Текст книги "Вернуться в сказку (СИ)"

Автор книги: Hioshidzuka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 103 страниц)

Интересно, кто мог это писать? Деми не помнил, чтобы когда-то, ещё при жизни, видел эту рукопись или встречал человека с подобным почерком. После его смерти это послание кому-то тоже не могли написать. Значит, написано это было ещё до его рождения. Интересно, кто мог это писать?

***

Она всегда была довольно своенравной. Полюбить непонятно кого и сбежать от всего, что можно считать подарком богов – тому пример. Не выйти замуж только потому, что это не он… Не тот подонок, который бросил её во время беременности. Остаться матерью-одиночкой и воспитывать двух дочерей вместо того, чтобы вернуться к отцу, который был бы рад её видеть…

Кассандра не слишком любила сказочное королевство. Ей нравилось бы иногда бывать тут, прогуливаться по королевскому садику, сидеть на поребрике фонтана, пить сок или вино… Ей нравилось бы то, что её детей воспитывали бы няньки. Но больше ничего не держало бывшую принцессу на её Родине.

Король Генрих, сидя сейчас с ней в одной из её старых комнат, что никогда со времён того побега не перестраивались в надежде, что она вернётся, чувствовал это, и потому ему было больно. Когда-то он тоже не слишком хотел быть правителем, хотел сбежать на Землю, где, по мнению всех обитателей Сказки, намного лучше. Это было давно. Когда он ещё не пришёл к власти.

Теперь всё изменилось, и монарх жалел лишь об одном: у него было слишком мало времени на дочь, которая, повзрослев, просто сбежала от него. Генрих понимал, что он сам виноват, но… Разве от этого становится хоть чуточку менее больно?

Кассандра пила чай. Во всех её жестах чувствовались торопливость и нежелание оставаться в отчем доме.

– Мои дочери здесь, – произнесла принцесса. – Я хочу их найти и вернуться на Землю. Не хотелось бы мне, чтобы они жили здесь.

Король лишь кивнул. Он никогда не умел спорить. Да и не любил этого делать. Министры не имели такой привычки, а вот женщины, с которыми он когда-либо общался… Его сестра ненавидела его и никогда не упускала возможности подколоть и вдоволь посмеяться над его наивностью, жена была женщиной очень строгой, он никогда бы не осмелился перечить ей, дочь не спрашивала ни о чём. Она обычно просто уходила, не говоря ни слова.

Что оставалось этому человеку?

Мужчине хотелось иметь обычную, нормальную семью, спокойную работу, пусть низкооплачиваемую, но стабильную, маленький домик где-то в глуши, много детей, вкусную домашнюю еду вечером…

Но он был королём. Его никогда ни о чём не спрашивали. Всё делали без него. Приёмы, балы, банкеты… Где тут достать времени на личную жизнь? А ему гораздо больше хотелось собирать с детьми конструкторы, помогать штопать платья и косыночки для кукол, понарошку пить чай из игрушечного сервиза…

– Я помогу. Выслать патруль? – спросил король кротко.

Кассандра, фыркнув, отвернулась. Ей самой уже давно было стыдно за тот побег. Но она даже не могла представить, как бы сложилась её жизнь без этого. Не было бы Марии и Розы… Её маленьких дочерей… Возможно, был бы кто-то другой. Впрочем, это не так важно… Той жизни, к которой она уже успела привыкнуть, не было бы.

Не было бы ничего… Так казалось дочери нынешнего короля…

Не было бы жизни…

***

Идея найти дорогу к замку Теодора Траонта и попросить его о временном приюте была не самой хорошей идеей Седрика. Но соображать, стоя под проливным дождём в тоненькой курточке, которая моментально намокла, он не слишком умел.

К счастью или несчастью, месторасположение поместья своего дяди маг прекрасно знал. Он не слишком часто бывал там со своей матерью: та почему-то не очень жаловала своего младшего брата, но и этого оказалось вполне достаточно.

Сейчас четверо промокших, озябших и очень голодных ребятишек стояли в кабинете графа и наперебой просили разрешить остаться переждать ливень и ночь. Тот, вроде бы, не особенно возражал. Мужчина спокойно выслушал своих гостей и позвал служанку.

Через какое-то время в комнату вошла худенькая невысокого роста девушка, волосы у неё были светлые, короткие, почти такие же, как у Марии, правда, стриженные совсем неровно, а в голубых глазах будто бы стояли слёзы.

– Кая, отведи гостей в их комнаты, – приказал лорд Траонт, и девушка попросила всю четвёрку следовать за ней.

Служанка провела их по длинному коридору, поднялась по лестнице и рукой показала на одну из дверей. Альфонс открыл её. Комната была самой обычной: невысокий диванчик, обшитый зелёной тканью, несколько стульев, книжная полка, на которой были преимущественно детективы и бульварные романчики, зелёный ковёр…

– Спасибо… – пробормотала Роза, садясь на диванчик.

Девушка слабо улыбнулась и спросила, не нужно ли им чего-то принести. Седрик ответил, что её позовут, если будет что-то нужно. Кая тихонько кивнула и вышла из комнаты.

– Да… Хорошо у тебя дядя живёт… – заметил Альфонс. – Для гостей – отдельная комната…

Маг, удивившись, заявил, что у его дяди самая обычная жизнь и так, как он, живут многие, наоборот, странно, что у кого-то намного меньше денег и хуже условия проживания.

Реми фыркнула, не соглашаясь с волшебником. Она во время жизни в монастыре видела людей, приходящих туда. У многих не было денег, чтобы купить чёрствый кусок хлеба.

“Мы – собственность лордов…” – пропела она тихо.

Альфонс подпел ей. Он знал, откуда эти слова… Виктор Гюго – замечательный писатель. Его романы отражают ту часть жизни, которую люди видеть не хотят. Впрочем, эта часть жизни является преобладающей. Когда большинство бедствует, меньшинство наслаждается. И никогда наоборот.

Нередко человек слеп тогда, когда сам не хочет видеть…

Странное свойство человечества, не так ли? Стараются запрятать проблему, забыть её, закопать насколько можно глубже. Почему же так? Почему нельзя поднять это и решить? Почему хотят просто не трогать это?

– Ты не понимаешь… – прошептала Реми. – И вряд ли поймёшь… Твоя мать – сама герцогиня Траонт, самая влиятельная особа при дворе… Вы богаты…

Седрик поднялся со стула. Он был возмущён таким заявлением. Да когда он учился в Академии, он встречал учеников, у которых ситуация было гораздо лучше! Почему они не хотят брать это во внимание?

– Реми права, – сказал Альфонс. – Ты вряд ли сможешь это понять.

Парень подошёл к окну и вдруг отчего-то побледнел. Роза от испуга подскочила к нему.

***

Быть герцогиней Траонт. Быть богиней. Быть светской львицей и сердцеедкой. Быть самой сильной ведьмой… Она, пожалуй, не была самой богатой женщиной сказочного мира, но, разумеется, была одной из самых богатых.

Джулия была красива. За счёт магии ей никогда нельзя было дать больше двадцати пяти, хоть биологический возраст её уже достиг точки “шестьдесят” и медленно переваливал за него. Она вспоминала свою наставницу. Той было около трёхсот лет, когда она взяла её на воспитание. Ведьмы долго живут…

Она была матерью, но, в отличие от Кассандры, никогда не считала себя образцом материнства. Если копнуть глубже, та была обычной женщиной, которой просто приписали титул “принцесса”…

Герцогиня Траонт же могла быть королевой. Когда-то у неё был ещё один брат, она уже плохо помнила его. Спокойный, тихий мальчик, которых никогда не мешался под ногами и не возражал. Джулия вряд ли смогла бы припомнить, когда именно он говорил…

Она уже не помнила его, но помнила, как почему-то больно ей стало, когда ей рассказали о его смерти. Им было по шестнадцать… Он тогда заболел туберкулёзом. В сказочном королевстве такие болезни было невозможно вылечить без применения чёрной магии, а все маги были тогда далеко от поместья Траонт…

Они были двойняшками… Она бы и сейчас отдала бы всё на свете, чтобы увидеть его ещё разок, но…

Пытаясь сбежать от воспоминаний о нём, шестнадцатилетняя девушка попросила мать приказать замуровать комнату, в которой он жил… Сейчас Джулия бы с удовольствием побывала там. Интересно, окно в ту комнату предварительно тоже замуровали или нет? Есть ли туда вход сейчас?

P.s. Жду отзывов. Это хорошая мотивация для написания следующих глав.

========== I. Глава тринадцатая. Первый осколок действительности. ==========

Белеет одинокий парус,

И забываешь всё вокруг,

И то, что есть, вдруг исчезает,

Того, что нет, поднялось вдруг.

Сереет небо над тем морем,

Поёт душа после разлук,

Однако нет больше того лишь,

Что помогает нам всем жить.

Синеет море, дует ветер,

И жизнь бежит, бежит, бежит.

Так отчего же ты на воле

Не можешь жить? Свободно жить?

И листья жёлтым покрывалом

На землю падают теперь.

Зачем же так? Чего же боле?

Зачем тебе про всё забыть?

Герой? Забудь! Всё в мире тленно!

Подлец? Вот это лучше вспомнь.

Осколки чувств и мира – грёзы.

Ты видишь их, коль одинок.

Осколки жизни и несчастий,

По миру быстро разошлись,

Забудешь всё, коль ты увидишь,

Как они тают на руках.

Когда лежит в земле осколок,

Он безобиден, очень прост.

Но коль в руке твоей осколок,

То берегись, то берегись.

Опасность есть. Она большая.

Забыть про всё. И про семью.

И про друзей, и про забавы,

Ну и, конечно, про себя.

Белеет одинокий парус,

Но ты осколок в руки взял.

Забудь и положи на место.

Иначе, точно быть беде.

Деми снова был в своей комнате. Рассерженная Мария точно убила бы его, если бы он уже не был мёртв. Девушке не слишком понравилось сидеть непонятно в каком помещении, одной, почти без возможности выбраться наружу. Да и кому бы понравилось?

Принцесса сидела на кровати и увлечённо калякала что-то на вырванном листочке из тетрадки призрака. Конечно, рисовала она не слишком хорошо, но всё же… Заняться больше было нечем: ничего писать ей не хотелось, Розы, чтобы рассказывать ей что-то, не было, и Альфонса, который сам мог подать какую-то идею, тоже. Не было даже Седрика, который рассказал ей сказку тогда.

– Я кое-что нашёл… – пробормотало привидение.

Мария удивлённо посмотрела на него и фыркнула. Что же именно это ходячее, а точнее, летающее недоразумение могло найти? Неизвестную этому миру жевательную резинку, упаковку от которой она уронила там, в шкафу, в котором пряталась?

– Письмо… А что такое жевательная резинка? – спросил призрак.

Девушка ойкнула, внезапно вспомнив про то, что это существо ещё и читает мысли. Да уж… Как ему теперь объяснять, что это? Дать попробовать? Очень смешно! Как будто это поможет! Она просто в замечательной ситуации! Кстати, что за письмо могло привлечь внимание Деми? Вряд ли обычное, с пожеланиями здоровья и разговором о том, какой завтра будет суп у такого-то герцога или графа.

– Кто-то угрожал…

Принцесса поднялась с кровати и положила листочек с незаконченным рисунком на тумбочку, что стояла рядом. На этом рисунке была изображена старая рукопись. Точно такая же, какую видел призрак в том кабинете. Парень осторожно посмотрел на творение своей временной компаньонки.

– Дело в том… Что ты избранная… Ты владеешь даром предсказания, а точнее, предрекания. Я потом объясню, чем это отличается. Такая сила передаётся по наследству старшему ребёнку. Если этот человек умирает, не оставив наследника, то сила передаётся одному из его племянников, правда, временно. До рождения этим племянником ребёнка…

Будущая королева чуть не засмеялась. Что за чушь он нёс?! Какие избранные?! Какая сила?! Что она, обычная девчонка с Земли, ни капельки не желающая оказаться здесь, может сделать и чем может обладать?! Ей уже все надоели с этими постоянными намёками! Нельзя нормально объяснить?

– Ну… Не беспокойся… Я пытаюсь это сделать, между прочим. В общем, если ты избранный или избранная, а не просто носительница силы, то…

Договорить Деми наглым образом не дали. Девушка, даже не слушая, видимо, то, что ей сейчас говорили, перебила его вопросом: “В чём разница между избранным и носителем силы”, сказала, что объяснять нужно более понятно и что говорить надо прямо, переходя к тому, что она должна сделать.

– Не перебивай! – воскликнуло привидение. – Так вот, то твои силы не передадутся никому до самой твоей смерти, даже если ты родишь ребёнка, а если носитель, то передадутся. Вот… Кто твоя мать?

Мария ухмыльнулась и снова фыркнула. Похоже, столь частое общение с Альфонсом сказывается на поведении, подумала бы девушка, если бы заметила это.

– Она? Обычная женщина. Тебя должен куда больше интересовать вопрос, кто мой отец.

Деми вздохнул. Вот вечно эти родители скрывают от тебя правду! Ему самому далеко не сразу сказали, кто он. Если говорить честно, и не сказали бы, если бы он не устроил истерику почти с полным разносом одного поместья… Ну… В котором тогда он находился.

Призрак точно помнил, что после его смерти носителем силы стала девушка. А если эта Мария избранная… Ну не могла же она кого-то родить, а тот ребёнок вдруг умереть, родиться второй ребёнок, вырасти, родить Марию… Ну… Не слишком много времени прошло с его кончины. Да и почувствовал бы он эти изменения…

– Но хотя бы имя сказать-то ты можешь?

Девушка хмыкнула и с вызовом бросила: “Кассандра”, на что привидение задумалось. Вроде бы дочку его младшего брата, Генриха, тоже так назвали… Впрочем, помнить это наверняка он не мог. Или принцесса вполне могла воспитываться в приёмной семье?

Как бы проверить, кто на самом деле та женщина?

***

Альфонс осторожно рукой отстранил Розу от окна и подозвал к себе Седрика. Тот подошёл к нему и ужаснулся. Прямо перед их окнами зачем-то готовили виселицу, разжигали костёр и точили топоры.

– Только не говори, что у твоего дяди хобби такое… Просто так приготавливать все предметы для казни и пыток…

Маг покачал головой. Ему самому плохо стало от тех мыслей, что брат его матери, Теодор, который любил такого рода развлечения… Говорили, да впрочем, один раз чародей и сам видел, что в саду у него на деревьях часто висели скелеты, клумбы были сделаны из костей, да и…

Но мама говорила волшебнику, что это у её “любимого” братца такое развлечение. Некромант хренов… И зачем только они сюда пошли?! Уж лучше было мокнуть где-то на улице или, в конце концов, взять в долг денег и добраться до замка герцогини Траонт.

– Ой! – вдруг заявила Реми весёлым голосом. – Альфонс, тебя повесят, как простолюдина, меня сожгут на костре, как ведьму, а Розе с Седриком отрубят голову! Ну… Как дворянам. Правда, мило?! – она хлопнула в ладоши, пробежалась по комнате и плюхнулась в одно из кресел.

Роза недоуменно посмотрела на “птицу” и испуганным голосом спросила, правда ли это или всего лишь шутки. Седрик растерянно кивнул и снова с ужасом уставился во двор.

– Спасибо за прогноз… – прошептал друг принцессы.

Девчушка в резком тоне парня подвоха, казалось, не заметила и радостно кивнула ему, всем своим видом показывая, что всегда рада стараться. Тот лишь снова вздохнул. И зачем он только согласился с Марией тогда? Можно было попытаться отговорить её от данного путешествия. Сидели бы дома, смотрели ужастики, пили чай…

В двери тихо постучали. Седрик сказал “войдите”, и в комнату вошла та самая служанка, что привела их сюда. Кая, кажется? Девушку от чего-то трясло, она еле стояла на ногах.

– Чего надо? – грубо спросил Альфонс, судорожно пытаясь придумать выход из сложившейся ситуации.

Девушка всхлипнула и вдруг упала на колени. Она была похожа на испуганного зверька, которого загнали в угол, но оставили в том положении, когда он ещё может о чём-то думать.

– Господин хочет казнить вас… Недавно отсюда сбежала девушка… Она – его дочь… Но раньше мы её никогда не видели… – служанка снова всхлипнула, достала из кармашка передника носовой платок и стала вытирать слёзы со своего лица. – Она для чего-то нужна ему… Я подслушала… – Кая продолжала плакать, отчего её речь казалась ещё более сбивчивой. – А потом… Потом господин Седрик говорил про принцессу Марию… А ту девушку тоже звали Марией… И я…

Альфонс подошёл к ней и присел рядом. Неужели она тоже была здесь? Но неужели тот человек, тот мрачный и злой помещик – её отец? Или служанка ошибается? Или говорит неправду?

Реми вскочила с кресла, взмахнула руками и подбежала к другу принцессы, коснулась его плеча, потом наклонилась к Кае, подержала её за руку, дёрнула за волосы. Так же предсказательница дала подзатыльник Седрику, пытаясь последовать примеру Марии, и всунула в руки Розы пригоршню леденцов, которые успела найти в ящике стола в этой комнате.

– Я хочу вам помочь… – пробормотала служанка, испуганно косясь на радостно прыгающую по всей комнате Реми.

Седрик и Альфонс переглянулись. Выбор у них всё равно не слишком велик. Либо остаться в этой комнате и быть казнёнными в самое ближайшее время, либо довериться неизвестной девушке, которая вполне могла солгать, чтобы привести их в ловушку.

Маг никогда не бывал в таких ситуациях. Самое страшное, что раньше могло его ожидать – плохая отметка по одному из предметов в Академии. Мать его почти никогда не ругала. Она вообще довольно хорошо умела себя контролировать, если, конечно, не приходил один из её братьев. Этих двоих ведьма просто ненавидела.

– Как ты это сделаешь? – недоверчиво поинтересовался друг принцессы.

Служанка достала из другого кармашка передника какую-то бумагу и протянула её парню. На ней красовались королевский вензель и подпись первого министра, фактически управлявшего страной.

Что можно сказать об этом первом министре? Пожалуй, то, что человек этот был уже немолодой, но ещё и не старый, на вид ему вряд ли можно дать больше сорока, но было прекрасно известно, что уже тридцать пять лет как он приступил к своей должности. Волосы у него казались тёмно-серыми из-за прослеживающейся седины, которая, однако, ещё не покрыла всю его голову. Так же имел он пронзительно-ясные серые глаза, которые видели и запоминали всё, что возможно было увидеть и запомнить.

Когда он пришёл на свой пост? Дата была хорошо известна, это был пятый день рождения единственной дочери короля, Кассандры. Это было прекрасное время, которое редко выпадает государству и народу – двум понятиям, которые должны быть неразделимыми, но являются вполне самостоятельными.

Сколько лет ему было тогда? Вряд ли больше тридцати. Тогда он был ещё очень молод и вступил в должность только благодаря помощи подруги своей сестры, возраста которой также никто не мог дать, так же, как не было известно и то, старше она была его или моложе, Джулии Траонт, которой он был обязан и так. Как именно? Никто не знал.

Так же про него было известно, что человек этот был, в общем, добрый, хоть и суровый. Он прекрасно справлялся со своими обязанностями, добросовестно выполнял свою работу.

Женщины его обожали, он их тоже, что, впрочем, не помешало ему остаться холостяком. Он прекрасно находил время для развлечений, даже решая самые сложные государственные задачи.

Его вряд ли кто мог застать за требованием или присвоением какой-либо суммы денег, которую он не имел право брать. Он также никогда не пытался дать кому-либо взятку, что в его положении вряд ли было бы оправданным.

Это был тот человек, который любил быть почвой для слухов и сплетен, но сам подобными вещами не занимался.

Это был человек, к которому обращались за помощью в особо трудных ситуациях, но… Для того, чтобы попасть к нему на приём, нужна была всего лишь одна вещь – его подпись на каком-либо документе. А свои автографы ставить он не любил.

Седрик изумлённо посмотрел на подпись, потом на Каю. Откуда простая девчонка могла это достать? Если не всем знатным людям королевства выпадала подобная честь? О чём, впрочем, маг и спросил у служанки.

– Да какая разница?! – был он перебит всё ещё раздражённым Альфонсом. – Для начала хорошо было бы узнать, что это!

Кая осторожно приблизилась к другу принцессы, оглянулась кругом, уточняя, нет ли по близости кого-либо из тех, кто мог подслушать её признание в том, что она смогла из-под носа воровки в доме госпожи Траонт стащить письмо, которая та хотела своровать.

– Это телепортационный лист. Если произнести определённое заклинание, окажешься в кабинете первого министра… Откуда? У леди Траонт одна служанка украла письмо, а я…

Чародей возмущённо посмотрел на горничную. Он не понимал, почему нельзя было просто вернуть бумагу его матери. Девушка посмотрела на него своими огромными голубыми глазами и вздохнула.

– Вы удивлены, почему я не вернула это хозяйке? Я хотела, правда! Но… Кое-что случилось, и меня перевели сюда…

Альфонс понимающе посмотрел на девушку и спросил, что именно надо произносить. Та пожала плечами и ответила, что никогда не интересовалась этим, а идя сюда, думала, что это должен знать молодой герцог Траонт, сын её хозяйки.

Реми подскочила к Седрику и, подёргав его за рукав и заметив, что реакции не последовало, подошла ещё поближе и попыталась укусить его. Роза засмеялась. Альфонс и Кая всё так же стояли и перешёптывались о чём-то. Вероятно, о возможности побега из этого замка.

– Ну, пожалуйста, Рик! Пожалуйста! – всё прыгала вокруг мага “птица”, пытаясь хоть как-то уговорить его произнести то пресловутое заклинание, чтобы они отправились к министру.

Волшебник лишь отнекивался, ссылаясь на магические законы и на то, что его матери могло бы это не понравиться, и возмущённо фыркал, прося не коверкать его имя.

Рыжеволосая предсказательница зло посмотрела на него и, наконец, отошла, возмущённо размахивая руками и наигранно пожимая плечами, проходя рядом с Альфонсом.

– Если мы тут все подохнем – ты будешь виноват! – огрызнулась она, плюнув Седрику под ноги.

Роза вскочила и спряталась за спиной друга своей сестры. Тот молча пригрозил магу кулаком, так же показывая жестом, что умрёт чародей первым и не на плахе.

Седрик тяжело вздохнул, подошёл к Альфонсу, попросил всех приблизиться и что-то пробормотал. В следующую секунду эта весёлая компания оказалась в совершенно незнакомом для них месте.

========== I. Глава четырнадцатая. Второй осколок фантазий. ==========

Огромных зеркал в этом мире полно,

Куда захотел – ты заглянешь,

Но разве из всех ты найдёшь ли одно,

В котором твои жизнь и совесть?

То зеркало, может, поменьше на вид,

Но разве всё это так важно?

Оно, может быть, ввысь, как птица, взлетит,

Когда ты его приоткроешь.

В нём нет ни следа от той жизни,

Которой в тебе больше нет,

Зато, там есть то, что отныне,

К мечте тебя приведёт.

Там нет ни цветов, ни оврагов,

Ведь ты их не любишь. Как быть?

Зато океаны и море шумят,

Хоть они и вдали.

Забудешь ли ты или вспомнишь,

То зеркало рядом всегда,

Но разве его ты заметишь,

Когда вокруг столько зеркал.

Огромных зеркал – миллионы,

А то, хоть одно, ты пройдёшь,

Но именно там эти горы,

Ты так их любил… Так давно…

Там мысли и чувства, и горе

Бушуют. Но вряд ли поймёшь.

Там нет ничего, чего ты бы,

Увидеть не захотел.

То зеркало – ты, а не кто-то,

Но вряд ли захочешь понять,

Ведь чужих тех зеркал – миллионы,

А оно, хоть твоё, но одно.

Кое-как устроившись на узеньком подоконнике в комнате приютившего её призрака Деми, едва ли Мария могла теперь думать о возвращении домой, где её мало кто ждал. Конечно, была мама, которая наверняка сильно волновалась, не застав дома двух своих дочерей, та ведь должна была приехать уже сегодня, была Роза, которую туда обязательно нужно было вернуть, та ведь была ещё такой маленькой и наивной, но…

Пожалуй, ей уже даже совсем не хотелось возвращаться туда, в пыльный, маленький провинциальный городок, в трёхкомнатную квартирку на его окраине. Чего хорошего было в той скучной жизни, чтобы так страстно хотеть вернуться к неё? Разве что спокойствие…

Но разве спокойствие – самое главное?

Но не признаваться же в этом тому дубине Седрику, которого придётся также и благодарить! Всё-таки, для гордости это было бы довольно большим и весомым ударом и потрясением.

Деми был тем существом, которое может увидеть лишь тот, кого оно само захочет видеть. Но почему парню для этой цели понадобилась именно она, обычная земная девушка, хоть и фантазёрка?

Едва ли она могла заинтересовать его своей внешностью. Самая обычная девушка-подросток, довольно высокого, но, всё-таки, не слишком роста, со светлыми короткими волосами, торчащими во все стороны и лезущими иногда прямо в глаза, что особенно злило Марию.

Чем тогда? Внутренним миром, в котором принцесса сама не могла разобраться из-за тех существ, которые были выдуманы ей? Своими размышлениями о побеге, смысле всего происходящего и конкретной точки зрения, или эмоциями, которые она тогда испытывала? Вряд ли… Они ведь тогда ещё даже разговаривать не начали! Что уж говорить о более близком знакомстве?!

Конечно, Мария теперь уже знала и даже почти не удивлялась тому, что призраки, оказывается, умеют читать чужие мысли. Она где-то читала про такое, но… Разве будешь верить всему, что написано в книгах?

Но вряд ли будешь думать о чём-то грандиозном в тот момент, когда тебя хотят поймать и неизвестно что с тобой сделать. Вот и Мария не особенно думала о чём-то, кроме того, что здесь ей делать точно нечего.

Вряд ли она в тот момент думала о чём-то таком, что можно было бы, прочитав её мысли, понять, что она за человек, как жила, какие имеет принципы и убеждения, какую цель преследует, какие взгляды считает правильными… Вряд ли Деми мог это увидеть и понять в тот момент…

– Что, думаешь, я должна теперь делать? – задумчиво проговорила она, вглядываясь в те просторы, которые открывались ей.

Привидение удивлённо посмотрело на неё, как девушке показалось, даже что-то пискнуло от неожиданности. Оно пожало плечами и тоже уставилось в окно. Эти виды ему были хорошо знакомы, они даже успели поднадоесть ему, хоть паренёк и любил природу. Ему хотелось видеть что-то новое, кроме этого. Но тела не было, а духом он не мог путешествовать за пределами замка.

Вдруг он исчез. Мария повернулась и никого не нашла взглядом, что заставило её снова заволноваться и даже слезть с подоконника и закрыть окно. Деми снова материализовался, правда, в этот раз у огромного стеллажа с книгами, пыльными и серыми.

Принцесса потянулась к ним рукой, но паренёк одёрнул её, сказав, чтобы пока ничего не трогала, никуда не лезла и ничего не говорила, пока он не найдёт то, что может ей пригодиться.

– Это есть решение… – нерешительно прошептал он. – Я думаю, именно это… Ну… Надеюсь…

Приведение на время замолчало, перебирая кое-какие книги, которые, по его мнению, могли послужить какой-то помощью для этой странной девушки, которая пряталась некоторое время назад в шкафу, стараясь быть никем не замеченной. Она определённо казалась ему странной, но он понимал её.

Когда-то Деми сам был Избранным…

Это было давно, воспоминания уже притупились, но в груди ещё было то ощущение слепой гордости и довольство, которые даются вместе с какой-то отличительной чертой человеку.

Так же молчал мальчик ещё оттого, что взвешивал свои слова. Не дал ли он ложную надежду этой своей новой знакомой? Не слишком ли это жестоко? Говорить, когда сам в этом не уверен…

– В этой книге – обучение для Избранных… – пробормотал паренёк, показывая на один из всех тех томов, стоящих на полках его стеллажа. – Как только ты дотронешься до неё, пути назад не будет…

Мария заинтересованно протянула руку, но Деми снова одёрнул её. Девушка что-то возмущённо зашипела, но привидение, казалось, не слышало этого. Оно продолжало… стоять? Стоять к ней спиной.

– Дотронувшись до неё, ты по очереди попадёшь в семь разных сказок, которые тебе известны… Они – история для нас, для вас – лишь глупая детская выдумка… Ты не сможешь перейти в другую сказку или вернуться сюда, пока не разберёшься с каждой из них.

Принцесса кивнула, пытаясь подтвердить этим, что она всё слышала, всё понимает и не будет никого винить, если что-то произойдёт. Мария снова посмотрела на ту книгу и протянула руку к ней, потом остановилась, будто одёргивая саму себя, посмотрела на призрака, который тоже кивнул, и, наконец, дотронулась до краешка той книги.

Что происходило дальше, она вряд ли могла внятно объяснить. Поднялся какой-то странный вихрь непонятного нежного светло-лилового цвета, словно обнявший девушку. Она заволновалась, хоть и не настолько сильно, как тогда, оказавшись в покоях у некого Теодора.

Ей вдруг по-настоящему захотелось помочь этому миру, даже не именно ему, захотелось помочь самой себе понять то, что она, всё-таки, “кто-то, а не так…” Песенку с такими словами пела ей когда-то мама, но…

Это было так давно…

Мария повернула голову, чтобы посмотреть, что происходит. Ничего не менялось. Она по прежнему была в том странном вихре. Он будто состоял из очень мелкой блестящей пыли, которая при всех этих качествах почему-то не пыталась залезть в глаза или в рот. В этом столбе кружащейся пыли не хотелось предпринимать ничего, чтобы как-то выйти или поменять местоположение.

В душу лезло то спокойствие, которое, при взгляде на него со стороны, леденит душу. Принцесса, наверное, могла бы испугаться, но… Было это “бы”…

Однако, вихрь вдруг утих, и девушка оказалась в совершенно незнакомом ей месте. Это был пыльный и грязный, с невысоким потолком и местами провалившимся полом, чердачок. Окошечко было маленьким, света оно почти не пропускало.

Было темно, будущая королева, пытаясь сделать хоть какие-то шаги, умудрилась грохнуться, сделав этим самым много шуму. Между прочим, не столько даже падением, сколько руганью.

Дверь, которую едва могла разглядеть Мария, приоткрылась, и в комнатушку вошла пожилая женщина. Роста она была довольно высокого, имела худощавое телосложение. Руки её дрожали мелкой дрожью, глаза, имевшие довольно тёмный цвет, смотрели зло и резко, лицо было испещрено глубокими морщинами, которые почему-то казались несколько неестественными.

Девушка отшатнулась от этой женщины. Что-то было в хозяйке этого дома пугающее. В первое мгновение принцессе подумалось, что она попала в дом к какой-то старой ведьме, но потом мысль показалась ей не слишком правдоподобной.

– Перестань прохлаждаться! – прикрикнула женщина. – Спускайся вниз! Полы сами себя не вымоют!

Мария недоуменно посмотрела на неё. Удивление, пришедшее в первую минуту, начинало сменяться раздражением. Да кто эта старая тётка такая, чтобы приказывать ей, свободному человеку?!

Она не помнила, как подскочила к этой женщине, как скинула что-то с невысокой тумбочки, случайно ударившись при этом рукой, как чуть не вцепилась в волосы хозяйки этого дома. Как что-то прокричала.

Ей снова приказали, но девушка даже не думала о том, что следовало бы просто сделать то, что ей говорили. Тогда не было бы многих проблем. Но она не слушала тот странный внутренний голос, шептавший ей, чтобы она перестала досаждать этой бедной женщине и всё исполнила.

– И не подумаю! – крикнула она. – Найдите себе служанку и заваливайте её работой! А меня оставьте в покое!

Женщина сдавленно что-то пискнула, вскинула руками и замерла. Потом, она, словно выйдя из некой спячки, подошла к Марии, схватила её за шиворот, потянула на себя и… отпустила.