Текст книги "Dragon Age: Серый Страж (СИ)"

Автор книги: Акили

сообщить о нарушении

Текущая страница: 71 (всего у книги 85 страниц)

– Тут кто-то сидел, а потом встал и ушёл. Поступь тяжёлая. И кровью явно не истекал, – Зевран читал следы на земле.

– Что это значит? – спросила Элисса.

– Не знаю. Но от этих тряпок несёт, как от братской могилы. Я бы сюда не подходил.

В одном из тупиковых переулков они снова нашли тёмные сгустки крови и мёртвую собаку, возле неё копошились крысы, и это было… жутко. Кровь в двух местах могла быть совпадением, но Элисса строго запретила Чейзу приближаться к находке. Больше о произошедшем им могли рассказать только местные жители, но на стук в двери по-прежнему никто не отзывался.

– Эта дверь еле на петлях держится. Выломать? – предложил Зевран.

– Нет. Мы же не взломщики.

– Когда это нас останавливало?

– Местные вряд ли оценят, если мы ворвёмся к ним в дома, – невинно заметила Лелиана, для которой вскрыть дверь, даже будь она покрепче, не составляло труда.

Но почему же ни единой души не было на улице? Элисса уже подумала, что после восстания оставшимся эльфам вообще велели сидеть в своих домах, но разве так можно? Когда она увидела, как одна дверь открылась, и из дома показался эльф, Элисса тут же направилась к нему.

– Прошу прощения, мы…

Но эльф при виде незнакомцев рванул прочь, как испуганный заяц. Отряду только оставалось пожать плечами и продолжить путь. По крайней мере, пустым эльфинаж не был.

Некоторое время спустя из переулков стали доноситься шорох и шепотки, шарканье по земле, пылевые облачка из-за углов. Предчувствие кричало, что за отрядом наблюдают. Элисса оглядывалась, но никого не видела. Дома, сгрудившиеся стена к стене, отбрасывали на дорогу густую тень. Атмосфера настороженности вызывала по телу мурашки. Элисса не знала, куда идти, просто старалась поворачивать на солнечную сторону, чтобы немного ориентироваться в направлении по теням.

Когда в очередном переулке, от которого веяло ощущением ходьбы по кругу, показалась и замерла на дороге тень, Элисса сначала обрадовалась. Больше от них не убегали. Обладатель тени даже немного вышел из-за угла, затаился за столбом и угрюмо смотрел на незнакомцев. Едва Элисса сделала шаг навстречу, как Зевран ухватил её за локоть.

– Не советую, – шепнул он.

– Почему?

– Он там явно не один, я слышу… и у него камень в руке за спиной.

– Что?

– Смотри по тени. Отойдём-ка подальше.

Зевран потянул Элиссу в противоположную сторону. Через два поворота она освободила локоть и остановилась.

– Почему мы ушли?

– А ты бы предпочла, чтобы я их всех убил? – удивился Зевран. – Ладно, в следующий раз учту.

– Зевран, нет, конечно. Мы могли бы попытаться поговорить. Они боятся нас, ведь мы вооружены. Камень мог быть у него в руке для собственной безопасности.

– Ну, если тебе так хочется думать, то пожалуйста, – развёл руками Зевран.

– Эльф прав, недружелюбный был у них вид. Напасть могли затеять, – нахмурилась Морриган.

– И что же теперь? Будем друг от друга бегать?

– Элисса права, – сказала Лелиана. – Если мы хотим что-то узнать, придётся как-то поговорить с местными жителями. Найдём эльфов подружелюбнее.

– Один дружелюбный эльф прямо перед тобой, милая Лелиана, – картинно склонил голову Зевран.

– Я имела в виду местных, – деловито отозвалась она.

Отряд вернулся на более широкую улицу и снова почувствовал неладное. Острые на слух уши следили за каждым их шагом.

– Эй, шемлен! – донеслось со стороны.

Как только Элисса обернулась, ей в лицо уже летел камень и попал бы в цель, если бы не реакция Зеврана. Следующего удара не последовало, и невидимые неприятели затаились.

– Ну хватит, мне это надоело! – нахмурилась Элисса и объявила во всеуслышание. – Мы пришли не для того, чтобы вредить вам. У нас есть дело к вашему… старосте?

– Старосту у них называют «хагрен», – подсказала Лелиана.

– К вашему хагрену, – кивнула Элисса. – Можете проводить нас к нему?

За углами снова послышались шепотки, кто-то ещё хотел кинуть камень, но, видимо, другая рука остановила, и булыжник просто прокатился по земле. Потом всё затихло.

– Они ушли?

– Не уверен, – качнул головой Зевран.

Дверь одного из домов приоткрылась, из-за неё высунулся эльф с тёмно-рыжими взъерошенными волосами, его исхудавшее лицо и искренние серые глаза показались Элиссе знакомыми.

– Серый Страж? – удивился он и махнул рукой в приглашающем жесте. – Сюда, быстро!

Элисса в замешательстве согласилась на приглашение и вместе со всеми вошла. Дом составлял только одну слабо освещённую комнату. Спальня с двухъярусными кроватями была отделена от остального пространства тонкими перегородками. В центре комнаты стоял обеденный стол с грубо сколоченными стульями. Надрывно скрипели половицы. Солнечный свет лился в центр комнаты из отверстия в крыше, которое, видимо закрывали во время дождя. Был даже нерастопленный камин. В целом дом выглядел довольно опрятно по сравнению с теми лачугами, которые стояли у тайного прохода в эльфинаж.

Отряд опасался ловушки, но в комнате не было никого, кроме эльфа, который позвал их. Он не пытался пригласить их дальше в дом и проявить какое-либо гостеприимство, но явно не боялся. Элисса заметила, что эльф был неестественно худым, живот ввалился внутрь, скулы остро очерчены, на внешней стороне ладони под тонкой кожей выступали очертания костей. Поношенная как мешковина одежда висела на нём, как на швабре. Перешитая с заплатками на локтях одежда напоминала о бесформенных, по сотне раз отремонтированных домах по всему эльфинажу. Похоже, эту рубаху до него носило ещё несколько поколений, что не было необычным у городских эльфов.

– Я удивился, когда услышал твой голос, Страж. Не советую бродить по эльфинажу. Все и без того нервные, – сказал эльф вместо приветствия.

– А ты…

– Не узнаешь меня? Вы вытащили меня из темницы в поместье эрла Денерима.

– Так это ты! – Элисса узнала тощего изголодавшегося эльфа в подвалах замка Хоу. Удивительно, что в том полуобморочном состоянии он запомнил её.

– Славно, хоть какой-то толк оказался в том, что мы там рисковали, – хмыкнула Морриган.

Эльф представился как Сорис, и история его заключения в подвалы оказалась печальна. Сорис пробрался в замок эрла, чтобы спасти своих друзей и невесту, которых похитил для развлечения сын эрла Кенделлса. Прямо со свадьбы. Но Сорис не смог их спасти. Он пришёл в себя уже в темнице, думал, что его родня и хагрен подадут челобитную королю, объяснят ситуацию, но шли месяцы, и ничего не менялось. Что стало с его невестой, Сорис так и не узнал.

– Но вы ведь здесь не за тем, чтобы сочувствовать мне, – резонно заключил Сорис. – Я знаю, что обязан вам жизнью, но мне нечем расплатиться. Пока я был в темнице, мародёры растащили всё моё добро… хотя у меня особо ничего и не было. Это дом моего дяди, и его вещами я распоряжаться не могу, вы уж простите.

– Нам ничего не нужно, – ответила Элисса.

– В самом деле? Извини, я не привык, что чужаки делают добрые дела безвозмездно, особенно шемлены… то есть люди. Всё имеет свою цену.

– Если ты хочешь нас отблагодарить, пожалуйста, расскажи, что тут происходит. Почему никто не хочет с нами разговаривать?

– И кидаются камнями, – вставила Морриган.

– Мы сторонимся чужаков. От них у нас одни неприятности, – пожал плечами Сорис, словно прятки и камни за спиной были так обыденны.

Элисса мысленно кивнула. Она знала, что городские эльфы были далеко не равноправны с людьми, и некоторые люди позволяли себе в их отношении оскорбления и прочие низости. История Сориса была лишь одним из тех ужасов, что творились в застенках эльфинажа постоянно. Много лет. В ответ на такое обращение люди не могли получить ничего, кроме страха и гнева.

В родовом замке Элиссы к слугам-эльфам относились так же, как к слугам-людям. Платили исправно, не обижали. У одной леди, что была подругой тэйрне Элеаноре, эльфийка занимала должность фрейлины, но это было скорее исключение. В основном эльфы выполняли самую чёрную работу и терпели всё, чем люди порой их «награждали». И это длилось многие поколения.

– Когда эрл Хоу только получил титул эрла Денерима, – продолжил Сорис, – он прислал сюда много солдат. Не знаю уж зачем. Мы ничем ему не мешали, но это наш дом, и многие эльфы восприняли это как угрозу. Я слышал, стычка была страшная, много наших полегло.

Так вот что это было за «восстание», – подумала с горечью Элисса. Солдатам сгодился малейший повод. Один брошенный камень… а может, и повода не ждали. Какие приказы отдавал Хоу? Почему Логэйн это допустил?

– Через некоторое время пришла новая напасть – эпидемия. Но когда я вернулся, поветрие, вроде как, обуздали. Я видел только нескольких заболевших.

Тяжёлый воздух, мёртвые собаки и кровь. Если бы эпидемия была в разгаре, все бы сразу это поняли, и не задержались бы здесь и на час, но признаки были так ничтожны, что Сорису можно верить – поветрие почти извели.

– Поэтому эльфинаж закрыли? Сюда следовало направить травников. Это же могло быть опасно для всего Денерима, да и вас оставлять наедине с болезнью…

– Какое там, – махнул рукой Сорис. – Я слышал, после Остагара здесь каждый человек на счету. Никто бы не стал так стараться ради эльфов. Но если бы заболела какая важная шишка, то да – эльфинаж бы выжгли дотла без разбора между больными и здоровыми.

Элиссу внутренне передёрнуло. Ещё один ужас, о котором говорили так буднично. Лелиана за спиной на это вздохнула. Морриган закатила глаза, по её мнению эльфы заслужили всё, чему сами позволили случиться. Зевран промолчал. Он не чувствовал себя частью народа эльфов, предпочитая говорить, что он просто антиванец. Но порой его трогало то, что происходило с эльфами на его глазах. Не считая себя частью их, Зевран им всё же сочувствовал.

– Если опасность миновала, то почему эльфинаж не откроют? – спросила Лелиана.

Сорис снова пожал плечами.

– Я не знаю. Я вернулся сюда через лаз. Но здесь маги из Тевинтера. Говорят, их магия защищает от болезни. Может быть, эльфинаж откроют, когда они на всех её наложат… вот только странные они.

– Тевинтерские маги? Очень интересно, – протянула Морриган.

– Магия может защитить от поветрия? – обернулась на колдунью Элисса.

– Впервые о таком слышу.

– Церковь знает, что здесь колдуют маги? – подумала вслух Лелиана, но Сорис ей ответил.

– Наверняка знает. Они, вроде, не таятся и открыто колдуют. Говорили, сюда даже храмовник приходил, но ничего не сделал. Было бы что запрещённое, так тут бы уже целая армия храмовников собралась. Слыхал я, как они к магии относятся.

– Церковь знает, что здесь тевинтерские маги? – удивилась Элисса. Да что творится в этом месте?

– Ага. Они сейчас на площади. Снова ищут, кого нужно забрать на карантин.

– Надо с этим разобраться. Спасибо, что рассказал. – Элисса кивнула и развернулась, чтобы уйти, но Сорис окликнул её.

– Слушай… если ты и вправду делаешь добрые дела просто так… я знаю, что вы ничего мне не должны, это я вам должен, но… Там же на площади сейчас моя кузина Шианни. Она одна не верит этим магам и постоянно спорит с ними и всеми остальными. Как бы с ней не случилась беда. Меня Шианни не слушает, а только отправляет домой «отсыпаться и отъедаться». Думает, что может сделать всё сама. Если сможешь, не дай ей там влипнуть в неприятности. Пожалуйста.

– Я не знаю, что там происходит и что может случиться. Если ей понадобится защита, я сделаю что смогу.

– Правда? Не знаю, что сказать. Спасибо? Да хранит тебя Создатель! Поговори с Шианни. Она знает о происходящем больше. Скажи, что ты от меня, а то она тоже к шемам недоверчива.

– Как я её найду?

– Это несложно, – усмехнулся Сорис. – Ищи самую шумную женщину во всём эльфинаже.

Эльф проводил их до развилки дорог и сказал идти к Венадалю – тому самому дереву, что видно с любого конца эльфинажа. Именно там находилась площадь – на деле просто большой участок земли со строениями вокруг, но местные называли его площадью, как будто это слово придавало куску земли солидность городской достопримечательности. По праздникам там развешивали ленточки и цветные полотна на столбах, расставляли столы с угощениями. В дни большого траура устраивали поминки. Сейчас же это место могло дать ответы на важные вопросы.

Сорис скосил взгляд в переулок, где скользнули тени и попрощался с гостями. Больше ни в Элиссу, ни в кого из её спутников не прилетел ни один камень, а зоркие глаза оставили их в покое.

========== Глава 90. Шианни ==========

В последние недели площадь не узнать. Несмотря на жуткий солнцепёк, обитатели эльфинажа каждый день выстраивались в очереди, шумели, возмущались, нервно поглядывали на небо, прикидывая по солнцу, не опоздали ли они на работу. Некоторые отдавали последние сбережения, чтобы продвинуться в очереди быстрее и получить «магическое лечение».

Пф! Шианни недовольно фыркнула и в который раз беспомощно наблюдала, во что превратился её дом.

Маленькой девочкой она попала в эти стены. До этого тихо и мирно жила с матерью в деревне. Однажды мать тяжело заболела, и лихорадка мучительно убила её в считанные дни. Шианни два дня пряталась под кроватью. Кто-то приходил, но она боялась подать голос. Она надеялась, что за ней придёт отец, которого Шианни никогда не видела. Ей отчего-то представлялось, что он долиец и покинул её маму не по своей воле, а теперь непременно вернётся, заберёт дочку в лес и научит быть настоящим эльфом. Но он не приходил. Два дня спустя пришёл другой эльф с невероятно добрыми серыми глазами.

«Здравствуй, Шианни. Я твой дядя – Цирион. Пойдём со мной».

Поначалу девочке не нравился эльфинаж. Даже он один казался Шианни огромным городом, полным шума, странных запахов и незнакомцев. Чтобы успокоить её, Цирион подарил племяннице набитую сеном игрушку мабари. Только спустя время Шианни узнала, что это была любимая игрушка дочери Цириона – Каллиан, которая была немного старше самой Шианни.

Каллиан пыталась с ней подружиться, был ещё кузен – Сорис, чьи родители погибли из-за людей. Все они были очень хорошими, и со временем сердце девочки стало оттаивать и привязываться к эльфинажу и его обитателям. Шианни была остра на язык и никому не позволяла обижать ни себя, ни робкого Сориса, а если кто-то из старших детей эльфинажа смел поднимать на них руку, кузина Каллиан быстро отделывала их так, что те улепётывали со всех ног.

В жизни городского эльфа было много трудностей. Большинство жило очень бедно и могло рассчитывать только на самую тяжёлую и малооплачиваемую работу. Некоторые, как Цирион, работали в поместьях людей. Дядя всегда говорил, что ему повезло найти работу у порядочного человека, потому что иные относились к эльфам как к существам второго сорта. Порой люди приходили в эльфинаж и открыто оскорбляли, били эльфов и насмехались. Шианни это злило. Каждый раз она готова была броситься в драку, но её останавливал Сорис или кто-нибудь из взрослых.

Чаще всего её хватал за руку Валендриан – хагрен – старейшина эльфинажа. Шианни всегда думала, что его лицо похоже на упавшее на землю яблоко, которое пролежало всю зиму под снегом и сморщилось. Когда Шианни однажды высказала ему всю обиду за то, как с ними обращаются люди, он только улыбнулся, взял её за руку и привёл к огромному дереву, чей ствол могли обхватить руками вместе четыре или пять взрослых эльфов, а пышная крона раскинулась выше стен и покрывала тенью половину площади.

«Это Венадаль – народное древо эльфов. Такое растёт в каждом эльфинаже на память о наших свободных предках, чтобы мы не забывали, кто мы есть. Пусть нам сейчас тяжело, но наша община крепка и полна жизни, как это дерево. И наши корни так же сильны и глубоки, как у него. Гордись этим, девочка, что бы ни говорили несведущие шемлены».

Шианни очень полюбила Валендриана, хотя его лицо всё равно напоминало ей сморщенное яблоко.

Какое-то время жизнь в эльфинаже была вполне спокойной. Глупые шемы приходили, дебоширили и уходили. Когда их было много, эльфы таились и молчали, но стоило какому человеку забрести сюда в одиночку, он осознавал, как много гнева порой копилось в смиренных сердцах. Валендриан на это только вздыхал и в очередной раз разбирался с капитаном городской стражи.

Шианни всегда хотелось так же защищать эльфов, как хагрен. Вот только на эту роль всегда больше подходила Каллиан. Её мать Адайя обучила дочь фехтованию на деревянных кинжалах, и та переняла и её, как говорили, диковатый характер. В отличие от Шианни, Каллиан была хитрей и знала, когда лучше держать язык за зубами, а когда можно и повоевать.

Лишь однажды Каллиан готова была сорваться… когда увидела на земле под дождём всё в крови тело своей матери. Люди устроили в эльфинаже стычку. Когда пролилась первая кровь, Адайя бросилась защищать своих соседей изо всех сил, даже ранила кого-то из шемленов. Её убили. Крик Каллиан был слышен на весь эльфинаж, а Цирион обнял дочь и умолял никуда не идти и никому не мстить.

«Я не хочу потерять ещё и тебя».

И эти раны со временем зажили. Каллиан, Шианни и Сорис выросли. Валендриан нашёл Сорису невесту. Цирион выбрал жениха для Каллиан, и их свадьбы должны были состояться в один день.

Ужасный день.

Снова заявились люди. Они с утра перебрали с алкоголем и принялись лапать всех эльфийских девушек, до которых дотягивались их грязные руки. Такое нередко случалось, ведь эльфийки миловиднее человеческих женщин. И Шианни не стерпела. Она взяла пустую бутылку и треснула по голове самого нахального из шемленов… это оказался сын эрла Денерима Воган Кенделлс. Его прихлебатели оттащили Вогана домой, и, казалось, пронесло. Но в тот момент, когда священница начала венчание двух пар, он вернулся с отрядом солдат.

Бумажные гирлянды на столбах были разорваны. Праздничные столы перевёрнуты вместе с угощениями, над которыми так трудились женщины. Цветы растоптаны – цветы с венка невесты.

Угрожая всем оружием, Воган забрал в свой замок несколько девушек. Шианни, Каллиан и невеста Сориса Валора оказались среди них. Её подругу Нолу убили первой, когда та пыталась возразить солдатам. Как погибла Каллиан, Шианни не видела, а её саму забрал в свои покои Воган. Наверняка Каллиан не сдавалась до самого конца, но что могла сделать одна безоружная эльфийка перед толпой закованных в броню вооружённых солдат?

Над Шианни Воган жестоко надругался и избил. За ту бутылку, за непокорность и просто за то, что она эльф. Шианни в слезах молила про себя, чтобы это оказался сон, чтобы её поскорее забрали домой, но никто не приходил. Каллиан, наверное, к тому времени уже умерла, и надежды не было. Шианни спасло от смерти донесение солдата, что кто-то пробрался в замок. Воган вышел из комнаты, а Шианни, не помня себя, вылетела вон и каким-то чудом набрела на выход из замка через кухню и вернулась в эльфинаж. Она одна. Больше из замка не возвратился никто.

Позже Шианни узнала, что Сорис и жених Каллиан Неларос отправились в замок спасать их. У них не было оружия, и они взяли кухонную утварь. Наверное, именно их обнаружили стражники и отвлекли Вогана, и Шианни смогла сбежать из замка. Неларос погиб, и все считали, что Сорис тоже.

Шианни скорбела по друзьям и родным. Свадебный венок Каллиан был возложен на пустой погребальный костёр. Даже тел не возвратили. И огонь пожрал растоптанные цветы. Бедный дядя Цирион.

Шианни никому не рассказала, что сотворили с ней люди. Вопреки ожиданиям, произошедшее не сломило, а закалило её характер. Шианни решила, что больше не даст в обиду своих друзей никому. Она старалась походить на Каллиан и действовать осторожно, сначала воевать словами, но не очень-то получалось.

После Остагара об эльфах ненадолго забыли, пока эрлом Денерима не стал Рендон Хоу. Чего он добивался, прислав к эльфам свору солдат, никто не понял, но такого побоища эльфинаж не знал давно. Шианни слышала, как Валендриан потом говорил Цириону, что Хоу хотел таким образом раз и навсегда принудить эльфов к покорности. Шианни опять не смогла с этим ничего поделать.

А потом пришла эпидемия. Говорят, это всё от Мора, и болезнь занесли беженцы из Остагара и моровых земель. Правда это или нет, но другого внятного объяснения никто не давал. Эльфов просто заперли наедине с их трудностями. Но, как сказал Валендриан, их община была крепкой. Общими усилиями очаги болезни удалось изолировать, были умершие, но некоторых удавалось поставить на ноги. Поветрие почти извели, когда появились они – тевинтерские маги.

Чужеземцев-людей эльфы восприняли неоднозначно, но их пропустили в эльфинаж через главные ворота, которые всё время были заперты. Кто-то поверил, что регенту Логэйну не совсем плевать на эльфов, и магов прислали на помощь. Они и сами так говорили… что пришли помочь. Так как в эльфинаже ещё оставались больные, их забрали на карантин в лечебницу, которую устроили из самого большого здания на площади. А над здоровыми бормотали какие-то заклятья, которые, как утверждали маги, должны защитить от чумы… если, конечно, это была чума.

Шианни не верила им.

Хагрен Валендриан, дядя Цирион. Вы не были больны.

Каждый день она приходила на площадь вместе с соседями и каждый раз пыталась отправить их домой, уговорить не верить. Но в итоге не верили ей.

– Шианни, они хотят нам помочь! – шикала на неё соседка, которая уже третий день вставала в очередь, и всё не успевала получить магический оберег до заката.

– Шемлены? Помочь? Свадьба Сориса вас ничему не научила? – Шианни сердито смахнула со лба короткие рыжие прядки. – Нам никто не будет помогать задаром. Мы сами должны себе помочь.

– Но ведь их магия действует! Никто же из получивших оберег не заболел!

– Откуда ты знаешь, что не заболел? Да может, эти маги просто бормочат какую-то бессмыслицу и выдают за магию! Никто же не знает.

День перевалил за полдень, а очередь почти не продвинулась. Эльфы начинали волноваться, и на площади снова поднялся шум. А маги по-прежнему не торопились, лишь махали руками и что-то бормотали под нос над каждым подходившим. Вокруг лечебницы стояла целая дюжина солдат – все чужеземцы, и никто не говорил больше, чем «В карантин нельзя».

Шианни недовольно скрестила руки и насупилась. Никто её не слушал. Куда делась эта хвалёная настороженность эльфов к чужакам? Почему они так легко поверили тевинтерцам? Потому что те маги? Магия всегда казалась местным эльфам чем-то чудесным. В тех случаях, когда магический талант обнаруживался у кого-то из местных детей, ему все завидовали, потому что ребёнок переезжал в Круг магов, где его кормили, одевали, учили и всячески заботились. Вряд ли многие из эльфов мечтали даже научиться читать.

Но сейчас магия не казалась Шианни чудесной. Она видела перед собой только чужаков с непонятными мотивами. Остальные же… без советов Валендриана многие в эльфинаже стали напоминать заблудших овец. Или ослов. Шианни фыркнула про себя и тут же одёрнула. Она не должна так говорить о своих соседях, даже если они не правы, и характер у некоторых просто ужасный, они всё ещё были одной общиной, и, как говорил хагрен, их сила в единстве… которого ныне не было.

– У меня дома дети! Я не могу ждать другого раза, – всплеснула руками эльфийка со светлыми, как отсыревшая мука, волосами.

– Ну так иди домой! – снова начала Шианни. – Лучшее, что ты можешь сделать для своих детей – это не доверять всяким шарлатанам!

Её опять не послушали. Шианни от досады пнула землю и подняла облачко пыли. Ведь всё же было хорошо, пока не пришли эти маги! А сейчас, уповая на их «оберег», эльфы совсем забыли обо всём, что велел им ранее Валендриан.

– Что здесь происходит? – этот вопрос был обращён в никуда, но Шианни услышала и обернулась. Шемлены. Опять. Да ещё и с зубастой собакой.

– В чём дело, шем? – недовольно нахмурилась Шианни. – Снова пришли поиздеваться над бедными эльфами? Полюбоваться на наши страдания?

Стой перед ней какая важная шишка, Шианни бы не поздоровилось за грубость, но она устала пресмыкаться и ничего не делать. Если эти шемы задумали недоброе, она это так не оставит!

Однако женщина с собакой только удивилась и посмотрела с жалостью, от которой Шианни тошнило не меньше, чем от хамства.

Все они смотрят свысока!

– Мы вовсе не хотим вредить вам, – ответила женщина, но спокойному тону Шианни не верила. Тевинтерские маги тоже говорят складно и мягко стелют.

В этот момент в толпе эльфов усилился шум. Кажется, кто-то хотел пройти без очереди. Другие начали толкаться и ругаться. Когда дело дошло до драки, Шианни кинулась разнимать соседей и кричать им, чтобы прекратили верить в шемленские сказки и бить друг друга из-за них. Но Шианни просто оттолкнули локтями, и та вывалилась из толпы на землю.

Задница Андрасте! Да все с ума посходили!

Когда Шианни потирала ушибленное мягкое место, поминая в ругательствах все части тела Андрасте, ей вдруг протянули руку. Женщина с жалостливыми голубыми глазами стояла с протянутой ладонью и смотрела на Шианни. Эльфийка от удивления вскочила на ноги и начала подозревать подвох… но, как ни посмотри, это была просто пустая ладонь, даже без перчатки.

Женщина опустила руку и снова внимательно оглядела Шианни с головы до ног, отчего эльфийке стало не по себе. Ну да, бедные эльфы не носят такую хорошую кожу и шёлк. На Шианни было выцветшее зелёное платье с заплатками на коленях не в тон. Когда-то заботливо вышитые цветочные узоры давно истёрлись и едва проглядывали на ткани. Старые башмаки истоптали уже многие мили. Шианни фыркнула, откинула с лица короткие рыжие, как закат, волосы, и блеснула светлыми с золотинкой глазами.

– Ты Шианни? – вдруг спросила женщина, и Шианни удивилась снова:

– Откуда ты знаешь моё имя?

Не говоря уже о том, что шемлены редко обращаются к эльфам по именам. Им куда привычней «эй, остроухие». Но последующий ответ всё прояснил.

– Ты немного похожа на Сориса. Он говорил о тебе.

– Вы от Сориса?.. Так это вы вытащили его из темницы?

Шианни вдруг осенило, кто перед ней, и за грубости стало стыдно… совсем чуть-чуть.

– Разве эльфинаж не заперт снаружи? Что вы тут делаете? – спросила она.

– В основном пытаемся не нарваться на неприятности. Пока удалось, – хохотнул Зевран.

– Мы хотим понять, что происходит в эльфинаже. Это важно, – ответила Элисса.

– Понятно, – кивнула Шианни и указала пальцем на магов, к которым выстроилась очередь. – Эти чужеземцы сказали, что пришли спасти нас от чумы. Вот только забавно: те, кого они «спасают», исчезают без следа!

– Шианни, это неправда, – вступила в разговор эльфийка с волосами цвета муки и вытянутым лицом, на котором отчётливо виднелись тёмные круги от недосыпа. – Эти маги наложили заклятие на обеих моих сестёр, и с ними всё в порядке.

– Да? Тогда где твоя племянница Микая? А мой дядя Цирион? А Валендриан?

– Они на карантине. Ты же знаешь.

– Я только знаю, что так сказали эти тевинтерцы. А ещё я знаю, что ни дядя, ни Валендриан не были больны!

– Если магия защищает от чумы, то зачем карантин? – спросила Лелиана.

– Маги говорят, что заклятие не действует, если ты уже болен, поэтому они устроили карантин. Прямо на этом складе, – Шианни указала на окружённое солдатами здание за спинами тевинтерцев. – Но многие, кого забрали на карантин, не болели. Среди них был и наш хагрен Валендриан… не представляю, что нам делать, если он не вернётся.

– Эти маги… они берут плату за то, что делают?

– Нет, даже не заговаривали об этом. Да и откуда у эльфов много денег?

– А городская стража знает, что тут происходит?

– Должны знать. И хагрен им жаловался, и я. Они там стоят за опущенной решёткой и делают вид, что ничего вокруг не замечают. Похоже, им наплевать… если не хуже.

Элисса встала на носки и попыталась вглядеться поверх голов в фигурки магов на дальнем конце площади. Протолкнуться к ним было трудной задачей, но необходимой. Эльфы в толпе выглядели здоровыми, но на одного из них вдруг указал маг, и несчастного у всех на глазах увели в здание под охраной. После этого эльфы стали нервничать ещё больше, толкаться, причитать, подозревать в болезни каждого, и конца этому сумасшествию не было.

– Я поговорю с тевинтерскими магами. Возможно, удастся что-нибудь узнать, – сказала Элисса сквозь ропот толпы. – Морриган, пойдём со мной. Может, как маг ты поймёшь в их речах больше, чем я. Лелиана, Зевран, осмотритесь вокруг. В конфликты не вступайте.

Элисса осмотрела толпу со всех сторон, прикидывая, где подступиться.

– Пойдём вот здесь. Я живо проложу дорогу, – Морриган настойчиво указала в самую гущу эльфов и выпустила из ладоней холодок, от которого окружающие отпрянули в стороны, потирая плечи и руки, точно ужаленные.

– Морриган, а это не слишком?..

– Нет. Идём скорее. Вперёд смотри.

Элисса наклонила голову, не понимая внезапной спешки колдуньи. Морриган лишь подтолкнула Элиссу в толпу и напоследок оглянулась на обочину дороги, где сидели кучка эльфов-оборванцев с протянутыми для монет ладонями и кружками.

Лишь бы она не заметила и не начала опять монеты даром раздавать, – про себя фыркнула Морриган.

Эльфы, сквозь очередь которых протискивались Элисса и Морриган, сначала оборачивались с намерением поругаться и, если надо, с боем отстоять своё место, но завидев у чужаков оружие и огромного пса под ногами, который тихо рычал на всех, кто оборачивался с возмущённым лицом к его хозяйке, тут же отворачивались и затихали. Толпа напоминала густой кисель, от палящего солнца по спине ручьём тёк пот, в нос ударяли резкие запахи. Кто-то толкнул Морриган локтем, второй наступил на ногу, третий в столпотворении чуть не сломал ей посох. Повсюду орали, пихались, топтались, что даже Чейз пригнул уши к голове, чтобы не слушать царящий гам. Элисса стойко терпела. Воистину стала понятна причина пустых улиц – все обитатели эльфинажа были здесь. Каждый шаг в толпе давался с таким трудом, что в конце концов Морриган это надоело, и она выпустила большую дугу холода – достаточную, чтобы отогнать прочь толпящихся эльфов, но слабую, чтобы не заморозить их насмерть.

– Морриган! – с осуждением посмотрела Элисса, но колдунья вовсе не обиделась, а лишь удовлетворённо улыбнулась.

– Что хмуришься? Пришли уж.

Элисса и Морриган оказались в первом ряду, от которого к трём магам расходились ручейки маленьких очередей. Один маг с густыми каштановыми волосами и аккуратно подстриженной бородкой носил длинную мантию, отороченную мехом на плечах. Его широкое угловатое лицо выглядело сосредоточенным, когда маг произносил над эльфом заклинание, а потом смаргивал и с доброй улыбкой приглашал следующего. Его напарник с редеющими седыми волосами под белым капюшоном зорко высматривал кого-то в толпе. Наверное, именно он определял заболевших, магических оберегов же почти не давал. Третий чернобровый тевинтерец в свободном верхнем одеянии и широких штанах, перетянутых роскошным блестящим поясом, вовсе не обращал ни на кого внимания, а только отработанным движением простирал на очередным эльфом руки и что-то бормотал под нос.