Текст книги "Игра с отчаянием (СИ)"

Автор книги: Ruby Battler

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 65 страниц)

– И в любом случае получается, что Хитаги ни при чём! – сделал вывод Марти.

– Если только я не предвидела, что все придут к такому выводу, и не сделала необходимые приготовления, – вставила Хитаги, приложив палец к губам и возведя глаза к потолку. Затем она случайно встретилась с обиженным взглядом Марти и, смущённо усмехнувшись, проговорила: – Ну, надо же рассмотреть все варианты…

Марти на это ничего не сказал, лишь недовольно поджал губы. Хитаги прекрасно его понимала: он тут распинается, чтобы оправдать её в глазах других, а она вдруг лезет со своими комментариями, которые могут разрушить всю линию защиты. Вот только Хитаги уже сомневалась, что он достаточно объективен. В какой-то момент она допустила мысль: “А вдруг это действительно была я?” – и с тех пор та навязчиво жужжала в её голове, подобно надоедливой мухе. На первый взгляд, эта теория выглядела бредово, если бы не одно “но”: вчерашний вечер Хитаги провела в состоянии бреда. “Мало ли, что я могла тогда натворить… – в волнении думала она теперь. – Может, у меня лунатизм? Или Дея не раскрывала мне моего прошлого, потому что я на самом деле маньяк с раздвоением личности…” Всё более странные идеи охватывали сознание Хитаги с каждой минутой, и она уже вообще перестала понимать, чему тут можно верить.

А пока Хитаги пребывала в смятении, был ещё один человек, кому кое-что в этой ситуации казалось странным. Вот только свои подозрения озвучить было крайне сложно.

– И всё-таки странно, что Фурудо-сан так упорно пытается выставить Хицугири-сан преступником… – пробормотала Марибель громче, чем ей хотелось.

Она хотела просто тихонько высказать мысль вслух, но в повисшей в этот момент тишине та прозвучала чересчур отчётливо, так что все присутствующие хорошо всё расслышали. Осознав это, Марибель зажала рот рукой и смущённо опустила голову, чувствуя жгучий стыд, приливающий к щекам. Она уже хотела было извиниться, чтобы как можно скорее замять эту ситуацию, но её опередила Эрика со своей репликой.

– Выставить преступником? – быстро переспросила она и вдруг широко улыбнулась. Эрика расслабленно опёрлась обеими руками на трибуну перед собой и во всеуслышание заявила: – Ну, тут я ничего пока говорить не буду. Лишь в одной вещи я уверена… – Она пронзительно взглянула прямо на Хитаги, отчего у той по спине пробежали холодные мурашки. – Я достоверно знаю, кто убил Хицугири Дэймона.

Все невольно вздрогнули от её жуткого тона. Эрика довольно растянула губы в улыбке. А Хитаги тем временем побледнела. В её голове вдруг отчётливо вырисовалась одна пугающая мысль: “А ведь её имя наверняка написано на месте преступления не просто так. Да и именно она сказала, что видела Дея, идущего в оранжерею вчера. Даже если не она убила, то уж точно имеет непосредственное отношение к этому преступлению”.

Комментарий к miragecoordinator

Традиционная небольшая первая часть суда. А в следующей из количества страниц будет очевидно, что кое-кто плохо умеет разделять главы =_=

========== the executioner ==========

В течение нескольких мучительно долгих мгновений все не отрывали поражённых взглядов от Эрики. Абсолютно каждого охватило неприятное чувство, вызванное какой-то ещё не успевшей окончательно сформироваться мыслью, казалось бы, вот-вот готовой обрести чёткую форму, но упорно выскальзывающей из рук, едва сознание приближалось к ней. Единственным, что было несомненно, оставалось гнетущее ощущение приближающейся катастрофы местного масштаба.

– Я не понимаю… – наконец, пробормотала Марибель, а затем подняла глаза на Эрику и прямо спросила: – Вы подразумеваете, что уверены в виновности Хицугири-сан?

– О, у вас сложилось такое впечатление, Хан-сан? – Эрика склонила голову набок и загадочно усмехнулась. – Что ж, оставляю формулировку мнения на вас. Вы ведь в состоянии иметь собственную точку зрения на события, верно? – Детектив обвела зал насмешливым взглядом.

Вновь повисла тишина. Никто просто не хотел комментировать откровенный намёк Эрики на их несостоятельность как мыслителей, даже Марти, который теперь слишком отчётливо осознавал, что у неё есть неоспоримый аргумент в спорах с ним. А Хитаги тем временем даже особо не вслушивалась в происходящее вокруг неё – её слишком поглотили собственные размышления, касающиеся этого дела. Именно поэтому её внезапное высказывание казалось каким-то лишним после поднятой Эрики темы.

– Кстати, я тут подумала и нашла косвенное подтверждение того, что справочник в моём шкафчике – тот самый пресловутый red herring, – неожиданно заявила она, предварительно буквально расколов гнетущую тишину щелчком пальцев. Когда все остальные повернулись к ней, Хитаги объяснила: – Дело в том, что мой шкафчик – не единственный, который изменился с прошлого посещения женской раздевалки. Помимо произошедшего с ним, там был ещё и шкафчик с испорченным замком. Как я уже писала в уликах, на шкафчике Хан-сан замок выпирает сильнее, чем на всех остальных. А какие махинации обычно проводят с замками? Правильно, взломы. Из всего этого я предположила, что изначально справочник был в шкафчике Хан-сан, но затем убийца почему-то передумал и решил переложить его в мой.

– Звучит складно, – усмехнулась Эрика и тут же добавила: – Конечно, если вы не выдумали всю эту историю, чтобы мы поверили в вашу невиновность, Хицугири-сан. Ведь именно вы первая оказались в женской раздевалке на осмотре, если не ошибаюсь. То есть, теоретически, вы вполне могли провернуть некие махинации для большей убедительности вашей истории.

Хитаги на это замечание хмыкнула и, не сдержавшись, высунула язык. Сегодня Эрика как никогда надоедала ей своим ехидством и упорными попытками убедить всех в мнимой виновности Хитаги. “И чего она так прицепилась? – раздосадованно думала Супер Азартный игрок. – Неужели, ей настолько необходимо поиграться с подозреваемыми, прежде чем дойти до сути дела и наконец-то разоблачить истинного преступника? А может, это реально была она? Или она просто таким образом испытывает нервы убийцы…”

– Эм… Можно кое-что сказать? – подал голос Ёшики. – Я просто тут думал обо всей этой неразберихе со справочниками, и мне пришла в голову одна идея. Вот вы говорите: убийца – девушка, которая взяла справочник Хицугири для того, чтобы попасть в мужскую раздевалку. А почему не наоборот? Сначала убийца взял справочник Хан, а потом решил нас запутать, взяв ещё и второй…

– Это вы так тонко намекаете, что стоит сузить круг подозреваемых до меня, вашего товарища и вас самих, мистер Кишинума? – насмешливо уточнил Марти.

Ёшики обиженно сплюнул.

– Да я не об этом! – рассердился он. – Я о том, что мы зачем-то зациклились на версии с убийцей-девушкой, а у нас ещё нет на это достаточно надёжных улик.

– И ты совершенно прав, – согласился с ним Минато. – Мы до сих пор не имеем веских оснований сбрасывать кого-то со счетов.

Марти задумчиво взглянул сначала на него, затем на Ёшики, упёр руки в бока, закрыл глаза, после чего с тяжёлым вздохом возвёл их к потолку и, не обращаясь ни к кому конкретному, поинтересовался:

– И что вам всем так нравится ставить себя под подозрение?..

Хитаги улыбнулась его комментарию. Затем её лицо приняло серьёзное сосредоточенное выражение, и она, заложив руки за спину, задумчиво проговорила:

– Кстати, отбрасывая её откровенное желание обвинить меня во всех смертных грехах, в рассуждениях Фурудо-сан прозвучала дельная мысль: убийца должен был после такого убийства запачкаться в крови. А ходить потом в окровавленной одежде – идея суицидальная. Тогда он должен был как-то избавиться от неё, или же вообще заранее предотвратить попадание на свою одежду крови.

– Думаю, тут скорее последний случай: убийца надел на себя куртку, которая в итоге обнаружилась в шкафчике жертвы, – предположил Марти. – На ней и следы крови есть.

– Вот только эта куртка чёрная, а судя по показаниям всех остальных, их куртки других цветов, – вставил Минато, держа справочник в руках. – Получается, что кто-то тут врёт?

– Не думаю, – отрицательно мотнула головой Эрика. – Когда мы уходили с крыши, я ещё раз взглянула на куртки, и могу точно сказать, что все названные вами в допросе цвета присутствовали.

– Может, ваша фотографическая память подскажет нам, откуда тогда взялась чёрная куртка? – язвительно спросил Марти.

Эрика лишь издевательски посмеялась.

– Неужели даже такие простые вещи надо вам разжёвывать, Марти-сан? Я-то надеялась, что ваши мозги ещё не окончательно атрофировались от вида вашей мёртвой сестрички, но, похоже, зря.

Марти вздрогнул. Его лицо исказил гнев. Сжав зубы, он впился ногтями в трибуну перед собой и едва слышно процедил:

– Какая жалость, что там, в морге, на её месте не ты, bitch…

Пока они пререкались, Марибель усиленно думала над загадкой лишней куртки. Она упрямо перебирала в голове варианты причины её существования, пока не пришла к самому логичному объяснению. Выждав до паузы в обсуждении, Супер Мечтательница осторожно вставила:

– А я, кажется, поняла, чья это куртка. – Все взгляды тут же обратились в её сторону, и она уверенно заявила: – Эта куртка была предназначена Санаде-сану, и Тау просто не стала её убирать после его смерти. Или я ошибаюсь? – уточнила она, покосившись в сторону Тау.

Кукла выдержала паузу, а затем кивнула и, приложив указательные пальцы к краешкам губ, беспечно проговорила:

– Я просто забыла о ней. Я такая рассеянная в последнее время, жуть! – Тау засмеялась и лукаво прищурилась. Она будто бы на самом деле надеялась, что лишняя куртка ещё понадобится, а сейчас просто разыгрывала дурочку.

Тем временем Минато с Ёшики не могли оторвать растерянных взглядов от Марибель, высказавшей эту идею. Почему-то мысль, что нечто, связанное с мёртвым товарищем, было использовано для убийства, вызывала отторжение и неприязнь. Всё это выглядело так, будто убийца не только лишил жизни брата одной из девушек, но и осквернил память об их умершем ради свободы друге.

А Марти задумчиво переводил взгляд с Супер Повелителя персон на Хулигана и обратно и вдруг выдал:

– Кстати, именно вы двое были с ним близки, верно?

– Ты на что намекаешь?! – тут же вскипел Ёшики.

– Именно потому, что Санада-семпай – мой друг, я бы не стал вплетать в такое дело ещё и его, – хмуро заявил Минато, с оскорблённым видом косясь на барабанщика. Тот лишь пожал плечами.

– Может быть, – задумчиво проговорил Марти. – Вот только в раздевалке было кое-что очень любопытное, что указывает именно нас вас, мистер Арисато, мистер Кишинума, а именно – обрывки хлопковой ткани белого цвета, перепачканной в крови. И, как ни крути, они очень уж похожи на остатки порезанной рубашки. А белые рубашки носите здесь только вы двое. Ну, до недавнего времени ещё была парочка человек, но они явно уже не могут быть убийцами. Что вы об этом думаете? – поинтересовался он, склонив голову набок.

Оба подозреваемых тут же побледнели. В следующую секунду Ёшики охватил праведный гнев. Кипя от возмущения, он язвительно поинтересовался:

– И что, вся проблема в том, как мы одеваемся, да?

– Ну, думайте, что хотите, а обрывки придавили грузом одного из тренажёров, – заметил Марти, пожав плечами, и после небольшой паузы добавил: – Очевидно, кто-то очень не хотел, чтобы их нашли. Разве это не подозрительно?

На это подозреваемые не нашлись, что сказать. Воспользовавшись паузой в обсуждении, Хитаги вставила своё слово.

– А ведь кое-кто из вас как раз может принимать таблетки, одну из которых мы обнаружили в оранжерее… – как бы невзначай заметила она.

Минато понял её намёк, и ещё сильнее занервничал. Хитаги со своего места зорко наблюдала за малейшими изменениями в его поведении: вот от его лица отлила кровь, вот слегка задрожали руки, вот он нервно сглотнул. Всё это в совокупности усиливало подозрения Супер Азартного игрока, поднимая в её сознании вопрос: “Неужели, этот человек убил Дею? Действительно ли он тот, кого я ищу?..” Вслух же она решила продолжать идти в этом направлении. Придав своему голосу как можно более отрешённые нотки и нарочно не глядя на своего главного подозреваемого, Хитаги возобновила рассуждения:

– К тому же, именно вы, Арисато-сан, заявили, что видели, как Дэймон просовывал мне под дверь послание. Таким образом, вы подтверждаете свою осведомлённость о его наличии. Как раз знающий человек мог бы использовать это для нашего отвлекающего манёвра с запиской в оранжерее.

Хитаги сделала паузу, ожидая его реакции. Её испытующий взгляд буквально прожигал, даже если с ним не встречаться. Минато почувствовал, что она что-то от него ждёт, и хрипло поинтересовался, не глядя в её сторону:

– И всё?..

Хитаги улыбнулась ему, как ребёнку. Нарочито медленно она уперлась широко расставленными руками в трибуну перед собой и произнесла:

– Нет, есть ещё кое-что. А именно – обнаруженный в вашем шкафчике справочник Хан-сан. Скажете, его легко могли подбросить? Могли. – Прикрыв глаза, Хитаги кивнула и тут же продолжила: – Но вот что странно: в итоге он оказался именно у того человека, которому было легче всего его украсть у владелицы. Именно вы, Арисато-сан, больше всего общались с Хан-сан и могли этим воспользоваться.

Хитаги медленно подняла веки и исподлобья взглянула на Минато изучающим взглядом. Тот затих, будто поражённый её словами. Теперь он казался даже бледнее, чем прежде. Хитаги терпеливо ждала, когда он объяснится, но Минато молчал, будто не в силах найти себе оправдание. Наконец, Хитаги надоело ожидание, и она продолжила давить.

– К тому же, вы с вашими умственными способностями вполне могли бы провернуть такое дело, как создание множества фальшивых улик, указывающих на ваших одноклассников, как на преступников…

– Бред! – наконец, не выдержал Минато. Его голос, пропитанный возмущением, предательски дрогнул. – Зачем мне кого-то вообще убивать?

Хитаги подняла глаза к потолку и небрежно произнесла:

– Ну, здесь мы все под вечным давлением, а человеческая психика – вещь довольно хрупкая. Возможно, для вас последней каплей могла стать смерть вашего друга и осознание того, что ещё остались те, кто не вкусил горечь утраты…

– Стой, ты это серьёзно?! – встрял в их диалог возмущённый и одновременно напуганный Ёшики. – Нет, то есть, ты намекаешь, что…

– … что я убил твоего брата, потому что не вынес того, что я с вами не в равном положении?

Минато смотрел на Хитаги расширившимися от ужаса глазами. Её спокойствие, когда она говорила такие жуткие вещи, его пугало. И всё-таки Минато сделал глубокий вдох и, постаравшись взять себя в руки, прямо спросил:

– Ты хочешь сказать, что я сотворил такое безумие? Это же просто ненормально – убить по такой причине… – пробормотал он уже себе под нос, не отводя от Хитаги поражённого взгляда.

Хитаги тяжело вздохнула и, прикрыв глаза и скрестив руки на груди, заявила:

– Ну, личность, выпотрошившая живого человека, явно не отличается психическим здоровьем. Ещё немного, и я буду точно знать картину этого преступления. Кто знает, может быть, убийца и вправду вы, Арисато-сан?

Хитаги подозрительно посмотрела на собеседника, отчего у того прошёл мороз по коже. Сейчас её безжалостный взгляд очень напоминал тот, с которым она тогда, в оранжерее, обещала вывести преступника на чистую воду. Минато просто не знал, что сказать ей, и потому молчал, опустив голову и переваривая всю информацию, которая на него вылилась. “Она и вправду считает меня убийцей…” – в ужасе думал он. Всё это казалось до жути неправильным, будто он попал в дурацкую пьесу на роль главного злодея, непривычную и пугающую своей реалистичностью.

Всю эту сцену молча наблюдала Марибель, переводя растерянно-напуганный взгляд с обескураженного Минато на холодно-изучающую Хитаги. Обвинения в адрес Супер Повелителя персон казались ужасно нелепыми. “Всё это должно быть просто глупой ошибкой!” – говорила себе Марибель. Ну действительно, как человек, который протянул ей руку помощи, когда она готова была впасть в отчаяние, может быть убийцей, вытащившим наружу внутренности другого человека? Вот только факты упрямо спорили с её попытками убедить себя. “Он вполне может быть убийцей…” – будто говорили они с насмешкой. И Марибель, отчаянно ища хоть что-то, способное очистить имя Минато, хоть какое-нибудь оправдание, перебирала в памяти все события сегодняшнего и вчерашнего дня. Вроде бы, всё было совсем как обычно: повелитель персон вновь собрал вокруг себя небольшую компанию одноклассников и отправился в очередной бой, пусть и не совсем привычный… Вот только то, что до этого он упрямо избегал их с Ёшики, слишком сильно выбивалось из общей картины. “Да и именно он предложил участие в расследовании…” – подумала Марибель, с горечью чувствуя, как её грызут сомнения. Сейчас её как никогда разрывали два противоборствующих мнения об Арисато Минато: добрый и надежный человек, который в случае беды подставит плечо и которому всегда можно довериться, или расчётливый искусный лжец, талантливо плетущий интриги и заставляющий всех подчиняться ему благодаря природному обаянию?.. “Думай, Марибель, думай!” – одёргивала она себя. Марибель зажмурилась и буквально впилась ногтями в трибуну.

Внезапно она резко распахнула глаза и вдруг проговорила:

– А ведь мы явно ещё не всё рассмотрели. Взять хотя бы те ножницы, которые были в шкафчике Марти-сана…

– Мы ведь уже убедились, что местонахождение подобных предметов не очень-то весомый аргумент, мисс Хан, так как даже в закрытый шкафчик при должном желании можно засунуть почти любой небольшой предмет, – мягко заметил Марти.

– Да нет же. – Марибель торопливо мотнула головой. – Я хотела сказать, что, судя по всему, эти ножницы были взяты из библиотеки. А ведь там совсем рядом с органайзером, где как раз не хватало ножниц, лежала недочитанная книга. И вот я подумала, что человеку, в чьём поле зрения долго находились эти ножницы, вполне могли прийти на ум именно они, когда понадобилось избавиться от ненужной улики.

– О, так вы предлагаете искать того, кто читал детективный роман, Хан-сан? – загорелась Хитаги, запомнившая эту информацию из списка улик. – Тогда я знаю, кто точно выпадает из этого списка! Роман же на японском, верно?

– Ну, естественно… – подтвердил Ёшики, всё ещё не понимая, куда она клонит.

А вот до Марти дошло, что она собирается сказать. Предчувствуя не самое приятное для него откровение, он хотел было что-нибудь вставить, но был опережён Хитаги, которая на весь зал заявила:

– А среди нас есть человек, который плохо умеет читать иероглифы! – и с этими словами многозначительно взглянула на Марти.

Для половины присутствующий это стало новостью. На секунду удивление чуть притупило все остальные их эмоции, и они с интересом взглянули на Супер Барабанщика. Тот смущённо опустил глаза, не зная, куда себя деть, и этим заставил остальных, не видевших прежде эту его сторону, ещё больше растеряться. Эрика лишь тихонько посмеивалась, глядя на его потерянное лицо. Наконец, Марибель осторожно поинтересовалась:

– И как же вы тогда пользовались вашим электронным справочником, Марти-сан?

Марти ниже опустил голову, явно не горя желанием отвечать. За него охотно объяснила Тау.

– О, это полностью моя заслуга! Этот справочник является ещё и карманным электронным переводчиком! Здорово, правда? – спросила кукла, вся раздуваясь от гордости за собственное маленькое техническое чудо.

А пока все остальные были увлечены новым открывшимся фактом об однокласснике, Эрика успела полностью просчитать рассуждения Марибель и, воспользовавшись паузой в обсуждении, начала свою речь с вопроса:

– Кстати, Хан-сан, говоря о том романе из библиотеки, вы, часом, не намекали, что читателем была я, Супер Детектив? – Уловив изменение в выражении лица Марибель, Эрика хитро улыбнулась, поняв, что была права, и продолжила: – Что ж, вы не ошиблись. Это действительно моё любимое произведение у того автора, и пару дней назад я решила его перечитать. Вот только то, что мне не повезло оставить его возле того злосчастного органайзера – сомнительный аргумент в пользу моей вины, не считаете?

Марибель сглотнула. Начинается то, к чему она готовила себя последние несколько минут! Супер Мечтательница сделала глубокий вдох и решительно начала:

– Сам по себе – да. Но ведь есть и другие улики, указывающие на вас, Фурудо-сан. Например, надпись на месте преступления. Конечно, её было подделать легко. Но что вы скажете насчёт вашего сомнительного объяснения того, почему вы пришли в оранжерею на расследование? Может быть, вы знали, что мы все в итоге там окажемся, и хотели убедиться, что подброшенное вами письмо обнаружат? Или же ваши туманные намёки возле библиотеки. Что-то пропало из архива? А может, вы просто хотели, чтобы мы ринулись его проверять и потеряли драгоценное время, в течение которого могли бы найти более веские улики, указывающие на вас?

От её внезапного напора опешили все, даже Эрика. Никто не ожидал от робкой и задумчивой Марибель такой активной атаки. А та уже вошла во вкус и вовсю засыпала Супер Детектива новыми предположениями и идеями, связанными с теорией об Эрике-преступнике, с каждым словом становясь всё увереннее и начиная выхватывать всё новые подробности из глубин своего сознания прямо на ходу. Поток слов неумолимой, бешеной рекой лился из её рта, явно не желая останавливаться.

– К тому же, что за странные слова про “лево”, Фурудо-сан? – продолжила Марибель.

Эта реплика привлекла внимание Хитаги, и она, с трудом ухватив паузу в обвинениях и догадках Супер Мечтательницы, вклинилась в её речь с вопросом:

– А что за слова про лево, Хан-сан? Кажется, ничего подобного нет в списке улик.

– Ах, и правда! – спохватилась Марибель, всплеснув руками от досады на свою рассеянность, и уже более спокойным, чем во время своего горячего монолога, тоном объяснила: – Дело в том, что, когда мы были у библиотеки, Фурудо-сан неожиданно стала пристально рассматривать Кишинуму-сана и в конце вдруг пробормотала что-то вроде: “Они слева”.

Хитаги задумчиво выслушала её, а затем перевела взгляд на Эрику. Та спокойно кивнула, подтверждая слова Марибель, но как-либо объясняться она явно не была намерена. Тогда внимание Супер Азартного игрока переключилось на следующее действующее лицо этой странной сценки – Ёшики. Серьёзно глядя ему в глаза, Хитаги под заинтересованным надзором спросила:

– Кишинума-сан, не помните, что именно в вас так привлекло внимание Фурудо-сан?

Ёшики растерянно взъерошил свои волосы, смущённый её повышенным вниманием. Хитаги буквально прожигала его выжидающим взглядом. Супер Хулиган крепко задумался в попытке вспомнить всё до мельчайших деталей, отчего между его бровей появилась складка. А Хитаги, потеряв терпение, начала задавать наводящие вопросы:

– Может, она смотрела на ваше лицо? Или на ботинки? Или…

– … или на уровень четвёртой головы, – подсказала Тау, не сдерживая загадочной довольной улыбки.

– Уровень четвёртой головы? – искренне удивился Ёшики, совершенно не понимая, к чему этот комментарий и что он вообще значит.

Видя, что из-за слов Тау он отвлёкся, Хитаги обиженно надулась. “Она тут весь процесс сбивает!” – возмущённо подумала азартный игрок и нетерпеливо бросила:

– Наверное, это как-то связано с тем фактом, что по пропорциям человека в нём “помещается” восемь голов. По крайней мере, так говорила одна моя знакомая художница… Но не берите в голову, Кишинума-сан! Лучше продолжайте вспоминать.

Ёшики растерянно взглянул на неё, но всё-таки решил, что стоит её послушаться. “Сомневаюсь, что Тау говорила что-то важное…” – подумал он и вернулся к попыткам мысленно воссоздать ту сцену у библиотеки. В это время Марти, очевидно, догадавшийся, что Тау имела в виду, ухмыльнулся и пробормотал себе под нос:

– I guess she’s talking about the place good girls aren’t supposed to stare at…

– Ну-у… – наконец, неуверенно протянул Ёшики. – Кажется, она разглядывала что-то выше пояса…

– Выше пояса, значит… – задумчиво повторила Хитаги, потирая подбородок. – Что же там может быть слева? Внутренние органы какие-нибудь? Или же…

– Может, пуговицы на рубашке? – вдруг предположил Минато, подав голос впервые с тех пор, как его обвинили в убийстве. Кажется, поддержка Марибель подействовала на него ободряюще, и он немного пришёл в себя: его лицо вернуло естественный цвет, руки перестали дрожать, выражение стало увереннее. Ровным голосом Минато продолжил: – Если смотреть спереди, то пуговицы на мужской рубашке как раз будут с левой стороны.

– Звучит логично, – согласилась Хитаги и тут же поинтересовалась у Марти: – Кстати, ты, часом, не помнишь, на какой стороне были пуговицы у той рубашки, обрывки которой ты нашёл в мужской раздевалке?

Марти лишь развёл руками: он нашёл лишь небольшой кусочек, по которому было трудно определить, с какой стороны он находился первоначально. И, как в большинстве подобных случаев, когда Марти пытался вспомнить что-то, его мысли лишь путались, не давая определённого ответа на поставленный вопрос. Видя его замешательство, в разговор наконец-то вступила Эрика.

– Всё верно, тогда я на всякий случай проверяла расположение пуговиц, – подтвердила она. – Случай с Кишинумой-саном лишь подтвердил мои догадки: рубашка из мужской раздевалки – женская. Да-да, я была там – когда я вежливо попросила Тау-сан пустить меня, она без вопросов согласилась, – добавила Эрика, видя удивление на лицах Хитаги и Марти.

– Не хочу препятствовать расследованию! – улыбнулась кукла.

Хитаги подозрительно скосила на неё глаза, а затем резко отвернулась и хмуро бросила:

– Ну уж нет, за помощью я лучше обращусь к Марти – ему я доверяю больше, чем вам, Тау-сан!

Тау на это лишь снисходительно ухмыльнулась. Хитаги предпочла это проигнорировать и задумчиво проговорила:

– Ну, кажется, эта рубашка в итоге также оказалась фальшивой уликой: мало того, что ни одна из оставшихся в живых девушек не носит рубашек вообще, так ещё и я вспомнила о пропавшей из медпункта крови для переливания. Кажется мне, что эти два предмета как-то сильно связаны… Наверное, убийца решил подставить Арисато-сана и Кишинуму-сана с помощью рубашки из архива – Фурудо-сан же говорила, что оттуда что-то пропало, так? – запачкал её в крови и спрятал, для убедительности порезав ножницами. Вот только он не обратил внимания, что схватил женскую рубашку, и в итоге его попытка окончилась фиаско.

– Получается, что мы вновь вернулись к тому, с чего начали? – тихо поинтересовался Марти, когда она договорила, и тут же пояснил: – У нас опять нет никаких чётких улик, указывающих на настоящего убийцу.

С его словами было сложно не согласиться: предположений была уйма, но ни одно пока не представлялось возможным подтвердить как единственное истинное. По сути, все они, за исключением Эрики, сейчас были практически так же далеки от личности убийцы, как в начале суда, не считая нескольких смутных догадок и призрачных подозрений. От осознания этого факта все помрачнели и замолкли. В зале суда повисла гнетущая тишина. Никто не торопился нарушить её новым предположением; вместо этого большинство взялись за справочники, чтобы найти среди улик ту единственную ниточку к правде, которая пока упорно ускользала от их внимания. Наконец, в тяжёлую звенящую тишину вклинился тихий, но ясный голос Минато.

– Кстати, мы, кажется, ещё не разобрались с пятном крови на месте преступления, – заметил он. – Судя по списку улик, оно расположено довольно далеко от самого трупа.

– Ну-у… – Марибель задумчиво потёрла подбородок, затем кивнула сама себе и, подняв глаза на остальных, заговорила: – Кажется, у меня есть идея, откуда оно могло взяться. Дело в том, что я всё это время думала о немного другой улике, а именно – о ноже, который мы нашли в столовой. Мне не давал покоя вопрос: если он действительно является орудием убийства, то как преступник избавился от большинства следов крови? Просто помыть не вариант – на ночь вода отключается. Но проблему можно решить, если использовать для этого снег. Только подумайте: убийце срочно нужно оттереть кровь с ножа, а вокруг него целая крыша снега. Ну, он и попытался оттереть им нож. Но этот способ, конечно, далёк от идеала, поэтому немного следов крови на лезвии всё-таки осталось – как раз в труднодоступном месте. Как вам такой вариант? – Марибель огляделась, ища одобрения или опровержения своей теории.

Минато немного поколебался, оценивая полученную информацию, а затем медленно кивнул.

– Пожалуй, такое вполне возможно, – согласился он. – В итоге убийца заметил, что нож не очищен до конца, и решил его спрятать в стойке продавца, вместо того чтобы вернуть на место на кухне, а по пути у него оторвалась пуговица, которую ты нашла…

Минато продолжил рассуждать уже на тему пуговицы, но Хитаги перестала понимать смысл его высказываний. До этого она внимательно ловила каждое слово, надеясь первой достичь истины и бросить её в лицо убийце сестры, но в какой-то момент все звуки словно отдалились от неё, звуча в каком-то параллельном измерении. Вернее, это она невольно оказалась изолирована от остального мира. Хитаги стояла в ступоре, уставившись в одну точку. Это было крайне странное ощущение, словно вокруг неё вдруг воздвигли толстые стеклянные стены, не пропускающие внутрь ни единого звука. И вместо того, чтобы дать ей послушать рассуждения на тему убийства её любимой сестры, они решили показать ей кое-что. В памяти как никогда ярко вспыхивали разные картины – картины её прошлого. Все самые важные эпизоды её жизни возникали перед глазами, как вырезки из киноленты: от момента её “рождения” до “смерти”, от “починки” до “переустройства”; дни, полные радости общения с многочисленными сёстрами, и дни, полные разочарования в некоторых из них; минуты счастья, боли, надежды, отчаяния, горечи, веселья, обиды – все они заполняли её сознание, словно оно было полупустым сосудом. И, когда воспоминания достигли его краёв, они стали потихоньку вытеснять всё лишнее…

Оно закончилось так же резко, как и началось. Занавес вокруг её клетки опустился, являя миру новую Хитаги – “заполненную” воспоминаниями о том, кто она есть и для чего здесь оказалась. Вот только за рассуждениями никто не обратил внимания на произошедшую с ней метаморфозу. А Хитаги обновлённым взглядом обвела зал. В её голове всё ещё продолжался “показ” фильма, только теперь он был не столь красочным и демонстрировал её жизнь здесь, в заключении. Постепенно он достиг сегодняшнего дня. Все самые мелкие детали увиденного сегодня всплыли в памяти. И тут-то она осознала, что в этом деле было не так.

Минато уже заканчивал своё рассуждение, но чёткого результата всё никак не предвиделось. Внезапно в его речь вклинился странный звук. Он был настолько неестественным в напряжённой атмосфере зала суда, что и Супер Повелитель персон, и все остальные присутствующие принялись искать глазами его источник. Наконец, шесть пар глаз (Тау также заинтересованно выискивала взглядом) остановились на Хитаги. Супер Азартный игрок тихонько посмеивалась в кулак. Её смех совершенно не сочетался со словами, сказанными в тот момент Минато, так что она, очевидно, смеялась над своими мыслями. Всеобщее недоумение лишь усилилось, когда Хитаги вдруг запрокинула голову назад и засмеялась в голос. Остальные лишь ошарашенно смотрели на неё, совершенно не понимая причину её веселья.