Текст книги "Перстень Сварга (СИ)"

Автор книги: Веда Корнилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 73 (всего у книги 74 страниц)

В общем, от тех людей тайной стражи, которые их освободили из рабства, мужики ничего скрывать не стали, в том числе подробно рассказали и о том, как согласились оболгать Олею, и что за это им заплатил Серио. Более того, оба невольных пленника были настолько злы и на дочку Серио, и на ее папашу, что не только были согласны выступить свидетелями на новом судебном заседании, но и сами просили об этом. Дескать, из-за этой дряни и ее любящего отца нас уже не единожды могли лишить жизни, так что долг платежом красен! Все выложим, ничего не утаим, на любой вопрос правдиво ответим!

В конце своего письма муж сообщал о том, что идет новое следствие и по его делу, и если все сложится удачно, то и он приедет к жене уже полностью оправданным. Ну, наконец-то она его дождется!

Еще к ним в тот вечер пришли люди из следственной комиссии. Мол, нашли новые сведения, отыскались ранее неизвестные свидетели, так что если все подтвердится, то будет новый суд, где вы будете оправданы, и по обоим делам с вас будет снята судимость.

А на следующий день к ним в дом заявился Серио. Как видно, он специально подгадывал время, когда бывшая теща уйдет на рынок, а может, просто дожидался где-то неподалеку, когда та покинет дом. Во всяком случае Олея, с утра стоявшая на своем привычном месте у окошка не обратила внимания на стук в дверь – мало ли кто с утра пораньше мог придти к родителям по делам? Однако вскоре постучали и в дверь комнаты Олеи.

– Олеюшка… – старая служанка, всю жизнь проработавшая в доме Стара и в свое время нянчившая всех детей Стара, заглянула в комнату. – Там к тебе этот пришел…

– Кто – этот? – не поняла Олея.

– То есть как это кто?! – возмущению старушки не было предела. – Козел этот, муженек твой бывший!

– Что ему надо, не сказал?

– Нет! Только одно твердит: надо, мол, ее срочно увидеть… Тебя то есть. Я его и со двора гнала, и в дверь не пускала, а он все не уходит. Дело, дескать, срочное. Между прочим, муженек твой бывший сейчас злющий, как пес цепной! Мужиков, что-ли, кликнуть, чтоб этого барана за ворота выкинули?

Олея на мгновение задумалась. Пожалуй, стоит выйти, узнать, что Серио понадобились так срочно. Только вот, пожалуй, свою верную плетку стоит сунуть в рукав. На всякий случай.

– Скажи, что сейчас спущусь. Да, и вот еще что… – Олея с трудом удержалась, чтоб не улыбнуться. – Просто хочу, чтоб ты знала: козлы и бараны – это совершенно разные люди!

– Тогда и ты знай… – буркнула служанка. – Я дверь плотно прикрывать не стану, чтоб лучше слышать, а сама буду стоять дверями, со сковородником в руке. Он о-го-го какой увесистый, так руку и оттягивает.

– А при чем тут сковородник?

– В нем-то все и дело. Нравится это тебе, или нет, но раз твоей матери сейчас дома нет, то я буду ваш разговор слушать, и если что не так, то мне без разницы, у кого рога отшибать, с козла или с барана…

Когда Олея спустилась вниз, то Серио стоял посреди комнаты. Он не стал раздеваться, лишь расстегнул свой полушубок и снял шапку. Женщина с каким-то непонятным для нее самой любопытством вглядывалась в лицо Серио. Вроде немного осунулся, да еще возле рта залегли жесткие складки, делающие лицо бывшего мужа немного старше. А еще ее вновь неприятно кольнуло внешнее сходство Серио и Сандра – такое впечатление, словно к ней снова вернулся Сандр, тот человек, которого она успела возненавидеть всеми фибрами своей души. Такой же неприятный взгляд с оттенками презрения, чуть насмешливо искривленные губы… Удивительно, но сейчас к бывшему мужу Олея не чувствовала ничего, кроме настороженного любопытства, а еще она подспудно ждала каких-то резких слов: увы, но за те последние месяцы, что они жили вместе, других слов от него молодая женщина не слышала. Конечно, за то время, что они не виделись, Серио мог измениться, только вот Олее в это плохо верилось. А служанка права: ее бывший муж, и верно, сейчас находится далеко не в самом лучшем расположении духа.

Как и следовало ожидать, Серио вместо приветствия неприязненно спросил:

– Что, не ожидала меня увидеть?

– Не знаю… – Олея подошла к окошку и встала вполоборота, наблюдая за тем, как на землю ложатся хлопья белого снега.

– Не надо меня обманывать, я тебя насквозь вижу! – зло бросил бывший муж.

– Надо же… – усмехнулась Олея. – Оказывается, за то время, какое мы не виделись, ты стал чуть ли не ясновидящим! Что ж, вынуждена признать, что я открываю в тебе все новые и новые достоинства!

– Слушай, ты!.. – а Серио уже всерьез выведен из себя. – Не пытайся казаться умней, чем ты есть на самом деле! Это у тебя плохо получается! Кстати, не откроешь ли мне по старой памяти, где ты шлялась все это время? Только не надо мне рассказывать о том, будто ты безостановочно молилась в дальнем монастыре. Просто хочется знать, сколько было тех, с кем ты мне изменила, и до какой степени меня унизила.

– А еще утверждаешь, что тебе до меня нет никакого дела…

– И не будет! Да просто все твои россказни – бред сивой кобылы в темную зимнюю ночь!

– Не думаю, что тебе об этом нужно знать – я ведь не расспрашиваю тебя о семейной жизни. Мы же разведены, и оттого где я была, и что делала – это тебя касаться не должно.

О нынешней жизни Серио ей рассказали как мать, так и брат с сестрой. Оказывается, у него с молодой женой совсем недавно родились двойняшки, мальчик и девочка. Говорят, внешне – точная копия отца. Не надо быть семи пядей во лбу, чтоб понять – их мать выходила замуж за Серио, находясь, как говорится, в глубоко интересном положении. Теперь становится понятной та быстрота, с которой Серио вынужден был заключить новый брак: что ни говори, но желательно, чтоб детишки родились в законном браке. Конечно, его новая супруга была совсем небогата, но, по слухам, ее престарелый дедушка, очень богатый человек, находился при смерти, и после своей смерти собирался оставить все немалое состояние единственной внучке, то бишь новой жене Серио. Самое удивительное было в другом: совсем недавно этот умирающий, было, человек, стремительно пошел на поправку, и сейчас оказался не только совершенно здоров, но и полон сил. Более того, он объявил всем, что не стоит его хоронить раньше времени, и вообще – он намерен жениться в самое ближайшее время, а там уж видно будет, что останется от его денег, потому как остаток своих дней он намерен прожить в свое удовольствие, ни в чем себе не отказывая…Некоторые люди и до того утверждали, что Серио женился по расчету. Ну, каждый поступает так, как считает лучшим для себя, и тут главное, чтоб расчет не подвел. В случае с Серио, кажется, расчет оказался не совсем верным.

Конечно, – подумалось Олее, – конечно, вполне может быть так, что Серио женился по любви, тем более, что его новая жена была вдвое моложе его. Только вот отчего он сейчас такой злой? Наверное, оттого, что помимо своей воли вынужден разговаривать с прежней женой, которую он хотел бы вычеркнуть из своей памяти раз и навсегда.

– Это верно – мне до тебя нет никакого дела… – кивнул головой Серио. – И, кстати, отвернись от окна! С тобой муж разговаривает, пусть даже и бывший, так что изволь смотреть на меня! Или ты кого-то ждешь?

– Возможно, но, как понимаешь, я жду не тебя. Так что передай своей милой дочке: не стоит больше ничего воровать, чтоб в очередной раз свалить все на меня. Не ты, ни она меня больше не интересуют. Хотя нет: знаешь, на какой вопрос я хотела получить бы ответ? Когда я оказалась в тюрьме, ты стал уговаривал меня взять на себя вину своей дочки, и утверждал, что в этом случае никогда меня не бросишь… Спасибо за то Светлым Небесам, у меня хватило сил ответить тебе отказом. Скажи: если бы я согласилась, то ты бы от меня все равно ушел, или нет?

– Считай так, как тебе больше нравится, хотя ты какой дурой была, такой дурой и осталась! – подвел черту муж. – Будь ты поумней и посговорчивей, все могло бы быть по-другому!

– Тогда мне непонятно, зачем ты сюда пришел и о чем хотел со мной поговорить? – Олея и бровью не повела, хотя про себя подумала: манера общения с ней бывшего мужа ну один в один напоминает хамское обращение Сандра, что еще больше отталкивало молодую женщину от Серио. Просто удивительно, как она раньше терпела все это?! – И зачем вздумал вступать в разговор со столь недалекой особой?

– Не умничай. Тебе это не идет.

– Ну, если это все, что ты хотел мне сказать, то, как говорится, до свидания… – молодой женщине внезапно до омерзения надоела эта перебранка. К тому же она уже успела отвыкнуть от грубоватой манеры разговора Серио, а он сегодня явно был не в настроении, так что ничего доброго услышать она не могла. Увы, но Олея хорошо помнила: когда бывший муж находился в таком паршивом расположении духа, то ничего хорошего от него ждать не стоит.

– Погоди!.. – Серио с трудом взял себя в руки. – Ты права – не стоит терять время понапрасну. Значит, так: прежде всего я должен сказать тебе, что собираюсь навсегда убраться из этой страны к себе на родину, и больше здесь не покажусь. Я уезжаю отсюда вместе со всей своей семьей. Навсегда.

– Что ж, счастливого пути.

– Да я бы уже собирался в отъезд, если б не ты! Приперлась из невесть какого дерьма, и теперь занимаешься тем, что мажешь грязью мою дочь и пытаешься вставить мне палки в колеса! Так вот, предупреждаю сразу: ничего у тебя не получится, и пока что по-хорошему советую тебе прекратить все свои интриги.

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Что, хочешь, чтоб я тебе все подробно перечислил? Ладно, поясню. Не знаю, каким образом ты умудрилась это сделать, кого умаслила, но сейчас вдруг непонятно отчего вновь начали расследовать те дела о кражах, за которые ты когда-то была осуждена. Так вот, советую тебе пойти к тому, кто занимается этим делом, и там признать, что все эти кражи совершала именно ты.

– Что-что? – вот такого Олея точно не ожидала.

– Признай свою вину, и забудем об этой нелепой истории раз и навсегда. Не хватало мне того, чтоб кто-то вновь принялся полоскать в грязи имя моей девочки! У нее, чтоб ты знала, есть жених, скоро будет свадьба, и ей сейчас вовсе не нужны все разговоры с мерзкой подоплекой! Или тебе не понятно, что некоторые из этих неправильно понятых действий могут бросить тень на ее облик!

– А, вот теперь я поняла… – усмехнулась Олея. – Если внезапно выясниться, что твоя милая крошка совсем не похожа на невинную принцессу, жестоко терзаемую ужасной мачехой, то ореол страдалицы исчезнет, и это вряд ли понравится ее жениху. Впрочем, не ему одному. А уж если станет известно о том, что в действительности представляет твоя старшая дочь, то о браке с сыном главы городской управы не может быть и речи. Видишь ли, мне довелось поговорить с теми свидетелям, которые еще тогда могли подтвердить мою невиновность, и один из них очень красноречиво описывал свои отношения с этой, так называемой, невинной малышкой…

– Твои замечания мне не интересны. Я требую, чтоб ты исполнила мою просьбу, или мой приказ – называй это так, как считаешь нужным.

– Кстати, второй из свидетелей жаловался, что ты ему маловато заплатил за то, чтоб он на время суда убрался из города. Ты, по его словам, скуповат.

– Не имею представления, где ты умудрилась с ними встретилась, но уж если речь зашла об этих мужиках, то я скажу только одно: тогда я защищал своего ребенка, и буду продолжать делать это и дальше. Не хочу тебе угрожать, но если ты не согласишься сделать то, что я требую, то уж не обессудь…

– Ну, конечно… – кивнула Олея головой. – Ты не можешь уехать отсюда до тех пор, пока твоя старшая дочь, грубо говоря, не будет пристроена в надежное место, вернее, не будет выдана замуж за хорошего человека, а уж о том, чтоб выдать свою непутевую дочь за сына главы города – о таком счастье раньше ты и мечтать не мог! Естественно, что за эту невероятно выгодную партию ты, мой дорогой, будешь цепляться до конца. К тому же этот брак поможет тебе и в делах… Не сомневаюсь и в том, что с этой распущенной девчонкой ты уже хватил лиха через край. Что, она и в твоей новой семье пытается вести себя примерно так же нагло, как когда-то поступала со мной? Если так, то о мире и семейном покое не может быть и речи. Или ты все же ее вынужден одергивать?

– Хватит! – рявкнул Серио. – Надоело слушать ту чушь, которую ты несешь!

– Если бы чушь… – чуть усмехнулась Олея. – Я же понимаю причины твоего прихода сюда. Если выплывет кое-что из проделок твоей дочери, то никакой свадьбы не будет: родители жениха будут иметь все основания расторгнуть помолвку, да и сам жених вряд ли по-прежнему будет гореть желанием связать с ней всю свою дальнейшую жизнь. Понятно и то, что после расторжения помолвки твоей дочке тоже не будет смысла оставаться здесь. В результате при отъезде тебе придется забрать собой старшую доченьку, а я не думаю, что это понравится твоей нынешней жене: вряд ли отношения этой девицы с твоей нынешней женой много лучше, чем те, что когда-то были со мной.

– Ты кто такая, что пытаешься учить меня? – теперь уже и Серио не сдерживался, орал едва ли не в полный голос. – Шлялась невесть где и невесть с кем, а сейчас не нашла ничего лучшего, как злорадствовать? Так вот, или ты сегодня же пойдешь к дознавателю и скажешь то, что я требую, или же… Ну, ты меня знаешь. Я пойду на все и до конца.

– В этот раз у тебя купить никого не получится… – покачала головой Олея. – Поверь мне на слово и не трать понапрасну деньги.

– Ошибаешься! Я всегда сумею отыскать тех, кто на суде подтвердит все, что угодно, и даже то, о чем ты пока представления не имеешь. У меня уже есть на примете парочка таких паршивых людишек, что за пару золотых монет опустят тебя в дерьмо по самые уши. Так что лучше соглашайся на мои условия, а не то в дальнейшем никогда не оправдаешься от той грязи, в которой окажешься из-за своего упрямства.

Олея смотрела на Серио, будто на незнакомого человека. Вот уж верно говорят, что от любви до ненависти один шаг, и бывший муж его уже давно перешел. Невольно подумалось о том, как некоторые люди цепляются за рухнувший брак, стремясь вернуть ушедшего супруга, словно опасаясь, что больше ничего хорошего в их жизни не будет. Конечно, жаль погибшую любовь, но не стоит думать, что в твоя жизнь окончена раз и навсегда. Вот и она сама еще не так давно чуть ли не сходила с ума от одной только мысли о том, что может потерять этого мужчину, а сейчас просто не понимает, как могла терпеть его высокомерие, жестокость, стремление оставить за собой последнее слова в любом случае… Да, время и расстояние лечат многое, или же дают возможность на многое посмотреть другими глазами, и понять то, что не стоит изо всех сил цепляться за прошлое, в котором частенько оказывается не так много хорошего… А еще, видимо, Серио здорово припекла вся эта история, раз он решил пойти на крайние меры.

– Раньше ты мне постоянно твердил, что я вышла замуж за настоящего мужчину…

– Если бы ты еще это ценила должным образом! Неужели наконец-то поняла, что потеряла?

– Я хочу сказать другое. За то время, что меня здесь не было, я видела разных людей, и среди них было несколько настоящих мужчин, причем они были настоящими мужчинами именно по духу…

– Ты о чем?

– Помнишь, по весне, когда тает снег, мальчишки по ручьям пускают кораблики? Конечно, корабликом это назвать сложно: щепка, к ней приделывается что-то вроде палочки вместо мачты, а вместе с ним и прошлогодний листик вместо паруса…

– Совсем сдурела, раз спрашиваешь такое?

– Я просто хотела сказать тебе о том, что разница между настоящим мужчиной и тобой примерно такая же, как между настоящим кораблем и тем корабликом из щепки.

Вот такого Серио никак не ожидал услышать от своей бывшей жены. Не помня себя от злости, он, было, шагнул к Олее, а та уже на всякий случай нащупала спрятанный в рукаве хлыст – бывший муж настолько зол на нее, что может быть всякое…

В этот момент распахнулась дверь, и в комнату даже не вошла, а влетела мать Олеи, а следом за ней двигалась старая служанка, которая, и верно, держала в руках тяжеленный сковородник. Да уж, – поневоле подумалось Олее, – если таким кому врезать по спине, то тому несчастному уж точно мало не покажется!

– Вот что, зятек бывший! – мать кивнула головой на раскрытую дверь. – Извини, но среди долгожданных гостей в этом доме ты никак не числишься, так что шел бы ты отсюда по дневной прохладце!

Серио оглядел стоящих перед ним женщин и справедливо рассудил, что сразу с тремя бабами связываться не стоит – все одно проиграешь. Не говоря ни слова, он шагнул к двери, но сдержаться все же не смог. Уже стоя на пороге, он обернулся к Олее и произнес:

– Я тебя предупредил, а ты сама думай, как поступить.

– Буду рада, бывший зятек, больше не видеть тебя никогда! – перебила Олею мать, и когда Серио вышел, зло хлопнув дверью, мать обернулась к старой служанке.

– Передай слугам, чтоб отныне его и на порог не пускали! – приказала она. – Нам путь в его дом закрыт, и ему здесь делать нечего!

– Так ведь прется, не остановить!.. – вздохнула старушка. – Вон какой здоровяк, да и силы у него хватает! Нешто я с ним справлюсь?

– Тогда вот что сделай: в свое время он слугу нанял, чтоб Олеюшку в свой дом не пускать, а теперь и мы поступим точно так же. Сумеешь быстро отыскать крепкого молодца, только не из лентяев? Надо будет, чтоб он на воротах стоял и на дворе помогал.

– Да только свистни – столько людей набежит, что и не сосчитать!..

– Нам одного хватит! – оборвала старушку мать. – Чтоб сегодня к вечеру нашла нужного человека.

– Да я его через час приведу!

– Жду… – и когда за служанкой закрылась дверь, мать повернулась к дочери.

– Зачем этот сюда заявился?

– Да так, ерунда. Хочет, чтоб пересмотра судебного заседания не было, а вместе с тем требует, что я подтвердила, что его старшая дочь в душе белее снега.

– Это меня не удивляет… – мать принялась расстегивать шубу. – Требования у мужика немалые. Ты, Олеюшка, дома безвылазно сидишь, и оттого ничего не знаешь, а в городе, меж тем, уж давно всякие разговоры ходят о тех кражах, в которых тебя в свое время обвиняли, в том числе говорят и о том, что с тобой тогда ошибка вышла. Новое заседание суда по тем делам через два дня будет, так что, сама понимаешь – если ты не оправдаешься сейчас, то навсегда останешься с клеймом воровки или лгуньи. Или же с ним будет ходить дочка Серио…

– Он мне сказал, что уезжать отсюда собирается. С чего бы это?

– Понятно, с чего… – мать присела за стол. – У твоего бывшего дела хорошо шли до той поры, пока он был нашим зятем, а сейчас Стар его больше не поддерживает, да и слышать о нем не желает, так что и доверия к Серио меньше стало, а без этого в делах ничего не достичь. Его новая жена, по сути, бесприданница, а надежды на большое наследство растаяли, как прошлогодний снег… Знаешь, на что сейчас Серио живет? По сути, только на то, что получил в приданое за тобой. Нет, деньги уже давно улетучились без следа, но ведь в то приданое входили еще и здания в центре города под склады и лабазы, а заодно и помещения для складирования товаров на пирсах… С тех пор Серио постоянно сдает их в арену, и пока что другой возможности заработать у него нет, а ведь семья у него немалая, и всех надо поить, кормить, одевать, обувать! Трое внебрачных сыновей на родине, здесь от первого брака две девки, да от второго двое детишек, плюс ко всему женился на женщине с ребенком… Восемь детей, причем две девицы от первого брака едва ли не в открытую каждый день грызутся с его новой женой! Кстати, эта молодая особа, в отличие от тебя, себя в обиду не дает. Покоя и мира в семье нет, одни проблемы и сложности.

– Понимаю…

– Вот Серио и решил распродать последнее, что у него осталось, и уехать к себе на родину: там, мол, его родня, там полегче будет… Наверное, он уже и сам понимает, что слишком большую волю дал своим девкам от первого брака, да только сделать уже ничего не может! Время упущено, и теперь сложно что-то исправить. Вторая дочка, глядя на старшую сестру, тоже скоро станет совсем неуправляемой. На мой взгляд, вряд ли своим отъездом Серио сможет распутать клубок своих проблем, и даже больше того – на родине у него появятся новые сложности. Ну, а пока что мужик перед отъездом пытается снять с себя хотя бы одну головную боль, то есть выдать замуж свою старшую дочь, тем более что нашелся один лопух, который пожелал взять ее за себя замуж. Кстати, за дочкой ему дать, считай, нечего, она бесприданница, зато у родителей жениха деньги водятся. Так что, сама понимаешь, тут надо ковать железо, пока оно горячо, а не то донесутся до парня кое-какие слухи о проказах его невесты – и о свадьбе можно позабыть!

– А что о ней говорят?

– Доченька, поверь – ничего такого, чем бы можно было гордиться! Так что и мы о ней вспоминать не будем!

Вечером Олея решила пойти в храм. Мать, которая хотела, было, отправиться туда с дочерью, осталась дома: к Стару пришли друзья-товарищи, а в таких случаях мать обычно никуда не уходила, приглядывала за мужчинами, тем более что такие встречи всегда заканчивались ужином с выпивкой, а в этих случаях женский взгляд просто необходим: как бы мужички не увлеклись винцом куда больше, чем дозволено правилами приличия.

Служба затянулась, и Олея возвращалась домой куда позже, чем рассчитывала. Из храма она тоже вышла чуть ли не последней – не хотелось вновь и вновь находиться под любопытными взглядами людей. Медленно идя по улице, Олея с удовольствием вдыхала чистый воздух. Легкий морозец, снежинки, кружащиеся в воздухе, покрытые снегом деревья и дома… Как же хорошо так спокойно пройти по улице, никуда не торопясь, радуясь хорошей погоде, тишине, покою…

Впрочем, как раз покоем Олее пришлось наслаждаться недолго. Она не успела пройти и двух улиц, как ее нагнал молодой парень и перегородил дорогу. Олея его узнала – это жених старшей доченьки Серио, и о нем мать отзывалась, как о хорошем парне. Так, любопытно, что ему надо?

– Постойте! – а взгляд у парнишки откровенно враждебный. – Мне с вами надо поговорить! Чтоб вы знали – я жених…

– Я знаю, кто вы такой… – перебила его Олея. – Только вот в толк не возьму, для чего вы меня остановили?

– То есть как это – для чего?! – мальчишка едва не задохнулся от гнева. – Я пытаюсь воззвать к вашей совести и к вашему чувству сострадания, если, конечно, таковые у вас еще есть! Неужели вы не чувствуете за собой никакой вины?!

– Я вас не понимаю… – Олея даже несколько растерялась от подобных слов, зато мальчишка, кипя от возмущения, стал высказывать молодой женщине все, что он о ней думал. Оказывается, этот юнец специально дожидался Олею, чтоб потребовать от нее немедленно прекратить преследование безвинно оклеветанной девушки, больше не грозить бедняжке неправедным судом, для участия в котором Олея успела купить нескольких подложных свидетелей, а заодно мальчишка требовал от своей собеседницы в самое ближайшее время покинуть город. Дескать, только так она сможет хоть немного загладить свою вину перед людьми и своей совестью!..

Олея слушала горячую речь мальчишки, с трудом удерживая улыбку. Парнишка ей понравился своей искренностью и непосредственностью: кажется, он действительно верил в то, что говорил, и пока что было невозможно переубедить его в правдивости слов невесты. Ого, как он разошелся со своими обличениями! Похоже, что бы сейчас ему не сказала Олея – все пройдет мимо его сознания, да и не проверит он ничему из ее слов. Впрочем, парнишка так вдохновенно говорил, что вставить хоть одно слово в его пылкие высказывания было просто невозможно!

Когда же, наконец, запал у мальчишки стал выдыхаться, то Олея лишь пожала плечами.

– Спасибо за вдохновенную речь. Теперь хотя бы знаю, в чем меня обвиняют. Если это все, то, как говорится, до свидания.

– Что?! – мальчишка едва не лишился слов от возмущения. – Вы… Вы еще хуже, чем мне говорили!

– Бывает… – пожав плечами, Олея двинулась с места, но мальчишка и не думал отставать от нее. Он то шел вслед, то забегал вперед, и от возмущения распалялся все больше и больше. Судя по его словам, трудно было найти на свете человека хуже, чем его невольная собеседница. Какое-то время подобное казалось Олее забавным, но вскоре все это стало ее раздражать. В конце концов у нее кончилось терпение, и она остановилась.

– Мальчик, тебе не кажется, что наше общение слишком затянулось? Тебе домой не пора? – и тут Олея заметила, что из темного переулка показались три темные фигуры и направились по направлению к ним. Конечно, это могла быть обычная загулявшая компания, но Олея насторожилась, хотя и сама не знала что было тому причиной. Возможно, тут сработало нечто из тех непонятных предчувствий, что сохранили жизнь им с Белом во время их долгого пути по дальним странам.

Женщина кинула взгляд по сторонам: в это позднее, да еще и темное время народу на улицах было совсем немного, да и что разглядишь в темноте? Вот и сейчас вдали маячило всего лишь несколько фигур, но Олея и не думала звать кого-то на помощь – в случае чего справится сама. Оставалось надеяться только на то, что она ошибается в своих предположениях, и этой троице нет до нее никакого дела. Однако на всякий случай Олея нащупала в рукаве шубы свой хлыст: возможно, кому-то это может показаться смешным, но теперь, выходя на улицу, молодая женщина каждый раз брала его с собой. Совсем как некоторые мужчины не ходят по улицам без ножа…

А ведь она не ошиблась: эта троица идет к ним. Подошли уже совсем близко, окружают с трех сторон, а этот мальчишка все еще не смотрит вокруг, и не собирается замолкать со своими обличениями. Стоит рядом, загораживает от нее мужчин, мешает как обзору, так и замаху. Хм, а по внешнему виду каждого мужичка из этой троице можно сказать, что они относятся если не к числу городского отребья, то уже вплотную приближаются к этой неуважаемой прослойке населения. Грязная потрепанная одежда, злой взгляд, да еще и явный запах спиртного… А вот насчет последнего мужикам не стоило злоупотреблять – кто ж идет на дело подвыпившим?! Но самое неприятное состояло в том, что, как минимум, у двоих из этой троицы в руках тускло отсвечивают лезвия ножей. Это плохо: у людей подобного сорта может быть драная одежда и дырявые сапоги, но вот нож у каждого из них хороший, или же просто остро наточенный… Оставалось надеяться только на то, что выпитое вино снизит у этих людей быстроту и ловкость.

– Отойди в сторону! – бросила Олея мальчишке, то тот лишь ощетинился:

– Еще чего! Да как вы смеете так разговаривать с мной и в таком тоне… – но больше парень ничего не успел сказать, потому как Олея сильно толкнула его, и растерянный мальчишка просто-таки отлетел в сторону и, поскользнувшись, упал в большой сугроб. Ну и хорошо, есть несколько секунд до того, как он сумеет выбраться из снега и вновь сунуться под руку. Тем временем один из этой троицы, тот, что подошел ближе всех к Олее, неприятно усмехнувшись, прогнусавил:

– Что ж ты, сука, хорошим людям жизнь портишь… – но больше он ничего не успел произнести, потому что грохнулся на землю вместо со свом приятелем, стоящим неподалеку: Олея обоим подсекла ноги под колени. А чего там тянуть, и так понятно, что эти типы подошли к ним не для богословской беседы! Но вот третий мужчина выставил вперед нож, и заорал:

– Не подходи, убью! – однако больше он ничего сказать не успел, потому что и сам некрасиво упал, правда, при этом поранив свою руку. Ну, тут он сам виноват – на собственный нож напоролся. Впрочем, если идешь на дело подвыпившим, то можно ожидать чего-то подобного. Однако к этому времени стали подниматься с земли те двое, которым Олея подсекла ноги в первую очередь, да еще и мальчишка, выбравшись из сугроба, вновь оказался подле молодой женщины.

– Что тут происходит? – а у юнца пополам возмущения и непонимания.

– Не лезь под руку! – рявкнула Олея, вновь сбивая с ног мужиков, у которых первоначальная наглость сменилась злостью и желанием в любом случае добраться до обидчицы. – Мешаешь!

– Но… – мальчишка, тем не менее, сам попытался, было, сунуться в схватку, и тут Олея больше тянуть не стала – хлестким ударом вновь отправила мальчишку в тот же большой сугроб, из которого он только что вылез. Нечего ему путаться под ногами, к тому же эти обозленные мужики вполне могут ненароком задеть парня ножами – разбирайся потом, кто прав, кто виноват…

Когда же возмущенный мальчишка вновь сумел выбраться из снега, то перед его глазами предстала несколько необычная картина: трое мужиков, кряхтя и ругаясь, валяются на земле, у одного под рукой расплывается красное пятно, а неподалеку стоит Олея, держа в руках хлыст…

– Мужики, кто вас послал? – этот вопрос больше всего интересовал женщину.

– Да пошла ты!.. – зло огрызнулся один из мужиков. – Встану – небо тебе с овчинку покажется… – и тут он едва ли не заорал в полный голос, потому что кончик хлыста ударил его по шее, и по телу волной прошла боль: в свое время дядюшка Генар учил племянницу, как ударять по болевым точкам.

– Надо звать стражу! – подскочил мальчишка. – Это же нападение!

– Никого звать не надо! – остановила его Олея. – Мы и так разберемся.

– То есть как это – сами? Есть закон, а они его нарушили, и их должны арестовать…

– Помолчи, а? – женщина не сводила глаз с лежащих мужчин. – Ответят мне на пару вопросов – и пусть себе убираются подобру-поздорову!

– Как можно такое говорить?! Эти люди грозили нам оружием…

– Если ты сейчас не замолчишь, то снова окажешься в снегу… – Олея и в самом деле подумывала о том, не отправить ли вновь в сугроб надоедливого мальчишку. – Дай мне спокойно поговорить с людьми, тем более что они и сами хотели это сделать. Так ведь? К тому же им тоже надо поторапливаться…

Мужики упирались недолго. Быстро сообразив, что эта непонятная баба не собирается орать дурным голосом и звать стражу на подмогу, они неохотно признали: да, их наняли для того, чтоб хорошенько припугнуть указанного человека, то бишь Олею, или же поступить с ней так, как получиться, или как сочтут нужным… Ну, что скрывается под этой малопонятной фразой, было понятно – не зря же мужики прихватили с собой ножи. Кто их нанял? Девка белобрысая, пообещала каждому по две золотые монеты…

Значит, и тут доченька Серио постаралась. Понятно, значит отец уже сказал ей, что его разговор с бывшей женой никак не назвать удачным, и девица решила действовать сама, уже привычными ей методами. Впрочем, молодая женщина была почти уверена в том, что бывший муж не имеет к этой троице никакого отношения: он может подкупить, солгать под присягой, или же обмануть, но вот посылать кого-то, чтоб покалечили или (не приведи того Боги!) убили – нет, это не в характере Серио.