Текст книги "Найди меня в темноте (СИ)"

Автор книги: La escritora

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 50 страниц)

Охренеть. Только время зря потерял. Хотя… может, и не зря. Зато знает точно теперь, что тут явно были ублюдки Гроуди. Шесть мотоциклов. И очень хотелось бы надеяться, что ублюдки уже направляются к себе обратно в Харвуд. Что бы им тут ни было нужно…

Теперь остается только самая длинная 643-я дорога, которая выходит за несколько миль на соседнюю 645-ю, ведущую до Клифтона. Для этого снова нужно вернутся к озеру Берк, потому что особого желания ехать через городок нет.

Ему точняк ни за каким хером не нужно сейчас лишних встреч с людьми из Харвуда. Совсем. А судя по следам на асфальте, они поехали именно в Клифтон.

На 643-й Дэрилу наконец везет за весь долбанный день, что он кружит в этих землях. На асфальте четко виден отпечаток шины Тойоты. Только вот этот грязевой след практически высох на солнце. Что означает, что Бэт проехала здесь несколько часов назад. Он холодеет снова, несмотря на жару, потому что понимает – Бэт рванула в Клифтон. Где, скорее всего, сейчас сидят разведчики Гроуди, выслеживающие как добычу те автомобили, прикатившие из Огайо. Так думать не следует, но ему безумно сейчас хочется, что эту мудаки все же настигли тех, кого гнали. Быть может, это отвлечет их от Бэт, и она сумеет проскользнуть мимо…

Хера с два ей удается проскользнуть.

Потому что, проехав желтый школьный автобус, он начинает объезжать десятки трупов ходячих, валяющихся на дороге. Видит кровавые следы от мотоциклов, остающиеся на асфальте после того, как колеса размозжили головы нескольким мертвецам. Потом видит грязный пикап, у которого ему даже протирать номера не надо. Дэрил готов поклясться, что тот был зарегистрирован когда-то в Огайо. А затем… затем резко Дэрил останавливает мотоцикл, когда видит неподалеку серебристую Тойоту, уткнувшуюся капотом в придорожный столб.

Охренеть… охренеть… Бэт… Бэт…

На смятой подушке безопасности отчетливо видны яркие пятна крови. Но никакого барахла в машине нет. Ни в багажнике, ни за заднем сидении. Даже бардачок пуст.

Значит так. Она впечаталась после того, как пробила чем-то шины аж на двух передних колесах. Но явно была в сознании и в состоянии вылезти из Тойоты, собрать свое барахло, что могла унести, и потопать в лес. Что не может не радовать. Значит, ничего серьезного у Бэт не было. Никаких долбанных ранений.

Дэрил оглядывается и видит, как разбита колесами земля слева от дороги и понимает, что Бэт рванула именно в ту сторону. А за ней, мать их, ублюдки Гроуди, которые после укатили снова в сторону Клифтона. Ему охренительно хочется верить в то, что она успела спрятаться в лесу прежде, чем те заметили ее. И что ублюдки Гроуди уехали отсюда, так и не насытив жажду крови и похоти.

Дэрил как можно быстрее заезжает по одной из ближайших подъездных дорог к дому, что стоит по правой стороне дороги на Клифтон. Убивает парочку ходячих, что ходят запертые внутри, и оставляет мотоцикл в этом одноэтажном домике. Затем уходит обратно на дорогу, чтобы вернуться к месту, где стоят машины с проколотыми шинами и углубиться в лес в поисках Бэт. Или ее следов.

Сначала Дэрилу кажется, что он ошибся. Потому что когда он идет по разбитой земле – сперва колесами мотоциклов, а потом многочисленными следами от мужских ботинок и сапог, он выходит на труп совершенно незнакомой ему бабы. Она лежит на земле. Ее джинсы и нижнее белье болтаются у щиколоток, что говорит без лишних слов о том, что тут творилось. И она… она явно обратилась. Под одним из насильников, трупак которого с разорванным горлом лежит чуть поодаль. Как долбанное возмездие за все, что он делал с ней.

На лбу у трупа обратившейся женщины ножом вырезано слово «сука». Дэрил смотрит на это слово и сжимает пальцы на прикладе арбалета все сильнее. Сердце начинает колотиться в груди с бешеной силой, а ярость и страх затягивают пеленой взгляд, и ему приходится отломить от ближайшего куста веточку, чтобы прикусить зубами. Пытается изо всех сил выровнять дыхание.

Бэт… охренеть… Бэт, где ты? Была ли ты здесь? Схватили ли они тебя? Утащить с собой, они едва ли утащили. Потому что разведчики Гроуди никогда не берут с собой живых. Хотя… такую как ты… охренеть…

А потом сердце в груди делает кувырок, когда он замечает поломанные ветки, висящие на одном из кустов чуть поодаль. Буквально в два шага подходит к этим кустам и видит то, что накрывает его сразу наотмашь волной невероятного облегчения.

След от маленького ботинка. Сначала один. Потом второй. И затем следующий немного вдалеке.

Бэт, с каких херов ты вообще умудрилась выжить при тех Охотниках, когда ты тут наследила как долбанный бухой гризли?

Дэрил идет по ее следам до заката, все дальше и дальше уходя от дороги. Она опережает его на несколько часов, судя по всему. И до заката он точно ее не настигнет, понимает Дэрил с разочарованием. Идет по следу до самых сумерек, с трудом подавляя в себе неприятное чувство страха за нее.

Что Бэт может натолкнуться на ходячих и не справиться с ними в одиночку. Что она может выйти к херову Клифтону, путь на который вдруг резко взяла, судя по последним следам, идя вдоль лесной кромки возле широкой открытой полосы, вырубленной в лесу для линии передач. Поэтому Дэрил с особым нетерпением ждет в ту ночь, пока начнет светать, чтобы снова пуститься по следу.

Дэрил без особого труда находит дерево, на котором она ночевала. А вот потом начинаются херовы загадки для него. Потому что он ясно видит следы того, как она спрыгнула с дерева и как направилась снова в сторону долбанного Клифтона вдоль линии передач, а потом… потом вдруг залезла на дерево…

…на котором ее нет, как он видит, задрав голову, вглядываясь в густую зелень дерева. Но долбанных следов, что она слезла с него, нет. Не улетела же она, мать ее…

А затем Дэрил видит несколько камней разного размера неподалеку от дерева и широкую ветку над ними. И его озаряет в тот же миг.

Мисс Я-Умнее-Всех решила его обмануть. Значит, она каким-то хером поняла, что он идет по ее следам. Охренеть…

Следы действительно начинаются за этой грядой камней, как он и предполагает. Бэт старается ступать на траву, чтобы не оставлять четких отпечатков в мокрой почве, но совершенно забывает, что трава тоже приминается под ее весом. Увеличенным за счет рюкзака и оружия. Дэрилу даже начинает нравиться то, как она пытается его запутать. Она резко меняет направления движения, пытается проходить, не повреждая веток, через кустарники и ельники. Теперь он начинает верить в то, что Бэт могла играть почти на равных с теми Охотниками…

У нее нехерово выходит все-таки.

И снова в груди возникает то знакомое тепло при этой мысли, как тогда, когда видел ее силки или когда она подстрелила кролика в кемпинге. Но все его хорошее настроение улетучивается к херам, когда он выходит к узкой речушке.

Сначала Дэрил ликует. Потому что впервые за все время преследования находит четкий отпечаток маленького ботинка Бэт. Она очень старалась наступить на кочку с травой, но нога, видно, соскользнула, и каблук ботинка впечатался в мокрую землю. Она близко. Охренительно близко. У него даже кровь начинает кипеть в жилах при этом понимании, когда внимательно осматривает и ощупывает этот след. Еще совсем чуть-чуть…

Потом Дэрил входит в холодную воду и внимательно смотрит, не остались ли таким же чудом следы на камнях в реке. Или на берегу. Потому что из-за пролившихся дождей позавчера река несется бурным потоком, неся сорванные ветки и когда-то сухие пустые бревна. Он и сам едва стоит под напором этого потока. А еще вода охренительно ледяная. Так что вряд ли она пошла по течению, рискуя увязнуть в иле, желтизну которого он видит через прозрачную воду.

Но должна была бы пойти. Он сам бы так сделал, желая оторваться от того, кто идет следом. Пошел бы по воде. А будь долбанной аккуратисткой, как Бэт – то сразу по кромке воды, пытаясь не оставить следов. Держась подальше от бурного потока, но в то же время скрывая следы этой водой.

Но следов нигде нет. Долбанных следов нигде нет. Но они должны быть. Она же человек. Следы должны быть. Хоть один! Один долбанный след. Но их нет. Следов нет. И ни хера непонятно, куда она двинула сейчас, эта мисс Я-Умнее-Всех…

Он несколько раз проходит вдоль реки и обратно на полсотни шагов, пытаясь зацепиться хоть за что-то. Сломанная ветка, перевернутый камень. Но ничего этого нет. И он начинает злиться. Кусает подушечку пальца, снова и снова обдумывая, куда она могла двинуть. Понимает, что теряет сейчас время из-за ее долбанных игр.

А потом все-таки замечает след, когда в который раз проходит вдоль реки, на противоположном берегу. Сначала это действительно перевернутый камень. Он видит мокрую облепленную травой сторону камня, лежащего на крутом склоне, идущем резко вверх. Потом задирает голову и видит след. Солнце светит как раз со стороны склона, именно поэтому он не сразу его заметил. След. Такой четкий и свежий…

Поставьте себе все-таки долбанный незачет, мисс Я-Умнее-Всех. Хотя направление солнечного света учла. Поняла, что следы будут плохо заметны на склоне крутого берега из-за того, что тот сейчас полностью в тени.

Дэрил начинает карабкаться наверх по этому склону, цепляясь за стволы деревьев, чтобы удержаться. Стараясь только сильнее сжимать зубы, когда боль в плече простреливает при каждом захвате рукой. Он почти выбивается из сил из-за раны, пока забирается по этому крутому склону. Наверху быстро переводит дыхание и начинает искать следующий след, чтобы понять, в какую сторону она двинула теперь.

Но следов опять нет. Долбанных следов нет. Совсем. Ни одного.

Что за херовы игры, солнышко? Что за херовы игры ты тут ведешь? Мы в долбанном походе? У нас тут развлекаловка для скаутов? Или все-таки херов конец света?

Плечо невыносимо болит. Злость пульсирует в висках, разрастаясь до невыносимых размеров. Он выбирает направление в сторону Клифтона, раз она так рвется в Гейнсвил, и идет вдоль этого склона, внимательно вглядываясь вниз в сторону реки и леса на противоположном берегу. Потом река делает крутой поворот, и когда он заворачивает по берегу по этому направлению, то видит впереди в сотне ярдов от него Бэт.

Она идет прямо в воде, с трудом удерживая равновесие и перешагивая через редкие препятствия на пути – камни или бревна. Ее джинсы закатаны до колен, а ботинки связаны за шнурки и висят через плечо. Со стороны кажется, что она идет совсем беспечно, словно действительно на долбанной прогулке. Даже арбалет за плечом. Словно в лесу ни хера нет ходячих, хотя он уже за этот день завалил пятерых.

Он точно оторвет ей голову. Когда найдет более-менее пологий спуск к реке. Херов спуск, которого пока не видит. Если только не слететь вниз…

– Бэт! – орет Дэрил, и с удовольствием замечает, как она резко останавливается и оглядывается, явно не понимая, откуда идет звук. А потом поворачивается в его сторону и задирает голову, приложив ладонь козырьком ко лбу, чтобы лучше разглядеть его, стоящего на высоком противоположном берегу.

На что он надеялся, когда кричал ей? Что она тут же остановится и подождет, пока он найдет путь вниз? Херов сто! Она только начинает шлепать по реке активнее своими маленькими ножками, стараясь свалить побыстрее.

И он несется вдоль склона, стараясь не выпускать ее из вида. А потом она резко останавливается, сообразив, что ей сейчас проще уйти в лес из воды. И быстро натягивает носки и ботинки, плюхаясь на задницу прямо в траву на берегу.

Охренеть, сейчас она снова свалит в лес! Ему охренительно нужно вниз!

Только как раз в этом месте склон идет вниз практически отвесной стеной из камня и земли. Без деревьев или кустов, за которые можно ухватиться.

– Бэт! Бэт! – орет Дэрил снова и снова. По херу, что припрутся ходячие. Даже наоборот – он с большим наслаждением сейчас выбьет мозг из какого-нибудь черепа, выпуская ярость, что захватывает с головы до ног.

Стой сейчас же! Или я оторву твою голову, когда догоню тебя, я тебе просто обещаю это! Стой сейчас же!

Бэт же только салютует ему рукой в ответ на его вопли, глядя на него снизу вверх. Доводя его этим жестом просто до умопомешательства. А потом она разворачивается и уносится в лес со всех ног.

Никогда не думал, что скажу что-то подобное, но… блонди не такая уж и идиотка, Дэрилина… Ну, конечно, ты тоже не долбанный призер в этом, но она явно неплоха! Смотри, как бы тебя не сделала баба. Хотя… Дэрилина! Оу, она тебя почти сделала! Стоит ей только выйти на асфальт, и ты ее снова проебал, мой братец… Охренеть! Тебя сделала блонди! Надо же! Загнала тебя сюда наверх, как херова козла… Она тебя точно сделает, Дэрилина!

Херов сто! Херов сто! Херов сто!

Это постоянно бьется в голове Дэрила, пока он бежит вдоль склона, примеряясь к спуску в поисках подходящего для того, чтобы сойти вниз к реке. Ну, или хотя бы с растущими вниз по склону деревьями, за которые можно ухватиться. Иначе точно переломает себе кости, вдобавок к ране на плече.

Наконец подходящее место находится, и он начинает спускаться. Слишком поспешно. Боясь, что предостережение, мелькнувшее в голове голосом Мэрла, сбудется.

Если она доберется до асфальтированной дороги, и он к тому времени потеряет ее из вида… тогда точно будет долбанный конец. Всему. Тогда он снова проебет ее. В который долбанный раз.

И Дэрил торопится спуститься вниз, скользя подошвами ботинок по траве. Стараясь как можно быстрее оказаться внизу и пойти по следам. Когда он уже почти в самом низу склона, из-под подошвы левой ноги вырывается камень, скатываясь вниз к бурной воде, и он теряет равновесие. Напрасно пытается ухватиться ладонью за узкий ствол ближайшего к нему дерева…

***

Дорога. Наконец-то! Вот тут она оторвется точно от него…

Бэт тяжело дышит. В легких больно сдавливает от бега, в который она пустилась, приняв решение не путать следы, а направиться сразу к дороге. На асфальте не остается следов. И это значит, что если она пойдет по дороге, то определенно оторвется от Дэрила. Потому что встречаться с ним, у нее точно нет желания. Потому что она до сих пор борется с той теплотой, что разлилась внутри, когда она увидела его, идущим по ее следам.

Как борется с желанием остановиться.

А затем Бэт напоминает себе о том, что случилось, и понимает, что обратной дороги у нее нет. И этот бег – единственное, что остается сейчас, если она хочет, чтобы у них осталось все по-прежнему. У всех. У Дэрила в том числе.

Он будет зол. Он будет не просто зол, а даже в бешенстве. И зачем она только отсалютовала ему? Но она была так рада, что он все-таки поддался на ее уловку и залез на тот высокий берег. Иначе у нее не было вообще никаких шансов против него, если только не вымотать его. Не вогнать в усталость. И не загнать на этот высокий берег.

Бэт с трудом подавляет желание упасть на асфальт и отдышаться, когда выбегает из леса. Тяжелый рюкзак натер плечи. Мышцы ног болят от напряжения. И чертовски болит голова, в которой плещется боль, отдаваясь оглушительным шумом в ушах. Она смотрит на солнце, которое уже медленно направилось к линии горизонта, готовясь к ночному отдыху. Значит, ей надо идти налево по дороге. Если она, конечно, все помнит верно.

Все-таки Бэт осторожничает. Слишком боится уйти в неверном направлении и заблудиться. Ей до сих пор это удавалось с тяжелым трудом – ориентироваться на местности.

В этом Дэрила ей никогда не переплюнуть.

Она быстро разворачивает карту на асфальте, потом сверяется по компасу, который захватила из кемпинга, и убеждается, что идет в верном направлении. Она обойдет Клифтон с запада, не заходя в городок, потому что интуиция подсказывает, туда даже носа не совать. А потом через лес до дороги Комптон-роуд. Бэт видит на карте обозначение гольф-клуба рядом с дорогой и не может не улыбнуться при воспоминании, мелькнувшем в голове при виде этого значка.

Гольф-клуб. Теперь навсегда в ее памяти есть те моменты, которые навсегда будут связаны именно с ним. Несмотря на весь ужас, что окружал их тогда. Настоящие жемчужины в коллекции ее воспоминаний.

Бэт идет по асфальтовой дороге чуть меньше мили, когда вдруг выходит на перекресток. Чудесно! Просто чудесно! Асфальтированный перекресток – это дар свыше, на иначе. Она останавливается на минуту и прикидывает, в какую сторону ей лучше направиться. Хоть монетку кидай. Любое подходит, потому что все дороги, ведущие от этого пересечения, лежат к западу.

Бэт снова решает держаться левее. Просто потому, что там видит в отдалении несколько брошенных автомобилей. И надеется что-нибудь найти внутри.

К примеру, аптечку с чертовым обезболивающим. Потому что за два дня у нее осталось всего шесть таблеток. И сейчас она держится изо всех сил, чтобы не принять снова двойную дозу. Но понимает, что лекарства сейчас на весь золота. Вообще как золото – ищи, ищи и снова ищи, надеясь на успех поисков. И не факт, что найдешь.

На дороге три машины. Два седана и один минивэн. Седаны ничего ей не приносят. В них пусто. Даже в бардачках и в багажниках. Только болтаются баллончики огнетушителей. Одним из которых Бэт пробивает голову ходячей, вышедшей к ней со стороны домика, который виден через ветви деревьев в полусотне ярдов. А вот в минивэне она находит две растаявшие плитки молочного шоколада, упаковку влажных салфеток для рук, мятные леденцы и целых две упаковки анальгетика. Абсолютно новые. Все это лежит в брошенной женской сумочке под задним сидением, перепачканном давно засохшей кровью. Еще Бэт вытаскивает из сумочки упаковку разноцветных таблеток и не может не вспомнить Мэгги при взгляде на эти противозачаточные препараты. К глазам тут же подкатывают слезы, которые она пытается сморгнуть.

И тут краем глаза замечает движение на дороге в сотне ярдов от себя, поворачивает голову и видит Дэрила, который в этот момент выбегает из леса. Он весь перепачкан в грязи, даже лицо. Одежда и волосы мокрые. У него такой вид, словно он съехал по тому склону вниз прямо в реку. А еще она понимает каким-то шестым чувством, что он просто в ярости сейчас.

Твою мать… твою мать… беги, Грин… вот сейчас тебе точно надо бежать… именно сейчас!

Бэт резко срывается с места и бежит в лес с дороги, стараясь не обращать внимания на его крики за спиной. Арбалет отдает тяжестью в руках, а рюкзак мешает каждому движению, цепляясь за ветви. И ей ни за что не убежать от него, понимает она с отчаяньем. Не сейчас. Она резко ныряет в ельник и застывает там, пригнувшись, в надежде, что он просто пробежит мимо, не заметив ее в это укрытии. Долго стоит, прислушиваясь к тишине, которую заглушает биение ее собственного сердца. Кажется сейчас, что оно бьется прямо в ушах.

Тишина. Только тишина и стук ее сердца.Значит, все. Значит, можно выходить.

Бэт выпрямляется и тут же слышит треск веток за спиной и знакомое хрипение. Быстро выхватывает нож из ножен и поворачивается к ходячему. На какой-то миг Бэт пугается, видя, насколько широк разворот его плеч под клетчатой рубашкой и джинсовым жилетом. А потом смело бросается на него. Сначала бьет обеими руками со всей силы его в грудь, чтобы повалить с ног, и когда он, ломая ветки, вываливается из ельника и падает на землю, прыгает на него и вонзает лезвие в его гнилой череп.

Только когда с ходячим покончено, Бэт чувствует, как дрожат руки от усталости и страха. Все-таки этот был очень здоровый! И она понимает, что сейчас просто повезло. С трудом сдерживается, чтобы не упасть на колени и не заплакать, выплескивая все напряжение, что в ней скопилось за прошедшие дни. Но этого делать нельзя. Потому что вдруг поднимает голову и замечает, что она не одна сейчас на этой поляне.

Черт! Дэрил точно видел этого ходячего, который напал на нее в ельнике. Бэт уверена в этом, потому что он стоит у дерева, от которого отлично просматриваются все подходы к ее бывшему укрытию. Со стороны даже кажется будто он расслаблен. Оперся спиной о ствол, а арбалет хоть и заряжен, но опущен прицелом к земле. Но она в каждой линии мускулов видит его напряжение и готовность реагировать на опасность.

А еще у него чуть дергается уголок рта. Он всегда так делает, когда нервничает…

Бэт с деланным равнодушием вытирает лезвие об одежду ходячего, а потом убирает нож в ножны. При этом старается не смотреть на Дэрила, наблюдающего за ней пристально. Потом поправляет лямки рюкзака, пытаясь угадать, что он будет сейчас делать или что скажет. Но он молчит, только достает сигарету из мятой пачки. Не прикуривает, а просто сует в рот и начинает гонять из одного уголка рта в другой. И все еще злится по-прежнему. Это видно невооруженным глазом.

– Херова прогулка закончилась, Грин, – говорит Дэрил хрипло, когда она делает шаг от ходячего в противоположную сторону от дерева, у которого он стоит.

– Я так не думаю, – отвечает она ему.

– Не тупи.

– И в мыслях не было. Я не знаю, зачем ты здесь. Но точно знаю, почему здесь я. Я ушла. От вас. Я ушла, и все. И возвращаться я не намерена. Я теперь сама по себе. Вы тоже сами по себе. Как и было раньше. До того, как мы с Морганом пришли в Александрию.

– Прекрати!

Это совершенно бессмысленный разговор, от которого хочется плакать. Как и от облегчения, что он выглядит здоровым, несмотря на то, что она пыталась его убить несколько дней назад. Только виден край некогда белой повязки в вырезе рубашки, который и напоминает о том, что случилось.

Тени в лесу становятся все длиннее за то время, что она ушла с дороги. Бэт понимает, что времени найти безопасное место на ночь у нее остается все меньше и меньше. Скоро солнце сядет, а там и сумерки. Из леса надо уходить определенно. Что она и делает. Просто поворачивается и уходит от него, стараясь держаться северо-запада по компасу, который достает из кармана рюкзака.

Прилагая неимоверные усилия, чтобы уйти от него сейчас.

– В Клифтоне сейчас разведчики Гроуди.

Бэт старается не показать своей радости, когда его хрипловатый голос раздается спустя какое-то время позади нее. И той дрожи, что вдруг ударила в ее теле. Даже пришлось на время опустить арбалет, словно она устала нести его на весу.

– Я знаю, Дэрил. Я видела их вчера.

– Куда ты двигаешь тогда?

Она только пожимает плечами в ответ. Сама не понимая, чего хочет сейчас больше – чтобы он ушел или чтобы и дальше шел позади на несколько шагов.

– Почему ты не взяла с собой ниг… Моргана? Быть одной – охренительная ошибка. Никто не выживает в одиночку. И мы оба это знаем.

– Морган заслужил то, что у него сейчас есть. Безопасность. Сытая жизнь. Люди.

– А ты?

– А меня вышвырнули, нет? – она вдруг останавливается и смотрит на него пристально. – Совет ведь уже был, правда?

Дэрил отводит глаза в сторону всего на секунду, но Бэт прекрасно понимает, что это значит.

– Ну, вот видишь? Зачем тогда задаешь глупые вопросы? Мне нет места в Александрии. А значит, мне просто нужно найти это самое место. И вообще… мне действительно никто не нужен. Даже ты. Я прекрасно справляюсь без тебя. Ты сам видел. Даже с такими здоровяками…

Он ничего не отвечает ей. Только крутит пальцем в воздухе, мол, давай продолжай топать дальше. Словно он теперь решает, когда и куда им идти. И это заставляет ее злиться почему-то. И тогда она повторяет, скидывая арбалет усталыми руками:

– Я прекрасно справляюсь сама. И мне точно никто не нужен…

Стараясь гнать от себя мысли, что это чертовски похоже на те самые слова, что она когда-то сказала прежде, чем попасть в капкан и повредить лодыжку.

Бэт совершенно выбивается из сил, когда наконец они выходят из леса на широкое открытое пространство, где вдали виднеются постройки яркого цвета под стать закату сейчас.

Отлично… теперь определенно есть, где заночевать. И, наконец, скинуть с плеч чертов рюкзак, который, кажется, весит целую тонну.

На поле, прямо перед асфальтированной площадкой перед постройками, сооружена неплотная изгородь из кольев. А еще, пройдя буквально десяток шагов от леса, Бэт замечает вырытую широкую яму в земле. В яме бродят от одной земляной стены к другой несколько ходячих, на которых они с Дэрилом некоторое время смотрят сверху вниз.

– Кто-то создал себе херову крепость здесь, – произносит он задумчиво и смотрит сначала на постройки и ямы, которые разбросаны по всему полю, а затем на лес по левую руку от них. Толкает ее под руку, и она поднимает взгляд. Ходячие. Недлинной цепочкой выходят из-за деревьев. Их около двадцати, не больше. И связываться с ними сил совершенно нет.

А ведь еще зачищать дом вдали… или амбар… без разницы что это…

Она устало вздыхает и первая направляется к дому, игнорируя его предупреждение, сказанное уже в спину. Она всегда осторожна. Она знает, что делает.

Правда, под ноги себе, мать твою, Грин так и не научилась смотреть. Поэтому и летит с визгом в яму, замаскированную пластами травы, ломая тонкие жерди, на которых все это держалось.

Чертова ловушка. Но только в этот раз не для ходячих. Для живых.

И зачем только ходила босиком в холодной воде той речушки, боясь промочить ботинки? В яме полно воды после недавней бури, и она почти по щиколотку проваливается в нее. А еще в противную жижу на дне. В которой теперь заляпывается с ног до головы…

Твою-то мать… Хорошо, что соседей в яме нет. Она первая, кто приземлилась сюда. Иначе стала бы закуской для ходячих сейчас.

– Бэт! Бэт, ты как? – над ямой склоняется Дэрил. Откладывает в сторону арбалет и тянет к ней руки. – Давай, Грин, хватайся… я вытащу…

Чтобы сэкономить время, он тащит ее из ямы сразу с рюкзаком за спиной. Она видит, как ему тяжело сейчас, и ругает себя, как может.

Только ты, Грин, могла умудриться совершить такой кувырок в яму. И повтори ему теперь, как отлично ты справляешься одна! Ха-ха!

– Я не видела, что там яма, – говорит она в свое оправдание, но он молчит. Потом кивает в сторону ходячих, медленно идущих по полю в их направлении, и на постройки в конце поля.

– Надо двигать. Только смотри под ноги, иначе сломаешь шею. Тут до хера таких ям.

Он молча потом указывает, где расположены замаскированные ямы. И она тоже теперь их видит. Потому что только идиот не заметит уже высохшую пожелтевшую траву на этих жердях. Или она – Бэт Грин…

Эти постройки, которые она издалека принимает за амбары, оказываются строениями винодельни, как выясняется, когда они заходят внутрь одного из них. Редкие окна, как и стекла в дверях, заколочены широкими досками, но двери чуть приоткрыты, словно приглашая зайти. Дэрил хочет идти первым, как обычно, но Бэт его немного опережает и первая стучит прикладом арбалета о стену. И первая же снимает единственного ходячего, который вышел к ним из темноты. Некогда пожилого, но крепкого мужчину со связанными сзади руками. Весь свитер на груди у него залит запекшейся и уже побуревшей кровью, а страшная рана на шее без лишних слов говорит о том, от чего он умер.

– Я проверю, что там внутри, – коротко говорит Дэрил, и в этот раз она не стремится быть первой. Потому что ей кажется, что-то дергается в темноте прямо на кушетках, сдвинутых в одно спальное место, что она различает в темноте. Бэт отворачивается и смотрит на ходячих, бредущих по полю. Их стало уже немного меньше – часть попадала в ямы-ловушки, а некоторые из них почему-то поменяли направление и теперь уходят в лес.

Через некоторое время рядом с ней становится в дверях Дэрил. Прикуривает сигарету и смотрит вдаль со странным выражением в глазах, которое Бэт пытается безуспешно понять. Он ничего не говорит, и она не спрашивает, угадывая, что вряд ли ему хочется говорить. Поэтому она разворачивается и идет осматриваться в постройке, стараясь не глядеть на трупы, лежащие у двери. Тот пожилой и еще два неизвестных ей, завернутые в перепачканное кровью полотно. Невысокого роста и худые, судя по очертаниям. Наверняка, женщины.

Это бывшая винодельня, как читает Бэт на табличке, висящей у барной стойки, идущей по правую руку от двери. По левую когда-то была, видимо, стеклянная стена, за которой стояли бочки. Сейчас видны только остатки стены, а от большинства бочек остались только щепы, валяющиеся на полу и крышки с эмблемой винодельни. Противоположная стена от входа, где видимо, тоже когда-то были двери, вся забита досками от высокого потолка до пола.

Бэт достает из кармана зажигалку, когда замечает десятки свечей, стоящих вдоль барной стойки. Их мягкий свет разгоняет темноту, и становится намного уютнее. Кто-то отгородил место прямо в центре помещения высокими стойками, словно зоны. Там, где стоят стулья и высокий стол в виде бочки – столовая, где в один большой квадрат сдвинуты кушетки – спальня.

Тут был их дом. Пока кто-то не пришел и не убил их. Кто-то живой…

– Винодельня «Парадайз Спрингс», – медленно проговаривает Дэрил, подходя к барной стойке, за которой стоит Бэт. Он уже успел вынести трупы во двор и закрыть дверь широким засовом, который кто-то соорудил для дополнительной защиты постройки. – Долбанное везение на такие места, верно, Грин?

Бэт ничего не отвечает. Ее больше интересует сейчас, работает ли в этом месте подача воды, поэтому она спешит в туалетные комнаты, двери в которые замечает сразу рядом с входом. Вода плохо, но работает. Тонкой струйкой не вымыться, зато можно набрать в тазик и вымыться тряпкой. Потому что она чувствует себя сейчас как никогда грязной – вся в той противной жиже из ямы.

– Возьми, – швыряет она Дэрилу, развалившемуся в одном из кожаных кресел у кушеток, одно из полотенец, что находит в туалетной комнате. – Я набрала тебе воды. Ты тоже можешь помыться. Или грязь – это для тебя своего рода защитный слой, Диксон? Подумай о ране у тебя на плече.

Он кривит губы, но ничего не говорит. И они расходятся – каждый по комнате с соответствующей эмблемой на двери. Правда, двери не закрывают. И не потому чтобы получить хотя бы немного света из основного зала. Просто всегда надо быть начеку. И успеть подстраховать друг друга в случае необходимости.

Бэт сбрасывает с себя грязную одежду, жалея, что все определенно нуждается в замене. Потому что, к примеру, джинсы даже затвердели в месте, где высохла та жижа, а отстирать невозможно – слишком мало воды. Она быстро промывает волосы и смывает мыло с тела. И с тоской думает, что уже отвыкла мыться вот так, в тазике. Несколько недель в Александрии быстро заставили привыкнуть к хорошему…

А еще она слышит, как плещется вода в соседней комнате, падая каплями на плитку пола. И вспоминает, как помогала мыться Дэрилу в том домике в Лортоне. И то, чем потом занимались на полу гостиной, разрушая импровизированное ложе из диванных подушек. Именно поэтому их одиночество чувствуется сейчас как никогда остро. Как и собственная нагота сейчас, неясное отражение которой Бэт ловит в отражении зеркала на стене.