Текст книги "Идеальные Солдаты (СИ)"

Автор книги: Kleine Android

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 50 страниц)

– Помогу, – согласилась Акула. – Но это не правильно. Не сказать Кэпу.

– Да у него и без нас дел навалом, сама говоришь! – заявил я. – А мне жутко надоело сидеть на попе ровно и ничего не делать. Феникс ещё увидит, я и без него на многое способен.

Акула не колебалась.

– Идёт. Я с тобой. Найдем пятого.

Комментарий к Глава 34. Орфей.

изменено 31.10.18

https://pp.userapi.com/c846122/v846122245/e688c/hHw-ln3g6Ds.jpg – типа, фотка, которую Саша показал Джейку :D

========== Глава 35. Поиск. ==========

Все обитатели переехавшей с Луны-11 лаборатории сидели по кабинетам, тихие как мыши. Молчали инженеры, беззвучно шептались девочки-лаборантки. Видимо ощущали себя непрошенными гостями.

Терраформаторам, хозяевам станции, было не лучше. Геологи, гидрологи, географы, ботаники, метеорологи, все сбивались в кучки, шатаясь по коридорам бледными от недосыпа и нервотрепки тенями. На мою просьбу отвести к Гарсии, когда тот прилетит, они таращились с ужасом и качали головами.

Саша цинично заперся у себя, в самом дальнем отсеке. Дорогу я помнил, в его кабинете бывал не раз, но добраться туда, миновав скопления несчастных терраформаторов, оказалось той ещё задачей.

Кроме того, Саша вовсе не хотел нам открывать.

– Я сказал, на себя ответственность не беру! – крикнул он из-за двери в ответ на мой громкий стук. – Выйду когда-нибудь потом. Может быть. Если вообще выйду. Мне, в отличие от вас, Гарсия нахрен не сдался!

– – Ты хочешь, чтоб я к нему дорогу сам пробил? – разозлился я. – Пробью ведь! Веди по-хорошему! Ты у него половину станции отгрыз, неужели не хочешь спасибо сказать и извиниться?

– Не за что мне извиняться! – уперся Саша. – Нет и нет, вы меня отсюда не выкурите!

– Так ты просто струсил! – понял я. – А ещё завидуешь ему! Он, смотрите-ка, человечество спасает, целую планету для людей готовит, а ты? Неужели фамилия «Гарсия» станет известней твоей?

– Не дави на меня, я тебе не прыщ пубертатный! – взвился Саша.

Дверь открылась, он выскочил наружу, едва не столкнувшись со мной лбом.

– Слышишь, ты, шантажист, я выйду его лично встречать и гордо в глаза смотреть! – заявил он, ударяя себя в грудь. – И будь, что будет! Вы, господа надоеды, пойдете со мной. Доволен?

– Вполне, – я похлопал его по плечу. – Пойдем прямо сейчас. Уверен, эта ученая рожа завалится в самый центральный ангар, с цветами и фанфарами!

Саша икнул и попятился. Акула отодвинулась к стене.

– Спешу вас разочаровать, но обойдемся без цветов, – тусклым голосом сказали за моей спиной.

Обернувшись, я встретился глазами со стоящим в другом конце коридора мужчиной. Смуглая кожа, редкие черные кудри, напряженные складки между бровей. Спина прямая, но голова чуть опущена, взгляд исподлобья.

Фотография в гостиной бабули, старая статья в Сети.

– Гарсия, чу-чувак! – заикаясь, выдал Саша. Проскользнув мимо меня, он засеменил вперед. – Давно прилетел? И сразу ко мне, засранец!

– Конечно, – Гарсия поморщился, практически взглядом отодвинув протянутую для рукопожатия Сашину ладонь. – Не мог же я оставить без внимания такой беспредел на моей станции.

– Эй, мы всего-то пару колец местами поменяли! – заспорил Саша. – Иначе места не хватало под печи для титановых сплавов.

– Не интересует, – отрезал Гарсия. – К завтрашнему обеду вернешь, как было.

Саша замахал руками.

– Ты чего? Так нельзя! Тебе что, финансирование урезали?! Проси расширить станцию, а не меня сдвигать!

– Вы тут на птичьих правах, – тон Гарсии не менялся. – И финансирование сокращают всем. Будто не знаешь, какое сейчас время.

– Мне ли не знать, – надулся Саша. – Ладно, придумаю чего-нибудь…

Явно собираясь уходить, Гарсия отвернулся, даже не дослушав до конца.

Опомнившись, я шагнул вперед.

– Погодите. Хосе Гарсия, у меня к вам разговор!

Он меня игнорировал. Задержавшись лишь на секунду, не стал слушать и пошел вперед.

Я догнал его в три шага, хватая за локоть правой рукой.

– Вы уделите мне внимание, хочется вам этого или нет!

Металлические пальцы сжимались слишком сильно, это должно было причинять боль, но Гарсия не подавал виду. Замерев на полушаге, он обронил раздраженно:

– За мной. Быстро и тихо, иначе выставлю вон без скафандров.

Переглянувшись с Акулой, я разжал руку. Гарсия продолжил идти вперед, будто ничего не случилось. Нам пришлось поторопиться, чтобы не отставать.

С его прибытием на станцию опустилась тишина, только кондиционеры робко шептались под потолком. Коридоры пустовали, терраформаторы исчезли, будто растворились в собственных лабораториях, потерялись среди проб грунта и машин по очистке атмосферы.

Гарсия шел не оглядываясь, не раздумывая, безошибочно ориентируясь в паутине колец и переходов, сотню раз поменявшихся местами, пока он отсутствовал. Орфей как нарочно раздвигал перед ним все двери, открывал до того глухие шлюзы, подставлял услужливо отсеки на пути.

Конечная цель нашлась в отсеке у самого переднего края Хорды. За окном бликовал солнечными батареями и щетинился антеннами её близкий выпуклый бок.

Гарсия ладонью открыл очередные двери и махнул рукой, приказывая остановиться. Перед нами был крохотный полупустой кабинет – голые стены, минимум мебели. Зайдя внутрь, Гарсия сел в единственно крутящееся кресло, кивком приглашая занять места на стульях напротив него.

– Господа маршалы, я о вас наслышан. Что опять нужно Фениксу? – спросил он.

Я покачал головой.

– Не Фениксу, мне лично! К тому же, из нас двоих маршал только она.

Гарсия не менялся в лице.

– Ясно. Сплошной произвол. Стоило оставить Орфей на каких-то пару месяцев, а тут уже устроили…

– Речь пойдет не об этом! – перебил я. – Мне нужно знать о ваших детях.

Он молчал десяток долгих секунд. Потом всё так же безэмоционально уточнил:

– Детях? У меня один сын, и он болен.

Я встал, стул качнулся назад, но устоял. Гарсия молча смотрел на меня снизу вверх, спокойно откинувшись на спинку кресла.

– Врёте. Вы помните Лолу?

Моего взгляда он не выдержал. Отвернулся, лицо утонуло в тени.

– Не понимаю, о чем вы, молодой человек. О личном я говорить не желаю. Если у вас всё, то прошу простить, меня ждут дела.

– – Как бы не так! – я едва сдерживался, чтобы не схватить его за волосы и не заставить силой смотреть мне в лицо. – Не уйду, пока не получу ответы.

– Мне вызвать охрану? – почти вежливо спросил он.

– Вызывай, мне плевать! – фыркнул я.

Акула издала осторожный звук, напоминая о своем присутствии.

– Маршал. Военное положение. Прямое подчинение, – напомнила она. – Любая войсковая единица. Ваша военная охрана. Да, тоже.

Гарсия помассировал виски и склонил голову ниже.

– Ваша взяла. Это беспредел, никакого порядка. Что вам нужно?

Взяв стул, я поставил его вплотную к креслу Гарсии, сев лицом к спинке и облокотившись на нее правой рукой.

– Я знал вашу дочь. Вы бросили её ребенком. Ответьте – почему?

Гарсия поднял на меня полные усталости глаза.

– Вы не поймете.

– Объясните так, чтоб я понял, – металлические пальцы до хруста сжали спинку стула.

Гарсия потер переносицу, снова неприязненно морщась.

– Я не любил её мать. Считал развлечением юности. А она решила меня удержать. Мы были знакомы со старшей школы. Я хотел заниматься наукой, она хотела семью. Забеременела тайком, хотя мы сотню раз обсуждали это. Отказалась от аборта. Так родилась Долорес. Я пытался, несколько лет был рядом с ними. Потом понял, что сил больше нет. Ответил на первое же предложение о работе, сбежал на Луну-12. Забыл о них, как о наваждении.

– А Лола о вас не забыла, – уколол я. – Она знала, что вы не захотите видеть её в своей жизни, но до последнего обманывалась, убеждая себя, что вы просто ждёте её в Академии.

– Выживание человечества, освоение новой территории я оценил выше, чем жизнь одного ребенка, – холодно ответил Гарсия. – Без меня заселения Кассандры пришлось ждать бы ещё лишний десяток лет. Увы, это выбивается из плана господина адмирала.

– Не валите все на Феникса! – возмутился я. – Будто это он приказал бросить ребенка! Её мать умерла после вашего ухода, девочка осталась одна. Разве вас, как отца, не обязали её забрать?

– Мы с её матерью не были женаты, – пожал плечами Гарсия. – И вряд ли она проводила экспертизу. А людей, выгоды ради желающих бездоказательно выдать себя за родственника известного ученого всегда было немало.

– Мне вас не понять, – сквозь зубы процедил я.

– Вы уверены? – Гарсия смотрел спокойно, без раздражения. – Разве у вас нет цели, на пути к которой вы готовы отказаться от чего угодно? Я не хотел этого ребенка. Рождение Долорес – вина её матери, не моя.

С треском сломалась спинка стула. Акула в испуге вскочила, Гарсия только вздохнул.

Отбросив пластиковый осколок спинки, я сжал кулак. Пульс набатом звенел в голове, молотом стучал изнутри по вискам.

– Ладно, вы у нас настоящий знаток своего дела, научное светило, человек-робот. Тогда откуда Томми? Зачем?!

Гарсия отвернулся.

– Это был эксперимент. Неудачный, как выяснилось. Девушка из моей команды, добрая душа. Наверное, её я любил. Потому сделал предложение, прямо там, на поверхности Кассандры. Наверное, она любила меня. Потому согласилась на эксперимент. Всю беременность она вела записи, её состояние отслеживалось, не было никаких отклонений. Да, она находилась там все это время. Официально Том был первым ребёнком, рождённым на Кассандре.

– И он родился больным?

– Именно, – Гарсия сцепил руки в замок у себя на коленях. – Мы не влияли на генотип, не создавали искусственных условий. Возможно, все дело в излучении Кузнецова, слышали об этом? Местное красное солнце производит его куда сильней старого земного. Если на Эвридике эффект гасится благодаря набору частиц в атмосфере, то на Кассандре это происходит заметно слабее. Воздух там был пригоден для дыхания ещё на ранних этапах работ, потому мы проводили сотни экспериментов, на что влияет излучение Кузнецова.

– Что случилось с ребёнком? – поторопил я.

– Измененное сознание, галлюцинации с раннего детства, – голос Гарсии стал тусклей прежнего. – Приступы агрессии, паники, навязчивые состояния. При этом – никаких проблем с точки зрения физиологии, никаких нарушений химических процессов.

– Энцефалограмма, – подсказала Акула. – Что там?

– Полная чехарда с ритмами, биоэлектрическая активность шизофреника при отсутствии причин, – медленно сказал Гарсия. – Вам что-то известно об этом?

– Немногое, – ушла от ответа Акула.

Гарсия кивнул.

– Верю. Из-за провалившегося эксперимента нам пришлось значительно продлить работы на Кассандре, кардинально изменив состав атмосферы. Если виновато излучение Кузнецова, то больше проблем с ним не будет. Уже восемь детей родились там после окончания наших работ, пока с ними не зарегистрировано проблем.

– Где ваш ребёнок? – с нажимом спросил я.

– Там, где ему не угрожает окружающий мир, – Гарсия не шевелился и не отводил взгляд от сцепленных на коленях рук. – Мне помогли найти подходящее место. Это всё, что я мог для него сделать.

– Вы ошибаетесь! – возмутился я. Не в силах больше сидеть, я отшвырнул стул и принялся ходить из угла в угол по тесному кабинету, на четвертом шаге в каждую сторону натыкаясь на стену.

Гарсия выглядел тощим и жалким в своем кресле. Низко опущенная голова, темные провалы глаз, подрагивающие руки.

– Не вам меня судить, молодой человек. Надеюсь, вы утолили свою жажду справедливости? Мне действительно нечего добавить.

Я злился, но злость была адресована не ему. Пнув возникший на моем пути стул, я кое-как взял себя в руки и прислонился к стене у дверей.

Акула посмотрела на меня долгим взглядом, потом повернулась к Гарсии.

– Где он? Поможем Томми. Мы справимся.

Великий терраформатор, знаменитый ученый-геолог, единственная надежда человечества на освоение новых планет, Хосе Гарсия поднял голову и по-детски вытер глаза рукавом.

– Прошу, не надо обещать того, что не сможете сделать. Боюсь, даже Феникс со всем его влиянием не поможет в этой ситуации.

– Никто не говорит про Феникса! – я продолжал злиться. – Мы сделаем все сами.

– Не объяснить, – добавила Акула, положив ладонь себе на грудь в области сердца. – Верить. Только так. Прошу. Где он?

Гарсия оттолкнулся ногами и развернул кресло к нам спиной.

– Марс. Закрытое отделение больницы, информации о нём вы нигде не найдете. Дайте адрес в Сети, я вышлю координаты письмом. В свою очередь, пожалуйста, сообщите, если вам удастся помочь Тому.

Акула кивнула. Я вышел из кабинета, продолжая злиться. На себя, неоправданно считавшего незнакомого человека монстром, на Сашу, поддержавшего этот образ, на мать Лолы, использовавшую ребенка как безмолвный, безвольный аргумент в свою пользу?

Кажется, в этот раз злили меня все и сразу.

***

«Сириус», личный кораблик Акулы, свое название оправдывал. Размерами меньше, чем «Поллукс» Стрекозы, но всё-таки куда крупней «Ригеля», вытянутый и остроносый, формой профиля он напоминал собачью морду.

Провожающий нас до ангара Саша переминался с ноги на ногу.

– Смотрите, я вас долго покрывать не смогу! – заявил он, пожимая мне руку напоследок. – Если Петька спросит, куда вы отправились, что мне ему говорить?

– Скажи, полетели искать приключения на задницу, – со смехом ответил я. – Объясни, что я задолбался сидеть и учиться, пока он там покоряет Вселенную. А ещё соскучился по земному жёлтому солнцу.

Саша недовольно покачал головой. Я взобрался на крыло «Сириуса» и помахал ему правой рукой.

– Спасибо, за протез, за помощь и за всё вообще. Ты клевый чувак, несмотря на то, что зануда, ботаник и псих!

Не обращая внимания на его возмущенные крики, я залез в открытый люк следом за Акулой. Покатый потолок в кабине был прозрачным, но взгляды звёзд через него больше меня не пугали. Общаясь так тесно с тремя звёздами-гигантами, нося в груди четвертую, собираясь отправиться на поиски пятой, я больше не мог бояться каких-то там далеких невзрачных искр.

Акула заняла кресло первого пилота, мне досталось место рядом. С креплений над креслом я снял шлем, с волосами пришлось повозиться, чтоб он налез без проблем.

Ласково погладив рукоятки штурвала, Акула завела двигатель. На стеклах шлемов вспыхнули, дополняя картинку реальности, схемы и пояснения происходящего внутри «Сириуса».

– Пристегнись. Минута до взлета. Проверка систем, – голос Акулы раздавался над самым ухом, из динамика. – Цель – Марс, Солнечная Система. Гиперпрыжки. Не боишься?

– Ещё чего! – возмутился я. Потом добавил тише: – Если, конечно, ты не настолько же хреновый пилот, как наш уважаемый адмирал.

– Не настолько, – успокоила Акула.

Покинув Орфей, мы набрали скорость, рассчитали точку входа в гипер и сделали первый прыжок. Весь полет Акула молчала, неотрывно следя за приборами. Я радовался отсутствию тошноты, мысленно обещая себе, что с придурком-Фениксом летать больше никогда не буду, а вот с Акулой – пожалуйста.

Рассчитать правильный выход в Солнечной Системе ей удалось похуже, чем Стрекозе. Вынырнув в обычный космос, мы легли на нужный курс, включили автопилот и ещё пару часов болтались в невесомости.

Я смотрел на растущий диск красной планеты за лобовым стеклом. Купола городов, тоннели подземных дорог, бушующие ветра и ржавчина рыжего песка – я видел Марс только в Сети, но представить себе мог без труда.

Красный гигант на красной планете. Двойной ритм совместного пульса Искры и сердца торопил к нему навстречу.

В верхних слоях атмосферы нас окружили вихри красноватой пыли. Из-за них предупреждающе замигали огнями стражи-беспилотники. Акула послала запрос на посадку, наш маячок соответствовал личному пассажирскому транспорту. Беспилотники проводили нас до поверхности и исчезли за валом ближайшего кратера.

Я думал, таинственная психиатрическая лечебница, где держали несчастного Томми, будет спрятана где-нибудь глубоко под поверхностью Марса, или зарыта в рыжих песках. В крайнем случае она должна была находитсья в отдаленном, глухом уголке, в самой крохотной и необжитой из колоний, а может в каком-нибудь заброшенном городе.

Но координаты, выданные Гарсией, привели нас в столицу первой колонии Содружества. Подземный ангар открыл свои шлюзы, впуская «Сириус» в полумрак.

Внутри нас встретили два бота-охранника. Напоминающие консервные банки-переростки, они выдали стандартные приветственные формулировки, предлагая пройти базовый досмотр на запрещенные к ввозу предметы и продемонстрировать наши удостоверения личности. Акула щелкнула своим по услужливо выдвинутому вперед окошечку. Пискнув, роботы растеряли пыл и вывели на лицевые экраны надпись «наивысший уровень допуска, необходимость досмотра отсутствует».

Мы оставили «Сириус» в ангаре и прошли сквозь систему шлюзов следом за ботами. Консервные банки катились на своих ножках-гусеницах удивительно шустро. Я привыкал к низкой гравитации и неуклюже подпрыгивал, хватаясь для равновесия за стены.

Пройдя по извилистому коридору, мы вышли в центральный терминал космопорта столицы. Людей вокруг было мало, всё, что только можно, было автоматизировано.

К выходу вела широкая бегущая дорожка. На ней уже стоял десяток человек с чемоданами, явно прилетевших на недавнем шаттле. Двое из них о чём-то громко ругались. Мы встали поодаль, Акула достала комм и развернула карту города.

– Первая Марсианская Больница Как попасть? Непонятно. Странный транспорт. Странный город.

– Давай пешком, по пути разберемся, – предложил я. – Спросим у кого-нибудь дорогу.

Один из ругающихся впереди, щуплый мужчина лет сорока, в истерике схватил своего приятеля за грудки и затряс, подпрыгивая от натуги. Тот в ответ размахнулся и смачно влепил первому по челюсти, заставив охнуть и отскочить назад, едва не влетев в нас спиной.

– Эй, осторожней! – тут же среагировал я, ловя его правой рукой за воротник. Низкая гравитация делала все наши движения смешными и неловкими, будто в воде.

Приятель первого уже был рядом, возмущенно сопя. Он выглядел лет на двадцать пять, но имел огромное рыхлое пузо и лысину.

– Не вмешивайтесь, мелюзга! Этот старый хрен мне всю дорогу до Марса мозги промывал! Дайте нам по-мужски поговорить!

Лысый нагло отодвинул стоящую на его пути Акулу и протянул лапы к Щуплому. Я тут же поднял его, как котенка, и поставил за своей спиной.

– Во-первых, ещё раз до неё дотронешься – пальцы сломаю. Во-вторых, иди нахрен, свиное рыло, ты этому задохлику шею свернешь, если снова по морде дашь.

К нам со всех сторон, свистя и сверкая красно-синими огнями, спешили боты-охранники. Пассажиры шаттла убежали вперед по дорожке на сотню метров, не желая попасть под горячую руку. Глаза Лысого налились кровью.

– Ты кого рылом назвал, молокосос? Да я тебя в блин раскатаю!

Акула схватила меня за запястье протеза, быстро покачав головой. Я возмущенно высвободил руку, но всё же удержался от желания вмять эту красную рожу внутрь черепной коробки.

Дорожка остановилась. Боты окружили нас, требуя немедленно прекратить беспорядки. Следом за ними сквозь редкую толпу зевак шли к нам двое людей-полицейских.

Лысый был не в себе. Игнорируя свист и предупреждения, он навис надо мной, протягивая лапищи к моему лицу.

Я левой отбил его руку и прищурился.

– Совсем тупой?

– Не хами мне! – Лысый тяжело замахнулся с правой.

Уклонился я чуть медленней, чем ожидал, но его кулак все равно угодил в молоко. Второй удар я поймал открытой ладонью протеза. Титановые пальцы сжались, Лысый заревел раненым зверем.

– А ну, прекратить драку! – раздался строгий голос из-за консервных банок.

На дорожку поднялись двое копов в черных комбезах и легких защитных жилетах. В руках у них были шокеры, на головах шлемы, скрывающие щитками лица.

Я разжал руку, выпуская кулак Лысого. Тот отскочил на шаг, один из копов ловко завернул ему руки за спину, цепляя наручники. Второй, настоящий амбал, в плечах шире, чем мы с Акулой вдвоем, подошел к нам.

– Ваши удостоверения личности, пожалуйста, – его голос был мне отдаленно знаком.

Акула протянула свое. Ручища у этого копа была огромной, как экскаваторный ковш. Сграбастав карточку, он пикнул её об свой комм и, увидев результат, вытянулся по стойке смирно.

Акула тут же замахала руками, улыбаясь.

– Не надо. Неофициально. Тихо.

Амбал козырнул и немного расслабился.

– Ну что там? – спросил первый коп, сдавая Лысого ботам. Амбал подозвал его и что-то сказал на ухо, после оба они развернулись к нам.

– Эти двое с вами? Надеемся, больше никаких неприятностей не случится. Удачно вам провести время на Марсе, господа!

Копы спустились вниз, боты уже усадили Лысого на одну из скамеек зала ожидания, сняв наручники и выписывая ему штраф.

– Безопасность просто божественная, – саркастично сказал я им вслед.

Амбал развернулся к нам.

– Думаешь, я тебя не узнал? – спросил он. – Тоже бы штрафанул, а может и выгнал с планеты, будь ты без подружки.

Он поднял щиток шлема. Я присвистнул, глядя в знакомое лицо.

– Дылда, чтоб тебя! А я думал, ты ещё учишься.

– Тебе какое до этого дело, патлатый? – Дылда сунул руки в карманы комбеза и нагло вскинул подбородок. – Нахрена ты на мою планету приперся?

Дорожку вновь запустили. Я соскочил вниз, не желая вот так прекращать разговор. Встав перед Дылдой, я нахально заглянул ему в глаза.

– Давно Марс стал твоей личной планетой? Куда хочу, туда лечу!

Дылда цокнул языком и покачал головой.

– Здесь тебе не рады. Разве ты не хотел при следующей встрече уже быть адмиралом? Пока что я вижу, ты к маршалу притерся.

– Это всяко лучше, чем штрафы в космопорту выписывать! – вернул я.

Минуту мы пялились друг на друга, не моргая, как в гляделки играли. Он отвернулся первым. Напарник намекающе кашлянул за его широченной спиной.

– Между прочим, мы на дежурстве.

– Да, сэр, я помню, простите, – Дылда бросил на меня косой взгляд. – Если что, патлатый, я сменюсь через час.

– Ого, предлагаешь экскурсию по городу? – я расплылся в улыбке.

Дылда нахмурился.

– Вовсе нет. Хочу проследить, чтоб ты больше не устраивал беспорядков.

– Тоже мне, нянька выискалась! Хотя… где Первая Больница знаешь? – подозрительно спросил я.

Дылда кивнул.

Акула позвала меня с дорожки. Щуплый мужичок всё ещё топтался за ее спиной. Выйдя следом за нами наружу, он долго жал мне руку, трепетно благодаря за спасение, после поймал такси и уехал.

Я объяснил Акуле ситуацию. Подождать Дылду мы решили в кафе неподалеку от космопорта. Нервничая, я с трудом заставлял себя сидеть за столиком спокойно, не вскакивая каждые пару минут.

– Вы не друзья, – задумчиво сказала Акула, размешивая сахар в кофе. Официантов здесь не было, только электронная касса и раздача, где можно было выбрать еду по вкусу. Ни поваров, ни бармена, ни уборщиц – никого не было видно в зале, только техника и посетители.

– Не друзья, – подтвердил я. – Может, соперники.

– Соперники. Но не враги, – продолжила Акула.

– Кажется, нет, – я глотнул кофе. Готовили его тоже явно не люди, чтобы добиться такого дерьмового вкуса обычному человеку пришлось бы сильно постараться. – Надеюсь, Дылда нам поможет. Если Вселенная опять заставила нас встретиться, то это явно не просто так.

***

Через час мы стояли у главного входа в космопорт. Дылда вышел наружу, теперь без шлема и защиты, переодетый в черный комбез Лицея Полиции. От «взрослой» формы он отличался тем же, чем форма Академии отличалась от военных комбезов – нарочито блестящие заклепки, яркий значок лицея вместо погон и на пряжке ремня.

Окинув взглядом меня, одетого в гражданское, так ничего и не сделавшего с волосами, Дылда скептически хмыкнул.

– Ты опять подрос, патлатый. И, гляжу, одноруким быть перестал.

Он протянул свою гигантскую праву ладонь и сжал мой протез в стальной хватке. Но до гидравлического пресса ему было, конечно, далеко. Я ответил на рукопожатие, разрешая себе сжать руку сильнее обычного, пыхтя и концентрируясь, чтоб не переборщить.

Дылда понял это по-своему. Усмехнувшись, он отпустил мою руку и с удовлетворением похрустел пальцами.

– Слабовато. Пришлось поднатужиться, чтоб я что-то почувствовал, да, патлатый? Меня тебе никогда не догнать.

Он светился самодовольством. Вот только теперь я знал пару человек, чьё чувство собственной важности было на порядки выше, чем у него.

– Я и забыл, что обогнать мне надо не только Феникса, – вслух сказал я.

– Ты про нового адмирала Содружества? – понял Дылда. – Я был прав, тебя обошли. Он ведь не намного нас старше, да? А смотри куда забрался! Тебе в жизни туда не допрыгнуть!

Я не стал говорить, что недавно стоял прямо у Феникса за спиной, в шаге от желанного звания. Не стал объяснять, что отказался от шанса перешагнуть через десяток ступеней. От Дылды мне не требовалось понимание. Только помощь в сегодняшних поисках.

– Однажды допрыгну, будь уверен. Ладно, слушай, покажешь, где Первая Больница?

– Даже провожу лично, – ответил Дылда. – Знаю я, как ты неприятности притягиваешь. Мне не нужны проблемы в городе.

– Давно ты такой порядочный? – удивился я. – Был же откровенным бандитом!

Дылда набычился и одарил меня одним из фирменных косых взглядов.

– Копы должны быть порядочными! Я решил, если силком всех не заставить стать резко круче, то нужно пример подавать хотя бы. Иначе все вокруг так и останутся слабаками!

– Гениальная мысль, Эйнштейн, жаль что она не постучалась в твою черепушку раньше, – посочувствовал я. – Хотя, может, ей было сложно добраться до мозга сквозь твои толстенные кости?

Тыквообразный кулак закачался перед моим носом.

– Не нарывайся, патлатый. У меня все быстро – наручники и в участок!

– Сюда наручники надеть попробуй, – я оттолкнул кулачище правой рукой и показал ему средний металлический палец.

Раньше он бы врезал мне по лицу.

Раньше я бы не остался в долгу и ответил.

Сейчас мы обменялись тяжелыми взглядами и отодвинулись друг от друга, встав по сторонам от недоумевающей Акулы.

– Налево за следующим кварталом, – Дылда широко зашагал вперед. – А что вам от нашей больницы нужно?

– Одного пациента проведать, – ушёл я от прямого ответа. – Тебя не касается.

– От меня зависит, дойдете вы или нет, так что касается. На Марсе не место хитрым планам и козням, выкладывай, что ты задумал, патлатый.

Я сбился с шага, размышляя, сколько правды хочу рассказать. Дылда ждал ответа. Акула сообразила быстрее.

– Друг. Болен. Ребёнок, – сказала она. – Страдает. Спасти. Помочь. Мы можем помочь.

Дылда остановился и ткнул в мою сторону пальцем.

– Ага! Ваша история – брехня! Отвечайте честно, или мы пойдем не в больницу, а в участок.

– Почему брехня? – недовольно спросил я.

– Потому что в Первой Больнице нет детского отделения, – с уверенностью ответил Дылда. – Значит, вам нужно что-то другое. Колитесь, куда вы там идёте?

Акула молча достала комм и показала координаты. Дылда задумчиво ткнул пальцем в экран.

– Вот это – не больница, это морг при ней. Сам там не бывал, наши «жмурики» в другое место отправляются, к судмедам, но что это за заведение знаю. Неприятное местечко. Слухи про него ходят среди местных, что души погибших там ночами бродят, орут от боли и громыхают чем-то. Но это, конечно же, полная чушь. Одно точно скажу – там находиться ваш друг, к тому же ребёнок, не может!

– Может, – угрюмо ответил я. – Не думаю, что нам выслали ошибочные данные. Идем, покажешь, что за морг. Кроме того, что слышал, нового не расскажем, потому что нечего сказать.

Дылда вернул Акуле комм и вновь сунул руки в карманы.

– Я передумал. Дорогу показывать не буду. Лучше помогу этого загадочного друга искать, чтобы и самому во всём разобраться. Смотрите у меня! Маршал с тобой, патлатый, или сам адмирал космофлота, визит у вас неофициальный, потому слушаться будете меня! Всё ясно? Тогда двинули вперед, чего застыли?!

Комментарий к Глава 35. Поиск.

Следующая глава во вторник 18 числа, вечером.

========== Глава 36. Под землей. ==========

Комментарий к Глава 36. Под землей.

болею, писал с телефона, сорян, если что

Глава 37 в пятницу, 21 сентября, вечером, скорее всего после 20:00-22:00 по МСК.

Неба в столице марсианской колонии видно не было. Город ютился в глубокой кальдере одного из бесчисленных метеоритных кратеров, сверху прикрытый от бешеных ветров и разреженной атмосферы плотным куполом. Дома уходили вверх, соединяясь над головами пешеходов сотней мостов и жилых коридоров, закрывая и без того далекую мутно-бежевую поверхность купола.

Марс легко могли превратить в подобие Земли, но Содружество предпочло ему Кассандру. Раньше я об этом не задумывался, а сейчас понял – если всеми процессами в государстве так или иначе управляет Феникс, то отказ от Марса очень уж открыто демонстрирует его нежелание заниматься Солнечной Системой в целом.

Пока Дылда вёл нас сквозь нагромождения зданий, я смотрел по сторонам. Дома росли друг на друге, как грибы или побеги растений. Тесные улицы, высокие стены, тротуар – дно колодца. От яркой рекламы и сотни цветных фонарей не было толку, облегчения они не приносили. Не спасала даже низкая гравитация, напротив, добавляла чего-то сродни кислородному голоданию. Хотелось расстегнуть воротник, неприязненно покрутить шеей, дернуть плечами, скидывая душное, ватное ощущение. Я ёжился, гадая, то ли это лично меня посетил приступ неожиданной клаустрофобии, то ли Марс на всех влиял одинаково.

Впрочем, Дылда вел себя вполне спокойно. Ну, настолько спокойно, насколько он был на это способен. Не озирался хмуро, не дергался, не замедлял шаг. Да и Акула молчала, не жалуясь на атмосферу. Кажется, страдал я один.

Больница находилась в нескольких зданиях-грибах, мало чем отличающихся от других, только наполовину вросших в базальтовую внутреннюю поверхность кратера. Закатанные в пластик горные породы давили сквозь него сплошной и темной стеной.

Дылда лениво махнул рукой в сторону дальнего здания. Невысокое и странно кривое, оно примыкало к базальтовой стене от основания до самой своей крыши.

Людей не было и здесь. Под взглядами свисающих с потолка камер мы втроём миновали рамки сканера в крошечном холле главного входа и встали перед огромным электронным табло.

– Прайс лист ритуальных услуг, выдача тел, график работы сотрудников, часы прощаний… – забубнил под нос Дылда, водя толстым пальцем по экрану. – Что из этого нам поможет?

– Схема здания, например, – я отжал Дылду плечом и ткнул нужный пункт меню. – Так, мы здесь. Вот эта часть явно та, что с внутренней стенкой кратера соприкасается. Смотрите-ка!

– Коридор, – тоже увидела Акула. – В тупик.

– Или не в тупик, – предположил я. – Пойдем и проверим!

– Ну уж нет! Это будет вторжением на закрытую территорию, – возмутился Дылда. – Сделаем все по закону!

– Блин, бандитом ты мне даже больше нравился, – вздохнул я. – Окей, давайте, мистер полицейский, действуйте.

– Как бы я пример людям подавал, если бы сам законы нарушал? – повторил на это Дылда, выбирая в меню пункт «вызов дежурного врача».