Текст книги "Найди меня в темноте (СИ)"
Автор книги: La escritora
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 50 страниц)
Она тоже когда-то что-то писала в своей маленькой книжке. Может, сумеет сейчас написать то, что не может рассказать никому. Выпустит демонов, которые где-то сидят глубоко внутри. Куда ему нет хода…
– Дэрил…
Он замирает с рюкзаком в руке, словно вор, пойманный на месте преступления. Кидает быстрый взгляд на Бэт, боясь встретиться с осуждением в ее глазах. Но ее глаза закрыты. Она спит. Неспокойным сном, понимает он, опуская рюкзак на пол. Ее губы искривлены, словно она вот-вот заплачет. Пальцы сжимают крепко одеяло.
– Нет! Нет! – вдруг выкрикивает Бэт резко и отрывисто. Слишком громко в том положении, в котором они оказались, будучи запертыми ходячими. – Я…! Нет…! Нет!
– Бэт, – он присаживается на край дивана и торопится разбудить ее. Потому что видит, как ей плохо и больно сейчас, как выгибается ее тело на диване, а пальцы комкают одеяло. – Бэт, тихо… тихо… просыпайся…
Дэрил трясет ее за плечо. Сначала легко, потом сильнее, когда она не реагирует на это касание, а только кривит губы. Она не сразу открывает глаза, но когда это делает, у Дэрила сжимается сердце от того, что он видит в них. Ужас. Просто животный ужас. Боль. Отчаянье.
Охренеть, Бэт… Бэт…
Дэрил в последний момент замечает, как ее пальцы сжимаются на рукоятке ножа, и успевает сжать с силой ее запястье до того, как она замахнется и вонзит лезвие в него.
– О Господи, Дэрил, это ты, – потрясенно говорит Бэт, когда глухой звук упавшего в ковер ножа и боль в запястье приводят ее в чувство. Смотрит на него, широко открыв глаза и тяжело дыша. Он понимает, что делает ей больно, и тут же отпускает ее руку. И как только он разжимает пальцы, она вдруг бросается ему на шею.
Она горячая. Она охреннено горячая.
Как и ее слезы, которые заливают сейчас его шею, в которую Бэт уткнулась лицом. А еще она вся мокрая от пота, и ее колотит, словно от приступа лихорадки. Так колотит, что он еле удерживает ее в своих руках.
– Эти пальцы… эти пальцы, Дэрил, – шепчет Бэт ему в шею, и от ощущения ее дыхания на его коже теперь начинает колотить и его. Он только сильнее прижимает ее к себе, обхватывает крепко руками, как хотел когда-то давно.
Твою мать, какая она горячая… какие мягкие у нее волосы… как сладко пахнет от ее кожи…
Твою мать, ты просто мудак, Диксон! Только ты можешь хотеть тра… хотеть, когда она рыдает после кошмара в твоих руках… Ты просто долбанный мудак…
– Почему на тебе ее пальцы? – он пытается изо всех сил вникнуть в то, что Бэт говорит сейчас, чтобы отвлечься от того, какая у нее горячая кожа. И что у нее соскользнула бретелька топика с плеча, и он видит в съехавшем набок вороте рубашки ее правую грудь, чуть прикрытую светлым хлопковым лифчиком.
– Почему эти пальцы? – спрашивает Бэт, а потом вдруг выпрямляется в его руках и, глядя на него своими широко распахнутыми глазами, выбивает из него в который раз дух своим вопросом. – Почему ты не искал меня? Он сказал, что ты меня не ищешь…
– Кто сказал, Бэт?
– Горман… нет, это был Джеральд… Джерри, – с явной болью в голосе шепчет она имя.
Только недавно ему было жарко. А сейчас в каждый кусочек его тела вползает ледяной холод.
Спроси ее. Спроси ее сейчас, когда она не совсем проснулась, судя по туману в ее глазах. Спроси ее, что этот говнюк с именем мышонка из долбанного мульта, сделал ей. Спроси ее!
А потом Дэрил понимает, что все. Дымка, которая затягивала ее глаза, испаряется в одно мгновение. Слезы застывают в глазах, а лицо становится холодно-спокойным. Она вдруг упирается рукой в его грудь, кладет ладонь прямо туда, где сейчас бешено колотится его сердце.
– Я искал тебя, – говорит Дэрил, понимая, что она сейчас оттолкнет его от себя, и ему придется выпустить ее из рук. – Я искал тебя…
– Вы пришли в Грэйди за Кэрол. Вы все. Только за ней. Потому что она боец. Она важна. Я была лишь придатком.
– Нет! – вдруг срывается он. Она упирается слишком сильно теперь в его грудь, буквально выгибается в его руках. Но он все равно не дает ей ускользнуть. Не сейчас. – Это не так!
– Что ты сказал, когда все решили ехать в Вашингтон? Что ты сказал им всем? Напомнил ли, что меня нет? Что я могу быть где-то рядом? Что можно просто попробовать поискать? Мэгги искала Гле…
Бэт вдруг умолкает, словно едва не сказала лишнего. Но он даже не замечает этого. Он возвращается в ту долбанную ночь, когда они сидели в церкви. И понимает, что тогда он был готов ехать вместе с Риком и группой, куда они захотят.
Потому что смысла искать не было. Это ведь долбанный конец света… Потому что он не верил уже. Потому что тогда он решил, что чудеса закончились. Долбанный фокусник прекратил свое шоу, вытащив последней Боевую малышку из своей шляпы.
Но чудеса не закончились. Потому что потом он увидел седан с крестом.
Бэт читает его долбанные мысли. Иначе как объяснить, что она говорит именно о машине копов, едва он успел подумать об этом?
– Что было бы, если бы вы с Кэрол не увидели тогда этой машины? Вы бы уехали в Вашингтон. Все вы. Когда мы были с тобой, Дэрил, я говорила тебе, что они все живы. Они должны быть живы. Я почему-то думала, что ты будешь так же верить, что жива я. Я не обвиняю вас. Не обвиняю тебя. Раньше – да, злилась, плакала… А потом поняла. Это не тот мир, в котором будешь искать… рыть землю, лишь бы найти. Поняла… это все неважно… Неважно. Важно, что вы все живы. Что теперь есть Патти. Вот, что важно. Но просто… Просто иногда приходят эти сны. И я просыпаюсь, думая, что ты меня не искал…
– Я искал тебя…
Долбанный сговор! Долбанный-долбанный сговор! Как теперь сказать ей, что он рыл землю, чтобы найти ее? Что прошел тот херов лес почти вдоль и поперек?
– Я знаю, – улыбается Бэт. И вдруг обнимает его. Прижимаясь всем телом. Своим горячим телом. Грудью, обтянутой только тканью топика. Обхватывая тонкими руками за шею. Шепчет прямо в его ухо. – Я знаю. Про Атланту. Кэрол рассказала мне. Как ты искал меня. И про тех ходячих в приюте тоже рассказала. Дэрил… Дэрил… я… Дэрил…
Бэт произносит это имя как-то по-особому. Отчего у него бегут мурашки по позвоночнику, как стадо долбанных бизонов. Обхватить ее руками. Крепко. Потом запустить ладонь в эти растрепанные волосы и положить прямо на затылок, чтобы не смогла отстраниться или убрать губы. Опрокинуть на диван…
Охренеть… Охренеть… Это же Бэт… Это Бэт.
Поэтому он даже рад выпустить ее из рук, едва она только отстраняется, чтобы заглянуть в его глаза. Убирает сразу же их, прячет под подмышки, лишь бы только не дать рукам волю. Да и она сама ведет себя странно. Чуть ли не отскакивает от него вдруг, потом быстро слезает с дивана, поправляя одежду, только сейчас заметив, что та в беспорядке.
– Отдохни, – говорит хрипло, не поворачивая к нему головы. – Я покараулю.
– Я не устал.
– Нам еще ехать обратно несколько часов. А я не хочу оказаться в кювете, потому что ты толком не отдохнул, – отвечает она. – И я не думаю, что усну теперь. Так что твоя очередь спать.
– Этот Джерри… – начинает Дэрил. Просто пробует пробиться к ней. Попытка, мать ее, не удается. Бэт смотрит на него, чуть склонив голову набок.
– Я не хочу об этом говорить, – отрезает она холодно.
Бэт зябко ежится от прохлады июньской ночи, забираясь в кресло, чтобы наблюдать за ходячими в окно. Он собирает с дивана одеяло в один большой комок и швыряет ей.
– Все как обычно, верно, Дэрил? – иронично спрашивает Бэт, поймав одеяло.
Пошла-ка ты на хер, Грин, думает он беззлобно, устраиваясь на диване. Он недолго лежит и смотрит в потолок, покусывая палец. Взгляд все равно возвращается к ней. Как это было всегда. Ему всегда хотелось смотреть на нее.
Он смотрит на ее профиль на фоне летней ночи за окном. На ее прямую спину. На очертания косы. Просто смотрит. И, наверное, она чувствует этот взгляд. Потому что вдруг спрашивает неожиданно.
Как обычно, заряжает прямо в лоб и наотмашь, твою мать.
– Мэгги сказала, что людям из Харвуда нужны головы. Чьи?
Охренеть, Мэгги. Ну, просто охренеть. Вот на хера ты ей это сказала? Даже намеком. Неужели ты не знаешь свою сестру? Теперь просто так не съедешь с темы… и не запутаешь…
Поэтому он сразу же закрывает глаза, притворяясь спящим. И по хер, что она знает, что он не спит сейчас. Правда, только смежив веки, он понимает, насколько почему-то устал за последний день. И к своему удивлению, просто проваливается в сон. Без сновидений. Просто в темноту.
Когда Дэрил открывает глаза, Бэт уже не в кресле у окна. Ее вообще нет в гостиной. Осознание этого заставляет его буквально подпрыгнуть на диване. С него сползает и падает на пол одеяло. Ее арбалета нет. Рюкзака рядом с диваном тоже. В сердце тут же вползает предательский холодок страха.
Ты снова проебал ее, Диксон…
Ее рюкзак он находит в холле. Он не валяется, как Дэрилу вдруг показалось на миг, возвращая его в ту ночь, когда ее увезли копы. Он просто стоит, прислоненный к стене, ожидая свою хозяйку. И цепи страха, сковавшие сердце, начинают немного ослаблять свою хватку.
Бэт сидит на крыше над крыльцом. Она нашла в гардеробе короткий пушистый свитер и кожаную куртку, которая лежит рядом с ней. И ее арбалет тут же. С такими маленькими стрелами. Она сидит и смотрит куда-то за дома, где над верхушками деревьев начинает розоветь рассвет. Ветер ласкает ее волосы и лицо, запрокинутое к небу.
– Ходячие ушли за ночь куда-то в другой квартал, – говорит она, даже не поворачивая к нему, наблюдающему за ней из открытого окна, головы. – Мы можем уходить. Прости, если напугала тебя. Просто я люблю наблюдать рассвет.
Дэрил помогает ей спуститься, когда она, возвращаясь в дом, лезет обратно в окно. Но тут же убирает руки, когда она уже стоит на полу в комнате. Меньше трогаешь – лучше… Удивительно верно теперь для него.
Ходячих действительно нет. Только парочка встречается по пути к Милл-стрит. Один запутался в кустах жимолости, второй рванулся из темного проема дверей одной из лавок. Дэрил подбирает брошенную им у одного из разбитых пикапов сумку со шмотьем для Бэт. И снова путь по Милл-стрит, только теперь стараясь держаться ближе тротуаров, чтобы сразу же заметить движение между автомобилей. Но улица пуста. Только следы прежнего пребывания ходячих – кровавые следы, лоскуты одежды там, где они зацепились за что-то. И то, что осталось от маленьких зверьков, трупики которых щедро покрывают Милл-стрит в одном квадрате. Щедрая трапеза для ходячих…
Бэт и Дэрил смотрят на эти трупики, потом друг на друга.
– Кто-то позаботился об обеде для ходячих, – озвучивает Бэт то, что приходит в голову Дэрилу. Он медленно кивает ей и замечает дальше среди машин нечто другое. Медленно подходит к тому, что когда-то было человеком. И тут же выставляет ладонь в сторону Бэт, запрещая ей подходить. Потому что дальше между машин видит такие же останки.
– Это олень. Тут нечего смотреть.
Он видит, что она не верит ему. И взглядом приказывает отойти на другую сторону улицы. Подальше от этого места. Облегченно выдыхает, когда она подчиняется после долгого колебания.
А потом слышит в тишине утра звук моторов. Мотоциклы.
Он поворачивается к Бэт, чтобы приказать ей взглядом бежать к нему. Он стоит прямо у переулка, за которым видит деревья и кусты, в которых можно спрятаться. А потом можно пройти за домами к мосту, у которого их ждет группа.
Но Бэт в этот момент смотрит не на него. На разбитую витрину одной из лавок, где стоит манекен в белом свадебном платье. Шелковая ткань подола и кружево корсета заляпано кровью и следами от чьей-то ладони.
Прямо как невеста с кровавой свадьбы, мать ее…
Дэрил тихонько ее окликает. Она вздрагивает и оборачивается. Потом тоже напрягается, когда слышит рев моторов. Теперь он все ближе. И это заставляет Дэрила нервничать.
Они никогда еще не забирались так далеко от Харвуда. Что им нужно здесь? И что самое ужасное – звук идет со стороны моста…
Бэт, тащи же свою задницу сюда! И быстро!
На этот раз она подчиняется его безмолвному приказу, бежит к нему через улицу. Он выдыхает только, когда обхватывает пальцами ее локоть. Тащит за собой, когда она, заметив человеческие останки, на миг застывает на месте.
– Это не олень, – говорит ему Бэт, когда они уходят с улицы на задние дворы.
– Умница какая.
Он видит по ее лицу, что у нее есть много вопросов к нему. Как обычно, твою мать. И как обычно, она будет вытаскивать из него то, что ей хочется услышать. Но все потом, Грин… потом.
Мотоциклы гремят уже на Милл-стрит. Пробегая переулок и стараясь при этом держаться в зелени, Дэрил бросает взгляд на группу, которая уже катит по улице, огибая автомобили.
Знакомые нашивки или повязки на рукавах курток. Очень знакомые.
Сам мост через Оккоквен они проходят долго. Сначала пробираются под опорами, чтобы не выходить на Милл-стрит, пересекающую дорогу к мосту. Выходят с другой стороны моста, где все-таки приходится применить оружие. Потому что там им то и дело на встречу выходят ходячие на этой улочке. Из жилых домов, из задних дворов, из небольшой лавочки, которая когда-то торговала свежими фруктами и овощами. Их становится все больше, и тогда Дэрил тянет Бэт в сторону деревьев, виднеющихся за одним из домов. Они бегут, петляя между стволов, вдоль опор моста.
Охренеть, какой он длинный! Охренеть просто…
Подниматься вверх по наклону, которым резко уходит их путь, тяжело. Сумка давит на плечо, бьет по спине, но он не может ее бросить. Потому что там шмотье Бэт, мать его. Он видит, как тяжело впереди Бэт, на плечах которой тоже висит камнем тяжелый рюкзак. И не может не думать о том, что она могла туда напихать, что его так тянет вниз.
Как и любой мост автострады в черте города, этот огорожен бетонным заграждением, которое кажется просто бесконечным сейчас. Дэрил бежит и пытается одновременно смотреть по сторонам, контролировать пространство вокруг Бэт и подмечать, когда же ограждение, мать его, станет ниже настолько, что на него можно будет забраться. Вовремя замечает впереди многоквартирный дом за чертой этих посадок, на широкой площадке перед которым толпятся пара десятков ходячих. Еле успевает притормозить Бэт, ухватив за руку.
Молчи, подносит к губам палец, когда она оборачивается на него резко. Она смотрит по направлению его взгляда и кивает.
Что делать? Спрашивают ее глаза. Она тяжело дышит, с трудом стоит на ногах от боли в легких и в плечах. Да и он сам устал от этого бега. И от тяжести за спиной. Действительно, что делать? Потому что многоквартирный дом стоит прямо у выезда на дорогу, ведущую на мост. И именно, мать его, у него заканчивается долбанное ограждение.
Вон там. Бэт ведет глазами в сторону, и Дэрил видит внедорожник, влетевший в ограждение. Он, правда, не так далеко от площадки и поворота на дорогу, но рискнуть можно. Если быстро добежать и вскарабкаться на машину, а потом зацепиться за ограждение, то можно перелезть на другую сторону и попасть на мост.
Хорошо, кивает ей Дэрил в ответ. Сейчас!
Они бегут вместе и добегают до машины в какие-то считанные минуты. Карабкаются наверх, на крышу. И только тут Дэрил понимает, что Бэт с ее ростом ни за что не достать до края ограждения. Охренеть!
– Лезь первым. Втянешь меня. Скорее! Они увидели! – он мимоходом отмечает, что в ее голосе не слышится паники. Только ледяное спокойствие и рассудительность.
Дэрил перекидывает сумку через ограждение одним движением. Потом подпрыгивает и цепляется. С удивлением отмечает при этом про себя, что ограждение кажется не таким широким, как он думал. Он подтягивается и обнаруживает, что действительно оно узкое – максимум длиной в женскую ладонь. И не низкое, как он думал, с другой стороны. Около метра-полутора высотой.
Он сбрасывает вниз все, что может мешать ему балансировать на ограждении – и арбалет, и собственную сумку. А потом тянет вниз руки, чтобы захватить Бэт и втянуть наверх. Она же пихает ему в руки сначала собственный рюкзак, который он со злостью перекидывает через ограждение.
– Бэт! – не может крикнуть, когда видит, как ее чуть не стаскивает с крыши ходячий, вынырнувший из кустов неожиданно. Остальные, те, что раньше стояли на площадке, уже в паре десятке шагов от машины, не больше. Бэт быстрым движением вонзает лезвие в череп бывшего механика автомастерской, судя по комбинезону, и поворачивается в сторону других.
– Иди сюда! Сейчас же! – орет Дэрил, уже не стесняясь близости ходячих. – Я втащу тебя.
– Ты не сможешь! Только сам свалишься!
– Сейчас же! – он пытается ухватить ее, слишком опасно перегнувшись вниз, но она уходит из-под его руки.
– Я пройду обратно под опорами и выйду с другой стороны, – она пускает стрелу в ближайшего к ней ходячего. До нее остается уже шагов пятнадцать другим.
– Нет! Какого хера ты никогда не делаешь, что я говорю?! Ты говорила – необходимо? Вот сейчас необходимо! Так что тащи сюда свою задницу! Сейчас же! Или я прыгаю вниз!
Бэт смотрит на него снизу вверх. В ее глазах так и горит странная решимость.
Давай же, Грин, ты же умеешь читать мои долбанные мысли! Если ты сейчас же не протянешь свои руки, то я прыгну вниз. К тебе. Даже без арбалета, который бросил уже на асфальт с другой стороны и который не хватит времени подобрать.
Спустя секунду Бэт делает шаг к нему и тянет вверх руки. Он хватает ее за запястья, потому что в одной руке она крепко держит свой игрушечный арбалет. Тянет вверх, стараясь не думать, что если потеряет равновесие, то кувыркнется со стены прямо на внедорожник к ходячим, уже тянущим издалека руки. И тогда она окажется права, и они погибнут оба…
Дэрил резко дергает ее вверх и старается при этом опрокинуться назад. Они падают на асфальт с высоты ограждения. Кажется, своим цыплячьим весом она сломала ему ребра, потому что от удара он даже не сразу переводит дыхание, а каждое движение отдается болью в теле.
– Дэрил… Ты в порядке? – спрашивает обеспокоенно Бэт, цепляясь за его жилет. Он отводит ее пальцы в сторону, ласково пожимая. Старается не показать ей, насколько ему херово сейчас. Подбирает сумки, снова перекидывает через плечо, потом берет арбалет.
– Давай, Грин, последний рывок, и мы уже на месте.
Долбанный мост, кажется, никогда не закончится. Они все бегут и бегут вдоль ограждения и вдоль высоких перил. При этом Дэрил старается не думать, что где-то в Вудбридже сейчас люди из Харвуда. И о том, что приехать они могли только по этому мосту сюда.
Наконец мост заканчивается, и они выходят на дорогу. Он бросает сумку на асфальт, а потом поворачивается в сторону деревьев на одной стороны дороги и кричит, подражая птице. Потом прислушивается. Со стороны, куда он смотрит, сначала доносится ответный крик. Потом через пару минут на обочину дороги выходит Селена. Он наклоняется, чтобы поднять сумку и замечает внимательный взгляд Бэт.
– Что?
– Это же ночная птица. Я слышала их часто.
– Ну, это ты знаешь… не всякий обратит внимание. Пошли уже, Грин. Я хочу побыстрее свалить отсюда.
Селена с облегчением встречает их и забирает у Дэрила тяжелую сумку, словно без слов понимая его состояние сейчас. Потом ведет их через кустарники к припаркованному пикапу. Тут же стоит и мотоцикл Дэрила.
– Вы видели их?
– Селена, как обычно, почувствовала своим шестым чувством, – шутит Джон. – Мы и убрались с дороги. И байк твой откатили. Чего им здесь надо? Ты не видел? Что-то притащили с собой…
Замолкает, когда ловит взгляд Дэрила, говорящий, что лучше бы помолчать сейчас, что все расскажет потом.
– Надо поскорее убираться отсюда, – говорит Гомес и убирает в ножны нож, лезвием которого до этого чистил ногти. – Если они здесь, надо сваливать. И поскорее огородами обратно.
– Тогда валим.
И снова несколько часов дороги. Бесконечные пейзажи заброшенных городков и ферм. Заросший травой и потрескавшийся асфальт дорог. Палящее в спину солнце в ярко-голубом небе без единого облачка. Одинокие ходячие, как одинокие путешественники автостопом.
На этот раз Бэт держится за талию Дэрила. Наверное, уже не смущается после того, как вдруг перед тем, как сесть на мотоцикл, подошла к нему и, резко задрав вверх полы его рубашки, быстро и настойчиво пробежала пальчиками по его ребрам.
Какого хера? Только и успел подумать, прежде чем вслед за ощущением вторжения под рубаху пришло удовольствие от того, что она касается его кожи. Как тогда…
– Меня Морган научил проверять переломы, – пояснила она. – Когда однажды ему чуть не проломили ребро в одной из заварушек. Поехали. Все у тебя в порядке. Если только не трещина…
Проломили ребро? Заварушек? Ты так же лазила к ниггеру под рубаху? Охренеть, Грин, сколько долбанных сюрпризов ты носишь в себе до сих пор!
Но Дэрил молчит, опасаясь нарушить то шаткое равновесие между ними, которое, как ему показалось, установилось этой ночью в домике на Элкотт-стрит. А еще ему кажется, что эта вылазка сделала их ближе. Совсем как тогда. В те дни, когда они были только вдвоем. Он верит, что они смогут снова общаться, как раньше. Вот только надо как-то загнать куда-нибудь подальше и глубоко то желание, что возникает в нем всякий раз, когда он ощущает на себе ее руки.
Трогать ее. Обнимать ее. Целовать… мать его, целовать! Чтобы ощущать то, что было тогда в его долбанных снах от тех поцелуев. Которые раньше его так не торкали…
Они приезжают в Александрию во второй половине дня. Дэрил специально проезжает мимо старшего Рейвена, который уже почти подошел к воротам, чтобы встретить вернувшихся с вылазки скаутов, и не останавливается. Стараясь не думать о том, что совсем по-детски доволен своим поступком…
Потому что ей надо сейчас домой. Потому что она устала. Потому что надо обработать ее ладони, которые она ободрала, когда они рухнули с ограждения.
Мэгги ждет их на крыльце. Она сбегает по ступенькам и обнимает сначала Бэт, крепко-крепко, потом, к его удивлению, Дэрила, и он не отстраняется, как обычно, от чужих рук. Просто касается ее рук в знак того, что принимает ее объятие.
– Я зайду позже, – вдруг говорит Бэт на прощание. – К концу дня.
Он кивает и отъезжает. Стараясь скрыть то, что откуда-то изнутри поднимается странная эйфория, которая даже перекрывает уже притихшую боль в груди.
Бэт действительно приходит в дом Граймсов, когда солнце уже пошло на убыль. На ней черные облегающие джинсы и белый хлопковый топик. Поверх кардиган из тонкого трикотажа.
Значит, Селена завезла сумку в дом Ри, как он и просил.
Рик обнимает Бэт, крепко прижимая к себе, и целует в волосы.
– Ты просто умница. Дэрил мне все рассказал. Ты – умница, Бэтти. Завтра мы отправим первые группы, чтобы забрать часть товаров из грузовика. Придется даже сделать несколько ходок. Это очень важная находка для нас.
Дэрил видит, как она смущается этих слов, но в тоже время радуется похвале. И ощущает гордость за нее почему-то в эту минуту. Потому что она действительно другая. Потому что она особенная.
– Я принесла тебе книги, – Бэт показывает на стол, и только сейчас он замечает три книги. – Захватила их из того дома на Элкотт-стрит. Я думаю, тебе стоит их прочесть. Тебе должно понравиться.
Дэрил смотрит на книги и теперь понимает, почему у нее так провисал рюкзак, когда они бежали от ходячих в Вудбридже. Но ничего не говорит. Просто кивает. Потому что она и так смущена тем, что сделала. Как и он почему-то потерял способность ясно мыслить сейчас при виде этого подарка от нее.
А потом она вдруг поворачивается к Рику.
– Мне нужно поговорить с вами обоими, – говорит Бэт, и что-то звучит в ее голосе такое, что у Дэрила сразу же просыпается нехорошее ощущение внутри. Снова эта долбанная красная лампочка. – Эта вылазка… Я поняла кое-что. Поэтому я бы хотела просить только об одной вещи.
– Все, что угодно, Бэтти. Ты же знаешь, – отвечает Рик.
Сначала она говорит Дэрилу. Тихо. Так тихо, что он едва разобрал слова за бешеным биением сердца в груди.
– Прости меня, я не могу. Я не могу… – шепчет тихо Бэт, а потом уже говорит Рику. – Я больше не хочу выезжать в группе Дэрила.
– Ни за каким хером ты не выедешь с другой группой! – взрывается он, прежде чем Рик успевает открыть рот, явно озадаченный ее просьбой. – Ни за каким хером! Ни с кем! Только со мной! Или сиди за стенами!
– Тогда я буду сидеть за стенами, – отвечает она и улыбается ему одними уголками губ, пытаясь успокоить его гнев. – Прости еще раз. Дело не в тебе. И не в группе. Они отличные ребята. Просто дело во мне…
– Бэт, давай поговорим…, – начинает Рик, видя, как начинает метаться по комнате Дэрил, словно зверь в клетке. – Давай просто обсудим все.
– Нет, – отрезает твердо Бэт. Не так, как в прежнее время, отказывает мягко, словно извиняясь за то, что вынуждена делать. В этот раз ее «Нет» совсем иное. – Я все решила. Я надеюсь, что вы измените решение вдвоем. Когда все хорошо обдумаете. Мы не можем быть с Дэрилом в одной группе. Просто не можем. Я не могу…
========== Глава 18 ==========
– Я даже спрашивать не хочу, если честно, что случилось во время вылазки, – задумчиво говорит Мэгги, осторожно укладывая на кровать Патти, уснувшую на ее плече. – Потому что я видела все твои ссадины на руках и спине, когда ты переодевалась.
Они вдвоем в комнате Бэт. Мэгги помогает разбирать сумку, которую привезли, пока Бэт была в душе, оттирая кровь и грязь с тела и волос. Бэт после развешивает одежду на плечики в шкафу. Такая обыденная картинка прежнего мира…
– Ну, ничего страшного. Я сначала съехала по столбу. Потом ударилась о раму, когда вылезала на крышу в одном доме. Ну, и на десерт – упала с ограждения моста. Если бы не Дэрил, то явно не обошлось бы просто разбитой коленкой и ладонями, – она замирает со свитером в руках на какую долю секунды.
Если бы не Дэрил…
Она мысленно вспоминает все моменты, когда кровь буквально стучала в висках, а страх туманил разум. Когда не могла ясно мыслить, потому что безумно боялась упасть и утянуть его за собой. Безумно боялась, что он может пожертвовать собой ради нее, потому что им тоже может двигать страх потерять ее.
Еще одна мертвая девочка…
Теперь после бессонной ночи в Вудбридже, после того, что случилось там за эти два дня, Бэт без особого труда может восстановить слова из подслушанного разговора между Джи и Дэрилом.
Она погубит тебя, если ты будешь думать только о ней на вылазке. Еще раз подумай об этом и откажись, прошу тебя! Однажды ты уже потерял ее и ни за что не позволишь сейчас этому случиться. Я пойду к Рику. Я пойду в Совет. Они запретят тебе выезжать с ней.
В животе снова сжимается неприятно. Только на этот раз не от физической боли. Но Бэт все равно не может краснеть, вспоминая то, что случилось с ней во время вылазки. Мэгги же только плечами пожимает, когда узнает об этом от сестры:
– Мы столько времени были вместе. И именно Диксон привозил нам всякое в тюрьму. И до сих пор привозит, – напоминает Мэгги, а потом добавляет задумчиво. – Самое ужасное во всем этом, что творится в мире, что это так отражается на здоровье. Я не могла забеременеть почти два года. Думала, что все… никогда не будет…
– Никогда бы не подумала, что ты так будешь хотеть ребенка, – улыбается Бэт, трогая головку спящей на ее постели Патти кончиками пальцев. Ласково. Еле касаясь ее редких волосиков, чтобы не разбудить.
– Ты всегда была такой… такой… не домашней, Мэгги. Я даже иногда завидовала тебе. И раньше, до всего этого, и в тюрьме. Твоей силе, твоей смелости, твоей устремленности, твоей воле…
– Теперь ты сама такая, – говорит ей с улыбкой Мэгги. – Сильная и смелая.
Они смотрят друг другу в глаза, а потом вспоминают обстоятельства, которые вынудили Бэт стать такой. И обе отводят глаза, почему-то не в силах держать взгляд друг на друге.
– Что тут у тебя? – Мэгги приподнимает с пола тяжелый рюкзак за лямки, когда сумка уже разобрана, а вся одежда развешана в шкафу. – Камни?
– О! Я в том доме, смотри, что нашла! – с этими словами Бэт развязывает завязки и достает книги. Большой альбом живописи эпохи Возрождения. Несколько книг с неброскими обложками. У Мэгги округляются глаза, когда вместе с книгами из глубины рюкзака появляются туфли. Черные. Высоченный каблук. Красная брендовая подошва.
– Удивительно для нашего мира тащить через столько миль альбом с репродукциями и туфли, – замечает Мэгги, и они обе смеются задорно, как когда-то раньше. Только тихо. Стараясь при этом не разбудить малышку. – Я думаю, Дэрил не видел, что ты там тащишь… потому что его, наверное, хватил бы удар.
– Дэрил когда-то привез мне садового гнома, – вспоминает Бэт с теплотой дни, когда у них еще была спокойная жизнь в тюрьме.
– Да, я думаю, что это был тогда самый странный заказ, который у него был перед вылазкой, – снова смеется Мэгги. Так легко и непринужденно. Счастливо.
Дэрил… Он ведь тогда привез ей этого дурацкого гнома. Сейчас, когда она сама понимает, каково это найти среди разрухи прежнего мира осколки старой жизни, Бэт особенно начинает ценить то, что он делал тогда для той девочки, которой она когда-то была.
Дэрил… Бэт откладывает в сторону стопку книг, которые привезла специально для него из этой вылазки.
Сначала она даже не замечает в том доме, что книги на полке стоят в беспорядке. Просто потому что не может не смотреть на него, спящего всего в нескольких шагах от нее. Сидит и постоянно косится взглядом в сторону дивана, говоря себе, что не должна этого делать. И не дай Бог, если он не спит! Старается смотреть, куда угодно только не на него, когда все-таки отводит взгляд. И только спустя время замечает.
Книги… беспорядок… и отпечатки пальцев в пыли, лежащей ровным слоем на книжной полке. Она вспоминает тут же книги, которые лежали на тумбочке у кровати в его комнате.
Бэт долго ищет одну из книг, которую решила, что он непременно должен прочитать. «Великолепного Гэтсби» Скотта и «Пролетая над гнездом кукушки» Кизи она находит практически сразу. Они стоят среди прочих романов современных авторов, затерявшись среди их ярких обложек.
А вот Джека Лондона приходится поискать. Она даже отчаивается найти именно этот роман, когда решает проверить комнаты второго этажа. И обнаруживает книгу совершенно случайно на столе в кабинете. В чисто мужской комнате, судя по обстановке и трофеям рыбной ловли, висевшим на одной из стен, заставивших ее скривиться.
Когда спускается вниз после своих поисков, Бэт чувствует прохладу летней ночи, заполнившей первый этаж. От нее тут же идет «гусиная кожа» по всему телу. Надо что-то найти набросить, иначе замерзнет…
Помимо воли взгляд снова падает на диван, где спит Дэрил. Она смотрит на его обнаженные руки. На эти плавные линии твердых мускулов. И вспоминает, как он обнимал ее недавно. И собственные чувства, когда поняла, что это вовсе не сон. Что она уже выскользнула из глубин кошмара, где он тоже был, и что его руки на ее теле – это реальность.
