355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Юрий Иванович » Раб из нашего времени. Книги 1 -7 (СИ) » Текст книги (страница 119)
Раб из нашего времени. Книги 1 -7 (СИ)
  • Текст добавлен: 17 сентября 2016, 22:42

Текст книги "Раб из нашего времени. Книги 1 -7 (СИ)"


Автор книги: Юрий Иванович


Жанр:

   

Попаданцы


сообщить о нарушении

Текущая страница: 119 (всего у книги 147 страниц)

«И чего это тут творится? Куда это я попал, где мои вещи и с кем это меня сравнивают? Неужели с ребёнком подготовительной группы, который считать до шести не умеет? Или слова информационного чипа – это плод поломки от старости? После четырёх идёт цифра пять, если, конечно, в шкале не предусмотрены десятые доли. Хм! А ведь очень даже может быть… Это в мире Трёх Щитов идёт градация тамошних волшебников по тому, сколькими Щитами владеет маг. То есть всего лишь три уровня мастерства, и мне из Трёхщитных довелось видеть только одного, сильно престарелого настоятеля одного из монастырей Леснавского царства. Он уже доживал свой век и даже мои внутренности не смог просмотреть насквозь, чтобы точно мне поведать, в какой именно точке бренного кишечника закрепился мой ушлый симбионт.

То есть с тем миром – всё ясно. А вот мир Альтру, который мне до этого момента казался чисто техническим, подкинул очередную загадку. Оказывается, у них там ещё и магия существует! А это уже ни в какие ворота не лезет хотя бы по теме: если они все такие вот умные, да ещё и волшебники, то как же их победили гаузы? Да ещё и Дно с груанами при этом оттяпали? Или следует предполагать самое худшее для Меченых? Такое тоже могло случиться: неожиданное и полное уничтожение всей цивилизации. После чего понятно: все остатки и наследство достаются представителям иных цивилизаций. Или победителям… Или шакалам…

Только пока – не в том суть, – опять направил я свои мысли на начальное русло. – Если судить по шестиуровневой системе Альтру и сравнивать с аналогами мира Трёх Щитов, то я уже стал даже чуточку сильнее, чем Двухщитный. А о чём это говорит? Только об одном: некоторые мои размышления, которые я гнал от себя изо всех сил в последние дни, имеют под собой самые твёрдые основания!..»

И в этом содержались мои главные логические заключения.

Действительно, моё неожиданно появившееся из ниоткуда «око волхва», уникальный слух, невероятные обоняние и осязание – это уже такие умения, которыми даже не все Трёхщитные могут похвастаться. Если к этому добавить сразу пять тринитарных всплесков, которыми я умею пользоваться, то получается вообще сказочная картинка из моих способностей. То есть пора мне уже давно попробовать свои силы в создании малых пульсаров, эрги’сов и прочей продукции военно-бытовой магии, которой обладают высшие маги мира Трёх Щитов. Только вот знаний у меня по созданию тех самых пульсаров – никаких, а эрги’сов – почти никаких. Говорю никаких, потому что патриарх всё-таки успел мне дать парочку уроков, которые были приняты мной с огромной благодарностью и… в полусонном состоянии. Что-то в мозгах засело, но сумею ли я этим правильно воспользоваться? Тем более что там есть и особенные правила безопасности, не выполняя которые может изрядно пострадать, а то и погибнуть сам волшебник.

Но и это не столь важно…

Меня буквально трясти стало, когда я стал думать о главном: откуда во мне это всё взялось и откуда оно всё продолжает браться?

В голову так и лез неприятный аналог из собственной жизни: в меня насильно впихнули сразу три шкурки крысы-пилап, тех самых желанных и редкостных симбионтов мира Трёх Щитов. Впихнули, чтобы я с ними умер. Но я успел спастись, чудом вырвавшись на Землю. Там меня стали крутить жуткие судороги, боли помрачили сознание, и я чуть не умер. Благо, что добрые люди успели довести до госпиталя и там врачи сумели сделать мне промывание желудка. Но, как потом оказалось, промыли мне не всё! Один Первый Щит у меня во внутренностях сумел закрепиться намертво, и я в итоге стал «счастливым» обладателем тамошней магии.

Хорошо хоть избавление от инвалидности и быстрый рост как-то компенсировали пережитые мной судороги, страхи и мучения. В том числе одно из мучений – чрезмерное обжорство, которое до сих пор меня делает белой вороной в любой стае.

Но сам факт был пугающим: думал, что остался без единого симбионта, но один всё-таки прижился.

Страшно…

Не произошло ли точно так же с проглоченными груанами?.. Один из меня выскочил благодаря «тошниловке», созданной Ольшином… А вот второй?.. Я ведь его так и не обнаружил…

А что это значит?..

И что значит моя жуткая болезнь, во время которой я десять суток неподвижно лежал в страшной коме?

Ой, мамочки!.. Неужели во мне, в моём бренном, измученном погонями и бедствиями теле ещё некое существо прижилось?!. А такое может быть?.. Кто бы подсказал?.. Два симбионта из разных миров в теле человека из третьего мира! Бывает такое?.. Это же… это кошмар! О-о-о!.. Слишком мягко сказано… Это не кошмар. Это самая печальная трагедия!

Или нет?.. Может, я слишком нервно к этому отношусь? Всё вроде под контролем… С ума не сошёл… Ведь живой пока, соображаю. Мыслями моими тоже никто не овладел: детство помню. Маму с папой – люблю, соскучился по ним, так видеть хочу немедленно, аж слёзы на глазах выступили.

Что ещё? О Марии помню, как и о двойняшках Катерине и Вере. Увидеть хочу? Хм! Не то слово! Не только увидеть, а и… всё остальное!

Да и вся остальная память – ни капельки не пострадала. При желании мог вспомнить чуть ли не каждый день прожитой жизни. Следовательно, нечего сидеть как полный дебил или закоченевший истукан! Работать!

Вот с этой последней мысленной командой я и вышел из транса, осмотрелся по сторонам и приступил к дальнейшей инвентаризации, а правильнее сказать, классификации личного состава.

Глава двадцать первая

Сюрпризов – полные карманы

Следующими ко мне были направлены Лузга Тихий, Сурт Пнявый и, конечно же, Ксана Молчун. Причём моя пассия наверняка приняла к сведению уже рассказанную ей Владом версию про очередь, поскольку заявила мне безапелляционно:

– Я пока понаблюдаю, а татуировку на ладони буду делать третьей.

Но самый молодой обитатель нашей башни тоже явно боялся и не хотел почему-то быть туристом. И всем пример правильного подхода к подобному выбору показал Сурт. Он в последнее время всё больше и больше становился этаким философом с вполне правильным, как по мне, мировоззрением. Вот и сейчас он подтвердил создавшееся о себе мнение, что после второго своего возрождения он значительно поумнел и поменял свои характеристики в лучшую сторону:

– Тут бояться нечего, ибо от выбора Судьбы не отвертишься. Тем более, когда начальные условия равны, то и бояться нечего.

У меня уже системы подачи информации были сформулированы на ять, процесс обучения тоже оформлен в лучшем стиле, так что уже через пяток минут стало ясно с Пнявым, и он получил свою татуировку. Причём на его примере стало ясно: никакой очерёдности не существует, выбор производится после снятия неких параметров с тела человека, и никакие пристрастия личные или посторонних на это не влияют.

Потому что Сурт стал отныне управляющим.

Этим он не загордился, не похвастался, а лишь глубокомысленно пробормотал, присматриваясь к татуировке:

– Никому не дано предсказать изменения, которые произойдут в его будущей жизни…

Что характерно, его рисунок увидел только я из посторонних. Как следствие, что Тихий, что Молчун несколько загрустили, понимая, что в лучшем случае они могут стать только «туристами».

Но в любом случае уже и Лузга совершенно спокойно пошёл на контакт с невидимым ему привидением. И насколько можно было судить по наружной реакции на боль, его долбануло чуть ли не сильнее всех. А может, точно так же, как и Тимофея Красавчика?

Но пока парень со стонами вздрагивал и никак не мог толком открыть глаза, я сам развернул его ладонь и первым присмотрелся к символу. Его, кстати, увидели все: космический корабль на фоне Сатурна. Ну и пока я подбирал соответствующие слова поддержки для парня, он наконец-то открыл толком глаза, осмотрелся и воскликнул:

– Вижу! Вижу! – Я даже чуть отпрянул от неожиданности:

– Чего на ухо орёшь? Так и оглохнуть можно!.. Чё видишь-то?

– Их! Их вижу! – восторженно лепетал Тихий, тыкая левой рукой в Чамби и Росинанта. – Отлично вижу! Один – как мешок с четырьмя ногами, а второй, как… большой мешок… и тоже с ногами!

– О-о-о! Так это же здорово! – только и оставалось мне воскликнуть.

Теперь я уже точно был уверен, что нанесение символа человеку на ладонь не заключается только в этом чисто визуальном действе. Удар по всей плоти и по сознанию болью провоцирует и побудку неких дремлющих в любом человеке сил, возможностей или умений. Пусть эти умения и минимальны, пусть они не всегда и большую пользу принесут, но они есть, и это настоящее чудо!

Теперь надо будет только копнуть ещё у Влада и у Степана, заставить, чтобы они сами за собой присмотрели, и скорее всего, у них тоже обнаружится нечто, весьма помогающее для проживания не только на Дне, но и где угодно.

Ну а пока я высказался на тему своих догадок, и мы бурно это обсуждали, Лузга вначале описал цвет, в котором он видит серпансов: этакий розовый, но блёклый, не идущий ни в какое сравнение с необычно яркими мохасиками. Вот это уже меня удивило: сам-то я как ни присматривался, так и видел привидения молочно-туманными.

А потом новый «турист» добавил с уверенностью в голосе:

– И дальше у меня видеть получается! Метров… на двадцать.

– Отлично! Как и у Тимофея! Ха-ха! Получается и в самом деле, что судьба нам приятные сюрпризы подбрасывает там, где мы порой ничего хорошего не ожидаем. Ну а ты, Сурт, ничего нового за собой не чувствуешь?

Но Пнявый, как ни озирался, как ни прислушивался к себе и как бока ни ощупывал, никаких ништяков за собой не заметил. Но оптимизма не растерял:

– Всему своё время. Возможно, моё сознание ещё не созрело для восприятия новых возможностей тела.

Чувствую, пора ему прозвище менять на Философ. Или сразу присвоить ему нечто уникальное, пусть и чужое? Можно ведь и Сократом назвать. Хотя… нет, слишком много чести будет для бывшего уголовника породниться с таким великим человеком. Да и не время сейчас такими мелочами голову захламлять.

Поэтому я вопросительно взглянул на Ксану:

– Ты готова? – получив её ладонь в свою, стал подводить к невидимому ей чипу: – Помнишь, что тебя будут спрашивать? Ну и не забудь начинать ответы с «Наездника».

И очередной сюрприз! Ксане чип решил присвоить тоже титул наездницы!

Наверное, поэтому она и боль от нанесения наколки восприняла с восторженной улыбкой на устах и повизгивая скорее от удовольствия, чем от неприятных ощущений. Тут же раскрыла плотно сжатые веки, взглянула на ладонь и запричитала в некоей экзальтированности:

– У меня другой рисунок! Я – наездница! Ух, как здорово! – Пока мы присматривались к её ладошке, она уже и по сторонам осмотрелась, продолжая голосить: – Вижу! Тоже вижу розовые мешки! О-о! А тот какой здоровенный! И дальше! Дальше тоже вижу! Причём вижу не просто на двадцать метров больше, а… а на все тридцать! С трудом, но противоположную стенку ущелья просматриваю! – затем ткнула пальчиком в сторону наших поясов: – И сияние груанов вижу!

А это уже было о-го-го какое достижение! Надо только будет попробовать вначале с расстояниями, и сможет ли она видеть сияние непосредственно на теле животного. Ну и сразу появившаяся дальность в прозрении сквозь сумрак тоже впечатляла. По имеющимся у меня в голове данным, до иной стенки ущелья было все девяносто пять метров, что сразу ставило Ксану в особое, привилегированное положение. К тому же она видела серпансов! К тому же она теперь наездница! Ну и вовсе не большая мелочь, но тоже страшно интригующая: мы все видели рисунок на её ладошке. Даже Лузга, будучи «туристом», видел татуировку. Только в отличие от мужского варианта с бородатым казаком там была изображена женщина в такой же островерхой будёновке из толстенной ткани и с раскручиваемым вимлачом над головой. Да пожалуй, одежда разнилась: вместо некоего жилета из ткани с карманами на женщине просматривался меховой жилет.

К чему бы это? Или наездницы – это уже чисто хобби?

Но в любом случае такое несомненное выделение женщины над всеми предыдущими, прошедшими испытание мужчинами невероятно удивило. Даже невозмутимый внешне Сурт воскликнул с пафосом и апломбом:

– Свершилось нечто, меняющее весь уклад жизни на Дне! А возможно, что и во всём мире!

Несколько приземлённо мыслил Лузга, предположивший:

– А вдруг это какая-то ошибка? Вдруг привидение ошиблось? Ну сами подумайте, как может быть женщина главнее мужчины?

Пришлось его наставлять на путь истинный:

– Во-первых, данные метки ещё ни о чьём верховенстве не свидетельствуют. А во-вторых, не забывай о равенстве в нашей Пирамидке. Коль мы это признаём, то даже женщина, имеющая определённые знания и заслуги, может стать командиром.

И опять Тихий возразил:

– Не бывает такого. И никогда раньше о подобном не слышал!

– О-о! – рассмеялся я, вспомнив о вашшуне из мира Трёх Щитов. – Ты просто ещё не встречал таких женщин. Есть, к примеру, одна великая ведьма, на личико ещё страшнее, чем Журба Бланш, но я почему-то уверен, что она и армией мужчин командовать сумеет не хуже, чем я вами.

– И как её зовут? – тут же поспешила уточнить моя пассия.

– Шаайла, – и не подумал я скрывать. – А вот фамилию или прозвище… Хм, так ни разу и не услышал, кажется…

– Тобой она тоже командовала?

Я самодовольно ухмыльнулся:

– На мне где сядешь, там и слезешь. Разве не заметно? – судя по ироническому взгляду, девушка думала несколько иначе. Или просто надеялась на нечто эдакое? Об этом тоже подумаю на досуге (коль он будет!), а пока следовало поторапливаться: – Ладно, ребята и девчата, дуйте в башню, отсылайте ко мне следующую троицу. Время-то уже почти к обеду, желудком чувствую!

Лузга двинулся трусцой, Сурт деловым, размеренным шагом, ну а Ксана, в чём я не сомневался, задержалась возле меня, намереваясь выяснить свой новый статус не при всех:

– Миха, ну скажи честно и откровенно: теперь я уже выше рангом, чем Степан Живучий?

– Нет. Это даже не обсуждается.

– Ну почему? – закапризничала, если даже не возмутилась красотка. – Он ведь только управляющий?

– Мы живём по законам мира Меченых и по нашему уставу. Так что читай его внимательнее!

– Кстати, про устав! Я там в него вчиталась…

– И когда только успела?

– …И заметила много подводных камней. Но самое главное, что поправками и сносками узаконивается многожёнство. Я правильно поняла?

– Неправильно! Многомужество – тоже. «Равенство во всём!» – вот наш девиз!

– Что за абсурд?! Получается, что я сама буду просто обязана принять в нашу семью чуть ли не каждую желающую шлюшку?!

Не стал я напоминать своей пассии, что она в прошлом тоже вела не совсем приличный образ жизни, ох, как не стал. Ибо подобное недостойно для образа истинного джентльмена. Но от нравоучений не удержался:

– Порой надо смириться с очевидным. Но! Всегда остаются альтернативные варианты, и у человека выбор есть почти во всех, даже самых безвыходных ситуациях. Поэтому ещё раз настоятельно советую внимательно перечитать устав. Там очень много отыщется для тебя полезного и познавательного.

Рассердил я красоту ненаглядную, ох как рассердил! По всему было заметно, что она ещё хотела бы со мной пререкаться на поднятую тему, но к нам уже приблизились трое ветеранов, поэтому она лишь гневно сверкнула на меня глазищами да с высоко задранным подбородком умчалась к Пирамидке.

Оглядываясь на неё, Ратибор Палка высказался с одновременным восхищением и сомнением:

– Неужели она отныне и в самом деле наездница? – видимо, новость разлетелась после заявлений Лузги Тихого моментально.

– Ну и что здесь такого? – пожал я плечами. – Это ещё ничего не значит и никого ни перед кем не возвышает. Потому что «туристы» тоже могут преспокойно разъезжать на серпансах в составе отряда. Как и управляющие! – после чего обратился к Ольшину, который с самого начала возился с найденными вчера шкатулками, имеющими дивное название вимлач: – Как твои успехи? Разобрался с находками?

– Ты знаешь, как в них ни копаюсь, как ни пытаюсь понять, что к чему, а вот никак! – признался наш завхоз и воистину на все руки Мастер. – Вроде как основную идею улавливаю, понимаю, а вот как оно будет действовать на самом деле… И что-то мне подсказывает, что без твоего участия в просмотре и разгадке этой штуковины не обойтись.

– Ладно, когда тут со всеми определюсь, присоединюсь к тебе. А пока… вот ты первый и начнёшь… а потом сможешь сразу топать в свою мастерскую… Готов?

– Не только готов, но и жутко заинтересован… пораньше уйти. Дел много.

– Ну да, не у тебя одного… Давай ладонь… полшага ещё вперёд… Вдруг такое случится, что с татуировкой ты секреты вимлача поймёшь гораздо быстрее?

Ветеран только фыркнул на это, намекая, что сам рисунок ума не прибавит. Видимо, не поверил рассказам первой тройки об увеличении дальности зрения, или просто не обратил внимания. Но я-то уже был уверен, некоторые полезные умения и силёнки символ любому человеку увеличивает.

Короткая инструкция, кивок головы, и мы аккуратно сжимаем чип на уголке Чамби. Мысленный ответ на вопрос, и… момент истины: предупреждение о боли! А потом и татуировка наездника на ладони Ольшина. Но если рисунок Ксаны видели как турист, так и управляющий, то четвёртого по счёту наездника в нашей компании только он сам и я.

Чему Ратибор, ставший «туристом», и Неждан, ставший управляющим, сильно удивлялись. Зато мне стрельнула в голову отличная идея задать сравнительный вопрос, идущий как бы от меня лично:

«Чем отличается мой символ на руке от символа только что определившегося всадника?»

«Вопрос некорректен». – Ругаться хотелось, но я сдержался. А чуть позже Ольшин задал вопрос уже от себя. Причём такой, на который я в своё время получил чёткий и пространный ответ:

«Для чего служит символ у меня на ладони?» – вот ветерану ответили:

«Для управления сеМЃрпансом, для главенства над управляющими и туристами, для точного адресного направления скаМЃдвы, для отправки груанов с помощью Длани в ОСАР (особый склад армейского резерва)…»

Ха! Вот и разница определилась! В ответе отсутствовали слова: «…для проникновения в арсеналы, для управления раМЃймольке…» Следовательно, на эти объекты доступ для Ольшина Мастера останется закрытым. Почему? Хотя сразу понималось, что мой именной чип Иггельда открывал гораздо большее количество дверей. Их бы только теперь отыскать!..

Но это уже десятый вопрос. Мне же пока не хватало аналитических мощностей собственного мозга, чтобы подобрать нужные вопросы и получить такие желанные ответы. Я уже был уверен, что чип знает невероятно много и точно так же много из него можно вытянуть, но для этого нужны помощники. А также писари… А ещё лучше – Леонид с компьютером, куда друг сразу бы заносил нужную информацию и уже использованные словосочетания.

Мечты, мечты, где ваша сладость… Эх!

И опять мы долго провозились, пытаясь выяснить как можно больше. Уже второй раз прозвонил колокольчик, которым дежурный созывал всех на обед, а мы всё пытались понять, что у нас в плюсе. Наездник ничего не получил кроме самого титула. Неждан к пышной должности управляющего приобрёл уникальный слух, поэтому зажимал постоянно уши ладонями и умолял нас говорить как можно тише. Пришлось ему срочно устанавливать такие же, как у меня, вакуумные фильтры (или с чего они у меня там получались?). Ну а «турист» Ратибор Палка теперь мог видеть во всех подробностях серпансов. А какие там подробности? Мешок да четыре лапы!

Поэтому на обед мы добрались к последнему звонку, опасаясь, что нам уже не достанется положенных порций. Но в столовой ещё и есть толком не начинали: стоял ор, шум, велись дискуссии и споры каждого со всеми, тыкались под нос друг другу ладони и на основе этого уже заранее пытались определить: кто есть кто и кто кем помыкать будет.

Ещё с порога прислушавшись и поняв, о чём речь, я добавил своему оперному басу должной мощи и рявкнул:

– Прекратить балаган! – Тотчас наступила тишина, в которой отчётливо прозвучало моё заявление: – Символ на ладони ничего не значит в плане равенства или старшинства. Все остаются в прежних должностях, и никто не имеет права игнорировать наш законный, утверждённый устав. К тому же каждый раз новая татуировка показывает иные свойства, предугадать невозможно, кто её увидит, а кто нет. А если и увидит, то это ещё ничего не значит. На этом всё, деловая часть обеда закончена, приступаем к трапезе. Бытовые вопросы – разрешаю огласить после окончания обеда. Горлу и хлебу! Или как говорят в мире Меченых, который называется Альтру, приятного аппетита!

И неважно, что я приврал, а точнее говоря, выдумал традицию иного мира. Главное, все тихо и чинно приступили к обеду, осознавая грядущую интригу, размах грядущих приключений и близость приоткрывающихся тайн.

Вот только жаль, что мне приходилось есть за пятерых, что при таком количестве народа меня страшно раздражало и нервировало. Я только приступил к последней порции, заботливо поставленной мне Франей, а все остальные уже поели, запили, отдохнули, расслабились и теперь тупо пялились в мою сторону. Поэтому я не выдержал и разрешил:

– Пока я ем, можете высказываться по бытовым проблемам.

Ну тут и сыпануло с десяток вопросов, ходатайств и требований. С этим я справился просто превосходно: попросту сваливал решение на плечи своего заместителя, завхоза или неформальной командирши женского батальона. То есть и на Ксану тоже. А что? Если берётся командовать, то пусть не отлынивает от ответственности.

Ну и в конце обеда, когда я уже перешёл на отвар, с главными претензиями выступили представительницы «квартета отверженных». Сама Журба, правда, сидела в сторонке, словно она не при делах, но чувствовалось: морально она своих подельниц поддерживает:

– Мы требуем созвать общий сход! Сегодня же! Потому что накопились такие проблемы, которые решаются только общим голосованием.

Командир мог запретить сход во время боевых действий, во время войны и во время дальнего похода. Или когда в том же походе пребывало больше трети от всего количества жителей нашего колхоза.

Но мои же права мне позволяли назначить сход в течение последующих трёх суток с часа высказанного требования. Так далеко оттягивать момент дебатов я не стал, а выбрал нечто среднее:

– Хорошо. Завтра после ужина и обсудим ваши проблемы.

– Это не только наши, но и ваши проблемы! – как-то уж слишком многозначительно на меня поглядывая, заявила одна из самых мощных по своим телесам дама. – Но почему не сегодня?

– Все ответы найдёшь в уставе, – скучающим голосом заявил я. – К тому же заявителей на сход должно быть не меньше пяти. Это тоже записано. Если не согласны одиночки, они только и имеют право, что покинуть нашу башню в знак протеста. А сколько вас?

Тотчас и последняя троица выделилась из коллектива:

– Мы тоже присоединяемся к заявлению, – вполне сочная фигурой и красотой дама указала ладошкой на своих подружек и добавила ехидно: – Теперь количество заявителей командира устраивает?

– Более чем, – кивнул я, стараясь, чтобы внутренний смех не вырвался наружу.

Пока всё было ожидаемо и предсказуемо. К «отверженным» добавились и «капризные», вернее, то самое трио, которое поставило для себя целью выбрать наиболее желанного мужчину и установить над ним чувственный контроль. Правда, я не был уверен, к кому они потянутся и на кого попытаются наехать: прельстятся моей худенькой фигуркой или выберут кого повнушительней? Но почему-то не сомневался, что в любом случае что квартет, что три «капризули» окажутся в пролёте. Уж слишком я отлично и на несколько ходов вперёд продумал сноски и дополнения в уставе. А уж самое коварное дополнение вообще звучало несколько подло для распоясавшихся феминисток:

«Коли женщина не выбрана и не договорилась с каким-либо мужчиной полюбовно, то один раз она имеет право попытаться в составе группы войти в семью любого из выбранных мужчин на постоянной основе, если для супруги мужчины будет альтернативный выбор между претендующими группами».

Бинго! Я был уверен, что из недавних рабынь никто сложного выверта не поймёт и уж тем более самонадеянно пропустит два коротких слова «один раз». Вот если бы они были умные, начитанные, умели лавировать в бюрократических заморочках и сумели бы между собой договориться, о! Тогда они тут дел натворили! А так…

И ещё одна строчка там есть, отсекающая само изменение наших одобренных законов:

«Любое изменение устава проходит только в случае набора более чем двух третей голосов всего личного состава». Конец цитаты. Пояснений не требуется. Ну и пока обе двойняшки весьма интенсивно гнут линию поведения, рассчитанную на отведение глаз всему коллективу в иную сторону: одна заигрывает постоянно с Владом Серым, а вторая – с Тимофеем Красавчиком. Так что завтра вечером всё и решится.

Поживем – увидим. Но пока смеяться не буду, мало и что…

Так и отправился на «стоянку», оставив на лице некое судорожное напряжение.

Глава двадцать вторая

Огласите весь список, пожалуйста…

Дальше пошло дело сравнительно проще, начался некий конвейер. Хотя сюрпризов при классификации всех и каждого – хватило. Вначале «обломилось» Емельяну Честному и Фране Ласте. Они определились как «туристы», хотя почему-то были уверены, что станут «управляющими». Из дополнительных умений за пережитую боль они получили усиленное зрение, став видеть сквозь здешний сумрак метров на двадцать дальше.

Далее вроде должны были подойти двойняшки, но они были задействованы Ксаной для каких-то работ, поэтому ко мне парами и тройками пошли женщины, вырвавшиеся из рабства. Тут всё пошло сравнительно ровно: двадцать одна – «туристы», с умениями дополнительными дальше видеть, лучше слышать или замечать блекло-розовых серпансов. Так что теперь получалось, что Ксана имеет полное право ими командовать, даже привидение подтвердило эту её самовольно захваченную привилегию. Оставалось только мне самому утвердить некую должность для подруги официально. Только я всё ещё сильно сомневался и не хотел идти на такой шаг. Интуиция возражала почему-то…

А исключения из списка нового пополнения составили две особы, от которых я нечто подобное ожидал. Первой в управляющие выбилась Журба Бланш. Причём она ещё и смогла очень далеко видеть: тоже, как и Ксана, смогла чуточку рассмотреть противоположную стену ущелья. Пришлось её похвалить и выразить надежду, что уж теперь производство фарфора организуется ещё быстрее. А напоследок шёпотом посоветовал не примыкать ни к каким группировкам, а вести себя открыто, нейтрально ко всем без исключения.

Не знаю, осознает ли она мои намёки, но ушла в башню довольная.

Второй классификацию управляющего получила Зоряна. Открытая, сильная натура, имеющая в своём характере стальной стержень и не ломающаяся ни перед какими трудностями и тяжкими испытаниями. Я бы удивился, если бы чип такого человека не отметил. Но она ещё и полученными плюсами выделилась: получила все три сразу. Могла видеть серпансов, смотрела на тридцать метров дальше и получила суперслух. Может, и ещё чего со временем проклюнется?

Но это уже было очень хорошо. Тем более что я собирался уже на завтрашнем сходе объявить, что даю должность Зоряне, как человеку со стороны.

Этой я тоже посоветовал держаться нейтрально, пока быть готовой возглавить своих подруг в случае необходимости. Кажется, она поняла, перед уходом пообещав:

– Я переговорю с самыми надёжными и честными подругами. Они тебя во всём поддержат.

Ну и к моменту нашего короткого разговора я уже окончательно присмотрелся к ней и вынес окончательный вердикт: полностью здорова. Разве что ещё набавить килограмм-два для неких приятных округлостей. Но тут, как говорится, не к спеху: были бы кости целы, а мясо нарастёт.

Двойняшки с одной из женщин прибыли последними. Принесли с собой два бидона с маринадом, предназначенным Росинанту для ночной «кормёжки», и выглядели игриво, довольными, а то и бравирующими своей красотой и свежестью. Ещё и подмигнули мне с ходу:

– Давай нас быстро проверяй и отпускай первыми.

– У нас там куча работы ещё осталась.

Вроде в последнее время они достаточно подружились с Ксаной, и та их работой, как Золушек, не нагружала. Да и завхоз с моим заместителем красавиц не трогали лишний раз. А тут, видимо, так совпало, поэтому я не стал спорить, обращаясь к одной из них:

– Снажа, иди сюда и давай свою ладошку!

Она с готовностью её протянула и тут же поинтересовалась:

– А как ты нас отличаешь? Ведь все остальные нас путать начали.

Ну да, я тоже заметил, что в последние дни обе сестрёнки стали и прихорашиваться, и одеваться совершенно одинаково. Не говоря о том, что за последние рудни они чуть поправились на лучших харчах, приятно округлились, порозовели и посвежели. Уж не знаю, какие, из чего сделанные мази, кремы или пудры они использовали, но отличительные шрамики на лицах перестали быть заметны. Даже Франя, ранее подруг своих давних различавшая только с одного взгляда, теперь порой терялась и ошибалась. А уж остальные обитатели Пирамидки и подавно перестали распознавать в сестричках кто есть кто.

Ну а мне что говорить? Правильно, отделался шуткой:

– Командир знает всё! – и приступил к инструктажу и к действиям. Честно говоря, я почему-то не ожидал получения классификаций для двойняшек больших, чем «туристов». Не было в них ни жилки прирождённых лидеров, ни стального характера, ни тяги к карьерному росту, ни высокопафосной надменности или чрезмерной гордыни.

Поэтому был буквально ошарашен, когда после первого же ответа «Всадница» от чипа понеслось предупреждение о предстоящей боли. А потом, как и все остальные, уставился с недоумением на появившийся на ладошке символ.

Ну да, наездница! Вне всяких сомнений. И татуировку видели мы все, в том числе и оказавшаяся свидетельницей женщина.

– Ой, как здорово! – запрыгала от восторга Всяна, отталкивая сестру в сторону, становясь на её место и протягивая и мне ладошку: – Миха! Давай, делай и меня наездницей! – и несколько многозначительно добавила: – Ведь я со Снажей в одинаковых правах!

Мне даже неудобно стало. От такой настойчивости даже растерялся чуток:

– Не от меня зависит, – попытался я как-то снять с себя всякую ответственность. – И ты это, не наглей… И потом не расстраивайся, если чего не получится… Туристом быть – тоже сказочно…

– Ладно, ладно! Ты мне зубы не заговаривай! Делай, что должен!

Пришлось установить ладошку Всяны куда следовало, повторить инструкцию, дождаться вопроса, ответа, а потом… опять отвесить челюсть от удивления. И эта – наездница!

В некоторой растерянности я получил десяток радостных поцелуев, большинство из которых пришлись в губы, как я ни уворачивался, и стал свидетелем радостных плясок вокруг меня совершенно одинаковых с виду девиц.

Вторая свидетельница всего этого ошеломлённо поглядывала на нас, явно подозревая какой-то сговор. Пришлось ее поторопить:


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю