Текст книги "Идеальные Солдаты (СИ)"

Автор книги: Kleine Android

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 50 страниц)

Босс замолчал и рывком пододвинул к себе пустой бокал для виски. Бутылка крупной дрожью звенела горлышком по краю, пока он наливал себе новую порцию, видно, решив больше не возвращаться к пиву.

– Сперва я тоже был в деле, – сказал Па, толкнув к бутылке и свой бокал. – Первые несколько лет мы работали совместно, а потом пришлось разделиться. Я оставался на Земле, познакомился здесь с Ма и решил – ее таким опасностям я подвергать не могу. Мне подвернулся крайне удачный контракт. Вечные лидеры рынка, «Венера Энерджи», искали человека со связями, чтоб улучшить систему сбыта своего галактиония другим странам. Тоже, в какой-то степени, не самая приятная работенка, где-то на грани между изменой родине и вечной преданностью ей же. Такие дела.

Они с Боссом разом взяли стаканы и выпили залпом, друг на друга не глядя.

Мы с Джерри сидели, вытаращившись на них. Если я как минимум догадывался о том, что Па может быть связан со всякими незаконными делишками, а про Босса помнил это еще из первых впечатлений Лолы, то вот Джерри ничего подобного явно не ожидал. Потому сидел молча, только вращал глазами, теперь уже бегая взглядом между Боссом и Па.

Босс же поморщился и открыл новую бутылку взамен кончившейся.

– Сомневаюсь, что правительственным восйкам, которые обнюхали весь Нью Кэп вдоль и поперек, неизвестно о том, кем я был в прошлой жизни, – сказал он. – Потому могу сказать совершенно однозначно – с ними я не работаю. Никто не приказывал мне знакомиться с тобой, брать тебя на подработку, помогать, когда я считал нужным помочь. Я все делал по своей воле. И мне действительно неизвестно, кем был убийца, прикончивший моего очень давнего друга и пытавшийся убить тебя, с ним и ему подобными у меня тоже никогда не было никаких дел.

– Присоединяюсь, – прогудел Па. – О том, что тебя, Джейк, кто-то там пытался убить, и о том, что за тобой кто-то следит я тоже впервые слышу. Ты просто школьный друг моего дорого и единственного сына, потому мы с Ма с радостью впустили тебя в свой дом и предложили свою заботу. Потому что забота о детях, хоть своих, хоть чужих – это святая обязанность любого взрослого, вот и все.

Джерри принялся тереть глаза кулаками, расстроганный, а вот я не прекращал сомневаться.

– То есть, это все просто череда совпадений? – уже без нажима, с усталостью спросил я. – Меня пытались убить там, внизу, но я сбежал. Потом меня спас самый странный на свете мальчишка в военной форме. Наверх меня привез водитель с логотипом «Венера Энерджи» на куртке. Потом меня снова пытались убить, но не смогли, а разборками с этим делом занялся майор из правительственных войск. В результате все пришло к тому, что я поступил в Академию, прямо к нему под нос, но и там меня не оставили в покое. А сейчас, вдруг, оказывается, что вы, Босс и Па, давние друзья с темным прошлым, а гребанный Свен Ларссон из «Венера Энерджи» – ваш, Па, партнер по бизнесу.

Они оба смотрели на меня, возвышаясь над нашим столиком, как живые горы. Я откнулся на спинку дивана, сунув руку в карман комбеза, запрокинув голову и глядя на них из под опущенных ресниц.

– Мальчик мой, я правда понятия не имел, что с тобой так много всего приключается, – сказал Па, склонив голову к плечу. – Если ты считаешь, что любой человек рядом с тобой может оказаться врагом, предателем или шпионом, ты глубоко ошибаешься.

– Знаете, мой образ жизни не помогает верить людям, – сказал я почти тоже самое, что на днях говорил Джерри.

Вылезая из-за стола, я чувствовал усталость. Сил продолжать этот разговор не было. Стало нечем дышать, голова начала кружиться.

Никто не ответит на мои вопросы. Никто не поможет сложить эту мозаику воедино.

Джерри ползком выкарабкался следом за мной, но продолжал смотреть на Па.

– Надеюсь, ты поговоришь потом со мной и Ма как следует, – сказал он тихо.

– Сынок, я просто хотел вас защитить, – ответил на это Па.

Они с Боссом разлили по новой выпили не чокаясь.

– Джейк, – позвал Босс. – Я останусь тут до тех пор, пока Нью Кэп окончательно не развалится. Если захочешь, может приходить в любое время.

Я только кивнул, опустив голову.

Оставив Босса и Па предаваться воспоминаниям, морщась от избытка алкогольных паров вокруг них, мы с Джерри вышли на улицу. На ступеньках сидел новый бармен, курил и щурил от дыма и без того узкие глаза.

– Будьте осторожны, – мимоходом предупредил я его. – В этом кафе барменам не особо везет.

Он стряхнул пепел себе под ноги и поднял на нас голову.

– Это звучало бы странно, если бы я не знал, что случилось с моими предшественниками, – сказал он совершенно спокойно. – Но я давно привык к опасной для жизни работе, парни.

Он затянулся сигаретой и выпустил дым через нос, улыбаясь при этом.

Джерри поежился и дернул меня за рукав.

– Пойдем давай, – попросил он. – Подождем Па в машине, как и планировали.

– Как он сядет за руль, если напьется? – спросил я, отвлекаясь от странного бармена и спускаясь вслед за Джерри по ступенькам. – У вас есть автопилот в машине?

– Конечно, – махнул рукой Джерри. – Лишь бы Па не задерживался там… Черт, это все как снег на голову! То ли ты действительно притягиваешь неприятности, чувак, то ли что. ТолькоПа теперь не отвертится от серьезного разговора.

Джерри продолжал ругаться в полголоса, пока мы шли по аллее с двумя фонарями, и растерянно замолчал только когда мы прошли сквозь парк и добрались до дороги, ведущей к станции аэробусов. Улицы пустовали, единственными прохожими были военные патрули. Трижды встреченные по пути, они заставили меня вспомнить свое путешествие по нижней Земле, через большой грязный город, откуда я прилетел в Нью Кэп.

Правительственные войска и «Венера Энерджи». Ладно, по какой-то причине меня пытаются убить – а военные мешают это сделать, тут все логично, если не вдаваться в детали. А вот совершенно непонятный Свен Ларссон – какая у него роль во всем этом спектакле? Почему его имя столько раз появлялось в моих дурацких реально-нереальных снах о чужих жизнях? Имеют ли эти картинки, где я оказываюсь совсем не собой, хоть какое-нибудь значение?

– Ты не поверил Па, да? – спросил Джерри, прервав мои размышления. – Тому, что он не при чем и все такое. Ну, точно, у тебя на лице написано, что ты, чувак, не поверил ни единому его слову.

– Пока сам не знаю, – сказал я, хмурясь. – Кажется, в моем пазле затесались и лишние кусочки, потому что кое-что в общую картину явно не вписывается. Слишком много отдельной информации и никакой логики, ненавижу такое! Попробую еще раз поговорить с майором Джонсоном, когда вернемся в Академию. А пока буду думать сам.

Джерри не успел ничего ответить. Нас кто-то окликнул из-за спины. Оглянувшись, мы увидели четверых мальчишек нашего возраста. Одетые в угольно-черные комбезы с красной отстрочкой на рукавах, они носили на пряжке ремня и воротнике значки Марсианского Лицея Полиции.

– Эй, серые крысята, вы из Академии, с Луны-12? – спросил один из мальчишек, видимо, самый смелый.

– А какое вам дело? – бросил я, раздраженный тем, что они не дают обратно сосредоточиться и подумать. – Идите мимо, дорога широкая.

– Не знал, что в Академии учатся одни трусы! – засмеялся другой мальчишка. – Может, вы просто украли форму? Ребят, скажите, разве военными могут стать такие уроды: один мелкий, как карлик, а второй без руки?

Он повернулся к своим, ища поддержки. Остальные тут же с готовностью заржали.

Джерри сделал маленький шаг вперед, похоже, раньше меня сообразив, что ситуация накаляется.

– Мы не ищем неприятностей, – сказал он, поднимая ладони в своем обычном примирительном жесте. – Как ученики Академии Военно-космических Войск мы не можем вступать в драки и порочить свое имя.

– Щас я тебя опорочу, прямо тут, не сходя с места! – ответил все тот же парень. – Наш Лицей Полиции куда круче вашей занюханной Академии!

– Кулаками давно не махали, уголовнички? – почти ласково спросил я, отодвигая Джерри. – Махалка чешется? Сейчас почешу, подходи!

Мой крепко сжатый кулак, поднятый на уровень глаз, был сразу воспринят как весомый аргумент для начала драки. Парни в черных комбезах переглянулись и отошли друг от друга, обходя нас с боков. Джерри тихо ругнулся и встал за моей спиной, почти прижавшись лопатками.

– Колени согни, – недовольно буркнул он, поднимая руки и технично укрывая ими голову. – И встань на обе ноги, блин, а то уронят. Раз так хочешь, будем защищаться вместе.

Пустая улица, только наши косые тени от заходящего солнца, десяток никем не убранных ярких листьев и ветер в кустах. Глухой звук осторожных шагов по тротуару вокруг нас.

Я послушался совета Джерри, ставя ноги в более прочный упор. Парни в черных комбезах обменялись смешками.

– Что, страшно, солдатики? – спросил один, встав прямо напротив меня.

– Ага, прям падаем и ссысмя, – ответил я, выбросив кулак навстречу его ухмыляющейся роже.

С левой он, кажется, блок ставить не умел. Меня чиркнуло болью по костяшкам, когда кулак повстречался с костями его черепа. Голова парня мотанулась назад, он отшатнулся и плюхнулся на задницу.

Остальные трое не спешили лезть.

Я зыркал по сторонам, держа еще двоих в поле зрения, а последнего доверив Джерри.

– Теперь вы напросились, – сказал тот, кого я ударил, вытирая кровь с разбитой губы и поднимаясь на ноги. – Мы вас растопчем, уроды.

Он тяжело размахнулся с правой, двое с боков разом сделали ко мне шаг. Джерри встретил одного из них коротким ударом в корпус, как раз под руками, я увернулся от второго, но тот прямой с правой по лицу пропустил. В голове загудел колокольный звон, я встряхнулся и приготовился ответить, но меня совсем уж нечестно схватили за ворот комбеза, пытаясь свалить на землю.

Я поставил блок у лица, но пропустил тычки в корпус, хотя и они не заставили меня упасть. Джерри за моей спиной справлялся куда лучше – конечно, у него было вдвое больше шансов на удар и защиту!

Сбоку на меня налетели петухом. Решили уронить массой, раз не сработало остальное? Вот же зараза!

Я больно упал на колено, по спине тут же добавили, заставляя согнуться. Ну уж нет!

На попытки встать меня схватили за куртку, роняя обратно, выбивая опорную ногу тяжелым ботинком по голени. Дернули за волосы вверх – я чудом успел закрыть лицо, иначе получил бы тычок по зубам.

Хватая возвращающуюся руку противника, я потянул его на себя. Уронить за собой, повалить, побороть! Не вышло – сразу прилетело по лицу от другого. Под глазом зажгло и начало вздуваться фингалом.

Дальше они не пытались честно драться – больше всего это походило на свалку тел. Меня давили, силясь окончательно уронить, ругаясь и называя неудачниками. Я закрывал левой голову, снося все удары в корпус и только скрипя зубами.

Тяжесть неожиданно уменьшилась вдвое.

Навалившийся сбоку парень куда-то исчез как по волшебству. За нашей возней, пыхтением и тихой руганью новый голос показался слишком громким и резким.

– Стоит мне отойти на десять минут, а вы уже вляпались в какое-то дерьмо!

Я вскинул голову, сам оттолкнул второго наседающего на меня обидчика и взглянул в лицо этой новой угрозе.

Угроза оказалась в таком же, как остальные четверо, угольно-черном комбезе Лицея Полиции, имела внушительную ширину плеч, похожие на тыквы кулаки, короткий ежик светлых волос и хмурое, очень знакомое лицо.

– Так и знал, что этим дерьмом окажешься ты, патлатый! – почти с восторгом закончил фразу Дылда. Двоих своих товарищей он держал за куртки, как провинившихся котят, потом разжал руки, роняя их на тротуар, и многозначительно посмотрел на остальных, притихших и отодвинувшихся на пару шагов.

– Еще тебя не хватало, впятером на двоих будете, трусы? – саркастически спросил я, сплюнув кровь ему под ноги.

– Разбежался, – Дылда сложил руки на груди. – На вас меня и одного хватило бы, вот только по всему городу сейчас патрули, и только полные идиоты будут начинать тупые драки!

От последних слов его товарищи-лицеисты вздрогнули так синхронно, что я сразу вспомнил всех Дылдиных шестерок из нашего класса началки. Видимо, этих он еще плоховато выдрессировал.

Я медленно поднялся на обе ноги, на всякий случай не отводя от Дылды взгляда, и протянул руку Джерри. Тот ухватился сразу, вскочив даже легче, чем я. Видимо, ему и досталось меньше, хоть он и шмыгал разбитым носом.

Отпустив Джерри, я выпрямился, сохраняя максимум невозмутимости, заново оглядел Дылду и заметил:

– Ты будто ростом меньше стал, был же все-таки выше меня. Плохо кормят в Лицее Полиции?

– Сколько тебе до пяти футов, патлатый, дюйм? – спросил Дылда, парируя наезд. – Мне полдюйма, так что закатай губу.

– Буду я тебя слушать, что мне делать, ага, – тут же возмутился я. – Начиная с того же письма: ты реально думал, что я не приеду в Нью Кэп, раз ты этого не хочешь?

Дылда только усмехнулся.

– Ты совсем дурак? Конечно, я знал, что все назло сделаешь!

– Выходит, тебе от меня что-то нужно? – прищурился я. – Колись!

Мы смотрели друг на друга, как на прочность проверяя.

Шестерки-лицеисты неловко переминались с ноги на ногу. Джерри громко шмыгнул носом, вытер его рукавом и высунулся из-за меня в явном недоумении.

Я начал злиться. Дылда оставался спокоен.

– Мой отец рассказал, что военные скоро начнут полную эвакуацию, – сказал он. – Сам видишь, город стоит почти пустой. Занимается этим какой-то мелкий майоришка, из правительственных, твоих любимых, с пустыми семиугольниками. Знаешь что-нибудь об этом? Я тебе про твою Долли рассказал все, что знал!

– После такого приема, как твои ребятки оказали, я тебе с радостью только нос сломаю, а не на вопросы отвечу, – сказал я, пряча удивление.

Майор из правительственных? Снова он же? Из каждой непонятной ситуации торчит его звездоносная задница!

Дылда тяжело посмотрел на своих шестерок, посеяв среди них заметное волнение.

– Связался с идиотами, теперь огребаю, – сказал он кисло. – Извиняться не буду, вы стопудов нарвались сами, а зная тебя, ты и начал первым. Забей и просто скажи, ты знаешь, что будет с городом? На окраинах какая-то муть творится, будто убирают оттуда все нужное. Я сегодня специально прошелся по периметру, везде одно и то же – снос и перекрытые дороги. Вы, будущие офицеры, знаете, что происходит?

Он продолжал смотреть мне в глаза. Я позволил себе перестать так злиться и сделать пару глубоких вдохов перед тем, как ответить.

– Так взрослые все нам и сказали, конечно. В Академии тоже только слухи ходят. Снимают аэробусы с рейсов между нижней землей и верхними городами. Переселяют больницы куда-то на орбиту. А с Нью Кэпом… город же состоит из отдельных модулей, каждая со своим генератором и двигателями. Может, собираются отстыковать районы периметра от центра? Представления не знаю, зачем, просто предположение. Я даже догадываюсь, кто конкретно этим занимается, но сам не понимаю, зачем и почему.

Дылда нахмурился сильнее и застучал носком ботинка по тротуару. Нервный тик?

– Это все? Значит, своим они тоже не говорят, – сказал он негромко, как размышляя вслух. – Если ты не врешь, то все еще хуже, чем я думал. Скажи, вас там не собираются сразу после выпуска на новую войну посылать? Может, с этим все связано?

Я только и мог что пожать плечами и спросить в свою очередь:

– Думаешь, Землю может Лунный Союз атаковать? Конечно, про войну все вокруг кучу лет болтают, хочешь сказать, в этот раз уже не просто болтовня?

Дылда продолжал нервно стучать ботинком.

– А сам чего тупишь, патлатый, – сказал он. – Все сходится, как таблица умножения. Включи логику, дубина. Правительственные войска зашевелились – значит, у них есть цель и указания. Какая может быть цель у военных? Спасти гражданское население. Потому и эвакуация. Потому и разбирают город – либо перевезут на новое место, либо используют как-то здесь. А вот кто отдает приказы? Неужто в верхах назначили нового Адмирала флота, а людей даже в известность не поставили?

Я вытаращился на него, будто впервые увидел. В голове запел предательский голосок согласия с его словами, но вслух я сказал другое:

– Полный бред! Сотню лет адмиралов не было, и вообще-то я собирался стать следующим!

Дылда хохотнул, наконец перестав отбивать свой долбанный ритм.

– Если Война соберется прямо сейчас, то ты для адмирала маловат будешь! – сказал он весело. – И туповат, чего уж там. Какой дурак мальчишку адмиралом сделает?

Джерри снова тронул меня за рукав.

– Кто вообще назначает адмирала? – спросил он. – И по какому принципу?

Я сбросил его руку. Перед глазами всплыли нужные строчки из когда-то прочитанного учебника по теории государства и права, который по школьной программе нам предстояло проходить только на будущий год.

– Президент, по согласованию с парламентом, при объявлении военного положения в Содружестве, – ответил я, отыскав правильный ответ.

Дылда кивнул.

– Смотри, патлатый, обломают тебе мечту, что делать будешь?

– Я же не мечтаю о войне! – разозлился я. – Наоборот, хочу положить всем этим войнам конец! Если сейчас и назначен новый Адмирал, то я буду сразу после него!

Дылда сунул руки в карманы комбеза жестом, который я видел у него сотню раз, когда мы учились в началке.

– Давай-давай, – саркастично сказал он, задирая подбородок. – Смешно слышать это от мелкого калеки-засранца, которого только что отделала кучка придурков! Ты даже не знаешь, что происходит, почему думаешь, что у тебя есть хоть шанс?

– Потому что я себе его просто выбью, – сквозь зубы ответил я. – Заставлю сделать, как я хочу. Буду стараться и добьюсь того, чтоб меня признали. Выучусь и встречусь с сегодняшним Адмиралом, покажу ему, на что я буду способен!

Дылда покачал головой и отвернулся.

– Сам себя признай сперва, – сказал он. – А потом уже дальше иди. Хорошо, что у нас с тобой разные пути, можно не толкаться и сравнить уже позже, в конце, кто прошел больше.

Солнце зашло за верхушки деревьев. На горизонте появился очередной военный патруль. Дылда зыркнул на своих шестерок, заставив тех подобрать сопли и кучкой следовать за ним.

Я одернул измятую куртку и как сумел вытер остатки запекшейся крови с лица. Нос Джерри распух, напоминая перезрелую сливу, но в остальном он выглядел поприличней меня.

Патруль прошел мимо, оставив нас без внимания. Чего они искали или за кем наблюдали – осталось совершенно неясными. Эти военные не относились к правительственным войскам – на их форме гордо красовался полноценный герб Содружества.

Герб для пустого семиугольника… Пока мы медленно брели к станции аэробусов, не бросив свою затею дождаться Па в машине, я вращал эту мысль в голове, пытаясь понять, что меня в ней так тревожит и как она связана с остальными.

Только развалившись на заднем сиденье, обработав ссадины и синяки найденными в нашей дорожной аптечке лекарствами, доедая последние сендвичи из собранных для нас Ма, я сложил в голове два кусочка и они оказались подозрительно похожи.

Гербом предыдущего Адмирала Содружества была алая хищная птица. Именно ее пронесли на груди солдаты правительственных войск сквозь все сражения.

Алую, огненную птицу-Феникс.

========== Глава 23. Тактика. ==========

Дни потянулись вереницей одинаковых картинок, полных учебы, повседневных забот и нескончаемой, душной тревоги.

Второй курс встретил нас пополнением “малышей”, чуть менее презрительными, чем раньше взглядами старших и торжественной линейкой, на которой голограмма генерала Андерсона объявила о введении правила об обязательном использовании браслетов с датчиками перемещений по Станции. Это было хорошей новостью.

Но были и плохие. В первый же день мой вечный раздражитель-Неандерталец догнал нас с Джерри в коридоре и обронил снисходительно, проходя мимо:

– Смотрю, никак от нашей Академии не отвяжешься, уродец. Что тебя тут только держит?

– Сила воли, – угрюмо ответил я. Джерри напрягся, готовый лезть между нами, но драки не случилось. Неандерталец хмыкнул и просто ушел. Я проследил за ним настороженным взглядом, но подвоха не было. Дальнейший путь до комнаты мы проделали без приключений.

Вечером в Сети объявили, что выдающемуся гению нейробиологии, профессору Ли с Эвридики предъявлено обвинение в проведении незаконных операций по установке мозговых имплантируемых модулей. В комментариях разгорелась нешуточная битва – одни вовсю поносили профессора, объявляя монстром, уродующим детей, вознося хвалу Содружеству за то, что раскрыли его преступления и избавили общество от такого ужаса.

Другие считали, что профессора Ли просто подставили, чтоб сорвать надвигающиеся выборы президента, где на второй срок хотели оставить Ван Миня. Оба они были индокитайцами и даже оказались отдаленно знакомы, что сразу породило волну самых разнообразных слухов. Миновав несложную, скорее фиктивную блокировку Академии, мы с Джерри читали все, что могли найти, в душе посмеиваясь над некоторыми теориями – мы-то знали правду из первых рук.

Ронг написала ещё несколько писем, один раз даже поделившись парой фоток с нового места жительства – Ганимеда, спутника Юпитера. Там, в гигантском метиоритном кратере, на ледяной поверхности спутника обосновалась одна из старейших колоний Содружества – Мемфис. Далёкий от тесной внутренней части Солнечной системы, спокойный и провинциальный, Ганимед был действительно отличным местом, чтоб спрятать дочку так печально прославившегося человека.

Джерри почти перестал вздыхать по Ронг, временно решив взять паузу в своих моральных страданиях. Видно, ему хватало заново начавшихся ежедневных скучаний по Ма и Па. Он больше не плакал в подушку ночами, но говорить о родителях при любом удобном случае не переставал.

Отчасти я его понимал и сам вспоминал Ма и Па только с теплом. Тогда, в конце августа, мы вернулись из Нью-Кэпа домой к полуночи, оба избитые, еле вытащив заснувшего пьяненького Па из машины.

А Ма совсем не стала ругаться. Я думал, она начнет кричать или падать в обморок, но она просто молча растолкала Па до относительной адекватности и быстро увела его спать на диван в гостиной, потом вернулась к нам и осмотрела “боевые ранения”. Убедившись, что мы уже сами все обработали, она налила две кружки травяного успокоительного чаю и настойчиво посоветовала сходить в душ перед сном, а одежду отправить в бак для стирки. А после просто ушла в свою комнату, пожелав обоим спокойной ночи.

Зато утром нас ждал полный разнос. Ма не кричала, но ее голос ввинчивался в мозг раскаленной иголкой. Я даже не мог на нее злиться, просто стоял, разглядывая пол перед собой, и ощущал себя полным идиотом, пока она тихо рассказывала о всех своих переживаниях. О том, как думала, что с нами могло случиться, как как нехорошо дать обещание вернуться к определенному сроку и не сдержать его, даже не предупредив. Как глупо и самонадеянно ввязываться в драки, где не можешь победить или обойтись малой кровью. Отдельно она пропесочила Па, который напился, по ее словам “как в тот самый раз, пятнадцать лет назад”. При упоминании этого раза Па так покраснел, что даже под бородой и с его цветом кожи все было заметно.

После нотаций и наших дружных извинений, Ма вздохнула спокойней и отправила всех на завтрак. После него мы занялись сбором сумок, а вечером Па многозначительно поманил меня пальцем и спросил тихо, чтоб никто больше не услышал:

– Кажется, придется сегодня поговорить по душам с Ма и Джерри, рассказать им все, как есть. Если хочешь, можешь присутствовать, но краткую историю моей жизни ты уже слышал…

– Пожалуй, побуду в своей комнате, – прохладно откликнулся я. – Вряд ли вы скажете что-то принципиально новое, а мешать семейным сценам мне неохота.

– Спасибо, – сказал Па, похлопав меня по здоровому плечу. – Ты хороший парень, Джейк. На следующие каникулы приезжай снова, будем очень рады тебя видеть.

Как и обещал, я закрылся в комнате, когда после ужина Па попросил Ма и Джерри остаться за столом. Выключив свет, я сел на пол перед окном, глядя на закатное небо среди ажурных высоток.

Нью-Йорк, показавшийся в прошлом году мне слишком пластиковым, хрупким и ненастоящим, теперь тоже выглядел вполне уютным. Видимо, всё-таки нет никакой разницы, где ты находишься, если рядом с тобой есть люди, которым ты не безразличен.

***

Человек В Ботинках не выходил у меня из головы. Весь первый триместр второго курса пролетел мимо, словно фон для моей основной тревоги – тот, кто пытался убить меня на прошлую Пасху, продолжал учиться рядом со мной.

Выжидая? Или изменив планы?

Я сильно сдал в учебе, растеряв остатки рейтинга и опустившись на последнее место на курсе. Будто кроме того проблем было мало – к зиме начали лезть все неприятности моих гребанных двенадцати лет: голос вдруг начал ломаться в самые неподходящие моменты, новая форма стала коротка, а периодические тренировки на выносливость начали казаться сущим адом.

Дураком я не был, что происходило с организмом понимал, но злость на самого себя от этого меньше не становилась. Особенно бесило то, что Джерри, кажется, все эти проблемы пока не коснулись. Он оставался самым мелким у нас на курсе, но чем больше становилась разница в нашем росте, тем дальше я отставал от него даже в дурацкой физкультуре.

Благодаря симуляции, вызываемой эластичными лентами физкультурного костюма, вместе с обманывающей мозг картинкой, на уроках у меня было две почти настоящие руки. Все имеющиеся мышцы задействовались одинаково – потому я рос, но не становился на один бок кривым, пусть даже в обычной жизни почти не использовал свой обрубок.

Ощущая неправильным жаловаться Джерри, у которого не наблюдалось проблем ни с учебой, ни с переходным возрастом, ни с хитрыми убийцами за спиной, я все же не мог держать все в себе и вечерами засиживался у Меган. Она угощала горьким кофе, который я стоически пил без молока и сахара, а потом долго рассказыавла мне про их с братцем детство, про жизнь на Эвридике, про работу у Саши Кузнецова. Я, в свою очередь, вываливал на нее все свои проблемы без разбора.

С Меган удавалось обсудить что угодно – она не считала пустяками ни мой ломающийся с возрастом голос, ни провалы в учебе, ни размышления о военных заговорах и тайных планах вокруг. Ко всему, что я говорил, она сразу относилась серьезно, не просто безразлично слушая, не давая советы «с высоты опыта и возраста», а пытаясь разобраться во всем вместе со мной.

В такие моменты я думал, что некоторые люди врут окружающим, что стали взрослыми, а на самом деле остаются детьми всю жизнь. Ну, или хотя бы до тех пор, пока они сами этого хотят. Иного объяснения тому, почему Меган так живо волновали все мои «детские» проблемы я не находил.

Часто я приходил к ней после учебы, просто посидеть в задумчивости, глядя в стенку перед собой. Она не начинала приставать с расспросами, занимаясь своими делами, но стоило мне начать говорить, сразу обращала все внимание на меня. В этом тоже был несравненный плюс – посидеть в тишине рядом с Джерри было невозможно. Он считал своим долгом создавать вокруг меня постоянный фоновый шум, видимо, чтоб мне не становилось скучно и грустно.

Но с тем, кто болтает больше меня, было сложно постоянно находиться рядом.

Джерри горел желанием мне помочь, постоянно предлагая то выслушать мои новые идеи, то подтянуть меня в учебе, то поднять настроение какой-нибудь глупой историей или шуткой. Махнув рукой, он легко мог заявить, что все наладится, нужно просто успокоиться и перестать париться. Мне было неясно, как можно перестать париться, когда вокруг происходит столько всего, потому его советы я считал бредовыми. Чем дольше мы общались, тем становилось сложнее.

Я злился на него, игнорировал советы, сбегал из нашей комнаты, возвращаясь после отбоя. Джерри называл меня идиотом, но не прекращал советовать, предлагать помощь и глупо шутить. А еще продолжал отговаривать от любых стычек и конфликтов, которые будто сами собой затевались с моим участием. Правда, когда ситуация становилась безвыходной, он как в тот раз, в Нью-Кэпе, вставал ко мне спиной и оставался до самого конца рядом, даже если в процессе огребал по полной программе.

Наверное, так он себе представлял дружбу. Мне было тревожно и неловко еще и потому, что с моими представлениями такое не вязалось. Это стало одной из самых частых тем для моих вечерних разговоров с Меган. Рассказывая про очередной день рядом с гиперактивным перфекционстом, я выпускал пар и начинал обдумывать собственные действия и реакции, будто глядя на них со стороны. Мне почти не требовалось ответов – в режиме монолога я отвечал сам себе не хуже, чем внешний собеседник.

Продираясь сквозь дебри собственного сознания, разбираясь в отношении к Джерри, учебе и чертовым зачаткам переходного возраста, я не забывал о более глобальных проблемах, не желающих просто так уходить с горизонта. С ними я тоже приходил к Меган, потому что в происходящем в Содружестве она была заинтересована ничуть не меньше меня самого.

К концу осени госпиталь ее братца вывезли на орбиту в полном составе. Нью-Вашингтон разобрали по частям, как мы с Дылдой и подумали летом. На главном новостном портале Содружества об этом была только запись в две строчки, мол, состоялся переезд новой-старой столицы в новую-новую, на нашу дорогую, любимую всеми Эвридику.

Слово «эвакуация» всплывало только в неофициальных ветках диалогов между отдельными людьми. Но именно его мы с Меган оба считали подходящим более всего.

Она утверждала, что следующий шаг к Войне с Лунным Союзом, это проведение показушных внеплановых проверок боевых кораблей и планетарных систем ПВО. Я соглашался, вспоминая предыдущий опыт всех стран, входящих в Содружество. Демонстрация силы, тряска пышной львиной гривой, распушение павлиньего хвоста – вот чего мы ожидали. Правда, для этого Содружеству было нужно оставаться цельным и непоколебимым изнутри.

Неожиданно для всех стало казаться, что этого больше не будет. Обвинение и последующий арест профессора Ли повлекли за собой волну протестов, криков о таком давно забытом явлении, как расизм, пересудов о грядущих выборах и самых удивительных слухов. Всегда считавший себя крайне обособленным Индокитай, даже на Марсе и Эвридике содержащий свои колонии в относительной изоляции, теперь совсем ощетинился ежом и приготовился отстаивать свои интересы.

Правда, официально для всех все было прекрасно. Проводились совместные спортивные соревнования на Марсе. Активно терраформировались Кассандра и Гекуба – планеты-соседки зеленой Эвридики. «Венера Энерджи» ставила рекорды в объемах добытого галактиония, корабли с ним в системе управления осваивали рубежи дальнего космоса, уходя через гипер за многие световые годы в поисках новых миров.

Глянцевая обложка красочной и идеальной жизни Содружества была похожа на реальность так же, как походили на настоящие пластиковые камни на дорожках парков в Нью-Кэпе.