Текст книги "Игра с отчаянием (СИ)"

Автор книги: Ruby Battler

сообщить о нарушении

Текущая страница: 59 (всего у книги 65 страниц)

В конце концов каждый стал пытаться хоть как-то отвлечься. Парни принялись изучать награды на полках стеклянных шкафов, а Марибель, глядя в бесконечное межмировое пространство, всерьёз озадачилась вопросом: “Что хотела сказать Фурудо-сан, говоря о “новом владельце”?” На самом деле у неё была одна очень и очень вероятная версия, но местами она казалась немного сомнительной, так что Марибель пыталась придумать и другие варианты. Внезапно краем уха она уловила тихий вопрос Ёшики, обращённый к Минато.

– Слушай, а у тебя были какие-то особые причины идти сюда? – спросил Ёшики.

Минато быстро взглянул на него и озадаченно вскинул одну бровь. Впрочем, он довольно быстро осознал, что вопрос Ёшики – очередная попытка отвлечься от мучительного состояния неопределённости, и потому с удовольствием вступил в диалог – в конце концов, его и самого раздражало ожидание чего-то неизвестного.

– Ну, как ни странно, несмотря на всю разрекламированность этой школы, я принял приглашение “Пика надежды” не из-за престижности, – проговорил он. – Дело в том, что наш клуб SEES – ну, то есть, команду борцов с Тенями – сразу смутило, что мне присвоили титул Супер Повелителя персон. О персонах знает довольно узкий круг лиц, в который не входит абы кто, с ними не связанный. Мы надеялись, что, придя сюда, мы с Санадой-семпаем сможем больше разузнать о природе этой силы. К сожалению, в итоге всё вышло совсем не так, – с горькой усмешкой заключил Минато.

Ёшики выслушал его рассказ, а в конце понимающе вздохнул. Он прекрасно видел, как помрачнел Минато при упоминании Акихико, и почувствовал укол совести за напоминание о смерти товарища. Чтобы хоть немного сгладить впечатление, Ёшики нарочито беспечно убрал руки в карманы и, отведя взгляд, с улыбкой (вовсе не смущённой, нет!) заявил:

– А я пришёл сюда как раз из-за престижа. Вот только это была попытка впечатлить Шинозаки – ну, это девушка, которая мне когда-то очень помогла, и вообще… – На этом объяснении Ёшики всё-таки немного замялся и принялся в смущении ерошить волосы. Не слишком-то ободряла его и улыбка Минато, в глазах которого читалось полное понимание того, о чём Ёшики предпочёл умолчать сейчас. И ведь Ёшики и сам прекрасно осознавал, что все присутствующие уже в курсе его отношения к Шинозаки – Минато он это открыто сказал сам, а Марибель могла легко всё понять на прошлом суде, – но всё равно стеснялся откровенно говорить о своих чувствах.

К сожалению для него, одна персона не очень-то хотела считаться с его стеснительностью в этом вопросе.

– Ва-ай, как это мило! – послышался умилённый комментарий со стороны двери в основной коридор школьной зоны.

Повернувшись на источник звука, присутствующие обнаружили перед собой Хиганбану. Она стояла напротив открытой двери в школьную зону и глядела на Ёшики, обхватив щёки ладонями и улыбаясь. О том, что это именно Хиганбана, а не Тау, окружающие могли догадаться по одежде и по накрашенным по-другому губам.

От её слов Ёшики смутился и торопливо отвернулся.

Тем временем Минато удивлённо поинтересовался:

– Как ты оказалась здесь? Мы думали, ты придёшь из тайного хода, по которому сбежали мы…

Хина засмеялась и хлопнула в ладоши.

– Я балуюсь телепортацией! – радостно воскликнула она и пояснила: – Именно благодаря ней Тау всегда возникала словно из ниоткуда. Кстати, мне понравилось – крутая штука! Знаете, в первом выпуске Тау, оказывается, была одна девушка – Супер Путешественница, Рэйчел Фебфлауэр. Ей был присуждён такой талант из-за способности открывать порталы, чем она обожала пользоваться, и теперь я поняла почему…

– Так, погоди, – остановил её восторженную болтовню Минато. – Чем ты там таким занималась, что научилась телепортироваться? Хотя нет, сейчас важнее другое: мы уже потеряли немало времени, сможем ли мы выбраться отсюда? Не разрушится ли школа раньше?

Хина заложила руки за спину и хихикнула.

– Не волнуйтесь, Арисато-сан! Я всё разрулила, так что теперь времени на все вопросы у нас предостаточно. – Хина усмехнулась и загадочно прищурилась, прежде чем продолжить. – Измерение больше не рушится, и это стало возможно благодаря мне. Дело в том, что я только что занималась тем, отчего, будь я человеком, меня бы, несомненно, стошнило. – От воспоминаний о тех событиях она невольно отвела взгляд, и на её губах появилась кривая ухмылка. Однако Хина быстро взяла себя в руки и, повернувшись к одноклассникам, торжественно объявила: – Теперь коллапс остановлен, потому что я стала хозяйкой этого мира!

На лицах остальных отразилось разной степени удивление. Меньше всего это заявление поразило Марибель – в конце концов, именно это она и предполагала после слова Эрики. Спустя пару мгновений она осторожно уточнила:

– То есть, вы заняли место Тау, Хиганбана-сан?

Хиганбана кивнула.

– Типа того, – ответила она. – Теперь я стала ядром этого мира, и он держится на мне. Это было необходимо, – серьёзно произнесла она. – Если бы на месте Тау никого не осталось, то мир бы вышел из-под контроля и стал бы пожирать окружающие его вселенные. А если учесть, что здесь уже находятся символы некоторых вселенных, в том числе и ваших, именно они находятся в зоне наибольшего риска.

– То есть, ты… Ты решила взвалить на себя роль эдакого святого, сдерживающего эту гадость? – поразился Ёшики, с сочувствием глядя на Хиганбану.

Та пожала плечами.

– Ну а кто если не я? – проговорила она, отведя взгляд. – В конце концов, именно я виновата в том, что позволила Тау творить все эти злодейства. Если бы я сразу же уничтожила её, а не упустила, никому бы не пришлось страдать, кроме тех, кто имеет к этой проблеме отношение. – Хиганбана тяжело вздохнула и, прикрыв глаза, заключила: – Так что теперь я буду искупать свои грехи.

На некоторое время в коридоре повисло молчание. Остальные сочувственно глядели на Хиганбану, осознавая: она добровольно подписалась на заточение в этом мире в роли его стража. Это был поступок, достойный восхищения, но от мыслей о подобной судьбе становилось грустно.

– И вам не страшно оставаться здесь? – тихо поинтересовалась Марибель.

Хиганбана горько улыбнулась.

– Ну, обидно, конечно, бросать свою прежнюю жизнь, свой мир… Но я не могу оставить всё здесь как есть, – на этих словах её голос зазвучал громче от решительности. – Я наломала дров, последствия моей ошибки просочились в другие миры – мне всё и расхлёбывать. Начну с малого – отправлю вас домой… Кстати, вижу, Фурудо-сан уже покинула сцену, – заметила Хина с долей язвительности. – Что ж, мудрое решение для человека, участвовавшего в убийстве моих сестры и друга.

Снова повисло молчание – и на этот раз его можно было назвать неловким. Все чувствовали, что должны что-то сказать напоследок, но слова прощания упорно не приходили на ум. Они пережили столько всего вместе – а теперь не могут даже толково попрощаться. “До чего же глупо…” – думал каждый из них. Наконец, Марибель нашла в себе силы и тихонько спросила:

– … получается, это уже конец?

Хиганбана медленно кивнула.

– Можно сказать и так, – ответила она. – Сейчас я довольно ничтожна, совсем не знаю, что и как мне делать на моём новом “посту”, только и могу вас всех отправить по домам… Ха, действительно жалко, – заключила она с невесёлым смешком. – Такие амбициозные планы – и никаких способностей, чтобы воплотить их в жизнь…

– Амбициозные планы? – переспросил Ёшики, недоумённо вскинув брови.

Хиганбана подняла на него глаза и решительно заявила:

– Да, амбициозные. Я собираюсь воскресить всех убитых здесь, кого ещё не поздно, и отправить их обратно в свои миры.

На этих словах все невольно вздрогнули и в неверии уставились на неё. Марибель даже потеряла дар речи, вновь захлёстнутая волной надежды. Минато, несмотря на похожие чувства, в этом плане оказался более собранным. Поражённый подобным заявлением до глубины души, он кое-как выдавил из себя вопрос:

– То есть, ты хочешь сказать, что воскресишь всех-всех? Даже..?

– Даже Санаду-сана, – кивнула ему Хина и повернулась к Марибель. – И Усами-сан тоже. И, конечно же, я верну мою дорогую Орхидею. И всех наших одноклассников, и всех тех незнакомых мне людей, воспоминания о которых сейчас постепенно начинают заполнять мою голову – благо барьер сломан и больше не выкачивает из них жизненную энергию, поэтому у меня будет время понять, как работает система воскрешения.

Её слова звучали действительно обнадёживающе. Однако Ёшики кое-что показалось странным, и он неуверенно спросил:

– А ты собираешься воскрешать… – В этот момент Хиганбана заинтересованно взглянула прямо на него, и он запнулся, но всё-таки набрался духу и закончил мысль: – Марти? Я имею в виду, что ты как-то его не упомянула… – принялся оправдываться он, смущённый своим же вопросом.

Едва она спросил это, лицо Хины стало непроницаемым. Она смотрела на него, не выражая никаких эмоций, и Ёшики почувствовал себя виноватым. “Кажется, не стоило её сейчас спрашивать об этом…” – досадуя на самого себя, подумал он. Однако в следующий миг Хиганбана отвернулась, и на её губах появилась грустная улыбка.

– Возможно, говоря о всех, я слегка погорячилась, – произнесла она. – В конце концов, я не уверена, что Марти был бы счастливее, если бы я это сделала… Да и, наверное, он не единственный, кому лучше оставаться мёртвым. – Хиганбана помолчала. Затем она вновь взглянула на собеседников и серьёзно проговорила: – Правда, и насчёт тех, кого нельзя оставлять тут, есть небольшая загвоздка: я не уверена, что смогу отправить их в тот же самый момент их миров, когда они попали сюда. – Хиганбана сжала пальцы на ткани юбки. – Дело в том, что их слишком много. С моими нынешними способностями я ещё могу отправить трёх человек в исходную точку или чуть дальше по хронологии, но даже это отнимет у меня много сил, которые придётся восстанавливать – иначе я просто умру, не успев ничего закончить, а это не тот исход, которого я бы желала. – Хиганбана криво усмехнулась.

– Если это настолько сложно, то можете не беспокоиться: я согласна очутиться в своём мире в любой момент, если он приблизит меня к дню встречи с Ренко, – решительно заверила Марибель.

Хиганбана сочувственно взглянула на неё, а затем вздохнула и покачала головой.

– Эх, Хан-сан… – произнесла она. – Не говорите глупостей. Я уже организовала всё по мере своих возможностей: нашла истории ваших миров, выискала нужные моменты, вложила в них силы – в общем, всё уже готово. Я сделаю всё так, будто с вами тремя ничего не случилось. Я отправлю вас в ваши миры, но у вас останутся воспоминания о произошедшем здесь. Так вы сможете предотвратить нечто ужасное в своих жизнях.

От этой фразы Марибель и Ёшики вздрогнули. Марибель понимала: на неё сейчас охотится некая пугающая сущность, и любая крупица информации о ней, даже точная уверенность в её существовании – всё может спасти ей жизнь и помочь продержаться до возвращения Ренко. “А Ренко обязательно вернётся, – твёрдо сказала себе Марибель. – Я буду верить в Хиганбану-сан и ждать этого дня”.

Для Ёшики же возвращение в исходную точку полностью решало его проблему. Более того, зная о том, что некоторое время спустя Шинозаки грозит опасность, Ёшики мог предотвратить её или в крайнем случае подготовиться и защищать её. “Да, я вовсе не рыцарь, но даже так, я не отступлюсь перед трудностями, – решительно думал он. – Возможно, для Шинозаки тогда это была лишь ничтожная помощь однокласснику-неудачнику, но для меня – нет. Она вернула меня в нормальную жизнь, и за это я всегда буду ей благодарен. Именно поэтому, что бы ни случилось, я не брошу её”.

Слова Хиганбаны вселили в них надежду. Минато видел всё это и не мог не радоваться за своих товарищей. Он до сих пор слышал голос Эношимы, но сейчас она казалась лишь ничтожным фоновым шумом, не стоящим и капли внимания. Минато нашёл в себе силы бороться с ней до тех пор, пока ему не помогут избавиться от неё. “А я буду верить, что они мне помогут, – сказал он сам себе. – В конце концов, сейчас мне как никогда необходима вера в лучшее”.

Хиганбана с тихой радостью наблюдала их настрой. Ей и самой до сих пор не верилось, что всё кончено, что этим замечательным людям больше не придётся страдать из-за их с Тау личных разборок, что у них есть шанс избавиться от терзающих их призраков. Ей очень и очень хотелось надеяться, что Марибель, Минато и Ёшики справятся со своими проблемами и больше никогда не будут мучиться. В этот момент она впервые со всей ясностью осознала, что после всех испытаний привязалась к этим троим. Пожалуй, в первую очередь из-за того, как грустно теперь ей было их отпускать. И всё-таки она не могла иначе: в конце концов, они тоже заслужили конец своего кошмара, и она не вправе принуждать их к чему-либо.

Хина прикрыла глаза и мягко улыбнулась. Охваченная внезапным порывом нежности, она вдруг заявила:

– А знаете, я бы сейчас с удовольствием вас всех обняла.

Неожиданное заявление заставило окружающих оторваться от своих мыслей и удивлённо взглянуть на неё. Хина же подняла глаза на них и с иронией заметила:

– Правда, боюсь, с моим масштабом меня хватит максимум на то, чтобы повиснуть на талии Хан-сан. И то если подпрыгну. – Хиганбана криво улыбнулась.

От этих слов Марибель смущённо улыбнулась, не зная, куда себя деть от подобного внимания. Парни переглянулись. Всем без исключения показалось милым искреннее желание Хины, в том числе и потому, что они разделяли её сентиментальный настрой. Они прекрасно понимали, что скорее всего больше никогда не увидятся, и от этого на душе становилось чуточку грустно – в конце концов, они преодолели множество трудностей вместе, вверяя свои жизни товарищам, и привязались друг к другу. Однако некоторое смущение от её слов всё же было.

Хиганбана сказала это несерьёзно и совершенно не надеялась, что кто-либо действительно сделает первый шаг. Именно поэтому она так удивилась, когда Ёшики вдруг вздохнул и присел перед ней на одно колено. Пока Хина удивлённо хлопала глазами, он с весёлой ухмылкой пояснил:

– Ну, раз уж моя фамилия сходна по звучанию со словом “рыцарь”, то я, пожалуй, немного покрасуюсь и исполню твоё желание. Так ведь обниматься удобнее, а, принцесса башни Хиганбана? – задорно уточнил он.

Хина ещё несколько секунд продолжала хлопать ресницами, пока её удивление постепенно переходило в смущение, а затем скромно опустила глаза и слегка улыбнулась.

– Да ладно, какая уж я принцесса… – промямлила она, слегка хихикнув. – Скорее уж ликорис, растущий на кладбище. Правда, обычно один труп окружён множеством паучьих лилий, а не наоборот…

– Обниматься уже передумала? – с усмешкой перебил её Ёшики.

Хина поджала губы, стараясь скрыть своё смущение, а затем прикрыла глаза и, глубоко вздохнув, шагнула к нему и порывисто обхватила его шею в объятии. Она этого не видела, но Ёшики, несмотря на свою инициативу, слегка покраснел. А Хиганбана, хоть сначала и чувствовала себя неуверенно, в конце концов расслабилась и с тёплой улыбкой крепче обняла его.

– А знаете, Кишинума-сан, – нежно произнесла она, – вы и правда сейчас похожи на настоящего благородного рыцаря. Прямо как мой маленький рыцарь… – чуть тише добавила Хина, сдерживая слёзы, и с лёгкой горечью усмехнулась. Затем Хиганбана выпустила его из объятий, на ходу незаметно смахнув влагу с ресниц, и с лучезарной улыбкой объявила: – Кишинума-сан, когда я вас обнимала, я ещё и получила небольшое видение! – На его недоумённо вскинутые брови она загадочно произнесла: – Вот прямо сейчас в моей голове буквально зазвенело одно словосочетание, явно связанное с вами… А теперь оно разрослось в полноценное предсказание! – торжественно воскликнула она спустя пару мгновений. Хина вскинула одну руку и объявила: – Итак, в будущем перед вами встанет выбор! Магический ритуал: помешаете вы ему или поспособствуете? Ваше решение либо приведёт к ужасным страданиям, в конце которых вы станете единственным в мире для вашей возлюбленной, либо подарит ей спокойствие. Какую судьбу вы изберёте для неё?

С этими словами Хина отошла на пару шагов назад и с мягкой улыбкой взглянула в лицо смущённого Ёшики. Тот отвёл взгляд, мысленно проклиная подступающий к щекам румянец. Слова Хиганбаны озадачили его, но пока он совершенно не представлял, что именно они значат. Оставалось лишь мириться с подобной неизвестностью. “Судьба Шинозаки зависит от меня? До чего же нелепо звучит!” – подумал Ёшики и усмешкой поднялся на ноги.

А Хина тем временем повернулась к остальным и, раскинув руки, воскликнула:

– Ну, кто следующий на сеансы бюджетных гаданий?

Минато и Марибель переглянулись. На лице Супер Мечтательницы отражались неуверенность и смущение. Видя это, Минато вздохнул, а затем пожал плечами и с улыбкой сделал шаг в сторону Хиганбаны. Затем он совершенно спокойно повторил подвиг Ёшики и, глядя Хине в глаза, проговорил:

– Что ж, пожалуй, рискну узнать своё будущее в обмен на возможность попрощаться.

Хиганбана хихикнула в кулак и с лукаво прищуренными глазами прокомментировала:

– А знаете, Арисато-сан, пожалуй, нечто рыцарское есть и в вас.

– Из-за подобающих действий? – улыбнулся Минато, в то время как Хина уже обняла его шею, и подумал: “А она совсем не кажется холодной и неживой, несмотря на то, что фарфоровая…”

Хина посмеялась.

– Да нет, просто сесть на колено перед дамой ещё не залог рыцарства! – задорно заявила она и с насмешкой заметила: – Если бы подобное попытался провернуть Марти, то он был бы похож на коварного обольстителя, а не на благородного джентльмена.

Хина прижалась щекой к щеке Минато и, чуть постояв в таком положении, вдруг с удивлённым видом отстранилась от него и восхищённо воскликнула:

– Ого, а у вас всё ещё глобальнее, чем у Кишинумы-сана! От вашего выбора зависит судьба аж целого мира, Арисато-сан. – Хина отошла и, заложив руки за спину, с мягкой улыбкой проговорила: – Впрочем, я не сомневаюсь, что эта ноша вам по силам.

И вот наконец очередь дошла до Марибель. Пожалуй, её больше остальных смущала вся эта ситуация, но она чувствовала, что не может просто так расстаться с Хиганбаной. Марибель была благодарна за всё то, что Хина сделала для неё, за всю ту помощь, а также ощущала себя немного виноватой за некоторые моменты в прошлом. И пусть все мысли о будущем пугали её, Марибель всё-таки опустилась на корточки перед Хиной и даже обняла её в ответ, едва тонкие фарфоровые руки обвили её шею. Хиганбана на это тихонько посмеялась.

– Вы такая хорошая, Хан-сан! – умилённо заявила она. Спустя пару мгновений она понизила голос, так чтобы её вопрос не услышал никто, кроме Марибель, и таинственно поинтересовалась: – А всё-таки вы влюблены в Арисато-сана?

Услышав это, Марибель сначала оторопела, а в следующее мгновение почувствовала, как к её лицу приливает краска, и невольно выпустила Хиганбану из объятий. Та в тот же момент отстранилась и с невинным любопытством взглянула ей в лицо. Марибель не могла вынести этого по-детски непосредственного взгляда и опустила глаза, предварительно украдкой покосившись на парней: Минато и Ёшики, очевидно, не услышали вопроса Хины и теперь растерянно наблюдали смущение Марибель. “И слава Богу!” – с облегчением подумала она. Вслух же она, стараясь придать голосу как можно более возмущённый тон, с упрёком воскликнула:

– Что за вопросы, Хиганбана-сан!

Хина пожала плечами и как бы оправдываясь ответила:

– Вы не подумайте, я не издеваюсь, как это делала Тау. Я просто не всё понимаю в этой жизни, вот и хочу узнать из наблюдений за другими…

Хина невинно хлопала ресницами. Когда она так делала, сердиться на неё было просто невозможно. Марибель лишь обречённо вздохнула и покачала головой. “Воспринимать это как отрицательный ответ или нет – это уже её дело”, – с лёгкой досадой на саму себя подумала она. Затем Марибель поднялась на ноги и с невесёлой улыбкой поинтересовалась:

– Ну что, как там моё будущее? Безрадостное и беспросветное?

Хиганбана поджала губы, явно не довольная её настроем, а затем тяжело вздохнула. Однако в следующее мгновение на её губах расцвела лукавая улыбка. Под растерянным взглядом Марибель она подняла палец вверх и громко торжественно объявила:

– Карты говорят мне, что вам следует держаться красного цвета – он поможет вам в вашей одиночной борьбе!

Марибель растерянно вскинула брови. В этот момент Ёшики криво усмехнулся и поинтересовался:

– Предлагаешь сменить ей стиль на роковую блондинку в красном?

На этот комментарий Хина лишь пожала плечами, а Марибель резко развернулась и удивлённо взглянула на Ёшики. “Кажется, “предсказание” уже начинает действовать…” – с досадой подумала она, чувствуя, как у неё горят щёки. Следующие слова, раздавшиеся в помещении, лишь окончательно смутили её, делая похожей на спелый помидор.

– Не думаю, что подобный стиль подойдёт такой милой девушке… – тихо пробормотал Минато.

К сожалению для себя, Марибель его услышала. Единственной её реакцией на это было закрыть лицо руками и ото всех отвернуться, чтобы хоть как-то скрыть дикое смущение.

Хиганбана с улыбкой наблюдала за её действиями. Затем она перевела взгляд на межмировое пространство в дверном проёме, и в её глазах блеснула горечь. “Значит, уже всё? – с тоской подумала она. – Мне нужно отпустить всех, а самой остаться… Страшно. Дея, мне так хочется, чтобы ты была рядом! – Хина сжала зубы, чувствуя подкатывающие к горлу слёзы, а затем едва заметно качнула головой. – Нет, мне пора бы уже разобраться со всеми проблемами самой. Я ведь уже сделала первый шаг, верно? Тогда хватит киснуть! Давай, Хина, ведь ты можешь преодолеть все трудности, и не из таких передряг выпутывалась. И плевать, что теперь ты одна… Не этого ли ты хотела, когда решила стать эдакой “сильной личностью”? – Хина горько усмехнулась сама себе и невесело заключила: – Да уж, стоило бы точнее формулировать желания…”

С такими мыслями Хина сделала глубокий вдох и прикрыла глаза, а затем спокойно проговорила:

– Ладно, я слишком сентиментальна. Пора бы уже отпустить вас всех по домам. Вы и так достаточно настрадались. Я, в свою очередь, приложу все силы к тому, чтобы вернуть вам и всем остальным погибших тут близких. А пока… – Хина мягко улыбнулась и открыла глаза, чтобы взглянуть на окружающих: все смотрели на неё, не вмешиваясь в её монолог, и на их лицах читалась какая-то светлая печаль. Тогда она чуть выше приподняла краешки губ, чуть нежнее прищурила глаза и произнесла: – Пока просто постарайтесь не терять веры и жить так, чтобы было чем похвастаться друзьям!

С этими словами она изящно взмахнула рукой, и остальные почувствовали за спиной лёгкое дуновение ветерка. Все трое чуть вздрогнули, а затем, не сговариваясь, осторожно обернулись. В дверном проёме теперь появилось три сияющих вихря. Их мягкий беловатый свет вовсе не пугал, а наоборот казался чем-то уютным. От этих искрящихся мини-галактик веяло чем-то родным и близким. “Это оно – путь домой!” – независимо друг от друга, но совершенно синхронно подумали Ёшики, Марибель и Минато. Каждый из них испытывал эмоции, похожие на эмоции остальных. В груди защемило от ощущения счастья и теплоты – неужели, оно и правда кончилось? Они чувствовали огромное облегчение и не представляли, плакать им или смеяться. В то же время было ещё и невыносимо горько от мысли, что вернуться могут лишь они втроём.

“Разве заслужила Ренко такое наказание за свою любознательность? – спрашивала себя Марибель, чувствуя, как по щекам катятся слёзы. – Разве её тяга узнавать новое и удивительное – это преступление? Разве были на её душе грехи, которые можно искупить лишь смертью?”

“За что умер Санада-семпай? – с болью думал Минато, представляя, каким ударом будет для остальных эта ужасная новость. – Неужели, он сделал что-то неправильно? Он ведь просто сражался за себя и за всех нас – так почему же всё должно было случиться именно так?”

“А ведь Моришиге не был таким уж ненормальным до этой истории… – с сожалением вспоминал Ёшики. – И это убийство… Он ведь просто очень боялся за Сузумото, вот и решился на него… Страшно представить, как отреагирует на его смерть Сузумото”, – заключил он и тут же помрачнел.

– Это порталы в нужные точки ваших миров, – тем временем продолжала Хиганбана. – Просто подойдите ближе, и вы почувствуете зов вашего собственного. Перепутать будет сложно, но если что, я подскажу.

Ответом ей было молчание.

В полном безмолвии Минато, Марибель и Ёшики медленно подошли к своим порталам и в нерешительности остановились напротив. Несколько секунд они просто вглядывались в мягкий белый свет, иногда замечая смутно уловимые черты знакомых мест. “И правда кончено?” – спрашивали они себя, не веря происходящему и боясь открывающегося перед ними будущего.

Наконец, Марибель сделала ещё один неуверенный шажок и протянула руку к своему порталу. Сияние само потянулось к ней, и она словно услышала в голове нежное: “Возвращайся домой!”

Внезапно Марибель медленно опустила руку.

В следующий миг она резко развернулась на месте и, не давая никому опомниться, заключила обоих парней, всё ещё стоящих рядом, в порывистые объятия. Не успели Минато и Ёшики до конца осознать её действий, как плечи Марибель дрогнули, а с её губ сорвался всхлип.

– Хан-сан?.. – всё ещё пребывая в некотором смятении, позвал её Минато.

Марибель снова всхлипнула – уже громче – и сквозь слёзы заявила:

– Как бы много поистине ужасных вещей тут ни произошло, я рада, что встретила здесь вас! Вы оба такие хорошие, что я… – Она не договорила, снова прервавшись всхлипыванием.

Услышав эти слова, Минато невольно улыбнулся печальной улыбкой. Поддавшись внезапному порыву, он одной рукой приобнял расчувствовавшуюся Марибель, а второй – по воле Супер Мечтательницы оказавшегося тут же Ёшики и ответил:

– Поверь, я разделяю твои чувства. Жаль расставаться с такими замечательными людьми, как вы двое… Марибель, Ёшики.

Услышав, как он обращается к ней по имени, Марибель вздрогнула и удивлённо заморгала, впрочем, не прекращая всхлипывать. Ёшики же, которого в принципе крайне редко кто-либо обнимал, чувствовал себя ужасно неловко. И всё-таки даже он ощутил теплоту, буквально напитавшую только что произнесённые слова, и не смог не почувствовать какой-то прилив умиления в ответ. Немного неловким и грубоватым движением, Ёшики включился во всеобщие объятия и с напускным укором, призванным скрыть смущение, протянул:

– Ну вы ребята сентиментальные… Я тоже буду скучать, Минато, Марибель, – после короткой паузы признал он.

От такого поворота событий Марибель окончательно зарделась, полностью смутившись своей инициативы и совсем не представляя, куда себя деть. Наконец, она отрывисто выдохнула и, крепче прижавшись к парням, прошептала:

– Ужасно жаль, что ни Ренко, ни вас двоих не будет рядом и мне придётся остаться с той странной женщиной один на один. Страшно. Но я постараюсь не сдаваться. Я буду помнить всё, что мы пережили вместе. Спасибо вам, что вы всё это время были рядом, Ари… Минато, Ёшики, – их имена она произнесла едва слышно и тут же спрятала пылающее лицо на плече у Минато, который на это лишь теплее улыбнулся.

Всю эту картину наблюдала умилённая Хиганбана. И вот они наконец разомкнули объятия, и она смогла хорошенько разглядеть их лица: смущённое и чуть печальное выражение Ёшики, лёгкую дымку тоски в глазах Минато, так не сочетающуюся с его тёплой улыбкой, утирающую слёзы и всхлипывающую Марибель. И вот, немного успокоившись, они снова обменялись ободряющими улыбками, отошли к порталам в свои миры и, в последний раз оглянувшись на Хиганбану полными надежды и веры в светлое будущее глазами, скрылись в ослепительной белизне.

И долго ещё Хина махала им рукой, одними губами повторяя:

– Живите и будьте счастливы.

Комментарий к When time stops

И да, ещё одна глава ~

Ближе к концу я всё чаще умилённо визжу и рыдаю.

И да, отсылочки к MA – вот что я люблю ~

А теперь **важное объявление**:

В ближайшее время у меня начинается СЕРЬЁЗНЫЙ завал учёбой. Эпилог будет, но, боюсь, не раньше августа.

========== Shangri-La ==========

– Бесполезная идиотка!

Обидно, ужасно обидно. Всё это время она очень и очень старалась, прикладывала все усилия – лишь чтобы в конце концов в очередной раз услышать эпитет “бесполезная” в свой адрес. Девушка стыдливо опустила глаза в пол и сжала кулаки, буквально впиваясь ногтями в кожу на ладонях. Она знала, что в ближайшее время ей придётся выслушать ещё много “лестного” о себе, и морально готовилась к череде унижений.

– Я всего-то попросила добыть мне подходящую для игры фигуру – и что получила в результате? – гневно фыркнула синеволосая девушка, чьи прелестные, пусть и кажущиеся слегка неживыми черты лица исказились в гримасе отвращения, когда она полным язвительности голосом сама ответила на свой вопрос: – Ты вернулась с пустыми руками! Что скажешь в своё оправдание, а-а, Фуру-удо Э-э-эрика?

Девушка прекратила раздражённо расхаживать по помещению и резко развернулась. Эрика, раскрасневшаяся от стыда, сильнее потупила взгляд и закусила губу.

Эрика находилась в изящно обставленной комнате, шахматный пол которой поблёскивал в загадочном лиловом свете, льющемся из высоких окон, а потолок уходил куда-то в небеса, так что его было невозможно разглядеть за дымкой густого фиолетового тумана. Зал для игр ведьм вне пространства и времени – вот где отчитывали гордую девушку. Сама детектив стояла в центре помещения, будто осуждённый, ожидающий приговора, и боялась поднять глаза на своего палача – свою госпожу, Великую Ведьму Сената, Ведьму Чудес Фредерику Бернкастель.

В лиловых глазах Бернкастель читался немой вопрос, когда она смотрела на свою фигуру, провалившую такое элементарное задание. В этом кажущимся мёртвым взгляде Эрике виделись суровость и презрение, и детектив всеми способами старалась его избежать. Однако Бернкастель, её жестокая госпожа, буквально впивалась глазами, словно желая разорвать Эрику, как кошка разрывает хилое тело мыши когтями. Эрика прекрасно осознавала, насколько она на самом деле сейчас похожа на мышь: такая же жалкая, ничтожная, трясущаяся перед безжалостной ведьмой, у которой от негодования дергается её кошачий хвост, украшенный голубой лентой и бубенчиком (его бы любой счёл милым, если бы не знал о жестокости его обладательницы).

Понимая, что от неё ждут ответа, и так же хорошо осознавая, что этот ответ разозлит госпожу, Эрика тихо, как бы оправдываясь (отвратительное чувство!) пролепетала:

– Эта фигура недостойна такой великой ведьмы, как вы, Госпожа.

Бернкастель презрительно фыркнула. Быстрыми шагами она приблизилась к Эрике и заглянула ей в лицо. При виде выражения госпожи Эрика вздрогнула: на губах Бернкастель была жуткая насмешливая улыбка. Ведьма по-кошачьи прищурила глаза и неожиданно протянула руку к лицу Эрики, чтобы в следующий миг провести ладонью по её щеке. Спокойным, даже немного ласковым голосом Бернкастель произнесла: