355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Юрий Иванович » Раб из нашего времени. Книги 1 -7 (СИ) » Текст книги (страница 15)
Раб из нашего времени. Книги 1 -7 (СИ)
  • Текст добавлен: 17 сентября 2016, 22:42

Текст книги "Раб из нашего времени. Книги 1 -7 (СИ)"


Автор книги: Юрий Иванович


Жанр:

   

Попаданцы


сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 147 страниц)

Кстати! Следовало немедленно узнать хоть что-то и о Пимонских горах, и о самом востоке в целом, и про таинственное Заозерье. Достаточно двух-трех правильных, а еще страшнее – настойчивых вопросов, и вся моя построенная на ужимках и тупом мычании легенда рухнет, словно карточный домик под ударом кувалды.

Хм! Много еще чего следовало сделать немедленно.

В том числе и определить длину местных суток. По этой причине я проглотил свой ужин со скоростью прожорливого таракана и шепнул Мансане, что буду ждать ее в нашем обычном месте на выходе из пейчеры. Там я устроился поудобнее и некоторое время присматривался, прислушивался и следил за временем. И уже в момент захода местного светила появилась моя проводница:

– О, Светочь еще не село. Ну еще бы, день продолжает увеличиваться.

Вот как все просто. И солнышко здешнее имеет вполне созвучное по моим понятиям название, и про время года можно догадаться: конец весны или начало лета. Но я еще не видел здешнего ночного неба, поэтому решил немного прогуляться по улице и полюбоваться на звезды. Прошлись чуток, полюбовались. А вот луны так и не увидел. Ни одной. Может, они сейчас не просматриваются? Или новолуние скоро? Если они, конечно, тут вообще имеются.

– Мне так нравится, – щебетала девушка, – порой просто лежать и рассматривать звезды! Взгляд так и тонет в них, и кажется, что им нет ни конца ни края… – Мои жесты можно было трактовать как угодно в темноте, но, похоже, они осознавались правильно. – Я тоже слышала, что в горах звезды вообще руками потрогать можно.

Мало того, оказалось, что моя гид еще и несколько созвездий знает, и даже некое подобие нашей Полярной звезды показала. Только здесь она ориентирована на юг и называлась Световодной.

На нас никто не обращал внимания: идут себе люди да идут. И что с того, что парень девушке и до плеча головой чуть достает? Нет, мне этот сказочный мир однозначно начинал нравиться все больше и больше. У нас бы уже свистели и ржали вслед, а здесь даже насмешливых взглядов в нашу сторону не заметил. Хотя, может, они меня принимают за младшего братишку этой симпатяшки? Все равно – неплохо, у нас бы, и такими знаниями обладая, засмеяли.

В тоннель пейчеры мы вошли после того, как с какой-то крыши послышался недовольный крик:

– Ну и чего ты там внизу ребенка выгуливаешь?

Мансана захихикала:

– Они сверху не различают твоей взрослости. Но все равно лучше по улицам тебе не прогуливаться. Кречи…

Пока я ждал продолжения ее фразы, она остановилась, видимо и так убежденная, что про летающих ворон я и сам все знаю.

– Ну, я пошла?..

– Не-е! – Я решительно схватил ее ладошку и потащил за собой. – Подарок! Я же обещал!

Если бы подобное сделал мужчина или нормальный по росту парень ее лет, Мансана наверняка бы вырвала руку, может, вообще бы не пошла. А так она только хихикнула и обрадовалась:

– Даже не представляю, что может быть еще что-то вкуснее.

Емлян из рода Барсов уже находился на своем месте за стойкой и даже согнул руки в локтях в знак приветствия. А когда я подошел ближе, то заметил сидящего у него за столом моего вчерашнего доброжелателя. Там же стояли две глиняные фляги, емкостью около литра каждая, пара стаканов да несколько тарелок с легкой закуской. Вот, теперь мои догадки подтвердились: лейзуенами оказались банальные бутылки со спиртным. Скорее всего, вином, потому как в стаканах я ничего рассмотреть не успел. Но ни гость, ни сам распорядитель на меня внимания больше не обращали, вернувшись к своему какому-то разговору. Не обратил родственник внимания и на кухарку из своего рода Барсов. Как и на то, что я ее веду за руку. Так, только взглядом скользнул. А ведь я как раз этого момента почему-то больше всего побаивался.

Так мы прошли в коридор, а потом и в мой номер. Как только вошли, я указал на стол и с самой максимальной торжественностью, возможной для моего якобы травмированного болезнью голоса, пригласил:

– Угощайся! Это тебе!

Сам присел на кровать и приготовился рассматривать предстоящую апробацию. Свет люмена так и остался гореть всего в треть силы, но пока этого хватало. Мансана присела за стол, подтянула к себе неведомый для нее предмет и развернула бумажку.

– Ого! Это уже совсем другое! – Затем довольно смело откусила большой кусок и, пережевывая его, стала рассматривать место укуса: – Хм! Да здесь и орехи, и фрукты, и еще что-то. А вкусно-то как!

Мои кивания головой и счастливая улыбка породили новые вопросы с ее стороны:

– Ну и как это называется?

Какая разница, как назвать, тем более что я все равно не знаю названий местных аналогичных сладостей. Поэтому сказал по слогам правду:

– Шо-ко-лад!

– Как и где делают этот шоколад?

Понятно, что рассказывать об огромной шоколадной фабрике имени Клары Цеткин смысла не было, лучше соврать, поэтому я тихонечко прошептал:

– Это наш семейный секрет.

– Расскажи о своей семье, – сразу же попросила Мансана.

Только этого мне не хватало! Пришлось пантомимой и жестами изображать, что родственников-то я люблю, да и они меня. Но они все во-о-от такие (руки вверх, пальчиками потянулись), а я вот такусенький… Мол, с этого и все конфликты жизненные, профессиональные и в том числе и любовные. Не знаю, как мне скорбным вздохом и прикладыванием руки к сердцу удалось обозначить любовные страдания, но, кажется, получилось. (Ура художественной самодеятельности, спектаклям на чердаке и ролевым играм на сеновале!) Потому что девушка вначале недоуменно нахмурилась, а потом все-таки заинтересовалась:

– У тебя была девушка? Даже невеста? О! Даже суженая? Ну и что там у вас не так? – Мои ужимки наверняка бы оценили овациями даже в «Ла Скала», а местная кухарка тем более о шоколаде забыла. – Ой! Неужели? И вам пришлось расстаться?!

Короткая пантомима в моем исполнении наверняка по трагичности превзошла сагу о Ромео и Джульетте, а мои подозрительно заблестевшие, печальные, как у коровы, глаза рассеяли последние сомнения у бедной девушки. Она и сама чуть не всплакнула от сочувствия и сопереживания, уселась возле меня на кровать и, словно ребенка, порывисто прижала к груди:

– Борей, не расстраивайся так, не гробь свое сердечко! Она недостойна такого хорошего парня, как ты. А ты… Ты еще обязательно отыщешь для себя и счастье, и любовь, и радость в семейной жизни!

Ага! Сейчас! Знаем, начитались! Да и насмотрелся и наслушался! Так любая из вас и захочет со мной создавать эту самую радость семейной жизни! Только на словах да в лучшем случае в постели вы можете утешить, посочувствовать и пожалеть. Но как только заходит разговор о замужестве, то вы закатываете глаза и начинаете мечтать о романтическом дебиле на белом коне и с длинной железякой в руках. И чем длиннее железяка и белее конь, тем больше закатываются глазки, не замечающие грубости, хамства избранника и отсутствия элементарного умения проявлять нежность и заботливость по отношению к своей принцессе. И проходит совсем чуток времени, когда закатившиеся глазки возвращаются на свои места, резкость реалий восстанавливается, но вместо рыцаря женщина обнаруживает возле себя пивную бочку в спортивных штанах и с окурком между синими губами. Крик, слезы, трагедия… А жизнь уже прошла.

И это – по отношению женщин к мужчинам вообще! Я уже не хочу вспоминать о том, что меня как физического инвалида просто до смерти засмеют, предложи я вот такой выйти за меня замуж.

Нет, я вообще-то не злой и к девочкам всегда отношусь с самыми добрыми намерениями, но для себя уже в своих фантазиях давно решил: как только мне представится ситуация наподобие этой – буду пользоваться всеми своими умениями для соблазнения! Ни одного шанса не упущу! И плевать мне на моральные и прочие устои! Тем более что я реалист, уяснил четко и давно: подобные ситуации мне только приснятся.

Ан нет! Вот оно чудо, свершилось! Прелестная девушка меня крепко обнимает, да еще и лицо мое так прижала к умопомрачительной груди, что любой ребенок дядькой станет. А ведь я уже давно не ребенок!

И я начал действовать.

Как по заказу, люмен к тому времени почти померк. А что может быть гипнотичнее для любой женщины, чем ласковый мужской шепот, прославляющий ее красоту и возвеличивающий прочие достоинства? Правильно: только голос того самого дебила на белом коне! Но в полной темноте так легко представить и коня, и железяку, и восседающего в седле кучерявого, голубоглазого, румяного… Ну, не буду повторяться. Да и не до повторений мне стало.

Руки сами поползли по тем местам, где у женщин эрогенные зоны. Уж в этом деле меня Машка с близняшками так надрессировали и обучили, что я сам себя боялся.

Совсем не мешающий говорить комплименты язык время от времени высовывался и лизал ароматное тело перед моим лицом. Моментально затвердевшие соски только и подсказали в самый переломный момент: «Все, она твоя! Теперь главное – не поспешить!»

Да я и не спешил. Вполне возможно, что в этом мире мне придется остаться до самой пенсии, а то и позже. Так что гонки устраивать не собирался: когда еще в последующие годы такой шанс подвернется?

Когда люмен погас совсем, последние рубежи пассивной обороны пали окончательно. С искушением настоящего ловеласа, в невероятно медленном темпе снимал с Мансаны одну деталь ее одежды за другой и растянул этот процесс настолько, что, оказавшись обнаженной, девушка задрожала от рвущейся из нее страсти, и я сообразил, что немного перестарался. Благо что и на этот случай имелись в запаснике «много раз казнимого раба» готовые наработки. И пока я раздевался сам, то ловко дал в проворные пальчики свое хозяйство. По последовавшим вслед за этим несколько нервным, но уверенным движениям понял, что я как мужчина у Мансаны далеко не первый, и успокоился полностью. Успокоился – в смысле моральной ответственности. Зато во всем остальном я показал все свои врожденные и выработанные способности процентов на шестьдесят. А этого, как правило, хватало еще недавно всем трем моим подругам часа на два непрерывной ролевой игры под названием «Жестокие изнасилования взбунтовавшимся рабом своих добродетельных хозяек».

Не знаю, какой здесь толщины стены и проживал ли кто в соседних номерах, но вылетавшие за нашу дверь звуки наверняка в ту ночь не дали выспаться очень многим постояльцам южной пейчеры.

Глава девятнадцатая

Неприступные стены

Утром я вскинулся от голоса коридорного, сзывающего проспавших постояльцев на завтрак. Ласкового, податливого тела руки не нащупали, а когда стал разгораться люмен, глаза забегали по комнате с запоздалой паникой. Мансаны не было, и как, когда она ушла, так и не мог вспомнить. Сильно все-таки меня новые ощущения свалили. Но и преждевременные переживания о моем иномирском имуществе оказались напрасными. Пропала вместе с бумажкой только одна, надкушенная с вечера шоколадка.

Ну и ладно, значит, все хорошо и девчонка весьма ответственная во всех отношениях: даже после такой изнурительной и благостной для нее ночи она не расслабилась и не забыла про свою работу. Следовало и мне поторопиться, если я хотел позавтракать и договориться с ней о последующем времяпрепровождении. В этот момент мне показалось, что я и сегодня смогу воспользоваться ее услугами, введя в заблуждение и заинтересованность тем фактом, что хочу и дальше исследовать Сияющий курган, но теперь уже разыскивая по ходу все попадающиеся на глаза рисунки. Благо художников и им подобных мазил в кургане крутилось несколько десятков.

Помешала этим планам моя чрезмерная любовь к чистоте и обязательный прием душа до и после секса.

На завтрак-то я еще успел, а вот свою пылкую ночную любовницу уже не застал.

– Только что домой убежала, – охотно пояснила мне другая девушка, посматривающая при этом на меня просто огромнейшими глазищами. – Передать? Нет, ни для кого ничего передать не просила. А что?

Что я мог ей ответить? Лишь успокоительным жестом отправил от себя и стал лениво ковыряться в кашке, весьма напоминавшей сваренную из тыквы. Вкусно, между прочим!

Но даже проснувшийся зверский аппетит не вернул приподнятого до того, но рухнувшего в единочасье куда-то вниз настроения. Жизнь, как всегда и как во всех мирах, абсолютно одинакова. Девушка поддалась своим желаниям, повелась на сладкое и пошла на поводу зова своей плоти. Инстинкт продления рода и закатанные в мечтательности глазки не дали в самый ответственный момент осознать, что и, самое главное, кто с ней вытворяет довольно приятственные вещи. А когда утром отдохнувшее сознание ей напомнило, куда, с кем она окунулась в океан страсти, она тут же окунулась в другой океан страха, стыда и отчаяния. Понятно, что сбежать и больше со мной никогда не встречаться ей показалось лучшим выходом из создавшейся ситуации.

Ну что ж, иного, в принципе, я и не ожидал. Разве что чрезмерно страстный шепот этой ночью меня излишне настроил на оптимистический лад, и я несколько раскатал губу.

А нечего! И правильно сделал, что «воспользовался и не упустил»! Теперь хоть будет что вспомнить и похвастаться среди старых прохиндеев, сидя после пенсии на лавочке и грея под солнцем потрескавшиеся косточки. Ага, если еще доживу до той пенсии! Потому что если не смогу сам отсюда вырваться, то вскоре мне на голову свалятся три мои подруги. И не факт, что после воссоединения с моей персоной они мне дадут спокойно дожить до старости. Да что там «спокойно», такие, как Машка, вообще могут жизни лишить на ровном месте. А уж если узнает о нашей ночи с Мансаной…

Уже допивая утренний сок, я нервно поглядывал по сторонам и составлял в уме программу исследований лабиринта. И раскаивался в том, что опять проспал рассвет: когда же я и как определю точную продолжительность суток? А ведь время идет! Еще день-два, и я окажусь в жутком цейтноте! Все! Никаких гулянок, экскурсий и… всего остального! Только работа!

Еще и классификацию себе придумал, весьма мобилизующую на подвиги: «Пионер фигов, проходимчатый, недоделанный, губу раскатавший!»

В номер даже не возвращался, посчитал себя достаточно экипированным для очередного похода во внутренности кургана. И только на выходе из тоннеля наткнулся на задумчиво стоящего там Емляна. Когда он перевел свой взгляд на меня, показалось, что еще больше задумался. Но на приветствие ответил и тут же заворчал в своем стиле:

– Интересно в столице?

– Ага.

– Еще пятак менять будешь? А то я ухожу скоро.

– Не-а.

Неужели сейчас и начнет разбирательства? Неужели знает о моих вчерашних тратах? Непонятно.

– А сегодня куда?

Я неопределенно махнул в сторону порта.

– Удачного дня!

Он отвел свой сверлящий взгляд в сторону, а я с облегчением вздохнул и поспешил в ближайший переулок. Оказывается, и приветствия тут разные, и пожелания есть, только вот до сих пор не удосужился я узнать, как звучит элементарное «спасибо». А сейчас я бежал в замеченный еще вчера утром, на пути в порт, внушительный магазин с тем, в чем я сейчас нуждался. Еще на прогулке с Мансаной я обратил внимание на книги в витрине, нечто наподобие альбомов, какие-то пишущие принадлежности, кисти и прочие разные мелочи. Но когда я попал во внутренности магазина, то у меня вообще глаза разбежались; полки тянулись поперек всего дома ко второму входу с параллельного проулка. Да еще прилавки или нечто подобное виднелись внизу, в подвальном этаже.

– Что хочешь купить, дитято? – раздался справа от меня голос. Но когда я поднял глаза и осмотрел пожилую, довольно строго одетую женщину, она тоже присмотрелась в ответ и сразу же поправилась: – Извините, молодой рыцарь.

Я же молча двинулся вперед, поглядывая по сторонам и ворча себе под нос:

– Ладно, ладно. Меня многие за младенца принимают. – Остановился возле альбома с толстыми листами серого ватмана внутри, полистал. – Вот этот. И этот, маленький.

Потом ткнул в довольно приличные на вид карандаши, рассмотрел один из них и показал пять пальцев. Чуть подумал и добавил к ним по паре толстенных карандашей еще трех цветов. Решив, что для моих предстоящих художеств этого всего хватит пока, подошел к полке с книгами и с необычным почему-то волнением взял первую подобную продукцию нового для меня мира. Я вообще очень люблю книги. Особенно технические, в которых скрываются самые большие чудеса вселенной. Но и прочие обожаю. Не знаю, может, мне это по наследству от отца досталось, но любое полиграфическое издание я всегда брал в руки с восторгом и трепетом. А уж открывая новую и еще ни разу мною не читанную, всегда глупо и радостно улыбался.

Видимо, за своими эмоциями я перестал следить, потому что женщина невероятно удивилась:

– Молодой рыцарь, вас так интересуют рекомендации по вязанию?

– Мама увлекается, – выкрутился я, уставившись тем не менее в титульный лист и с немым восторгом осознавая, что и буквы здесь практически все соответствуют нашему алфавиту. А начав читать, я понял, что и слова почти все понимаю. Даже лучше, чем в речи! Открыв страницу наугад, попробовал читать.

Вот те раз! Не иначе как у нас общие предки! Или это и в самом деле последствия перехода, магического внушения и мне только кажется, что все словно родное? Как бы проверить? Лучше всего купить здесь книгу, отнести в Лаповку и уже там спокойно прочитать. Да вот получится ли отнести?

Тем более что мне и самому еще надо срочно самое важное узнать!

Книгу я поставил на полку и повернулся к хозяйке этого огромного состояния.

– Брату, – хрипел я, показывая жестами на трудности в произношении. – Историю мира.

– Сколько ему лет?

Вот черт! А со скольких годиков тут читать дети начинают учиться? Прибавил на всякий случай пару лет:

– Восемь.

– Вот, с рисунками. Редкостное издание. А эта скорее просто описания.

Полистал обе и затрясся от немедленного желания вернуться в номер и приступить к чтению. Ха! А что в Лаповке сейчас делается?

Представив своих подруг, с остервенением рассекающих шпагами воздух на очередной тренировке за сараем, благоразумно погасил свои порывы. Но книги отложил для покупки. Обе. Затем жестами и словами сформулировал следующий заказ:

– Пимонские горы и Заозерье – описание.

Передо мной легла на удивление тонкая книжица. Да, и в самом деле: Восток – дело тонкое, и о нем здесь знают поразительно мало. Но мне-то как раз на руку!

– Сестре шестнадцать лет. Правила хорошего тона и поведения на приемах.

После чего женщина так печально вздохнула, что испугался: неужели совершил что-то опрометчивое? Пронесло. Хозяйка лавки просто себя пожалела:

– Может, вы сами подойдете к той полке и выберете, что вам нравится. Книг на эту тему так много.

Правильно! Как я сам не сообразил! Здесь столица, историю знают с детства, наверняка и учебники получают в школе, так что тут выбор будет не велик. А вот правила хорошего тона и прочая, прочая – наверняка пользуются небывалым спросом в одной из самых дорогих точек по продаже книг. Мансана мне ведь вчера настойчиво повторяла: здесь только самые дорогие магазины! Рекомендации не проникли в мой разум, зато сейчас напугали, что, если наберу еще желанных книг, мне не хватит средств для оплаты. Поэтому выбрал с полки только одну книгу, похоже с общими рекомендациями и советами, и все это сложил в одну стопку. Женщина сразу быстро все посчитала на умильно знакомых мне и уже виденных неоднократно вчера счетах и назвала до сих пор не различаемую мною сумму и эквивалент монет.

Здесь у меня тоже имелась наработка щедрого и доверчивого парня. На прилавок лег мой раскрытый мешочек, в котором находилось еще пять серебряков разного достоинства. Мне казалось, что этого хватит вполне. Хватило. Но впритык!

Продавщица выгребла все пять серебряков и дала сдачи всего лишь пять маленьких медяшек. М-да, столица! Или здесь печатное слово так дорого?

Но не таскаться же мне по лабиринту с тяжеленными книгами?

– Это я заберу сейчас. – Я взял альбомы в руку, а карандаши рассовал по карманам. – А книги вечером. – Ибо тоже приметил, как некоторые покупательницы так делают.

– Хорошо, молодой рыцарь, мы закрываемся после захода Светоча. Удачного дня!

Опять провал! Когда же я узнаю, как надо благодарить?

Так и покинул книжную лавку, под недоуменно-осудительным взглядом хозяйки и досадуя на свою несообразительность. Чего стоило почитать правила хорошего тона лишних десять минуток, но таки отыскать это драное слово «спасибо» в местной лексике. А теперь опять придется притворяться немым дебилом и кланяться при каждом подобном случае.

Ладно, как-нибудь еще один день перемучаюсь. Тем более что в лабиринте посторонние люди не слишком-то заговаривают друг с другом. Покинув книжную лавку и на ходу ощупывая по карманам необходимые мне вещи, я поспешил заняться самым насущным в ближайшие дни делом: попыткой открыть дорогу домой. Ведь раз Грибник этой тропой путешествует, то и мне по силам. Надо только догадаться, а еще лучше подсмотреть тот некий трюк, которым надо пользоваться, и вся загадка раскроется. Как, например, в нашем лесу: не дотронешься левой рукой до дерева в определенном месте – и хоть миллион раз шагай после этого, никуда, кроме как на шаг от того дерева, не перенесешься.

Как обычно, никто никого на входе в курган не останавливал, хотя несколько хранителей со своими кручеными посохами прохаживались. Народу сегодня оказалось значительно меньше по сравнению с предыдущими моими визитами, но, может, это обусловливается утренней порой?

Отбросив пока мешающие рассуждения в сторону, я первым делом попытался отыскать тот самый зигзаг лабиринта, где моя подошва впервые ступила на почву этого мира. Хотя как ни старался, а полчаса на это дело пришлось потратить, а ведь накануне я тут с Мансаной побывал. Вроде ничего не изменилось, как и мой фривольный рисунок. Хорошо видимый при свете фонарика, он остался в прежнем состоянии. Никто с иномирским граффити бороться не пытался, ну и ладушки.

Некоторое время я еще пытался прорваться прежним способом в мир с башней и сосновой веточкой, но кроме новой шишки на лбу ничего больше у меня не получилось. Тогда я подался на общую разведку. Забредая во все сумрачные и неиспользуемые проходы, я выбирал схожие по скрытности места и, тщательно осмотревшись на обе стороны, принимался под лучом фонаря осматривать стенки на определенной высоте. И буквально на третьем месте ко мне пришла относительная удача: полумесяц и упирающийся в его прогиб острый треугольник. Чтоб я так жил, если это не выход в новый мир! А на противоположной стене до боли знакомая стрелочка молнии.

Тщательно срисовав новое изображение и схематически его отметив на контурном плане кургана, задумался. Стоит ли немедленно попытаться совершить переход? А вдруг – получится?! Признаться честно, очень уж хотелось! Но вовремя пришла на ум отрезвляющая классификация: «проходимец пупырчатый несообразительный» – и здравый рассудок победил. Если я уже сюда, в империю Моррейди, можно сказать, в самое прекрасное и благостное место во всех вселенных, попал с полной боевой выкладкой и экипировкой, но так и не могу отсюда вырваться, то что случится в неизвестном для меня мире? Может, я оттуда точно назад вернуться не смогу? А если еще чего похуже случится?

Глупо и опрометчиво так рисковать в первом попавшемся выходе. И я поспешил дальше.

Через пять минут мне попался второй рисунок. Потом третий и сразу же четвертый. Потом, словно приноровившись сразу взглядом вычленять удобное для перехода место, я быстро отыскал еще с десяток рисунков. Причем напротив каждого в большинстве случаев оказался полукруг с тремя секциями. Реже – молния наискосок и влево. А вот над очередным рисунком меня несколько парализовало. Умственно.

Хорошо мне знакомые четыре кружочка, напоминающие Чебурашку. Моя Земля! А напротив – полукруг с тремя секциями.

Что не сходилось?.. Или правильнее – не вытанцовывалось? Один фиг – ступор!

Достал мини-рулетку на полметра, обмерил: сошлись размеры до миллиметра. Постоял еще немного, шевеля затылок пальцами и помогая мозгам интенсивнее думать.

В голову пришла очередная глупость, и я несколько раз попытался совершить переход. Пронесло! Ничего не получилось кроме дополнительной боли в коленке. Ну и легкого прояснения в голове от ударов лбом. Поэтому услышал чьи-то шаги, успел броситься на пол и принять вид отдыхающего истукана. Прошла пожилая пара, вроде не сильно-то на меня и пялящаяся.

Но их движение и мне подсказало, что, находясь на одном месте, яйцо, как страус, я не снесу. Надо продолжать поиски.

Еще через час я имел в своем альбоме дополнительный десяток рисунков, пять из которых повторяли прежние, но теперь имели противоположный знак на другой стене. То есть все дублировалось дважды, но один раз с молнией, а второй раз с полукругом из трех секций. Ну и чуть позже я отыскал вторую «чебурашку», но уже в паре с молнией. Полный комплект!

Я уже стал догадываться, что и башенка с сосновой веточкой отыщется вторая, и все остальные рисунки продублируются. Но к чему мне такое уникальное предвидение? Что это мне даст, кроме головной боли?

Некоторое время я сидел в очередном зале с панно, меланхолично жевал прихваченное с Земли вяленое мясо с сухарями и усиленно раздумывал над складывающейся картиной. Пытаясь сюда приплести и узнанные факты о неожиданном вторжении кровожадных зроаков триста шестьдесят лет назад. По всем логическим выкладкам, получалось, что данный курган – это, пожалуй, самое уникальное строение во вселенных. И не важно, кто его сотворил, волшебники или технические гении. Главное, что тут все работает и продолжает давать сведущему человеку информацию. Мало того, этот мир еще и служит неким отстойником, ловушкой для людей случайных, так сказать несведущих. Ведь во все времена и в любой умной машине есть такой термин, как «расчет на дурака». То есть попадется такой – отсеется по пути к великой тайне. Как это, например, случилось с деревенским дурачком Яшкой. Тот выбыл из игры еще на первом шаге.

Попадется более умный (пример со мной меня не радовал) – типа императора зроаков – тоже в итоге дальше кургана не пройдет. Император, видимо, и сам решил взглянуть, как там три тысячи его воинов громят столицу противника, но на том и погорел: назад дороги нет! Нет? Скорее всего. Вот тут его и прихлопнули! Вот и меня тут… на пенсию отправят. Трепаные ангелы! Далась мне эта жалкая пенсия!

А выйти отсюда могут только Грибники, собирающиеся тут каждую ночь на свои тайные шабаши, собрания, обмен опытом или рюкзаками, или чем они тут еще занимаются! А всем остальным – в лучшем случае – грозит вживание в местный уклад жизни. В худшем – башка с плеч и на подземном вагоне на поля, вместо удобрений.

Взгляд мой опять упал на свод, где пробегали мириады огоньков, словно в центре космических полетов. Хм! Это ведь не просто удачное сравнение! Скорее всего, так оно и есть! Любой сюда входящий Грибник может считывать доступную ему информацию и двигаться дальше в нужном ему направлении. Или они сами не знают всех тайн? Может, местные хранители знают? Ведь недаром их выбирает лобный камень под уникальным монументом. А как выбирает? И какие знания при этом дает? И что из этих знаний хранитель может передать обывателям? Близким друзьям? Самым проверенным и дорогим родственникам? Может такое случиться, что они знают о Грибниках и даже умеют сами пользоваться проходами? Может, им со временем и такие знания доверяют?

Вот досада! Чем больше нахожу или думаю, тем больше вопросов!

А ведь еще вечером предстоит усиленное изучение как истории этого мира, так и основ правильного поведения. Сколько можно притворяться невесть кем и кривляться как обезьяна! Кстати, а какие тут есть животные? Ну, кроме этих клюющих в голову кречей? Надо еще срочно денег поменять и про флору и фауну книжку прикупить. О! А про географию забыл? Одних сведений о горах на востоке – до стыдного мало в разговоре с умным человеком. Надо бы еще поддакнуть да поправить, если название моря какого собеседник забыл. А тут такая река! Второй берег в тумане теряется, а я названия даже не знаю. Позорище. Даже на дикость горца, раз в жизни спускающегося за солью в долину, не сошлешься: может, они в горах вообще ничего не солят? С остеохондрозом несоленой пищей борются или с повышенным давлением?

Дожевав свое мясо, я незаметно взглянул на часы и спохватился: если я хочу хотя бы на ужин успеть и долготу дня наконец точно определить, то следовало поторопиться. И я вновь подался по нескончаемым коридорам лабиринта.

В итоге к моменту выхода из Сияющего кургана у меня имелось двадцать шесть пар рисунков и пятнадцать одиночных. Но и для тех завтра, я не сомневался, отыщется выгравированный на камне двойник. Как и еще десяток, вполне возможно, новых проходов.

Несколько озадачили странные взоры хранителей у центральных дверей на мои альбомы. Что их удивило? Надо будет быстрее изучать правила хорошего тона! Хорошо, что люмен всю ночь можно задействовать, и чтение для меня все равно – отдых. Давно проверено: и завтра буду бегать как огурчик, разве что раза в полтора прожорливее стану. Но уж купить на любом углу чего вкусненького – здесь не проблема.

Посматривая на небо, зашел в магазин, забрал книги. Затем уселся на точке вчерашнего наблюдения и наконец-то четко зафиксировал продолжительность суток. Двадцать два часа и пятьдесят три минуты. Взял поправку на весну, тут же что надо отнял, где надо умножил и с облегчением вздохнул: мои подруги если и рискнут сюда прорываться, то появятся в кургане примерно в обеденное время. Отлично! Главное, что не ночью! А когда я их встречу и с ходу введу в суть местной жизни, то оставшегося дня до ночи им хватит для полной акклиматизации. Они у меня понятливые!

Сообразив, что я сижу на камнях с глупой, но счастливой рожей, я несколько подивился такой радости. Неужели соскучился по этим стервозам? Затем, потирая ушибленные коленки, поднялся и поспешил в южную пейчеру. Кушать хотелось не по-детски.

Но возле гостиничной стойки мне путь неожиданно перекрыла тучная фигура распорядителя.

– О! Борей наконец-то явился не запылился, – вроде бы добродушно ворчал он. – А тебя тут Мансана целый день выискивает. Только сейчас из харчевни выглядывала. Или ужин наш не нравится? На обеде, говорят, не был.

– Так вот…

Хорошо, что книги были завернуты в тонкую тряпицу и перевязаны бечевкой. Вдруг бы Емлян сразу догадался об их сути?

– А-а-а… Читать любишь? Похвально! И рисовать умеешь? Покажешь, что получается?

Пришлось изображать настолько стеснительного и забитого насмешками маляра, что распорядитель даже сам застыдился своего интереса:

– Шучу, шучу. – В этот момент я ему и всунул два очередных, заготовленных для обмена пятака. – О! Неужели уже все потратил? И расходы растут, я вижу? А-а, ну да, книги дорого стоят. – Он опять скрылся в своей подсобке и вернулся с мешочком вдвое большим, чем первый. Но теперь уже улыбку не прятал за ворчанием: – Так жить в столице и подарки раздаривать у тебя никакого состояния не хватит.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю