Текст книги "Идеальные Солдаты (СИ)"

Автор книги: Kleine Android

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 50 страниц)

Спустя пару минут ожидания на экране появилось изображение благообразного седого старичка.

– Чем могу вам помочь, молодые люди? – спросил он, не поднимая головы от своих записей.

– Подскажите, можно ли получить информацию о… Как там его зовут?.. о Томасе Гарсия? – спросил Дылда.

Старичок свернул клавиатуру и удивлённо посмотрел на нас.

– Простите, о ком? У нас такой не работает. Всю информацию по телам и запланированным работам можете посмотреть по официальному запросу, предоставив свои удостоверения, чтоб подтвердить личность.

Дылда только разочарованно засопел.

– Больше вопросов нет? – осведомился старичок. – Тогда, прошу простить, до свидания.

Я молча схватил Акулу за руку и потащил в сторону найденного на плане тупика. Дылде ничего не осталось, как пойти за нами, недовольно топая ботинками.

– Почему вы уверены, что ошибки нет? Зачем и от чего вообще нужно спасать вашего друга? – спросил он. – Кто такой этот Томас-как-его-там?

– Сын того самого Гарсии, – ответил я. – Ты не видел того, что видел я. Мальчишку держат в каком-то ужасном месте, нам удалось узнать, что оно находится здесь. Мне лично важно как минимум проверить, действительно ли все так кошмарно.

– Значит, наверняка ты ничего не знаешь? – безрадостно уточнил Дылда. – Не нравится мне это.

– Но ты с нами. Почему? – спросила Акула. – Зачем помогать?

Дылда не ответил.

Пройдя мимо пары закрытых дверей, из-за следующей мы услышали всхлипы и мрачную музыку. Табличка «зал прощаний» не оставляла сомнений.

– Между прочим, почему больница и морг находятся вплотную к стенке кратера? – шепотом спросил я Дылду. – Не логичней ли было сделать их в центре, чтоб люди со всего города легко могли туда добираться?

– Крематорий тоже тут, – тем же шепотом пояснил он. – Не выделять же место под кладбище, когда все и так друг у друга почти на головах живут. Здесь рядом выход на поверхность, там прах развеивают над пустыней.

Дальше мы шли молча. Тягостное чувство, возникшее в городе, в коридорах морга только усиливалось. Ни врачей, ни санитаров, ни охраны всё ещё не встречалось на нашем пути. Будто в здании не было никого, кроме тех плачущих людей в зале прощаний и дежурного на другом конце Сети. Это начало настораживать.

В конце одного из коридоров действительно был тупик. Только скромная дверца вела в полутёмную пустую подсобку, назначение которой мы понять не смогли.

– Видите? Тупик, – мрачно сказал Дылда. – Если что-то и происходит в этом морге, то явно не здесь, не в двух шагах от зала прощаний, откуда каждый может сюда беспрепятственно попасть!

– Прятать на виду, – сказала Акула. – Не станут искать.

Я согласился с ней, оглядываясь по сторонам в поисках каких-либо подсказок. Снова заглянул за подозрительную дверцу подсобки. Вернулся назад по коридору до поворота.

Дылда с лицом, выражающим полное недоверие, повторил эти действия. А потом оступился на ровном месте, толкнул меня в плечо, привлекая внимание, и сказал тихо:

– Черт. Вы, ребята, правы. Там камера, видишь, патлатый? Не такая, как примитивные штуки в холле, а скрытая, рядом с датчиком системы пожаротушения. Если бы я не знал чуваков, которые ставят подобное, не нашёл бы её.

– Значит, здесь действительно что-то есть, – восторжествовал я.

Дылда смотрел на меня тяжело и недовольно.

– Без ордера нас туда никто не пустит, даже если мы вход найдем. Сейчас вообще охранные боты сбегутся и выгонят нас отсюда.

– Иди к черту, святоша! – брезгливо сказал я. – Что с тобой стало? Иногда нужно действовать, а не думать. Твои законники всем не помогут. У тебя под носом секрет, неужели не хочешь в нем разобраться?

Дылда опустил голову.

– Нужно сообщить моему начальству. Вам, мисс маршал, стоит объявить о себе официально, запросить помощи у местного отделения полиции и прийти сюда с обыском. Во взрослом мире это работает только так.

– И пока мы крутим колеса бюрократической машины, они либо сбегут, либо найдут способ отмазаться! – запротестовал я. – Ну уж нет, пойду напролом!

– Ты обещал делать так, как я скажу! – Дылда угрожающе положил мне на плечо свою огромную ладонь. Я сбросил её, презрительно фыркнул и вернулся в подсобку.

Ощупав со всех сторон хлипкую дверцу и стены, я оперся о дверной косяк, закрыв глаза.

Как искать? Что делать? Что вообще мы ищем? С чего я решил, что тут будет тайный ход или типа того?.. Но, блин, не будут же ставить скрытую камеру там, где нечего прятать!

Как найти Томми? Как отыскать звезду на дне марсианского колодца-кратера?

Идея родилась сама собой. Не открывая глаз, я сосредоточился на двойном пульсе. Затяжной прыжок в тягучий кисель тишины. Следом – пестрота огней сквозь плотно закрытые веки. Ощущение срастания, единения со всем миром вокруг меня.

В здании позади нас толпились несколько обычных искр, не предвещая ничего хорошего. Белый гигант Акулы подрагивал, беспокоясь. Рядом с ним щетинилась ежиными колючками искра Дылды.

Блик, тусклый всполох красного цвета позвал изнутри базальтовой толщи. Тупик вел не в стену, нет. Коридор не упирался в сплошную горную породу. За ним скрывалось помещение ничуть не меньше пристроенного снаружи морга.

Я догадывался, что там была автоматика, какой-то механизм открытия этой потайной двери, но искать было бы пустой тратой времени. Камера следила за нами, приход охраны маячил в очень близкой перспективе. Растянутые вдоль нитей событий секунды неумолимо бежали вперёд. Медлить было нельзя.

Нашарив правой рукой углубление в стене подсобки с самого краю, я отрубил все рецепторы в протезе, перестал сдерживаться и дёрнул в сторону, надеясь на успех.

Ноги поехали по полу, пришлось упереться в дверной косяк левой рукой и коленом. Мышцы спины загудели от натуги, суставы ответили хоровым недовольным скрипом.

Зарябил голограммой фальшивый тупик, смялся гармошкой металлический лист потайной двери. Титановые пальцы протеза продавили его, как масло. Скрежет оглушил меня, выкинул в реальный мир.

Я ждал визга сигнализации, но его не было. Дылда восхищённо выругался. Акула прижала ладонь ко рту.

В коридоре, далеко позади нас, раздались шаги. Сразу несколько человек быстро шли в нашу сторону.

– Помощь? Враги? – услышала их Акула.

– Идут смотреть, кто тут буянит! – решил я. – Ох, ладно, пошли внутрь!

Отпустив дверь, я полез в получившуюся дыру, потом помог забраться Акуле и протянул руку Дылде.

Тот покачал головой.

– Нихрена ты, конечно, патлатый, псих. Свалился на мою голову, втянул в такую жесть! Вас поймают и посадят! Придется сделать так, чтоб поймали хотя бы не сразу. Идите, я тут постою, пообщаюсь с охраной…

– Не строй из себя героя боевика, идём! – я настойчиво тянул руку.

Дылда отошёл от нас на два шага и встал, широко расставив ноги и сложив руки на груди, перегородив собой коридор.

– Идём, – позвала Акула. – Его не убьют. Не виноват. А ещё коп.

– Как бы последнее не обернулось против него, – засомневался я, но упорствовать не стал.

С этой стороны потайная дверь выглядела довольно обычной и под стену не маскировалась. Электронный замок с окошком для снятия блокировки отпечатком ладони я разбил, хорошенько приложив кулаком. Дверь подтянул обратно, выправляя металл так, чтоб никто не смог пролезть следом за нами. Потом последний раз обернулся, мысленно называя Дылду невыносимым идиотом, взял Акулу за руку и побежал вперёд.

***

Следующую дверь тоже пришлось вскрывать. Парочка консервных банок охраны, оказавшаяся за ней, повстречалась с титановым кулаком раньше, чем сумела эффективно ответить.

Я неловко встряхнул рукой, опасаясь обратно включать рецепторы после такой нагрузки. Ориентация конечности в пространстве уже начала немного глючить.

– Везде камеры, – сказала Акула тревожно. – О нас знают. Охраны мало. Нас ждут?

– Всё возможно. Смотри в оба.

Акула крепко цеплялась за мою левую руку. Пинком я вернул себя в тот резонанс с собственной искрой, снова ныряя в разноцветье излучений вокруг.

Толща земли над головой и во все стороны, куда ни глянь. Давление, давление, бесконечное давление. Коридор, по которому мы шли, был вырублен в цельном массиве скалы. Свечение красной звезы едва пробивалось сквозь неё.

Мы пошли дальше, не размыкая рук, поглядывая по сторонам. Охраны больше не было, вперёди виднелись двойные прозрачные двери, ведущие на лестничную клетку. Пролеты уходили вниз, насколько можно было разглядеть.

Томми был где-то там. Мы начали спускаться. Несмотря на яркие белые лампы на потолке и стенах, несмотря на дуновения цветастых энергий, я не мог перестать думать, сколько сотен метров скалы остаётся над нами. Пусть даже здесь она в три раза легче, чем на Земле или Эвридике.

Лестницы, лестницы. Только пять или шесть этажей спустя меня ощутимо позвало в сторону. Насколько же огромно это врезанное в скалу здание? Неужели никто про него не знал?

Дверь на нужный этаж была заперта простым механическим замком. Я выломал его без особого напряжения. Пальцы протеза больше не дрожали.

Новая консервная банка преградила нам путь, не успев даже пискнуть. Её тонкий корпус поддавался легко, как бумага.

Этот выход на лестницы находился в глухом конце длинного прямого коридора. Рядом с останками бота-охранника стояла лавочка и автомат с кофе. Услышав голоса, я потянул Акулу скрыться за ним.

Двое мужчин в белых халатах подошли к автомату и уставились на то, что осталось от бота-охранника. Один из них судорожно зашарил по карманам, второй охнул и сел на лавочку.

Я всё ещё видел мир изнутри и снаружи разом. Я видел блеклые звёздочки искр этих мужчин. Видел, как мигает светодиодом рация в глубоком кармане первого. Как стучит, захлебываясь пульсом и сбиваясь в аритмию, сердце второго.

А ещё их внимание было сосредоточено на останках бота. На долю секунды я сделал возможным для себя исчезнуть, раствориться в пестроте нитей событий, а потом шагнуть оттуда прямо за спину первому мужчине, аккуратно сжав шею пальцами протеза.

Не убить бы случайно…

Рецепторы пришлось включить. Протез от кончиков пальцев до плеча пронзило болью, короткой, но сильной. Меня вытолкнуло в обычный мир, ударив стремительным бегом секунд по нервам. Я покачнулся, но устоял.

– Тихо, – шепотом на ухо. – Заорешь – сломаю шею.

Мужчина замер, так и не достав рацию. Второй, на лавочке, пропищал фальцетом:

– Я думал, нарушители в северном крыле!

– Заткнись, – потребовал я. – Вы кто, доктора местные? Мне нужен Томми Гарсия.

Мужчина на лавочке сполз в натуральный обморок. Его коллега, чью шею я изо всех сил старался не сломать, аккуратно кашлянул.

– Господа, кажется, мы с вами сегодня уже встречались. Я не буду вызывать помощь и не убегу, отпустите, пожалуйста.

Поверив, я разжал руку. Пальцы протеза слегка вело судорогой. Мужчина медленно сделал шаг в сторону, потом повернулся ко мне лицом.

Я узнал Щуплого из космопорта. Это его я буквально пару часов назад за шкирку вытащил из под носа машущего кулаками лысого урода.

Щуплый растирал шею и робко заглядывал мне в лицо.

– Господа, господа, я знаю, вы хорошие люди, вы не причините мне вреда, ведь так? Хорошие люди всегда договорятся, я вам помогу, помогу, только скажите, что вам нужно? Госпожа офицер и ваш… эээ… отчасти металлический друг, вы действительно хорошие люди.

– Хватит болтать, – оборвал я его причитания. – Отведи нас к Томми Гарсие! Можешь не врать, что его здесь нет.

Я схватил Щуплого за запястье и заломил ему руку за спину, стараясь не перегнуть палку. Пусть он вел себя довольно раздражающе, но не для того я сегодня спасал его шкуру, чтоб портить самому.

Щуплый ойкнул и тихо захныкал, но направление показал. Следующую дверь ломать не пришлось, он открыл ее отпечатком ладони, легко пропустив нас внутрь.

За этими дверями был тот самый холл из моих-не моих снов. Экран на беззвуке под потолком, мягкие стены, округлая мебель, фальшивые окна с приторно-спокойными полями и лужайками. Множество пациентов в мешковатых больничных балахонах, в основном тихие и прогруженные в себя, но не все. Несколько человек подошли к нам, разглядывая с удивлением. Под их взглядами я отпустил руку Щуплого, перехватив его за запястье.

Двое крупных санитаров раздвинули пускающих слюни пациентов и встали перед нами мрачным молчаливым заграждением.

– Всё в порядке! – вымученно заулыбался Щуплый. – Ребята, эти люди со мной, пропустите нас.

Переглянувшись, санитары отошли в сторону, но не слишком далеко.

Давление росло. Я начал задыхаться. Воздух без причин покидал лёгкие с шипением спущенного колеса. Всё казалось карикатурой на реальность – и кривые лица пациентов, и похоронные рожи санитаров, и фальшивая улыбочка Щуплого.

В дальней стене холла были многочисленные прозрачные двери с зарешеченными окошками. За каждой из них кто-то сидел. На нас отовсюду таращились сразу же тысячи глаз. Молчаливые санитары шли позади, не давая шанса на отступление. Акула жалась ко мне, явно побаиваясь происходящего. Я запоздало пожалел, что все это затеял.

Двери нужного нам кабинета были обычными, без окон и решёток. Щуплый приложился глазом к сканеру сетчатки, потом припечатал ладонью свободной руки замок. Санитары остались снаружи. Я догадался, что вернуться обратно будет довольно сложно.

Но Томми был уже совсем рядом. Пусть так странно сочетаются обстоятельства, пусть всё выглядит настоящей ловушкой, хотя бы попытаться спасти его было необходимо.

Я врал себе, что это только ради него. Врал, что хоть и заинтересован лично, останусь объективным и способным на трезвую логику мысли. Что все не ради моего самоутверждения перед всемогущим Фениксом. И не ради искупления вины перед тем, что даже не пытался никак помочь Лоле.

Потому так и не смог до конца осознать, как глубока оказалась задница, в которую мы попали.

В кабинете за массивным черным столом сидел пожилой незнакомый мне мужчина в белом халате поверх дорогого костюма. Напротив него, на скромном стуле для посетителей горбился Дылда, растерянный, но не побитый.

Щуплый ужом вывернулся из моих рук и отбежал назад, прячась за стоящей в углу консервной банкой бота-охранника. В отличие от предыдущих, у этого было настоящее оружие, дуло энергетического пистолета смотрело прямо мне в грудь.

– Только не нервничайте, ребята, – ласково попросил мужчина в костюме. – Никто вам плохого не сделает, если прекратите себя так глупо вести. Садитесь, нужно обсудить всё, что сегодня произошло. Можете звать меня дядюшка Ву.

***

Книжные полки из красного дерева, настоящие книги на них. Рыбки в бирюзовом аквариуме. Чрезмерно дорогая мебель. Вырубленный в марсианской скале, в многих сотнях метров от рыжей пустынной поверхности, этот кабинет давил обстановкой, вычурной и нереальной для подобного места.

На стуле для посетителей я подскакивал, как на иголках. Слащавый тон дядюшки Ву начал бесить с первых секунд.

Акула испуганно молчала. Дылда смотрел в одну точку. Щуплый елейно лыбился из своего безопасного угла.

– Что, с космопорта за нами следил, гнида? – спросил я, со скрежетом сжимая кулак.

Щуплый вжался в стенку, будто его толкнули.

Дядушка Ву строго покачал головой.

– О, вовсе нет, мальчик мой, не вините его. Наш уважаемый коллега попал в космопорту в неприятную ситуацию, от которой был спасён лишь благодаря вам. Когда он узнал о незаконном вторжении и увидел вас на изображениях с камер, то сразу вспомнил о вашей доброте и изъявил желание помочь с безопасной вас доставкой сюда, ко мне. Боюсь, в ином случае вы могли бы пострадать, или покалечить ни в чем неповинных людей.

– И зачем нас сюда привели? – продолжал беситься я. – Сразу бы отшили ещё там, наверху! Не дали дверь сломать или припугнули отрядом охраны ещё на подходах!

Сотня крошечных морщинок на лице дядушки Ву сложилась в новую отеческую улыбку.

– О, так мы и собирались сделать. Пока не узнали от дежурного, о ком конкретно вы спрашивали. Тут уж вам отказать было нельзя, никак нельзя!

– Томми Гарсия. Все упирается в это имя, – сказал я с нажимом. – Вы держите его здесь, взаперти?

Дядюшка Ву тарабанил пальцами по краю своего излишне шикарного стола. Патока улыбки не давала понять ни эмоции, ни мысли.

– Конечно нет, мальчик мой! – сказал он. – Никто бы не стал удерживать малыша Томми силой. Он здесь лишь потому, что так безопасней для всех.

– Ему безопасней будет с нами, – я стукнул себя кулаком по груди. – Я знаю, он меня ждёт.

– Сверхъестественная связь? – насмешку я различал за километр, и улавливал даже у него. – Томми ни с кем не общается уже много лет. Бедный мальчик, ты уверен, что самому тебе не нужна помощь?

– Вот сейчас вы крупно ошиблись, сморозив такую чушь, – разозлился я. – А насчёт Томми, я знаю, что он говорит как минимум со своим доктором. И ещё к нему приходила мать. Правда, к ней на встречу он не пошёл.

У Щуплого отвисла челюсть. Дядюшка Ву остался невозмутим.

– Интересные догадки, мальчик мой. Уверен, ты действительно искренне переживаешь за Томми. К сожалению, разрешить вам его забрать я не могу. Если хотите, мы можем за ним понаблюдать, и вы сами поймёте – снаружи ему будет угрожать опасность. Потому забрать его нельзя.

– А если мы обратимся с официальным запросом? – спросил Дылда, не поднимая головы. – Существует ли на самом деле ваша клиника? Как думаете, если я начну копать, много ли нарушений закона найду?

– Ни одного, мой дорогой друг, – с готовностью ответил дядушка Ву. – Все легально, но довольно секретно. Жаль, что в детали вас посвятить я не смогу, но у вас безусловно не найдется достаточно полномочий, чтоб повлиять на мою работу.

– Маршал, – Акула вытащила из кармана удостоверение личности. – Могу объявить. Работать с полицией. Выписать ордер.

Снова эта приторная улыбочка, собранная из сотни морщинок, как карикатура из чёрточек. От неё хотелось вымыться с мылом, содрать с себя липкость этого взгляда.

– То, что вы маршал, милочка, мне вовсе не удивительно. Это сейчас в стране работает военное положение, но буквально на днях временное правительство его отменит. Ваша власть станет пустым звуком, кроме своих солдатиков никем командовать и не сможете, уж простите за грубости.

– Да чего уж там. Идите нахрен со своей клиникой – вот это грубости! – бросился я защищать Акулу. – Покажите Томми. Я должен с ним поговорить.

– Конечно, молодой человек, – не стал спорить дядушка Ву. Он тяжело встал, я машинально отметил, какого он маленького роста. Ничего суперзлодейского не было в его внешности – едва мне по плечо, черные волосы, седые виски, восточный разрез глаз…

Двойной пульс бил поддых тревогой. Колокольчик превратился в параходную сирену. От этого «дядюшки» хотелось держаться подальше.

– Пройдемте со мной, – он засеменил к ещё одной двери, которую я сперва не заметил. – Попрошу не делать глупостей.

Я пошел вслед за ним, Акула держалась за меня. Дылда тоже не остался в стороне. Бот-охранник двинулся следом, перекрыв нам пути отхода. Щуплый скакал прямо за ним.

Вереницей пройдя по короткому коридорчику, мы вышли в большую комнату, в центре которой стоял пластиковый куб. Аквариум, но не для рыбок, а для человека.

Внутри – узкая кровать безликие стол и стул. Из предметов, за которые мог бы зацепиться взгляд – только книги. Шаткие стопки их по углам и вокруг кровати, раскрытая на середине книга на столе.

– Пришлось отдать ему половину своей библиотеки, знаете ли, – догадавшись, куда я смотрю, сказал дядушка Ву. – Миры, скрытые по ту сторону страниц, куда понятней для бедного Томми, чем наш.

Я сделал два шага к аквариуму. Хрупкое тельце мальчишки с трудом различалось под одеялом, укрытое с головой. Только чернели торчащие кудряшки на унылой белой подушке.

Лола.

Сердце прыгнуло к корню языка и обратно. Дежа вю, хуже, чем тогда с Акулой, в госпитале резиденции на Эвридике.

Пульс стих, когда я заставил себя вспомнить – это не она. Это Томми. А вот бешеный ритм Искры успокаиваться не хотел.

Мальчишка медленно сел на кровати. Круглая лохматая голова на тоненькой шее повернулась в мою сторону.

– Он видит нас? – спросил Дылда.

– Ни в коем случае, – заверил дядюшка Ву. – У этого пластика односторонняя прозрачность…

Томми свесил с кровати призрачно тонкие ножки. Рост в пониженной гравитации давал о себе знать, сложением он напоминал скелет, обтянутый кожей.

В три покачивающихся шага он добрался до стены, разделяющей нас, и упёрся в нее ладонями и лбом. Чёрные, почти пугающе огромные глаза, кожа контрастно бледная, ни разу не тронутая солнцем. Круглое лицо, проволока кудрявых волос вокруг.

Лола. Очень похож. Слишком похож.

– Я вас чувствую, – сказал Томми шепотом. – Я вижу абсолютно все, что происходит вокруг. Док говорит, что другие так не могут. Я знал, что вы придете за мной.

Позади шумно вздохнул Дылда. Он стоял рядом с ботом-охранником, до того молча наблюдая за происходящим.

– Эй, патлатый, скажи, почему этот полудохлый гуманоид так похож на нашу Долли-растяпу из начальной школы? Смотрю на него, а вижу её, хотя уже сотню лет не встречались.

– Тебе общая фамилия ни о чём не говорит? – бросил я через плечо. – Он её брат. И, да, да, сын того самого Гарсии, я говорил.

Дылда молчал. Акула подошла к аквариуму и положила руку на ладонь Томми. Будто почувствовав прикосновение, тот слабо улыбнулся.

– Я знал, что есть ещё такие же звёзды, как та, что вечно горит у меня в груди, – сказал он. – Знал, что нужно подождать.

– Мы забираем тебя отсюда, – заявил я, уверенный, что он слышит.

Бот-охранник вновь наставил на меня дуло пистолета. Дядушка Ву сделал шаг вперёд, протягивая ко мне руки.

– Так не пойдет. Даже если он сам согласен на ваше предложение, молодой человек, вы должны понимать, что это противозаконно. Томми – ценный подопытный. Мы не можем его отпустить.

– Феникс. Поможет, – уверенно сказала Акула. – Заставит. Придется.

Улыбка дядюшки Ву трещала по швам. Теперь лицо выдавало его настоящие эмоции. Первой была злость.

– Ваш Феникс – пустышка, красивая кукла на троне! После всего этого я вообще не выпущу вас отсюда, ни с Томми, ни без него, и Феникс вам не поможет! Я знаю, кто дёргает за ниточки, уж поверьте мне, детишки. В этой семье и в этой стране балом правит отнюдь не малыш Петер…

Он осекся. Следующей эмоцией стал страх. Я не понял, к чему такая перемена, а потом посмотрел назад.

– Задолбало всё! – раненым медведем проревел Дылда и одним ударом пудового кулака вмял боту-охраннику ствол прямо внутрь корпуса. – Задолбала ваша болтовня! Задолбало быть паинькой! Задолбали скандалы, интриги, расследования! Патлатый, бери братца Долли, мы валим отсюда! Хрен вам, а не ручной шёлковый коп, сил больше не терпеть, так хочется чью-нибудь рожу начистить!

Подняв помятую консервную банку над собой, он с громкой руганью кинул её в пытавшегося удрать Щуплого. То вскрикнул и затих, дохлой жабой распластавшись на полу.

Я схватил за шиворот перепуганного дядюшку Ву и хорошенько тряхнул.

– Выпускай мальчишку. Мы его забираем, а тебя, говнюк, берём в заложники! Пусть гребанного Дылду я не слишком люблю, но в одном с ним согласен – как же меня всё задолбало!

========== Глава 37. Побег. ==========

Томми был легче котёнка. Когда я взял его на руки, он поджал жеребячьи тонкие ноги и смиренно свернулся калачиком. Держать его удавалось одной левой.

Дядюшку Ву подхватил Дылда. Дорогие ботинки дядюшки нелепо чиркнули по полу носками. Возмущенное шипение слушать никто не стал.

Акула обшарила Щуплого, потом, помедлив пару секунд, вытащила его из-под смятого корпуса бота-охранника.

– Ты чего? – удивился я. – Он нам не друг!

– И не враг. Убивать для защиты. Жизни, близких, идеалов. Не месть, не развлечение, – настояла на своем Акула.

– Иногда выбора нет, – жестко заметил я.

– Сейчас есть.

Я не стал препираться. Акула забрала рацию Щуплого и посмотрела на Дылду.

– Оружие. Есть? Уходить.

– Да, прям, будто мне кроме шокера на работе что-то другое дают, – скорчил тот рожу. Потом встряхнул дядюшку Ву, легко, как игрушку. – Эй, старикан, побудешь заложником? Ты тут большая шишка, я так думаю. Вякнешь лишнее слово – сломаю нос.

– Угу, а если попробуешь сбежать, то шею свернем, – добавил я.

Дядюшка Ву плюнул мне под ноги.

– Вы делаете большую глупость, детишки. Люди, что мне помогают, не оставят вас в покое. Вы совершаете преступление!

Дылда почти ласково тюкнул его по макушке, заставив прикусить язык.

– Я тут страж закона и порядка, мне решать, что преступление, а что нет. В моем городе держать людей в клетках, пусть даже в пластиковых, запрещается! Коррупцию я не поощряю, такой уж я человек, потому насколько важные люди за тобой стоят, мне без разницы! Перед законом все равны. Мы уйдем с мальчишкой, а придем с ордером.

– Осталось уйти, – озабоченно сказал я.

На лесенке, ведущей из кабинета дядюшки в комнату с аквариумом раздались громкие шаги.

– Акула, возьмешь Томми? – спросил я, готовый давать отпор. – Возможно, придется драться!

Акула не ответила. Змеей скользнув к дверям, она замерла сбоку, распластавшись по стенке. Тесная лестница сыграла нам на руку – сунувшийся внутрь охранник в миг потерял свой ствол и рухнул под ноги следующему.

Разоружив первого, Акула бросила его пистолет назад и прыгнула на лестницу, уложив следующего охранника ударом по шее. Они мешали сами себе, толпились глупо, будто впервые имели дело с противником.

Обездвижив последнего, она подобрала его пистолет и кинула мне.

– Драться не страшно. Неси Томми. Я справлюсь.

Дылда бесцеремонно взял дядюшку под мышку, как мешок опилок, подобрал с пола один из стволов, сунул за пояс и сказал шепотом:

– Шикарная женщина. Ты ей не подходишь.

– Отстань, еще тебя не хватало, – прошипел я в ответ.

Акула помахала нам с лестницы.

– Скорее. Уходим. Не тормозите.

Дылда обогнал ее, протиснувшись вперед. Дядюшка бился головой о стенки и чертыхался на своем индокитайском. Мы с Томми шли позади, он до последнего смотрел назад, не выпуская из виду аквариум, в котором жил. Потом уткнулся мне в воротник и закрыл глаза.

Похож на маленькую Лолу. Волосы и вовсе один в один. Сколько ему сейчас, лет восемь? Но на фотках в статье, которую я видел на компе в квартире бабули, ему уже было не меньше пяти-шести. Может, растущие на Марсе дети все такие? Или виноваты уроды-ученые и их опыты?..

Прикрываясь дядюшкой, как щитом, Дылда пригнулся и вышел в кабинет с дорогим черным столом и книжными полками. За его широченной спиной было не разглядеть, что там творится. Акула присела, держа наготове пистолет.

Кажется, у них обоих опыта в подобных драках было куда больше, чем у меня. Я нес Томми и убеждал себя, что прикрываю тыл и вообще выполняю самую важную часть дела.

Звук выстрела, оглушительный в крохотном помещении. Томми вздрогнул. Дылда выругался и заорал:

– Вам босса не жалко? Валите, валите отсюда! Дайте нам выйти, иначе прикончим его!

Он отодвинулся с прохода, Акула тут же нырнула в кабинет. Хлопнула дверь.

Дылда уселся на край стола, отдуваясь.

– Безмозглые, рикошета не боятся, а если бы убило кого? Не с таким оружием надо внутри зданий воевать! – возмутился он, перехватывая дядюшку левой рукой и озабоченно разглядывая правое плечо с едва заметной щербинкой на ткани. – Смотри, задели! Ладно у нас, лицеистов, форма с углеродным волокном, хрен повредишь. Эй, патлатый, дай-ка свой ремень, я нашего заложника свяжу. Надоело его на руках таскать.

– Еще чего, своим связывай, – огрызнулся я, реагируя на требовательный тон. Потом одумался, усадил Томми в кресло и принялся вытаскивать ремень.

Дядюшку связали, рот заткнули найденным у него же в кармане платком. Акула встала у дверей, держа пистолет наизготовку. Снаружи не было слышно ни звука.

– Какая дерьмовая ситуация, – признался Дылда. – Все из-за тебя, патлатый! Хотя, с этим моргом давно было что-то не то. То ли пациентов народ видел, то ли чего, но дурацкий слух о живущих тут призраков давно по городу ходил. Рано или поздно наши ребята начали бы копать, что за хрень тут творится.

– Вот тебе и призраки, – я посмотрел на Томми. – Эй, мелкий, ты как?

Томми поднял голову, щурясь, как на яркий свет. Его зрачки и вправду сузились, когда он на меня смотрел.

– Непривычно. Я даже не думал, что видеть таких же, как я будет настолько… тепло.

– Ты постоянно всю изнанку видишь, да? – запоздало понял я. – А обратно переключаться не пробовал?

Томми помотал головой.

– Только так, с тех пор, как сюда попал. Плохо помню, что было до того. От вас двоих так светло, когда вы рядом. Там, внизу, в своей комнате, я мало что мог разглядеть. Думал, что меня никто никогда не найдет, что сидеть там, в темноте и тишине, гораздо приятней и лучше, чем пытаться вернуться, выбраться… А недавно ты меня нашел. И я передумал.

Дылда смотрел на нас двоих, как на психов.

– Эй, патлатый, а ты уверен, что мальчишка нормальный? – вслух высказал он свои опасения. – Да, и твои слова звучат по-идиотски, если честно.

– Не понимаешь – не лезь, – отрезал я. – Давай лучше думать, как выбираться из этой задницы. Над нами миллионы тонн базальта. Как наружу попасть?

Дылда почесал в затылке.

– Вы спускались по лестнице, верно? Меня привезли на лифте. Думаю, выход на поверхность тут далеко не один. Этот говнюк должен знать, как нам выйти, или хотя бы иметь план здания.

«Этот говнюк» завозился на полу, пытаясь выплюнуть кляп. Дылда цыкнул на него, заставив заткнуться.

– Нас трое. Их много, – сказала Акула. – Нужна помощь.

– Даже если бы тут была связь, я бы ни за что не позвал Феникса, – обиделся я. – Это моя затея!

– Это хреновая затея! – Дылда толкнул меня в плечо. – Ты как был дураком самоуверенным, так и остался! Силы не рассчитываешь, что на меня лезть пытался, что на этих мудаков. Без оружия, без плана, на энтузиазме! Признайся, ты облажался.

Я хотел ответить что-нибудь едкое, но слова кончились. Подавившись воздухом, я отвернулся, гневно буравя взглядом несчастный аквариум. Ни в чем неповинные рыбки разом прыснули в стороны.

Акула присела перед дядюшкой Ву, наставив на него пистолет.

– Не угроза. Просьба. Говорите, когда разрешу.

Он кивнул. Она вынула кляп.

– Помогите уйти. Не хотим драки. Нужен только Томми.

– Он нужен нам самим, мелюзга! – окрысился дядюшка. – Тупицы, да я таким расходникам, как вы, черепушки на раз-два вскрывал! Это все во имя науки! Для создания совершенного человека! Мы смотрим в далекое будущее!

– Значит, вы не хотите его отдавать вовсе не ради него самого, а ради своих исследований? – я перевел взгляд на дядюшку, тот мигом съежился и вжался в стену. – Это связано с излучением Кузнецова?

– Ничего вам не скажу, – храбрился дядюшка. – Только знайте – план Феникса провалится. У него не получится захапать весь космос Содружеству!