Текст книги "Раб из нашего времени. Книги 1 -7 (СИ)"
Автор книги: Юрий Иванович
Жанр:
Попаданцы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 134 (всего у книги 147 страниц)
Увы, ничего интересного мы в кабинете не отыскали. Как и в расположенной рядом спальне, которую мы выбрали себе для отдыха.
Единственное, что меня привлекло среди нескольких вещиц, расположенных в ящике прикроватной тумбочки, это несколько необычный, но всётаки явно узнаваемый свисток. Остальные безделушки так и не нашли во мне ни малейшего отклика или понимания. А вот свисток внимание привлёк сразу, громоздкий, круглый, как рулетка, и необычайно тяжёлый для пластмассы. Недолго думая я приложился к нему губами и подул.
Лучше бы я этого не делал! Воздух вокруг меня завибрировал, женщины скривились, а когуяр так вообще закрыл уши лапами. Ибо мощно зазвучал неприятный, низкий свист. Подозреваю, что он ещё и на низкочастотном уровне кишки рвёт.
– Миха, прекрати! – надрывно закричала Ксана, а когда свист стих, Всяна с уверенностью заявила:
– Точно такой же свист раздавался со свода, перед крушением Пирамидки. Изза него все твари тогда в нашу сторону ринулись.
Увы, имелся такой случай в нашей недавней истории. Ничего хорошего, только печаль. Хотя… если бы не рухнувшая башня, мы бы и здесь не оказались. Чем не улучшение? Вот и оправдывается старое изречение: «всё, что ни происходит, – к лучшему!»
Поэтому весьма ценное устройствосвисток я прикрепил к цепочке одного из медальонов, собираясь его тоже носить за пазухой. И пояснил:
– Вдруг понадобится? Чё мне губы свои портить свистом?
Только после этого я разрешил себе в первую очередь опробовать кровать, которую уже успели застелить чистыми, новейшими, «только из Длани» простынями.
Несколько интересно было наблюдать, как моется Всяна. Вначале помыла голову и грудь, наклонившись сильно вперёд, потом перевесила пояс с комплектом груанов себе на шею и домыла остальное тело. Всётаки снять с себя символ ранга Светозарной она не осмелилась, но меня настойчиво терзали немалые сомнения на тему: а не будет ли нам мешать пояс во время секса?
Оказалось, что зря сомневался. О поясе мы забыли уже на пятой минуте. А на десятой началось такое, что можно увидеть лишь в эпицентре бушующего грозового облака. Это если глаза не сгорят после первой же вспышки молнии.
У нас не сгорели. Да и мозги не оплавились, как мне показалось на двадцатой минуте. И здание не разрушилось, как я опасался, почувствовав странную вибрацию всего монолита. А барабанные перепонки не лопнули, а голосовые связки не порвались, наверное, чисто случайно. Просто повезло…
Ну и к двадцать пятой минуте мы просто провалились в полный мрак какогото затянувшегося экстаза. Видимо, восприятие зависло на какойто максимальной для него черте, а чтобы прочувствовать дальше, не хватило эротических рецепторов и наличных органов восприятия. Вот потому на вершине оргазма мы ничего, кроме мрака, уже и не чувствовали.
Потом уже Хруст рассказал, что над Ияртой купол «ночного» света так ярко разгорелся, что в городе поднялась всеобщая паника. Когуяры попряталась в зданиях, и на улицы никто не высовывался, пока вновь не наступил дневной сумрак.
Звуки нашей оргии услышали и поняли все новосёлы без исключения. А кто улёгся раньше спать, ещё около часа вздрагивал от странной вибрации, которая волнами накатывала на весь каменный массив уникальной постройки.
Единственные, кто никак не отреагировал на случившееся, – это серпансы. Однако управленец и боевые скакуны отсыпались про запас. Неужели догадывались, что вскоре им придётся работать на износ?
Глава 14
Первые сведения
Проснулся я невероятно рано, по моим чётким ощущениям, проспав всего часа четыре. Женщины спали, нисколько не реагируя на мои движения и на уход. Тогда как я чувствовал себя настолько свежим, отдохнувшим и выспавшимся, что ощутил… зверский голод. Ну да, все люди как люди, а мой Первый Щит, а теперь ещё и устроившийся в желудке груан меня в какогото прожорливого зверя превратили. Надоело, честное слово!
Но возмущаться и выказывать мысленное недовольство – это одно, а воспротивиться и не отправиться на поиски кухни – это уже вообще сверх всякой силы воли. Единственное, что я ещё смог сделать по чувству долга, так это пройтись через зал третьего этажа и проверить стоящего в дозоре человека. Судя по тому, что меня там встретили два улыбающихся женских личика, нас, космонавтов, осталось ещё предостаточно, и ко мне как к командиру доверительные и уважительные отношения не исчезли.
Такое у нас практиковалось: если дежурили дамы, то вдвоём, два часа вместе. Надёжней – не заснут, и веселей. Меня они встретили не только добрыми улыбками, но и чисто свойскими подначками:
– Миха, да ты и не спал, поди? Аль жёны не дают? – спрашивала одна с наигранным сочувствием, а подруга ей же и отвечала:
– Конечно, не дают! Вон как бедного парня заездили, чуть замок не развалился!
Смущаться мне не пристало, но разговор постарался перевести на иную тему:
– Кому ещё, кроме меня, не спится?
– Да почитай вся бригада «вольных ремесленников» трудится, свою долю шкурок спешат выделать, – последовал обстоятельный доклад. – Всего их восемь человек, и завтра собираются на новых зайцев охотиться.
– Тоже есть свой позитив в этом! – хохотнул я. – Будем до самого последнего дня обеспечены свежим мясом. А то ведь маринованное приестся быстро. В каверну никто не захаживает?
– Неа! Только зайцы пасутся да… размножаются!
И давай обе хохотать. И, уходя, я бросил обещание:
– Ничего, скоро и у вас появится возможность размножаться как следует. Вот только домой попадёте…
На кухне зайчатины хватало, как свежей, так и маринованной. А вот жареной – ни одного кусочка. Но я не гордый, как говорится, «Голод – не тётка, а мать родна. Заставит шевелиться любого лентяя, коль приспичит!» Да и плита раскалённая была готова, возиться с дровами не пришлось. А сам процесс жарки – простейшее дело! Маленькие кусочки быстро прожариваются и съедаются с пылу с жару, а большие уже с лепёшкой идут – только успевай переворачивать да старайся, чтобы жир горячий на руки не брызнул.
За этим интенсивным творческим процессом меня застал Неждан, принесший очередную гору товаров от Длани. Разгрузился на большой стол и поспешил ко мне. При этом глаза не прятал, но некое смущение в его словах всётаки ощущалось:
– Командир, ты на нас не обижаешься?
– Ни капельки! По уставу у нас на подобное отделение каждый имеет право.
– Ну а если чисто потоварищески?
– Ещё лучше! – не кривил я душой. – Это ж мне теперь насколько меньше времени придётся терять на добычу груанов! Лепота! Так что работай себе и ни в чём не сомневайся!
– Ну, ежели так… Но в случае нужды ты нам сразу говори, что угодно сделаем, поможем и повоюем.
– Спасибо, учту.
На том мы и расстались. Неожиданно появился Чамби. То ли меня по следу нашёл, то ли и без меня прекрасно знал, где кухня находится. Ему я тут же плеснул маринада на пол, а потом прикосновением с чипом устроил контакт:
«Чем занимаются мои супруги?»
«Спят», – последовал лаконичный ответ, полностью меня устраивающий. Но так как следующей моей целью были подвалы и тамошние окна в сторону Иярты, то наличие серпанса возле себя я воспринял с оптимизмом: вдруг чтонибудь при поиске выходов, слуховых щелей или неких пультов управления подскажет.
Полчаса интенсивной жарки утолили мой голод, а жар от плиты, наоборот, разморил, вгоняя в сон и вялость. Захотелось отправиться в спальню да завалиться досыпать между манящими женскими телами. Пришлось себя самому к порядку призывать:
«Если спать хочется, то можно. А вот если опять здание трясти – то не фиг. Иначе таким, как Неждан, стану и в этом замке до самой пенсии застряну! Работать!»
Прихватил в бидоне немного маринада, поманил за собой Чамби, да и отправился на поиски запасных выходов на ту сторону. Сразу же из первого смотрового окна рассмотрел усилившееся сияние купола над Ияртой, но значения этому не придал и уж тем более не связал с моими личными страстными излишествами в новой спальне. Решил, что под утро купол светится сильней, а раз всадников на дороге не видно, то все когуяры дисциплинированно отсыпаются.
То есть огорчился от того факта, что ничего с той стороны не услышу, даже если и наткнусь на слуховые щели. Но искать оные приступил с необходимым рвением и сноровкой. При этом руководствовался здравыми рассуждениями того, откуда лучше всего подслушивать и подсматривать. Но тотчас допустил ошибку: думал с позиции нормального человека.
По этой причине потерял напрасно полчаса. И только заметив некие просмотровые щели на высоте пяти метров, задумался:
«Великаны здесь жить не могли, кровати и вся остальная мебель – нормальные. А почему же так высоко? Лестницы? Нет их, и неудобно… Боевые серпансы? Уже горячо… Всётаки здесь царит культ «наездников» даже среди Меченых. Не удивлюсь, если некоторые на этих громадных привидениях чуть в туалет не ездили. Пока вроде верно рассуждаю… Мало того, здесь в подвалах могли эти скакуны и храниться на любой повседневный или пожарный случай. Надо, сел на него, приподнялся на пять метров и, в полном удобстве восседая, смотришь на дорогу; надо – дальше по той же дороге… О! А ведь это мысль! Однозначно и выход удобнее всего, надёжнее делать как раз на том уровне! Привидението пройдёт сквозь любую стенку, а человека пронесёт при этом только лишь сквозь специально рассчитанное и открытое на тот момент отверстие. Значит, что? Значит, надо мчаться за своим Росинантом!»
С этим я мигом управился. И вскоре, уже восседая на боевом серпансе, присматривался к каждой щели и прислушивался к каждой дырочке. Причём заметил, что в город в одиночку, парами, а то и небольшими группами когуяры продолжают возвращаться. То ли разъезды какието шлялись, то ли разведчики, то ли посыльные. Но все они, как только выезжали из Третьего ущелья и город попадал в пределы прямой видимости, замирали в явном удивлении. Было с кем – интенсивно переговаривались и, резко стартуя с места, устремлялись в сторону мегаполиса. То есть нечто, а похоже, излишнее сияние, их явно удивляло.
А потом мне повезло: отыскалтаки слуховые отверстия! При этом сместился уже порядочно по внутреннему фронту самого дворца, зайдя влево немного за отметку самого поворота дороги. И там замер, усилив свой уникальный после приживления груана во мне слух.
Первая пара когуяров обменивалась репликами ещё перед поворотом.
– Чего это там так светится? – озадачился первый.
– Наверное, дозорные костры жгут… – меланхолично предположил второй.
– Костры? С какой стати? Или они, идиоты, хотят нарваться на суровую кару от кардиналов? – но когда рассмотрели купол над городом, остановили своих серпансов в изумлении: – Ничего себе! С чего это такая яркость?!
Меланхолик тоже удивился:
– Такое только в легендах рассказывают… Неужели Меченые возвращаются?
– Не говори глупостей! – первый нервно оглянулся по сторонам и, понизив голос, зашипел на товарища: – Или забыл, как за подобную ересь шаманы карают слишком болтливых? Ускоряемся!
– Может, дождёмся остальных?
– С какой стати? Или боишься, что твоя Чайшан заблудится с кемто другим в кустиках плегетты? Хаха!
Сомневающийся меланхолик промолчал, и оба умчались в Иярту. А я задумался над услышанным. Вроде ничего не значащий разговор, а информации много. И про отношение воинов к легендам, и про опасливое отношение к шаманам и кардиналам, и про подспудное желание верить в сказку и дождаться тех, кто построил народубеженцу этот роскошный мегаполис. К тому же, как я понял, следом ещё ктото движется, и решил не продолжать поиски выхода, а оставаться на месте.
И не прогадал! Через четверть часа показался более многочисленный отряд когуяров. Четверо возвышались верхом, а ещё две пары ехали на боевых серпансах, которые двигались в режиме «большой багаж», не стоя, а лёжа. То есть в горизонтальном положении везли на себе по одному раненому и одному сопровождающему, которые поддерживали пострадавших. Один раненый лежал вроде как без сознания, а второй перемежал свои высказывания порой стонами боли, а порой ругался. Благодаря своему усиленному слуху я их начал хорошо слушать ещё метров за сто от поворота:
– …Всё равно надоело! Тем более что лично я не вижу никакого смысла в этой затянувшейся осаде. Люди просто хотели уйти, и воевать с нами никто не собирался!..
– Да ладно тебе, Вынту, возмущаться! – довольно весело отозвалась особь женского пола, двигавшаяся верхом. – Это ты просто злишься, что ранен. А вот нечего было подставляться под дротики! Да и серпансом управлять лучше следовало…
– И кто бы меня учил, а?! – ещё больше горячился раненый Вынту. – Ты самато, Чайшан, давно в отряд попала? Да и сама только в тылах как самка отсиживаешься. Вдобавок толком ни с кем ещё не сдружилась, потому тебе и не жалко никого. И забываешь, что от рук той человеческой ведьмы уже одиннадцать когуяров пало! А раненых сколько!.. И никто понять не может, чем она их убивает… какаято невидимая смерть…
– Но среди убитых – не все воины, – продолжала беспричинно веселиться особа женского рода. – Четыре шамана погибло, чем не повод для продолжения хорошей войны?
Но в тоне и словах было столько двусмысленности, что закрадывалось подозрение: Чайшана чуть ли не радуется смерти четырёх служителей местной религии. На это обратил внимание и командир отряда, прорычавший более чем грозно:
– Придержи свой глупый язычок, Чайшан! Не то отправлю на суточные дежурства на скалах!
Самка фыркнула с презрением, но ничего больше не сказала. Зато раненому терять было нечего. А может, рана ему слишком досаждала, увеличивая раздражение:
– Ха! Если бы только шаманы воевали, я бы не возмущался. Но они и нас на штурм замка гонят уже полный лутень. А теперь ещё эта затея с тараном им в головы взбрела! Опять будут трупы с нашей стороны, вот увидите. Потому что ничего толкового с этим тараном не получится.
– Это ты зря! – отозвался ещё один всадник. – Таран против башни или замка – дело стоящее, вон сколько примеров в истории… Но всё равно с тобой согласен, без жертв не обойдётся. Как по мне, то лучше продолжать планомерную осаду и ждать, когда люди вместе со своей ведьмой от голода вымрут.
Тут отряд достиг поворота на дороге, и светящийся купол над мегаполисом тоже им стал заметен. Без подобного освещения или костров когуяры тоже видели, как обычные люди, не дальше шестидесяти метров. Так что любое усиление видимости для них было невероятным по значимости событием. Правда, командир рыкнул нечто неразборчивое, и на месте останавливаться никто не стал, так и начали обсуждение в продолжающемся движении:
– Что за чудо?! Невероятно ярко светится!
– Ну да, такого никогда раньше не было! Может, чтото случилось?
– Было раньше такое, было! – восклицала Чайшан. – Когда Меченые нами опекались, говорят, что днём было светло, как на нашей древней прародине!
От такого напоминания примолкли и задумались все, продолжая удаляться от меня, и уже потом, на пределе слуха, мне удалось различить слова командира отряда:
– Чего даром гадать, скоро всё точно узнаем…
Ну вот, коечто прояснилось для меня и по конкретике ведущихся боевых действий. Некие люди, причём в большом количестве, довольно успешно обороняют захваченный замок. И, несмотря на длительную осаду, когуярам так и не удалось сломить грамотное сопротивление.
Порадовало и отношение воинов к Меченым вообще и к шаманам да кардиналам в частности. Несмотря на прошедшие столетия, о прародине помнили, своих опекунов и покровителей ждали с трепетом. А вот власть теократов недолюбливали, мягко говоря.
Но что неожиданно и неприятно напрягло, так это слова о ведьме и названный срок осады – лутень. Чуть больше времени я нахожусь в мире Набатной Любви, естественно, что столько же – одна мне хорошо знакомая особа, которая при желании может убить любое живое существо на расстоянии. Пусть одно существо, максимум два, но может. Иных ведьм с такими талантами я просто не встречал и о таких не слышал.
«Да нет, такого не может быть изначально! – пытался я рассуждать трезво и взвешенно. – Шаайла по умолчанию не может попасть на Дно. Вопервых, она помешана на своем волшебном камнеартефакте и наверняка носилась с ним, пока не оказалась у себя в монастыре, под защитой иных вашшун. А вовторых, гордячка скорей погибнет, чем позволит кому бы то ни было, пусть даже гаузам, себя пленить, судить, а потом и отправить на каторгу. Невозможно такое! Ну да… Скорей всего…»
Тем не менее подспудное беспокойство во мне выросло, а червячок сомнений так и точил сознание разными нехорошими предположениями и гипотезами. А как этого червячка укротить? Только окончательно выяснив всю подноготную вокруг и внутри осаждаемого замка. Кто это может сделать? Только Хруст. Но он ещё слишком молод и неопытен, справится ли он? Без меня – вряд ли. Значит, надо отправляться с ним и мне? Точнее говоря – ему со мной! А для этого?.. Правильно: отыскать вначале всётаки выход наружу именно с этой стороны замка. Иначе сомневаюсь, что нам удастся проскочить по такой дальней объездной дороге без столкновения с многочисленными разъездами и заслонами вокруг города.
Конечно, иных вопросов в голове крутилась тьматьмущая, но поиск выхода – наиболее актуален. Этим я и занялся, смещаясь всё дальше и дальше влево от первой точки подслушивания. Потому как понимал: место для выезда прямо на дорогу должно быть более или менее потайное, со стороны не просматриваемое и даже при тщательном осмотре вблизи – неразличимое.
И вскоре такое отыскалось, идеальное во всех отношениях. На высоте восседающего на скакуне наездника я вначале заметил четыре уголка всё того же, присущего здесь любой тайне синего цвета. На стене собой уголки образовывали прямоугольник шириной метр, а в высоту все два. То есть восседающий всадник, в том числе даже и когуяр, мог бы проехать внутри прямоугольника, не касаясь его стенок.
Только сложность заключалась в том, что стена была сплошная, монолитная. Как я ни присматривался, никаких створок, петель, упоров рассмотреть в камне не удалось. Даже щёлочек какихлибо не замечалось. Полчаса бился над решением этой проблемы, пока не догадался, да и то скорей от злости и раздражения, запустить в центр прямоугольника эрги’с среднего размера.
Вот тогда появился действенный результат: высветился тоннель синего цвета, выводящий наружу сквозь стену толщиной в четыре метра. С той стороны теперь прекрасно просматривался участок небольшого лабиринта между несколькими валунами и скальными обломками. Но! Если смотреть обычным зрением, стена так и оставалась монолитной, единой в своей целостности.
«Эпическая гайка! – не мог понять я. – Это что, надо сквозь это проходить?! Через иную, плотную материю?! Или там всётаки дыра, а камень в ней – муляж, обман зрения или магический фокус?..»
Потом всётаки решился и попытался потрогать насыщенный синий цвет тоннеля рукой. Та провалилась в пустоту. Именно в пустоту! Не в кисель, не в иную вязкую субстанцию или имеющее плотность вещество, а в полнейший вакуум. Хотя… дышатьто там хоть можно? А зачем, спрашивается? Проскочил быстро опасный участок – и дыши себе сколько вздумается! Ну а если не проскочишь? Если вдруг тоннель закроется? Захлопнется? Или вообще некая изощрённая ловушка?
Пока я думал и сомневался, прошло две минуты, и яркость свечения прямоугольника стала падать. Примерно пятнадцать секунд ещё прошло, и всё стало попрежнему: передо мной гранит, которыйто и взрывами запаришься взламывать. Но делать нечего, запустил второй эрги’с, несколько большего размера, и стал ждать, засекая время.
Теперь тоннель был готов к употреблению минуты три, за которые я осмелился и голову в него засунуть на пяток секунд. Неприятное, должен признаться, ощущение. Это ещё я глаза не открывал и старался даже не думать, что мои мозги смешиваются с некоей твердью, но всё равно в сознании некий туман сгустился и словно мелкой пыли туда насыпали. Следовательно, передо мной не иллюзия, а всётаки натуральная стена, которую на время превращают в нечто… нечто…
А вот во что конкретно, мой отсталый мозг представителя цивилизация Земля додуматься так и не смог. Да и какая разница, коль самое главное достигнуто? И к чему там переживать про собственную безопасность, коли тут уже давно никто и никогда даже на свод не поглядывает. А ведь камни время от времени и оттуда падают! И ничего, привыкает народ, гораздо больше опасностей с иных направлений, вот самые мизерные серьёзности и нивелируются.
Так что на третий раз я решился. Высветил тоннель эрги’сом большой величины и быстренько промчался на Росинанте туда и обратно. Потом прислушался и проделал то же самое ещё раз. Отдышался. Дождался, пока стена вновь станет монолитной, и сделал пробы для самого короткого освещения тоннеля. А уже потом поспешил в выбранную моими жёнушками спальню. Те к тому времени проснулись, помылись, оделись и обсуждали вопрос: точно ли они отыщут меня на кухне?
Увидев меня, первой удивилась Ксана:
– Когда ты встал, что мы даже не услышали?
– Часа три назад…
– И всё это время… жарил мясо? – поразилась принюхавшаяся ко мне Всяна. Вот, отныне следует учитывать её невероятно усилившиеся умения и возможности.
– Да нет! Уже два часа по подвалам пыль собираю, – повернулся к подошедшему Хрусту. – И разговоры твоих земляков выслушиваю. Все они клянут шаманов, не хотят воевать и сильно удивляются слишком яркому освещению в городе. Предполагают, что это связано со скорым возвращением Меченых.
Сумрачный тигр заметно оживился:
– Правильно! Я бы тоже так думал!
Но Снажа обратила больше внимания на мои иные слова:
– То есть ты отыскал щели, через которые можно слышать разговоры с дороги? Может, тебе и выход удалось найти?
– Удалось, без всякого «может». И уже через час я в компании Хруста Багнеяра проедусь по Третьему ущелью.
– А может, мы сами проедемся? – закинула удочку Ксана, выделяя местоимение. – Зачем другом рисковать?
– Нет! – с ехидством ответил я. – Не вы, а я и Хруст! Потому что дамам в положении вообще наказано сидеть дома и никуда дальше порога не высовываться! Поняла?
Теперь уже за старшую жену заступились обе двойняшки:
– И кричать на беременных женщин нельзя! – наущала меня Снажа. – Иначе…
– …иначе мы тебе устроим такое наказание, – подхватила Всяна с излишней строгостью, – что ты ооочень пожалеешь!
– А именно? – не смог я удержаться от любопытства. Ну и загордившаяся Светозарная мне выдала:
– Будешь спать от нас отдельно!
– Ойии!.. – затянул я притворно, словно меня пронзило зубной болью. – Как же так?! Неужели вы такие бессердечные и злые?! Напугали… дрожат коленки… сейчас заикаться начну!.. – но тут же быстро развернулся, двинулся к выходу, увлекая за собой когуяра: – Дружище Хруст! Поспешим на кухню завтракать, потому что нам скоро уезжать! К тому же нам ещё и ночью, благо я сегодня свободен, удастся сделать массу добрых и полезных дел. Поэтому правильное питание – основа великих свершений!
И перешёл на бег, ставя попутно на барабанные перепонки в ушах полные фильтры, отсекающие любые звуки. Пора уже показать окончательно зазнавшимся женщинам, кто в доме истинный хозяин.
Глава 15
Боевая разведка
Уже возле кухни я фильтры из ушей убрал и прямо на ходу принялся обучать своего брата по разуму некоторым теориям и формам государственного переворота. В финальной части своих поучений довольно сжато, но ёмкостно поведал ему основные азы агитационной работы в массах. Сам я не политик и в революциях не участвовал, но моего уровня знаний хватало и не для такого обучения.
Так что бедный когуяр только слушал, чуть пару раз не подавившись пищей в особо интересных, а порой и брутальных местах.
– Да, да, мой друг! – наущал я его, не забывая при этом набивать свой желудок во время коротких пауз. – Не все методы кажутся красивыми и достойными, но без них – никуда. Вспомни, как и за что убили твоих родителей, и тебе сразу станет проще. С монстрами и угнетателями твоего народа не зазорно бороться и самыми монструозными методами, ничего в этом постыдного нет!
Мои супруги тоже располагались поблизости, сверлили меня недовольными взглядами, но старались уловить каждое слово. Как же, такое готовится, а в их помощи никто не нуждается! Обиднос! Наверное… Я старался пока всеми силами игнорировать их присутствие, ибо мне не особо понравились наезды, которые могут позволить себе только те женщины, которые уверены в пожизненном супружестве со своим близким и желанным мужчиной. Мы так не договаривались, обещаний на подобное я тоже не давал, так что и нечего меня шантажировать или запугивать.
Тем более чем шантажироватьто? Я хоть и страстный поклонник прекрасного женского тела, но не настолько уж голоден, чтобы терпеть непорядочное ко мне отношение. А если некая особа возомнила о себе нечто эпическое да вдруг решила, что после сегодняшней ночи я подсел на некий сексуальный наркотик, то она глубоко заблуждается. Скрывать не стану, пережил во время секса со Светозарной нечто немыслимое, феерическое и желанное для повторения чуть ли не ежечасно… Вот, только мельком припомнил, и уже захотелось! Но! Сила воли действует, и достаточно вспомнить…
«А кого, собственно, конкретно вспоминать?.. Мм… О! Да хоть бы свою несравненную Марию Семёновну Ивлаеву, да не менее желанных Веру Васильевну, да Катерину тоже свет Васильевну, как сразу хочется оставить это Дно как можно скорей за плечами и не вспоминать о нём до самой смерти! Дас! Вот такой я!..»
Другое дело, что уже данные обещания выполняю, о друзьях радею, Хрусту и его народу вызвался помочь, и даже вон безымянным отрядом, который возглавляет некая ведьма, готов озаботиться в ущерб собственным планам и вполне очевидным политическим потребностям. Так что укорять меня не в чем! По отношению к недавним рабыням и к той же Ксане я все свои прежние обязательства не только выполнил, но и многократно перевыполнил.
Таким образом я рассуждал и оправдывал свои действия.
И вполне естественно старался сделать так, чтобы все подобные рассуждения легко читались по моей мимике, в моих жестах, да и во всём поведении в целом. Как следствие, мой демарш был воспринят красавицами совершенно правильно и, надеюсь, вызовет у них и в дальнейшем единственно правильную реакцию. Посмотрим, как они всё поняли и насколько гибкую тактику выберут в дальнейшем…
Сама лекцияконсультация, преподанная когуяру и совмещённая с завтраком, растянулась на час, но она того стоила. Мало того, слушатель мне попался очень способный и страстно желающий кардинально изменить бытие своих соплеменников, попрать в тлен заведомо ложные, насаженные насильно шаманами да кардиналами порядки оголтелой теократии. И когда я в итоге спросил, запомнил ли он основные постулаты и что ему из сказанного неясно, Хруст ответил, ничуть не хвастаясь:
– Память у меня невероятная, и я помню каждое сказанное тобой слово. Причём сказанное не только сегодня. С пониманием, а точнее говоря, с принятием всего сказанного и воплощением этого в жизнь – несколько сложней. Путаница маленькая появилась… Но о ней – потом, когда я смогу правильно вопросы сформулировать…
– Отлично! Тогда отправляемся в путь. Разве что вначале и тебе выберем шлем наездника.
Эту деталь я тоже оговаривал как весьма важную при определённых обстоятельствах. Коль уже придётся пользоваться легендами и подспудным желанием когуяров верить в древние сказки, то и определённые символы следовало задействовать с максимальной пользой. И в нужный момент, при нужном стечении народа, Багнеяру следовало не только символ на подушечке правой лапы продемонстрировать, но и шлем на голову напялить да в нём покрасоваться.
Правда, я опасался, что должного размера не отыщется, всётаки голова у друга казалась несколько крупней, чем моя, но такая оценка оказалась ошибочной, скорей по причине сильно торчащих кошачьих ушей и густого меха. Да и размеры головных уборов оказались ещё такие в запасе, что там даже две моих головы могли уместиться.
Мало того, мы провели тренировки по комплексному надеванию шлема. То есть опуская козырёк, оттягивая его вниз и создавая некое подобие противогаза. Не знаю, насколько плотно такой противогаз препятствовал проникновению воздуха со стороны, но в любом случае морда моего собрата по разуму преображалась, становилась неузнаваемой, весь облик приобретал иной вид, и вряд ли бы кто усомнился, что видит перед собой истинного «наездника».
Не забыли также и про оружие, и про ремни, и про некое количество одеял, в которые следовало завернуть багаж, да и сам багаж подобрали вполне соответствующий поставленным целям. И только когда собрали это всё в подвале возле моего Росинанта, следующие за нами женщины попробовали както о себе напомнить. Вежливо попытались, чуть ли не заискивающим тоном:
– Миха, а как вы вообще собираетесь передвигаться? – начала Ксана. – Тебя же издали заметят и сразу атакуют. Война ведь!
– Посмотришь, как… – лаконично ответил я, собирая копья и дротики в единую вязку и заматывая её в одеяло, чтобы не рассыпалась.
– Может, всётаки и нас возьмёшь в помощь? – нежно улыбалась Снажа. – Какникак, три наездницы на боевых серпансах – это великая сила. Только наше умение метать вимлачи может решить исход любого поединка. Сам ведь говорил, что вимлач можно и как оружие использовать?
– Говорил… – равнодушно согласился я, укладывая на лежащего серпанса собранный багаж несколько особенным образом. – Но своих решений я не меняю.
Тут и Всяна подошла, своими умениями Светозарной пытаясь осмотреть наружную стенку подвала.
– Ай, какой у нас муж строгий да неподкупный! – начала она с ёрничества. – А скорей всего, что и обманщик. Потому что нет здесь никаких выходов. Уж я бы заметила!
– Ну, нет так нет, – покладисто согласился я, усаживая Хруста на место наездника, а сам пристраиваясь у него за спиной в виде багажа. Связку копий и прочего оружия я не стал закреплять, продолжая держать её в руках. После приготовлений мысленно скомандовал серпансу встать и, уже оказавшись на высоте, с положенной строгостью обратился к жёнушкам: – Ведите тут себя хорошо, не вздумайте мне изменять… с кем попало, и не смейте покидать замок. Мы – часа на три, максимум на пять. Если что – вернёмся раньше.
На женских личиках читалось всё: повышенное внимание, напряжение, желание высмотреть новый секрет и, скорей всего, явно самовольная попытка этим секретом воспользоваться.
Ну, ну, мои строптивые малышки! Посмотрю, как вы тут потом злиться станете! Соорудил чётко выверенный, малый эрги’с, годный лишь для тридцатисекундного насыщения портала, и метнул его в должный прямоугольник тоннеля. А когда проход открылся, держа копья параллельно движению, скомандовал нашему скакуну двигаться вперёд. И под разочарованные, изумлённые восклицания женщин мы отправились в путешествие по Третьему ущелью.