Текст книги "Найди меня в темноте (СИ)"
Автор книги: La escritora
сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 50 страниц)
– Ладно, ладно… не ругайся, уезжаю я с твоего парковочного места, – шутит Бэт сквозь слезы и трогается с места. Грунтовая дорога размыта дождем, и она безумно рада, что выбрала именно эту машину с полным приводом. Иначе бы застряла еще на выезде из Барк Лейк парка.
Прошлая буря не только размыла грунтовые дороги, повалила немало деревьев, которые приходится аккуратно объезжать, почти до минимума снижая скорость. Бэт планирует выехать после полудня на шоссе Ли у Гейнсвилла, в окрестностях которого они с Морганом столкнулись с группой Алекса в мае. Но, судя по тому, как она почти плетется по дорогам, объезжая препятствия, ей бы приехать на эту точку вообще до заката. А еще она старается спускаться для объезда на обочину, как можно осторожнее.
Потому что если застрянет в грязи, то это будет долбанный конец ее еще толком не начавшегося путешествия!
Правда, от первоначально выбранной дороги приходится отказаться, когда Бэт слышит впереди выстрелы, разрывающие тишину летнего дня.
Так, 641-я дорога для нее закрыта, как выходит сейчас!
Кто бы там от кого ни отстреливался – живые от ходячих или живые от живых, мне там определенно делать нечего!
Бэт резко выворачивает руль, пытаясь побыстрее убраться с этой узкой дороги, пока сама никуда не влипла, и чуть не врезается в дерево при развороте. Руки начинают трястись, а сердце колотится, как бешеное, потому что ей вдруг снова становится страшно почему-то при понимании того, что едва не произошло.
Черт! Всего чуть больше месяца в Александрии, и я стала бояться всего… Выстрелов… ходячих… опасности… черт! Черт! Черт! Я стала слабой… слабой…
Ей все же удается выровнять автомобиль и вернуться снова на узкую дорогу. Потом так быстро, как только возможно, уезжает в обратную сторону. Поскорее от выстрелов. Подальше от живых. Паркуется на обочине, когда сворачивает на дорогу, ведущую обратно к озеру Берк, и разворачивает карту, чтобы найти другой путь к шоссе за границы штата.
Ей не везет и на 645-й дороге, которая тоже ведет к крохотному городку Клифтон, через который Бэт планирует выскочить на шоссе к Гейнсвиллу. Именно на этой дороге останавливается стадо, проходившее когда-то через озеро Берк и прогнавшее их с Дэрилом оттуда. Бэт вовремя замечает за раскидистыми ветвями поваленного бурей дерева силуэты ходячих, которые тут же наваливаются на него, пытаясь прорваться на звук мотора через зелень ветвей. Пока они падают друг на друга, Бэт разворачивает машину и снова возвращается к озеру Берк. Ей уже начинает казаться, что оно не желает отпускать ее от себя. Снова и снова возвращая к исходной точке…
И снова разворачивается карта на капоте. Снова поиск пути к Клифтону. Бэт смотрит на часы, которые прицепила к поясу джинсов, и понимает, что уже потеряла почти три часа времени.
Ее постоянно преследуют неудачи… или день сегодня такой?
Она смаргивает навернувшиеся слезы, надевает солнечные очки, чтобы защитить взгляд от яркого света, от которого болят глаза после бессонной ночи, и опять возвращается за руль. Теперь ее путь лежит по знакомой дороге к Лортону. Именно по ней когда-то увозила Бэт Дэрила из этого кемпинга. Именно на ней они ссорились из-за того, что он в очередной раз увел от нее ходячих. Именно здесь они встретили Хэнка и остальных из Скотленда.
Скотленд! Может, стоит рискнуть и найти путь в эту зону? Там никто не знает ее прошлого. Никто не знаком с ее темнотой. И она может начать все сначала среди живых. Или вообще лучше держаться от людей, как она и решила с самого начала?
За размышлениями Бэт едва не пропускает нужный ей поворот на очередную дорогу до Клифтона. Эта дорога тоже идет через лес, как и другие. И тоже на ней есть следы ночной бури, которые она с трудом объезжает, внимательно глядя на дорогу. Но зато на дороге нет ходячих, несмотря на то, что иногда по обеим сторонам дороги мелькают подъезды к домам, силуэты которых она видит через зелень ветвей деревьев. Только редкие силуэты между деревьев, которые после того, как она выезжает на более-менее чистую дорогу и прибавила скорость, побежали едиными зелеными полосами вдоль обочин.
За дорогой можно так пристально больше не следить, и Бэт успевает мельком коситься на дома, что видит между деревьями. Даже не дома. Красивые особняки. Большие дома, полные всякого интересного барахла, скорее всего. Если еще никто не пошарил в них. Но быстро подавляет свой интерес, потому что чувствует выработанным за месяцы одиночества чутьем.
Дэрил просто так не оставит ее уход. Он будет ее искать. И самое важное для нее сейчас, чтобы он не нашел ее. Не оставить ни единого следа, по которому он может выйти на нее. Ни единого. Именно поэтому ей была так нужна машина. Попробуй отследи, куда она поедет сейчас…
Он должен остаться в Александрии. В этом маленьком кусочке прежней жизни, где у него теперь есть свое место. Где у него есть семья. Он – часть семьи, а семья никогда не должна разделяться. Потому что они – это то самое. Важное. О котором когда-то говорил Рик. Все они. Важное.
При подъезде к Клифтону Бэт напрягается, вспоминая выстрелы, что слышала когда-то. Останавливается на несколько минут и проверяет патроны в кольте, подаренном ей Хэнком. Потом выходит из машины и натягивает тетиву в арбалете, который кладет на пассажирское сидение рядом с собой. Старается не думать о том, что ее может ждать впереди. Главное, прорваться к Гейнсвилу на шоссе Ли. А там дальше можно спокойно уехать за границу штата.
Ее напряжение только возрастает, когда в окрестностях городка она минует дом, окруженный не только забором, но и острыми кольями, на которых висят только высохшие трупы ходячих.
Интересно, остался ли за этими стенами кто-то живой? А нет… дверь распахнута настежь… вряд ли…
При виде этого укрепленного дома, который кто-то брал штурмом, судя по выбоинам от пуль в кирпиче, интуиция Бэт кричит в голове, умоляя развернуться и ехать обратно. Бэт останавливается и в который раз день разворачивает карту. Ищет Харвуд на разноцветном бумажном полотне. Потом прикидывает расстояние до Вудбриджа.
Могут ли быть здесь люди Гроуди, или это давние следы их пребывания здесь? Ей чертовски нужно попасть на шоссе Ли. Судя по показаниям электронных мозгов Тойоты, она намотала за сегодня уже почти тридцать миль. И все без толку. Скоро будет садиться солнце, потому что время давно миновало полдень. Дурацкий какой-то день…!
Первое, что видит Бэт, это желтый школьный автобус с разбитыми стеклами и выбоинами от пуль на одном из боку. Тот стоит, почти перегородив узкую дорогу, и она с трудом объезжает его. А затем дорога становится совершенно свободной. Ни машин, ни других препятствий, и она увеличивает скорость, пытаясь побыстрее проскочить Клифтон, до которого остается меньше мили.
Сначала начинает работать радио. Бэт аж подпрыгивает на месте, когда среди помех вдруг прорывается голос. Мужской голос поет песню о ковбое Джо, судя по обрывкам фраз. Она только на миг отвлекается, чтобы выключить неожиданно запевшее радио, а когда возвращает взгляд на дорогу, то резко выворачивает руль, чтобы не сбить ходячую, вышедшую неожиданно из кустов обочины.
– Твою же мать!
Бэт проезжает при этом мимо грязного автомобиля, одиноко стоящего на обочине дороги. Окруженного десятком ходячих, которые так и лезут на него со всех сторон остервенело.
Значит, там живые! Внутри пикапа – живые!
Только успевает подумать об этом и начинает давить на тормоз после секундного раздумья, стоит ли вмешаться или ехать дальше, как вдруг чувствует, что машина вырывается из-под ее контроля. Бэт пытается удержать автомобиль на дороге, но ничего не выходит – та совсем непослушная ее рукам. Еще секунда, и автомобиль влетает со всего маху в дорожный столб. С резким хлопком раскрывается подушка безопасности, и Бэт проваливается в темноту после удара о натянутое полотно.
Это просто дурацкий день… Самый дурацкий из всех…
Это самая первая мысль после того, как постепенно проясняется сознание, и фокусируется взгляд. На подушке видны яркие капли крови, и Бэт обеспокоенно щупает голову, боясь, что могла получить серьезную травму при аварии. Смотрит в зеркало и замечает, что у нее разбит нос, и кровь заливает не только нижнюю часть лица, но и капает на футболку.
Черт! Черт! Черт!
А еще чертовски болят ребра, которыми она ударилась о руль при ударе, несмотря на подушку безопасности. Она задирает футболку и видит красные следы на белой коже. Будут синяки. Но это пустяк. Это можно пережить. Главное, чтобы были целы ребра.
В окно уже стучит ходячий, шлепая ладонями по стеклу и разевая рот с черными зубами. От вида его слюны, текущей по подбородку, к горлу Бэт подкатывает тошнота. Она вытаскивает нож и чуть приспускает стекло, чтобы ходячий просунул свой гнилой череп внутрь. И когда тот радостно суется в салон, быстро всаживает лезвие прямо в его голову. Потом Бэт внимательно осматривается по сторонам.
Пикап все еще осаждаем ходячими. Теперь их немного больше, чем прежде. А еще парочка идет к машине Бэт от них, словно желая взглянуть, что там есть в серебристой «Тойоте». Бэт, не раздумывая, подхватывает с сидения арбалет и выходит из машины. Расправиться с парочкой несложно. Гораздо труднее с теми, кто у пикапа.
– Давайте, красавчики… Ко мне идите… Сюда, – говорит им Бэт, чтобы хотя бы часть ходячих оставила свои попытки проникнуть в машину. Трое идут на ее зов, и она быстро снимает их стрелами. Потом так же доверчиво поворачиваются на ее тихий зов еще двое.
У машины остаются семеро. Двум Бэт проламывает череп камнем, что поднимает с обочины. Потом забирается с трудом на крышу пикапа и расправляется с остальными ножом, всаживая тот прямо в темечко тем, кто по-прежнему ломится в стекла окон машины.
Лежит устало на крыше некоторое время. Затем спрыгивает на землю и выдергивает стрелы из черепов ходячих. Вешает арбалет за спину и достает кольт из кобуры.
Против живых – только огнестрел. Уж слишком они шустрые в отличие от ходячих. Даже свежих ходячих…
Дверца машины распахивается прежде, чем она успевает подойти, и Бэт резко вскидывает пистолет, чувствуя его тяжесть каждой клеточкой руки сейчас.
Черт, Дэрил был прав. Все-таки кольт действительно очень тяжелая игрушка для ее рук.
– Спасибо… спасибо, – причитает женский голос со всхлипами. Бэт осторожно подходит ближе и видит зареванную темноволосую женщину. Та пытается вытереть слезы, но только размазывает по лицу грязь и засохшую кровь. Волосы висят грязными сосульками вдоль лица, и Бэт понимает, что видит перед собой странницу.
Которой была когда-то сама. Путь которой избрала, уйдя из Александрии.
– Прошу вас… помогите нам… помогите…
Женщина резко оборачивается к заднему сидению, и Бэт останавливает ее порыв, резким окликом:
– Ну-ка, замри! И выйди вообще из машины! Руки держи вверх. Чтобы я видела.
– Я не причиню вреда, – отвечает незнакомка, но все же подчиняется приказу. Выходит из машины, держа руки ладонями вверх. – У меня муж в машине. Он ранен. Пожалуйста, помогите ему. Мы ехали из Гейнсвила. Слышали, что есть зона. Безопасная зона. Недалеко от Вашингтона. Наше прежнее безопасное место… его больше нет… пожалуйста… помогите нам…
Бэт открывает заднюю пассажирскую дверцу и видит мужчину, лежащего на сидении. Он весь в крови. Ранен в грудь или в живот, она так и не может разобрать, потому что его рубашка залита кровью от шеи до пояса джинсов. Он смотрит на нее, с трудом удерживая голову прямо, и Бэт видит целую гамму эмоций в его взгляде.
Боль. Сожаление. Страх. Мольба.
Увы, Бэт ничем ему не может помочь сейчас. Потому что видит, как у него медленно синеют губы, и стекленеют глаза. Первые признаки того, что смерть уже простирает свои костлявые лапы, стремясь поскорее ухватить очередную добычу.
– В нас стреляли при подъезде к Клифтону, – объясняет сбивчиво женщина. – Я с трудом вывезла Джона. Он был ранен… Я думала, что прорвалась… а тут… и все…
Бэт опускается на корточки и смотрит на спущенные шины передних колес их пикапа. Потом переводит взгляд на Тойоту и видит пробитое переднее колесо у своей машины.
Черт! Черт! Дурацкий день. Действительно, дурацкий день. Готова поспорить, что у «Тойоты» сейчас пробито больше, чем одно колесо. А запаска всего одна. И менять ее, твою мать, не умею!
– Прошу…. Про…шу…, – доносится из пикапа тем временем. И Бэт приходится наклониться к умирающему мужику в автомобиле. – Милли… по…мо… ги… Ми…лли…
По его подбородку с каждым хриплым звуком течет струйка крови, что вырывается с бульканьем изо рта. Он умоляет глазами сейчас Бэт защитить жену. Спасти, раз уже не сможет он.
Черт, мужик, мне сейчас совсем не до твоей жены… я не могу провести ее в Александрию, потому что мне туда вообще нет хода сейчас…
– Ми…лли, – хрипит он, поднимает слабую ладонь и пытается сжать из последних сил ее руку, которой она упирается в спинку сидения над ним. Бэт видит слезу, что вытекает из уголка его глаза, и прикусывает губу, пытаясь сдержать собственные слезы, которые наворачиваются на глаза.
– Хорошо, я помогу. Хорошо, – говорит она, сдаваясь при виде этой скупой мужской слезы. И только тогда он облегченно выдыхает. В последний раз.
Незнакомка за ее спиной падает на асфальт с криком, когда Бэт сообщает, что ее муж умер. Как подкошенная. Даже не обращая внимания на боль в коленях от падения. А потом прыгает, как безумная, на Бэт, когда та хочет предотвратить обращение умершего мужика. Несмотря на худобу, темноволосая очень сильная. Она больно сжимает запястья Бэт и сковывает ее движения. Потом вообще больно бьет грудью о кузов пикапа. Она цепляется в Бэт, как клещ, и та все никак не может сбросить ее руки. А краем глаза уже видит, как начинают подрагивать пальцы умершего мужика, и понимает, что если сейчас она так ничего не сделает, то их сожрет этот свежий обратившийся ходячий.
И он действительно рвется вдруг к ним, издавая знакомый хрип смерти. Бэт отталкивается ногами от порога салона со всех сил, понимая, что это ее единственный шанс уйти от опасности, и обе они – и Бэт, и темноволосая – падают спинами на асфальт. Только тогда незнакомка, оглушенная болью от удара о полотно дороги, разжимает пальцы, и Бэт быстро откатывает от нее.
– Долбанная идиотка! – орет Бэт темноволосой, что остается лежать на асфальте и рыдать, а сама быстро снимает арбалет из-за спины, заряжает и стреляет в голову уже вылезающего из машины ходячего. – Мы чуть не сдохли из-за тебя!
Но спустя какую-то минуту сжимается больно сердце при виде горя темноволосой. Бэт садится рядом с ней на асфальт устало, осторожно касаясь плечика незнакомки в знак утешения. Потерять любимого человека… это невыносимая боль. А когда он умирает на твоих руках…
Бэт даже не хочется думать об этом.
Спустя время рыдания незнакомки стихают, и она поднимается с дороги медленно. Садится устало, принимает из рук Бэт бутылку с водой и делает пару глотков дрожащими губами.
– Ты убила его? – короткий вопрос. Деланное равнодушие в голосе.
– Я помешала ему обратиться. И ты это знаешь. Это было необходимо. Он мог убить нас обеих.
Бэт понимает, что сейчас незнакомке нет никакого дела до всего происходящего вокруг, но она просто должна задать ей вопросы. Потому что пока та рыдала, Бэт успевает осмотреть дорогу и то, что она нашла, ей очень не нравится.
Узкие полосы, незаметные на фоне асфальта, с острыми шипами, которые прорывают шины каждого автомобиля, что проезжает по этой дороге. Машин с поврежденными шинами нет, значит, их потом буксируют отсюда, чтобы не вызывать никаких подозрений у новых путников. Но почему именно здесь, у Клифтона? И когда приедут те, кто расставил на дороге эти силки?
– Кто на вас напал у Клифтона? Кто стрелял в вас? Милли, прошу, ответь мне. Нам с тобой очень важно понять, что нам делать дальше.
Незнакомка сначала молчит, явно не желая разговаривать. А потом ползет к пикапу по асфальту на коленях. Бэт пытается ее удержать, потому что зрелище, которое ждет Милли, загляни она в машину, не для слабонервных.
Ходячие доставляют мало приятного глазу. Ходячие, которые были когда-то твоими близкими и любимыми, разрывают своим видом тебе сердце.
– Милли! Милли! Послушай меня! Не надо! – но та гораздо сильнее ее, поэтому Бэт проигрывает в их минутной борьбе. Милли долго стоит у распахнутой дверцы пикапа и снова рыдает, зажимая ладонью рот. Бэт гладит успокаивающе ее по плечу. Это все, чем она может помочь в ее горе сейчас.
– Мне очень жаль…
– Это были люди на мотоциклах. У них еще повязки на рукавах. Красные полосы, – абсолютно безжизненным голосом говорит Милли спустя некоторое время. И Бэт холодеет.
Люди Гроуди! Но почему здесь?
– Милли, нам нужно уходить. Я понимаю, это тяжело. Но нам нужно уходить. Они знают, что вы здесь. И они придут за вами. И тогда мы попадемся прямо им в руки.
Но та совершенно не реагирует на ее слова. Стоит у машины и смотрит в салон на то, что еще недавно было ее любимым мужем. И тогда Бэт сама собирает все – оружие, воду, припасы. Забирает рюкзаки – собственный, и тот, что находит в пикапе. Вешает на безвольную Милли сумку, а затем перекидывает через ее плечо ремень винтовки, которую забирает из их машины. Торопится изо всех сил, потому что со стороны Клифтона из-за поворота к ним идут медленно гости – несколько десятков ходячих.
– Милли, нам надо идти! – Бэт тянет за руку женщину, и та подчиняется, к ее облегчению. Только спустя секунду все же вырывается из ее хватки и возвращается к машине. Чтобы захлопнуть дверцы после того, как последний раз коснуться губами того, кто, по мнению Бэт, уже давно не ее муж.
Хотя… разве сама она не бежала тогда к Дэрилу, сломя голову, по улице Александрии? Она готова на что угодно спорить, что если бы была на месте Милли, то вообще не ушла бы сейчас. Ее бы тащили волоком. Через силу. Только бы остаться с ним…
Дэрил… Дэрил… Почему так все случилось? Почему?
Они уходят совсем недалеко в лес, когда слышат выстрелы, идущие со стороны дороги. И Бэт знает, что это явно не просто путники, как они сами, попавшие в ловушку с шипами. Слишком много выстрелов. Слишком большая группа зачищает дорогу от ходячих.
– Милли, – с тихим шепотом она трогает за руку застывшую на месте при этих звуках молодую женщину. – Нам надо спешить. Иначе они пойдут за нами.
Потому что земля еще не высохла, пропитанная отменно дождем, что лился плотной стеной этой ночью. И на мокрой земле легко можно увидеть следы, которые щедро они оставили с Милли. А догонять женщин, как подозревает Бэт, тем будет только за радость.
И охота на них начинается, как они слышат спустя время. Трещат ветки за спиной под колесами мотоциклов, которые аккуратно направляют между деревьев. Рев мотоциклов давит на нервы, далеко разлетаясь в тишине солнечного леса. Бэт понимает, что их скоро нагонят – деревья стоят не слишком плотно друг к другу, и нет никаких ям или обрывов на пути, которые могли бы задержать мотоциклистов.
Что делать? Спрятаться? Она смотрит на землю, где так хорошо отпечатываются их следы. Попробовать отбиться? Но у них на двоих только винтовка и пистолет. И всего двенадцать патронов к ним. Стрелять по движущимся мишеням особенно здесь в лесу будет очень тяжело.
– Все! Я не пойду дальше! – резко отталкивает от себя Бэт Милли, прислонившаяся к дереву устало, тяжело дыша. – Не тащи меня… все… не хочу!
– Милли, не глупи! Мы можем уйти!
– Они все равно догонят нас!
– Там впереди, смотри! Там начинаются кусты и ельник. И чаще деревья. Они просто не проедут! Не смогут!
– Тогда нагонят нас так… когда-нибудь. Я не пойду! Все равно не пойду! – Милли сползает вниз по стволу дерева и садится на землю. – Скажи мне… скажи, ради чего? Ради чего? Просто скажи, и я встану и пойду. Я потеряла дочь два года назад. Сегодня потеряла мужа… ради чего жить дальше?
Бэт смотрит в ее глаза, потом на тонкое золотое распятие, которое выбилось из-под свитера Милли и лежит на ее груди. И понимает, что не может сейчас найти ни одной причины, которую сочла бы сама стоящей внимания на ее месте.
Ради чего жить дальше? Не выживать. Не просто дышать. А жить. Именно жить. Когда все, что наполняло тебя жизнью, мертво. Словно в тебе больше не осталось сердца. Словно ты долбанный ходячий мертвец. Потому что надежды на то, что все еще возможно, больше нет.
Как жить, если нет веры. Если нет надежды…
– Милли… ты должна…
– Кому? – горько усмехается та в ответ. – Я никому больше ничего не должна. Потому что никого нет. Иди. Ты иди. Я задержу их, как смогу. Иди… Ты рвешься выжить, потому что тебе точно есть ради, кого жить. Иди! Я хочу, чтобы ты ушла! Иди!
Милли задирает рукав, который носила опущенным почти до самых пальцев и показывает отпечатки зубов на ладони чуть пониже мизинца.
– Он укусил, когда обратился. До того, как упали. Укусил. Легко. Но кожу, видишь? Все-таки прокусил… Так что иди. Просто уходи…
Наверное, Бэт не должна была оставлять Милли одну. Потому что тем самым она нарушает обещание данное умирающему. Бэт потом будет долго плакать из-за этого, когда устроится на ночлег, привычно забравшись на дерево. Наверное, она должна была остаться с ней. Но другого выхода просто не было…
Надежды не было. Больше не было надежды… ни на что…
Она проснется, когда ударит в лицо лучами поднявшееся над лесом рассветное солнце. В сумерках прошлого дня она забирается на дерево сразу у линии передач, идущей прямо через лес широкой полосой. Чтобы быть незамеченной в листве дерева, но при этом видеть далеко впереди, налево и направо от себя и подметить любую опасность на этом открытом взгляду пространстве. Пока пробует хотя бы немного поспать ночью, как когда-то раньше спала, привязавшись поясом к стволу дерева.
И именно поэтому с высоты своего укрытия она сразу же замечает его в паре сотен ярдов. Он медленно идет с арбалетом в руках вдоль линии передач с оборванными кое-где проводами. Прямо по ее долбанным следам. Ведь именно по этому пути вчера она пришла сюда. Вдоль железных столбов с оборванными проводами…
Убегая от людей Гроуди, она совсем забывает о том, что оставлять следы означает выложить для него дорогу к себе. И что он без особого труда пройдет по этой дороге. Прямо до нее.
Что ж, пришло время узнать, насколько он хорошо выучил ее в лесах Джорджии! И понять, сумеет ли ученик превзойти своего наставника. Верно, Дэрил Диксон?
========== Глава 36 ==========
Долбанная буря…
Долбанная буря, что пронеслась над Александрией и окрестностями, отлично порезвилась прошлой ночью. Дэрил стоит и смотрит на завал из автомобилей, который полностью перекрывает шоссе поперек. Особенно ему нравится, что погода постаралась поиграть брошенными тачками так, что между ними все равно остается проезд. Этот проезд, правда, перегораживает одна машина. Но она лежит на боку, и убрать в сторону даже для двоих мужиков не составит особого труда.
Дэрил прищуривает глаза и пытается подметить хоть какие-нибудь детали, которые укажут ему, чьих рук это все дело. Стихия постаралась, или все-таки люди тоже приложили усилия. Позаботились о том, чтобы другие люди смогли проехать к Спрингфилду. Особенно тогда, когда их туда направили через херова сученыша Рейвена. Теперь, глядя на этот проезд, он готов поставить все, что угодно на кон, и биться, что Рейвена уже в Александрии нет. Катит вовсю к ублюдкам из Харвуда, довольный тем, как все удачно сложилось.
Что, если Бэт вообще никогда не была в Вест-Спрингфилде? Что, если она не пошла к озеру Берк? Что, если она у людей Харвуда?
Тогда он отрежет яйца Рейвену и заставит их сожрать… Так же, как и самого херова умника Гроуди… Охренеть, если только она у него…
Какого хера тебя потащило за стены? Ушла бы, когда пришел срок. И ушла бы точно не одна тогда… какого хера, Бэт?
После недолгих раздумий Дэрил возвращается к съезду, ведущему к Александрии. Проезжает под мостом в сторону Роуз-хилл. 611-я дорога для него сейчас тоже не кажется привлекательной. Он помнит, как возвращаясь с озера, они с Бэт встретили ублюдков Гроуди на ней.
Куда они тогда двигались? Не к озеру ли? Говорила ли Бэт когда-нибудь Рейвену про Берк-лейк кемпинг? Могла ли вообще Бэт сказать хоть кому-нибудь про озеро? Потому что сам он предпочитает пока умолчать о той находке у озера Берк. Лишний склад такого барахла никогда не помешает самому, чтобы быть отданным в копилку долбанного общества, способного выкинуть за ворота беззащитную женщину. Мало ли что может случиться в этом долбанном мире? И, если уж начистоту – ему никогда особо не была привлекательна чертова Александрия.
Как долбанное кривое зеркало…
К его удивлению, совсем ходячих немало сейчас, словно буря вывернула откуда-то их целыми пластами прошлой ночью. Как выворачивала деревья с корнями. Он старается лавировать как можно аккуратнее между мертвецами, стараясь побыстрее миновать особенно большие скопления.
Это, конечно, не долбанное стадо и даже не толпа, но приятностей мало доставят, если схватят-таки за задницу.
Из Роуз-хила едет во Франконию. Потом быстренько проезжает под мостом Девяносто пятого шоссе в сторону Вест-Спрингфилда. Аккуратно. Стараясь, чтобы на башку не свалились сверху через сломанное кое-где ограждение ходячие, которых как-то чересчур многовато сейчас на мосту.
Дальше дорога совсем пустая, к его счастью. За исключением перевернутых стихией автомобилей и брошенных как спички деревьев, вырванных с корнем из рядов тех, что идут вдоль обочины.
Правда, вскоре все же возникает заминка на пути. Это завал из покореженного железа, трупов ходячих и деревьев, который буря старательно уложила на дороге. Аккурат на небольшом мосту через Акконтик-крик. Сверху всю эту херову кучу венчает зеленый здоровенный указатель выезда на Фейрфакс Парквей роуд, ведущую прямиком до озера Берк.
Как долбанная вишенка на торте.
От вида шевелящихся между стволами тел даже Дэрилу, видевшему уже всякое за время долбанного конца света, становится не по себе. Он понимает, что не проедет тут ни за каким хером. И останавливается, чтобы осмотреться. Потом видит небольшую лазейку между завалом и старательно перетаскивает мотоцикл через невысокое дорожное ограждение, чтобы попасть на обочину, где осторожно проезжает между перилами моста и завалом.
И снова по свободной дороге. Прямиком до Берк-лейк-парка, где стихия тоже охренительно старалась этой ночью.
Дэрил с трудом продирается по размытой грунтовой дороге, забуксовав в двух местах и на короткую долю секунды пожалев в эти минуты, что поехал на мотоцикле. Потом вспоминает завалы на дорогах, и это сожаление проходит мигом. Особенно когда он, выехав к кемпингу, понимает, что Бэт тут все-таки была.
Перед дверью оборвана нить, которую Дэрил натянул в прошлый раз. И на двери висит херов замок. Он осматривается, раздумывая, чем бы снести замок, чтобы не портить приклад арбалета, и случайно замечает желтое оперение стрелы в щели между стеной и полом крыльца. Под стрелой в небольшом желобке лежит ключ.
Мисс-Вся-Такая-Правильная оставила долбанный знак.
Я тут была… и я нашла кое-что покруче, чем цепь. Посмотри, я же говорила, что тут должен быть замок.
В груди почему-то становится тепло при понимании, что она была права в тот раз, когда убеждала его поискать замок в домике. Дэрил переступает порог, чтобы проверить, что еще она взяла, помимо Тойоты. Особенно его интересует, сколько бензина она взяла с собой. Если получится, то можно будет рассчитать, как далеко Мисс-Вся-Такая-Правильная рванула от кэмпинга.
Она взяла с собой почти ничего из запасов. Дэрил быстро проверяет барахло для кемпинга, а потом пересчитывает канистры и банки с бензином. При расходе Тойоты того, что она забрала хватит ей миль на сто пятьдесят, не больше.
Где она собирается брать бензин дальше? Какого хера не взяла больше?
Хотя… Бэт и не взяла бы много, оставляя большую часть бензина, как и остальных запасов для них.
Потому что это была Бэт.
Дэрил закрывает снова дверь домика на замок, стараясь гнать от себя любые мысли, кроме той, что ему сейчас охренительно важно выбрать направление для поиска серебристой Тойоты. Потому что если выберет неверное, то точно упустит ее. А даже мысль об этом вызывает чувство горечи во рту.
Потом он внимательно осматривает следы шин на грунтовой дороге, благодаря того, кто наблюдает за ним свыше, что земля сегодня мокрая, и высыхать будет точно до самого вечера, если не дольше. Грязный след тянется по асфальту несколько ярдов в сторону Окс-роуд.
Значит, рванула в Гейнсвил.
Гейнсвил, в окрестностях которого Рика когда-то ждала встреча с новыми пришельцами, ступившими в земли поблизости от Александрии. И насколько рассказал долбанный ниггер Граймсу со временем, их с Бэт путь из Джорджии лежал поблизости от дорог в заповедниках и лесах. Как можно дальше от больших городов и возможных выживших.
Она точно решила двинуть этим путем… в Джорджию? На хера ей в Джорджию? А потом вспоминает одну из фраз, что она записала в дневнике в последних строках. В ее последних словах к нему.
«У каждого должен быть свой дом. Твой дом, Дэрил, здесь. Я бы очень хотела, чтобы ты был счастлив. Ради меня…»
У каждого должен быть свой дом.
Долбанная ферма под Атлантой! Она рехнулась! Мать ее, она рехнулась!
И ему точно надо ее поймать прежде, чем она рванет за границы штата. Потому что иначе – это будет как искать иголку в стоге сена. А он не успокоится в этот раз, пока не найдет ее. Живую. Об ином ему даже не хочется думать сейчас. И он не будет об думать.
Сначала Дэрил решает ехать по 645-й дороге, где натыкается на долбанное стадо ходячих. Оно идет прямо ему навстречу, спотыкаясь о ветви, которыми щедро усыпала буря асфальт дороги. Значит, это не тот путь, по которому она могла рвануть к Гейнсвилу.
Затем он проверяет соседнюю 641-ю дорогу, самую короткую до Клифтона. Доезжает почти до границ городка, чувствуя, как медленно холодеет внутри. Потому что на подъезде видит не особо приятную картинку.
Несколько трупов ходячих, буквально размазанные шинами по асфальту узкой дороги. Внедорожник, явно вылетевший на большой скорости, не удержавшись на повороте, что делает в этом месте дорога, стоит на рельсах, идущих справа параллельно 641-й. Дверцы машины распахнуты. Возле автомобиля лежит то, что еще недавно было человеком. Его дожирает парочка ходячих, пачкаясь с головы до ног в кровавой массе. Дэрил спускается вниз и убивает их. Потому что ему любопытно взглянуть на номера машины, заляпанные кровью и грязью.
Огайо. Не местная тачка.
Затем он внимательно рассматривает многочисленные кровавые следы на асфальте. Узкие полосы – следы колес мотоциклов. Более широкие – совсем другого автомобиля, не того, что вылетел с дороги. Но по рисунку непохожи на следы Тойоты, на которой укатила Бэт от озера Берк. Значит, ее не было и здесь.
