Текст книги "Dragon Age: Серый Страж (СИ)"

Автор книги: Акили

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 85 страниц)

Не обеднеют, – подумал он. Зевран уже некоторое время думал об этом, наблюдая за спутниками и за отношением к себе. Винн вечно читала мораль о том, что убивать плохо, а Зевран над ней подтрунивал. Было весело. Лелиана строила из себя недотрогу, но эльф видел, что внимание ей льстит. Правда, стоило задеть её видение от Создателя или дела религиозные, она становилась непреклонной. Стэн с Зевраном лишний раз и словом не перекинется, а Алистер… с ним и так всё ясно.

Элисса никогда ни в чём Зеврана не упрекала, и он сначала считал её слишком прямой и бесхитростной для Серого Стража, но её постоянная беспечность… другие могут считать это простодушием и доверчивостью, но он уже понял, что за этим скрывается недоверие и… безразличие. К его жизни и даже к своей собственной.

Зачем она меня спасла? Зевран про себя усмехнулся. А чего он, собственно, ожидал? По правде говоря, ничего. Он напросился к ним просто так. Куда жизнь не заносит? Так какая разница, где он найдёт свою смерть?

Зевран мельком глянул на Элиссу – она что-то рисовала на картах – и вспомнил вечер в Южном Пределе. Её обагрённый чужой кровью клинок. Такие, как Элисса, получаются не от хорошей жизни, и Зевран тогда подумал, что у них есть нечто общее. Однако теперь это не имело никакого значения.

Зевран сначала не собирался уходить втихую, точно вор, но раз уж выпала такая возможность с разделением, лучшего момента не найти. Напрасно Алистер волновался. Зевран больше не с Воронами, а Стражи больше не его заказ, да и убивать их совсем не хочется. Клятва Стражам? Брось, Зевран. Элисса просто тебя пожалела. Ей не мешает клятва, чтобы подозревать, а её отсутствие не мешает доверию. Зевран не ждал жалости. Зевран Араннай уже ничего ни от кого не ждал.

– Зевран?

Эльф обернулся на голос. Он так задумался, что не услышал, как Элисса подошла.

Теряю сноровку, – усмехнулся он про себя. – Хотя, как поговаривал мой учитель, «оглядывайся назад только в засаде и в спальне».

– Чего желаешь? – проворковал эльф.

Элиссу его тон не смутил. Проведя столько времени в компании таких разных людей, её уже мало что смущало. Зевран заметил, что она держит в руках тканевый свёрток и уловил до боли знакомый запах. Неужели?

– Это для тебя, – сказала она и протянула свёрток. – Увидела недавно и купила.

Зевран развернул подарок и обнаружил отделанные замшей сапоги… и уставился на них во все глаза. Он ещё раз втянул носом воздух.

– М-м-м, пахнет… Это ведь антиванская кожа, верно? Я везде её узнаю!

– Я помню, ты говорил, что хочешь такие. Повезло найти их в Ферелдене. Они теплее, чем твои нынешние. Примеришь? – Элисса глянула на эльфа, а он всё ещё смотрел горящими глазами на подарок, точно ребёнок. – Зевран?

– Никак не могу налюбоваться, – он уселся на том же месте, где стоял, стряхнул старые сапоги и натянул новые. – Сидят-то прямо по мне! Чудо! Ну, если ты мне теперь отыщешь парочку куртизанок, тарелку ухи и продажного канцлера, я почувствую себя совсем как дома!

Зевран искренне рассмеялся.

– Хорошо, что подошли, – удовлетворённо кивнула Элисса. – Для здешних холодов нужна тёплая обувь. Я видела, что ты простудился. Обратись к Винн, она что-нибудь придумает… что ты так на меня смотришь?

– Что? У меня изумлённый вид? Так оно и есть! Просто… – Зевран любовно погладил антиванскую кожу, – никто ещё не делал мне подарков… спасибо.

Элисса улыбнулась ему и ушла к себе. Зевран долго рассматривал носки новых сапог, а потом с сомнением глянул на свою нагруженную сумку… и тихо выложил буханку хлеба обратно.

Алистер внимательно наблюдал за сценой дарения и понял, что ревнует. Ему Элисса подарков не дарила, не считая медальона его матери и двойной порции сыра на ужин. Вдруг после этого эльф положит на неё глаз? И что Алистеру теперь делать? Он мельком глянул на Лелиану, которая рядом распределяла общие вещи по сумкам и спросил.

– Лелиана, ты ведь женщина?

– Я? Вот это новости! И когда же это случилось? – рассмеялась монахиня, не отрываясь от своего занятия.

– Я… просто хотел попросить совета, – замялся Страж. – Как мне поступить, если… если мне вдруг понравится женщина, и…

– Хочешь за ней поухаживать? Вот тебе хороший совет: никогда не спрашивай, женщина она или нет.

– Ага, ладно, хорошая мысль!

– Почему ты спрашиваешь? Боишься, что дело не сладится само собой?

– С какой стати ему сладиться, если я способен спросить у кого-то, женщина она или нет?

– Алистер, тебе это только прибавляет обаяния. Ты немного неловок. Это так мило, – Лелиана состроила миловидную улыбку, но Алистер её не заметил. Он был целиком и полностью поглощён размышлениями над своей серьёзной проблемой.

– Так мне надо быть неловким? Ты же сказала, что так делать не следует.

– Алистер, просто будь самим собой, – снисходительно улыбнулась монахиня.

– Ладно, забудь, что я спрашивал.

Алистер шумно вздохнул и почесал затылок. Его блуждающий по лагерю взгляд вдруг остановился на Морриган – вот уж нет! – а затем перешёл на старую чародейку.

– Винн? Можно спросить? Вот представь, что ты женщина…

– Я и так женщина, Алистер. Это будет не слишком трудно, но я постараюсь.

Арх! Дыхание Создателя!

Элисса снова сидела у своей палатки, обложенная географическими картами. Эльфа не было поблизости, рядом вертелся только мабари, и Алистер мог наконец подойти к ней. Он собрался с духом и решил просто спросить, не нужна ли ей какая-либо помощь. И лишь когда подошёл, заметил, что под картами на коленях она рассматривает портрет семьи в медальоне.

Тень Алистера от костра насторожила Элиссу, и она быстро спрятала медальон под плащ. Алистер почувствовал себя бестактным дурнем, и чувство вины накрыло его. Он должен был догадаться, что Орен в Софмере напомнит ей племянника. Алистер хотел извиниться. Он постоянно чувствовал потребность просить у неё прощения за всё, что было прежде. Но она всегда опережала его.

– Спасибо, Алистер, – она спрятала медальон в карман и посмотрела на Стража. – Я всё хотела тебе это сказать.

– За что? – удивился он.

– За то, что ты всегда рядом. За то, что снова спас меня. За то, что не требуешь объяснений моих ошибок. Я благодарна тебе. Спасибо.

Разве не она всегда спасает? Разве не она всегда кидается в пропасть, чтобы кого-то защитить? Так почему она благодарит?

«Мы же друзья», – хотел пожать плечами Алистер, но быстро понял, что это не то, что он чувствует. И если даже она подтвердит: «Да, друзья», – он уже не будет удовлетворён. Имеет ли он право просить у неё большего?

– С недавних пор мне хорошо и спокойно, когда ты рядом. Я чувствую себя в безопасности, – тихо сказала Элисса.

Настолько тихо, что Алистер не уловил бы ни слова, если бы не стоял рядом. Элисса не возражала, если бы её не услышали, но он всё слышал.

– Знаешь, я как раз думал о том же самом.

Давно надо было это сказать, он и так долго тянул.

«Всё это время я только и слышала от тебя, что бы на моём месте сделал другой Страж».

Слишком долго. Он всё ещё помнил её голос тогда, её слова, её обиду, которые, наконец, указали на все его ошибки. Он обещал, что этого не повторится. Никогда.

– Том же самом? – переспросила Элисса.

– Да, если вспомнить все обстоятельства, то всё могло обернуться гораздо хуже. Я так рад, что ты – это ты, а не… какой-нибудь другой Серый Страж, – Алистер почесал затылок. – Нда… В мыслях это выглядело гораздо лучше. Я просто хотел сказать, что не представляю, как бы всё это делал без тебя. И я рад… очень рад, что ты рядом.

– Да… спасибо, – пробормотала Элисса.

Он рад, что она рядом. Рад, что она помогает ему с Мором. Один бы он не справился, потому её и спас. Вот что он сказал… и это всё?

Он даже не сказал, что сделал это, потому что мы друзья.

Элисса вдруг почувствовала, что вот-вот заплачет. Она сорвалась с места и быстрым шагом ушла в лес. Алистер растерялся, а мабари недовольно зарычал на Стража. Алистер снова не то сказал. Он не знал, что делать. Подождать? Потом извиниться? Нет, он ведь поклялся, что больше никогда не оставит её одну. И потому последовал за ней.

Элисса не уходила далеко. Она стояла среди деревьев и размеренно дышала, отмеряя облачка пара изо рта. Она не плакала. Она взяла себя в руки, как ей и подобает. Она не знала, что на неё нашло, отчего вдруг стало так обидно. Она хотела тотчас вернуться назад и попросить прощения за своё поведение, но скрип снега со стороны напугал её. Элисса не думала, что за ней кто-то пойдёт, и застыла на месте, уставившись в землю.

Утешать трудно. Не зная, что делать или сказать, Алистер сунул руку в карман и протянул Элиссе вещь, которую давно носил с собой.

– Вот погляди. Знаешь, что это? – задал он глупый вопрос.

– Роза… – Элисса большими глазами смотрела на цветок в своих руках. Белоснежные бархатные лепестки чуть подсохли у верхушки, а сам бутон был слегка помят, но роза выглядела красивой и свежей. Посреди зимы. Откуда?

– Я сорвал её в Лотеринге. Я подумал, как может такая красота расти там, где столько мерзости и безнадёжного отчаяния. Мне, наверное, стоило оставить эту розу там, но я не смог. Пришли бы порождения тьмы, и скверна уничтожила бы её, поэтому с тех пор я ношу этот цветок с собой.

С Лотеринга прошло так много времени, но роза не увяла. Как? Элисса не стала спрашивать, лишь гладила пальцем мягкие лепестки.

– Что ты хочешь с ней сделать? – спросила она.

– По правде говоря… я решил подарить её тебе. Знаешь, когда я смотрю на тебя, мне в голову приходят точно такие же мысли.

– Какие мысли?

Элиссу удивило русло, в которое направлялся разговор. Она видела, что Алистер искренне хотел её утешить. Всегда хотел. После Тримхолла старался быть рядом, слушать, помогать… даже если получалось не всегда хорошо.

– Это, наверное, глупо, да? Мне просто подумалось, что вот я вечно ною и жалуюсь, а ведь тебе в жизни тоже пришлось несладко. С тех самых пор, как ты прошла ритуал Посвящения, тебе не довелось испытать, как здорово быть Серым Стражем, – «ненавижу Серых Стражей». – Не довелось услышать ни поздравлений, ни благодарностей. На твою долю выпали только трагедии, битвы и смерть, – «жизнь Серого Стража ненавистна для неё. Забрала она у неё то, чем ей дорожить оставалось». – Мне подумалось, что я мог бы сказать тебе кое-что. Сказать, что ты – редкостное чудо, тем прекраснее среди этой… тьмы.

Элисса смотрела на него с удивлением и не знала, что на это ответить. Потом, когда она до конца осознала, что Алистер сказал, то снова посмотрела на розу.

Элиссе доводилось слышать комплименты – каждый неженатый аристократ, которого ей представляли, восхищался её красотой или умением фехтовать, но ничто из этого Элиссу не трогало. Она неглупая и прекрасно понимала, для чего эти знакомства и слова – почти одни и те же каждый раз. Те, кто хотел заручиться расположением дочери тэйрна или же просто из вежливости сказать приятное, постоянно говорили про красоту и мастерство владения мечом. Будто в Элиссе больше не было ничего.

Сейчас Элисса смотрела на цветок в своих ладонях и чувствовала, что вот это – настоящее. И это было ново. Она уткнулась носом в бутон, словно могла в нём спрятаться. Роза почти не пахла, от лепестков веяло прохладой, бутон помят, но среди зимы она выглядела необыкновенно прекрасной. А ведь никто раньше не дарил Элиссе цветов.

– Красивая, – прошептала она.

– Рад, что тебе понравилось. А теперь… я был бы совсем не против, если бы мы миновали эту неловкую стадию обоюдного смущения и перешли к более откровенным сценам, – как бы невзначай заметил Алистер.

Элисса же нахмурилась.

– Каким ещё сценам? Ты снова шутишь?

– Да! Да! Конечно, шучу! – замахал руками Страж. – Пускай себе продолжается стадия смущения и неловкости. Я согласен!

Элисса глянула на него с подозрением, и Алистер мысленно дал себе подзатыльник. Опять он всё испортил! Ну почему он всегда всё портит! Алистер уже приготовился, что Элисса снова обидится, разозлится, отвернётся. На миг он зажмурился, коря себя за глупость, когда почувствовал на щеке лёгкое прикосновение губ.

Алистер изумлённо распахнул глаза. Элисса уже быстрым шагом возвращалась в лагерь, опустив голову и не оборачиваясь. Алистер так и застыл на месте, не понимая, что произошло. Он коснулся щеки и почувствовал влажный след от поцелуя.

Комментарий к Глава 40. Роза среди зимы

Все новости по новеллизации можно по-прежнему найти здесь: https://vk.com/akili_books

========== Глава 41. Ночь – время историй ==========

Маферат предал Андрасте. Он отдал её в руки врагов. Он позволил сжечь её на костре. Он получил взамен земли и мир с империей. Он дал эльфам родину. И он страдал. Ибо Андрасте была для Маферата не только пророчицей, но и любимой женой, матерью его детей. Он предал её и тем обессмертил её дело, дал её последователям мученицу, и вера в Создателя расцвела по всему Тедасу.

Взамен мир заклеймил его изменником, сделал его имя символом предательства, и до сих пор его изображения, полные либо зависти, либо раскаяния, нарисованы на фресках рядом с её светлым ликом.

Не стало ли его предательство благом для её дела?

– Что ты там читаешь?! – воскликнула пожилая дама, выхватывая у мальчишки книгу.

– «История не о героях. Под редакцией Филлиама, барда», а что такого? – надул губы юный аристократ.

– «Филлиама, барда»! Где ты взял эту ересь?

– В библиотеке церкви, – отвернулся мальчик.

– Не ври! Церковь не одобряет его книги.

– И не запрещает!

Женщина кликнула слугу и велела пустить книгу на растопку, а потом взяла за руку своего обиженного воспитанника и повела в обратно в Дворцовый квартал.

Сэр Коутрен шла по рыночной площади, поглядывая на патрулирующих стражников. За исключением обычных краж и мелких разбойничьих стычек в переулках, в Денериме было спокойно. Столица находилась далеко от войны, а потому город заполонили беженцы со всех концов Ферелдена. Одни бежали от порождений тьмы, другие потеряли из-за гражданской войны свои хозяйства, и с каждой неделей их ощутимо прибывало, что временами грозило вылиться в беспорядки и массовый разбой.

Снова прозвонил колокол. В последний раз на сегодня. По велению Владычицы Церкви Элемены во всех денеримских церквях бьют в колокола в память о короле Кайлане, и будут бить до тех пор, пока не кончится траур. Многие горестно вздыхали, слыша этот печальный звон, иные уже привыкли и думали, как жить дальше, но Коутрен знала, что её господину не нужны колокола и официальный траур, чтобы думать о короле.

И не только о нём. Логэйн помнил обо всех, кто погиб при Остагаре. Он знал, кого оставляет, знал, что они умрут. Он знал, что будет смотреть в глаза их семьям, знал, как их всех звали, кому были дороги, и всё равно сделал это. Он верил, что поступает на благо Ферелдена, верил, что жертвуя меньшим, спасает большее.

…Но всё не должно было сложиться так.

При виде проходящей Коутрен кучка шушукающихся прохожих резко замолчала. Иные сразу расходились в разные стороны, делая вид, что так и шли. Коутрен не было нужды подслушивать, чтобы знать, кого они обсуждали.

Она прошла мимо нищего, который кутался в обноски и молил дать ему монетку на хлеб, потому что порождения тьмы уничтожили его ферму. Каждый бедняк говорил это. Врали они, чтобы получить сочувствие, или всё и вправду так плохо на юге, Коутрен не могла сказать. Ей оставалось только верить в своего господина, как и всегда.

***

– Рассказать можешь мне про эту вашу Андрасте? Только вкратце, – тихо попросила Морриган.

Элисса удивлённо на неё обернулась. Колдунья поджала губы, ей явно было неуютно просить. Если бы это не свет вечернего пламени играл на её щеках оранжевыми пятнами, Элисса бы подумала, что Морриган смущена, но Кусланд уже догадалась, в чём дело.

– Чтобы Алистер больше не застал тебя врасплох «богословским вопросом»?

– И вовсе он не застал меня врасплох! – вскинула подбородок колдунья.

– Конечно, нет.

– Не язви. Думается мне, этот Алистер дурно на тебя влияет.

– Почему ты не попросишь Лелиану? Она об этом больше знает, и рассказывает лучше, – Элисса сидела у отдельного костра возле своей палатки и в последний раз сверяла маршруты. Завтра отряду предстояло разделиться и заняться каждому своей задачей.

– Эта настырная монахиня болтает без умолку и не заткнётся, пока ей язык не заморозить.

– Я уверена, ты преувеличиваешь, и… постой, ты…

– Нет, не делала, коль об этом ты спросить хочешь, – без улыбки отозвалась Морриган, Элисса облегченно выдохнула. – Так расскажешь ты или хочешь, чтобы я умоляла? Впрочем, и без этого знания обойдусь.

Колдунья развернулась, чтобы уйти.

– Морриган, постой. Я не хотела тебя обидеть, прости.

Элисса вскочила с места и тронула колдунью за локоть, та стряхнула её руку, как делала всегда. «Я оскорбленьем считаю подобный жест», – всегда твердила она, потому Элисса вовсе не обижалась на её шипение.

– Я, конечно, могу рассказать тебе то, что мне известно.

– Говори, – снисходительно разрешила Морриган, – а я взамен расскажу, что ты захочешь знать, коль это будет возможно.

– В легендах говорится, что Создатель отвернулся от своих творений, когда они предали его и подарили свою веру ложным богам. Очень долго он молчал, пока не услышал голос Андрасте. Она побывала в рабстве и молила небо помочь её соотечественникам, которые до сих пор прозябали в кандалах в Тевинтерской империи. Её искренность, милосердие и красота были столь прекрасны, что Создатель ответил её молитвам и предложил ей покинуть земной несовершенный мир и уйти с Ним в качестве Его Божественной Невесты. Но Андрасте уже была замужем, она не могла бросить Маферата и молила Создателя вернуться к тем, кого он покинул. Создатель внял её искренней мольбе и пообещал создать на земле рай, если все отрекутся от ложных богов и снова поклонятся Ему.

– Пф, чего и ожидалось. Очередной корыстный бог! Чего ж от людей-то тогда ожидать? – прокомментировала Морриган, и Элисса искренне порадовалась, что их не слышит Лелиана или кто-нибудь из церковников.

– Тогда Андрасте рассказала о своём видении Создателя мужу. Вместе они собрали войско из племён аламарри и объявили войну Тевинтеру. В легенде сказано, что в тот год засуха и голод поразили империю, и последователи Андрасте посчитали это божественным знаком. Так она собрала вокруг себя ещё больше сторонников.

– Либо им просто повезло. У природы своя воля.

– В самом Тевинтере тогда были беспорядки, вызванные последствиями Первого Мора и утратой веры в Старых Богов. Рабы, многие из которых были эльфами, восстали и присоединились к походу Андрасте. Известен их вождь по имени Шартан. Так они шли по землям империи и захватывали её владения.

– Просто так? И никто им не мешал? – усмехнулась Морриган.

– У империи были обширные владения, она захватила практически весь Тедас. Вероятно, Тевинтеру было не до того, пока армия Андрасте не оказалась у них на пороге.

– И что же было дальше?

– Дальше… – Элисса на миг замолчала. – Говорят, после очередной победы, когда Маферат обернулся к своим войскам, чтобы поздравить их, он понял, что на него никто не смотрит. Все взоры были обращены к его жене, которую почитали как святую, ибо она слышала голос Создателя. Все последователи считали её Божественной Невестой, её супругом – самого Создателя. Маферата же никто не вспоминал. Тогда чёрная зависть проникла в него.

– О, запахло жареным!

– Маферат был не согласен на второе место, даже после самого Создателя, и задумал погубить жену. Он тайно связался с архонтом империи и договорился в обмен на земли и прекращение войны выдать Тевинтеру Андрасте. Так он и поступил. Её схватили, привезли в столицу Тевинтера и сожгли перед воротами на глазах у обеих армий.

– И всё? Всё, что стало с могучей предводительницей армии верующих?

– По этому «всё» ты можешь судить, как сейчас распространена Церковь Создателя, – заметила Элисса. – Армия Андрасте захватила много земель, её победы вдохновили многих обратиться к Создателю, и после её смерти число верующих лишь возросло, а вот Маферата объявили предателем.

– Как у людей всё просто, – усмехнулась колдунья.

– Не совсем. Это была официальная версия.

– А есть ещё неофициальная? Вот это звучит интересней.

– По мнению некоторых… я даже не знаю, учёные они или просто мастера строить теории, я читала об этом в книге…

– Ну говори же!

– Говорят, что армия Андрасте летела вперёд, как выпущенная стрела, и не оглядывалась назад. Пророчица вдохновляла всех своим примером и проповедовала людям, что Создатель с ними. Маферат же был практичным стратегом, а не философом. Его беспокоило, что жена не думает о последствиях. Они успешно завоёвывали земли, да, но не ставили укреплений, не защищали тылы, не собирали ресурсы. Они прошлись только по окраинам империи, потому не встретили организованного сопротивления, но чем глубже входили в имперские земли, тем очевидней становилась опасность. Маферат боялся не просто поражения, а полного уничтожения его армии. Тогда ничто бы не помешало Тевинтеру захватить так долго сопротивлявшиеся земли аламарри, потому он договорился с архонтом выдать Андрасте в обмен на мир и земли. Часть из них он отдал эльфам в благодарность за помощь в войне, другие разделил между своими сыновьями. Что до природных бедствий и беспорядков в империи… Андрасте и впрямь могло везти.

– Вот это уже больше похоже на правду, чем непонятные чудеса от несуществующего бога.

– Морриган, мы никогда не узнаем, как было на самом деле, – снисходительно улыбнулась Элисса, но всё же почувствовала внутри обиду за Создателя, ведь она была верующей. – Зато теперь ты подкована в этом вопросе, и в споре Алистер больше не застанет тебя врасплох.

– Он не застал меня врасплох!

– Ты обещала мне рассказать что-нибудь, – поспешила сменить тему Элисса.

– Вы рассказываете истории? Как интересно! – Лелиана присела к костру рядом с ними, что Морриган восприняла без воодушевления.

– И что же ты хочешь знать? – закатила глаза колдунья.

– Твоя мать Флемет… она правда та, кем кажется? – Элисса давно хотела это спросить.

– Флемет – легендарная колдунья? Флемет – пожирательница мужчин? Она твоя мать? – у Лелианы округлились глаза.

Морриган проигнорировала удивление монахини и вообще её присутствие и разговаривала только с Элиссой.

– Знать ты хочешь, та ли эта Флемет, воспетая в легендах и преданьях? Скажи, насколько хорошо ты знаешь эту легенду? Ту, что хасинды до сих пор о моей матери рассказывают, когда хотят детишек напугать?

– Я знаю!

Лелиана почти подпрыгнула с места, точно мабари, перед которым поводили едой.

– Помолчи. Не с тобой я говорю. Тебе историй я не задолжала.

– Морриган, расскажи, – вежливо попросила Элисса.

– Я расскажу то, что от Флемет услышала сама. А ты реши, считать ли это правдой, если хочешь, – Морриган сделала паузу и устремила взгляд в лес, точно волчица. – Флемет была когда-то молода и прелестна, и в варварской стране красавица вызывала желание у всякого мужчины. Это было многие столетия назад, когда земля эта названия «Ферелден» не имела. Легенды говорят, что Флемет влюбилась в барда Озена и мужа Конобара покинула она, бежав из замка. Ужасный человек ей за неверность поклялся отомстить. Но мать моя, напротив, утверждает, что Озен был муж её, а Конобар ревниво наблюдал за её семейством.

– Как? Не может быть! – воскликнула Лелиана и привлекла внимание других товарищей. Они тоже стали прислушиваться к разговору.

– Лорд Конобар готов был много отдать за Озена красивую жену. Он посулил богатства, власть молодому барду, и Озен согласился.

– Что? Он согласился? – настала пора Элиссы удивляться. – А Флемет?..

– Барды жизнь бедную вели. А голод любовь обычно убивает. Флемет сама предложила эту сделку, – как ни в чём не бывало продолжила Морриган. – И всё бы ничего, если б лорд Конобар был честен и выполнил условия. Но этот подлый человек был жаден и с добром расставаться не хотел. Озена вывели в поле и убили. Об этом Флемет доложили духи, и она о мести поклялась, не захотев бесчестному супругой становиться. Флемет обратилась к духам за помощью, и те убили Конобара. А демон из легенды явился позже.

– Демон?

– Конобаровы люди на Флемет охоту объявили. Она укрылась в Диких землях, и там встретился ей демон и силу ей посулил.

– Так она… одержимая? – осторожно спросила Элисса.

– Ужели ты не знала? В сказках об этом говорится, – рассмеялась Морриган. – Впрочем, это тот редкий случай, когда одержимый и волю, и рассудок сохранил.

– Древняя одержимая! Теперь понятно, в кого у тебя такой отвратный характер, – воскликнул Алистер. – И что она потом делала… с демоном внутри? Бр-р-р! Подумать страшно.

У Морриган на лбу появилась морщинка, и она не без усилий сосредоточилась на Элиссе, которая по-прежнему сохраняла спокойный и заинтересованный вид. Морриган обещала ей рассказать, пока не нагрянули незваные слушатели, и изо всех сил обещание пыталась выполнить.

– Легенда говорит о Кормаке – герое из героев, который Флемет победил, когда она с огромной армией хасиндов в низины устремилась веками позже. Всё это ложь.

– А что правда?

– Правда в том, что не было вторжения. Как Флемет говорит, хасинды никогда не собирали войска под знаменем, а она не сражалась с человеком, носящим имя Кормак. Сам Кормак вёл гражданскую войну, желая якобы, искоренить зло, завладевшее умами аристократов. Резня была кровавой. Так он в герои выбился. Флемет же вошла в легенду позже. Возможно, из-за большой войны с хасиндами, которая в конце концов случилась. Мать говорит, что ей неведомо, как началась она.

– Почему Флемет живёт так долго?

– Демон изнутри её преобразил. Не человек она уж, а кто? Необычная одержимая? Не знаю. Чем Флемет стала – тайна, возможно, даже для неё. Верю я не во всё, что она говорит. Порой мне кажется, озлобилась она, и горечь окрасила картины прошлого. Я знаю только, что мать моя умна и Диким землям принадлежит так же, как и они ей.

– Спасибо, Морриган, это было интересно, – поблагодарила Элисса.

– О, мать моя рассказывает эту историю более цветистым слогом. Однако ж, на здоровье. Теперь тебе известно, как легенды и слухи меняют историю. Любую.

Морриган собиралась тотчас уйти, но группа слушателей уже окружила её со всех сторон без возможности перешагнуть. Мабари радостно вертелся рядом и всем своим видом просил колдунью остаться.

– Я даже не могла подумать, что легендарная Флемет – твоя мать, – мечтательно произнесла Лелиана, точно сама попала в одну из сказок, которые так любила рассказывать и слушать. – Интересно, какие истории она могла бы ещё поведать.

– Уж точно не о принцессах и волшебных замках! – фыркнула Морриган. – От сказок моей матери у меня кровь в жилах стыла.

– Ты очень любишь сказания, Лелиана, – заметила Винн, устраиваясь поудобнее на одеяле.

– Конечно, люблю. Я знаю много легенд и считаю, что каждый должен иметь возможность насладиться ими. Моя любимая о женщине-рыцаре Авелин…

– Ну вот, началось, – закатила глаза Морриган.

– А разве сейчас не моя очередь?

– У нас была очередь? Ладно, мы слушаем.

Лелиана рассказывала орлейские легенды. Зевран поделился очередным приключением на задании у Воронов, в ходе которого его вышвырнули в окно в реку, а после обобрали до нитки. Когда настала очередь Винн, она сделала драматичную паузу и обратилась к Элиссе и Алистеру.

– Доводилось ли вам слышать легенду о Серых Стражах?

– А там есть грифоны? – состроила невинный взгляд Элисса.

– Точно. Без грифонов неинтересно, – с серьёзным видом кивнул Алистер.

Винн всплеснула руками.

– Грифоны! Дыхание Создателя, я словно с малыми детьми разговариваю!

Элисса с Алистером тихо засмеялись, пока Винн с напускной укоризной качала головой.

– Стэн, а ты чего молчишь? Разве у тебя нет историй?

– Я солдат, а не тамассран*.

– Даже у тебя наверняка найдётся пара историй, – настаивал Алистер. – Вот что ты, например, делал, когда сидел в Лотеринге в клетке? Двадцать дней!

– На самом деле около тридцати. Просто в какой-то момент я перестал считать.

– И что ты там делал на одном месте столько времени? – Страж вытряхнул из бурдюка на язык последние две капли содержимого и с досадой понял, что уже всё выхлебал.

– В удачные дни я загадывал прохожим загадки, обещая сокровища за правильный ответ.

– Да ну! Правда?

– Нет.

– Ж-а-аль. Идея-то неплоха. – Страж закинул бесполезный бурдюк за спину.

– Я уверен, что у нашей предводительницы есть много историй. Сейчас её очередь, – усмехнулся Зевран. Его лицо от вина поменяло цвет с загорелого на красноватое.

– Из книг?

– Читать мы все умеем. Давай что-нибудь из твоих приключений! – воодушевился эльф.

Алистер осуждающе посмотрел на эльфа и с тревогой на Элиссу, но она лишь наклонила голову, что-то вспоминая.

– Хорошо. Как-то раз Чейз пробрался среди ночи в кладовую. Сплошь вымазался в муке и засунул морду в банку с малиновым вареньем, – Элисса рассказывала увлечённо и, казалось, искренне наслаждалась беседой. – …Потом пришлось долго успокаивать перепуганных слуг и стражников и убеждать преподобную мать, что в замке не завелась нечисть и храмовников вызывать не надо. А уж во что там превратилась кладовая, даже вспоминать страшно.

Все слушатели, кроме сдержанных Морриган и Стэна, хохотали от души, мабари вертелся рядом и радостно лаял. Элисса тоже смеялась вместе со всеми. Давно ей не было так хорошо.

– Что ж, по крайней мере, всё закончилось благополучно, – заключила сквозь смех Лелиана.

Элисса вдруг перестала улыбаться и приняла серьёзнейшее выражение лица. Все слушатели насторожились.

– Этим всё не кончилось, – гробовым голосом произнесла Элисса, – ибо наутро обо всём узнала Нэн.

Новый взрыв хохота прорезал ночную тишину.

– Ладно, моя очередь, да? – оживился Алистер. – Я рассказывал историю о Сером Страже из Андерфелса по имени Грегор? Он так крепко любил выпить, что…

– Эту даже я слышала. У тебя что, истории кончились? – заметила Элисса.

– А, ну не то чтобы…

– Я не слышала. Рассказывай, Алистер, – вмешалась Винн, потряхивая кружкой с элем. Элисса беспокоилась о её здоровье, но видя количество выпитого и до сих пор трезвое и прекрасное состояние чародейки, промолчала. – Что именно он пил, что вы не смогли его перепить? – усмехалась чародейка, словно бросала этому Грегору вызов.

– Можно подумать, ты разбираешься в выпивке, Винн.

– Зря вы так, молодой человек. Вы верно не знаете, что алхимики башни магов варят не только зелья.

– Этот Грегор – тот, который командует там храмовниками?

– Да нет! Это другой! Этот Грегор – Серый Страж!

– А-а, а то я уже запутался.

– Пойду поищу чего выпить… если только вы уже всё не вылакали.

– Уберите от меня эту слюнявую псину! Нечего ко мне ластиться!

– Морриган, ты разве не любишь животных?