса, вы¬ бегая из комнаты. – О, как боялась я, как боялась этой поспешной свадьбы! Прислуга бросилась наверх, и вскоре страшная правда: стала известна всему дому. Когда было обнаружено без¬ дыханное тело миссис Лечмир, для всех, кроме Агнесы, это послужило достаточным объяснением обморока ново¬ брачной. Прошло больше часу, прежде чем неослабные заботы окружающих привели Сесилию в себя и она стала отвечать на вопросы. Тогда кузина, воспользовавшись тем, что гор¬ ничная зачем-то вышла, осведомилась о Лайонеле. Услы¬ хав его имя, Сесилия радостно улыбнулась, но затем, дико озираясь, словно ища его глазами, прижала руки к груди и вновь впала в беспамятство. Все эти достаточно ясные свидетельства горя не прошли незамеченными для ее ку¬ зины, и, лишь только ей удалось вновь привести бедняжку в чувство, она сразу нее вышла из комнаты. Агнеса Денфорт никогда не относилась к двоюродной бабушке с той исполненной доверия почтительностью и 281

любовью, которые питала к усопшей ее родная внучка. У нее были свои близкие родные, внушившие ей иные чувства и взгляды, да и сама она была достаточно прони¬ цательна, чтобы заметить черствость и эгоизм миссис Леч– мир. И если она согласилась подавить свой непокорный нрав и терпеть все лишения и опасности осады, то един¬ ственно из бескорыстной дружбы к кузине, которой было бы без нее вдвойне тяжело и одиноко. Поэтому Агнеса была скорее поражена, нежели опеча¬ лена внезапной смертью миссис Лечмир. Правда, не бес¬ покойся она так сильно за Сесилию, она, может быть, ушла бы к себе поплакать о кончине старухи, которую давно знала и в глубине души считала мало подготовленной к переселению в иной мир. Но сейчас она отправилась в го¬ стиную, куда велела позвать Меритона. Она встретила камердинера с видимостью спокойствия, которого отнюдь не ощущала, и попросила его разыскать своего хозяина и передать ему, что мисс Денфорт хотела бы сейчас же его видеть. Пока Меритон выполнял поруче¬ ние, Агнеса попыталась собраться с мыслями, чтобы быть готовой к любой неожиданности. Но минуты летели, а слуга все не возвращался. Де^ вушка встала и, бесшумно подойдя к двери, прислуша¬ лась: ей показалось, что она слышит шаги Меритона в дальней части дома, и из того, что шаги были торопли¬ вы, заключила, что розыски ведутся'добросовестно. Потом шаги приблизились, и скоро стало ясно, что камердинер возвращается в гостиную. Агнеса снова уселась с таким видом, словно ждала хозяина, а не слугу. Меритон, однако, вернулся один. – А где майор Линкольн? – сказала она. – Вы пере-* дали ему, что я хочу его видеть? На лице Меритона было написано недоумение; – Боже мой! Мисс Агнеса, мистера Лайонела нет до¬ ма! Он куда-то ушел! Ушел в такую ночь! И, что самое странное, ушел, не надев траура! Подумать только: покой¬ ница, родня ему по крови и по свойству,.лежит непогре^ бенная, а он ушел, не надев траура! Агнеса предоставила камердинеру болтать, в надежде узнать истину, не выдавая собственной тревоги. – Но откуда вы заключаете, мистер Меритон, что ваш барин настолько позабыл о приличиях? Я в этом так же уверен, сударыня, как и в том, что 28 2

он надел свой парадный мундир, когда в первый раз се^ годня вышел из дому, хотя я и подумать не мог, что его милость собирается жениться! Если он вышел не в парада ном мундире, то куда же тот подевался? Кроме того, су-« дарыня, его траурный кафтан заперт в гардеробе, а ключ – вот он у меня в кармане. – Очень странно, что он ушел в такой час, да еще в день свадьбы! Меритон, давно привыкший принимать близко к сердцу все, что касалось его хозяина, густо покраснел, услышав этот намек, который, как ему казалось, относился не тольч ко к учтивости Лайонела, но и бросал тень на его благсн родство. – Но изволите принять во внимание, мисс Агнеса, —* ответил он, – что эта свадьба совсем не похожа на наши английские. Да у нас, в Англии, не принято и умцрать так внезапно и не ко времоыи, как соизволила миссис Леч– мир... – Может быть, – прервала его Агнеса, «*** с ним что– нибудь случилось? Даже самый бесчувственный человек по своей воле не ушел бы из дому в такую минуту! Мысли Меритона приняли иное направление, и он, не колеблясь, согласился с худшими опасениями Агнесы; Она прижала руку ко лбу и на минуту задумалась, по-« том, подняв“ глаза на камердинера, спросила: – Вы случайно не знаете, мистер Меритон, где ночует капитан Полуорт? – Как не знать, сударыня. Он всегда спит в собствен^ ной кровати, если только его не призывает куда-нибудь королевская служба. Капитан Полуорт очень заботлив, ко¬ гда дело касается его особы! Мисс Денфорт прикусила губу, и в ее глазах зажегся лукавый огонек, разогнавший печаль; однако мгновение спустя лицо ее вновь стало серьезным, если не грустным, и она оказала: – Тогда, мне кажется... хотя это и неловко и неприят-* но, но ничего другого не остается... – Извольте только приказать, мисс Агнеса. – Так вот, Меритон, сходите на квартиру к капитану Полуорту и передайте ему, что миссис Линкольн просит его немедленно пожаловать сюда, на Тремонт-стрит. – Моя госпожа! – изумился Меритон. – Что вы, мисс Агнеса, да ведь горничная мне сказывала, что их милость 283

в бессознательности, ничего не видят и не слышат! Пе¬ чальная свадьба, сударыня, для наследника нашего дома! – Тогда передайте, – сказала Агнеса, вставая с крес¬ ла и направляясь к двери, – что его желает 'видеть мисс Денфорт. Меритон, вполголоса одобрив это изменение, вышел из дома быстрым шагом, подгоняемый все возрастающим страхом за судьбу своего хозяина. Однако даже эти опасе¬ ния не могли настолько отвлечь камердинера, чтобы он перестал замечать мороз и ледяной ветер, с которыми ему пришлось вступить в единоборство, когда его так внезап¬ но, среди ночи* заставили выйти на улицу. Тем. не менее он довольно быстро добрался до квартиры Полуорта, про¬ биваясь сквозь метель и невзирая на пронизывающий до костей холод. По счастью для достойнейшего Меритона, денщик капитана, Ширфлинт, еще не ложился; он прислу¬ живал Полуорту, который почел неосторожным лечь в постель, не утешившись плотным ужином. Едва Меритон постучал, как– ему отворили, и, выразив удивление обыч¬ ными в таких случаях восклицаниями, Ширфлинт повел посланца в гостиную, где в камине все еще тлели угли, распространяя вокруг приятное тепло. – Ну р холодище в этой чертовой Америке, мистер Ширфлинт! – пожаловался Меритон, носком башмака со¬ бирая в кучку головешки и потирая руки над углями. – У нас в Англии совсем не такой холод. Наш, может, и сильнее, да не режет тебе лицо будто тупой бритвой, как американский. Ширфлинт, который считал себя вольнодумцем и по¬ ставил себе за правило выказывать великодушие к врагу, а потому всегда говорил о колонистах покровительствен¬ ным тоном, что должно было, по его расчетам, делать честь его прямодушию, цоспешил ответить: – Это новая страна, мистер Меритон, так что тут нель¬ зя быть слишком взыскательным. Когда едешь в чужие края, нужно уметь мириться с трудностями, особенно в колониях, где нельзя ожидать, чтобы все было так же хо¬ рошо и удобно, как дома. – Не так уж я привередлив насчет погоды и всего прочего, – ответил Меритон, – но в смысле климата Аме¬ рике до нашей Англии далеко. У нас вода падает с неба честными каплями, а не ледяной крупой, которая колет тебе физиономию, как иголками. 284

– Вы в самом деле, мистер Меритон, выглядите так, будто стрясли себе на уши всю пудру с бариновой пухов¬ ки. Но я как раз приканчивал недопитый капитаном грог; может быть, хлебнете малость? От этого хорошо мозги от¬ ходят. – Бог ты мой, Ширфлинт! – воскликнул Меритон, опуская кружку, чтобы отдышаться после изрядного глот¬ ка. – Неужели вы всегда подаете барину на ночь грог та¬ кой крепости? – Ну нет, мой капитан по нюху определяет смесь, так что лучше уж и не пытаться менять плепорцию,– ответил Ширфлинт, вращая кружку, чтобы размешать содержимое и выплескивая его в рот, – но, потому как грешно, чтобы в нынешние трудные времена добро пропадало, я завсегда выпиваю остатки, сперва добавив кое-что к водичке для мягкости. Однако что привело вас сюда, мистер Меритон, в такую мерзкую погоду? – Вот уж в самом деле надо было, чтобы у меня мозги отошли, как вы правильно заметили, Ширфлинт! Меня послали с делом, от которого зависит жизнь и смерть че¬ 285

ловека, а я, как самый последний деревенский олух, со– всем забыл, зачем сюда пришел! – Значит, что-нибудь случилось? – сказал денщик, подставляя собрату стул и сам усаживаясь на другой. – Я так и думал по голодному виду капитана, когда он вер¬ нулся вечером после того, как разоделся в пух и прах, что¬ бы отужинать у вас на Тремонт-стрит. – Случилось! Во-первых, уже одно то, что мистер Лайонел обвенчался сегодня вечером в Королевской церкви! – Обвенчался! – протянул Ширфлинт. – Ну, слава богу, с нами такая беда не стряслась, хотя мы и были «ампутрированы». Вот уж никогда не согласился бы жить у женатого! Хватит с меня одного барина, в панталонах, без того, чтобы объявился еще другой, в юбке, и стал его подзуживать. – Все зависит от того, кто на ком женится, Шир– флинт, – ответил Меритон снисходительным тоном, слов¬ но жалея приятеля. – Конечно, для пехотного капитана, который всего только пехотный капитан, было бы без¬ умием соединиться узами Гименея. Но, как говорят у нас в Равенсклифе и в Сохо, Купидон всегда будет благоскло¬ нен к вздохам наследника девонширского баронета с пят¬ надцатью тысячами фунтов годового дохода. – Насколько я слышал, всего с десятью,– с явным не¬ удовольствием перебил его денщик. – Десятью! Эти десять тысяч я сам могу сосчитать, а неужто там не найдется еще кое-чего, о чем я не знаю? – Ну, а хоть бы и с двадцатью! – воскликнул Шир– флинт, поднимаясь и разбрасывая сапогом головешки, что¬ бы загасить уютный огонек в камине. – Выполнить пору¬ чение это вам не поможет. Вам должно быть известно, что у нас, слуг бедных капитанов, нет помощников, как у некоторых других, и нам особенно требуется положенный природой отдых. Так что вам угодно, мистер Меритон? – Видеть вашего господина, мистер Ширфлинт. – Это никак невозможно! Он под пятью теплыми одеялами, и я не соглашусь стянуть с него легчайшее даже за месячное жалованье. – Тогда я это за вас сделаю, потому что должен с ним говорить. Он у себя в спальне? – Да, вы найдете его там в одеялах, – ответил Шир¬ флинт, настежь распахивая дверь в соседнюю комнату в 286

тайной надежде, что Меритону проломят голову за его труды, благоразумно ретируясь к камину. Меритон вынужден был несколько раз сильно встрях¬ нуть капитана, прежде чем тот пробудился от крепкого сна. Затем послышалось глухое бормотание. – Чертовски глупая затея эта атака – взяли бы ноги в руки, так, может быть, сохранили их в целости. Ты бе¬ решь этого человека в мужья на горе и радость... Ха!.. Ко¬ го это ты трясешь, собака? Надо совсем не уважать пище¬ варение, чтобы так трясти человека после ужина! – Это я, сударь, Меритон! – Как ты смеешь себе позволять такие вольности, ми¬ стер Я, или мистер Меритон, или как там тебя звать! – Меня срочно послали за вами, сударь!.. На Тремонт– стрит случилась беда! – Случилась беда? Что же там случилось! – повторил Полуорт, с которого наконец совсем слетел сон. – Я знаю, олух ты эдакий, что твой барин женился, я сам был поса¬ женым отцом у невесты. Надеюсь, что ничего особенно¬ го, помимо этого, не стряслось? – О господи! Стряслось, сударь: ее милость в обморо¬ ке, а мистер Лайонел исчез неизвестно куда, а госпожа Лечмир померла! Меритон еще не кончил, а Полуорт соскочил с кровати со всей прытью, на какую только был способен, и начал машинально одеваться, хотя еще не знал, зачем и для чего. По сбивчивому рассказу Меритона он вообразил, что смерть миссис Лечмир произошла вследствие какой-то не¬ понятной и таинственной разлуки новобрачных, и не преми¬ нул вспомнить странное происшествие на свадьбе, о ко¬ тором не раз уже упоминалось. – А мисс Денфорт? – спросил он. – Как она? – Она, как и подобает истинной леди, спокойна. – Что верно, то верно. Она предпочитает, чтобы дру¬ гие из-за нее теряли голову. – Это она, сударь, послала меня просить вас немед¬ ленно явиться на Тремонт-стрит. – Она? Подай-ка, любезный, вон тот сапог. Один, слава богу, быстрее обуешь, чем пару! Теперь жилет и галстук! Эй, Ширфлинт, куда ты запропастился, бездель¬ ник? Принеси мне ногу, да поживей! 287

Услышав это приказание, денщик тут же явился, и, так как он лучше Меритона был посвящен в тайны туа¬ лета своего барина, капитан скоро был полностью экипи¬ рован для этого неожиданного похода. Одеваясь, Полуорт продолжал забрасывать Меритона вопросами о событиях на Тремонт-стрит, но получаемые ответы только усиливали его недоумение и тревогу. По¬ кончив со своим туалетом, он накинул плащ и* опираясь на руку камердинера, двинулся с рыцарской самоотвер¬ женностью, за которую в другой век и при других об¬ стоятельствах удостоился бы наименования героя, сквозь бушующую метель к дому, где, по словам Меритона, его дожидалась Агнеса Денфорт. Глава XXV О гордый род, как низко пал ты ныне! Б л е й р Хотя Полуорт с величайшей готовностью поспешил выполнить неожиданный приказ своей капризной краса¬ вицы, благосклонности которой так долго и, казалось, безуспешно добивался, он, приблизившись к дому на Тремонт-стрит, замедлил шаги, заметив, что в окнах тре¬ вожно мелькают огоньки свечей. На пороге он остановился и прислушался к беспрерывному хлопанью дверей – ко всем этих отчетливым и в то же время приглушенным звукам, возвещающим о том, что в жилище больного по¬ жаловал мрачный владыка. На стук в дверь никто не вышел, и капитану пришлось попросить Меритона провести его в маленькую гостиную, где он бывал частым гостем в более счастливые времена. Там его ждала Агнеса, но с таким серьезным и озабочен¬ ным лицом, что у Полуорта мигом вылетел из головы пылкий комплимент, которым он собирался начать бесе¬ ду, решив, что сердце деву/пки смягчилось – как истый солдат, он не желал упустить полученное им хотя бы не¬ большое преимущество. Однако сияющая улыбка сбежала с его лица, как только он взглянул на мисс Денфорт. Со¬ болезнующим тоном, гораздо более подходящим для та¬ кого случая, он выразил сочувствие ее горю и спросил, чем может быть полезен. 288

– Смерть– явилась к нам в дом, капитан Полуорт, – сказала Агнеса, – явилась нежданно-негаданно. И в до^ вершение всех бед исчез майор Линкольн. Говоря с капитаном, она не сводила с него глаз, слов¬ но пыталась прочесть на его лице разгадку непостижимо¬ го исчезновения новобрачного. – Лайонел Линкольн не такой человек, чтобы бежать при приближении смерти, – ответил в раздумье Полу– орт, – и мне трудно поверить, что он мог покинуть в та¬ кую тяжелую минуту прелестную женщину, с которой только что обвенчался. А не пошел ли он за врачом? – Нет, этого не может быть! Из бессвязных слов Се¬ силии я поняла, что Лайонел и еще кто-то, мне неизвест¬ ный, последними оставались при бабушке. Очевидно, при них она и скончалась: ведь ее лицо было закрыто. Я на¬ шла новобрачную в комнате, которую недавно занимал Лайонел, – дверь была распахнута настежь, и все гово¬ рило о том, что он и его таинственный спутник спустились по потайной лестнице, которая выходит в боковой про¬ улок. Моя кузина не в состоянии говорить, и на след ее супруга может навести разве только вот эта блестящая ве¬ щица – я обнаружила ее в камине, на золе. Мне кажется, что это расшитый золотом офицерский нагрудник... – Да, верно! И владелец его, должно быть, попал в опасную переделку: смотрите, он пробит пулей. Бог ты мой! Да это нагрудник Макфыоза! Вот и цифра «18», а здесь я узнаю пометки, которые бедняга делал на нем после каждого боя, – он никогда не расставался с этим украшением. И последняя пометка – самая горестная! – Но каким образом этот нагрудник очутился в ком¬ нате майора Линкольна? Возможно, что... – Да, в самом деле, каким образом? – перебил ее Полуорт и, вскочив, начал в волнении ходить по комнате со всей быстротой, какую позволяла ему деревянная нога. – Бедный Деннис, кто бы подумал, что я найду здесь реликвию, которая напомнит мне о твоей смерти! Вы не знали Денниса? Этот человек, очаровательная Агнеса, самой природой был предназначен для жизни солдата: тело Геркулеса, сердце льва и желудок страуса! Но эту роковую пулю он не смог переварить и погиб, бедняга, погиб! – А не поможет ли нам этот нагрудник напасть на след того, кто еще жив? – спросила Агнеса, 289'

– Ба! – вздрогнув, воскликнул Полуорт. ■– Я, кажет¬ ся, начинаю проникать в эту тайну! Тот, кто способен убить человека, с которым он вместе ел и пил, так же легко может и ограбить убитого. Вы говорите, очарова¬ тельная Агнеса, что нашли этот нагрудник в камине, в комнате Лайонела? – Да, он лежал на золе: то ли его хотели там спря– тать, то ли в спешке швырнули туда. – Теперь я понял, все уже понял! – пробормотал сквозь зубы Полуорт, сжимая кулаки. – Этот негодяй убил его, и убийце уже не уйти от правосудия. Слабоум¬ ный он или нет, но его вздернут на виселице, и он будет сохнуть на ветру, как вяленая говядина. – О ком это. вы говорите так грозно? – спросила Аг¬ неса вкрадчивым голоском, власть которого она, как и все представительницы ее пола, отлично знала и умела ею во-время воспользоваться, – Да об этом ханже, лицемере, нечестивце, по имени Джэб Прей, в ком совести не больше, чем мозгов, а моз¬ гов не больше, чем чести! Гнусный урод! Сегодня он си¬ дит с вами за одним столом, а завтра перережет вам гор¬ ло ножом, взятым с вашего же стола. И такой подлый пес сгубил красу и гордость Эрина! – Наверно, это произошло в честном бою, – возрази¬ ла Агнеса. – Хоть Джэб и слабоумный, но он воспитан в понимании добра и зла. – Значит, плохо воспитан! Какой же добрый христиа¬ нин, разделив с вами трапезу, через минуту после такого важного дела решится поднять на вас руку? – Да, но при чем тут Лайонел? – Все это доказывает, что Джэб Прей был в его ком¬ нате после того, как погас камин, иначе не вы, а кто-ни– будь другой нашел бы этот нагрудник, – Это доказывает, *– промолвила задумчиво Агне¬ са, – что Лайонела и дурачка действительно связывали какие-то странные отношения. Но это еще не проливает свет на исчезновение майора. Ведь моя кузина в своих отрывочных речах упоминала о каком-то старике! – Готов поклясться, очаровательная Агнеса, что про¬ водником майору, когда сегодня ночью он так таинст¬ венно скрылся из дому, служил тот молодой бездельник. Я часто видел* как они оживленно беседовали друг с другом. 290

– Ну, если Линкольн так безрассуден, что, послушав¬ шись слабоумного, мог столь бессердечно покинуть такую женщину, как моя кузина, он не стоит того, чтобы о нем беспокоиться! – вспыхнув, сказала Агнеса и оборвала этот разговор, видимо глубоко задетая оскорблением, на¬ несенным Сесилии. Положение в городе и отсутствие близких родственник ков-мужчин заставили мисс Денфорт прислушаться к сло¬ вам капитана, и в конце концов она согласилась принять помощь, которую он ей настойчиво предлагал. Они бесе¬ довали так долго, что, когда Полуорт собрался уходить, на небе уже заалели первые лучи утренней зари. О Лайо¬ неле все еще не было ни слуху ни духу, и, так как нечего было и думать, что он собирается возвратиться, капитан решил сам заняться устройством похорон. Вместе с Агне– сой они заранее все подробно обсудили, и ему оставалось лишь приняться за дело. Оба они пришли к заключению, что из-за осадного положения города и явных приготовле¬ ний гарнизона похороны нельзя откладывать ни на минуту сверх того, что требовалось крайней необходимостью. Агнеса отдала распоряжение открыть родовой склеп Лечмиров на кладбище Королевской церкви, а затем в дом покойной был доставлен пышно убранный гроб – по– следняя дань земной суетности. Тот самый священник, который накануне благословил вступившую в брак внуч¬ ку, должен был сегодня совершить печальный обряд отпе¬ вания над бабкой. Немногочисленным друзьям покойной, еще »не покинувшим Бостон, разослали обычные траурные приглашения. Недолгие приготовления к погребальной церемонии уже закончились, когда солнце начало садиться за амфи¬ театр гор, на гребнях которых то и дело появлялись солда¬ ты, неутомимо строившие укрепления. Пророчество Раль¬ фа сбылось, и, по местному обычаю, двери одного из луч¬ ших домов в городе раскрылись для каждого, кто хотел туда войти. Похоронная процессия, хотя и весьма внуши¬ тельная, была далеко не такой величественной, как если бы дело происходило в прежние времена гордого процве¬ тания Бостона. Катафалк провожали самые пожилые и уважаемые представители немногих семейств, связанных ю покойной узами отдаленного родства или давнего знаком¬ ства. Однако среди провожающих не было ни бедняков, ни слуг, ибо миссис Лечмир бЪша слишком черствой и се¬ 291

бялюбивой, чтобы заслужить признательность простых сердец. От дома на Тремонт-стрит и до самого кладбища процессия двигалась спокойно, чинно и важно, но никто не обнаруживал и тени скорби. Сесилия заперлась у себя в комнате со своим горем, а дальней родне, собравшейся на похороны, не составляло труда сдерживать свои чувства в рамках самых строгих приличий. Преподобный Литурджи встретил гроб, как полага¬ лось, на паперти церкви. В возвышенных и трогательных выражениях он говорил об усопшей так, словно ее правед¬ ная жизнь на земле была залогом обретения блаженства на небесах. Благоговейное молчание, с которым все стол¬ пившиеся у гроба слушали священника, придавало его взволнованному голосу какую-то особенную торжествен¬ ность. В этой небольшой толпе можно было кое-где заметить и военные мундиры: несколько офицеров, водивших зна¬ комство с миссис Лечмир еще в мирные времена, не пре¬ минули отдать ей последний долг. Короткая служба закончилась, и гроб на руках понес¬ ли к месту вечного упокоения. На похоронах, где мало опечаленных и совсем нет плачущих, не бывает неожи¬ данных промедлений. Не прошло и нескольких минут, как тесное обиталище, скрывшее останки женщины, еще так недавно обуреваемой греховными страстями, опустили в склеп, и тело ее оставили тлеть рядом с теми, кто рань¬ ше ее сошел во мрак могилы. Пожалуй, из всех присут¬ ствующих только Полуорт из сочувствия к Агнесе испы¬ тывал некоторое волнение. У всех же других на лицах было то холодное безразличие, какое всю жизнь отличало самое миссис Лечмир. Не успели могильщик и его помощник задвинуть обратно камень, закрывавший вход в склеп, как самые почтенные участники похорон начали расходиться, пока¬ зывая пример всем остальным. Осторожно ступая между могилами по мерзлой кладбищенской земле, они небреж¬ но обменивались замечаниями о возрасте и болезнях жен¬ щины, с которой только что простились навек. Эти люди, которые сами уже стояли на краю могилы, были глухи к грозному предостережению, таящемуся в каждой вне¬ запной смерти. О покойной говорили без всякого сожале¬ ния, столь естественного в такие минуты, и, хотя кое-кто 292

вслух прикидывал, каким образом старуха распорядилась своим богатством, никто не посетовал, что она уже боль¬ ше не может им воспользоваться. Скоро они заговорили р самих себе и за воротами кладбища уже подшучивали над следами, которые время оставило на их лицах; каж¬ дый старался держаться молодцевато – не только затем, чтобы скрыть от собеседников свою старческую немощь, но чтобы, если это только возможно, обмануть и самого себя. Когда старики наконец ушли, а за ними не мешкая скрылись и все остальные, у склепа никого не осталось, кроме Полуорта да еще каких-то двух человек. Капитан, как близкий друг семьи покойной, немало потрудился, чтобы соблюсти все приличия, и теперь на мгновение за¬ держался, желая пропустить запоздавших вперед, а затем уже самому удалиться с кладбища. Заметив, однако, что ?е двое в молчаливом ожидании не двигаются с места, он посмотрел на них с любопытством и недоумением. Ближе к Полуорту стоял мужчина; и по одежде и .по всему его облику было видно, что он не принадлежит к высшему сословию, а нищенское рубище женщины, сопро¬ вождавшей его, говорило о том, что она занимает в обще¬ стве еще более низкое положение. Несколько утомленный тяжелым хлопотливым днем и свалившимися на него непривычными обязанностями, наш достойный капитан с чрезвычайной учтивостью при¬ коснулся пальцами к шляпе и сказал: – Благодарю вас, добрые люди, что вы почтили па¬ мять нашей дорогой усопшей; но теперь, когда мы отдали ей последний долг, пора уходить. Видимо ободренный добродушным и вежливым тоном Полуорта, незнакомец подошел к нему еще ближе и, по¬ чтительно поклонившись, спросил: – Мне сказали, что я присутствовал при погребении миссис Лечмир? – Вам сказали правду, сэр, – ответил капитан, мед¬ ленно направляясь к кладбищенским воротам; – Вы при¬ сутствовали при погребении миссис Присциллы, вдовы Джона Лечмира, дамы, происходившей из знатного рода, и, надеюсь, никто не станет отрицать, что ее похоронили с подобающими почестями. – Если это и есть та самая дама, которую я имею в виду, – продолжал незнакомец, – она действительно 293