Текст книги "Dragon Age: Серый Страж (СИ)"

Автор книги: Акили

сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 85 страниц)

Королева на Собрании земель примет сторону Серых Стражей. Это было решающим козырем, который вручила служанке её госпожа, но за услугу она просила много: пойти в змеиное гнездо тем людям, от которых зависела победа в гражданской войне и над Мором. Это выглядело сумасшедшей затеей. Если Стражи погибнут или попадут в плен, судьба Ферелдена будет на краю. Все это понимали… но решать нужно было быстро.

– Боюсь, у нас нет выбора, кроме как согласиться на это, – с тревожной досадой признал Эамон. – Даже если это ловушка, мы в неё уже угодили. Королева всеми любима. Если Хоу убьёт её и обвинит в её смерти меня… не уверен, что мы можем позволить себе такой риск.

– Королева ничего не говорила о том, что пойти должны оба Стража, – резонно заметила Элисса.

– Если ты решила остаться, я только «за», – как бы невзначай сказал Алистер.

– Нет, имела в виду…

– Потому что если ты идёшь, то и я тоже.

Элисса нахмурилась так, что между бровей появилась складка.

– Алистер, ты теперь не просто Серый Страж, и если там с тобой что-то случится…

– А с тобой? – он был непреклонен. – Ты ведь сама говорила, что мне нужно самому решать за себя. Вот я и решил. Ни за что не отпущу тебя одну в замок к сумасшедшему, который жаждет твоей смерти.

– Алистер, – попытался убедить Эамон, но Страж не стал слушать и его.

– Я не могу отсиживаться, пока она и другие так рискуют!

– Кайлан говорил то же, и с ним случилось несчастье.

– Кайлан погиб, потому что Логэйн его предал. Со мной такого не случится.

Эамон бы возразил, но прекрасно знал своего воспитанника. Даже если эрл запретит, Алистер всё равно сделает, как задумал. Он очень упрям, это в нём ни капли не изменилось, и эрлу пришлось смириться. Эамон мог лишь сказать в напутствие:

– Алистер, от тебя зависит очень многое. Без тебя Логэйн одержит победу.

– Я понял, – коротко отозвался Страж и уверенно снял с пояса меч Дункана.

Заметное оружие могло выдать их в замке врага. Сейчас там много солдат, и успех задания зависел от покрова тайны. Эрлина обещала принести доспехи, которые выдавались новобранцам. Доспехов закупили так много, что те не поместились в оружейную и часть была сложена снаружи, потому не составило большого труда припрятать несколько.

Элисса глубоко вздохнула и не без труда отмахнулась от мысли, что она будет так близко к злейшему врагу. Самым важным сейчас было остаться в живых и вывести королеву. Когда Алистер настоял, чтобы идти, Элисса хотела сказать Эамону, что будет защищать Алистера, но осеклась. Однажды она уже обещала кое-кого защитить, и меньше чем через день обещание обратилось в пепел.

Навязчивые мысли продолжали роиться в голове, мешая сосредоточиться. Шаги шумно отдавались по каменному полу и нервировали, скрежет лат при ходьбе разрушал ощущение защиты. Пустые без украшений и мебели коридоры становились похожи один на другой, каждый поворот грозил столкновением со стражей и разоблачением, но пока обходилось, и все вздыхали с неслышным облегчением. Эрлина вела их уверенно и ни разу не ошиблась дверью, одному Создателю известно, как она так точно запомнила дорогу.

Когда по коридорам проходили стражники, эльфийка отставала и делала вид, что идёт по своим делам. В руках она несла большую корзину с тканевым свёртком, и никому в голову не приходило подозревать её в чём-либо. На пятерых «солдат», вопреки опасениям, не обращали внимания и вовсе. К виду их доспехов все привыкли, словно к мебели, и никто не вглядывался в лица. Слуги шепотком сравнивали замок с шумным муравейником, где все стали на одно лицо.

Но постепенно шум стихал, а в коридорах попадалось всё меньше солдат и слуг.

– Почему здесь так тихо? – прошептала Элисса.

Отсутствие стражи должно было её радовать. Кто знает, остались ли среди солдат Хоу те, кто знал её в лицо? Пусть Элисса и спрятала тёмную косу под одеждой и старалась не поднимать взгляд, в открытом шлеме всё ещё оставался риск быть узнанной. И всё же запустение вызывало тревогу.

– Там дальше жилые покои, – пояснила Эрлина. – Мы почти пришли. Королева там.

Эта часть замка выглядела гораздо уютнее, просторнее и чище. В комнатах через приоткрытые двери виднелась дорогая мебель. Редкие окна закрыты дубовыми ставнями, чтобы не напекало, из-за чего воздух был приятно прохладным. На всех люстрах и канделябрах горели свечи и ярко освещали коридоры. На стенах висело много гобеленов и картин со сценами битв и портретами, по ровным тёмным пятнам было заметно, что часть картин не так давно сняли. И в этой тишине скрежет неудобных лат только усиливал тревогу.

– Точно. Я помню это место. С тех пор оно мало изменилось…

– Лелиана?

– Ничего.

Она помотала головой, но Элисса видела, как Лелиана поджала губы, и вдруг вспомнила. Поместье эрла Денерима… Это здесь Лелиана потеряла друга годы назад. Здесь её предала наставница и заставила пережить худший кошмар в жизни. И Элисса привела Лелиану сюда. Привела, потому что только она, Морриган и спрятавший острые уши Зевран не привлекли бы внимания как солдаты.

– Прости. Я не подумала, – Элисса тронула Лелиану за руку.

– Это всего лишь место. Сейчас здесь живут совсем другие люди, – ответила та, но нарочитое легкомыслие в голосе звучало фальшиво.

Элисса и сама чувствовала себя почти беззащитной в этом месте, полном солдат, которые убьют её, едва узнают. Все знаки отличия, будь то медальон Стражей, Кусландов и фамильный меч, она сняла. Даже Чейза пришлось долго уговаривать понять, почему заметный породистый волкодав подле хозяйки скорее помешает, чем поможет. Элисса обещала вернуться как можно скорее, но знала, что Чейз всё равно будет волноваться. Сейчас она кралась в чужих доспехах, с чужим неказистым мечом на поясе по дому злейшего врага.

Элисса сказала всем, что всё будет в порядке. Они только выведут королеву, и Элисса не пойдёт за Хоу. Не сейчас. Она не могла позволить себе этого в замке Эамона, не может и теперь. Сейчас превыше всего был долг Серого Стража…

Но освещённые огнями каменные залы с каждым шагом казались теснее и давили. Сердце глухо стучало, как барабан на церемонии казни. Медленно. Размеренно. Обречённо.

– Мы пришли! – голос Эрлины выдернул Элиссу из морока тёмных предчувствий, и она тряхнула головой, чтобы сбросить наваждение. Эрлина прильнула к массивной двери и мелко постучала. – Моя королева. Серые Стражи здесь.

– Хвала Создателю! – послышался приглушённый дверью женский голос, и все в отряде, до последнего подозревавшие подвох, заметно выдохнули.

– Лелиана, сможешь открыть дверь? – попросила её Элисса.

Лелиана выудила из кармана иголки и протянула руку к замочной скважине, но Морриган вдруг остановила.

– Без руки остаться хочешь? Ужели не чуешь, дверь магией закрыта!

Все оглянулись на дверь, воздух вокруг которой слегка подрагивал.

– Морриган, ты сможешь снять заклинание?

– Не смогу. Его снимет только тот, кто наложил… или его смерть.

– Здесь был маг, – подтвердила королева. – Хоу решил проявить себя самым «гостеприимным» хозяином и приказал ему запереть дверь таким образом. Я не выйду отсюда, пока тот маг жив. И он наверняка сейчас рядом с Хоу.

– Это значит…

Элисса и Алистер посмотрели друг на друга с беспокойством.

– Умоляю, не бросайте мою королеву здесь! – взмолилась Эрлина.

– Твоя королева предлагает нам прямо к Хоу пойти, в лапы его стражи. Не говоря уже о том, что с нами та, кому он желает в муках умереть, – скрестила руки на груди Морриган. – И нас заодно прикончит.

– А ещё придётся убить всех встречных магов в надежде, что заклинание наложил кто-то из них. Весело тут с вами… – пробормотал Зевран, снял шлем и встряхнул влажными от пота волосами.

Как только он решил, что хочет жить, судьба начала бросать его в самое пекло неприятностей. Но Зевран бы не остался со Стражами, если б не хотел. К опасностям и безрассудству он привык.

– Если Серые Стражи пойдут, то я тоже, – сказала Лелиана.

Чем бы ни было для неё это место, какие бы воспоминания не воскрешало, Лелиана пошла с Серыми Стражами, чтобы спасти страну от Мора и не покинет их… не теперь, когда нашла в них самых близких друзей.

Алистер с тревогой глянул на Элиссу. Она сжала губы и уставилась в пол. Алистер ждал её слова. Если Элисса скажет, что они здесь ничего не смогут сделать, он послушает и согласится отступить, ведь Элисса всегда рассуждала разумно. Королева взаперти, но жива. Алистер не предлагал совсем её бросить, но вмешательство мага всё усложнило. Нужно было придумать другой план и желательно тот, который держал бы Элиссу подальше от этого злополучного места…

– У нас нет выбора, – вдруг произнесла она сухо. – Я старалась отсрочить этот миг ради нашей цели, но… если так распорядился Создатель, я так или иначе убью Хоу и всех, кто встанет на его защиту. Я готова.

Руки сжались в кулаки. Ощущение опасности пропало. Наступило напряжённое нетерпение. Дышать вдруг стало легче, когда Элисса признала и приняла, что весь путь сюда… нет, с ночи пожарища в Хайевере, она желала одного – возмездия, покоя душам родных.

И для этого она знала лишь один путь. Кровь за кровь. Даже если пойдёт по нему одна.

========== Глава 87. Кровь за кровь ==========

Мрачные стены узкой камеры. Тусклые блики факела на сыром полу. Тупая непрекращающаяся боль в запястьях, острая – в шрамах на спине. Тяжёлый, как кандалы, воздух и иссушенное горло. Крики, которыми ещё недавно стонал камень, стихли.

Латы стражников проскрежетали мимо камеры несколько раз за сегодня – чаще, чем обычно. И тихие шаги мягких сапогов. Узник мог узнать их даже с полуопущенными веками в темноте. Это он спустился в подземелье. В последние недели он делал это постоянно, вне себя от гнева и досады. После этого крики за стенами звучали особенно отчаянней и громче.

Узник не знал, умер ли кто-то. Тел не выносили. Порой стражники болтали, что «приказа о казни» не было, а потому их господин мог только сдерживаться и выпускать свою досаду на том, чью жизнь ему сохранить не приказывали.

Слушая разговоры стражников, узник многое узнавал о происходящем снаружи. Они удивительно разговорчивы, когда думают, что их никто не слышит. Некоторые известия радовали узника, но не радовали врага. После них его мучитель был особенно жесток и даже не подозревал, что таким образом давал своей жертве надежду. Кандалы, которые истёрли запястья в кровь, ненадолго переставали казаться тяжёлыми, и узник мог встать. Ещё не всё потеряно.

Мучители удивлялись его стойкости. Иногда в их словах проступало уважение, но тут же сменялось насмешкой и новым ударом кнута. Узник знал, что его всё ещё считали опасным, а потому не подходили близко к прутьям камеры поодиночке. Они правы. Надежда есть.

– Видишь ключики?

Тюремщик покручивал на пальце кольцо с двумя ключами. Сегодня он сторожил эту камеру один и изнывал от скуки. Он взял в другую руку факел и получше осветил то, что показывал.

– Это от твоей свободы, но ты её не получишь. Тэйрн Хоу не велит. Вряд ли ты когда-нибудь отсюда выберешься. Я даже почти сочувствую тебе.

Тюремщик не сочувствовал. Его забавляло щекотать нервы узнику, обречённому однажды умереть в этой камере, но тот ни разу не поддался провокации. Тогда тюремщик подходил ближе и останавливался ровно перед чертой, до которой узник мог дотянуться и начинал снова. Один шаг. Подойди он ближе всего на шаг…

Дверь подземелья скрипнула. Снова скрежет лат и тяжёлая поступь нескольких человек. Но тюремщик не обрадовался смене караула…

– Эй! А вы ещё кто? Вам сюда…

… и выступил вперёд.

Всё произошло внезапно. Едва Серые Стражи с соратниками успели взяться за мечи, чтобы обезвредить солдата, как кто-то схватил его за шею из-за прутьев решетки. Стражи только удивлённо смотрели, как солдат задыхался, пытался освободиться, но через несколько долгих мгновений затих со свёрнутой шеей и мешком повалился на пол. Факел откатился в сторону, ключи с мелким звоном ударились об камень и были тут же утащены в темноту тесной темницы.

Все переглянулись, но не сдвинулись с места, и только звук упавших кандалов и скрипнувшая дверь камеры сказали, что узник наконец вернул себе свободу.

– Благодарю за переполох, незнакомцы. Я дни напролёт ждал такой возможности, – отозвался он хриплым из-за пересохшего горла голосом.

Зевран напрягся и приготовился выхватить кинжалы, но бывший узник не собирался на них нападать, никаких ловушек не было видно, и только упавший факел нетерпеливо потрескивал в темноте.

Морриган наколдовала парящий в воздухе светящийся шар, и все смогли рассмотреть незнакомца. Рубцы незаживших ран легли шрамами по всему телу. Запястья походили на кровавое месиво, на лице отёки, а кожа обвисла от худобы. Вокруг серых глаз залегла сетка глубоких морщин, но вряд ли узник был очень стар – тёмные спутавшиеся волосы и обрубленная борода ещё не поседели. Рубашка, неизвестно какого цвета, была разорвана на спине в клочья и висела высохшей багровой коркой. Ногти на босых ногах и руках темнели от крови, пальцы слегка подрагивали и плохо слушались, одно колено готово вот-вот подогнуться.

Но несмотря на раны, этот человек смог убить тюремщика и освободиться.

– Простите, у нас нет с собой лекарств, – тихо сказала Элисса.

– Я и не рассчитывал, – улыбнулся он уголком рта с запекшимся кровоподтёком. – В любом случае, я благодарен вам и… Алистер, это ты?

Все удивлённо посмотрели на Стража. Он на миг растерялся, а потом в свете магического шара вгляделся в лицо незнакомца, почти скрытое сосульками упавших волос.

– Погодите, я вас знаю. Вы были на моём Посвящении, – пробормотал он, а после расцвёл в улыбке. – Элисса, он один из нас. Страж из Орлея… из Джейдера? Монтсиммара? Боюсь, я не запомнил ваше имя, – виновато почесал затылок Алистер.

– Я Риордан, – незнакомец вежливо склонил голову в приветствии. – Старший Серый Страж Джейдера, но родился и вырос в Ферелдене, и, несмотря на всё, я рад вернуться домой.

– Элисса Кусланд, – представилась в ответ она.

– Знаю. Дункан писал о тебе, – улыбнулся Риордан. – Я рад бы продолжить наше знакомство, но лучше найти для этого более подходящее место. Я жестоко ошибся, когда решил, будто Логэйн не знает, кто я такой. Но было уже поздно. Я оказался здесь, в руках Хоу. С чем бы вы ни пришли сюда, нам лучше здесь не задерживаться.

Элисса покачала головой.

– Мы должны найти Хоу. Это важно.

– Эрл Эамон знает, зачем мы здесь. Если вам некуда пойти, можете остановиться в его поместье, он поможет вам, – сказал Алистер.

– Что ж, с радостью воспользуюсь предложением. Но я слышал крики многих в этих подвалах. Я не единственный, на ком Хоу срывает зло.

Элисса почувствовала, как позади напряглась Лелиана. Она могла говорить, что пережила это, но эти подземелья… такие раны не исцеляются никогда.

– Мы попробуем помочь всем, кому сможем, – кивнула Элисса. – Лелиана, сможешь вывести отсюда Риордана?

– Дорогу я запомнила, – ответила она. – Но его вид точно привлечёт внимание.

Элисса на миг задумалась, а потом указала на распростёртого на полу тюремщика.

– Риордан, наденьте его доспехи. Хоть какая-то маскировка. Лелиана, проводи его до поместья Эамона. Если мы к тому времени не вернёмся, наблюдай за замком снаружи, – Элисса сделала медленный вдох и выдох. – А мы идём дальше…

Риордан не знал, что ждало их в глубине подземелья, но рассказал, что знал. Только некоторые солдаты Хоу имели разрешение сюда входить, эти темницы, помимо прочих, хранили и особо «ценных узников». Кем бы те ни были, их охраняли только самые преданные Хоу люди, которых не смущали никакие творящиеся в этих застенках ужасы. И сам Рендон Хоу сейчас тоже был внизу.

– Мы идём к змее прямо в пасть, а ты отослала из отряда одного человека, – сказала Морриган, но ни осуждения, ни насмешки в её голосе не было.

– Лелиану пытали в этих темницах. Я не хочу, чтобы она заново пережила те воспоминания. К тому же Риордан ранен, ему нужна помощь. Он мог не добраться один.

– Он убил врага, едва тот приблизился. Он воин, и воин выносливый. Я бы больше за тебя переживала. Это ты к опасности в объятья угодить желаешь.

– Спасибо за беспокойство, Морриган.

Все ожидали, что колдунья тут же станет отрицать наличие переживаний и заботы о ком-либо, кроме себя самой, но она смолчала, и даже Алистер удивлённо посмотрел на неё.

В коридоре стало заметно светлее, паутина исчезла с углов, все факелы ярко пылали и коптили чёрным стены, словно этой дорогой часто ходили, словно она с торжеством приветствовала входящих, и ничто не намекало на то, что обратного пути может не быть.

Спёртый воздух иссушивал горло, заставлял откашливаться, хотя Стражи и их товарищи старались соблюдать полную тишину. Неудобные части доспехов сняли и оставили позади. Здесь они не помогут скрыться, лишь помешают в бою. Бой… он предстоит.

Алистер с беспокойством поглядывал на Элиссу. Впервые в жизни, он не знал, как она поведёт себя. Будет ли разумна? Осторожна? Она снова столкнётся с врагом, который обратил в прах её жизнь, уничтожил дом и всех, кого она любила. И теперь между ними не будет ни преград, ни покровителей, ни закона. Только кровная месть.

*

Рендон Хоу всё знал. Когда он шипастой цепью вбивал заученную ложь в одного из узников, его отвлекли. Хоу был готов хлестнуть этой цепью солдата, но тот, съёжившись от намеченного удара, робко сообщил, что нашёл тела караульных, спрятанные в свободные камеры. В подвалы проник нарушитель. И не один.

Хоу не приказал ничего. Только отложил цепь и вышел в караульное помещение, оставив недобитого пленника стонать от ран, нанесённых в злости безжалостной рукой. Вместо этого Хоу надел оставленные на стойке доспехи, а его ладонь легла на рукоять меча. Он ждал.

– Милорд, я могу разобраться с нарушителями. Выделите мне пару солдат, – предложил маг.

Он был постоянным спутником Хоу в подземелье с тех пор, как эрл чуть не убил в порыве гнева одного из ценных пленников. Это произошло после известия о том, что дочь Кусландов ещё жива и получила поддержку Редклифа. Маг едва успел спасти искалеченного орудиями пыток пленника, иначе не миновать Хоу гнева Логэйна.

Каждый успех Серых Стражей, каждая их удача заставляла Хоу хмуриться и свирепствовать, и он сполна выпускал свой гнев на пленном Страже из Орлея, выплёвывая с каждым ударом проклятия на их головы. И сквозь проклятия всё чаще звучали пожелания мучительной смерти Кусландам.

Когда один из шпионов перехватил письмо из Редклифа, Хоу подумал, что глаза его подводят. Внутри письма рядом с печатью с башней застыл в красном воске лавровый венок. Этот символ, эта печать… Рендон Хоу сделал всё, чтобы стереть из людской памяти герб Кусландов, но теперь он ожил вновь.

С дочерью Брайса, которая должна была умереть давным-давно. Даже когда Хоу узнал, что она добралась до Остагара и вступила в орден Серых Стражей, он не был в такой ярости. Стражи долго не живут. Если смерть не настигает их в бою, они оканчивают свой путь в одиночестве на Глубинных тропах. Рендон Хоу знал это и считал глупостью. Он стыдился того, что когда-то в ряды Серых Стражей вступали Хоу. Однажды давно он проговорился об этом старшему сыну и накричал на него. Серые Стражи приходят мимолётно и исчезают в темноте, не оставляя следа в людской памяти.

Так он думал и не рассчитывал, что последняя из Кусландов навредит и оставит заметный след на событиях. Она давно должна была умереть позорно и в безвестности, как вся её семья.

Порой Хоу представлял их на месте пленников: Брайса… его наследников, которые были так похожи на него. Мнимым благородством и высокомерием они снискали славу. Древность рода использовали как сияющий щит. Этот свет слепил всех вокруг, и никто не замечал, что почивавшее на военных лаврах семейство давно отдало своё сердце врагу.

Визиты в Орлей. Подарки оттуда. Пф! Они с королём Кайланом отлично ладили. Как удобно, что оба мертвы, а их смерти возвысили Рендона Хоу до советника короны. Богатые владения, слава и почести – наконец-то всё получил он… и уничтожит любого, кто попытается это отнять.

– Оставайся тут, – Хоу небрежно махнул магу рукой. – Они всё равно придут сюда.

Дверь распахнулась внезапно. Без осторожности. Зевран пытался предостеречь Элиссу о возможных ловушках на входах, но длинный коридор слишком затянулся. Элисса устала бояться. Она раскрыла уже столько дверей в поисках единственного человека, что решимость обратилась в нетерпение, а кровь убитых солдат перестала занимать её мысли.

Здесь нет невинных, – вот и всё, что она думала, когда распахнула последнюю в коридоре тяжёлую дверь… и остановилась.

– Так-так. Вы только поглядите, – насмешливый голос с лёгкой старческой хрипотцой, – избалованный волчонок Брайса Кусланда выросла, но всё ещё строит из себя мужчину, изображает воина! – тёмные холодные глаза, в которых не было ни намёка на улыбку. – Так значит тебе хватило ума объявиться прямо здесь? Глупость, достойная девчонки Кусландов. Впрочем, мне и в голову не приходило, что ты сможешь дожить до этого момента.

– Рендон Хоу, – почти проскрежетала зубами Элисса.

В её глазах огнём пылала такая ненависть, что могла обжечь любого, но не того, чьи глаза были холоднее бездны.

– Что, опять насчёт своей семейки? Я хорошо постарался, чтобы стереть ваше имя из памяти Ферелдена.

– Ты не стёр его. И никогда не сотрёшь!

– Неужели? Твоя мать целовала мне сапоги, прежде чем я перерезал ей горло, и это было последнее, что видел перед своей смертью твой отец. Труп твоего братца гниёт при Остагаре, а его ублюдка сожгли на куче мусора вместе с остальными и его мамашей – антиванской шлюхой. И что же осталось? Безмозглая дочка, которая так и рвётся окончить свои дни безымянным трупом на Глубинных тропах. Даже Серых Стражей больше нет. Ты никто и ничто. Ты проиграла.

Элиссу трясло. Враг играл на её эмоциях. Она понимала это, но более всего задевала уверенность, что он не лгал. С её родными, её дорогой семьёй посмели поступить так низко и оскорбили даже в смерти. Она видела эти картины в его глазах и ненавидела, презирала, желала его душе вечно блуждать по самым тёмным уголкам Тени. И если свершить это можно только ценой своей жизни, Элисса согласна. Больше она не бессильна.

Элисса схватилась за рукоять меча. Хоу лишь заметил, как у неё дёрнулась бровь, но пелену ярости вдруг смело с её глаз. При Элиссе не было её меча. Вместо истёртой от частых прикосновений кожи, что впитала пот и кровь, она почувствовала на рукояти совсем новую. Форма эфеса была другой, навершие отсутствововало. Элисса словно только что заметила. Вспомнила, откуда этот меч, зачем она сюда пришла и кого сейчас подвергает опасности вместе со своей жизнью.

– Долг превыше всего.

– Что? – не понял Хоу.

«В нашей семье долг всегда был превыше всего». Она повторила предсмертные слова отца почти вслух, вскинула голову и ответила уже спокойней:

– Хватит игр. Это слишком долго тянулось. – Её взгляд упал на мага за спиной Хоу, вероятно, именно он и нужен, чтобы освободить королеву. – Я вызываю тебя на поединок, Рендон Хоу. До смерти. По Праву Крови.

Она прямо смотрела ему в глаза, но спокойный стойкий взгляд разозлил Хоу куда сильнее вспышки гнева. Со дна голубых глаз дочери на него смотрел сам Брайс Кусланд.

– Точно! Вот оно, – нахмурился Хоу. – Тот самый треклятый блеск в глазах, отмечавший каждую победу Кусландов, которая оставляла в тени меня. Похоже, из тебя всё же вышел толк. Уверен, твой отец гордился бы тобой… вот только я ещё сильнее хочу твоей смерти!

Хоу сделал короткий знак магу. Приготовленное заклинание сорвалось с посоха, и тяжёлый, как камень, удар должен был выбить из противницы дух. Её заслонили.

Элисса едва успела выдохнуть, как перед ней оказалась надёжная спина. Заклинание рассеялось способностью храмовника, а в мага полетел антиванский кинжал. Было далеко, и маг успел отпрянуть, но секундного отвлечения хватило, чтобы Зевран лёгкой и быстрой поступью подобрался к врагу. Алистер принял на меч удар одного солдата, из глубины темниц выбежало ещё двое. Морриган пустила в них ледяную стрелу. Даже без посоха она могла потягаться в колдовстве с магами Круга.

Элисса не была одна.

Хоу не собирался принимать её вызов и драться на дуэли, он рассчитывал на превосходство в магии. Но Рендон Хоу и сам владел кинжалами не хуже обученного солдата, и все его слова ничего бы не стоили, если бы он сам в прошлом и настоящем не отправил на тот свет множество своих врагов.

Деморализовать противника. Убить на его глазах союзника. Хоу в лёгкой броне кинулся к колдунье. Его кинжал был отбит мечом с фланга. Хоу развернулся и широкой дугой рассёк воздух, где мгновенье назад стояла Элисса. Ледяной ветер ударил ей в спину, но не причинил вреда. Элисса замешкалась. Без щита с незнакомым мечом с другим балансом она чувствовала себя менее уверенно. Она успела принять на меч остриё кинжала, тот соскользил по клинку и упёрся в гарду. Второй кинжал почти достал её. Элисса успела увернуться, чтобы лезвие лишь слегка царапнуло кольчугу.

В этот миг Зеврана с грохотом отбросило к стене колдовством. Алистер отвлёкся, чтобы обезвредить мага, и получил лёгкую рану на боку. Два столкнувшихся заклинания сотрясли стены комнаты и погасили факелы. Светящийся шар и огненная змея закружились под потолком. Стало светло и жарко, как на пожарище, а сталь не прекращала звенеть.

Рендон Хоу выстоял. Даже когда его солдаты погибли, а маг пал с рассечённой кинжалом грудью, успев обжечь своего убийцу, Хоу не обернулся. Плохой меч не мог пробить его броню. Множественные царапины не причинили вреда. Однако Рендон Хоу остался один, и никто более ему не поможет.

Когда Элисса велела своим уставшим друзьям не вмешиваться, он ухмыльнулся облегчённой задаче и глупости противницы. Она сама истекала кровью от более глубоких порезов, но не ослабляла натиск. Элисса Кусланд поставила всё на эту битву, и каждый удар, несмотря на усталость, бил всё тяжелее, сильнее, отчаяннее. Она сражалась так в ночь падения Хайевера, когда в свете пламени уже ничто не имело значения.

Хоу не собирался ни сдаваться, ни умирать. В своих глазах он всё ещё был тэйрном Хайевера, эрлом Амарантайна и эрлом Денерима. Он рассчитывал убить само имя Кусланд и вновь предстать перед Ферелденом могущественным дворянином, незаменимым советником Логэйна, которого Собрание земель вот-вот объявит королём, а Хоу в знак силы и превосходства над всеми несогласными бросит к подножию его трона головы Серых Стражей…

Всё произошло внезапно. Острая боль внизу груди. Его атака, прошедшая лишь касанием. Его кинжал достал чужую плоть, и ему не мешали. Лишь храбро шагнули навстречу удару, занеся свой.

Выверенным ударом Элисса вонзила меч точно в щель в доспехах. Рука дрогнула от нанесённой ей раны, но смогла закончить удар, делая чужую рану смертельной. Один кинжал упал на камень. Элисса отшатнулась. Другой всё ещё был направлен на неё, но рука, что его не выпускала медленно рухнула на пол с телом врага.

Хоу смотрел на растекавшуюся по доспехам и камню кровь. Его кровь. Его жизнь утекала, а вместе с ней все почести, титулы и владения, которых он добился, которые у него снова отнимают. И с последними словами он выплюнул всю ненависть, обиду и чувство несправедливости, что годами подтачивали его разум:

– Прокляни тебя Создатель. Я… заслуживаю… большего!

И испустил дух.

Рендон Хоу был мёртв. Убит мечом из своей оружейной. Его кровь продолжала вытекать из ран, смешиваясь с каменной пылью замковых подвалов, но последнее дыхание уже сорвалось с губ, душа покинула тело и более не вернётся в этом мир никогда.

Мёртв. Элисса смотрела на его тело пустыми глазами.

Всё кончено. Месяцы, наполненные беспросветным сумраком и жаждой мести, оборвались одним точным ударом. Не так, как она хотела. Не тем клинком, что она хотела. Всё случилось не так, как она хотела.

Тэйрн Брайс Кусланд всегда называл Элиссу волчонком. Не говорил почему, просто знал, что ей подходит, и смеялся, когда она заглядывалась на чужие тренировки с мечом, тогда ещё ничего не понимая.

Однажды, когда тэйрн разбирал судебные тяжбы, Элисса спряталась за углом. Было ей года три или четыре. Два больших голубых глаза с неизмеримым любопытством смотрели на отца, его лицо, жесты; маленькие уши вслушивались в его голос, а детский разум пытался осмыслить происходящее. Тэйрн заметил её и улыбнулся, встал с кресла, из-за чего все говорившие разом смолкли, вышел за угол и взял дочь на руки. Затем молча вернулся в кресло, посадил Элиссу на колени и велел продолжать.

Из одной из поездок в Денерим тэйрн Брайс привёз домой маленького щенка мабари. Пёс был таким толстолапым и смешным, но уже тогда Элисса разглядела в его медно-золотистых глазах большой ум. Так и сказала отцу. Мабари выбрал её, а не Фергюса, и в тот год тэйрн рассказывал эту историю всем гостям.

Тэйрна Элеанора не одобряла тренировки с оружием. Но когда Элисса училась стрелять из лука и никак не попадала в мишень, мать вдруг подошла к ней и поправила. «Это делается вот так», – сказала она. В тот день Элисса подробно расспросила отца, что умеет на этот счёт матушка, и была очень удивлена.

Рука матери всегда казалась мягкой, особенно когда она расчёсывала Элиссе волосы и вплетала туда синие ленты. Получалось красиво. Лучше, чем у Нэн.

Фергюс очень любил свою жену-антиванку. Он называл Ориану самой красивой женщиной в Тедасе… «После матушки и сестрёнки, конечно же», – смеялся он. Элисса тогда была ребёнком.

Когда родился Орен, праздновал весь Хайевер. Тэйрн был щедр и счастлив появлению внука, а народ радовался, что наследие их повелителей стало так крепко.

Первой игрушкой Орен выбрал деревянный нож, хотя тогда он казался ему могучим мечом, которым маленький мальчик мечтал сразить дракона. Фергюс обещал, что привезёт ему настоящий, когда вернётся из-под Остагара. Ориана тогда так вздыхала. Кроткая и стойкая, готовая ждать его до последней минуты.

Прикосновение заставило Элиссу вздрогнуть. Она сидела на коленях, и тело Рендона Хоу всё ещё лежало перед ней. Месть свершилась. Внутри ничего не осталось. Только пустота. Элисса подняла растерянный взгляд на Алистера, и он позволил ей уткнуться в своё плечо, начал поглаживать ладонью по спине, как делал всегда. Так долго, как нужно. Пока не пройдёт…

*

Переполох в замке быстро разнёсся по всем его уголкам. То и дело мимо комнаты королевы пробегали стражники, и чем быстрее они бежали в сторону предполагаемых и ещё неведомых им беспорядков, тем меньше видели вокруг.

– Серые Стражи, должно быть, сделали дело. Заклинание исчезло, – шепнула в замочную скважину Эрлина. Дверь тихо приоткрылась и в щели показалось освещённое свечами лицо королевы.