Текст книги ""Фантастика 2023-185". Компиляция. Книги 1-17 (СИ)"

Автор книги: Александра Первухина

Соавторы: Андрей Буторин,Христо Поштаков,Павел Стретович,Валерий Вайнин,Антон Мякшин,Эдуард Байков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 356 страниц)

Глава 35
Заключительная, в которой все получают подарки и прочие сюрпризы

Наутро Брок, как обычно, пошел на работу. Мрачная Сашенька тоже отправилась с ним, чему сыщик обрадовался: хоть отвлечется немножко. По дороге не проронили ни слова – Брок думал о конкурсе и мысленно «редактировал» рассказ, Сашенька кручинилась – понятно о ком.

Оказавшись в любимом кресле, сыщик первым делом сбросил текст сказки на жесткий диск компьютера и принялся за очередную вычитку. А потом стал думать: дать прочитать написанное дочери или не стоит. С одной стороны, очень хотелось услышать Сашино мнение, а с другой… Очень уж много было в рассказе явных параллелей – как бы не заставила Сашенька вычеркнуть Аленку; что тогда от рассказа останется?

За этими раздумиями и застало Брока звяканье входного колокольчика. Подняв на дверь глаза, сыщик досадливо поморщился:

– А, это ты, Мирон… Привет! Я-то думал – клиенты. – И снова уставился в монитор. Но не успел прочитать ни буковки, поскольку чуть не рухнул на пол от истошного вопля дочери:

– Миро-о-оша-а-а!!! Люби-и-имы-ы-ый!!! Родненьки-и-ий!!!

Сашенька, отбросив, словно пушинку, кресло, чуть не свернув стол, помчалась к застывшему возле двери парню. Тот был привычно взъерошен, необычайно бледен, но улыбался так, будто только что получил в наследство полцарства. А может и все.

Саша буквально прыгнула на Мирона; влюбленные закружились, принялись неистово целоваться, не обращая внимания на Брока. Какое там! Они в ту минуту не только о Броке забыли – вряд ли вообще о чем-либо помнили.

Сыщик открыл было рот, чтоб возмутиться, но вовремя опомнился. Даже высунул язык и шлепнул по нему пальцами – знай, дескать, место! А потом и вовсе отвернулся, чтобы не смущать Мирона и Сашеньку, которые, правда, смущаться и не думали. Вместо них это делал сам Брок.

Но всему приходит финал, пролетели и эти сорок восемь минут эмоциональной бури. К тому же, Брок задремал, а оттого и впрямь не заметил времени. Тем более – влюбленные, о которых на сей счет давно все сказано классиками.

Мирон наконец-то вспомнил о сыщике и подошел к его столу. Точнее, подошли, поскольку отцепляться от любимого Сашенька, похоже, не собиралась теперь вовсе.

– Здравствуйте, Олег Константинович, – смущенно кашлянул Мирон. – Вам привет от Олега Константиновича. И вот это он вам просил передать, – протянул небольшую коробку парень. – И вот это. – На стол легли сложенные вчетверо листы бумаги.

На листы Брок не обратил пока внимания, а вот коробка его заинтересовала. Она была хоть и небольшой, но увесистой, красивой – деревянной и лакированной.

– Ого! – взвесил сыщик в ладони подарок и не сдержался, открыл. – Так-так-так-тааак… – пробормотал он, разворачивая бархатную красную ткань внутри коробки. – А ну-ткать!.. – И уже в следующее мгновение по офису разлился торжествующий вопль: – А-а-а!!! Браунинг!!! Ай да я!!! Ай да умница!!! Я всегда знал, что я – самый щедрый на свете!

Брок вскочил и кинулся в пляс, то и дело целуя вороненую сталь пистолета. Саша и Мирон с улыбками наблюдали за коленцами, которые выделывал сыщик.

Наконец он устал и с блаженной улыбкой рухнул в кресло.

– Я теперь с ним спать буду.

– В каком смысле? – не удержалась Сашенька.

– В самом прямом, – прижал сыщик к сердцу браунинг.

– По закону не положено, – остудила девушка радость отца. – У тебя разрешения нет.

– Есть разрешение! – вскинулся Мирон. – Там, на дне коробки.

Появившиеся было на лбу сыщика морщины тут же разгладились, Брок извлек из коробки плотный зеленоватый лист бумаги, покрытый многочисленными вензелями и принялся торжественно зачитывать: «Настоящим дозволяется частному сыщику Брокалеву Олегу Константиновичу хранить при себе и применять в случаях самообороны автоматический пистолет системы „Браунинг“ за номером таким-то… Печать, подпись: Император всея Руси Николай Третий».

– Сам Государь Олегу Константиновичу вручил! – горделиво вскинул голову Мирон. – Когда мы в Петербург на чествование героев космоса ездили.

Брок, чувствуя непонятную тревогу, посмотрел на разрешение и перечитал его еще раз, уже молча. Все, вроде, было в нем правильно – фамилия, имя, отчество совпадали; марка оружия указана верно; номер – до последней циферки – тот самый. И подпись натуральная, не клише какое-нибудь! Да и печать – вот она: ярко-синяя, с двуглавым орлом, с надписью по кругу: «Российская Империя. Канцелярия Е.И.В.»… В чем же дело? Откуда тревога? Откуда, как говорится, у хлопца испанская грусть?..

Долго ломать голову не пришлось. Сашенька неожиданно фыркнула:

– Весело будет посмотреть на мента, который станет читать это разрешение.

– Надо говорить: «на милиционера», – поморщился Брок. – Следи за речью, доченька, ты не в Госдуме сидишь.

– Да хоть как его называй, папочка, – продолжала ухмыляться Саша. – Все равно смешно будет. Не тебе, правда.

– Что так? Я тоже хочу посмеяться. Не вижу причины, правда.

– Причина – подпись, – вздохнула Сашенька. – И печать.

– Да?.. – снова уставился в зеленый лист сыщик. – Ты думаешь, они поддельные?

– Нет-нет! – округлил глаза Мирон. – Николай Третий собственноручно…

– Вот именно, – оборвала любимого Саша. – Николай Третий.

– Ага, – задумался Брок. – Надо, чтобы Берендей Четвертый?..

– Надо, чтобы начальник ГУВД, – фыркнула девушка и, возведя к потолку глаза, помотала головой. – Или хотя бы его заместитель.

– А-а-аа! – дошло наконец до сыщика. – И как же теперь быть? – Он посмотрел на браунинг с такой грустью, будто у него отнимали ребенка.

– Да никак, – пожала плечами Сашенька. – Не показывай его никому – да и все.

– Даже… маме? – нахмурился Брок.

– Маме, думаю, можно, – пошевелив бровками, ответила дочь. – Если она, конечно, пообещает, что сразу подругам звонить не кинется.

– О! – дернулся сыщик и перевел взгляд на Мирона. – Кстати!..

– Папа, молчи!!! – прыгнула к отцу Саша и зажала тому рот. – Я сама!

– Что такое? – насторожился Мирон.

– Это сюрприз, – помотала головкой Сашенька, не снимая ладони с отцовского рта. – Потом все узнаешь. Когда придет время.

– А когда оно придет? – Парня раздирало нешуточное любопытство.

– Время приходит, когда ему вздумается, – философски заметила девушка. – Не нам его подгонять. И все! Закрыли тему. Расскажи лучше, как ты вообще здесь оказался?

Послышалось сдавленное мычание. Брок под рукой дочери возмущенно задергался.

– Прости, папа, – убрала Саша ладошку.

– Давай, давай, рассказывай! – завопил Брок на юношу. – Как ты тут?!.. Почему? Проход закрылся, мы проверяли!

– Проход закрылся, да, – кивнул Мирон. – Мы сразу с Олегом Константиновичем проверили, как приземлились.

– В корабле приземлились? Вас только двое было? А корабль потом исчез? А что потом было?.. – На бедного юношу с двух сторон обрушился шквал вопросов. Он сначала оторопело молчал и хлопал ресницами, а потом взмолился:

– Погодите, прошу вас! Я сейчас все подробно расскажу. Только не перебивайте…

И он рассказал. Как и обещал, подробно.

Как правильно догадались Саша и Брок, сначала с Мироном и Броком-два случилось то же самое, что и с ними – они оказались в «Ире» вдвоем. Так же попаниковали вначале, пришли к тем же выводам, да и приземлились похоже. И даже в том же самом месте – возле дома номер восемь по Нагорному переулку.

Отличие было лишь в том, что убивались оба: Мирон – по Сашеньке, Брок-два – по Марфе. И утешить их было некому. А потом Олег Константинович сказал, что дома ему делать нечего, никто его там не ждет, поэтому он пойдет в агентство и будет писать рассказ, чтобы отвлечься. Мирону тоже стало жутко представить себя одного в пустой комнате, а едва он подумал, как станет к нему рваться с вопросами, утешениями и оханьями Анна Вячеславовна, – напросился идти с Броком. Так и оказались они воскресным вечером в офисе. Мирон сходил в кафе, купил бутербродов, пирожных; они выпили с сыщиком чаю, и занялись своими делами: Брок сел писать сказку, а Мирон стал грустить о Сашеньке.

Ночевали там же, в офисе: сыщик – на диване, Мирон – на полу, подстелив свое пальто, а накрывшись броковским. А разбудила их… Марфа. Брока долго пришлось убеждать, что он уже не спит, но когда, минут через сорок, девушка поцеловала его в губы, сыщик во все поверил и тут же послал Мирона в кафе за эклерами. Но Марфа остановила его, сказав, что эклеров они теперь наедятся до изжоги, потому что она пришла навсегда и никуда исчезать не собирается.

– Но как же она пришла?! – не выдержала Сашенька.

– Вот именно! – поддакнул Брок. – Волшебство?..

– И оно тоже, конечно, – кивнул Мирон. – Только и волшебство бы не помогло, кабы не любовь… Ведь никто в Царстве-государстве не знал, как открыть переход в нужное место. Марфа уверяет, что это ей подсказало сердце.

А потом юноша поведал, как он набросился на девушку с просьбой открыть переход и ему. Но беда заключалась в том, что Марфа не могла больше колдовать – волшебство в их мире утратило силу. Помог все тот же побочный эффект, открывший проходы сразу в два измерения, когда к ним, в свое время, попал Сушик. Мирон предположил, что и сейчас этот проход может оказаться открытым. Олег Константинович благословил его, передал подарки, Марфа чмокнула в щеку, и Мирон тут же помчался на знакомый чердак. Остальное известно. То ли судьба сжалилась над ним, то ли впрямь любовь оказалась сильней волшебства.

– А рассказ-то Олег написал?.. – замахал Брок руками.

– Так я же его вам передал. Вот он, – показал юноша на край сыщицкого стола.

– Так-так-так-тааак! – схватил сыщик листы. – А ну-ткать!..

Он принялся читать, торопливо прыгая взглядом со строчки на строчку.

– Ага, – отложил он наконец рукопись. – Почти слово в слово! Только вместо Аленки, разумеется, Марфа, правителя почему-то зовут Лейба Давидович, а вместо Наденьки – Наталья…[3]3
  Наталья Ивановна Седова-Троцкая – жена Лейбы Давидовича Бронштейна (Льва Троцкого).


[Закрыть]

– Какая еще Аленка? – выгнула бровки Сашенька.

– Да так, героиня второстепенная, не бери в голову, – пробормотал Брок. И, чтобы сменить тему, спросил у Мирона: – А что там Марфа рассказывает, вернулся Иван-то?

– Вернулся. Довольный – жуть! Где только не был, говорит.

– От отца-то ему сильно влетело?

– Да хотел поначалу всыпать, только Ваня ему подарочком угодил очень, – усмехнулся юноша и слегка покраснел.

– Небось, диск с концертом Добрынина привез?

– Да нет, кое-что получше. То есть, кое-кого. Невесту Царю-батюшке.

– Наденьку?!

– Почему Наденьку? Инесску.

– О как!.. – откинулся Брок в кресле. – А себе невесту нашел?

– Так он и не искал. Рано, говорит, мне жениться. Наукой он решил всерьез заняться. Новый корабль построить хочет, чтобы к другим галактикам летать.

– О как! – повторил сыщик. – А что…

Но договорить ему не дали. Над входной дверью звякнул колокольчик, и в офис, впустив за собой морозное облачко, ворвался молодой мужчина в красной куртке и спортивной шапочке набекрень.

– Кто здесь Брок?! – выкрикнул посетитель.

Сыщик на всякий случай присел и спросил из-под стола:

– А что вы хотели, молодой человек?

– Я вот что хотел, – полез мужчина за пазуху. «У него пистолет! – в панике заметались броковские мысли, но одна – самая, видимо, смелая – подсказала: – У тебя – тоже! Протяни руку, браунинг на столе».

Брок не привык спорить с собственными мыслями и, вытянув вверх руку, зашарил по столу. Браунинг будто бы сам прыгнул в ладонь. Тут же выпрыгнул из-под стола и сыщик, заорав во все горло:

– Всем стоять! Не двигаться! Руки за голову!

Пистолет он навел на посетителя, но руки за голову послушно заложили и Саша с Мироном.

– Ну, сами тогда возьмите, – обиженно произнес мужчина.

– И возьму, – не опуская ствола, подошел к нему сыщик.

– Во внутреннем кармане, – подсказал посетитель. И добавил, загадочно хмыкнув: – Венера говорила, что вы экстравагантный, но я не думал, что настолько.

– Венера?.. – задумался Брок, но рука его полезла все-таки в карман мужчины.

– Ну да, девушка к вам позавчера приходила, красивая такая, помните?

– Девушка?! – убрала из-за головы руки Сашенька и воткнула их в бока. Смотрела она при этом на отца. И очень пристально.

– Девушка?.. – переадресовал сыщик вопрос Мирону.

– Ну девушка же! – закрутил головой тот. – Неужели не помните? Венера Адамовна! Бра у которой.

– А-а-ааа!.. – в унисон пропели отец с дочерью. Брок при этом наконец выудил то, что лежало в кармане у посетителя. Это была бутылка коньяка.

– Это вам, – расплылся в счастливой улыбке мужчина. – Меня, кстати, Вовой зовут. А руки можно уже опускать? А то затекать начали.

– Конечно опускайте. И ты, Мирон, тоже. Что вы их там держите?

Мужчина и юноша опустили руки. Брок ждал продолжения. Но все лишь молчаливо переглядывались.

– Ну? – не выдержал Брок и потряс бутылкой. – И как это следует понимать? Это что, взятка?

– Да что вы такое говорите! – прижал руки к груди Вова. – Это же от чистого сердца! От меня и Венерушки. В благодарность.

– Ага! – вспомнил все сыщик. – Так значит, сработало?

– А как же иначе-то? – зашептал вдруг мужчина, оглядываясь на парня с девушкой. – Это ведь я все и подстроил!

– То есть, как это? – округлил глаза Брок. – Вы этого… как его?.. Сережу – того?.. Закопали, как говорится?

– Вообще-то я его действительно закапывал, – смутился Вова. – Но в прямом, что называется, смысле. По-соседски помог. На кладбище.

– Ага, – сказал Брок. – Ну, что ж, дело хорошее. Соседей всегда выручать следует. Только я тогда не понимаю, так сказать, что же именно вы подстроили?

– Ну, со светильником этим, – вновь зашептал Вова. – Это же я сделал, чтобы мужики Венерушки не домогались. Я ведь электронщик по специальности. Вот я и встроил туда маленькую камеру, микрофон и динамики. И наблюдал из своей квартиры. Как только кто к Венере в постель лезть собирался – я сразу лампочку дистанционно включал и выть начинал. Безотказно срабатывало! А позавчера Венера сама ко мне пришла, бра починить попросила. Это ведь вы ей посоветовали? Как вы вообще догадались, что это я? Вы – великий сыщик!

– Да ну, что уж там… – засмущался Брок. – Ну, великий… Подумаешь!.. Типичный, знаете ли, случай.

– Нет-нет, не спорьте! – прижал к сердцу руку мужчина. – Ведь я Венеру давно люблю, еще когда она замужем была. А она на меня и не смотрела. А теперь… А сейчас… – Вова подозрительно булькнул горлом, словно глотая тугой комок. – Сейчас мы с Венерушкой вместе. Вот уже третьи сутки! Я даже на работу не пошел сегодня. Вот сейчас опять к ней побегу, соскучился уже – сил нет!

– Да куда же вы побежите? – снова потряс бутылкой сыщик. – А отметить это дело?

– Нет-нет, что вы! – замахал руками Вова. – А как же Венерушка? – Тут из его кармана послышалась телефонная трель. – Вот! Вы слышали? Это она! Скучает! Ждет! Любит!..

Мужчина выхватил телефон и, рассыпая в него обильные «уси-пуси», выскочил из агентства, даже не попрощавшись.

Брок перевел взгляд на Сашу с Мироном. Те стояли, обнявшись, и улыбались совсем как дети. «А ведь дети и есть, – вздохнул сыщик. – Мои, причем. – Он прошел к столу, сел за него и взял в руки фотографию Ирины Геннадьевны в стеклянной рамочке. – Нет, наши!..» Потом он обернулся к притихшим влюбленным и сказал:

– Ну вот, видите, чем кончилось дело? Все элементарно объяснилось. Типичный, так сказать, случай. Я же говорю: чудес не бывает!

– Между прочим, ты не прав, папочка. Одно чудо, как минимум, точно есть. Причем такое, что само способно творить чудеса. – Саша уткнулась лбом в грудь Мирону и крепко обняла его.

– Да знаю я, знаю, – буркнул сыщик. – Одно есть… – Он машинально провел пальцем по фотографии жены, а потом резко, словно испугавшись произнесенной ереси, воздел его к потолку: – Но не больше!

Эдуард Байков, Всеволод Глуховцев
Рой: Битва бессмертных

РОЙ

Часть I
В ПОТЕМКАХ

Из сообщений мировых информационных агентств, январь 2012:

«РУССКИЕ ВЕДУТ!

Российским ученым удалось совершить грандиозный прорыв в области нанотехнологий.

Как сообщил в интервью профессор Григорий Мерецкой, успешно завершены опытно-конструкторские работы по созданию наноскопических автономных устройств.

По словам ученого, первые нанороботы практически готовы к запуску в серийное производство. „Рабочая технология уже создана“, – уверенно заявил Г. Мерецкой».

ГЛАВА 1

1

– Алексей Владимирович!

Пауза. Секунда, две, три…

– Алексей Владимирович!

Меркурьев поморщился. Мысль сбилась. Не дают работать, заразы… Он попытался настроиться, но мысль уже упорхнула. Тьфу ты, гадство!

– Ну, что там еще? – Он высунулся из-за монитора.

Репортерша Вика потрясла телефонный трубкой, микрофон которой она предусмотрительно зажала ладонью.

– Вас, – скосила она глаза на трубку.

– Кто?

– Ну, а я знаю?! – удивилась Вика. – Женский голос, старческий.

– Нет меня. – Меркурьев вновь скрылся за компьютером.

– Как это нет?! – Девушка взметнула брови. – Я же сказала – сейчас позову!..

Удачная фраза сама сложилась в голове Алексея. Он довольно хмыкнул и еще быстрее застучал по клавишам.

– Как «нет»?.. – проговорил он. – Да так вот и нет. Ушел я. Уехал. Улетел! А может, даже умер.

– Ну-у, Алексей Владимирович… – протянула Вика. – Я что, так и буду стоять?..

– Стоять всегда, стоять везде, – продекламировал Алексей, – до дней последних донца! – И звучно щелкнул клавишей восклицательного знака. – Уже иду. – Он встал.

Алексей Меркурьев был колумнистом и научным обозревателем еженедельника «5555», объявлявшего себя «газетой для городских интеллектуалов»; впрочем, пятерки не столько намекали на уровень элитарности, сколько со скромной гордостью напоминали о географическом положении города: на 55-м градусе северной широты и 55-м – восточной долготы.

Меркурьев обладал особым талантом – ухватить самую суть научной проблемы, а затем изложить ее точно и ярко. Там, где ученый-специалист затянул бы невыносимо нудную муть, Алексей мог так сверкнуть словом, что читателю все становилось ясно и статья легко читалась от начала до конца.

За это Меркурьева в «пятерочках» ценили и платили приличные гонорары. Сам же он шутил – мол, ему дают деньги за его собственное удовольствие. Это правда: он представлял собой тот счастливый случай, когда работа и увлечение совпадают. Впрочем, за это приходилось расплачиваться общением с полусумасшедшими изобретателями, уфологами, астрологами и экстрасенсами… Для такой публики все пути в редакции вели к Меркурьеву. Поначалу с ними было забавно, потом они надоели хуже горькой редьки. Но ничего не попишешь – при появлении в редакции очередного гения с проектом космической электростанции сотрудники дружно указывали на корреспондентскую, где обитал Алексей.

Когда Вика сообщила про старушечий голос, чутье подсказало журналисту, что бабка сейчас начнет толковать либо о том, как ночью она увидела загадочный летающий объект, либо о лечении всех болезней посредством отвара из лопухов, настойки из еловых шишек и тому подобного говна. А его, Алексея, ждет незаконченная статья, которую надо срочно сдавать в номер… Он вздохнул и перехватил трубку из Викиной руки.

– Слушаю вас!

– Здравствуйте. Это Алексей… э-э, Меркурьев, простите, не знаю вашего отчества…

– Он самый. – Меркурьев постарался придать голосу побольше вежливости. – Можно без отчества, просто Алексей.

– Да?.. Очень приятно. Я всегда с таким интересом читаю ваши статьи…

Пришлось выслушать ряд витиеватых похвал своему журналистско-писательскому мастерству – бабулька оказалась интеллигентной, бывшей учительницей музыки. Выражалась она обстоятельно, долгими периодами – Меркурьев потихоньку начал звереть, но тут бабка вовремя прекратила предисловия и перешла к делу:

– Я, собственно, почему вам звоню. Прошлой ночью я наблюдала удивительное явление: необычный оптический эффект, возможно, обман зрения…

Вот оно – Алексей оказался провидцем. В самом деле, одинокой пожилой женщине не спалось, она читала, смотрела телевизор, потом решила выйти на балкон, благо майская ночь была теплой.

– …у меня, знаете ли, чудесный вид из окон, двенадцатый этаж. Я живу в Белой роще, где биологический институт, знаете?

Меркурьев вздрогнул от неожиданности. Он не только знал этот институт – именно о нем и писал статью, что ждала его на мониторе компьютера. Статья о разработках этого института в области генетики.

– Знаю. – Он не смог скрыть своего удивления.

– Ах да! Уж кто-кто, а вы-то…

Затем собеседница поведала, как она вышла на балкон в час ночи, как увидела звездное небо над собой и лесную темень внизу: Белая роща представляла собой парковую зону на юго-восточной окраине города, где она переходила в леса, а те километров через сто – в бескрайнюю уральскую тайгу. В этой спящей тьме влажно мерцали огоньки предместий и дальних поселков и ярким прямоугольником сиял обнесенный высоченным забором периметр институтской территории – объект был режимным, выполнял в том числе военные заказы, поэтому охранялся строго.

Так вот, старушка увидела все это, вдохнула поглубже ночной воздух и…

И потом взгляд ее отчетливо уловил, как странное марево задрожало чуть левее институтской ограды – так бывает, когда в жаркий полдень нагретая земля отдает свое тепло. В такие моменты становятся видны прежде незаметные воздушные токи: пространство живет, дрожит, призрачно переливается… Но то в жару, днем. А тут – ночь. И вообще возникло такое ощущение, словно нечто огромное вдруг заклубилось во тьме, а затем вершины деревьев заколыхались одна за другой – по верхушкам березок побежала волна, будто покатился огромный незримый клубок. Волна побежала на восток, как бы охватывая город по дуге, это бабушка тоже приметила.

– Наверное, просто ветер, – не удержался от ухмылки Алексей, но его собеседница была тверда.

– Нет – сказала она, – ветер таким не бывает. Уж я-то знаю… Не ветер это. Хотя ветерок в ту ночь тоже был.

Меркурьев мысленно послал наблюдательную особу по самому известному в широких кругах адресу, но вслух, конечно, заговорил о том, что он-де обязательно постарается выяснить, что за феномен такой, проконсультируется со специалистами, все узнает и сообщит… короче говоря, профессионально уболтал бабку, выудил у нее «до свидания» – и тут же брякнул трубку на рычаг, «позабыв» узнать имя и номер телефона собеседницы.

Вика с восхищением глазела на старшего коллегу:

– Вот это класс! Так проехать по мозгам…

– Учись, студентка, – Алексей подмигнул, – пока я жив. Хотя теперь уж точно умер на два часа. Нет меня – ни для кого! Срочно статью шефу – иначе секир башка.

2

Казалось бы, что можно написать о работе научно-исследовательского института, да еще полувоенного? Да ничего! Обычная рутина, скучное перечисление цифр и формул, фактов и концепций. Когда Меркурьев услышал от редактора о задании, то приуныл, хотя виду, естественно, не подал. Но главный редактор (главвред – по выражению сотрудников), старый газетный волк, да и психолог неплохой, мигом раскусил подчиненного.

– Ты не куксись, – посоветовал он. – Я ведь тебе тупых заданий не даю. Тут дело непростое, с подковыркой. Поясняю…

Понятно, что руководитель крупной газеты – лицо во всяких городских слухах и сплетнях информированное не хуже, чем начальник уголовного розыска. У него множество своих источников, к нему лично стекаются ручейки интересных и никчемных, странных и рядовых, официальных и приватных, сенсационных и… всяких разных сведений. А уж разобраться в них и с ними: что дать, что придержать, а что вообще никогда не давать – это шеф умел. Так и на этот раз – какими-то только ему известными путями пришла к шефу «пятерочек» «инфа» о том, что в институте что-то темнят, не все там так просто, как кажется с виду.

– А что именно, Юрий Павлович? – насторожился Алексей.

Шеф слегка поморщился, как делал всегда, если не мог четко сформулировать мысль.

– Понимаешь, чую я – что-то такое у них там творится, что-то они скрывают от властей, а может, и от начальства своего. Потому и хочу послать тебя на разведку. Формально задание простое, как кубометр: написать очерк о передовом крае науки и все такое. Как-никак мировой уровень, знаменитости там всякие… Про профессора Мерецкого слыхал?

– Даже писал. В январе, помните?

– А, точно. Так вот, темнят, черти… Вот ты и постарайся разнюхать на месте, что там к чему. Да и в статье нужно намекнуть – так, между строк – мы, мол, кое о чем умалчиваем, но знаем… в общем, не тебя учить, как стряпать газетные утки. Посмотрим на их реакцию. Да, и постарайся завести личные контакты.

А вот насчет последнего шеф сказал зря – действительно, не Меркурьева этому учить. Помимо писательского дара у него и репортерская хватка была на зависть коллегам.

В общем, отправился он выполнять задание.

В кабинете директора института Алексей с простодушным видом завел разговор о своем интересе к новейшим достижениям микробиологии и генетики. И заметил, конечно, что хозяин кабинета – моложавый, холеного вида мужчина в дорогом костюме, больше похожий на крупного бизнесмена, чем на ученого, – хотя и слушает гостя, улыбается и кивает, но прежде всего думает о том, как бы ему поскорее сплавить этого внезапно свалившегося на его голову журналюгу… На что Меркурьев и рассчитывал. Маневр удался: директор вызвал к себе зама по научной работе.

– Вот с ним – во всех подробностях, – вежливо пояснил он. – Разумеется, у нас есть несколько закрытых тем, о них не имеем права, а обо всем прочем – полный простор для творчества…

Тут появился заместитель, в отличие от своего шефа выглядевший настоящим ученым: пожилой, в свитере, мятых брюках, на носу – очки в допотопной оправе… Директор наскоро познакомил мужчин, и те перебрались в кабинет зама, небольшую комнату с компьютером и новеньким ноутбуком на столе и со шкафами, доверху набитыми толстыми папками, амбарными книгами и просто кипами бумаг.

– Так что вас интересует? – поинтересовался ученый.

Звали его Семен Ильич, и был он, само собой, доктором наук в звании профессора.

– В первую очередь, конечно, генная инженерия, – тут Алексей запустил речь о нынешних и грядущих чудесах биотехнологий, способных вызвать к жизни невиданные фантасмагории и вообще перевернуть весь привычный для нас мир…

Признаться, это был психологический прием: Алексей хотел раззадорить собеседника, надеялся, что тот загорится, начнет болтать без умолку, а хитроумному Меркурьеву только этого и надо, глядишь, кое-что и выведает.

Увы, ничего подобного не случилось. Профессор выслушал бойкую тираду с полным равнодушием, а потом устало снял очки, покусал дужку и скучным голосом заявил, что это наивное представление о науке, по крайней мере о генетике.

– Это, знаете, – он махнул рукой в сторону, – дело философов или фантастов – в облаках витать. А мы люди земные, от философии далекие. Наше дело опыты, наблюдения, расчеты – день за днем, месяц за месяцем… Сенсации в других местах искать надо, не у нас, это уж точно.

Меркурьев покривил душой, тут же заверив, что ему сенсации ни к чему, наоборот, интересны как раз те самые будни – черновая, не парадная жизнь науки, отчего и хотелось бы познакомиться с рядовыми сотрудниками, посмотреть их за работой, понаблюдать за проведением опытов… Зам отнесся к этому как к общественной нагрузке, бессмысленной, но неизбежной: вздохнул, позвонил завхозу, чтобы тот принес комплект спецодежды – халат, бахилы, марлевую маску… Сам облачился в то же, и они отправились на экскурсию по институту.

3

Память у Алексея была прочная, профессиональная: сейчас, сидя за компьютером, он легко восстановил события. То есть как они с Семеном Ильичом зашли в одну лабораторию, в другую… Сотрудники, как полагается при появлении начальства, да еще в компании с журналистом, вели себя сдержанно, на вопросы отвечали общими дежурными фразами.

Меркурьев примерно такое и предполагал, не учел только одного обстоятельства: он думал, что сумеет кое-что распознать по недомолвкам и выражениям лиц сотрудников – внутреннюю напряженность, к примеру, или еще какие прозрачные намеки. Но в том-то и беда, что лиц как таковых не было! Все в лабораториях были в масках и шапочках – одни глаза. На вопросы отвечали кратко, сухо, без эмоций.

Алексей побывал в разных лабораториях, выслушал мудреные речи, добросовестно записал данные – но все это было не то, не за этим он сюда пришел. Нужно было срочно что-то придумать. И он придумал. После посещения очередной лаборатории он забеспокоился, что не преминул заметить его сопровождающий.

– Вас что-то беспокоит? – осведомился Семен Ильич.

– Да. Честно говоря, не успел позавтракать… У вас тут можно где-нибудь перекусить?

– Конечно, – равнодушно отозвался провожатый. – Сейчас организуем.

Меркурьев поспешил заверить, что не стоит беспокоиться, он сам найдет столовую, видел ведь – мимо проходили. К тому же понаблюдает, как обедают сотрудники, – для хорошего очерка просто необходимо окунуться в среду…

Зам опять без особых чувств согласился, и они временно распрощались.

Время было обеденное, и в столовой толпились и шумели сотрудники – в большинстве своем молодые люди. Без масок и шапочек они казались раскованными, не то что на рабочих местах. Алексей скромно пристроился в очередь, взял дежурное блюдо – первое, второе, сок, затем обосновался в углу так, чтобы обозревать весь зал.

Вскоре к его столику с подносом подошел кучерявый парень.

– Разрешите? – осведомился тот.

– Конечно, конечно! – Алексей с готовностью подвинул в сторону свои тарелки.

– Спасибо. – Молодой человек поставил поднос, уселся напротив. – Вы меня не узнаете?..

Выяснилось, что Меркурьев полчаса назад побывал в их лаборатории, где в масках все были неразличимы. Артем, так звали биолога, как раз отвечал на его вопросы.

За едой поговорили о том о сем – совершенно пустой, формально-вежливый разговор… Однако вскоре Алексей заметил, что молодой человек явно что-то хочет сказать, но не смеет здесь, в стенах института. Наскоро проглотив остатки обеда, журналист улыбнулся:

– Рад был с вами познакомиться. Если возникнет желание пообщаться… – Он ловко просунул меж тарелок визитку. – Буду рад встретиться, поговорить о проблемах науки.

Попрощался и двинулся к выходу.

Остальное время в институте прошло обыденно. Визитер слушал, кивал, чиркал в блокнот, включал и выключал цифровой диктофон. Под конец поблагодарил зама и поспешил откланяться.

В целом у Меркурьева все же сложилось впечатление некой недоговоренности – о чем и доложил шефу, подтвердив подозрения последнего. Правда, фактов было ноль. Единственная зацепка – молодой сотрудник Артем. Поэтому закончил он свой отчет на оптимистической ноте:

– Уверен, парень вскоре позвонит.

Редактор почесал лысину тупым концом карандаша:

– Позвонит – не позвонит… А ждать нам некогда. Давай статью срочно в номер. Пиши так, как обговорили нынче, – дескать, кое-что знаем, но пока не раскрываем всех карт. А позже дадим бомбу. Ждите продолжения.