Текст книги ""Фантастика 2023-185". Компиляция. Книги 1-17 (СИ)"

Автор книги: Александра Первухина

1

Второй пилот, летчик первого класса Евгений Токтамышев, был человеком семейным. И серьезным. Хоть и младше на целый десяток лет командира экипажа. А других сюда и не брали – в специальный летный отряд, тот самый, что обслуживал первых лиц государства Российского.

Все они были на особом счету. Лучшие из лучших – асы. За состоянием их здоровья и материальной обеспеченностью бдительно следили в СЛО «Россия». А за служебными контактами и личными связями – желательными и, в особенности, нежелательными – секли сотрудники Федеральной службы охраны, в прошлом именовавшейся СБП – Службой безопасности Президента РФ. Пасли их серьезно. Но лазейка всегда найдется. Та, в которую незаметно проскочит мышь – даже иностранная.

К этому полету их особенно не готовили – все проходило в штатном режиме. Нужно было доставить Премьер-министра со свитой помощников, советников и охранников в один из областных центров на Южном Урале – рядом с территорией Зоны. Так называли очаг распространения невиданной доселе инфекции. Или не инфекции, а, как поговаривали шепотом в кулуарах, биооружия. Бывший город с миллионным населением был обнесен стенами, окружен войсками – одним словом, взят в плотное кольцо изоляции и, таким образом, отсечен от всего остального мира. Насколько плотным был карантин – не им, пилотам, об этом судить.

Летное задание было самым обычным, экипаж, давно сработавшийся, выполнил на своем веку десятки подобных рейсов. Но все понимали, что этот полет не вполне обычный, то есть не сам полет, а то, с какой целью летит Премьер… Информационная блокада относительно катастрофы, превратившей мегаполис в Зону, была практически полной – и это в двадцать первом веке, в эпоху Интернета! Там, где затронуты не пустяковые, а глубинные, самые насущные интересы властителей планеты, там ненужную информацию умеют пресекать жестко и эффективно: попробуй вякнуть что-нибудь не то, потом рад не будешь… По этой же причине заткнулись и зарубежные СМИ, мастера сотрясать воздух слоганами о свободе слова, – в данном случае все они дружно ослепли, оглохли и онемели. Все, что рядовой обыватель мог узнать о происходящем в заблокированном городе, состояло в следующем: обстановка остается сложной, но стабильной… ведутся поисково-спасательные работы… ситуация взята под контроль спецслужбами и руководством страны.

Но все-таки шила в мешке не утаишь, при всем искусстве профессионалов таких пряток. Слухи, пугающие, леденящие душу, расползались, усугубляясь где нечаянной, где злонамеренной фантазией.

Поговаривали, что зараженные люди превращаются в монстров, мутантов, агрессивных и безумных, что их уничтожают поголовно и беспощадно… Стать подобным существом вовсе не улыбалось. А потому, узнав о предстоящем полете, Евгений, мягко говоря, не обрадовался, хотя рейс и оплачивался по высшей ставке. Но тут такое дело, что никаких денег не захочешь! Черт его знает, что там может быть, вблизи этой Зоны… Токтамышев не был верующим, но теперь взмолился Богу и Богородице, чтобы охранили от всех напастей и дозволили вернуться обратно живым и невредимым… человеком, а не уродом из ужастика.

Предполетный инструктаж проводил сам командир отряда. Держался, как всегда, ровно и был как будто сердит, но подчиненные знали своего шефа, знали, что это просто его манера общения. Вопросы он задавал самые дежурные, какие в таких случаях полагается задавать, никакого подтекста вроде не было… Евгений, правда, поймал себя на том, что суеверно пытается разгадать за привычным поведением начальника нечто тревожно-странное… и мысленно обругал себя. Хватит! Так недолго и психом стать. А слабонервного в отряде никто держать не станет.

Он так разволновался, что не заметил, как негромко кашлянул. Пустяк – но шеф отреагировал моментально:

– Что, второй пилот хочет что-то сказать?

– Нет, нет, – поспешно отказался Токтамышев. – Это я так просто… Извините.

Шеф какое-то время еще смотрел на Евгения, прежде чем заключить:

– Ну хорошо. Продолжим.

И продолжили, и вскоре закончили. Все в норме, но в душе летчика поселилось нехорошее предчувствие. Он старался прогнать его, старался и не мог понять, получается у него это или нет…

В новом самолете второй пилот чувствовал себя комфортно, впрочем, как и весь экипаж. Не так давно самолетный парк спецотряда обновили – к отечественным Ил-96-300 и Ту-214, предназначенным для длительных перелетов и рассчитанных на большое количество пассажиров, присоединились закупленные за рубежом, преимущественно во Франции, самолеты других, небольших классов. К примеру, «Фалькон-50» класса супермедиум-джет. Сегодня они летели как раз на «Фальконе». Максимальное расстояние полета – 6000 километров, вместимость – до десятка человек. То, что нужно для перевозок ВИП-клиентов в пределах страны. Не каждый ведь аэродром сможет принять крупные лайнеры. И потом, какая экономия топлива!

На такой машине и штурман-то с радистом не нужны. Так что весь экипаж, кроме двух бортпроводников, состоял из капитана, второго пилота и бортинженера. Связь обеспечивали сотрудники охраны.

Полстраны миновали без проблем. А на подлете к Уральским горам случилось непредвиденное. Командир, еще минуту назад травивший анекдоты, внезапно откинулся на спинку кресла, сорвал наушники и захрипел.

Токтамышев перепугался не на шутку. Конечно, они прошли специальную подготовку и в общем-то были готовы к таким вот нештатным ситуациям. Но то в теории и во время тренировок. А здесь все происходило в реальности. Командиру стало плохо – было похоже на сердечный приступ.

Странно – перед полетом они все прошли обычную проверку, медосмотр. Все было в порядке, никаких тебе отклонений. И вот…

Токтамышев включил бортовой селектор:

– Внимание! Нештатная ситуация. Охрану срочно в кабину пилотов!

Телохранители Премьера и проводники влетели в кабину через две секунды:

– Что тут у вас?!.

– Первому пилоту плохо, – кивнул влево Токтамышев. – Сердце, судя по всему…

Здоровенные парни мигом перетащили отрубившегося летчика в салон. Тут же к нему кинулся врач, всегда летавший с ними, когда везли первых лиц. Подключили приборы, принялись делать дефибрилляцию.

Второй пилот занял место командира. Самолет ни на секунду не должен оставаться без присмотра – несмотря на автоматическое управление. Евгений с тревогой подумал о товарище: как он там, очухается ли? Надо его в больницу нормальную, есть ли там такая?.. Да уж надо полагать – для личного пилота Премьера губернатор поднимет на ноги всех своих лучших медиков!.. Ну ничего, недолго осталось, подлетное время примерно десять минут. Через минуту пролетят над невысокими вершинами Уральского хребта…

И в этот момент в глазах у него померкло.

2

За день до вылета Токтамышев с семьей поехал на своем «мицубиси-паджеро» в огромный торговый комплекс «Метро», расположенный неподалеку от их дома. Продуктов набрать, присмотреть кое-что из одежды дочкам, ну и так, по мелочи.

Чтобы обойти весь гигантский маркет да еще все осмотреть – наверное, день понадобится. Они уже час блуждали по залам и торговым галереям. Жена с двумя девчонками пошла в отдел детской одежды, а глава семейства направил стопы в секцию, где продавались рыболовные принадлежности – была у него такая страстишка рыбацкая. Не спеша осмотрел прилавки, прицениваясь к снастям. Долго выбирал, потом решил потратиться – купил себе спиннинг японского производства. Хотя черт их знает – написано-то «Made in Japan», а сделано наверняка где-то в Китае… Глобализация, чтоб ей пусто было!

Потом вышел в проход, посмотрел в сторону детской секции – жена с дочками еще не нарисовалась на горизонте. Тут его внимание привлек какой-то мужик в плаще и шляпе – выглядел он несколько старомодно, но чего в первопрестольной только не носят… А этот пижон – ну вылитый дон Педро!.. Из фильма этого, то ли испанского, то ли бразильского.

И тут внимание пилота привлекла цепочка – по всей вероятности, золотая, которую принялся крутить этот хлыщ. На конце ее висел кулон в форме золотистого обруча, а в него вправлен камень – кристалл. И так этот кристаллик ярко светился, такие излучал световые блики, играл всеми цветами спектра, что Евгений, позабыв обо всем на свете, зачарованно уставился на него.

И выпал на мгновение из реальности. Но этого мига хватило, чтобы незаметно приблизившийся к нему вплотную незнакомец быстро и тихо произнес: «Иди в туалет!» И был таков.

– Папа, папа! – кто-то дергал его за рукав куртки.

Он встрепенулся, очнулся и непонимающе уставился на дочек, теребивших его с радостными личиками. Как же – они ведь с покупками!..

– Милый, с тобой все в порядке? – удивленно заглянула ему в лицо жена.

– Что? А, да, нормалек… А почему ты спрашиваешь?

Жена пожала плечами:

– Просто вид у тебя такой, будто ты увидел инопланетян.

Он рассмеялся, подхватил обеих девочек на руки, поднял и закружился, отчего те весело завизжали.

– Ну ладно, – Евгений поставил их на место, – папе нужно на минутку отойти. – И он многозначительно повел бровями, показывая жене на видневшиеся в стороне двери общественных уборных.

– Я сейчас, – уже на ходу крикнул он, направляясь в ту сторону.

В мужском туалете было чисто и пустынно. Евгений подошел к писсуару, но вдруг понял, что ему совершенно не хочется. Тогда он шагнул к умывальнику, сполоснул руки, глянул на себя в зеркало… мда, взгляд и впрямь какой-то рассеянный. Такой у поэтов бывает, когда те в творческой отключке. У него был один приятель в детстве – только поэзией и жил, все разговоры исключительно о Пастернаке, Блоке да Ахматовой… И сам стишки кропал. Где-то их даже печатали.

Тут он вздрогнул, так как в уборную вошел давешний странный мужик – дон Педро, как его успел окрестить про себя пилот. «Пижон» даже не взглянул в его сторону, подошел к зеркалам и достал из кармана плаща ту самую цепочку с кулоном. Кристалл вспыхнул всеми цветами радуги.

И вновь дальнейшее выпало из памяти Токтамышева. Он не видел, как еще один неприметный мужчина вошел в уборную, перекинулся с «пижоном» многозначительным взглядом и встал у двери. Не видел и не почувствовал, как «пижон», достав короткий шприц, подскочил к нему, застывшему в ступоре, задрал рукав куртки и впрыснул в вену какой-то желтый раствор. А затем произнес несколько фраз – четко, раздельно, ясно. Твердым, приказным тоном. После чего оба ретировались.

Вот и все…

Секунд через десять Евгений очнулся. Посмотрел на свое отражение. Странно… Как будто провалился в мимолетное забытье что ли?.. Или просто задумался. О чем?.. А бог его знает – мысль тут же упорхнула. Ну и ладно, чего тут мозги морочить, нужно к своим возвращаться, а то небось уж заждались, домой хотят.

3

Экипаж правительственного самолета, конечно же, пасли спецслужбисты, но не так уж плотно. И делали это только перед полетом. За вторым пилотом и бортинженером вообще не было наружного наблюдения. Правда, все телефоны прослушивались – и членов семьи тоже. А вот за командиром наружка была, прикрывали его на всякий случай – все же капитан воздушного судна. Но делали это ненавязчиво.

Поэтому, когда летчик после вечернего выезда из дома подрулил на своей «бэхе» к бильярдному клубу, где он обычно гонял шары до полуночи, двое агентов так и остались в машине, решив не светиться понапрасну. Так ведь всегда было.

Но на этот раз они допустили серьезный промах. Ибо внутри клуба с их подопечным произошло то же, что и с его товарищем несколькими часами ранее в гигамаркете. Только никто ничего пилоту первого класса не говорил. Просто в состоянии транса, когда человек ничего не понимает и впоследствии не помнит об этом, ему впрыснули некоторое количество жидкости совсем иной окраски. Гарантированно через двенадцать часов должна была произойти закупорка сосудов сердечного клапана и… разрыв аорты, ну и далее летальный исход.

Те, кто это организовал, обдумали все возможные варианты. Проще было бы запрограммировать командира корабля, но собранные сведения говорили об одном: наиболее подходящая, то есть гипнабельная, кандидатура – второй пилот. Пришлось импровизировать на ходу.

Все было просчитано чуть ли не до минуты. Вылет – в десять утра. До Урала лететь ровно два часа. Затем вывод из строя командира, переход управления полетом в руки второго пилота. Срабатывание у него запрограммированной реакции…

Даже сдвинься немного время полета, все равно получилось бы так, как нужно. Но вылет состоялся вовремя, и самолет с Премьером на борту отправился в свой последний полет. Правда, пока лишь несколько человек на Земле знали, что этот полет последний…

Сознание второго пилота на мгновение померкло. Затем он очнулся, распахнул глаза. Выпрямился в кресле, словно манекен. Повернулся к бортинженеру и ровным голосом произнес:

– Немедленно проверь командира.

Тот глянул на товарища, но возражать не стал, снял наушники и выскользнул в салон. Токтамышев тут же встал, запер бронированную дверь и заблокировал замки. Затем вернулся в кресло, отключил автопилот и потянул штурвал на себя.

Вскоре индикаторы на приборной панели тревожно замигали – самолет стал ощутимо терять высоту, резко накренившись носом в сторону земли…

…Так и не пришедший в сознание командир экипажа лежал на широком столе. Врач тщетно пытался реанимировать его. Когда в дальний отсек салона вбежал растерянный бортинженер, док устало отключил дефибриллятор. На вопросительный взгляд окружающих тихо ответил:

– Все, мы потеряли его.

Кто-то чертыхнулся. Внутрь вошел Премьер, увидел бездыханное тело, помрачнел. Хотел что-то сказать, и тут самолет резко накренило. Всех бросило вперед. Покойник сполз со стола, голова откинулась и безвольно ударилась об алюминиевую ножку.

– Что за?.. – вскричал бортинженер и кинулся в сторону кабины пилотов.

За ним увязался начальник охраны. Когда подбежали – увидели наглухо задраенную дверь в кабину. Стали колотить в нее. Без результата.

– Да что же он делает? – Бледный летчик повернулся к спутнику. – Рехнулся что ли?!.

Охранник сгоряча выхватил табельный «Вереск», хотел было пальнуть по замкам, но бортинженер его остановил:

– Бесполезно. Сами ведь знаете – пуля не прошибет. Даже бронебойная…

– А болгаркой? – прокричал сквозь нарастающий рев рвущегося к земле самолета безопасник.

Бортинженер лишь в отчаянии покачал головой – не успеть.

– За мной! – скомандовал офицер и ринулся обратно в салон. Они с трудом преодолели несколько метров, буквально карабкаясь по вздыбившемуся полу салона, цепляясь за углы и поручни.

– Слушай меня! – перекрывая шум, крикнул старший эфэсошник. – Всем надеть парашюты – будем срочно эвакуироваться. Премьера – в катапульту…

Один из отсеков воздушного судна был оборудован под катапульту, рассчитанную на одного человека. Ну и запас парашютов тоже имелся. Можно было спастись – если успеть.

А самолет неуклонно приближался к стремительно надвигающейся поверхности земли.

4

Двое одетых в разномастные камуфляжные штаны и куртки мужчин – один пожилой, другой помоложе – с рюкзаками за плечами, удочками и охотничьими ружьями шагали по лесистому распадку в предгорьях Урала. Вышли на рассвете с базы возле охотничьего хозяйства.

Они приезжали сюда каждое лето – блуждали по лесам, сплавлялись по речкам, лазали по горам, осматривали пещеры. По ходу рыбачили и охотились – с переменным успехом. Такой активно-оздоровительный отдых.

На этот раз они успели пройти с десяток километров, заранее выбрав маршрут – так, чтобы не повторяться. Посетили Каменный водопад, спустились в Чертову расщелину, оттуда прошли вдоль отвесных скал на север. Потом углубились в смешанные леса. Путь их лежал к Темному озеру.

Когда показались склоны Уральского хребта, лица у путников просветлели – еще немного пройти, и их ждет привал. Они миновали поросшую леском низину, пробрались через густой ельник и вышли на открытое пространство плоского холма. Остановились передохнуть, заодно полюбоваться окружающим пейзажем, как вдруг их внимание привлек громкий звук пролетающего мимо самолета. Подумалось: низко летит, даже не видно из-за верхушек вековых сосен.

Звук нарастал, превращаясь в воющий. И тут они увидели самолет, на глазах теряющий высоту, устремившийся по кривой параболе к земле.

– Ты смотри! – с тревогой воскликнул пожилой. – Так они ж падают никак…

Его спутник с открытым ртом уставился на пикирующую крылатую машину – нос ее был нацелен на ближайший склон горной гряды. Через мгновение самолет врезался в землю. Раздался грохот взрыва, вверх на многометровую высоту взвился ярко-оранжевый шар огня, а за ним черный клубок дыма.

– Е-е-е-о! – в один голос вскрикнули охотники.

Молодой трясущимися руками выхватил мобильник, проверил доступность сети ближайших ретрансляторов – есть сигнал! Быстро набрал единый номер службы спасения, взволнованно затараторил в трубку. Затем дал отбой и сказал своему онемевшему спутнику:

– Обещали прислать спасательный вертолет и выслать вездеходы. Короче, накрылся наш поход – мы теперь вроде как главные свидетели катастрофы.

Тот в ответ лишь молча покачал головой – слов у него не нашлось.

К месту падения они не пошли: что там делать, и так все ясно. Самолет вдребезги, экипаж и пассажиры – в кровавое, частично запеченное месиво. А через полчаса показались две вертушки спасателей. Покрутились над дымящимся склоном, сели неподалеку от очевидцев трагедии. К ним выбежали люди: в эмчеэсовской форме и какие-то гражданские с жестким лицами и военной выправкой. Потом начались долгие расспросы, больше похожие на допрос. Вскоре после этого подтянулась автоколесная и гусеничная техника. Прибыла куча народу, в том числе какие-то автоматчики в камуфле.

Через час охотников отпустили, даже любезно согласились подвезти до базы. Зачем-то взяли подписку о неразглашении. Видать, не простые смертные отдали Богу душу в этой авиакатастрофе. Горе-путешественники уже пожалели, что ввязались в эту канитель. Надо было сразу рвать оттуда когти. Ну да что уж теперь…

5

«Стремное дело», – подумалось Проводнику, и Подольский, тут же прочитав его мысли, сказал:

– А чего тут стремного? С самого начала было ясно: Рой сотворили ученые из биоинститута, эти горе-умники, – себе и нам на голову. Он вырвался на волю. Часть его там осталась. Это и есть мозговой центр Роя. – Он хмыкнул и добавил: – Мне так кажется.

Алексей кивнул:

– И мне тоже – кажется. Но когда кажется – креститься надо…

Тогда товарищ спросил его прямо:

– Ты чего-то боишься?

Тот ответил не сразу, пытался сформулировать то, что складывалось в голове в последние несколько дней.

– Да как тебе сказать… Я не то что боюсь, бояться раньше надо было, а теперь некогда. Но…

– Ладно, не старайся, я все понял, – махнул рукой бывший капитан-спецназовец.

После чего развил тему и совершенно точно пересказал то, что тревожило его друга. Ежу понятно: как только они отыщут пресловутую «иглу в яйце», Рой тут же попытается их ликвидировать. Опять же и спецслужбисты эти, агенты неких очень серьезных структур, не обрадуются, если узнают, что задумали двое человекомутантов.

Но все же самые большие опасения вызывала вероятность того, что Рой – при малейшей попытке его обезглавить – перейдет в широкое наступление и двинет все свои кошмарные нановитные силы на покорение планеты. То есть попросту разнесет, распылит заразу во все стороны. И наступит всеобщий трындец.

– Нужно быть предельно осторожными, – подытожил Меркурьев, – и действовать очень аккуратно. Все время камуфлироваться – типа мы тут так просто лазаем, хабар ищем…

– Согласен, – кивнул Подольский.

– Начнем с малого, – сказал Алексей и вышел в подъезд.

Там было тихо, но внизу всегда кто-то дежурил.

– Эй, сталкеры! – крикнул Проводник в лестничный проем. – Вызовите своих бугров. Пусть сюда подтягиваются.

Когда Роман и двое его подручных вошли в квартиру, Меркурьев, недолго думая, посвятил их в свои ближайшие планы.

– Нужно разбиться на три мобильные группы, – объяснил он, – и за пару-тройку дней, насколько это возможно, прочесать город – на предмет обнаружения пирамид. Делать с ними ничего не надо, просто проводим разведку. Мы должны точно знать, сколько их и где они расположены, – сказал так и веско добавил: – Предупрежден – значит, вооружен. Старая мудрость, которую пока никто не отменял… Никакого официально перемирия объявлено не было, и Рой нам по-прежнему враг.

Рядящиеся под сталкеров спецагенты покивали: поняли, мол, не дураки. Были бы дураки, не поняли бы… И ушли выполнять задачу – вводить своих бойцов в курс дела, готовить вылазки. Тем более что бродяги были радостные, как никогда, – им все же удалось вскрыть сейф и поровну, по-братски, разделить надыбанные ценности.

А человекомутанты продолжили совещаться – обмозговывать сложившуюся на сегодня ситуацию. Судили-рядили и так и эдак, но выходило одно и то же: доверить поиск матки Роя они не могли никому. Все слишком явно и понятно. Конечно, можно сплести более или менее правдоподобную сказку про редкие ценности в разных научных центрах, но какой, скажите на милость, хабар искать среди обгорелых руин, в которые превратился биологический институт?! В самом эпицентре заразы…

– Кстати, – спросил Подольский, – а ты уверен, что Рой не может подслушать наши мысли? Через находящихся в нас нановитов?..

Проводник на мгновение задумался, потом решительно мотнул головой:

– Нет, связь между ними разорвана. И потом, каждый раз, когда он насильно пытался вступить в контакт, я тут же это чувствовал – всеми своими потрохами. Незамеченным это произойти никак не может.

– Ага, – глубокомысленно протянул капитан и вздохнул. – Ну и хорошо, если так, а то ведь спалимся за не хрен делать…

Они еще немного пошушукались и в конце концов решили, что с одной группой пойдет Проводник, с другой – Валера, а третью возглавит Роман. Рыжика оставят на базе – караулить.

Первую вылазку решили сделать сегодня. А чего – не откладывать же дело в долгий ящик? Пока есть передышка, нужно успеть с поиском. А то вскоре старшие агенты вновь нарисуются: а с ними шутки плохи, они сами не хуже мутантов умеют мысли просвечивать. Могут заподозрить неладное. И тогда придется их мочить, а вместе с ними и «полевых агентов», а возможно, и сталкеров в придачу. Спрашивается: оно нам надо? Нет, лишние трупы Проводнику были не нужны.

6

Агенты-штабисты нагрянули, как всегда, внезапно, но, к счастью, лишь на следующий день после завершения всех разведдействий под руководством Проводника. За это время удалось многое обследовать и выявить еще три места, где высились пирамиды-реакторы. Получалось, что всего их в городе на данный момент было тринадцать – вот ведь чертова дюжина!.. И в них трупный материал зомби и людей перерабатывался и трансформировался в новые и причудливые разновидности солдат Роя. В те самые суперзомби и, кажется, еще во что-то новенькое. Толком разглядеть они не смогли, так как вели себя скрытно, стараясь не обнаружить свой интерес перед противником. Слава богу, потерь не было и все три разведгруппы неизменно возвращались на базу.

По ходу встречались им и плантации растений-мутантов. Но и тут понятного было мало. То ли это просто аномалия такая, то ли Рой выращивает их в качестве оружия…

Старший агент, которого Алексей прозвал про себя Болеком, ходил темнее тучи. Да и Лелек держался тише обычного, хотя и так был всего лишь тенью своего коллеги. Причину их мрачного настроения вскоре просек Подольский, просканировавший сознание обоих гэбэшников. Как ни пытались те скрыть свои эмоции, но человек-мутант сумел вскрыть психическую защиту – причем у Болека она на этот раз была похлипче. Видно, и впрямь что-то выбило агента из колеи – что-то такое, что тот пошел вразнос, хоть внешне и не показывал этого. Старался не показывать.

В общем, Валера понял, что большие боссы зарубили на корню все притязания Роя. А значит, пошли на прямую конфронтацию с нечеловеческим разумом. Который, к слову, мог все тут разнести к чертям – в радиусе многих километров. Да и всю планету заразить своим нановитовым дерьмом. А потому капитан поспешил уединиться со своим корешом-мутантом и сообщить ему добытые сведения. Проводник, внимательно выслушав товарища, аж выматерился под конец. Это не входило в их планы.

Наоборот, пока и та и другая сторона заняты мирными переговорами, да пока начнут демонтировать местную «линию Мажино» и возводить новую – пока суд да дело, глядишь, они бы сумели отыскать ахиллесову пяту Роя. А теперь… теперь нужно было ждать беды. А главное – времени в обрез!

Они долго сидели молча, погруженные в невеселые думы.

– Ладно, – решил наконец Меркурьев, – пойдем пообщаемся с нашими секретными…

Все пятеро агентов – и штабные, и полевые – расположились в квартире на третьем этаже, которую они облюбовали под комнату совещаний.

– Какие новости? – с порога полюбопытствовал Алексей, сделавший вид, что ни о чем таком – ни сном ни духом.

И удивился, услышав и увидев реакцию союзников. Болек выдавил улыбку и нарочито спокойно произнес:

– Все путем, Алексей Владимирович. Давайте попробуем снова выйти на контакт. Послушаем, что скажет Рой. Главное – дайте ему понять, что его требования будут выполнены.

Алексей помедлил чуток и кивнул – как скажете, вам виднее. И переглянулся с Валерой:

– К тебе поднимемся?.. – Заметил любопытство на лицах агентов и пояснил: – В квартире капитана Подольского хорошая атмосфера, там легче выходить на контакт.

Те покивали – конечно, конечно, какие разговоры…

И тут случилось нечто неожиданное – причем как для секретных, так и для обоих человекомутантов. Внезапно Проводник пошатнулся, побледнел и, привалившись к стенке, с усилием выдавил из себя:

– Твою мать!., этот сукин кот… кажется, сам попер… ко мне… – И сполз на пол.

К нему бросились, подняли и положили на кожаную кушетку, стоявшую тут же. С минуту он лежал, не двигаясь, сквозь приоткрытые губы вырывалось тяжелое дыхание. Потом вдруг начал говорить…

…Меркурьев, перед тем как отрубиться, понял, что налетевший на него, подобно тропическому урагану, Рой решил сломать оборону супротивника. И на этот раз натиск его был ужасающе мощным. Человек-мутант собрал всю свою волю в кулак и попытался закрыться непроницаемой завесой. Он чувствовал, как на него со всех сторон давит сила – словно глыба навалилась… нет, не глыба, а… гора? Да нет, бери выше – целая планета! И он под этим натиском уменьшается до размеров атома. Но, превратившись в тугой, прочный и крохотный шарик, он почувствовал, что дальше отступать некуда. Да это и не нужно, теперь он стал неуязвим. Рою не удалось сломить его, забрать его личность и сделать своим вассалом…

…Вначале это было похоже на какое-то шипение, кряхтение, набор бессмысленных звуков. Все подались ближе к распростертому на кушетке телу. Уставились на похожее на восковую маску лицо Проводника. Тот помычал и внезапно довольно четко выдал фразу, а за ней другую. Но говорил он как-то отрывисто, словно не совсем освоился с голосовым аппаратом.

– Вы… люди… враги себе… разобщены… не можете… договориться с собой… нет согласия… Был шанс… договор аннулирован…

И все – тишина, как будто разом выключили ток, питающий механизм внутри одержимого Роем тела. А еще через минуту прикрытые веки Проводника затрепетали…

7

Первое, что услышали пятеро спецслужбистов и один бывший спецназер, а ныне мутант, когда Проводник окончательно пришел в себя, было витиеватое ругательство из уст последнего. Меркурьев помянул матушку Роя, а заодно матерей всех здесь присутствующих, их начальников и коллег, ну и всем прочим «долбаным уродам» досталось. Побывавший едва ли не на том свете человек-мутант выпускал пар. И это было нормально. В отличие от того, что он тут им наболтал. Точнее, не он, а залезший в него чужой разум. Чуждый всем людям на Земле, да и мутантам тоже…

Когда ему немного полегчало, Алексей обвел агентов все еще слегка мутным взглядом и поинтересовался:

– Ну, довольны контактом? – Он покосился на Болека и Лелека: – Может, объясните, что тут происходит?..

Болек покуксился, но потом сдался и сообщил то, о чем мутанты уже в общем-то знали. Высокие начальники решили послать Рой на хер. А он в свою очередь послал их по тому же адресу. Удивительно было другое: как Рой узнал о планах секретных и их боссов? Неужели все же научился залезать в головы к людям и подслушивать их мысли? Это уже было совсем нехорошо…

– И что теперь делать будете, рыцари плаща и кинжала? – насмешливо осведомился Проводник у помрачневших спецагентов.

Болек покусал губу и хотел было что-то сказать, но тут требовательно запиликал навороченный мини-телефон спутниковой связи. Агент извинился и вышел из комнаты. Вслед за ним выскользнула и его тень. А Роман повернулся к мутантам и прямо спросил:

– Думаете, теперь Рой пустится во все тяжкие?

Алексей неопределенно пожал плечами – мол, все может быть. Хрупкое и непродолжительное перемирие нарушено – кто знает, чего теперь ждать от суперразума, живущего по своим, не похожим на людские, понятиям?

Тут затрезвонила и труба полевого агента. Роман, как и Болек, пробормотал извинения и поспешил ретироваться – но не в дверь, а на балкон. Проводник многозначительно переглянулся с другом: загоношились господа шпионы, видно, их боссы придумали чёй-то новое…

Вскоре вернулись и штабисты, и Роман. Подольский с отсутствующим видом подошел к окну, а сам так и впился всеми своими ментальными щупальцами в мозг комитетчиков. Старший спецслужбист приоткрылся на время – видимо, от сильного волнения вновь потерял контроль над собой, а вот полевой агент, наоборот, ушел в глухую «несознанку» – ничего Валера из него выудить не смог. Ну и ладно. Зато… опаньки! вот это новость! Точнее, даже две – надо скорее рассказать Проводнику.

Болек облегчил ему задачу. Сказал, что нужно срочно вернуться в Центр, получить новые инструкции – ситуация ведь изменилась. И все такое. А Роман вообще помалкивал. Штабисты вызвали вертушку и вскоре отбыли. Роман со своими подручными утопал куда-то в здание, а люди-мутанты уединились в своей берлоге.

– Интересная картинка вырисовывается, – начал рассказывать Валера. – Болек, как ты его величаешь, сейчас получил срочное и секретное донесение: оказывается, пару часов назад где-то неподалеку от нас разбился самолет с Премьером на борту. Все на ушах, в Кремле суматоха, хотят объявить чрезвычайное положение, но пока не решаются – есть там, оказывается, и трезвые головы. В связи с этим боссы наших друзей из Конторы решили пойти на попятную и все же выполнить требования Роя. Короче, уже завтра Кордон будет снят и отодвинут… ты прикинь, даже не на три километра, а сразу на пять. Типа решили выдать Рою авансом все и сразу. Такие дела… – Капитан скупо улыбнулся и умолк. А чего – не плакать же, в самом деле…