Текст книги "Вернуться в сказку (СИ)"

Автор книги: Hioshidzuka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 103 страниц)

– Я хорошо, – произносит она. – А как вы?

Мужчина пожимает плечами и тоже улыбается, он знаком показывает девушке, что нужно пройти в соседнюю комнату, та кивает и проходит туда. Комната небольшая, мебели там мало, да и всё сделано куда более скромно, нежели во дворце её деда. Марии хочется засмеяться тому, что она стала с ностальгией вспоминать и то, чего ещё совсем недавно не могла выносить…

– Приехал засвидетельствовать почтение новой королеве, – произносит Теодор задумчиво и зачем-то добавляет: – Ты знаешь, что твой друг стал королём?

Мария кивает. Конечно, она знает об этом. Хоффман не мог не сказать, и девушка рада, что Альфонс теперь король, правда, она никак не ожидала, что он захочет стать во главе государства, впрочем, вероятно, она знала его не так хорошо, как ей казалось. Да и люди меняются. Марии хорошо при дворе короля Джона. Тут она может быть собой, а не принцессой, которую то и дело стараются нарядить в роскошные платья и заставить выступать перед публикой…

– Да, граф Хоффман говорил мне. Я надеюсь, у Ала всё же найдётся время прочитать мою записку… Я могу передать её через вас? Не хочу позволять ему думать, что я умерла…

Теодор кивает, и девушка передаёт ему аккуратно сложенную бумагу. Мужчина не знает, может ли он позволить себе прочесть это, всё-таки это, видимо, что-то очень личное, а он не тот человек, которому Мария может доверять, он не был рядом с ней, когда она была ещё крошкой, он не был для неё отцом… Теперь он не имеет тех прав, которые может иметь отец. Для неё он просто чужой человек, но никак не тот, кого она может считать родным…

– Я не могу приехать к нему и повидать его сейчас, – почти шепчет девушка. – Я надеюсь, что он хоть иногда вспоминает обо мне. Мы ведь лучшие друзья…

Мария оборачивается, чтобы удостовериться, что рядом никого нет, и вдруг протягивает Теодору какой-то пожелтевший листок, сложенный подобным образом, как и та записка, которую она хотела передать Альфонсу. Граф непонимающе смотрит на неё. Девушка сглатывает, кивает и направляется к выходу из комнаты. Траонт не понимает, что означает этот жест с её стороны, хочет спросить…

– Мама писала это вам, – произносит она. – Я знаю, она хотела вам это передать.

С этими словами Мария выходит из комнаты, оставляя Теодора Траонта наедине со своими размышлениями. Он раскрывает письмо Кассандры и начинает читать. С каждым мгновеньем мужчина всё больше хмурится, лицо его становится всё мрачнее…

Комментарий к II. Глава пятая. Удача – один из основных компонентов успеха.

* Король и Шут – Кукловод

========== II. Глава шестая. То, что могло послужить отправной точкой… ==========

Ты снова молча смотришь и пьешь

Мутный заоблачный свет,

Ты мне слова утешенья несешь,

А я жду, все жду твой ответ.

Ты мог бы стать моей удачей,

Но ты уходишь, тихо плача

И тайну неприглядную храня,

Ты ложных снов моих создатель.

Ты был хранитель, стал предатель,

Ведь ты тогда отрекся от меня.

Мой ангел, скажи, о чем же ты думал в этот день?

Мой ангел, о чем же ты думал в эти доли секунд?

Я понял, это была твоя месть

За то, что тебя я любил слишком мало.

В твоих глазах отблески слез

И острые иглы вины,

Сегодня ты мне в подарок принес

Легкий призрак весны.

Ты мне плеснул в лицо весельем,

И я глотнул надежды зелье,

Себе осмелясь что-то обещать.

Ты ветерком звенел весенним,

И я молился о спасении

Всех тех, кого не думал я прощать.

Мой ангел, скажи, о чем же ты думал в этот день?

Мой ангел, о чем же ты думал в эти доли секунд?

Я понял, это была твоя месть

За то, что тебя я любил слишком мало.

Хранитель мой, я прощаю тебя!

Лети, свободе распахнута дверь,

Я столько лет ненавидел любя,

Пришли мне прощенье теперь.

Мне умирать совсем не больно,

Я прожил жизнь, с меня довольно.

Мне стала смерть угрозою пустой,

Мне умирать совсем не страшно,

И мне плевать с высокой башни

На то, что завтра сделают со мной.

Мой ангел, скажи, о чем же ты думал в этот день?

Мой ангел, о чем же ты думал в эти доли секунд?

Я понял, это была твоя месть…

За то, что я вспомнил тебя слишком поздно.*

Месяцем ранее…

Высокая бледная женщина с грустью наблюдала за тем, что происходило за окном, на улице, впрочем, ничего интересного не происходило, напротив, было очень спокойно и тихо. В комнату, где находилась эта женщина, вошла молоденькая девушка, она сделала реверанс и спросила, не нужно ли чего принести. Герцогиня ответила, что ей сегодня ничего не будет надобно. Служанка поклонилась и вышла из комнаты – когда леди Траонт хотелось побыть в одиночестве, ту лучше было не беспокоить. Когда горничная ушла, Джулия тяжело вздохнула – сегодня у женщины, и вовсе, не было никакого настроения что-то делать. А ведь только вчера у неё было столько сил… Герцогиня снова вздохнула. Что поделать – Седрик всегда был болезненным ребёнком, но Джулия вряд ли имела право жаловаться на это. Она никогда не считала себя особенно религиозной, ровно до той поры, пока не стало первого её ребёнка, сколько лет после этого она не могла забеременеть вновь? Женщина долгое время не верила, что у неё снова будет ребёнок. Седрик был для неё даром небес, вымоленным у богов ребёнком. Джулия не знала, кто из высших сил сжалился над ней – тогда она обращалась ко всем, не было храма, в который она не заходила, – она была благодарна всем им в одинаковой мере. После череды выкидышей и мертворождённых детей герцогиня уже не смела даже надеяться на такое чудо, как этот ребёнок. По характеру Седрик был больше похож на её брата, умершего, когда им было по пятнадцать, нежели на неё саму, и это, наверное, было не так уж плохо. Только вот слишком часто её ребёнок болел, что не могло не расстраивать герцогиню.

Вот и в этот раз, немного дольше обычного побывав на улице, её сын заболел. А ведь Джулия говорила ему одеться потеплее! Совсем недавно её мальчик болел простудой, а теперь всё повторяется снова, возможно, не стоило так беспокоиться из-за такого пустякового заболевания, но как только леди Траонт вспоминала, что та тяжёлая ужасная болезнь её братика тоже начиналась с самой обычной простуды, она с ещё большим вниманием и рвением начинала лечить своё чадо.

Сегодня утром Седрик, как и обычно, зашёл к ней, чтобы пожелать хорошего дня, и вдруг закашлялся. Само собой, он был тут же отправлен к себе в комнату. Врач тоже был вызван сразу же. Правда, и врач, и её мальчик начали что-то говорить про то, что никакой простуды нет и в помине, но Джулия-то прекрасно понимала, что это всё – просто отговорки, чтобы, в одном случае, не прописывать, а во втором – не принимать нужные лекарства. Неужели они оба могли подумать, что леди Траонт купится на такую бездарную уловку?! Смех какой-то! Разве могла Джулия быть столь невнимательной к здоровью собственного ребёнка? Между прочим, единственного ребёнка… Герцогиня встала и решительным шагом направилась к двери. Ей нужно поскорее отправляться к Седрику и проверить, насколько тщательно он исполняет рекомендации доктора.

В доме было тихо. Леди Траонт категорически запретила всем обитателям замка шуметь, её сыну сейчас нужен был покой. Больше всего возмущался Теодор, чего и следовало ожидать; сейчас её брат сидел на улице и читал одну из книг, которую успел стащить в библиотеке до того, как сестрёнка выставила его за дверь. По правде говоря, в тот момент женщине больше всего хотелось треснуть, как она делала обычно, брата подсвечником по голове, но подсвечника, к огромному сожалению ведьмы, нигде по близости не оказалось, пришлось просто отвесить Теодору оплеуху и с гордым видом потребовать его выйти на улицу. Тот недовольно скривился, но указание сестрицы, впрочем, выполнил. Сейчас Джулия лишь улыбнулась, вспомнив о том, что больше никто не осмелился ей перечить.

Комната Седрика находилась на втором этаже, из окна спальни мальчика можно было увидеть невысокую рябинку, которая так тому нравилась. Если говорить честно, сама Джулия дерево не слишком любила. Деревце росло очень близко к дому, и его ветви иногда стучали прямо в окно, по мнению герцогини, это только мешало её сыну спокойно отдыхать во время болезни, но тот почему-то настолько сильно упрашивал мать оставить эту рябинку, что Джулия сдалась. Ну не могла же она лишить сына чего-то, что приносило ему радость.

Нужно сказать, что комната юного мага была самой светлой во всём поместье его матери, отделанная в светло-зелёных и бежевых тонах, она не была столь мрачной, как спальня герцогини, или столь торжественной, как бальный зал. Когда Джулия вошла в комнату сына, тот лежал на кровати и слушал, как ему читала вслух Хельга. За что ведьма любила эту девушку, так это за то, что она не пыталась притащить в комнату Седрика целый балаган, как это делал её брат, а просто брала одну из книг и тихо начинала читать вслух. Голос у неё был звонкий, но девушка изо всех сил старалась говорить как можно тише, за что Джулия также была ей благодарна.

– Хельга, – обратилась леди Траонт к мисс Кошендблат. – Седрик принял всё, что ему прописал врач?

Девушка сию же секунду поднялась из кресла и склонила голову, стараясь выразить своё почтение. Герцогиня внимательно смотрела на неё. Девочка. Как же жалко её было Джулии, подумать только, всё, что было уготовано этому ребёнку – удачное замужество. Как жаль! Подумать только, этот путь был уготован и самой Джулии, всё-таки повезло ей с бабушкиным наследством…

– Да, Ваше Высочество… – бормочет девушка. – Я проследила за этим.

Джулия улыбается. Она рада, что её сын нашёл такого друга, как Хельга, в Академии магии всё-таки было бы грустно, если бы её мальчик не смог найти с ней общий язык. Хельга Кошендблат оказалась ответственной, приветливой девочкой, которая всегда была готова помочь. Это не могло не радовать герцогиню. Впрочем, не могло не радовать герцогиню и то, что и сам сын не был характером похож на неё. Таким людям, как она, трудно приходится в жизни. И Джулия вовсе не хочет такой жизни для сына. Ему будет лучше, если в его жизни всё будет спокойно и тихо. Чем меньше потрясений, тем лучше для её мальчика.

– Хорошо, – произносит герцогиня довольно. – Как ты себя чувствуешь, Седрик?

Мальчик улыбается, чуть-чуть приподнимается на кровати и говорит, что всё нормально, что он скоро пойдёт на поправку. Джулия подходит к нему ближе, присаживается на постель, осторожно притягивает к себе сына и целует в лоб. Она не без сожаления смотрит на него. Седрик стал уже почти взрослым, ей было больно принимать то, что её мальчик нуждается в ней меньше, чем обычно. Джулии совсем не хотелось становиться в его жизни менее важной, нежели раньше. Сейчас её сын улыбался. Сейчас он снова, как в детстве, казалось, чувствовал себя любимым, родным в этом поместье… Леди Траонт ненавидела Академию Магии за те годы, что проучился там Седрик, она стала чувствовать, что мальчик отдаляется от неё.

– Выздоравливай, – прошептала она, поднимаясь. – И не смей больше принимать участие во всех этих стройках и переделках.

Когда леди Джулия вышла из комнаты, Седрик тихо вздохнул от облегчения и осторожно достал из-под подушки книгу, которую читал до того, как услышал шаги матери в коридоре. К счастью, она сегодня попросила всех не шуметь, и можно было услышать, когда именно она приходила к нему в комнату. Хельга тоже вздохнула и начала читать уже про себя. Потом, правда, книгу она и вовсе отложила.

– И как тебя угораздило снова заболеть в поместье твоей мамы? – спросила девушка. – Ты же прекрасно знаешь, чем это обычно для тебя заканчивается… Рассказывай! Не зря же я покрываю тебя со всеми этими лекарствами?!

Седрик пожал плечами и осторожно присел на кровати. Лежать уже надоедало, хорошо ещё, что Хель догадалась принести ему что-то почитать из маминой библиотеки, иначе мальчик даже и не знал бы, что ему делать. Угораздило же ему решиться на такое! Да ни за что в жизни он больше не пойдёт на подобное! Всё же правильно Альфонс говорил ему, что с логикой у Седрика не совсем в порядке. Кто ещё мог согласиться на просьбу Жана посмотреть, какое настроение сегодня у леди Траонт, чтобы как-то оповестить об этом парня. Они договорились, что Седрик закашляется, если его мать сегодня будет в хорошем расположении духа. Ну почему чародей не смог догадаться к каким последствиям приведёт этот шаг?!

Хельга фыркнула от смеха, когда друг обо всём рассказал ей. Да… Седрик уже и сам понимал, насколько безрассудным и глупым был этот поступок. Наверное, это произошло именно из-за того, что он не выспался сегодня. Разумеется, он бы никогда не сделал ничего подобного в здравом уме.

– Ну, ты даёшь! – засмеялась девушка, впрочем, через секунду в её взгляде был уже упрёк. – Разве так можно? Ты же знаешь, как за тебя волнуется твоя мама! Ты же понимаешь, насколько ей важно, чтобы ты был здоров!

Маг тяжело вздохнул. Он и сам прекрасно понимал, что поступил не слишком хорошо по отношению к ней, но что сделано, то сделано. Наверное, следует потом извиниться перед ней. Ведь его мама действительно просто беспокоится о нём. И, возможно, она единственный человек, который любит его искренне и бескорыстно. И Седрику стыдно, что он пошёл на такой шаг. Но он же не знал, что она расценит этот кашель как признак болезни! Или знал? Он же должен был понимать, что она волнуется… Его мать, Джулия, герцогиня Траонт, была очень сильной и властной женщиной, но она так же была его матерью. Возможно, лучшей матерью, какая только могла быть. И Седрику хотелось быть для неё лучшим сыном, но, видимо, это не слишком удавалось.

– Ладно тебе! Но тогда уж принимай лекарства и соблюдай строгий постельный режим, – пробормотала Хельга задумчиво. – Тогда твоя мама меньше волноваться будет.

Чародей кивнул. Наверное, стоило поступить именно так… Тогда леди Траонт будет переживать за здоровье единственного сына чуть меньше. Особенно если Хельга хорошенько присмотрит за ним. Наверное, так и стоило поступить. Седрик снова лёг и прикрыл глаза. Теперь нужно просто успокоиться и постараться сделать так, как ему предложила подруга. Так будет лучше для всех… Седрик и сам не заметил, как его стало клонить в сон. Хельга осторожно подошла к нему и накрыла одеялом. Не хватало ещё, чтобы леди Джулия обвинила её в том, что она плохо следит за этим недотёпой!

Маленький мальчик с удивлением разглядывал рыжую девочку в пышном розовом платьице и с жутко недовольным личиком. Та, казалось, его не замечала вовсе. Цвет платья девочки казался мальчику несколько странным – в поместье его матери такого цвета не было вовсе, во всяком случае, он никогда не видел никакой вещи такого цвета. В Академии были розы такого оттенка, но в поместье леди Траонт – только белые, так что Седрик просто не мог видеть что-то подобное. Девочке, впрочем, этот цвет не шёл. Или как там говорила мама, когда в чём-то выглядела хотя бы чуточку не столь красиво, как обычно?

– Хельга Кошендблат! – протянула руку девочка, которой, видимо, надоело просто стоять, пока шла церемония посвящения в ученики Академии Магов. – Ты на каком факрутете учиться будешь?

Седрик улыбнулся. Всё-таки, смешная эта девочка… Вон, и то слово выговорила неправильно! Мама ни за что не позволила бы, чтобы её сын что-то делал или говорил неправильно. Она обязательно начала бы говорить об этом, обязательно стала бы упрашивать его всерьёз позаниматься произношением, чтением или ещё чем-то. А дядя Теодор обязательно бы ещё и посмеялся. Так что Седрик всегда старался выполнять всё настолько хорошо, насколько это было возможно.

Девочка нахмурилась: ей, видимо, не понравилось, что её новый знакомый улыбнулся – он словно смеялся над ней. Прямо как Леонард! Хельге хотелось толкнуть мальчика, чтобы тот никогда больше не смел задаваться, особенно тогда, когда разговаривал с ней. Но почему-то сейчас она этого делать не стала. Почему? Она не знала этого сама. Почему-то ей хотелось познакомиться с этим мальчиком, а не ссориться с ним, даже не узнав его имени.

– На факультете, – поправил он свою новую знакомую и протянул ей руку в ответ. – Седрик Траонт. Для тебя – Рик. А учиться я буду на факультете теории заклинательной магии, а ты?

Юный лорд Траонт слышал от дяди, что женщины любят называть своих знакомых не полными именами, а короткими. Поэтому нужно разрешить этой Хельге называть его Риком, хоть Седрику и не совсем нравится это имя. Мама никогда не называла его так. Только Седриком. Это дядя называл мальчика Риком. И ему никогда не нравилось, что Теодор Траонт так звал его. Обычно это означало, что дядя сердится и сейчас накажет его, если мать не придёт вовремя. Мама никогда не наказывала его. Даже ругала она его иначе. Никогда не позволяла себе повышать голос… Дядя, кстати тоже, почему-то не слишком любил своё короткое имя. Во всяком случае, Седрику он запрещал называть его «дядя Тео». Да и вообще всегда выказывал явное недовольство, когда даже мама мальчика, леди Джулия Траонт, называла его Тео.

– Рик? Мне больше нравится твоё полное имя! – сказала девочка, и Седрик снова улыбнулся. – Я тоже! А мой брат попал на теорию стихийной магии!

Девочка даже показалась ему более красивой, нежели немногим раньше. Наверное, стоило теперь называть это рыжее недоразумение Хельгой, а не просто девочкой или недоразумением. Пожалуй, она заслуживала к себе этого отношения. К девочке подбежал мальчик. Он был настолько же рыжий, как и Хельга, но казался не слишком приятным. Седрику он чем-то напомнил дядю Теодора, и это не могло нравиться юному лорду Траонту: дядю он не слишком любил.

– Хель! Хель! – крикнул этот мальчик, дёргая сестру – а в том, что эти двое были братом и сестрой, сомневаться не приходилось – за тонкую косичку.

Та не растерялась и тут же ударила брата по голове «Теорией магии», книгой, нужно заметить, весьма тяжёлой. Даже на первых курсах, когда дети только привыкали к Академии, этот предмет преподавали очень серьёзно. Седрику об этом рассказывали. Правда, дядя Теодор ещё много о чём успевал рассказывать, и ребёнку далеко не всегда хотелось его слушать – слишком уж часто дядя ворчал и ругал его, Седрика.

– Отстань, Лео! – крикнула девочка, ещё раз ударив брата по голове.

Мальчик недовольно хмыкнул, столь же недовольно посмотрел на маленького лорда Траонта, потом – на свою сестру, которая уже, видимо, раздумывала над тем, чтобы ударить несносного братца ещё раз, и протянул руку тому мальчику, имени которого он пока не знал, но с которым ещё совсем недавно общалась Хель. Возможно, так удастся избежать хотя бы ещё одной жалобы отцу со стороны его сестрёнки.

– Леонард Кошендблат! – представился рыжий мальчик. – Брат вот этой, – он показал рукой на Хельгу, – занозы в заднице.

За свои последние слова Леонард получил ещё один удар книжкой по голове, на этот раз посильнее. Хельге явно не нравилось, как её назвал брат, что, в принципе, можно было понять – кому бы понравилось, когда тебя называют занозой в заднице? Вот маме тоже не понравилось, когда дядя Теодор её так назвал! Правда, дяде потом стало жутко стыдно, и он превратился в подсвечник…

– Ладно, до встречи! – спохватился мальчик и куда-то побежал. – Пока, заноза в заднице! Пока, новоиспечённый жених!

Хельга недовольно фыркнула и что-то кинула в брата, по тихому вскрику того Седрик понял, что это «что-то» до Леонарда долетело. Девочка что-то ещё крикнула брату, но юный лорд Траонт решил, что этих слов лучше даже не слышать и заткнул уши. Маме не понравилось бы, если бы он тоже стал ругаться. Мальчик помнил, как она, когда Седрик повторил слова дяди Теодора, рассерженно посмотрела на него, а потом так ударила дядю, что тот ещё неделю ходил с огромным синяком под глазом.

Наконец, Леонард скрылся из виду, и Хельга прекратила ругаться. Теперь, наверное, можно было и поговорить. Хель попала на тот же факультет, что и Седрик, и было бы неплохо подружиться с ней. Им вместе учиться ещё лет десять, так что ссориться – не лучший вариант.

– А почему у тебя волосы длинные? – спросила новая знакомая. – Ты же не девочка!

Седрик удивлённо посмотрел на неё. Длинные волосы? Разве? У одного из слуг дяди Теодора действительно были очень длинные волосы, но у Седрика… Не такие уж они были и длинные! Хотя по сравнению с братом Хельги, Леонардом, у него в самом деле были волосы довольно длинные… Мама категорически запрещала ему коротко стричься. Она говорила, что он наследник и, как будущий лорд, не должен носить короткие волосы, ибо это какой-то символ чего-то там, во что Седрик особенно не вникал.

– Мама говорит, что я её наследник и что я, как будущий лорд, должен носить длинные волосы.

Девочка удивлённо хмыкнула и задумалась. Она никогда не видела своего самого старшего брата с короткими волосами, но почему-то думала, что это связано именно с его работой. Получается, длинные волосы носит именно наследник семьи? Получается, Седрик старший ребёнок в своей семье. Это казалось Хельге не совсем правдоподобным, но она не стала ничего говорить этому мальчику.

Леонард лежал на диване и что-то читал. Дома никто не позволил бы ему так валяться, а Ал, который только стал королём, сам иногда так делал. Как можно было не воспользоваться этим? Те дни, которые он проводил здесь… Это было прекрасно! Он не был дома и мог говорить родителям, что не может приехать потому, что работает на нового короля, слишком занят всеми этими делами… И он мог не ехать к тёте Джулии, которая хоть и была, в общем-то, неплохим человеком, но обладала скверным характером. И как только Хельга могла её выносить?! Хельга… По Хельге Леонард, пожалуй, скучал… Та была несносной, но за все те годы он так привык к их взаимным подколкам, даже дракам… С Альфонсом драться не хотелось вовсе. Впрочем, как и с Седриком, только по противоположной причине. Рик драться не умел, Лео ничего не стоило повалить его, с Алом было труднее, куда труднее: тот не владел магией, но физически был намного сильнее Леонарда.

Сейчас Альфонс лежал на соседнем диване, правда, в отличие от Лео, ничего не читал, просто смотрел в потолок. Юному Кошендблату даже хотелось толкнуть друга, но почему-то этого делать он не стал. Новоиспечённый король пребывал сейчас не в самом лучшем расположении духа, и испытывать на себе, насколько сильно он рассердится, если его потревожить, Леонарду совсем не хотелось.

– Мы не нашли Марию… – пробормотал Ал убито, переворачиваясь на бок. – Мы не нашли её, ты понимаешь?!

Леонард, видимо, чего-то не понимал. Во всяком случае, волнения Ала он не понимал точно. Насколько он помнил, Мария была живой, деятельной натурой, лезущей во всё, что её касалось и не касалось, предпринимающей попытки расшевелить всю их компанию, умеющей и пошутить, и врезать, если что-то было не так. Волноваться за неё было бы просто глупо! Разве мог такой человек, как принцесса Мария, попасть в безвыходное положение? Да Леонард был уверен, что эта девушка сбежала из дворца ещё до того, как все сообразили, в чём, собственно, дело.

– Тебе она нравится? – вдруг спрашивает юный Кошендблат, слишком поздно спохватывающийся. Ал не любил подобных вопросов.

Как Лео и ожидал, Альфонс вскочил моментально, впрочем, и самому магу нужно подниматься, правило «лежачих не бьют» вряд ли будет действовать сейчас, если король решит его отколотить. Новоиспечённый монарх смотрел зло. Пожалуй, действительно не следовало задавать этот вопрос, это было слишком глупо. Жаль, что Леонард понял это только сейчас…

– Тебе нравится Хельга? – спросил Альфонс, и маг не понял, к чему король задавал этот вопрос.

Хельга была его сестрой, частью его самого – разве она могла нравиться ему как девушка и женщина? Они часто ссорились, даже дрались, но они были именно братом и сестрой. Разве могла Хельга нравиться ему? Он любил её, но в этом не было ничего особенного: парень был уверен, что сестра любила его, да так и положено. Разве могла Хельга нравиться Лео как девушка?

– Она моя сестра! – почти обиженно выкрикнул Леонард. – Разумеется, я люблю её и сделаю всё, чтобы она была счастлива, но мы же брат с сестрой! Разве между нами что-то может быть?!

Альфонс улыбнулся и кивнул. Он прекрасно понимал, что это такое. И теперь, король надеялся на это, Лео прекратит задавать глупые вопросы. Мария всегда была Алу сестрой, они росли вместе, всё делали вместе, он никогда не отходил от неё далеко, старался оберегать её, разумеется, стараясь не показывать этого, иначе его подруга просто обиделась бы: она за всё это время стала ему сестрой, он всегда остро чувствовал, когда ей было плохо, а она, в свою очередь, всегда поддерживала его в трудные моменты. Они были друг другу родными людьми, и любые намёки на какие-то романтические отношения между ними казались Алу оскорбительными.

– Мария мне тоже сестра! Мы не родные по крови, но мы выросли вместе! – воскликнул Альфонс. – Я думаю, ты должен понимать, как я к ней отношусь! И, возможно, мне не стоит так беспокоиться о ней сейчас, но я беспокоюсь. Этот мир чужой для нас. Чужой, понимаешь?

Леонард кивнул. Да, теперь он понимал. Он сам обязательно бы беспокоился за Хельгу, случись с ней что-то подобное, но почему же он не сразу понял, как Ал относится к их общей знакомой, Марии? Почему-то сначала ему показалось, что эти двое – парочка, так уж они беспокоились друг о друге, потом он начал осознавать, что никаких романтических отношений между этими двуми нет просто потому, что быть не может. Почему же он не догадался? Во многих семьях, где росли не только родные дети, но и просто воспитанники, было что-то подобное. Но почему он не догадался?

Размышления Лео нагло прервал какой-то слуга, вошедший в комнату и оповестивший новоиспечённого монарха о том, что того ожидает некая мисс Хайнтс. Кто такая эта мисс Хайнтс, Леонард был наслышан, но ему всё же хотелось увидеть эту особу вживую. Ал сказал слуге, чтобы тот пропустил эту леди, и тот удалился. Через пару минут в комнату вошла девушка, довольно красивая, с прекрасными светлыми волосами, высокая и стройная, одетая довольно просто, но со вкусом.

– Здравствуйте, господа! – бодро поприветствовала их девушка. – Надеюсь, я вас не отвлекла?

Альфонс Браун любезно предложил этой леди присесть рядом с ним, девушка не отказалась и уже через минуту сидела рядом с королём. Казалось, её не смущало ни то, что Ал был одет лишь в простые штаны и рубашку, ни то, что рядом почти лежал Леонард.

– Нет, не отвлекла, – произнёс Альфонс. – Алесия, ты по делу или просто?

Девушка пожала плечами и нагло стащила со стола несколько ягод винограда. Кормили в королевском дворце, нужно сказать, отменно. Теперь. Как оказалось, король Генрих не особенно любил все эти излишества в еде, так что, как только королём стал Ал, его тут же полюбила местная повариха, которая теперь могла готовить свои шедевры не только на праздничные банкеты, но и в обычные дни, что означало повышение её месячного дохода. А для неё, бесспорно, это было важно. Впрочем, для кого это было бы неважно?

Так что сейчас еда во дворце стала намного разнообразней. К тому же на столе стали появляться морепродукты, на которые у предыдущего короля была аллергия. Леонард любил рыбу. Во всяком случае, её родители не заставляли есть так, как, например, эти противные варёные овощи!

– Так… Просто или по делу? – повторил Ал свой вопрос.

Алесия хмыкнула и обиженно посмотрела на короля. Впрочем, обида в её взгляде была явно наигранной, Леонард чувствовал это. Пожалуй, эта девушка была красива, немудрено, что она понравилась его другу. К тому же она, казалось, была чуть более раскованной, нежели многие придворные дамы, и это, возможно, тоже играло ей на руку. Новый король был молод. Намного моложе предыдущего. И, вероятно, поэтому был не так строг в моральном плане, как следовало бы монарху.

Впрочем, как часто говорили, это с возрастом проходило, так что за моральный облик королевства беспокоиться пока не следовало. К тому же кем была эта Алесия? Не женится же на ней Альфонс, в конце концов! Королевой эта мисс Хайнтс была бы не слишком хорошей.

– Разумеется, просто так! – проговорила девушка. – Когда это я приезжала по делу? Ал… А что это ты грустный такой? В нашу последнюю встречу ты был куда веселее… Что-то случилось?

Алесия немного пересела, и Лео почувствовал, как ему хочется поскорее выйти из комнаты – она уже находилась неприлично близко к королю, Леонарду даже пришлось отвести глаза, а минутой позже и вовсе, сославшись на плохое самочувствие, выбежать из комнаты. Альфонс, когда это случилось, засмеялся, но от Алесии всё же отстранился. Девушка удивлённо и даже немного обиженно посмотрела на него.

– Давай отложим это, – произнёс он серьёзно. – У меня было много дел вчера вечером. Я устал. Продолжим после. К тому же, не здесь. В спальне.

Алесия кивнула и осторожно пересела. Казалось, она понимала его, Альфонс был рад этому, он, правда, отказался по немного другой причине. У леди Кассандры сегодня был день рождения. Нужно как-то почтить память умершей. Мария не одобрила бы его поведения сейчас, если бы он поддался на эту провокацию со стороны мисс Хайнтс. И, Алу не хотелось в этом признаваться, его подруга была бы полностью права в этом.

Алесия была ослепительно красива, безумно привлекательна и весьма обаятельна, Альфонс с радостью бросил бы всё к её ногам, сделал бы королевой, но понимал, что этого шага он позволить себе не может. Это королевство не принадлежит ему. Он тут только временно, пока не вернётся Мария. И он не имеет права отдавать всё это Алесии, что бы он к той не чувствовал. К тому же… Мисс Хайнтс была девушкой лёгкого поведения, следовательно, королевой быть не могла. Королева должна быть образцом целомудрия и порядочности, качеств, которых у ослепительно прекрасной Алесии нет. И быть уже не может.

– До вечера? – спрашивает девушка, поднимаясь с дивана. – Ты обещал! Не забудь!

Алесия улыбается, выбегает из комнаты, даже это её действие безумно нравится Алу. Красива… Прекрасна… Замечательна… Но королевой не быть. Альфонс с улыбкой смотрит ей вслед и про себя понимает, что отпускать мисс Хайнтс он пока никуда не собирается. Дверь захлопывается за ней, и Альфонс Браун, новый король, облегчённо вздыхает. Сейчас он не имеет права думать о ней. Сейчас нужно найти Марию. Всё остальное – потом…

Комментарий к II. Глава шестая. То, что могло послужить отправной точкой…

* Канцлер Ги – Мой ангел

========== Бонусная глава. Отец Марии. ==========

Брат мой, брат,

Огонь поднебесный,

Мне ответь, где ты отныне?

Молний ряд

Был тебе тесным,

А теперь не тесно в камине?

Я ушел, и теперь не жди,

Отсвет молнии впереди —