Текст книги "Идеальные Солдаты (СИ)"

Автор книги: Kleine Android

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 50 страниц)

– То есть, они до последнего дотянут, чтоб ты не успел вернуться? – попытался понять я.

– Скорее, сами в систему полезут, – ответил с кривой ухмылкой Феникс. – Уверен, они уже этим занимаются. Мы с Патриком оставили им пару лазеек, пусть играются, пока живы. У них тут навалом жучков, в коридоре и лифтах, они слушали все, что мы обсуждали. Потому до последнего пришлось держать марку.

– То есть сейчас мы бежим отсюда на спасательной капсуле, а Станция взорвется вместе со всеми этими чинушами? – мне пришлось сказать это вслух, чтоб понять окончательно. – И что это даст?

– Смену власти, конечно же, – ответил Феникс. Мы миновали уже третий отсек, секунды утекали, уступая в скорости лишь сердечному ритму. Мое плечо продолжало ныть, Фениксу тоже явно было несладко. Кровь не шла, но рукав комбеза топорщился острым углом там, где никаких изгибов не должно было быть.

Выходит, я поступил, как дурак? Не погибнем ли мы глупо и бесполезно из-за того, что Феникс не может использовать левую руку? Вдруг мой удар, моя попытка привести его в себя, все это было просто ошибкой?

Я хотел помочь, а вместо этого сделал только хуже. Или нет?

Голубой сверхгигант вновь полыхал, яркий, слепящий, до ожогов горячий.

Если он не собирался убивать миллионы людей, и не тяготился этой ношей, этими мыслями… тогда почему так мертво смотрел, скрывая этот взгляд от остальных? Это не было частью спектакля.

Тогда чем это было?

– Ты хочешь посадить на места нынешних правителей тех, кто будет тебе удобен? – спросила тем временем Стрекоза.

– Хотя бы тех, кто не будет желать войны, – ответил Феникс. – Патрик как раз занимался этим. Параллельно готовится три заявления для СМИ – официальное, от лица генерала Андерсона, дополнительное, от начальника нашего отдела связей с общественностью, и тайное, которое пустят через несколько дней в Сеть из разных источников под видом «реальной, тщательно скрываемой правды». Разумеется, все три – подделка.

– Думаешь, тебя никто не сможет обвинить? – удивился я, помогая с очередным люком. – Ты же окажешься преступником века!

– Я адмирал Содружества, – пожал плечами Феникс и снова поморщился, случайно дернув больной рукой.

– Совсем плохо? Как отчалим, будет нужна аптечка! – всполошилась Стрекоза.

– Нормально, нормально все, – фальшиво успокоил он. – – Никаких сравнений с вырезанным сердцем, ха!

– Не уходи от ответа! – вознегодовал я.

Мы добрались до последнего люка. Я повис на рукоятке запора, опередив Феникса.

Секунды не просто шли – неслись на сверхсветовой.

– Подумай, Джейк, кто знал, что мы летим сюда? – спросил он, позволяя мне самому вскрыть последний люк. – Целиком про весь план в курсе только я, Саша и Патрик. Ну, вы двое знали частично. Официально мы на Эвридике, разбираемся с беспорядками после электромагнитной вспышки. Найти нас в такой чехарде, которая вышла после отключения электричества по всей планете – та еще задача. Вспышка оказалась весьма на руку. Идем дальше. Широкая общественность про наше существование вообще не подозревает, официально о своем вступлении в должность я ещё не объявлял. Остаются военные, которые будут думать то, что им скажут, и верхушка власти… Которая будет уничтожена сегодня!

Люк распахнулся. Феникс нырнул туда первым, развернулся в полете ногами вперед, спружинил о дальнюю стенку и приземлился прямиком в одно из кресел, расположенных посреди отсека.

Я кое-как устроился в соседнем кресле, закрыв за нами люк. Стрекоза заняла третье, центральное. Шлемов здесь не было, из всей защиты – неудобные ленты ремней.

– Тридцать секунд до старта, не тормозим, – сказала Стрекоза, включая все системы со своей приборной панели.

– Как им управлять, черт тебя дери? – оглядывая россыпь датчиков, кнопок и надписей, спросил я, борясь с приступом душной паники. – Как мы сможем свалить, если у нас всего один хороший пилот и два покалеченных дебила?!

– Ты знаешь, как им управлять! – Феникс пристегнул ремни, с трудом устроив под ними сломанную руку, потом развернулся вместе с креслом ко мне. – Ты видел схемы управления Осью! Вспоминай, оно где-то в твоей голове, Джейк!

В стотысячный раз я поверил ему и послушался, обращаясь к своим бесчисленным полкам пыльных воспоминаний.

Уроки пилотирования. Инструкции. Детальные схемы всех кораблей Содружества. Ось была среди них, это точно! Но как, почему?

Я нашел нужное воспоминание и вытащил наружу, используя как план действий. Сорвав мешающие фиксаторы с протеза ниже локтя, я уложил его на правый штурвал, левой включил экраны перед собой и показал Фениксу большой палец.

Стрекоза запускала все системы, подключившись как первый пилот.

– Экстренная отстыковка, обратный отсчет, – скомандовала она. – Подтвердите, оба!

– Готово, – я ткнул в мигающую красную кнопку, Феникс повторил то же самое.

Сзади загудело, табло на экране пролистало цифры от пяти до единицы, и толчок вжал нас в спинки кресел.

– Отделились, включаю маневровые, отходим, – сказала Стрекоза. – Почти готово, Феникс. Сейчас только разберусь, как менять конфигурацию обшивки, остальное уже понятно.

– Лучше тебя никто бы не справился, – облегченно выдохнул Феникс. – Если честно, я вообще не помню, что тут как, хотя специально вчера учил и разбирался!

– Признаешь, что в пилотировании я круче тебя? – иронично спросила Стрекоза.

– Ещё чего! – засмеялся Феникс.

И вдруг до меня дошло.

– Ладно, ты вчера учил, она просто задрот. А откуда я-то знаю, как управлять Осью?!

Они замолчали.

Сосредоточившись, я сходу вытащил из памяти все связанные со схемами кораблей картинки.

– Майор Джонсон показывал их нам на уроках пилотирования, – проговорил я удивленно. – Но зачем? Разве это не секретная информация?

– Её получил только ты, – ответил Феникс. – Когда мне донесли о твоих способностях без всяких модулей, я решил, что нужно это использовать. В твою программу обучения входило куда больше, чем в программу остальных. Схемы всех кораблей Содружества, включая такие уникальные объекты, как Ось Луны-12 и Хорда Орфея, это лишь малая часть того, что ты можешь вспомнить, если потребуется. Это еще одна причина, почему я сегодня взял тебя, а не Акулу. Не тащить же мне с собой флешку с инструкциями туда, где досмотрят не только физически, но и заглянут в любой имплантированный модуль? Только мозги, только хардкор!

На экранах вспыхнули столбцы информации. Загорелась ярко надпись «отстыковка завершена».

– Держись, сейчас тряхнет! – воскликнул Феникс с внезапной радостью. Он включил задние камеры и вывел изображение на экраны.

Взрывы в космосе происходят беззвучно, но я готов был поспорить, что услышал далекий протяжный гул.

Исполинское двухкилометровое жилое колесо Академии больше не соединялось с огромной, как башня, Осью спицами лифтов, тросов и лестниц, потому казалось просто надетым на нее серебристым обручем, колечком дыма на гигантском пальце.

И это кольцо разлетелось на наших глазах в клочья. Разбилось, разорвалось изнутри. Вспышки огня тут же гасли, едва выгорал кислород.

Ещё одно место, в котором я жил, исчезло.

Пусть я так и не сумел назвать Академию домом, но вычеркнуть пять лет жизни из своей гребаной памяти я уж точно не мог. Черт возьми, не хватало тут сопли распустить!

Закрыв глаза, я сжал рукоятки штурвалов, злясь на себя за слабость, злясь на Феникса за этот чертов план. И за то, что заставил меня в нем участвовать.

Я уже прекратил считать вещи, которые он решал за меня. Если десяток минут назад я с трепетом вспоминал все моменты, когда он мне помогал, то теперь бесился, понимая, как много он делал за меня. Теперь, оказывается, в моей голове еще и библиотека секретных знаний. Идеальное хранилище, ну конечно. Без труда я представил себе управление, например, той же Хордой Орфея – первым кораблём, запущенным в дальний космос и удачно прыгнувшим через гиперпространство.

Новый толчок в спину был куда сильней предыдущего. Меня выдернуло из мрачных раздумий в не менее мрачную реальность.

– Обломки, – пояснила Стрекоза. – Траектории я рассчитала, но только для тех, что покрупнее. Много мелких, мне нужно пару минут на обсчитывание, они успеют разлететься и нас прикончат. Что делать, Феникс?

– Уклоняйся, доверяю это тебе, – без капли сомнений сказал он. – Оружия и щитов здесь нет, зато вертеться это корыто может просто отлично!

– Беру полное управление двигателями на себя, отключаю вас, – согласилась Стрекоза. – Джейк, задние камеры поверни, скорректируй углы! И смените конфигурацию обшивки уже, кто-нибудь! Нам же оторвёт все эти торчащие антенны и лопасти!

– Да нет тут такой функции! – ответил я, еще разок пролистав все инструкции в памяти. – Слишком старый корабль. Пофигу, пусть отрывает. Просто уходи с траектории полета обломков!

– Ухожу я, ухожу, – хмурясь и кусая губы, ответила Стрекоза.

Перегрузки то вжимали нас в кресла, то пытались выкинуть из них, раздавив ремнями грудную клетку. Феникс ругался в голос, когда задевало его больную руку. Я продолжал игнорировать боль в плече, сосредоточившись на управлении.

Меня больше не испугают звезды. Я сегодня своими руками зажег одну заново.

Адреналин в крови впервые бурлил в полете от азарта, а не от страха.

Мы удирали, а за нами разлетался на куски прежний мировой порядок, унося с собой место, где я провел столько лет жизни. Но сожаления исчезли, едва я подумал об альтернативах.

Пусть лучше взрывается Академия, наполненная готовыми к войне правителями, чем несчастная Земля, на которой до сих пор живут миллионы человек. Может быть, благодаря решению Феникса теперь сможет существовать мир без ожидания войны? Мир, которому не нужен адмирал.

Тогда зачем я живу?

========== Глава 33. Новое время. ==========

Осколок того, что недавно было Академией, чиркнул по обшивке, стесав подчистую задние камеры. Подняли истерику датчики давления. Зловещее шипение позади кресел заставило нас обернуться. Феникс выругался, Стрекоза запаниковала, хватаяась за все кнопки и ручки подряд.

Я сполз с кресла и пнул ее по ноге.

– Успокойся, блин, пилот! Уводи нас отсюда и не дергайся.

– Не трогай меня! – подскочила Стрекоза. – Тут даже автоматической герметизации трещин нет! Чтоб этой развалюхе пусто было!

– Зато есть ремонтные наборы, – подсказал Феникс. – Стопудово где-нибудь в шкафчиках.

Конечно, вылезать из кресла, перегрузками маневров впечатываясь то в потолок, то в стену, пришлось именно мне. Правой рукой я мог хвататься за скобы, удерживаясь на месте без особого труда, но от трясучки это не спасало.

Бледный как призрак Феникс улыбался и махал из безопасного кресла. Я в сотый раз треснулся лбом и в самых лестных выражениях попросил Стрекозу вести адекватней.

Шипящая зараза-трещина нашлась у самого люка. Используя правую руку как фиксатор, я привычно управился одной левой, обыскав все шкафы и вытащив необходимое для починки.

– Скотч? Ты прощальную записку на лобовуху приклеить хочешь? – Фениксу ещё удавался сарказм.

Я мечтал показать ему средний палец, но любую из рук разжимать в такой тряске было бы глупо. Пришлось ограничиться хмурым взглядом.

– Есть другие варианты, великий мастер экстренных побегов? Во-первых, нахрена тут скотч будут держать, если не для починки, а во-вторых, сперва придумай решение получше, а затем над моим смейся.

Ответить Фениксу помешал очередной кувырок корабля. Сломанной рукой приложившись об ремни, он охнул и скрипнул зубами. Стрекоза принялась извиняться.

Осколки продолжали грохотать по обшивке, заставляя меня переживать о возможных новых пробоинах. Но сперва предстояло разобраться с этой. Изведя половину рулона, я прислушался. Шипение стихло, датчики взвизгивали все реже.

Спасены… пока что? Долго болтаться без дела в космосе не пришлось. Несмотря на отсутствие маячков и выключенный автопилот, уже через пару минут на экранах вспыхнуло оповещение о визуальном контакте с неизвестным объектом.

– Это «Ригель», там Патрик, – успокоил Феникс. – Наши личные корабли – единственный транспорт в Содружестве, который нельзя отследить. Динамическое шифрование всей информации, частные разработки для электронной составляющей, полное экранирование излучения приборов, антирадарное покрытие, всё такое. Потому на «Ригеле» каждый раз при посадке и стыковке приходится выходить на прямую связь и вручную передавать данные, чтобы убедить, что это именно я, а не какой-то спутник-шпион. С «Поллуксом» Стрекозы та же история.

– Кстати о нем, Феникс, – осторожно сказала Стрекоза. – Как думаешь, сильно его взрывом потрепало? Он же в ангаре остался, бедный…

– В порядке твой «Поллукс», на днях я приказал поставить на него дополнительные пассивные щиты, – ответил Феникс. – Снаружи его повредить крайне сложно. Сейчас мы его на «Ригеле» подберем и начнем вторую часть плана. Скоро вся Солнечная система будет знать о взрыве, потом докатится и до Эвридики. Хоть простые люди о нас и не слышали, вояки всех стран давно в курсе, что адмирал Содружества назначил себе маршалов, нам не удивятся. Вернемся сюда на «Поллуксе», вдвоем. Сделаем прыжок на пару световых, потом обратно сюда, поняла?

– Да, сэр, – отчеканила Стрекоза.

– Почему она? – удивился я.

– Только наша милая Стрекоза сможет рассчитать расстояние до всех объектов в космосе так, чтобы выйти из гипера прямо перед флотом, который сюда явится, и не упасть в Солнце или куда ещё, – гордо сказал Феникс. – Флот Содружества прибудет следом, им дана команда не отсвечивать раньше времени, если не придется вступать в бой. Надеюсь, на орбитах внешних планет все прошло без осечек. Создадим в этой кутерьме видимость того, что я только узнал обо всем и сразу отправил войска.

– А меня куда? – не понял я.

– На Орфей, с Патриком! – отрезал Феникс. – Причем ты полетишь в гробине! Иначе Саша мне голову откусит…

«Ригель» тем временем оказался рядом, мастерски синхронизировал скорость с нашей, выбросил тросы захватов и сразу высунул следом кишку перехода. Стрекоза разрешила стыковку, мы с Фениксом подтвердили команду. Четко сработала автоматика. Нас слегка тряхнуло, когда корабли встретились. Пискнул сигнал герметичности соединения. В открывшийся люк заглянуло очень уставшее лицо майора Джонсона.

– Опаздываете на три минуты, – сказал он вместо приветствия, – и заметно отклонились от рассчитанного изначально курса. Пришлось вас поискать. Остальное без изменений, все идет по вашему плану, господин адми… Твою мать, что с лицом??

Майора перекосило, глаз задергался.

Феникс криво улыбнулся.

– Ерунда, форс-мажор. Не психуй, Пат. «Поллукс» нашелся?

– Да, я засек его маячок, – с трудом сохраняя невозмутимость, ответил майор. Он помог Фениксу отстегнуть ремни безопасности и добраться до кишки перехода. – По вашей просьбе ещё во время моей работы здесь я настроил все маячки ученических «Пчел» на один с ним сигнал, и только мне известно, как отличить «Поллукс». Уверен, что не ошибся.

Аккуратно придерживаясь за стенки кишки я забрался в люк «Ригеля» следом за майором. Потрепанный кораблик не изменился с нашего прошлого полета. Тот же плюшевый крыс над креслами, вмятина на люке, мутные ящики саркофагов для анабиоза.

Оказавшись в кабине, майор сразу сел в кресло первого пилота. Но когда Феникс попытался занять второе, остановил его жестом.

– Вы оба, в ящики, сейчас же, – приказал он. – Извините, господин адмирал, сэр, но вам придется меня послушаться. Стрекоза справится, я выдам ей все инструкции. Вы отправляетесь на Орфей.

Феникс прищурился.

– Ещё чего! Пытаешься меня опекать? Я не ребенок, Патрик!

– Но вы человек, – спокойно ответил майор. – И сейчас не в лучшем состоянии, чтоб бросаться на передовую. Положитесь на своих подчиненных.

Феникс колебался. Кусал губы, гневно сверлил майора взглядом, но без жара настоящей злости. Потом опустил голову и закрыл глаза, согласился без дальнейших споров, без возмущения. Просто кивнул и отцепился от скобы, толчком направив себя в люк второго отсека.

– Хорошо, что тут две гробины стоит, – сказал он мне спокойно. – Не зря я второй до сих пор не выкинул. Честно говоря, терпеть не могу в них валяться, но в сознании прыжок я сейчас явно перенесу еще хуже. Ладно, Джейк, опять что-то новенькое в твоей жизни! Ты же ни разу не был в анабиозе?

***

В черном колодце морозного сна пахло снегом и талой водой. Иней слоем лег на ресницы, стоило только открыть глаза, он с хрустом осыпался с них хрупкими иглами холода.

И ничего не видно вокруг. Не ледяная толща воды, но что-то похожее на нее. Такой же мрак и холод глубин.

Невыносимо темно, страшно.

Я больше не буду бояться, лишь бы увидеть свет ещё раз!

Но нет, я же знаю отлично – ничего не случится само. Снова мне придется стараться, чтоб получилось так, как хочу. Поймать то тепло внутри себя. Собрать всю силу воли в кулак. Пусть придется заставить себя не просто смотреть, а увидеть.

Голубой сверхгигант рядом спал, покрытый хрупкой корочкой льда. Океан огня под тончайшим, прозрачным холодным покровом.

Спокойный, невредимый, живой несомненно, но замерший и очень тихий.

И другой свет мерцал вдалеке пушистой белой яркой звездой. А возле нее ещё искра, на много порядков слабее.

Мир, полный звездами до краев, бесчисленно много душ и лиц. За миллионами остальных, таких же крохотных блеклых искр, светил ещё один яркий шар, словно маяк на пути домой, что ждал и звал в темноте корабль.

В черном колодце морозного сна плавали грезы тысячи звезд.

Алый, болезненно острый свет грустно мерцал на границе тьмы. Я потянулся туда, за ним, желая найти, понять, защитить.

Красный гигант, не тусклее чем наши. Сгусток огня светом в тысячу солнц.

Такой же, как мы, ещё один.

***

После анабиоза сознание тормозило, как древний компьютер. Мысли никак не возвращались к привычному изложению, то складываясь в ужасные стихи, то меняясь местами, то вовсе ссорясь со здравым смыслом и выкидывая из головы даже самые простые слова. Майор вывел корабль из гипера за полчаса до Орфея и сразу запустил нашу разморозку. До самого прибытия мы с Фениксом оба двигались как сонные мухи, натыкаясь на предметы и друг на друга. У меня то и дело пропадал фокус у взгляда, у Феникса носом шла кровь.

Прибыли мы совсем не туда, куда в прошлый раз. «Ригель» протиснулся в крохотный люк запасного ангара, спружинил о магнитное поле и мягко проскользил по полу в темноте. Майор выбрался на крыло первым и протянул руку Фениксу. Тот со смехом ответил, что в помощи не нуждается, и кое-как слез сам.

Майор связался с Сашей, тот кричал по громкой связи, что уже бежит к нам, надо было предупреждать заранее и вообще садиться поближе к Хорде, а не в самом дальнем из ангаров.

От его воплей у меня немного ныла голова. Или это последствия анабиоза не прошли до конца? После разморозки шея с правой стороны и лопатка онемели, вновь перестав толком слушаться. Почти непросохшие волосы противно липли к комбезу.

Кажется, Фениксу было не лучше. Жалкий, как мокрая курица, сонно клюющий носом, он зябко дергал плечами и куталася в полотенце. Синяк расплылся на половину лица, контрастный на мертвенной бледности кожи, влажные волосы уныло повисли до кончика носа. Куртку комбеза обратно он натянуть не смог, просто накинул расстегнутую на плечи поверх перевязи с левой рукой, оставив все свои страшные шрамы на виду.

Сломанная рука ничего в сравнении с вырезанным сердцем, так он сказал? Шрам, как от вскрытия, через все тело, пласт грубой кожи на груди. Не первый раз ему достается в этой жизни. Я мог только надеяться, что сегодняшняя травма не скажется на его плане.

И вовсе я не был виноват в его состоянии! Нет, ну, серьезно, говорить такие глупости и рассчитывать, что я не врежу ему по роже? Феникс полный дурак.

Или просто человек? Сейчас вместо гордой жар-птицы я видел воробья, искупавшегося в грязной луже, но ни идиотской жалости, ни злорадства не ощущал. Было только… спокойствие?

Адмирал, тот, кого я собираюсь победить, обставить, превзойти – не идеальное, непогрешимое божество. Несмотря на пышные речи и хитрые планы, несмотря на сметающий все на своем пути жар звезды, он тоже делает ошибки и нередко ведет себя как полный придурок.

Значит ли это, что мне будет проще? Раз заклятый конкурент оказался обычным мальчишкой, победить его можно не напрягаясь?

Нет. Сильный противник или слабый, друг он мне или враг, никакой разницы. Я стараюсь только ради себя, непрерывно подтверждаю, на что способен. Прийти к цели своими силами важнее, чем насмешливо оставить конкурентов позади.

Майор подошел неслышно, поправил полотенце на плечах Феникса. Тот криво улыбнулся в ответ.

– Сашку сюда выдернул, да? Поставили его на уши из-за пустяков. Со мной все в порядке!

Вздохнув, майор прокашлялся в кулак.

– Кгхм, ладно, допустим, вы правы, господин адмирал. Но осмотр не повредит, раз уж вы здесь.

Феникс вскинул голову, пытаясь встать поуверенней, но спиной повалился на крыло «Ригеля». Меня кольнуло неуверенным беспокойством.

– Пусть у тебя металлическое сердце, ты все равно не железный, – глядя в сторону, сказал я. – Если сейчас о себе не позаботишься, то строить новое Содружество будет некому. Ты бы взял первый приз на конкурсе зомби без всякого грима. Хватит издеваться над собой, отдохни, придурок.

Он показал большой палец и закрыл глаза. Майор подхватил его под здоровую руку, не давая упасть.

Зашипел шлюз, в ангар вбежали люди в голубых медицинских комбезах, неся раскладные носилки. Впереди всех несся Саша Кузнецов, халат развевался за его спиной плащом супермена.

– Вашу мать, без меня, как без помойного ведра! – воскликнул он, подбегая к нам помогая удержать сползающего на пол Феникса.

Через полчаса я уже был в прежней палате, из которой меня забрали сегодня же днем. Протез осмотрели, проверили кучей приборов, целиком покрыли чем-то похожим на прозрачный пластик и замотали в два слоя новыми лентами фиксаторов, чтоб я точно не мог им шевелить. Только пальцы остались свободны.

Отделавшись от предложения получить дозу снотворного и пару часов отдохнуть, я сбежал из палаты и наугад ткнулся в пару соседних дверей. Как и ожидалось, Феникс был неподалеку. Когда я заглянул, ему накладывали такой же, как у меня, слой прозрачных фиксаторов. Он сидел на краю койки, уложив руку на высокий столик, над его рукой колдовала молодая медсестра с розовыми, как сладкая вата, волосами.

Я уставился на нее, удивленный встрече. Ошибки не было – та же самая медсестра занималась мной и Лолой в Центральной Больнице Нью-Кэпа.

Увидев меня, Феникс заулыбался.

– Эй, Джейк, починили тебя? Выглядишь бодрым!

– Как далеко в мою жизнь протянулись твои щупальца? – требовательно спросил я, кивнув в сторону медсестры. – Я ничего не забываю, знаешь ли! Ещё скажи, что это совпадение, и врачи из Нью-Кэпа не работали по твоему приказу!

Под моим взглядом девушка смущенно ойкнула. Закончив с гипсом, она подхватила сумку с инструментами и вышла из палаты, обойдя меня по стеночке.

Феникс сохранял невозмутимость. Благодаря лекарствам он вновь порозовел и зарядился прежней нахальной самоуверенностью.

– Врачи – не работали, – не моргнув глазом, сказал он. – Только эта милая девушка. Она отсюда, с Орфея, ты прав, но целью её работы на Земле не было следить за тобой, или тайно поддерживать, нет. Твоя любовь к больницам не входила в мои планы, но оказалась довольно кстати.

– Кто ещё на тебя работал? – нахмурился я. – Отвечай!

Феникс покрутил залитой пластиком рукой, глядя на расплывшийся в месте перелома синяк.

– Напрямую – никого, но пара человек оказывали мне услуги. Сперва пришлось искать водителя аэробуса, который согласился бы подбросить тебя наверх. Удачно попался мужик, что работал на компанию отца. Я был с ним мельком знаком, он согласился помочь.

– Значит, в Нью-Кэп я попал благодаря тебе, – горько сказал я. – Благодаря твоим приказам.

– Мы с Патриком говорили с ним, но ничего не приказывали, – запротестовал Феникс. – Взять тебя на борт было личным решением водителя. К тому же, ты мог отказаться и не лететь. Для меня это было и осталось одной из принципиальных вещей – ты должен сам решать, в какую сторону идти.

– Кто следующий? – перебил я. – Босс, Директор школы? Бабуля?

Феникс почесал затылок, вспоминая.

– Мы немного исправили твое личное дело, чтоб тебя удалось взять под опеку и зачислить в школу. Дальше опасностей я не ожидал, потому оставил тебя без малейшего надзора… Моя ошибка. Патрику пришлось бросать все дела и вытаскивать тебя из глубокой задницы.

– Тогда меня попытались убить, – сказал я. – Ты знаешь, кто это был?

Феникс все ещё смотрел куда угодно, но не на меня.

– Есть люди, считающие, что проход через гипер лишает человека души, – сказал он медленно. – Проще всего звать их охотниками за искрами – своих у них нет, а на наши облизываются. Я сталкивался с ними не раз и не два… даже в плен попадал. Мы с Патриком прикрыли одну их базу на Земле еще кучу лет назад. Меня они обвиняют во всех бедах, едва ли не о конце света говорят. Фанатики, что с них взять. Я давно пытаюсь выяснить, кто ими руководит.

В горле встал острый комок, мешая нормально дышать. Я вспомнил про пустоту черной дыры за ребрами убийцы в кафе. Осознание пробрало до мурашек.

– Тот урод, он был не первым, кто хотел убить меня. Первым был Швабра.

– Кто? – удивился Феникс.

– Мальчишка с Нижней Земли, – пояснил я, пытаясь взять себя в руки. Пальцы машинально зацепились за кончик волос. Грызя прядку, я заходил по палате Феникса туда-сюда.

– Однажды он переехал в мой городок, свалился к нам из ниоткуда. Никто не видел его родителей, не знал, кто он такой. Я звал его Шваброй, за смешные волосы. Он был полным мудаком, этот Швабра. Руку я потерял из-за него. Он хотел меня убить, но, видимо, плохо все рассчитал. Я убил его первым.

– Они слетаются на наши Искры, как мотыльки на свет, – подтвердил Феникс. – Ничего удивительного в том, что тебя достали на Нижней Земле, как я и сказал, там была их база. Куда больше настораживает, что они добрались в Академию.

– А ты меня туда спрятал, как игрушку в шкафчик, да? – обиделся я. – Прикрыл от сурового мира красивой оберткой элитной школы?

Феникс покачал головой.

– В Академию ты сам поступил. Я подсказал её как один из вариантов, не более того. Мне просто сразу стал понятен твой характер, потому сперва предугадать поведение не составляло труда. Это потом ты начал меня удивлять!

– Если бы я резко свернул в сторону, например, вылетел из Академии, или вообще решил остаться с Лолой и никуда не лететь, что бы ты сделал? – задал я один из самых сложных вопросов. – Пинком вернул на нужную дорогу, протянул неразумному руку помощи, как тогда с майором в полицейском участке?

Я мерил палату шагами. Феникс улыбался с видом доморощенной Джоконды, чем невероятно раздражал. Сейчас мы оба были, фактически, однорукими, потому меня ничего не сдерживало от попытки опять ему врезать. Пальцы протеза хищно сжимались от этих мыслей.

Но я не стал. Закрыл глаза, остановился, выдохнул. Выплюнул чертовы волосы.

– Ты поверишь моему ответу? – спросил Феникс.

– Да. Нет. Не знаю, будет зависеть от ответа!

– Хотя бы честно, – хмыкнул он.

Соскочив с кровати, он подошел ко мне и положил руку на плечо.

– Ты уже сотню раз менял мои планы, – сказал он, наконец глядя прямо. – Сворачивал «не туда». Даже сейчас, сегодня. Стоит недооценить тебя, твои реакции, твои способности – и все идет через задницу! Точно не хочешь оставить звание маршала?

– Нет. Если бы не Искра, ты бы и не взглянул на меня, – я держал оборону.

– Если бы не твой характер, я отвернулся бы сразу же, – спокойно ответил он.

Пальцы протеза дрожали. Я колебался.

– Ладно, последний вопрос. То, что ты меня тогда спас, на путях, на Нижней Земле, понятно. На обрубке был ожог – твоя работа, без сомнений. Расскажи, что тогда случилось. Ты мог все изменить? Почему я оказался в госпитале в Вайоминге? Почему потом ты дал выкинуть меня обратно, под кислые тучи, под ненависть Швабры?

Рука Феникса на моем плече потяжелела. Он не отворачивался. Я не торопил.

– Это совсем не один вопрос, Джейк. И ответом будет целая история. Да, впервые я тебе помог тогда, на путях. Патрик на руках занес тебя в «Ригель» и доставил знакомому врачу. В вашей крошечной больничке тебе бы не смогли ничем помочь, а тот парень-хирург был Патрику сильно должен. Ну, а дальше… Да, я не дал тебе умереть, но помогать с твоей местью не хотел. Мне хотелось узнать, как ты поступишь.

– Эксперименты, значит? – снова ощетинился я. – Издевался?

Он не смутился.

– Что, ты был бы рад, если бы я пришел, махнул волшебной, блин, палочкой и вытащил тебя из грязи в князи?

– Нет, – признался я. – Мне куда больше нравится самому проблемы решать.

– Вот видишь, – Феникс похлопал меня по плечу и наконец убрал руку. – Ладно, теперь моя очередь спрашивать. У тебя там был парнишка, имеющий связи в «Венера Энерджи». Напишешь ему? Он нам пригодится.

– Напишу, – согласился я. – А ты выяснил про людей, о которых я говорил?

Феникс вернулся на свою койку, натянул майку и аккуратно просунул загипсованную руку в рукав куртки.

– Вся информация у Патрика, – сказал он, пыхтя над застежкой. – – Пойду решать проблемы Вселенной и делать вид, что крайне переживаю за внезапную гибель Ван Миня и прочих уродов. Блин, как ты одной левой со всем справлялся?

Я подошел и молча застегнул ему куртку, едва не прищемив молнией подбородок.

– Не извиняюсь, ты заслужил ещё минимум пару раз получить от меня по роже, – сказал я в ответ на возмущения. – Давай, убеди всех в правильности своих действий, господин адмирал. Только не сдохни по пути.

Вернувшись в свою палату, получив дозу лекарств от медсестры и выговор от Саши, я выпросил его комм и открыл новости. Следующие несколько дней следить за ними было интересней, чем за сюжетом любых выдуманных драм.

Конечно, весь мир сразу узнал о взрыве. Стрекоза без проблем вернулась на «Поллуксе» вовремя в нужное место. Нас никто не обвинял, по крайней мере открыто. Несмотря на то, что взрыв случился фактически на территории Содружества, потеря такого важного объекта, как Академия выступила неплохим алиби.

Политические аппараты всех стран неслабо встряхнуло. Все, включая Содружество, объявили чрезвычайное положение. Официально вину за случившееся скинули на террористов.

Индокитай резко сдал назад, исполняющим обязанности президента у них стал молодой и амбициозный внук Ван Миня, давно копивший на деда злость. Он публично принес извинения за действия своей страны и предложил Содружеству принять их обратно.

Лунный Союз встал на дыбы, к гибели премьера оказались не готовы. Внутренние политические дрязги рвали страну на части.