Текст книги "Dragon Age: Серый Страж (СИ)"

Автор книги: Акили

сообщить о нарушении

Текущая страница: 65 (всего у книги 85 страниц)

– Зачем мы идём в Редклиф? Разве нам нужно не в Денерим быстрее решать дела?

– Стэн, так нужно. Эрл Эамон сказал, что мы должны приехать в Денерим вместе с ним как официальные союзники.

– Теряем время, – проворчал кунари.

– Несколько дней. С точки зрения Мора, может быть и, весомо, – согласился с ним Алистер. – Однако архидемону придётся подождать, пока не решим вопрос с Логэйном. Увы, без этого никак.

– Разве Логэйн стоит между нами и архидемоном?

– Нам нужно собрать армию Ферелдена и выступить единым фронтом с союзниками, – терпеливо объяснила Элисса. – Наших нынешних сил пока недостаточно.

– Стэн, мы ведь это уже обсуждали много раз, – заметила Винн. – Ты снова споришь с командиром?

– Я пойду, куда она укажет, – ответил кунари. – Просто считаю, что мы делаем крюк.

Позади был ещё один день. Чувство приближения чего-то важного и неотвратимого нарастало, но нервозность коснулась отнюдь не всех в отряде, и некоторые искренне наслаждались прогулкой и мирным днём без порождений тьмы. Отряд уже ставил лагерь для ночного привала, когда ещё не стемнело. Световой день теперь длился долго, хотя из-за близости Мора солнце почти не покидало туч в краях южнее Баннорна, но усталость соратников оттого не таяла. По ощущениям, сегодня отряд прошёл довольно большое расстояние, и у всех ныли ноги и зудели натёртые мозоли. Винн обещала сделать мазь, чтобы облегчить всеобщие муки.

– А где Зевран? – оглянулась вдруг Элисса. Она привыкла слышать его голос, когда он любезничал с Лелианой, шутил или нет над Винн или любопытствовал насчёт жизни кунари, но сегодня шёл так тихо, что Элисса и не заметила, как Зевран отстал.

– Не знаю. Кажется, вот только что шёл позади, – пожал плечами Алистер. – Поискать?

– Я сама. Ставьте лагерь. Чейз найдёт его. Правда, малыш? Наверняка он где-то рядом.

Мабари помнил запахи каждого в отряде и опустил нос к земле, но поблизости эльф не проходил, потому Чейз побежал назад, готовый вот-вот уловить запах антиванских сапог. Они с Элиссой отошли уже на приличное расстояние, а Зеврана всё не было.

Как он мог так сильно отстать?

Элисса звала его по имени, но ответом было только шуршание деревьев по левую сторону от тропы и дуновение прохладного ветра. Элисса уже начала волноваться, что с Зевраном что-то случилось. И если это так, а они не заметили… какими друзьями они имеют право тогда называться?! Среди рваных серых облаков блеснувшее алым солнце коснулось горизонта. Начинало темнеть. Элисса звала всё громче и отчаянней. Скоро уже хватятся и её.

Она сошла с тропы, оглядела лысеющие холмы, которые из-за влияния близкой скверны так и не смогли обрасти сочной травой и беспомощно пустовали. Листья на деревьях пожухли, не успев приютить птичьи гнёзда. Земля под ногами потрескалась и высохла, а ведь отряд шёл не по югу, а ещё только севернее Имперского тракта. Хотя чему удивляться, если Лотеринг пал уже месяцы назад. Мор ещё не накрыл весь Ферелден только потому, что орда остановилась. Она поглотила юг страны, и осталась пировать на пепле и костях, но, несомненно, двинется дальше смертельной волной, едва из тёмной бездны Глубинных троп получит ясный приказ. Архидемон ещё наберётся сил и появится, и тогда…

– Зевран, где ты? – вздохнула Элисса. – Здесь опасно ходить одному. Неужели ты ушёл?

У неё поникли плечи. Вдруг она совершила ошибку с теми перчатками? Элисса ведь мало что знала. Зевран рассказывал только о своей работе на Воронов, а о личном ни слова. Лишь пару раз он упомянул мать и эти перчатки, и Элисса подумала… А вдруг они напомнили ему о том, что Зевран вспоминать не хотел. Когда-то и Элисса избегала вспоминать дом, и сейчас чувствовала себя безмерно виноватой. Она готова была извиниться, только бы Зевран вернулся, и с ним ничего не случилось…

– Вот и непобедимый Серый Страж. Так необдуманно осталась в одиночестве.

Элисса резко обернулась и увидела на скальном выступе мужчину в кожаном доспехе с металлическим нагрудником. Он довольно скрестил на груди руки и с ухмылкой смотрел на Элиссу. Его смуглая кожа и тёмные глаза явно говорили, что он не из этих краёв, возможно, Тевинтер, но антиванский акцент был более чем красноречив.

– А где Зевран? Разве он не с тобой? Что-то я его не заметил в вашем лагере.

Элисса мельком глянула на заткнутые за пояс кинжалы Ворона и промолчала. Чейз агрессивно оскалился и зарычал. Если бы Ворон был один, то у Элиссы с мабари были бы шансы с ним справиться, но памятуя истории Зеврана, Элисса была уверена, что Ворон пришёл не в одиночку, и одно неосторожное движение грозило поколебать опасное равновесие не в её пользу. Сердце начало глухо стучать и предвещать недоброе, когда позади вдруг раздался знакомый насмешливый голос:

– Вот и я, Тальесен. Ты искал меня?

Зевран вышел вперёд и встал между Элиссой и Тальесеном, глядя на давнего товарища с той же ухмылкой, которой он в прежние времена раздражал всех Воронов.

– Ну конечно, я искал тебя, – в той же манере ответил Тальесен. – Может, расстались мы и не очень, но я рад тебя видеть.

– Далеко ты забрался. Скажи, тебя сюда послали или ты сам вызвался?

– Ого, посмотрите, он ещё острит, – насмешливо закатил глаза Ворон, словно наслаждался беседой со старым другом. – Разумеется, я сам вызвался. Когда я узнал, что великий Зевран сделался бродягой, то захотел своими глазами это увидеть.

Эльф развёл пустыми руками.

– Ну так смотри, вот он я. – Короткая пауза, и его улыбка погасла в один миг. – А если серьёзно… тебе, старый друг, следовало остаться в Антиве.

Тальесен сделал шаг к краю выступа и убеждённо заговорил:

– Зевран! Всё не так, как ты думаешь. Ещё не поздно всё исправить. Я понимаю, почему ты так поступил, и не виню тебя. Но ты всё ещё можешь вернуться в Антиву со мной, и всё будет как раньше.

– Как раньше, говоришь… – Зевран отвёл взгляд и сухо уставился в землю.

– Именно. Нужно только, – Тальесен посмотрел на притихшую Элиссу, – выполнить контракт. Сам знаешь правила. Антиванских Воронов нельзя предать.

Тальесен свистнул, и из-за деревьев тут же показалось трое мужчин и женщина. Судя по снаряжению, наёмники. Двое положили ладони на рукояти мечей, женщина обнажила кинжалы, а последний слегка натянул двумя пальцами тетиву. Подобных наёмников когда-то нанял и сам Зевран, которых не интересовали ни переговоры, ни причины, а лишь обещанный куш. К несчастью, когда Ферелдену начал угрожать Мор, многие, кто владел оружием, не находили другого способа выживать.

Тальесен пробежал по ним взглядом – что-то в нём изменилось – и тут же снова посмотрел на Зеврана. В этом взгляде отражалась внимательность и бездонное почти пугающее спокойствие – ни единой эмоции. Элисса тоже смотрела Зеврану в спину, и тот явно это чувствовал, чувствовал её напряжение.

– И ты мне даже ничего не скажешь? – спросил он тихо Элиссу, не оборачиваясь.

– Нет… – так же тихо ответила она.

У Зеврана поникли плечи.

– Вот как…

–…это твоя жизнь, Зевран. Только тебе решать… но я не хочу, чтобы ты к ним возвращался. Только не к ним.

Последние слова были сказаны почти шёпотом, но эльфийское ухо, безусловно, их уловило. Зевран обернулся к Элиссе и коротко сказал:

– Прости.

Он что-то бросил под ноги, и пространство быстро наполнилось едким дымом. Элисса закашлялась, глаза начали слезиться. Чейз заскулил и стал усиленно закрывать лапой нос, в который ударил резкий дезориентирующий запах. Ослабить своих врагов перед боем – так всегда поступали Вороны… и так всегда поступал Зевран. Элисса почувствовала рядом движение и быстро обнажила меч, на рефлексах отбила пару неточных ударов, но тут же почувствовала острую боль над левым бедром, словно что-то прокололо кольчугу.

Мысли путались. Дым жёг глаза, мешал сосредоточиться. Элисса металась из стороны в сторону в поисках свежего воздуха. Она задыхалась и не могла думать ни о чём. Где враг? Где друг? И есть ли у неё друг? Ни одну из этих мыслей она не могла ухватить.

Потом её крепко схватили за локоть, Элисса попыталась вырваться, но почувствовала лёгкий удар рукоятью по виску, и её тут же отшвырнули в сторону на землю. Послышался глухой удар и жалобное скуление. Элисса попыталась позвать волкодава, но едкий дым попал ей в горло, и голос сорвался. Она не видела, где находится, где находится враг и что происходит. Ей показалось, что она слышит звон ударяющейся стали, какие-то стоны, чей-то голос и свист, но голова так кружилась, что падая к темноту, Элисса уже не слышала ничего.

Она очнулась какое-то время спустя оттого, что кто-то хлопал её по щекам, и приподняла веки. Лёгкий ядовитый запах дыма ещё витал в лесном воздухе и застрял тошнотой в горле, заставил согнуться пополам и откашляться. Из-под век сорвались остатки слёз, но сквозь режущую боль Элисса разглядела смотрящие на неё янтарно-золотистые глаза.

– Зевран?

Его глаза были немного покрасневшими, но в целом в порядке из-за того, что Зевран почти весь бой держал их закрытыми. Нижняя часть лица была скрыта тёмной тканью, которую он тут же снял и помахал в воздухе, разгоняя остатки смрада. Зевран заметил кровь на боку Элиссы, свернул ткань и аккуратно приложил к маленькой ранке.

Элисса усиленно тёрла слезящиеся глаза и моргала, Чейз всё ещё закрывал лапой нос и чихал. Элисса оглянулась на тропу, на которой ныне лежали в пыли и собственной крови пять тел. Почти все они были убиты одним точным ударом в шею… кроме Тальесена. Годами тренированные в жесточайших условиях рефлексы помогали ему отражать и наносить удары даже без зрения. Запах дыма дезориентировал, и Тальесен, мгновенно задержал дыхание, как Зевран, и смог на какое-то время сохранить ясность рассудка. Вот только острый эльфийский слух и почти невесомый шаг сыграли свою роль, и в миг, когда лёгкие от удара потребовали вдоха, а человеческое ухо не смогло уловить приближение врага, всё и решилось. Не одним ударом. Пятью. Вороны хорошо знают, куда бить, и защищают эти места у себя.

Зевран мельком глянул на неглубокую рану Элиссы и подумал, что в неё тоже, несомненно, целились, хотя и попали в дыму по чистой удаче. Но даже такой отвлекающий манёвр сослужил ему хорошую службу в бою.

Волкодав недовольно зарычал на эльфа.

– Знаю, знаю. Я тебя пнул, но ты меня чуть не цапнул. То ли ты перепутал в суматохе, то ли всё не так понял, – закатил глаза Зевран и попытался погладить пса, но тот лишь обидчиво гавкнул. Зевран отдёрнул руку и пожал плечами.

Элисса заметила возле его ноги пустой и наполовину разбитый глиняный сосуд.

– О, это? Я тоже кое-что выменял у долийцев. Они используют эту штуку против диких зверей… и против людей, наверное, тоже, – Зевран бросил бесполезный сосуд к остальным черепкам. – Эх, использовал всё, что есть. С таким трудом убедил долийцев поделиться этим с чужаком и так быстро потратил. А рецепта они мне не оставили. Какая жалость.

– Тебе больно? – первое, что спросила Элисса, и Зевран на миг растерялся, а потом осмотрел себя и легкомысленно махнул рукой.

– Кровь не моя… большая её часть. Я заметил слежку, когда мы искали место для лагеря, тихо улизнул от вас и проследил за ними, а потом они привели меня к тебе. Тут уж ясно стало, что случится. Хех, видела лицо Тальесена? Он нанял чуть больше людей, чем в итоге к нему вышло.

Зевран вдруг замолк, потому что Элисса так странно на него смотрела.

– Тебе грустно? – спросила она и бросила взгляд на тела.

– Тальесен мёртв, – со вздохом констатировал Зевран. – И теперь, пожалуй, это конец. Раз он предлагал вернуться в Антиву и не врал, то, вероятно, уже обо всём договорился. А раз Стражи, на которых заключён контракт ещё живы, значит, все взявшие его Вороны мертвы, и пока я как-то себя не выдам, Вороны больше не будут меня искать, – Зевран с наслаждением глубоко вдохнул уже чистый воздух. – Я получил свободу, которой никогда не знал. Странное чувство.

Он свободен, он может идти, куда пожелает, делать, что пожелает. Если таиться, то Зеврана ещё долго не найдут, но быть со Стражами значит быть на виду…

– Прости меня.

– А? – он удивлённо уставился на Элиссу.

– Из-за меня тебе пришлось выбирать. Я знаю, ты хотел вернуться домой, – Элисса печально посмотрела на тело Тальесена, – и он ведь был твоим другом. Тебе сейчас грустно?

Зевран коротко вздохнул. Так вот о чём она спрашивала.

– Я не желал Тальесену смерти… но что случилось, то случилось. Его единственной ошибкой были его приоритеты, но каким-никаким другом он всё же в те времена был. Пусть и не в полном смысле слова. У Воронов всё-таки не бывает «друзей»… но вот смотрю на тебя и не могу удержаться. Хочется назвать настоящим другом, – он поднялся с места и картинно вздохнул. – Э-эх! Скажи мне кто-нибудь год назад: «Зевран, дружище, ты провалишь важное дело, и это будет самым умным поступком в твоей жизни», – да я бы тому глотку перерезал. А оно вон как вышло. Вышло, что ты спасла меня от Воронов. О нет, не отрицай. Ты сделала больше, чем думаешь, и за это я твой должник. Так что… спасибо.

– Мы ведь друзья.

Зевран сморгнул. Она так легко это сказала, словно дружба была для неё чем-то естественным. Наверное, так и есть. Зевран облизнул губы, словно распробовал на вкус это слово, и оно ему явно понравилось.

– Что ж, тогда позволь, я так и скажу. Чем мы тут занимаемся? Останавливаем Мор! Не могу сказать, что когда-либо я занимался чем-то более достойным, – он помог Элиссе подняться и посмотрел ей в глаза. – Элисса, я намерен идти с тобой до самого конца. Как-никак… кто-то же должен постараться оградить тебя от безвременной смерти. Неплохая задача для настоящего друга, верно?

– Зевран, пожалуйста, не говори так! Не умирай…

Но он лишь рассмеялся:

– О нет, сейчас я хочу жить. Вороны пока не будут меня беспокоить, и я могу наконец вздохнуть свободно, пусть не знаю, надолго ли. Так что нет, помирать я не намерен. Это Серые Стражи всегда умирают. Ты что, не читала историй? Герои всегда гибнут. Если только у героя не было закадычного дружка. Тогда… хм-м-м… тогда погибал дружок. – Зевран с напускной досадой ударил кулаком по ладони. – Так и знал, что тут что-то не то! Получается, что дружба – совсем никудышное дело.

Смех Элиссы наполнил его уши приятной музыкой. Женские улыбки Зевран любил не меньше, чем заниматься любовью или пускать кровь врагам, но зачем об этом сейчас говорить? Пусть лучше она смеётся.

Когда-то Зевран взял контракт на Серых Стражей, чтобы умереть в бою. После смерти Ринны он чувствовал опустошение, словно был никем. Он и был никем, и Ринна была никем. Вороны наглядно им это показали, но сейчас, нащупав в кармане перчатки и глядя, как улыбается Элисса, Зевран чувствовал, что что-то он всё-таки да значит.

Друг, да? Неплохо.

========== Глава 84. Праздник и нападение ==========

– Сядь, Страж, выпей со мной.

Элисса остановилась и удивлённо посмотрела на Огрена. Отсветы вечернего костра мерцали на его огненных усах и румяном от алкоголя лице. Гном сидел в одиночестве и пил. Не то чтобы последнее кого-то удивляло, все даже привыкли к разящему от Огрена запаху эля, но в последние дни гном и впрямь приуныл. Когда с ним пытались заговорить, он только бурчал что-то под нос, после чего снова прикладывался к бурдюку, пил так, что содержимое лилось по рыжим усам, а потом рыгал, вытирал рот рукавом и снова уходил в свои мысли.

Через три дня отряд должен был достичь Редклифа, а там вместе с эрлом Эамоном отправиться в Денерим. Их путь наконец был прям и ясен, дни превращались в переходы, а вечера сопровождались будничными делами в лагере и предположениями о том, что ждёт Стражей на предстоящем Собрании земель.

Огрен обычно вставлял своё слово в любой вопрос. Часто не по делу, но его в отряде хотя бы слушали, ели с ним из одного котла, в то время как в Орзаммаре сторонились как чумы и в таверне даже не садились с ним за один стол, будто он бескастовый.

«Впрочем, – вздыхал про себя Огрен, – теперь я точно бескастовый, тресните меня предки».

– Всё в порядке, Огрен? – спросила Элисса, когда гном её позвал.

Сегодня Огрен стоял на часах, и все остальные, кроме Шейлы, уже ушли спать. Гном не ответил сразу, а только посмаковал на губах вкус эля и решил сделать ещё один внушительный глоток. Однажды Элисса попросила гнома во время караула не пить, но Огрен явно обиделся и в весьма вульгарных выражениях заявил, что даже пьяный он может поболее некоторых, и даже резко замахал секирой, чтобы это доказать. Элисса тогда отпрянула, Чейз облаял, а Алистер бросился унимать разбушевавшегося гнома. Всё закончилось тем, что его вырубила Шейла. Наутро Огрен ничего не помнил, а среди спутников всерьёз пошли шепотки, что пьяным гномам в отряде не место. После этого Огрен совсем сник.

– Да ничего. Так. Оса в глаз тяпнула.

– Точно?

– Ага, это вы, люди чуть что – сразу ноете, как чайники. А Огрен никогда не размякает! Там, где надо, у меня всегда твёрдо, если понимаешь, о чём я.

Элисса бы не согласилась. Именно последние несколько дней Огрен выглядел наиболее «размякшим». Пока битвы отгремели, а новые ещё не наступили, появилось время на раздумья и сомнения.

С самого ухода из Орзаммара Огрен ни слова не сказал о случившемся там. Просто шёл за Стражами, рубил секирой их врагов и чувствовал себя на своём месте. Лишь однажды в одной из деревень, едва услышал её название, тут же сорвался с места, но вернулся ни с чем и задумчивый. Алистер пошутил, что, наверное, в местной таверне не оказалось его любимого эля.

– Ты скучаешь по Орзаммару? – предположила Элисса. Тоску по дому она прекрасно могла понять и думала, что сможет подобрать слова и утешить гнома, но он почти с возмущением ответил:

– Что? Скучаю ли я по Орзаммару?! Ты мало того, что уродина, так ещё и дурная, Страж?

– Прошу прощения? – вскинула бровь Кусланд.

– Да там со мной обращались, как с навозной мухой! Ноги моей там больше не будет! Тьфу, скучаю ли я по нему. Во сказанула.

– Я думала, что…

– На поверхности, конечно, ярко и воздуха много, грязи до краёв, зато никто не знает, кто ты, что делаешь, куда идёшь, а эль!.. Кто бы подумал, эль из зёрен! Да орзаммарский эль, по сравнению с местным, просто грязь! Наверное, потому, что они пихают туда грязь. Поди пойми.

– Но ведь там был твой дом. Пока всё это не случилось с Бранкой…

Элисса слышала, как недавно мертвецки пьяный Огрен орал на мабари, но разговаривал он как будто с Геспит и обвинял в том, что из-за неё Бранка ушла от него.

– Бранка… да, – вздохнул Огрен, глядя на пламя. – Она всегда была как спичка в масле. Только на всю голову стукнутая. Наверное, поэтому и ушла… хотя это я раньше так думал, – Огрен шумно вздохнул, поднёс к губам бурдюк, но, так и не отпив, опустил его. – Слушай, Страж. Я всегда говорил, что стал таким, потому что Бранка меня бросила, но… может, на самом-то деле она меня бросила, потому что я такой, а?

Огрен смотрел несчастными покрасневшими глазами. Казалось, подобная мысль далась ему нелегко. Элисса не знала, каким был Огрен до исчезновения Бранки, но после он делал всё, чтобы окружающие от него отворачивались. Элисса решила, что, пусть от гнома несёт за двадцать ярдов алкоголем, а от его выражений её порой передёргивает, Элисса может хотя бы выслушать его – сделать то, чего никто раньше не пытался.

– Я не знаю, Огрен. Но знаю, что здесь, на поверхности, ты стал другим, – по крайней мере, до недавнего времени. – В лесу Бресилиан без твоей помощи нам пришлось бы трудно, так что…

– Ха! – невесело усмехнулся гном. – На поверхности я попробовал двадцать пять сортов пива, пятнадцать сортов мёда и тридцать шесть сортов эля. Лучше я от этого не сделался. – Он не глядя запрокинул бурдюк и сделал крупный глоток. – Может быть… если бы я был более внимательным мужем, сказал бы этой женщине сидеть дома, а не ерундой маяться, Бранка бы сейчас сидела себе с маленьким Огреном в пузе и не помышляла бы ни о какой Наковальне. Э-эх.

Эль в бурдюке кончился, и гном отбросил его в сторону, а потом вдруг вскочил на ноги, вскинул руки, повернулся корпусом то в одну сторону, то в другую, словно разминался, а потом повернулся к Элиссе, словно и не был пьян.

– Вот что, Страж. Чего я тебя позвал. Мы же завтра опять ту деревню пройдём. Как её… – Огрен ткнул пальцем в разложенную рядом карту. – Может, мы там задержимся на часок?

– Зачем?

– Ну… по правде говоря, меня одна девушка интересует.

*

Фельзи вертелась в переполненной таверне, как волчок. Посетители нагло требовали выпивки, а она им огрызалась, что нету, и тем, похоже, только подзадоривала их. Рыжие стянутые в тугой высокий хвост волосы, огромные зелёные глаза, пухлые губки и большая грудь делали её привлекательной добычей для всех окрестных пьяниц. Один неприлично пошутил насчёт её роста и получил пустым подносом по переносице, другой попытался ущипнуть её сзади, но в тот же миг обнаружил пиво у себя на штанах.

Служанка в людской харчевне – вот и «предел мечтаний» для крепкой на словцо и удар гномки-женщины. Но эта работа, по крайней мере, обеспечивала её и больную мать. Кто знает, что было бы, останься Фельзи в Орзаммаре. Может, её жизнь и была бы лучше, а может, так же пахла бы алкоголем, как эта.

При воспоминании об алкоголе гномку передёрнуло. Уж слишком о многом напоминало это зловоние: о том, что было, и о том, что могло бы быть, да не сложилось. Фельзи обиженно надула губы и гордо расправила плечи. Аромат выпечки уже начал распространяться по залу, и гномка быстро зашагала на кухню к печи, пока не пригорело.

Хотя этим пьянчугам и горелое бы сошло, – фыркнула она про себя.

Дверь таверны протяжно скрипнула, и даже на кухне повеяло сквозняком.

– Фельзи! Посетители! – крикнул ей хозяин таверны, словно сам не мог спросить очередных пьяниц, чего им надо.

– Слышу! – в той же недовольной манере ответила Фельзи и вышла в зал, вытирая руки о передник.

Только что вошедшие посетители оказались не похожи на местных завсегдатаев. В приличного вида броне и при оружии они походили на разношёрстную шайку наёмников, дела у которых шли весьма неплохо. Фельзи было всё равно, кто они, пока те исправно платили за выпивку.

– Ну, чего желаете? – глянула она из-под нахмуренных бровей. – Только не говорите, что мёда. Мёд давно кончился. И не рома, ром на прошлой неделе вышел. И не вина, его со вчера нет. И коньяк тоже не просите.

Однако незнакомцы ничего не успели ответить, как из-за их спин вышел гном с огненно-рыжими усами. Он втянул носом воздух и расплылся в дурацкой ухмылке:

– Ты уверена, что тебе не суждено быть пекарем? А ведь булочки у тебя весьма хороши!

– Огрен! – ахнула Фельзи, и тот разулыбался ещё шире и уже приготовился ловить её в объятия, но Фельзи и не собиралась, а лишь презрительно фыркнула. – Могла за сто шагов по вони догадаться, что это ты.

Огрен Кондрат в молодости был удалым воином. Все девицы готовы были пасть к его ногам, но среди них всех он смотрел на одну только Фельзи – девушку из касты торговцев. Несколько смущённых взглядов, коротких слов при встрече, и они, казалось, могли начать отношения, как Фельзи услышала, что семья Огрена решила его женить на талантливой девушке из касты кузнецов. Роман закончился, не успев начаться.

«На всё воля предков», – решила Фельзи и не собиралась долго унывать. Она равнодушно восприняла новость о том, что жену Огрена объявили Совершенной. Но потом Бранка вдруг ушла, оставив позади только мужа, и тот из-за этого стал посмешищем для всего Орзаммара. Огрен остался один и выглядел настолько несчастным, что сердце Фельзи дрогнуло. Она пожалела его, когда Огрен от отчаяния снова стал искать с ней встречи. Они попытались начать заново, вот только Огрен больше не был тем, кого полюбила Фельзи. Вместо отважного воина на неё теперь смотрел пьяница с вечным запашком изо рта и ужасными манерами. Когда у Фельзи умер отец, Огрен пришёл на его похороны мертвецки пьяным и устроил дебош. Больше Фельзи этого терпеть не могла. Она порвала с Огреном и ушла к матери на поверхность подальше от всего этого. И теперь Огрен снова стоял перед ней.

– Что ты тут делаешь? – недовольно спросила Фельзи. – Целая поверхность кругом, так надо было нагрянуть именно в мою таверну!

– Да вот пришёл кружечку опрокинуть и, может, бронто насадить, если понимаешь, о чём я, – подмигнул гном.

Фельзи закатила глаза. Куда уж было не понять. Все шуточки Огрена были в одном направлении.

– Нет тут для тебя кружечки. А бронто будешь насаживать в Орзаммаре. И как тебе хватило наглости явиться сюда, пьяный осёл! Мало того, что ты подрался с жареным нагом прямо у могилы моего отца, так ты нагу ещё и проиграл! То же мне – воин! – пыхтела от злости гномка.

– Фельзи, столы сами себя не протрут! – крикнул ей из-за стойки тавернщик.

– У меня посетитель! – огрызнулась она в ответ.

– Слушай, я не виноват, что меня спровоцировали! А эти проклятые наги… в общем, – Огрен вдруг перестал орать на всю таверну и примирительно вздохнул. Он глянул за спину, где один из его спутников показывал ему какие-то знаки. – Что? – переспросил гном шёпотом, но таким, что услышал весь зал, ему снова что-то сказали одними губами. – А, да. Я думал о тебе, Фельзи. Заскочил вот увидеться в перерыве между сражениями с порождениями тьмы.

– Это ты-то сражаешься с порождениями тьмы? – недоверчиво приподняла бровь Фельзи, спутники Огрена за его спиной дружно закивали, подтверждая.

Она ещё раз оглядела Огрена. Он твёрдо стоял на ногах, хотя выпивкой от него разило так же, как от местных пьянчуг, но к этому зловонию за месяцы работы в таверне Фельзи привыкла. На нечищеных доспехах Огрена кое-где ещё виднелись бурые брызги, а вот заложенная за спину в ремни секира блестела как новенькая. Он снова начал начищать оружие, как раньше перед Испытаниями, на которых ещё молодая Фельзи робко поглядывала на Огрена с трибуны.

– Ладно, Фельзи! – хлопнул себя по нагруднику Огрен. – С тобой свиделся, пора идти с Мором бороться.

Гном надел шлем и развернулся к выходу.

И что? Всё? Просто так вот уйдёт и, может, не вернётся больше? Будь он неладен. Ещё убьётся где-нибудь по пьяни со своими порождениями тьмы!

– Стой, а кружечку-то? Я тебя ещё не назвала пещерной крысой и… – переполошилась Фельзи, но Огрен вдруг отказался:

– Кружечку потом, Фельзи. Нельзя заставлять архидемона ждать. А то он обидится, свернёт весь Мор и уйдёт восвояси. Представляешь, как все разочаруются?

– Но вам же необязательно идти прямо сейчас? Давай, можешь назвать меня злобным бронто, а я отвечу, что ты пахнешь наговыми какашками…

– Знаешь, что. У меня сейчас дела. Я к тебе потом загляну, Фельзи, как всё уляжется. Обещаю. Будет тогда и кружечка, и всё остальное. Счастливо, сосулька пещерная.

– Смотри не помри там, горшок с секирой, – усмехнулась она.

Огрен, полный гордости и достоинства, вышел из таверны вместе с товарищами. Едва за ними закрылась дверь, всю горделивость гнома как ветром сдуло, и он был готов пуститься в пляс.

– Ха! Любовный караванчик Огрена достиг своей цели! – хлопнул он в ладоши.

– Так… тебе удалось с ней помириться? – протянула Элисса.

– Да где были твои глаза, женщина? Видела, как она готова была броситься в мои объятья?

Элисса не видела, но возражать не стала. Лишь мысленно порадовалась, что Огрен преодолел уныние.

– Так вы, получается, были вместе, пока Бранка была в походе? – уточнил у гнома Алистер.

– Что?! Спрашиваешь, изменял ли я Бранке?! Конечно! Она ведь тоже изменяла мне с Геспит… правда, я об этом не знал.

– Что ж, хорошо, что всё хорошо закончилось, – потянулся вверх Зевран. – Жалко, выпить не удалось. Я бы не отказался от кружечки вина. Кажется, я начинаю привыкать к ферелденским… гхм… напиткам.

– Разве нам не пора идти? Нас ждут дела, – сказал Стэн.

– Да ладно, мы вечером перед Редклифом всё равно встанем лагерем. Можно и отпраздновать грядующую победу над Мором.

– По-моему, лучше не праздновать заранее, – поостерегла Элисса.

– Ну вот, ханжи вы, ферелденцы! Тогда давайте отпразднуем что-нибудь другое. Элисса, вот у тебя когда день рождения? – спросил Зевран на ходу.

Она наклонила голову в задумчивости.

– Был в прошлом месяце… кажется.

– Что? Почему ты не сказала? – нахмурился Алистер, но больше оттого, что сам не догадался спросить раньше.

– Я и сама не заметила. Я даже не уверена, какой сейчас день или неделя, – пожала плечами Элисса.

– Вон как, – разулыбался Огрен, уже опять выуживая из котомки бурдюк. После визита к Фельзи у него значительно поднялось настроение. – И сколько ж тебе исполнилось, Страж?

– Восемнадцать*.

Бурдюк плюхнулся на землю, и из горлышка полилась тонкая струйка. Позади Элиссы воцарилась зловещая тишина, а все товарищи, кроме Алистера и Винн, смотрели на неё странным взглядом. Элисса откашлялась.

– Идём дальше, – пробормотала она и зашагала быстрее обычного.

Стэн тихо выругался по-кунарийски, Винн улыбнулась, Лелиана хихикнула, Зевран сказал что-то вроде «хм», Морриган закатила глаза, а Шейла промолчала. Только Огрен, не стесняясь, ткнул в Алистера пальцем и возмущённым шёпотом сказал:

– Ты! Если ещё и ты скажешь, что тебе пятнадцать!..

– Э-э, нет. Двадцать один.

– Ага… – задумался гном, – тогда ладно.

Несмотря на заминку, большинство членов отряда всё-таки поддержали идею праздника. Они купили у фермеров мяса и овощей, в лавке – вино, несмотря на то, что цены из-за Мора сильно выросли, и устроились на шумный ночлег у границы Внутренних земель. Они посылали эрлу Эамону весть, и он должен быть готовым к отъезду сразу же по прибытии Стражей. Поэтому соратники решили отдохнуть последнюю ночь. В Денериме их ждала нелёгкая битва.

Винн с удовольствием пробовала все виды алкоголя, которые они взяли, и просматривала книгу. Зевран снова пытался её подначить, но Винн держалась со спокойствием священника.

Лелиана наигрывала что-то весёлое на лютне и порой теребила подвеску с ферелденскими цветами, которые ей подарила Элисса. Кусланд просто сорвала их по дороге и вручила как подарок, раз уж они решили отпраздновать сегодня дни рождения и именины всех членов отряда разом. И Лелиана с удовольствием вдыхала цветочный аромат, который – о, совпадение! – был тем самым, что напоминал ей о матери. Лелиана ещё никогда не ощущала себя здесь настолько на родине. Элисса даже не поняла, за что подруга так её благодарит, но была рада помочь. Это ведь были просто цветы, которые росли в Ферелдене повсеместно.

Стэн по обыкновению не пил и не болтал о глупостях, но портить всем настроение не стал, а потому просто сидел и вглядывался в темноту, не покажется ли враг, и заодно терпел обвинения в том, что не умеет веселиться.

Морриган демонстративно не пожелала напиваться в компании «пьяных мужланов», намекая в первую очередь на уже ушедшего в загул Огрена. Он сидел в обнимку с Чейзом и красочно описывал псу «гениальную» идею о колеснице, запряжённой мабари. Судя по последовавшему рычанию, мабари затею не оценил и ушёл к Стэну напрашиваться на игру с палкой. Тогда гном подошёл к Элиссе и хлопнул её по спине так, что она чуть не упала вперёд.