Текст книги "Игра с отчаянием (СИ)"

Автор книги: Ruby Battler

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 65 страниц)

– Когда у меня есть такой защитник, мне ничего не страшно! Давай же вместе избавимся от моего паразита!

Уже тогда я готова была умереть за тебя. Возможно, это просто мой эгоизм, возможно, тебе не станет от этого лучше, но я всё равно посвятила тебе свою жизнь. И даже несмотря на то, как всё закончилось, я ни о чём не жалею. Единственное, чего я желаю тебе в свой последний миг – дерзай, Хина! Пока с тобой моя вера, ты обязательно победишь в этом бою.

… А я всегда с тобой. Даже после смерти.

Комментарий к ALIVE

Итак, на этом пятый акт, самый длинный во всём фанфике, завершён. Выходим на финишную прямую.

Встретимся в шестой арке!

========== Moment of time ==========

В день, когда Хиганбана лишилась всего, она пообещала себе стать сильнее. Она приложила всю свою волю к тому, чтобы быть как можно ближе к образу циничной, безжалостной личности, которая не поддаётся чувствам “слабых”, а добивается целей всеми доступными методами.

… Тогда почему она уже вторые сутки лежит в кровати и рыдает?

“Кажется, всё осталось по-прежнему”, – с горькой ухмылкой подумала она. За это время боль от воспоминаний того суда ничуть не притупилась: мысль о том, что самый близкий друг жестоко убил её самую дорогую сестру, лишь чтобы вскоре после этого закончить не менее мучительно, всё так же резала по сердцу, вызывая новые приливы слёз. В отличие от суда, Хина плакала совершенно осознанно. Вот только она не ощущала влаги слёз, а догадывалась о результатах своих действий исключительно по мокрым следам на подушках.

Она уже полностью осознавала себя как Хиганбану, окончательно отбросив маску. Пожалуй, именно поэтому она и потеряла связь с телом Хитаги. Теперь Хина больше походила на человека, играющего в компьютерную игру от первого лица: она могла видеть и слышать, но не чувствовать происходящее с её персонажем.

Хиганбана знала, что нужно расправиться с Тау как можно скорее, но она также понимала, что ей нужно некоторое время, чтобы прийти в себя. Расставить по полочкам всё, что она вспомнила. Пока разрозненные картинки прошлого больше походили на перемешанный разноцветный песок – видимо, тот самый, который воплощал боль в её голове, пересыпаясь через лоб каждый раз, когда она переворачивалась на другой бок.

Конечно же, упорядочивание она начала с информации о самых близких ей существах – о сёстрах. Ей понадобились примерно сутки, чтобы по крупицам собрать картину образов каждой из них, включая всю связанную с ними информацию. В итоге она вновь сложила о них примерно следующее мнение.

Роза – старшая и ответственная. Скупа на эмоции, всегда собранная и довольно строгая. Она, несомненно, любила своих сестёр, раз решила оградить их от судьбы вечных междоусобных войн за право быть лучшей, навязанной отцом, но её любовь выражалась также сдержанно. Хиганбана часто сравнивала её с родителем-одиночкой, который любит своего ребёнка, но всё время уходит с головой в работу, чтобы обеспечить чадо самым лучшим, при этом часто пренебрегая прямой отдачей родительского тепла.

Сиетта была ребёнком во всех смыслах этого слова: жизнерадостная, активная, непоседливая, с неуёмной фантазией, всегда готовая к новым свершениям. Строго говоря, имя “Сиетта” выдумала сама себе она. На самом же деле её звали Флёр Солэйр, но такое имя ей не казалось подходящим. Хина же считала оба из них достаточно “солнечными” и отражающими её неунывающую натуру. Сиетта объединяла вокруг себя большинство сестёр, выдумывая множество забавных вещей. “Довольно иронично, что она, ребёнок телом и душой, является второй по старшинству”, – думала Хиганбана.

Наоми Эскеса – мечтательница. Немного рассеянная, потому что часто уходила в себя. Обожала рисование больше всего на свете. Часто выдавала внезапные мысли, говорила то, что думает, не заботясь о последствиях, чем подчас сильно смущала окружающих. В целом в ней было чуть меньше детской непосредственности, чем в Си.

Лирия – загадочная и возвышенная. Обожала театр, особенно балет. Всегда была себе на уме и казалась отчуждённой. А ещё эта элегантная красавица-балерина отличалась жуткой злопамятностью: она не могла простить Наоми, что та оказалась рангом выше, хотя у самой Лирии сначала были все шансы стать третьей. Хиганбана всегда видела это и не раз намекала Лири, что в итоге и сыграло с ней злую шутку. “Я была слишком самоуверенной…” – с досадой думала Хина.

Лиза Темма – строгая и праведная. Если Дею Хина иногда называла чересчур правильной, то с Лизой эта правильность не шла ни в какое сравнение. Идеально следующая своему образу монахини, Лиза была чиста душой и помыслами. Именно поэтому Хиганбане было так весело дразнить её слегка вульгарными намёками – лицо пятой неизменно приобретало забавный ярко-пунцовый оттенок. Но при этом Хина уважала её доброту и сочувствие.

Несмотря на наибольшее количество информации, Хиганбана очень быстро вспомнила каждую деталь, связанную с Орхидеей. Пожалуй, причина крылась в том, что с ней они больше всего времени проводили вместе. А ещё Хина больше всех любила Дею, считая её идеалом. Возможно, Дея никогда не воспринимала эти заявления всерьёз, но Хиганбана говорила от чистого сердца. Благородный и непорочный король рыцарей – вот какой видела старшую сестру она.

Также немалую роль в жизни Хины сыграла Энн – обычная тринадцатилетняя девочка из США. Именно у неё жила Хина, скрываясь от отца при помощи Розы. Энн, несомненно, научила её многим интересным вещам из мира людей, таким как человеческие привычки, развлечения, обращение с техникой, интересная музыка. И всё-таки Хина не успела построить с ней достаточно крепкой связи. Первым, кто достучался до её сердца и занял в нём прочное место, к сожалению, стала не американка (пусть Хина всё равно считала её товарищем, который внёс свой вклад в формирование её личности), а один британец, ехидный снаружи, но глубоко несчастный внутри…

В конце концов мысли Хиганбаны тем или иным образом возвращались или к другу, или к сестре. Она пыталась вытравлять их, но не помогало ничто, кроме перекрытия воспоминаний об одном вторым и наоборот. Вот и сейчас Хина устало поднялась на трясущихся руках и не глядя стала в очередной раз нашаривать на прикроватной тумбочке письмо, отправленное Орхидеей незадолго до смерти. Только вот на этот раз оно почему-то долго не попадалось под руку. “Куда я его зашвырнула?” – растерянно подумала Хина, нахмурив брови и наконец-то соизволив скосить глаза в сторону, где должен был находиться объект поисков.

Её привёл в чувство запах гари, совпавший с обнаружением листа бумаги на включённой настольной лампе. Осознав, что она вот-вот спалит последнюю частичку Деи вместе с комнатой, Хина резко подскочила на месте и торопливо схватила письмо.

– Чёрт, чёрт, чёрт… – нервно бормотала она, держа горячее послание в трясущихся руках.

Ей понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Она опустила глаза в письмо и тут заметила странные коричневатые символы на бумаге, которых определённо раньше не было. Пара мгновений на осознание – и Хине захотелось хорошенько треснуть себя по лбу. В памяти тут же всплыл тот день, когда она наблюдала, как Энн играет в детективную компьютерную игру и читает там информацию про “невидимые” чернила, а затем рассказала об этом Дее. “Лимонный сок! – осенило Хину. – И как я раньше не додумалась проверить письмо на наличие тайных посланий?!”

Хиганбана внимательно прочитала содержимое послания. Едва она дошла до последней буквы, она побледнела. Несколько секунд она находилась во власти тревоги, но затем на её лице появилась ухмылка. Уныние тут же как рукой сняло, уступив место лихорадочному оживлению и готовности горы свернуть. Хина тут же вскочила на ноги и решительно направилась в сторону ванной, чтобы привести себя в порядок перед выходом. В её голове на ходу формировался план дальнейших действий. В мыслях всё шло как нельзя гладко. Единственное, что пока она не могла решить: “Мне оставаться Хитаги или раскрыть карты перед союзниками?”

***

Едва со стороны двери послышался скрип половиц, Минато и Марибель резко повернули головы в сторону вошедшего. На пороге оказался Ёшики, в смущении почёсывающий затылок.

– Я опоздал, да? – поинтересовался он.

Неожиданно для Ёшики, Минато медленно покачал головой. Супер Хулиган озадаченно вскинул брови.

– Кажется, не хватает ещё одного человека – того, кто и позвал нас сюда, – пояснил повелитель персон.

Ёшики растерянно моргнул. Он бы не удивился, позови его сюда, в раздевалку при большой ванной, Минато или Марибель – так уже происходило не один раз. Но раз они оба здесь, а кого-то всё равно не хватает, это может означать лишь одно – их собрание приобрело новый формат и нового участника. Ёшики присел на скамейку рядом с обычными союзниками.

– Так, значит, автор той записки – она? – уточнил он, хотя и так был уверен в положительным ответе.

– Ну, раз это никто из нас, то напрашивается именно такой вывод, – пожала плечами Марибель и, ни на кого не глядя, добавила: – В конце концов, Тау всегда собирает нас в спортзале, а на Фурудо-сан это тем более не похоже.

После её слов наступила тишина. Все задумались о произошедшем на прошлом суде. Они понимали, насколько, наверное, это ужасно, когда один твой близкий человек убивает другого, когда приходится видеть настолько жестокую смерть обоих. Неудивительно, что с того дня никто не видел Хитаги. Никто не высказывал этого вслух, но у каждого из троих проскальзывала мысль, что она могла сделать с собой что-нибудь ужасное после таких потрясений. Никому не хотелось, чтобы смерти продолжались, так что нынешнее приглашение в какой-то степени облегчало их тревоги. “Если только это не жестокая шутка Тау или Эрики…” – думали они.

– Как вы думаете, ей вообще стоит доверять? – вдруг спросил Ёшики.

Оба собеседника удивлённо взглянули на него: Супер Хулиган сидел, сцепив руки в замок, и задумчиво глядел в пол. Было видно, что его действительно беспокоит этот вопрос. В этом была доля справедливости: Хитаги прежде прямым текстом заявила, что ей не интересны поиски выхода, а теперь сама всех собрала здесь. Или же у неё были какие-то другие мотивы? Если не поиски способа выбраться, то что?

Марибель на некоторое время задумалась, а затем тряхнула головой и заявила:

– Не вижу особых поводов сомневаться в Хицугири-сан. Она уже помогла нам однажды, отвлекая Тау. Когда я просила её об этом, она в течение всего разговора выглядела совершенно искренней. Я бы даже сказала, что в какой-то момент она напомнила мне ребёнка, который в этом мире впервые и не знает ещё многих вещей… – Марибель слегка смутилась, вспоминая их совместный поход в ванную, когда Хитаги радовалась и удивлялась всему вокруг, словно никогда прежде не испытывала ничего подобного. Затем она ещё раз тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли, и продолжила: – Более того, вследствие произошедшего на прошлом суде, у неё вполне могло возникнуть желание поскорее убраться из этого проклятого места.

– Если только она не поддалась отчаянию и не сдалась… – вдруг пробормотал Минато.

Будь он в нормальном состоянии, он бы ни за что не сказал ничего подобного. Но с того самого дня, как он обнаружил дневник в конце тайного хода, его состояние больше не было нормальным. Минато постоянно слышал голос той безумной, помешанной на отчаянии девушки. Во время суда ему более-менее успешно удавалось его игнорировать, но окончательно избавиться от его насмешливых ноток Супер Повелителю персон так и не удалось. Минато чувствовал себя либо одержимым злым духом, либо сумасшедшим с развивающейся шизофренией. Сейчас он как раз невольно озвучил мысль, высказанную голосом Эношимы Джунко.

Ёшики и Марибель в шоке взглянули на Минато. Тот молчал, чувствуя себя просто отвратительно от того, что пусть и на короткое мгновение, но поддался этому безумию.

– Что ты говоришь? – в ужасе пролепетал Ёшики. – На тебя это не похоже…

Минато в бессильном раздражении скрипнул зубами: он как никто другой знал, что не похоже. Его злило, что он находится во власти голоса в голове и ничего не может с этим поделать, как бы он ни бился.

Внезапно поблизости послышалась усмешка, а затем незнакомый женский голос заявил:

– Сдаться? Ну уж нет, я слишком злопамятна, чтобы оказать такую милость врагу!

От неожиданности все одновременно подскочили на месте и резко повернулись в сторону источника голоса. Возле скамеек, где они расположились, стояла заложив руки за спину Хитаги и как-то по-новому улыбалась. В целом её внешний вид не сильно изменился: манера держаться, причёска, ухмылка – всё это выглядело по-прежнему. Разве что в выражении читалась лёгкая грусть, а под чуть припухшими глазами залегли тёмные круги. Кивнув в качестве приветствия, Хитаги аккуратно присела на скамейку возле Марибель – кажется, в обществе Супер Мечтательницы ей было комфортнее всего. Марибель же слегка обеспокоенно поинтересовалась:

– Хицугири-сан, что у вас с голосом?

– С голосом? – переспросила Хитаги, подтверждая её замечание чуть более низким тембром. Затем азартный игрок, похоже, осознала, что с ним действительно что-то не так, и, откашлявшись, уже более похожим на свой прежний тоном безразлично предположила: – Похоже, простуда на фоне стресса. Но вас ведь всех больше интересует не мой голос, а зачем я вас всех здесь собрала, верно? – тут же перешла к делу она.

– Так значит, это всё-таки была ты… – констатировал Минато, кивая.

– Это всё-таки была я, – подтвердила она. – И не просто так, а с деловым предложением. Точнее даже, просьбой, – тут же поправилась она. Всё выжидающе глядели на неё, словно говоря продолжать. Тогда Хина сделала глубокий вдох и выпалила: – Я бы хотела официально присоединиться к вашей компании.

На несколько секунд повисла тишина. Не то чтобы они этого не ожидали, но её прямота и выбор слов заставили их слегка растеряться. Наконец, Ёшики усмехнулся и заметил:

– Говоришь так, словно мы какая-нибудь политическая партия.

Хитаги улыбнулась.

– Ну, может, и не партия, но я вижу в вас довольно сильную группировку, – проговорила она, и её выражение стало абсолютно серьёзным. – А если без шуток, то я действительно хотела бы работать вместе с вами. Я могу принести пользу! – заявила она, положив руку на сердце. – Во-первых, вы на судах могли видеть, что я умею логически мыслить, если это нужно; во-вторых, как Супер Азартный игрок, я готова идти на риск, если этого требует ситуация, и не буду трястись в углу. Ну, и мои цели никак не противоречат вашим, а наоборот, идут с ними в сочетании.

– Значит, твоей целью не является просто выбраться? – уточнил Минато.

Хитаги решительно кивнула.

– Верно. Всё, чего я желаю, – уничтожить Тау, – решительно объявила она. – Если вам удастся выбраться своими силами, то для неё это будет серьёзным ударом. К тому же, если вы в своих поисках выхода обнаружите метод прекращения её злодеяний, то больше никому не придётся проходить через то же, что и нам.

– Так вы просто желаете покончить с Тау… – задумчиво проговорила Марибель. – Значит, вы хотите мести?

– Ну, из-за неё погибло трое моих любимых существ, так что естественно хочу! – с готовностью подтвердила Хитаги и широко улыбнулась. Видя потерянные выражения лиц троицы, она сочла нужным объяснить: – Понимаете, никого во всех вселенных я не ненавижу так сильно, как Тау. Сейчас смысл моего существования состоит в том, чтобы истребить её любым возможным способом. К сожалению, я прекрасно осознаю, что на данный момент у неё огромное преимущество передо мной, так что в моей борьбе мне нужны союзники. А после прошлого суда я осталась совсем одна… – с горечью тихо признала Хитаги, опустив голову и невольно сжав кулаки. Затем, мысленно ругая себя за очередное проявление слабости, она резко мотнула головой и, преисполненная чувств, неожиданно вскочила с места. – Именно поэтому я сейчас жизненно нуждаюсь в вашей помощи! – решительно воскликнула она и вдруг в просящем жесте низко (даже немного чересчур) поклонилась собеседникам. – Пожалуйста, примите меня в свою компанию!

От её напора остальные слегка опешили. Немного придя в себя, они стали растерянно переглядываться. В конце концов получилось так, что взгляды Марибель и Ёшики сошлись на Минато. Тот понял, что этим самым они ждут от него окончательного решения, и на всякий случай вопросительно посмотрел поочерёдно на обоих. Марибель коротко кивнула. Ёшики несколько секунд колебался, а затем неуверенно повёл плечами, словно говоря, что примет любой исход. Тогда Минато перевёл взгляд на Хитаги, всё ещё в волнении ожидающей ответа, и произнёс:

– Не вижу особых причин тебе отказывать. Думаю, уничтожение Тау действительно является верным решением.

Хитаги в тот же миг выпрямилась и просияла. Она вскинула было руки в счастливом победоносном жесте, но вдруг вместо этого на полпути хлопнула в ладоши, а затем сорвалась с места и, буквально плюхнувшись на край скамейки рядом с ещё не до конца успевшим осознать её действий Минато, порывисто стиснула Супер Повелителя персон в объятиях, радостно повторяя:

– Спасибо! Спасибо! Спасибо!

– Надо же, какая ты, оказывается, экспрессивная… – с усмешкой пробормотал растерянный Ёшики.

Хитаги тут же выпустила Минато из своей хватки и с оживлением предложила:

– А хотите, я и вас обниму, Кишинума-сан?

– Погоди, обняться ты всегда успеешь, – осадил её Минато, положив ей руку на плечо, так как видел, что она была готова тут же претворить своё предложение в жизнь. Готовая подняться Хитаги тут же покорно села обратно и приготовилась слушать. Тогда Минато с серьёзным видом продолжил: – Сначала я бы хотел кое-что у тебя уточнить. Судя по твоим словам, ты явно что-то знаешь о Тау. Не могла бы ты поделиться?

Хитаги склонила голову набок и задумчиво возвела глаза к потолку. Все выжидающе смотрели на неё. Наконец, она медленно заговорила:

– Не скажу, что я не ожидала этого вопроса. Собственно, именно потому, что я его ждала, сейчас я не могу остановиться на какой-то одной из множества придуманных мной за это время формулировок объяснения. – Брови Хитаги сошлись на переносице, и после небольшой паузы она, повернувшись ко всем, продолжила: – Я действительно знаю о ней кое-что, но, если подумать, в этой информации практически нет толку. Я знаю, что она вероломная паразитка, которая не погнушается грязными методами ради достижения целей, но я не могу сказать, чего именно она добивается всеми этими взаимными убийствами. Я, вроде как, подозреваю, откуда она взялась, но не совсем уверена, как она там оказалась. Но одно я могу сказать точно: она не является никаким магом.

Её объяснение прервали удивлённые возгласы. Хина догадывалась, что её слова вызовут подобную реакцию, поэтому прикрыла глаза и терпеливо подождала, пока собеседники осознают информацию. А понять, как не-маг мог создать такой барьер в пустынном бесконечном измерении, троице обычных и не совсем людей было ой как сложно.

– Погоди, тогда почему она может колдовать?! – первым облачил своё недоумение в слова Ёшики.

Хитаги вздохнула и спокойно пояснила:

– Ну, потому что она существо магическое. Вот только, вопреки нашим предположениям с первого общего собрания здесь, она отнюдь не могущественный волшебник.

– Кстати, именно ты тогда активнее всех рассуждала на эту тему, – заметил Минато, с долей подозрения косясь на Хитаги. На её заинтересованный взгляд он прямо объяснил: – Знаешь, если ты всё это время всё знала, это выглядит довольно подозрительно.

Хитаги мило улыбнулась и тихонько хихикнула в кулак.

– А тогда я и не знала, – невозмутимо заявила она. – Точнее, не помнила: у меня всё это время была амнезия, о чём я никому не говорила, потому что в таком состоянии сложно кому-либо доверять. Надеюсь, вы меня поймёте и простите, что утаила от вас эту информацию, – Хитаги смущённо усмехнулась. – Но на прошлом суде воспоминания вернулись ко мне, так что теперь я знаю, чего хотела, идя сюда.

Слова о потере памяти вновь поразили слушателей. Хитаги всегда вела себя так непринуждённо, словно ей было всё равно, что происходит вокруг, и ничто её не беспокоило, так что они и подумать не могли, что всё это время Супер Азартный игрок переживала из-за того, что не знает, кто она на самом деле. Хитаги прикладывала все усилия к сокрытию этой информации, и сейчас по шокированным лицам окружающих видела, что преуспела в этом деле. “Что ж, я могу собой гордиться”, – мысленно похвалила себя она. А остальные тем временем осознали, что она за человек. “Одна из тех, кто скрывает свои проблемы за улыбкой и до самого конца не покажет, что ей плохо”, – сделали закономерный вывод они. Вот только помимо информации об амнезии Хитаги кое-кто обдумывал и другую часть её слов. Внезапно этому человеку показалось, что в них есть некоторое противоречие, о чём он тут же сообщил.

– Погодите, Хицугири-сан, – подала голос Марибель. – Вы говорите, что Тау не является сильным магом. Тогда каким же образом ей удалось создать такой мощный барьер? Насколько я понимаю, все, кто имеет какие-то духовные способности, наподобие моего умения видеть границы, явственно ощущают его присутствие.

Хитаги откинула голову назад и расслабленно заявила:

– На самом деле, когда я только вернула свои воспоминания, у меня возник тот же вопрос. Ответ нашёлся уже в этой академии. Дело в том, что несколько дней назад у меня произошёл интересный разговор с человеком, который знаком с парочкой неких осёдлых ведьм. Так вот, судя по всему, именно у них Тау украла пропуск в хранилище историй миров и некий гримуар непонятного назначения. Наверняка именно с его помощью был создан барьер, а истории наших миров добыты из того хранилища. Но не стоит расслабляться, – серьёзно заметила она. – Даже если Тау сама по себе сейчас находится на уровне слабой ведьмы, которую не невозможно победить – ну, не считая поддержки её мира, где она подобна божеству – совсем скоро ситуация может измениться в худшую сторону.

Последние слова заставили всех невольно напрячься.

– Что ты имеешь в виду? – обеспокоенно спросил Минато.

Хитаги тяжело вздохнула и мрачно объяснила:

– Как я уже говорила, поддерживать один небольшой ограниченный мир – действительно довольно примитивная магия по меркам нечеловеческих существ. Гораздо престижнее, когда тебя ничто не держит и не сковывает. Одна из моих сестёр много знает обо всех сверхъестественных существах, так что прекрасно понимает, кто какое место занимает в их иерархии. Например, слабые, так называемые “осёдлые” ведьмы с точки зрения мира магии едва выше людей. Без обид, – торопливо вставила она, вспомнив, кто её собеседники. Откашлявшись, чтобы скрыть своё смущение, Хина продолжила: – Конечно, есть ведьмы, создающие из одного мира бесконечные возможности, но я говорю сейчас о тех, кто просто имеет во владении собственный кусок пространства. Его изменения не особо велики и обычно призваны доставлять удобства хозяину. Сейчас примерно на том же уровне находится Тау, к тому же стащившая где-то гримуар. Но недавно одна наблюдательная птичка подслушала диалог нашего неуважаемого директора с представителем какой-то ведьмы, судя по всему, могущественной. Другие просто не могут сделать такую, как Тау, полноценной ведьмой.

Услышав это, все разом побледнели. Хитаги отвернулась и нервно прикусила губу. То, что она узнала из послания лимонным соком, в первые секунды повергло её в ужас. У неё едва не началась паника от чувства стремительно ускользающего из её рук времени. Ей стоило огромного труда взять себя в руки и на ходу торопливо обдумать план дальнейших действий. Даже сейчас эта информация нервировала её, но она понимала, что беспокойство лишь впустую тратит её время.

Остальные разделяли её первичные чувства. Каждый смутно догадывался, что, если уж сейчас Тау имеет такую власть над ними всеми, то её становление ведьмой приведёт к необратимым ужасающим последствиям. Все поняли, что обязанность остановить её легла именно на их плечи, и от их удачи зависит судьба ещё большего количества людей, чем могло бы в случае, если бы Тау просто осталась в нынешнем положении. Такой груз ответственности пугал.

Первым пришёл в себя Минато. Он уже привык бороться за мир с тенями, поэтому ситуация не была для него настолько непостижимой, как для Ёшики и Марибель. Супер Повелитель персон сделал глубокий вдох и хрипло заговорил:

– Получается, что нам в любом случае надо предотвратить это ради всеобщего блага. Если, конечно, нам не позволит совесть бросить миллиарды людей.

Ёшики выслушал его с задумчивым выражением лица. Его до сих пор пугало то, насколько ответственная миссия оказалась на него возложена. Ёшики привык идти по пути меньшего сопротивления, а тут такое суровое испытание, от которого зависит благополучие множества людей. Некоторое время он колебался, но затем сделал глубокий вдох и покачал головой.

– Знать, что из-за твоего бездействия творится ад? Увольте! – отрезал Ёшики. – Я что, трус, просто убегать? А вдруг под раздачу когда-нибудь попадут мои близкие? Нет, такого я не могу допустить! – повторил он, в то время как в его голове всплыли образы его сестры, его друзей из академии Кисараги. Тут же память услужливо подкинула сцену с аудиозаписью, а затем и с коробкой. И обеим сопутствовала насмешливая мерзкая улыбка Тау. Ёшики непроизвольно гневно сжал кулаки.

Хитаги посмотрела на обоих парней, а затем лучезарно улыбнулась и сказала:

– Рада, что вы хотите того же, чего и я!

В это время притихшая Марибель вновь решила вступить в беседу с осторожными замечаниями.

– Конечно, всё это просто ужасно, – искренне согласилась она, давая понять, что будет сражаться с Тау наравне с остальными. – Но можно кое-что уточнить, Хицугири-сан? – Получив заинтересованный взгляд и короткий кивок, Супер Мечтательница прямо спросила: – Этот “представитель ведьмы” – Фурудо-сан?

Хитаги тут же изменилась в лице: с него исчезла улыбка, уступив место холодной жёсткости. Марибель даже слегка испугалась, но быстро осознала, что эта эмоция предназначена не ей, и немного успокоилась. Хитаги же несколько секунд смотрела расфокусированным взглядом словно сквозь неё, а затем её выражение стало более осмысленным, и она резко подтвердила:

– Верно. Это именно эта мразь, переложившая нож с держателя на полку с кружками, где его вероятнее мог заметить чаеман с психическим отклонением, о котором она наверняка узнала от своей подружки-паразитки.

Все на некоторое время понимающе затихли. Резкость Хитаги лишний раз подтверждала, насколько ей больно ото всей этой истории с пятым судом. И насколько она хочет, чтобы все виновники получили по заслугам.

Атмосфера сложилась гнетущая. Именно поэтому Марибель так сложно было заставить себя говорить дальше. Наконец, она набралась смелости и, сделав глубокий вдох, начала:

– Хорошо, раз мы разобрались с ситуацией с самой Тау, пожалуй, нам стоит теперь понять, как действовать дальше. Не возражаете, если я расскажу Хицугири-сан, что мы успели обнаружить? – обратилась она к Минато и Ёшики.

Получив их согласие, Марибель коротко обрисовала Хитаги их исследования вплоть до сегодняшнего момента. Хитаги с неподдельным интересом слушала её рассказ, изредка прерывая его восхищёнными возгласами – их расследование действительно увлекло её. В какой-то момент парни даже поймали себя на том, что их умиляет её реакция. Марибель пересказала основной ход и зацепки, которые они обнаружили. Наконец, она дошла до того, о чём пока не слышали даже её союзники.

– … Кстати, когда вы говорили о гримуаре, я как раз подумала об одном моменте наших исследований. Об “аномальных зонах”. Помните, Арисато-сан, Кишинума-сан, я хотела проверить их с помощью своей способности? Так вот, я недавно закончила исследование. Помимо указанных в дневнике Ренко, я проверила ещё некоторые места, которые мы обсуждали прежде: музыкальный класс, додзё и крышу. И знаете, что я там обнаружила? Везде на полу были странные магические круги! – объявила она.

– И что это может значить? – спросил поражённый Ёшики.

Марибель прикрыла глаза.

– Ну, думаю, они как-то подпитывают тот барьер, который установлен на границе этого мира, – высказала догадку она. – В любом случае, я считаю, что о нём стоит узнать побольше. И, кажется, в этом нам может помочь тот самый гримуар, о котором говорила Хицугири-сан.

– То есть, нам надо добыть эту книжку? Отличная идея! – с энтузиазмом воскликнула Хитаги.

– Идея-то хорошая, – согласился Минато. – Только сначала нам бы понять, где он и что он вообще собой представляет.

Хина усмехнулась, предвкушая интересное времяпровождение.

– Ну, думаю, мы можем попробовать поискать истину в формате дискуссии, как считаете? – предложила она.

Следующие полчаса они провели, обсуждая возможное местоположение гримуара, его существование в целом и варианты того, каким образом его добыть. В конечном итоге теперь уже квартет разошёлся с предположением о местонахождении книги и готовым планом операции по захвату. Все они прекрасно понимали, в какую опасную авантюру ввязываются, но их сердца были полны решимости. Они уже преодолели огромный путь к свободе и победе над Тау, так что идти на попятную сейчас слишком трусливо. Не раз они справлялись с такими опасными делами, так что у них есть все шансы справиться и теперь.

Они победят, обязательно победят.

Они не могут не победить в этом бою.

***

Тем утром завтрак Фурудо Эрики проходил так же, как и предыдущие два. Помимо неё в столовой была лишь наивная троица, как мысленно окрестила их детектив, – Минато, Марибель и Ёшики. Как всегда, они расположились как можно дальше от неё и тихонько переговаривались, словно боясь, что она их подслушает. Правда, в этом было мало толку: из желания быть всегда в курсе происходящего да от нечего делать Эрика иногда всё-таки невольно вслушивалась в их беседы. Впрочем, они редко представляли для неё интерес, так что она быстро переключалась на что-нибудь другое.

Часто Эрика ловила себя на том, что против воли поглядывает в сторону столика, который прежде всегда занимала шумная компания Марти и Хицугири. Теперь же он пустовал. Двое из членов этой компании были мертвы, а третья после суда перестала показываться на людях. “До чего же жалко!” – с презрением думала Эрика. С одной стороны, ей доставила огромное удовольствие вся эта история: она смогла вдоволь насладиться тем, как её вечный соперник оказывается унижен и сломан, да и выбор жертвы был как нельзя подходящим. С другой же, Эрика была вынуждена признать, что ей будет немного не хватать всех этих перепалок с Марти. Совсем чуть-чуть.