Текст книги "Dragon Age: Серый Страж (СИ)"

Автор книги: Акили

сообщить о нарушении

Текущая страница: 62 (всего у книги 85 страниц)

– Здесь меньше духов? – предположил Алистер. – Если да, то почему?

Едва он это сказал, как за бугром раздались странные звуки, будто стонал раненый зверь. Все тотчас обнажили клинки и осторожно приблизились. Чёрная шерсть вздыбилась, когти впивались в землю и царапали торчащие корни, из пасти доносился прерывистый вой. Оборотень лежал на земле и ворочался, как если бы ему было больно. Под ногой Алистера хрустнула ветка. Оборотень замер, поднял голову и, едва увидел людей, бросился к ним, но упал, не пройдя и двух шагов. Сквозь стон и завывания послышались вымученные слова.

– Стойте! Не уходите! Вы люди? А я… я эльф!

Оборотень рычал и, казалось, давился слюной. Собственные клыки казались ему неудобными и мешали, когти царапали покрытую шерстью плоть.

– Или я перепил, или вижу оборотня, который говорит, что он эльф! – воскликнул Огрен.

– Скорее и то, и другое, – пробормотал Алистер, – Осторожней, Элисса. Мы видели, что оборотни достаточно умны, чтобы заманивать в ловушки.

– Меня… меня зовут Даниэлла. Моего мужа – Атрас. Мы из клана Хранителя Затриана. Поверьте мне! – умолял волк. Он выглядел настолько обессиленным и беззащитным, что, несмотря на угрожающий внешний вид, его хотелось всем сердцем пожалеть.

Об оборотнях ходили разные легенды: о том, что это волки, в которых вселились демоны гнева, о том, что это проклятие, передаваемое через укус, о том, что оборотни способны иметь человеческий облик. Живых оборотней мало кто видел, а кто видел, тем не верили. Все считали, что опасных волков истребили во времена Дейна, когда эта земля ещё не называлась Ферелденом. Однако отряд Стражей с первого дня похода видел воочию множество легенд. Даже слухи о говорящих оборотнях оказались правдой. Затриан не солгал, проклятие настигало его сородичей и превращало в тех, кого они ненавидели больше всего.

– На нас напали… уже давно, когда мы только встали лагерем… на нас набросились из засады и прокляли! Я ушла, когда превращение началось. Мой муж… он… ему было так больно смотреть на мои страдания, и я ушла. Мне тоже больно. Так больно!

– Ты ранена? – Элисса сделала шаг к Даниэлле, но та приподнялась и резко ударила лапой. Элисса отпрянула, но Даниэлла, кажется, целилась не в неё, а лишь ещё глубже зарылась когтями в землю.

– Проклятье… сжигает меня. Оно… горит огнём в моей крови. Как больно! Прошу, убейте меня!

– Убить тебя? – похолодела Элисса. – Но ведь можно же что-то сделать. Затриан сказал, что вылечит вас, если добыть сердце Бешеного Клыка.

Кусланд снова попыталась подойти к Даниэлле, и та опять выпустила когти против воли. На броне Элиссы остались чёткие царапины.

– Всё не так, как вы думаете, – процедила сквозь зубы Даниэлла. – Оборотни преодолели проклятие. И Бешеный Клык… всё не так.

– Что ты знаешь об этом?

– Я расскажу, только пообещай, что убьёшь меня.

– Я не хочу тебя убивать, – призналась Элисса. Ей на плечо легла ладонь Винн.

– Порой смерть равносильна освобождению от страданий. Никто не может решать это за другого. Посмотри на неё, она от боли теряет разум.

– Но если есть шанс…

– Мы сами не знаем, что найдём. Как ты можешь обещать ей исцеление? – отозвался позади Зевран. – Хочешь, я убью? Быстро. Она даже не почувствует.

Даниэлла, казалось, улыбнулась сквозь оскал и из последних сил приподнялась. В её глазах горело страдание, которое рисковало превратиться в безумие, и она держалась, как могла, но знала, что осталось недолго.

– Тогда слушайте, – сказала она. – В сердце леса находятся руины, в которых живёт дух. Оборотни охраняют его, и он управляет этой частью леса. Туда не может пройти никто, кто не принадлежит лесу, как деревья… как оборотни.

– Ты сможешь провести нас туда?

– Не смогу! – Даниэлла снова взывала и вцепилась когтями в собственную плоть на груди, пыталась её расцарапать, выпустить заражённую кровь, которая так жгла и мучила. – Я уже не смогу. Я превратилась в чудовище. Оборотни приняли меня, но я так не могу. Я лучше… ух! Убейте меня!

– Но как нам пройти к руинам? Это ведь там живёт Бешеный Клык?

– Лес не пропустит вас. Возьмите ветку сильвана… Должно помочь… Лес примет вас за него и не помешает. Если не поможет, следуйте за животными. А теперь убейте меня! Прошу!

– Ты правда этого хочешь? – печально спросила Элисса.

– О да! Не медли же! Скажи… скажи моему мужу Атрасу, что я люблю его, и теперь обрела покой у Творцов. Пусть он не страдает, он ведь такой хороший. Пусть наша дочь позаботится о нём.

– Я передам, – Элисса подняла меч и приставила к груди оборотня, но её рука подрагивала.

– Постой, дай мне, – подался вперёд Зевран, но Элисса уже протолкнула меч прямо в волчье сердце. Даниэлла упала вперёд, и сквозь волчий оскал расцвела улыбка.

– Да… благословят… тебя боги, – сказала она, и глаза, полные боли и страданий, наконец закрылись, а в разжавшемся кулаке остался клочок узорчатого шарфа.

Элисса опустила плечи и прикрыла глаза. С сильверитового меча в землю капнула кровь. Элисса не будет перекладывать ношу ни на кого. Она сама понесёт все смерти, которые нанёс её клинок.

– Нужно торопиться, иначе всех заражённых эльфов в лагере постигнет та же участь, – наконец сказала она и обтёрла лезвие об траву. – Нужно пройти через барьер леса.

– Животные либо боятся, либо нападают на нас, так что придётся пробовать с веткой. Вот уж не думал, что придётся искать в лесу деревья. Да ещё и взбешённые, – сказал Алистер, но за шуткой лишь спрятал горечь. Вид мёртвого оборотня, который не так давно был эльфом, имел семью и счастливо жил с ней, отдавался внутри тяжестью.

Солнце уже давно перевалило на западную сторону неба и настойчиво плыло к горизонту. Отряд больше не таился и шёл вперёд без всякой осторожности в надежде привлечь внимание сильванов, но вокруг были только обычные деревья. Соратникам встретилось стадо белоснежных галл, но те тут же разбежались, едва заметили чужаков. Чейз не смог угнаться ни за одной из них.

Отряд спустился в овраг, который очень напоминал встреченный ранее, тропа опять затерялась, и пришлось продираться через подлесок. Элисса опасалась, что придётся снова заночевать в лесу и продолжить путь только утром, как отряд снова набрёл на собственные следы и бывшее поле боя с сильваном. Одержимое дерево лежало в том же положении, в каком было побеждено, дух Тени покинул его после смерти. Алистер осторожно приблизился и нарвал несколько не сгоревших веток с таким видом, будто ожидал, что дерево вот-вот пробудится и снова начнёт нападать, но оно лежало неподвижно. Зевран в шутку даже предложил нарвать коры, говорят, долийцы считают её съедобной.

Элиссе не хотелось шутить. Она чувствовала беспокойство и была серьёзна. Если их постигнет неудача, то всех больных эльфов, оставшихся в лагере постигнет участь Даниэллы, а Стражи так и не получат помощи против Мора.

Мор. Элисса подняла взгляд к высоким спокойным кронам. Здесь он кажется таким далёким. Наверное, то же чувствовали ферелденцы, пока не увидели порождений тьмы на собственном пороге. Серые Стражи знают, когда приходит Мор. Серых Стражей должны послушать.

– Эту часть леса я не помню. Смею надеяться, что мы продвинулись вперёд, – отметил Зевран, и Чейз гавкнул, словно был с ним согласен.

Руины, заросшие мхом и лесной плесенью, стали попадаться всё чаще. Каменные остатки некогда величавых строений стояли сиротливо разбросанные по всему лесу, но чем дальше Стражи углублялись в сердце леса, тем более цельные постройки попадались, пока перед ними не предстал большой храм.

Окружённый полуразрушенными стрельчатыми арками и позеленевшими стенами, сквозь которые давно проложили путь ветвистые растения и цветы, храм достигал шпилем верхушек деревьев. Их тени мерно покачивались на древних шершавых камнях, и в глухой чаще леса это выглядело зловеще. Весь лес как будто затих в этом месте, жизнь замерла, ни одно животное или птица не показывались. Слева от храма стоял открытый павильон, чей местами сохранившийся потолок поддерживала колоннада и то, что от неё осталось. Внутри в земле покоились давно просевшие каменные плиты, и ни единой надписи на них уже давно не читалось. В каждом камне чувствовалась древность, неподвластная исчислению временем, и природа взяла здесь своё. Прихрамовая территория заросла мхом, дикими цветами и травой, которая, однако, была примята, и повсюду в мягкой земле виднелись большие следы когтистых лап.

Чейз наступил своей лапой в один из них и с досадой признал, что уступает. Громким лаем он сказал хозяйке, что тут повсюду волчий запах, но она тихо шикнула на него. Все и так знали: это то место, которое они искали. Логово оборотней. Широкая прямая тропа вела к нему меж холмов, бугров и земляных насыпей.

– Здесь живёт Бешеный Клык? – Элисса склонила голову, глядя на руины. В её понимании волки предпочитали лесные норы и пещеры, но Клык, без сомнения, необычный волк.

– И ещё какой-то дух, про который говорила Даниэлла. Винн, надеюсь, ты нам поможешь. Маги же в этом разбираются.

– Твоя вера в меня очень льстит мне, Алистер.

Зевран что-то крикнул за миг до того, как чья-то туша прыгнула на соратников сверху. Все успели отскочить, но тут же были сбиты с ног. В нос ударил запах животных. Чейз залаял, защищая своих. Трое оборотней встали у тропы в храм и угрожающе подались вперёд, чтобы в любой миг мощным прыжком броситься на врагов.

– Лес вам не помешал, – утвердительно сказал оборотень со светло-коричневой шерстью. Элисса не могла определить по волчьей морде, тот ли это Бегун, но предполагала, что да: тот же шрам, тот же оборотень, с кем они встречались в лесу. – Вы сильнее, чем мы думали. Долийцы сделали хороший выбор, но вы здесь чужие. Убир-р-райтесь из леса!

– Мы не можем уйти. У нас здесь дело, – ответила Элисса.

– Р-р-р. Не думай, будто я не знаю. Пр-редатели-долийцы послали вас убить Бешенего Клыка! Я не позволю этому случиться!

– Я этого не говорила. Я пришла спросить вас, за что вы ненавидите долийцев. Если у вас с ними разногласия, который я могу рассудить…

– Ты ничего о нас не знаешь, а я не собираюсь тебя просвещать. У тебя нет права лезть в наши дела. Вы вломились в наш дом, вы хотите убивать, как и все! Мы хорошо усвоили этот урок. Если вы не уберётесь прочь, мы р-р-разорвём вас на части, как и всех долийцев!

– Ха! Посмотрел бы я, как у вас это получится! – Огрен покрепче перехватил секиру и лишь ждал повода её применить.

– Вы не войдёте в сердце руин. Здесь Бешеный Клык защищает нас. Здесь мы получаем имена и заботу. Каждый из нас отдаст жизнь за Клыка и это место!

Бегун издал длительный вой и отступил к зияющему провалу, который вёл внутрь храма. Со всех сторон послышались шорохи и ответный вой. К храму сбежалась стая оборотней, и Элисса не смогла определить, сколько их. Из-за каждого бугра, куста или дерева на них смотрели полные злобы волчьи глаза, а рычание окончательно заглушило все мирные звуки леса. Оборотни готовились драться.

Кусланд сделала два шага к Бегуну, чтобы ещё раз попытаться убедить, но не успела сказать и слова как с ближайшей земляной насыпи на неё набросился оборотень. Он попытался вцепиться клыками в человеческую шею, и следующее, что почувствовала Элисса, брызги крови на лице. Оборотень коротко взвыл и обмяк. Клинок из драконьей кости распорол тяжёлую тушу с одного бока, кинжал Воронов – с другого, мабари выпустил из пасти мохнатый загривок и спрыгнул с поверженного врага на землю рядом с хозяйкой.

Оборотни больше не стали ждать. Время переговоров упущено. Ещё трое спрыгнули с ближайших возвышенностей и напоролись на мечи. Один увернулся и нацелился на Зеврана, но Огрен тотчас запрыгнул на зверя и с широким замахом вонзил секиру прямо в волчий череп. Остальные оборотни кинулись к противникам. Нападать стаей – так они всегда настигали свою жертву и не оставляли ей шансов, но резко отпрянули и зарычали, когда тела на миг парализовало, а жёсткая шерсть задымилась. Между пальцами Винн к навершию посоха пробежала цепная молния.

– Винн, подожги лес! Иначе они…

Чародейка высоко вскинула посох и начала призывать большую магическую энергию, воздух задрожал от колдовства и погорячел. Соратники были готовы защитить Винн, как что-то внезапно прыгнуло на них и сбило с ног. Элисса увидела совсем близко большого белого волка. Он ударил Винн головой и не позволил закончить заклинание, но не укусил, а вмиг отпрыгнул назад и встал на защиту ещё поражённых цепной молнией собратьев. Волк прижимал к голове уши и неотрывно смотрел золотистыми глазами на Стражей. Он ждал, когда оборотни позади него встанут на лапы. Белый волк не был похож на них. Он не был оборотнем. От обычного волка его отличали лишь размер, немногим больше мабари, и ветки, крепко опутавшие лапы.

– Бешеный Клык? – еле слышно шепнула Элисса, как волк вдруг протяжно завыл. Спутники вздрогнули, а оборотни, окружившие их начали пятиться к руинам, не сводя глаз с чужаков.

Волк внимательно смотрел на Стражей, и они не смели шевельнуться. Опасность отступала, оборотни скрывались в проёме храма.

– Отступайте к руинам! – слышались звериные голоса.

– Защищайте Хозяйку! – вторили им другие.

Бегун выступил вперёд, закрывая собой белого волка, и агрессивно рычал. Он отступал последним и перед тем, как скрыться в темноте руин, злобно оскалился и сверкнул глазами.

В лесу снова воцарилась тишина. Нежданная и настороженная. Ни единого зверя. Мабари описал круг по руинам и спокойно улёгся перед Элиссой. Всё спокойно. Даже в зияющем провале входа не было слышно ни единого намёка на опасность. Винн бросила туда светящийся шар, и он осветил лишь пустой каменный коридор. Элисса сделал вдох и направилась туда.

– Постой. Ты просто войдёшь туда? И всё? – спросил эльф.

– Да.

– Позволь, я уточню: ты просто возьмёшь и войдёшь в руины, где сейчас находится стая кровожадных оборотней, которая только что чуть нас не растерзала?

– Да. Тебе нужно время подготовиться? – наивно спросила Элисса, и Зевран только покачал головой и что-то пробормотал себе под нос.

– Ты хочешь встретиться с тем белым волком? – уточнил Алистер.

– Думаешь, это плохая идея? Они могли убить нас, но не стали. Они чего-то хотят.

– Я не уверен, – честно ответил Страж. – С одной стороны, этот волк просто отозвал всех оборотней. Опять. Не верится, что нам снова так повезло. С другой, может, он увёл их, чтобы заманить нас в ловушку или ещё чего. В любом случае, нам тут были не очень рады.

– Если эльфам в лагере не помочь, они погибнут, а мы не получим помощь по договору. Неизвестно, где искать другой долийский клан.

– Это правда, – согласился Алистер. – Смею предположить, что нам вообще посчастливилось наткнуться хоть на какой-то долийский клан. Если эльфы не передадут вести своим сородичам, наша армия против порождений тьмы уменьшится на четверть, а то и больше. В условиях Мора это может сильно повлиять на исход войны.

– Да. Поэтому я хочу попытаться. Мне жаль, что я подвергаю вас опасности, но…

– Поправьте меня, если я ошибаюсь: чтобы помочь долийцам, нам нужно убить белого волка и принести Хранителю сердце, но мы хотим не убивать волков, а идём с ними говорить. И как это поможет долийцам?

– Я не знаю, – честно призналась Элисса, – но я хочу поступить правильно.

– А если не получится?

Элисса не ответила и вошла в руины.

Сразу за порогом зиял провал. Возможно, когда-то тут была лестница, но сейчас от входа вниз тянулись переплетённые широкие стволы. Винн зажгла на посохе свет и шла за спиной Алистера. Он настоял проверять дорогу первым. Все спустились в пыльный полутёмный холл, под ногами хрустела каменная крошка и разбросанные косточки животных: оленей, нагов, рогачей и маленьких лис. В воздухе витал тяжёлый запах пыли. Сквозь дыру под потолком в помещение проникал блёклый свет, но тонул в гроздьях свисающих растений. Они подобно путам окутали обломки колонн, закрались в стенные щели. Кирпичи держались неплотно и казались хрупкими, кладка осыпалась, цветная узорчатая мозаика на полу превратилась в бледные осколки. Храм уходил вниз, под землю, и неизвестно было, как он велик, но повсюду царило разрушение забытых временем руин.

Отряд спускался всё ниже, и свет снаружи мерк. Винн приходилось поддерживать посох ярко зажжённым, из-за чего их приближение было видно издалека. В коридорах было несколько ответвлений, некоторые двери закрыты или завалены. За теми, что можно было открыть, покоились каменные саркофаги, облепленные паутиной. Едва в темноте раздавалось шипение и щёлканье, Стражи тут же захлопывали дверь. Едва ли им было что-то нужно внутри, и слишком уж хорошо Стражи помнили пауков на Глубинных тропах и в развалинах Остагара, не говоря уже о том, что в месте с тонкой Завесой могли водиться и духи.

Храм, возможно, являлся усыпальницей древних эльфов уже после того, как они потеряли бессмертие и стали умирать, если эти руины вообще принадлежали эльфам. На потерявших черты врезанных в стены статуях невозможно было разглядеть признаков чьей-либо цивилизации, но Огрен сказал, что гномы бы таких точно не строили, даже наземники. Саркофаги стояли практически во всех доступных кельях. Воздух там был плотный, душный и иссушал горло. От любого прикосновения к стенам на перчатках оставалась каменная пыль. Она же сыпалась с потолков и вынуждала чихать.

– Как здесь вообще могут жить живые существа? При таком воздухе это вредно, – озвучил свою мысль Зевран.

Чейз внезапно остановился, упёршись в пол всеми лапами, и прижал к голове уши. Он неотрывно вглядывался в тёмный угол в конце коридора и тихо рычал. Винн по знаку Элиссы запустила туда световой шар. В отступившей темноте мелькнул бурый мех и скрылся за поворотом.

– За нами наблюдают? – подумал вслух Алистер и хотел сделать шаг вперёд, но Зевран махнул рукой и остановил его.

– Скорее следят, чтобы мы попали во все ловушки. Любят же древние ставить в руинах всякие гадости, – ответил эльф и склонился над чуть выступавшей из пола плитой. – У кого-нибудь есть нож? Мне жалко оставлять свой кинжал.

Алистер хотел возмутиться, что у наёмного убийцы наверняка в запасе много ножей и ядовитых игл, но Элисса без возражений уже протянула ему свой.

– Спасибо, Зевран. Хорошо, что ты с нами.

Зевран подумал и отыскал в куче камней наиболее плоский и острый обломок, который и воткнул в щель между плитой и полом.

– И я рад, что я с тобой… – обаятельно улыбнулся эльф, – не конкретно в этих пыльных, кишащих оборотнями развалинах, а вообще.

Отряд спустился ещё ниже. Воздух начал холодеть, а духота сменилась сыростью. Потолок зарос плесенью, и с него капало. Элисса поёжилась и не хотела думать, где они сейчас идут и что будет, если в потолке вдруг возникнет брешь. Зато Огрен чувствовал себя под землёй куда спокойнее, чем под небом, и уже уверенно шёл впереди… и свалился на первой же лестнице вниз, оступившись на отсутствующих ступеньках. Он скатился в самый низ, громко выругался в своей манере и замер, когда впереди послышалось рычание, а из темноты грозно глядели две пары волчьих глаз.

Огрен тотчас вскочил и закричал на все руины так, чтобы каждый оборотень знал, что гном готов к бою. Он кинулся вперёд и размашисто ударил, оставив в воздухе смазанный след от секиры. Оборотни отпрянули и завыли, уже не таясь. Один прыгнул на гнома, чтобы прижать того к земле, но Огрен двинул металлической рукояткой по волчьей морде.

– А теперь ещ-щ-щё раз! – ударил снова рубящим. – От тебя только мокрое место останется!

Огрен щурился, но во тьме не мог разглядеть второго, потому, когда его сильной лапой приложило к стене, гном от неожиданности вскрикнул, но секиры не выпустил. Хватка быстро ослабла, и оборотень обмяк на пол. Алистер смахнул с меча кровь.

Элисса опасалась, что убийства могут помешать сторонам договориться и приведут лишь к новой бойне, но выбора не было. На них нападали – они защищались.

Откуда-то сверху и позади сквозь камни послышался протяжный и полный скорби вой, но соратники никого не оставили у себя за спиной, если только оборотни не ходили здесь другими путями, и это не сулило ничего хорошего. Коридор резко завернул вправо, а потом пошёл вверх. Было ощущение, что отряд сделал круг. Зевран увидел ещё одну ловушку, на другую наступила Элисса и едва успела отскочить от падающих на голову камней. Ещё одну задела на стене Винн, но раздался лишь пронзительный режущий слух скрип, и ничего.

На ещё одном повороте отряд забрёл в помещение, которое судя по обломкам мебели и нишам могло быть библиотекой, но книги и свитки давно рассыпались в прах. Однако это означало, что здешний храм использовался не только как усыпальница, здесь в древние времена вполне могли служить жрецы. Поднявшись наверх ещё на один уровень, спутники нашли маленькое подземное озеро, скорее большой колодец, которое, вероятно, и капало на них с потолка. Оно было обложено кирпичами, и вода в нём была на удивление чистой и прохладной. Кайму у воды украшали несколько полустёртых рун.

В дырах под потолком стало виднеться уже потемневшее небо, значит соратники снова вышли на верхний уровень. Повсюду ветвились растения, словно это место было садом, деревья крошили камень пола и уходили корнями в землю. Руины напоминали сам лес, который водил заблудившихся путников кругами и не выдавал своих тайн.

Оборотней, кроме одиночек и по две-три особи, так и не было видно. Элисса помнила, как много их собралось у храма. Такими силами, они бы запросто захватили долийский лагерь, пока большая часть его охотников больна, но оборотни не приближались к лагерю, а предпочитали посылать угрозы долийцам и Затриану. Если они до сих пор не напали на отряд Стражей, значит, затаились где-то и ждут. Охраняют Бешеного Клыка, «хозяйку», как они сказали.

Возможно, Зевран прав и поступить правильно не получится. Придётся выбрать сторону, и как Страж Элисса будет обязана выбрать тех, кто может помочь Серым Стражам в борьбе с Мором. И как же мало радости, если выбрать придётся из двух зол.

Чейз словно почувствовал настроение хозяйки и потыкался носом ей в ногу. Элисса потрепала пса меж ушей и замерла. Все остановились посреди пустой комнаты, и в тот же миг в круге света возникли тени оборотней. Они одним рывком сократили расстояние и набросились на противников с яростью диких зверей. Когтистые лапы поцарапали доспехи и вскользь задели плоть на шее. Зубы скалились и роняли вонючую слюну. Короткие кинжалы быстрее покинули ножны и воткнулись в здоровую тушу волка, но тот отмахнулся и попытался вгрызться эльфу в горло. Зевран отскочил и ударился затылком о стену, оборотень с той же скоростью кинулся к нему. Клыки вгрызлись в кожаный наруч, а плоть волка снова почувствовала глубоко впившийся кинжал, который тут же перевернулся в ране и разрезал ещё.

Послышалось короткое скуление. Чейз прижал уши и отпустил лапу оборотня, которую он так отчаянно удерживал. Бок мабари покраснел от трёх глубоких царапин, но пёс, поскуливая и качаясь, хотел снова ухватиться за врага и позволить хозяйке нанести удар, от которых оборотень так ловко отпрыгивал и уворачивался. Он махнул лапой и вырвал щит из руки Элиссы. Сильверитовый клинок поцарапал волчий живот. Оборотень лишь вздрогнул и начал размахивать длинными лапами во всех направлениях, словно вместо когтей были лезвия. Элисса вспомнила бой с крикунами и старалась ни на миг не останавливаться, лавировать, чтобы найти возможность для контратаки, но оступилась на камне, упала и едва успела подставить меч, чтобы когтистая лапа не рассекла ей лицо.

Рядом мерцали вспышки молний. Винн не применяла крупных заклинаний в ограниченном пространстве и пыталась только заморозить резвым оборотням задние лапы. Когда те попадались в ледяную ловушку, Алистер настигал их с мечом. Один зацепился когтем за кольчугу Стража и дёргал её. Коготь сквозь защиту добрался до плоти, и Алистер поморщился, вспышка боли унесла его сосредоточение, но оборотня тут же сразил сзади Огрен.

Гном кричал так, что звери прижимали к голове уши. Огрен размахнулся секирой и врезал острым лезвием по волчьей туше. От размашистых ударов, оборотень не мог скрыться и только отступал, пока не упёрся в стену, и злобно оскалился. Огрен замахнулся снова, и противник, почуяв шанс, рывком бросился к гному и тут же получил по морде рукоятью, а потом и лезвием по груди. Огрен издал торжествующий клич, как вдруг с фланга его будто бревном ударили, но опрокинуть гнома в полном боевом облачении не смогли. Огрен развернулся и с покрасневшими от боевой злости глазами замахал секирой так неистово, точно сам проникся животной яростью, пока его не остановил голос Элиссы.

Гном замер с занесённым оружием и недоумённо уставился на Стража. Последний оборотень был ещё жив, но подняться уже не мог. Он распластался на полу и с глазами, полными ненависти, ждал приговора. Элисса с трудом выровняла дыхание, на её шее виднелся смазанный след крови, доспехи были сплошь исцарапаны, прежде ровный ряд кольчужных колец сместился, и несколько порванных свисали, как клок выдранной ткани. Алистеру досталось больше, сквозь порванные кольчугу и гамбезон на животе алел порез и зудел, точно горел пламенем. Зевран отряхнул с наруча слюни и пытался приладить рассечённую кожаную перевязь, его лёгкие доспехи стали изуродованы настолько, что Зеврану стало стыдно появляться в таком виде на людях, но сам эльф в целом легко отделался. Винн была невредима, благодаря Алистеру, и тут же исцелила магией все порезы товарищей, пока туда не попала грязь, что в таком месте было не мудрено, затем по просьбе Элиссы занялась ранами мабари, который страдальчески опустил голову на колени присевшей хозяйки.

Все были живы и могли продолжать путь, но накопившаяся за трудный день усталость давала о себе знать. Алистер прислонился спиной к стене, Огрен снял шлем, вытер рукавом пот со лба и потянулся к фляге. Зевран зачесал назад растрепавшиеся волосы и шумно вздохнул. Элисса чувствовала, как тяготят её доспехи, и приказала себе держаться. Она ещё раз выдохнула и опустилась на колено перед раненым оборотнем.

– Ты тоже владеешь речью? – спросила она. Оборотень не ответил, а только скалился, силился встать и вонзиться зубами ей в шею. – Я хочу поговорить с той, кого вы защищаете. Даю слово, что пока длится наш разговор, я не нападу. А если всё же решу, то дам знать и сделаю это в другое время. Не сейчас, – продолжала она, но всё бесполезно. На неё смотрели полные ярости звериные глаза.

– Ещё не все наши собр-р-ратья могут контролировать свою ярость и отвечать тебе, – послышался звериный голос со стороны дверного проёма.

Все соратники вскочили и выставили вперёд оружие, но оборотень вышел в круг света от посоха и остался стоять на задних лапах, не нападая. Его серая шерсть почти сливалась с полумраком за спиной, но глаза смотрели осознанно и спокойно.

– Ого! С нами всё-таки решили поговорить, – съязвил Зевран.

– Бегун считал, что от переговоров не будет толку. Р-р-р, он не верит чужакам. Некоторые собратья с ним согласны и напали на вас, но Хозяйка считает иначе. Она желает говорить с вами. Если твоё желание вести переговоры искренне, чужачка, я отведу вас к Хозяйке.

– Ваша хозяйка – Бешеный Клык?

– Она не Бешеный Клык, – мотнул головой оборотень, – но она расскажет о нём, если ты попросишь.

– Будь аккуратней, Страж, – пробормотал Огрен. – Заведёт он нас в засаду. На Глубинных тропах есть такие же твари, провались они в бездну, и нападают скопом, когда не ожидаешь. Я таких повидал.

– Засады не будет, – ответил оборотень. – Мы, р-р-р, не хотим вызвать ваш гнев. Вы доказали, что сильны и можете справиться с нами, – он оглядел трупы сородичей, в том числе последнего, который только что бессильно прикрыл глаза и больше не шевелился, и во взгляде отразилась… печаль? – Мы больше не хотим, чтобы наши собратья умирали.

– А чего вы хотите?

– Об этом вам расскажет Хозяйка. Я проведу вас к ней, если вы готовы к переговорам.

– Мы готовы, – кивнула Элисса.

– Тогда следуйте за мной, – повернулся к проёму оборотень, но вдруг остановился, а его глаза угрожающе сузились, – но знайте: если вы нарушите слово и причините Хозяйке вред, я вернусь из самой Тени, чтобы отомстить.

========== Глава 81. Старые раны ==========

– Отец, я справилась! – Неэн гордо указала на раскидистое дерево у себя на лбу – знак Богини и Матери-Защитницы эльфов Митал. – Теперь я взрослая и могу стать твоей Первой!

Затриан тепло улыбнулся и погладил дочь по свежей татуировке. Церемония нанесения валласлина очень болезненна и должна проводиться в тишине, не допуская никаких криков боли. Хранитель опасался, что дочь согласилась на неё слишком рано. Время ещё было, но Неэн так упорно настаивала, что Затриан разрешил, и теперь она гордо стояла перед ним как полноправный член клана, переступивший порог совершеннолетия.

– Я ещё не объявлял состязания на право Первого, – рассмеялся Хранитель, – но раз уж ты теперь можешь участвовать, то, пожалуй, стоит об этом подумать.

В клане, не считая Хранителя, жило пять магов – предел, который допускают долийцы. Всё, конечно, зависело от решения конкретного Хранителя, но обычно «лишних» магов распределяли по другим кланам, где их не хватало, потому как большое скопление магов в одном месте могло привлечь из-за Завесы демонов. И одному из пятерых предстояло в будущем занять место Затриана во главе клана, а Неэн явно настроилась это право выиграть и сейчас светилась от счастья.

– Отец, да она больше хвастается. Пока не станет способней Марилин, не видать ей места Первой как своих ушей, – закатил глаза к небу Адален.

Неэн надула щёки и вплотную подошла к брату.

– Я одолею Марилин, братец, вот увидишь. Все увидят!

Затриан как Хранитель клана должен был в равной степени заботиться обо всех собратьях, но часто украдкой наблюдал за делами родных детей и искренне радовался их успехам. Адален прошёл церемонию совершеннолетия на два года раньше Неэн и выбрал знак Бога Ремесла Джуна. Страсть охотника не манила его, и в будущем он хотел стать для клана опорой иного рода. Луки, из которых собратья стреляют, доспехи, которые их защищают, талисманы, которые хранят, – всё это дело рук умелых ремесленников клана, одним из которых Адален стремился стать, потому он, не колеблясь, выбрал себе покровителя и знак на лице.

Неэн была бойкой, когда дело касалось цели, но кроткой и стойкой, когда нужно было заботиться о клане. Ещё до того, как магия проявилась в ней, Неэн мечтала стать такой же незаменимой для всех, как Затриан, стать матерью для каждого в клане. Уже сейчас многие дети помладше тянулись к ней и слушались её во всём. Она была с ними добра и заботлива, и все любили её. «Радость»* – как иногда звал Неэн сам Затриан.