Текст книги ""Фантастика 2023-185". Компиляция. Книги 1-17 (СИ)"
Автор книги: Александра Первухина
Соавторы: Андрей Буторин,Христо Поштаков,Павел Стретович,Валерий Вайнин,Антон Мякшин,Эдуард Байков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 74 (всего у книги 356 страниц)
1
До вокзала добрались благополучно. И сразу, не успели вздохнуть-передохнуть, засигналила радиостанция: вызов с Большой земли.
Трофим крикнул Валере:
– Капитан! Это тебя. Тот майор МЧС.
Подольский быстрым шагом вошел в кабинет начальника вокзала, присел у динамика:
– Николай, ты?
– Я, Валера. Ну что, могу обрадовать…
И Ракитин поведал, что наверху дали добро на эвакуацию. Завтра в тринадцать ноль-ноль к берегу подойдут несколько боевых катеров и две транспортные баржи. Десант – два взвода внутренних войск – обеспечит охрану и погрузку людей.
– Естественно, – добавил Николай, – сперва будет карантин. Возможно, не день и не два… Вещи никакие не берите, только то, что на себе. Да и это потом в печь пойдет, новое выдадут.
– Само собой. – Валерий кивнул, словно говорил с майором лицом к лицу.
Затем на радиоволне повисло неловкое молчание… и Валерий разгадал его.
– Я что хотел… – начал было Ракитин, но Подольский, усмехнувшись, перебил:
– Вас понял, Материк. Нет, Коля, мое решение прежнее. Я остаюсь здесь. Ну, и мои ребята тоже. Да и вам информация нужна, так ведь?
– Да, конечно. – И Валерий почувствовал, как собеседник улыбнулся. – Ты знаешь, Нахимов, профессор-то наш, за тебя горой! Подольский, говорит, это флагман человечества… и все в таком духе. Кстати, про Алексея ничего узнать не удалось? Про Михаила?..
– Нет.
– М-да. – Ракитин вздохнул. – Слушай… а кто там с тобой рядом?
Подольский понял косвенный вопрос, спрятанный в прямом.
– Только Силантьев. Он мужик надежный, говори смело.
– Ну и отлично. Информация к размышлению: во-первых, выявлено несколько несанкционированных попыток проникновения в Зону. Сталкеры, мать их за обе ноги…
– Попытки пресечены?
– Да. Но не исключено, что кому-то удалось проникнуть. Периметр огромный, сам понимаешь…
– Понимаю.
– А потому – будь осторожен! Не ровен час, наткнетесь на таких. Конечно, вы их положите, но оно вам надо?.. А они там ребята на всю голову отмороженные.
Валерий подумал, что подобная встреча на столь большой территории маловероятна, однако не исключена.
– Понял, Николай, спасибо. А во-вторых?
– А во-вторых… Информация неподтвержденная, но все-таки…
– Да говори, не тяни.
– Помнишь, что говорили парни, которые из Башни нас эвакуировали?
– Что монстр какой-то на них напал?
– Да! Короче говоря… Скажем так: есть версия, что этот тип не кто иной, как наш Миша Зверев.
Валера давно разучился в этой жизни удивляться, но тут и он чуть не обомлел:
– Да ты что?!
– Ну, говорю же, версия. Доказательств нет. Что могло с ними случиться?! Хрен его знает. Может, и такое.
– Может… – эхом повторил Подольский, а потом спохватился: – Постой-ка. Помнишь, тот лейтенант орал: монстр сперва на них набросился, а потом пошел зомби крошить в труху… А это как понимать?
– Не знаю, – в голосе Николая послышалось легкое недовольство – так всегда бывало, когда он чего-то не понимал. – Я ж говорю, пока одни только предположения: монстр, который и не человек и не зомби, и Рою не подчиняется, и с людьми жить не сможет. Нечто особенное… Ладно, леший с ним. Слушай, у тебя на рации частота… – здесь Ракитин назвал цифры, – есть?
Валерий всмотрелся в шкалу частот.
– Есть, – сказал он. – А что?
– Попробуй-ка туда переключиться.
– Есть, – повторил Валерий и пощелкал тумблером.
Эфир изменился: его заполнил негромкий ровный шум. Через пару секунд в нем прорезался голос Ракитина, странно удаленный, точно майор говорил из космоса:
– Валера! Слышишь меня?
– Слышу, только хуже.
– Ну, так и должно быть. Я на другую волну перешел, здесь вроде прослушки нет… В двух словах: на той нашей базе МЧС, в девятом хранилище… представляешь, где это?
– Примерно.
– Так вот: там есть сейф. Небольшой такой. Ловишь мысль?
– Уже поймал. Ценности?
– Да, золото. Слитки и монеты. Еще, кажись, камешки разные… Об этом никто не знал, кроме Сабирьянова как начальника смены… да и тот лишь в общих чертах, без подробностей: не по чину, ясное дело. Ну и я, конечно. И Меркурьеву еще сказал под строгим секретом. Теперь Сабирьянова нет, Меркурьев… ну, тут сам знаешь. Так что говорю тебе. Кто знает, как карта ляжет!
– Спасибо.
Валерий был искренне тронут. Он понимал, конечно, что Ракитин рискует навлечь на себя подозрения: переход на несанкционированную волну в разговоре с бывшим зэком… И все-таки пошел на это – боевое братство для него выше карьеры. Мужик!
– Валера! – потребовал далекий голос Николая: – Переключайся на основную.
Переключились. Ракитин спросил:
– Ну, как слышимость была? – очень спокойно, словно никакого разговора не было.
– В норме, – ответил Подольский так же бесстрастно. – Похуже, чем на основной, но ничего.
– Это и будет запасная частота. Как понял, капитан? – майор заговорил подчеркнуто официально.
– Вас понял, Материк, – ответил Подольский. – Конец связи?
– Да. Следующий сеанс – завтра, в десять ноль-ноль. До связи!
2
Майор Ракитин отключился и несколько секунд сидел неподвижно. Затем моргнул – и как будто очнулся.
– М-да, – выговорил он вслух.
В маленьком кабинете временного штаба, размещенного на одной из пригородных станций, никого не было – иначе бы майор, понятное дело, не решился на этот разговор с Подольским. Правда, у начальства, помимо сейфа на базе МЧС, забот хватало аж на несколько мигреней: огромный бесхозный город, где брошенных ценностей на миллионы… да что там миллионы! Миллиарды. Конечно, в таких условиях найдутся отчаянные головы, готовые рискнуть всем ради такого куша. То, что сталкеры рвутся в Зону, как стервятники на падаль, было уже общеизвестно, и служащие всех силовых ведомств, волею судеб оказавшиеся на Кордоне, каждый день слышали одно и то же: бдительность, бдительность, бдительность… смотреть, выявлять подозрительных на дальних подступах, задолго до того, как они пойдут на «прорыв». И надо сказать, система работала неплохо: много всякого темного народа отлавливали, допрашивали с пристрастием – после чего иных отправляли восвояси, с добрым словом, а то и с крепким пинком на прощание, а кое-кого увозили зарешеченные «воронки»… И все же, несмотря на многоуровневую защиту, лихим людям удавалось проникнуть в Зону: периметр на самом деле был огромный и перехватить каждого Кордон был не в состоянии.
Однако Николай не сказал Валере всего. Потому что всего он сам не знал, поскольку не владел той информацией, какой располагали высшие чины. Но он мог наблюдать, сопоставлять и анализировать – что и делал. Он это умел. И не мог не прийти к выводу, что вокруг Зоны затеялись какие-то мутные игры.
Ну, о том, что под легендой сталкеров за ограду будут проникать спецслужбы, мог догадаться и кто-нибудь менее разумный, чем майор Ракитин. Майор же стал думать об этом еще до эвакуации… На Кордоне догадки обросли фактами. Николай не был посвящен в агентурные дела, но – глаза есть, уши есть, мозги на месте, слава богу…
Его тревожило другое.
В людях, все чаще возникающих на Кордоне, он, конечно, узнавал мастеров потаенных дел. И думал: что-то здесь не так… Что? Не мог понять. Потом начал догадываться: они слишком нервничали. Оно, конечно, нервничать тут немудрено – с одной стороны; с другой – серьезные мужчины умели держать себя в руках, и простому глазу это наверняка было незаметно. Но у Николая глаз был непростой! И этот глаз видел: стараясь быть незаметными, эти мужчины все-таки находились на крайнем нервном взводе. Взгляды, движенья рук, что-то неуловимо мелькавшее в лицах… Все эти приметы просек Николай Ракитин – и задумался.
Вот и сейчас он стал задумчивым. И также не нашел решения. Вопрос есть, а ответа нет… Единственное, что он мог себе сказать, – то, что здесь готовится нечто. И по опыту своему он не ждал от этой подготовки ничего хорошего.
Тут Ракитин встряхнулся. Ладно! Думы думами, а служба службой.
Словно в подтверждение этого зазвонил телефон спецсвязи. Николай взглянул на него как на врага народа, и даже с губ его слетело что-то вроде «хрена»… но он все же был майор со звездами на плечах, а не какое-то там штатское чмо.
– Да, – четко сказал он в снятую трубку. – Майор Ракитин слушает!
3
Подольский взглянул на Трофима. Тот был невозмутим, как всегда, – но верхним чутьем Валера угадал, что бригадира эта радиобеседа зацепила.
– Серьезная тема, капитан, – заметил Силантьев, указав взглядом на рацию.
– Ты про золото?
Силантьев промолчал, Валера его понял.
– Вряд ли, – покачал он головой. – Через Кордон не пронесешь, тем более карантин будет.
– Да я не о себе. – Трофим чуть поморщился.
– Я понял. – Подольский кивнул. – Нет, Иваныч. Может, и странно слышать от бывшего зэка, но у меня есть свои моральные принципы. Собственно, – он криво усмехнулся, – я из-за них и сел… Ну, то дело прошлое, ворошить нечего. А принципы остались, так с ними и живу. И вот один из них: на чужом несчастье ничего не сделаешь. Не сразу, так потом все прахом пойдет. А мародерство, оно на чужом несчастье и построено.
Теперь усмехнулся Силантьев:
– Это точно! До только мародерства тут никакого нет. Если квартиру обчистить, чьи-то пожитки там… это я понимаю. А золотишко-то теперь, считай, ничье, на фартового. Хотя правда твоя, волочь через Кордон… Но и это можно, если постараться.
Подольский не сразу ответил. Он словно задумался. Или вспомнил что-то… Затем вздохнул и сказал:
– Можно. Но не нужно.
И тут Трофим решился на вопрос, который прежде счел бы неудобным. Но сейчас они с Валерой стали товарищами.
– Слушай, капитан… Оно вроде как дело не мое, но все-таки. Ты сам-то дальше как думаешь? Не век же ты со своими ребятами по этой Зоне болтаться будешь?
– Не век, – подтвердил Подольский. – Но думать – нет, не думал.
– Это как?
– Да очень просто. – Валерий встал. – О таком думать – зря мозги гонять, это я тоже давно понял. Тут судьба! А она умнее нас. Сама все сделает.
Трофим лишь пожал мощными плечами. Валера понял, что не убедил, но ему было все равно.
– Ладно, Иваныч, идем-ка лучше отдыхать. Завтра день трудный.
Силантьев грузно поднялся:
– Ты отдыхай. А у меня, брат, дел невпроворот.
…Валера, проснувшись наутро, чувствовал себя превосходно. День предстоял сложный, поэтому позавтракал капитан очень умеренно, после чего разыскал Трофима.
Тот был в самой гуще эвакуационных забот, и Подольский предупредил сразу:
– Я на пять минут, Иваныч, не больше. – И изложил свой план.
После эвакуации группа спецназовцев рассчитывала сделать вокзал своей главной базой (на это Силантьев кивнул, не возражая). Подольский хотел взять Штепу – и вдвоем обойти окрестности на предмет выявления слабых мест в обороне объекта… Силантьев сказал, что и сам знает эти слабые места, но Валерий отрицательно повел рукой, усмехнувшись про себя штатской наивности.
– Я тоже знаю, – сказал он, – через одно такое мы к вам и попали. Но я хочу укрепить их, вот в чем дело. И вот тут мне ваша помощь может понадобиться…
Техники на вокзале предостаточно, времени до часу дня тоже должно хватить. Трофим подумал ровно две секунды – и согласился:
– Ладно.
Валера кивнул:
– Мне на разведку – час, а потом я опять к тебе.
На том расстались. Силантьева подхватил вихрь забот, а Подольский окликнул Степанова:
– Денис! – и объяснил ему суть дела.
– Есть, командир, – кратко ответил Штепа.
И они вдвоем ушли.
4
Валерий рассчитал точно. Чуть меньше часа понадобилось им, чтобы обойти рубежи и убедиться, что самые непрочные участки обороны – именно там, где оба конца вокзальной территории, депо и ремзавод, упирались в склоны холма. Конечно, место это было огорожено, но столь жиденько, что… Словом, и говорить нечего.
На окраине ремзавода, пропущенные туда бдительным часовым, Валера и Денис недолго постояли, вслушиваясь. Тихо…
– Ну, и какие выводы?
– Слабовато, – припечатал Степанов, а затем неожиданно спросил: – Слышь, командир. А оно нам надо?..
– Не понял?
– Да я думаю: стоит ли овчинка выделки?
Оказалось, Денис засомневался, нужно ли вообще укреплять линию обороны. Вокзальные сегодня эвакуируются, а семерым оставшимся воинам, случись что, защищать такую территорию все равно не по силам. Так, может, и корячиться незачем? А появятся уроды, отобьемся, не впервой.
Резон в этих словах был, и Валерий не мог этого не видеть.
– Так-то оно так… – промолвил он.
Конечно, прав был Штепа, сержант Денис Степанов, – он мыслил разумно и точно. Но его правота видела только поверхность событий. А Валерий Подольский был прав по-другому. Он видел дальше и понимал больше.
Вряд ли он смог бы объяснить – и самому себе тоже, – как родилось в нем это понимание. Оно родилось из какой-то смутной недосказанности, угаданной им в словах Ракитина, из анализа ситуации на свежую с утра голову…
Валерий чувствовал, что Рой не даст так просто уйти вокзальным. Хотя вроде бы чего там: к почти миллиону зомби добавить еще сотню – тьфу, пустяк… Но тут не расчет, тут что-то иное. Вернее, расчет, но с неким дальним прицелом, пока Валерию Подольскому неизвестным. И вообще ничего, кроме ощущения собственной правоты, у него нет.
Поэтому он не стал раскрываться перед Силантьевым, а Штепе сказал. Денис знал, что командир зря говорить не будет, не тот человек.
– Раз так, – начал соображать Штепа вслух, – значит… значит, этих уродов с часу на час ждать?
– Вот именно.
– Ну, так не успеем мы ни хрена.
– Успеем. – Взгляд Валерия стал жестким. – Если все грамотно сделаем.
Зоркий глаз капитана успел заметить в одном из составов цепь цистерн – пять или шесть штук. Потом, в разговоре с Силантьевым, выяснил, что это солярка, которой осажденные успешно пользовались. И единственный способ быстро создать преграду против зомби – наполнить соляркой бочки, установить их в слабых местах обороны и в случае штурма запалить зажигательными пулями, создав огненный барьер…
– Как там, на складах, – понял Степанов.
– Точно, – подтвердил Подольский. – Другого решения нет.
Денис поскреб ногтями сильно заросший подбородок, после чего осторожно поинтересовался:
– Это… А ты что, командир, типа Лехи Меркурьева стал? Ну, чуешь опасность или, там, вообще все…
Валера помолчал.
– Не знаю, – сказал он.
Он помнил речи ученых об удивительном феномене Меркурьева, о том, как нановиты активизировали организм Алексея… о том, что подобное исключение из правил встречается раз на миллион, а может, и того реже… Не то чтобы ему стало страшновато – нет, такого, слава богу, с Валерием Подольским не бывало с первого курса военного училища… но он ощутил, что мысль заводит его в дебри, из которых ему самому не выпутаться. А вот ослабеть, поддаться душевному смятению – этого нельзя ни в коем случае.
– Не знаю, – повторил он. Улыбнулся: – А думать некогда. Пошли, сержант!
5
Валерий умел убеждать. Не так много сказал он Трофиму, но тот проникся. И начал распоряжаться. Закипела работа!
Люди в поте лица качали из цистерн топливо, заливали в бочки, грузили их на тележки, маленький транспортный трактор волок все это в депо, в ремзавод, там бочки сгружали, устанавливали… Силантьев, между прочим, выдвинул дельную мысль: уставить бочками не только узкие места, но и вокзальную площадь – так, чтобы всем возможным атакам преградить путь сплошным огненным валом. Валерий сам об этом думал, потому мог только поднять обе руки «за». Работы стало больше, но вырос и темп, все взмокли, несмотря на раннее еще утро.
Точно в десять, как обещал, вышел на связь Ракитин. Разговор состоялся недолгий.
Николай подтвердил, что все остается в силе, плюс одно дополнение:
– Я сам напросился в экспедицию. Начальство не возражает. Так что увидимся.
– Буду рад, – сказал Валера искренне.
Поговорили о деталях и отключились. Подольский окунулся в гущу. дел, а Ракитин, доложив руководству, постарался уединиться. Ему хотелось поразмыслить.
Хотя опять-таки – чего тут мыслить, когда одно ясно, а другое совершенно не ясно…
Ясно то, что тихие штатские с началом операции оживились, их таинственные эволюции усложнились – и Николай понял: у этих людей интерес к теме серьезней некуда. Но вот какой именно?! Кто стоит за всем этим?..
Вопросы без ответов! Как они тревожили майора Ракитина… Он понимал, что играть в угадайку бесполезно и глупо. Но и отделаться от вопросов уже не мог и чувствовал, что темная игра вокруг Зоны лишь начинается…
Люди на вокзале ничего этого знать не могли, да им было и некогда забивать себе голову загадками, они спешно возводили горючие баррикады – и наконец к полудню справились с поставленной задачей.
В начале первого часовые, стоявшие на дальних рельсовых путях, сообщили, что на противоположном берегу обозначилось движение. Два катера подошли к пристани, что несколько западнее, стояли в готовности, пыхтели дизелями. Минут через десять показались два буксира с небольшими баржами… Эвакуация стала очевидной реальностью.
Еще в самом начале возни с бочками и соляркой Подольский отправил двух бойцов в дозор – метров за триста-четыреста южнее вокзала. Предчувствия не обманули, черт бы их взял! В половине первого один из дозорных, вспотевший и запыхавшийся, примчался к шефу:
– Командир!..
«Началось!» – не сговариваясь, враз подумали Подольский и Силантьев.
– Идут! – выпалил гонец. – Толпа – смерть!
По-спартански – в трех словах – он описал все.
– Далеко? – спросил Валера.
– Когда увидел – где-то в километре были.
– Ну, минут десять у нас есть, – решил Подольский. – Трофим! Давай своих на берег! Женщин и детей. Мужчины – все на фронт! – Сам он бросился к рации: – Материк! Материк, Зона вызывает вас. Ответьте срочно! Материк, слышите меня?..
– Слышу, Зона, – раздался незнакомый недовольный голос. – Что там у вас? Мы через четверть часа отправляем…
– Поздно! – перебил Валерий. – Поздно будет… – и объяснил суть дела.
Незнакомый голос ахнул, засуетился:
– М-мать… Ах сволочи!.. Все, приступаем! Немедля!
– Ну, и то слава богу, – вздохнул Подольский.
– Теперь одно – продержаться!
6
Из всего того добра, что было на складе МЧС, у Валеры осталось двадцать зажигательных патронов к «калашу» – и он их берег как зеницу ока, на самый крайний случай…
И вот он, этот случай, – прет сюда.
Слепая, бездушная, безумная толпа запрограммированных на мочилово монстров! Впервые Валерию пришла в голову мысль: зомби могут вести себя сравнительно разумно в сложных ситуациях – Рой позволяет им включать какие-то довольно сложные психические механизмы. А когда надо, он отключает психику бывших людей – и они превращаются в бессмысленную биомассу, давящую все вокруг тупой силой…
Но это открытие не имело сейчас никакого значения.
Валера раздал каждому из своих по два-три зажигательных патрона:
– Сперва обычными пробиваем штук десять бочек. Бейте понизу, чтобы побольше солярки вытекло! А когда толпа выйдет на рубеж – лупим зажигательными.
– Шашлык сделаем! – хохотнул Штепа.
– Только жрать не придется, – добавил еще кто-то.
Спецназовцы рассредоточились по фронту, образованному людьми Силантьева. Все замерли в полной боевой готовности.
Топот тысяч мерно шагающих ног сливался в грозный шум, похожий на рокот океанского прибоя, когда волна жмет к берегу с неукротимой страстью сокрушить все на своем пути. Да так оно и есть – в самом деле волна, бессмысленное нечто, масса бывших человеческих существ.
Будь Валерий Подольский иным человеком, он, возможно, пережил бы сложную душевную минуту. Но он был готов к схватке – и только. Отложил ненужную сейчас СВД и взял «калаш», аккуратно пристроил рядом два зажигательных патрона с зеленым ободком вокруг пули.
Он находился сейчас на вокзальной площади, за баррикадой из бетонных блоков. Решение перекрыть огненной чертой площадь он считал верным.
Шум стал близким настолько, что острый слух Валеры стал слышать топот отдельных подошв… Пора!
Он вскинул автомат. Выстрел! Пуля звонко пробила бочку ниже центра. Светло-сизая струя солярки туго плеснула на асфальт. И тут же по фронту захлопали выстрелы, зацокали пробитые бочки. Стрельнули, услыхав это, и на флангах – в депо и на ремзаводе…
Началось!
Рой умел исправлять ошибки. На этот раз падать с обрыва никто не стал. Толпы зомби обтекли контрэскарп с флангов, а жидкие заборы им были не помеха. На ремзаводе раздалась пальба – торопливая, беспорядочная, и Валерий невольно поморщился: слух профессионала даже по характеру стрельбы различил, что дело пошло неважно.
Но не время для печали – вот они, зомби, показались здесь! Мужчины, женщины, подростки, дети… Да, и эти мелкие существа с пустыми глазами семенили рядом со взрослыми, и они составляли массив, брошенный Роем на последнюю человеческую крепость в городе.
Толпа зомби быстро росла. Валерий отомкнул магазин, втиснул туда оба зажигательных, примкнул.
– Огонь, – негромко сказал он самому себе, и первая «зажигалка» полетела в цель.
Расчет был верен: пролитая солярка вспыхнула – и почти сразу же страшно рванула пронзенная двумя пулями бочка. Факел из горловины вымахнул метров на десять вверх.
Валерий выстрелил в другую бочку, захлопали выстрелы следом: полыхнуло пламя, гулко рванули бочки там, сям – и линия огня стала такой в прямом смысле слова.
Защитники думали, что огненная стена напугает, остановит первую шеренгу зомби, они отпрянут, а следующие сомнут их, втолкнут в огонь, начнется свалка, суматоха, паника… Но ничего подобного! Первый ряд нелюдей просто-напросто… шагнул в огонь, а за ним второй, третий и еще, и еще!..
Да, эти создания выходили из пламени горящими, обугленными, делали шаг-другой, и у них подламывались ноги, их тела валились на мостовую, дергались в конвульсиях, из пламени вышагивали новые горящие фигуры, спотыкались об упавших, тоже падали… и все это молча, бесстрастно и бесчувственно – видно, Рой научился блокировать нервные центры, ответственные за болевую реакцию. Зомби молча шагали в огонь, молча горели, молча падали и молча умирали – а за ними шагали все новые и новые…
Подольскому, может, впервые в жизни стало не по себе. Он понял, что армию нелюдей можно лишь задержать, но не остановить. Крикнув: «Огонь!» – он нажал на спусковой крючок.
Зомби валили сквозь пламя такой густой массой, что кому-то из них удавалось выйти невредимыми или почти невредимыми. Этих и косили из всех стволов – с половинным успехом. Часть существ, чьи мозги вспарывались пулями, безмолвно проваливалась в небытие, часть падала, вставала, кровоточа, продолжала двигаться вперед… пока наконец чей-то меткий выстрел не пронзал череп или разрывал сердце.
Патроны быстро подходили к концу.
Валерий понял, что рубеж не удержать. Мысленно он крыл себя последним словом: и за то, что не предусмотрел всего, и за то, что теперь привязан к месту – а на флангах, поди, сейчас совсем худо.
– Капитан! – крикнул Трофим. – Патроны на исходе.
– Знаю.
Подольский отбросил пустой автомат, схватил СВД. Выстрел! Женщина-зомби кувыркнулась наземь. Выстрел! Еще один труп.
– Отходим!
Огрызаясь одиночными выстрелами, защитники стали пятиться к зданию вокзала… и тут вдруг Валерия озарила светлая мысль.
– Трофим! – вскричал он. – Трофим!..
– Ну?
– Идея!
И в три секунды объяснил Силантьеву, что следует делать. Тот лишь кивнул: – Годится. – И своим: – Айда туда! – махнул рукой в сторону путей. – А Валерию: – Капитан! Скажи там, на флангах, пусть тоже отходят!
– Есть. – Подольский бросился влево, к ремзаводу.
Он бежал, видел полыхающее пламя, слышал выстрелы, вопли, мат, а думал только об одном – успеют?!. – о катерах и баржах с того берега.
7
Когда тревожное известие достигло Николая, он тут же отрапортовал по начальству и сломя голову бросился на пристань. Баржи уже отчалили, и один катер тоже – майор отчаянным прыжком махнул на второй, с которого едва убрали трап.
– Я из штаба! – чуть ли не на лету гаркнул он оторопевшим матросам.
Командир катера, молодой лейтенант, не удивился. Много их тут, штабных крыс! Вон, еще две штатские рожи, вози их почем зря… Ладно, наше дело маленькое, а деньги даже как бы и большие: Кордон приравнен к району боевых действий, так что тут тебе и боевые, и командировочные, и всякие. А штабным надо – пусть бегают и прыгают, козлы…
– Право руля, – приказал командир рулевому.
Ракитин в горячке сперва не разглядел двух посторонних, а потом заметил: ух ты! А вот и они. Такие скромненькие, аккуратненькие, с не запоминающимися лицами. Занятно, черт возьми… А хотя – хрен с ними, вон что на том берегу творится!
На том берегу вовсю шел бой.
Пламя, дым, взрывы, адская пальба – и с кораблей увидели, как на широкой мощеной лестнице, ведущей к пристани, показалась нерасторопная толпа женщин и детей. Они казались такими слабыми, такими беспомощными в этом хаосе, что у Николая сжалось сердце. Да и у всех, видно, тоже: вода за кормой буксиров вскипела, неуклюжие посудины отчаянно устремились к берегу, рискуя врезаться в пирс. Про катера и говорить нечего – они ринулись вперед, как ужаленные. Еще немного, еще чуть-чуть!.. Пулеметчик на катере Ракитина что-то проорал своему второму номеру – тот метнулся в трюм.
«За патронами…» – успел подумать Николай, а больше ничего не успел.
На путях рвануло так, что вздрогнули небо и земля…
…Идея, осенившая Валеру, была суммой вдохновения и расчета. Он вспомнил о цистернах на путях – и понял, что в этих условиях лишь это сможет задержать; а может, и остановить зомби.
На флангах творилось примерно то же, что и на площади. В депо, где обороной руководил Штепа, защитники беспощадно расстреливали нежить, прущую сквозь пламя. Зомби горели, падали, умирали… по их телам шагали другие – и обороняющиеся вынуждены были отступать к вокзалу.
Нечто похожее застал Подольский и на левом фланге. Но теперь люди знали, что делать! Часть железнодорожников, пока другие отстреливались, бросилась к цистернам. Открыли их люки, окунули в солярку буксирные канаты… вот и готовы запальные шнуры.
– Стой пока! – велел Трофим. – Пусть бабы подальше отойдут…
Подольский бросил взгляд на реку: люди были уже на пристани, а первая баржа маневрировала, готовясь пришвартоваться. Валера испытал облегчение… да не тут-то было – Рой приготовил человечеству новый сюрприз.
Бойцы сосредоточились на путях, готовые к подрыву цистерн. По прикидкам, зомби вот-вот должны были появиться на перроне… Они и появились. Но, Господи ты Боже мой, что это были за твари!
То есть на перрон вышли и обычные зомби – множество безгласных безликих существ. Но между ними откуда-то возникли роботоподобные монстры двухметрового роста и словно сделанные из латекса: гладкая и блестящая поверхность этих жутких фигур светло-серого цвета слегка отливала еще и зеленым…
Виденное мгновенно вспыхнуло в памяти Валеры и выдало итог. Пирамиды! Волны! Исчезающие трупы!..
Рой научился порождать вторую генерацию зомби – новые биомашины, более совершенные, менее уязвимые, быть может, менее способные на разумные действия, но Рою это, должно быть, больше не нужно. Он достиг такого уровня, на котором может куда более свободно оперировать существами-щупальцами.
Несмотря на громоздкость, монстры двигались неправдоподобно быстро, хотя и без присущей человеку грации – резко, порывисто, и это выглядело еще страшнее: антропоиды с движениями насекомых. И все – молча. Вернее, беззвучно.
– Твою мать… – ошалело произнес кто-то.
Валерий схватил за плечо одного из своих:
– Патроны есть?
– Да.
– Ну-ка, дай очередью!
Боец вскинул автомат, пальнул – пули отскочили от блестящей поверхности тела, как мячики. Монстр покачнулся, взмахнул руками, ловя равновесие… и пошел дальше.
Одна надежда – на цистерны!
Тут и командовать особо не пришлось. Мужики сами умные, грамотные, смекнули, как надо. Выждали, рассчитали время, зажгли концы пропитанных соляркой канатов – и пустились наутек.
Основная группа к этому моменту находилась ближе к лестнице. А главное – первая баржа уже почти пришвартовалась! Вэвэшники на ходу прыгали с нее на пирс, готовясь грузить людей, часть солдат побежала на подмогу к обороняющимся…
– Ложись! – срывая голос, заорал им Силантьев. – Ложись, служба, счас рванет!..
Ну, тут и рвануло – аж небо обожгло.
Никто в жизни не видал такого пламени – даже Ракитин. Горело все! Казалось, что горит железо – пешеходный мост над путями, тепловозы, мостовой кран…
Катера остановились, не дойдя до пристани. Точнее, один подошел вплотную, а тот, на котором был Николай, сбавил ход почти до нуля: так, чтобы не сносило течением…
– Лейтенант! – заорал в рубку Ракитин. – Ты что, охренел? Ты что делаешь, мать твою?!
– Не могу, товарищ майор! – крикнул командир катера. – Приказ. – Он кивнул на дальний берег. – Стоп машина!
Николай разразился бессильным матом.
А защитники вокзала, придя в себя после фейерверка, увидели…
Они увидели, что серо-зеленые вышли из пламени и идут на них. Семеро.
Идут, твари! Так, словно никакого пламени и не было, словно не горело там все напропалую, не плавилось железо. Ничего им не сделалось – так, прогуляться вышли.
Валера оглянулся и побледнел. Погрузка была в самом разгаре. Еще и половина людей не перешла на судно.
Справа матюкнулся Силантьев.
– Дай! – услыхал Валера его голос, обернулся и увидел, что Трофим выхватил у одного из подоспевших солдат гранатомет РПГ-7.
– Валите! – крикнул бригадир всем. – Чего вам пропадать зря… А я их задержу.
– Мы с тобой, Иваныч, – твердо сказал Валера за всех своих.
Трофим взглянул ему в глаза.
– Ну, смотри, капитан, – выдохнул он. А своим тут же скомандовал: – Ну, мужики, не поминайте лихом. Все на пристань! Это приказ. И вы тоже, – велел он солдатам. – Еще выстрелы есть?
– Да, – сглотнул слюну гранатометчик. – Две штуки…
– Давай.
Монстры были уже метрах в десяти. Стали видны кошмарные подобия лиц, маленькие, как у динозавров, глаза, огромные рты с острыми зубами, пальцы, заостренные, подобно пикам…
Трофим встал на одно колено, вскинул трубу на плечо.
– Берегись! – крикнул он.
Бум-м!..
Огненный шквал хлестнул из ствола РПГ, ударил одного урода прямо в грудь. Огромную тварь швырнуло как куклу, со всего маха шмякнуло о бетонный столб. От удара монстр дернулся и свалился, точно в нем лопнуло что-то главное. Но странно – его не разорвало, не разметало, а лишь как будто смяло. Все же замочить их, оказывается, было можно.
– Есть! – возликовал кто-то. – Готов, сука!
Трофим, видно, был знаком с гранатометом. Он выхватил вторую гранату, зарядил и шарахнул в группу чудищ.
Но и Рой был не лыком шит. Его нейросетевой разум уже владел ситуацией. Монстры метнулись в стороны – выстрел даром улетел в бушующее пламя, взметнулся там взрывом.
– Во с-сука! – вскричал Силантьев с изумлением, вмиг перезарядил РПГ и шмальнул в ближнюю тварь почти в упор.
Та не успела рыпнуться, разорвавшийся кумулятивный смял ее, кинул наземь…
