Текст книги "Перстень Сварга (СИ)"

Автор книги: Веда Корнилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 72 (всего у книги 74 страниц)

– Я тут кое-что подумал, прикинул… – продолжал генерал. – Лавр, ты мне пока здесь будешь нужен до зарезу, а тебя, красотка, дома родители заждались: они ведь уверены, что тебя уже и на свете нет, ну, а мне надо еще выполнять кое-какие поручения Правителя относительно вас… Ребятки, мы вот как с вами поступим: тебя, милочка, я отправлю домой, а Лавр здесь все свои дела утрясет, а потом он приедет к тебе – ему же надо с твоими родителями познакомиться! Потом уже оба сюда вернетесь, по-семейному.

– Не хочу я никуда ехать! – возмутилась Олея, но невысокий человек лишь покачал головой:

– Мои приказы не обсуждаются, а выражения вроде "хочу – не хочу" в этом здании не имеют никакого значения. Езжай домой, успокой родителей – они уж, наверное, с ума сходят от неизвестности! К тому же вы сами просили о том, чтоб было новое следствие по вашим делам, так что тебе, дорогуша, надо обязательно быть в своем городе. Конечно, я вас понимаю: дело молодое, недавно поженились, но оба должны понимать, что не навек расстаетесь, вскоре увидитесь.

– И через какое время увидимся?

– Седмицы через две-три. Все зависит от того, как дела пойдут…

И уже на следующий день, с утра пораньше, ее отправили домой, причем не одну, а с охраной. Хорошо хоть, что принесли другую одежду, пусть и скромную, но зато новую. Во всяком случае, не стыдно людям на глаза показаться.

В родной город она приехала поздним вечером, а ее появление в родительском доме оказалось для всех чем-то вроде настоящего потрясения. Как же: ни с того, ни с сего внезапно объявляется пропавшее дитятко, которое многие считали навек сгинувшим без следа! Мать плакала без остановки, отец только разводил руками, а немногим позже примчались и брат с сестрой, которым поспешили сообщить радостную весть. Впрочем, соседей тоже набежало столько, что в доме Стара от них было не протолкнуться, и всех интересовало только одно: где Олея так долго пропадала, и почему до сей поры не давала о себе знать?

К тому времени Олея уже знала, что произошло в ее отсутствие. Бел сказал правду: никто и не подумал передавать ее письма родителям и тетке. Когда она до вечера не пришла из леса, тетя Верия подняла тревогу, и с утра люди из деревни отправились искать пропавшую. К полудню нашли брошенную корзинку с рассыпавшимися грибами и сразу поняли, что произошло несчастье: просто так никто свою корзину посередь леса бросать не будет! Олею искали еще несколько дней, потом в деревню примчались ее родители… Как и следовало ожидать, поиски никакого результата не дали, а среди тамошних жителей сложилось твердое убеждение: баба приехала в деревню после развода и суда, и потому от позора и несчастной любви она руки на себя наложила, в болоте утопла… Накатило, видно, в какой-то момент отчаяние на женщину, все бросила, да и кинулась к топям, тем более что они не так далеко находятся от того места, где корзину отыскали… А что, кое-кто из деревенских девок (простите их за это Светлые Боги!) по дурости да бестолковости так уже поступил – в болото от неразделенной любви кинулся, так почему бы и городской бабе не сделать подобное? Чай, мозги-то у всех молодух одинаковые…

Так и вернулись родители домой ни с чем, только седых волос у обоих прибавилось. О пропавшей дочке с тех пор старались не говорить промеж собой, но каждый в глубине души надеялся на то, что она еще жива. Недаром мать чуть ли не каждый день в храмы ходила, свечи Богам ставила, молила, чтоб дали знать, что случилось с Олеей, жива ли она, или уже стоит ставить свечи за помин ее души…

В свою очередь Олее пришлось рассказать историю, которую они с Белом сочли более или менее подходящей для того, чтоб в нее поверили. Дескать, тогда, в лесу, на нее, и верно, словно что-то накатило, и она не помня ничего побрела куда глаза глядят. Пришла в себя только через несколько дней и уже на какой-то телеге: ее, мол, подобрали на дороге монашенки одного из южных монастырей, а так как она ничего не помнила и даже имя свое забыла, то отвезли ее туда, в свой монастырь (это был единственный способ объяснить то, отчего у светлокожей Олеи появился сильный загар). Там она была до тех пор, пока не поправилась. Больше того: в том монастыре она познакомилась с хорошим человеком и вышла за него замуж. Сейчас ее муж занят кое-какими делами, и, как только с ними управится, так сразу же приедет знакомиться с родителями жены, а она тем временем вернулась домой…

Из дома Стара гости разошлись далеко за полночь, и на следующий день об истории, рассказанной Олеей, знал уже весь город. Большинство людей верило в рассказ Олеи, кто-то сомневался, но все жаждали подробностей, на которые дочка Стара была скуповата. Правда, у Олеи создалось впечатление, что родители не очень-то поверили в ее повествование, но пока особо с расспросами не приставали. И на том, как говорится, спасибо.

Прошло два дня после приезда Олеи, и к ним в дом пришли судебные исполнители: оказывается, из столицы пришел строгий приказ вновь расследовать дела о кражах, за которые когда-то судили Олею. Велено было вновь допросить всех свидетелей, уточнить подробности, проверить доказательства, причем результаты проведенного расследования следовало направить в столицу, так что к этому делу дознавателям пришлось подойти со всем старанием…

Прошло еще пару дней, и город вновь заговорил о семье Стара, только вот повод был уже совсем иной. Оказывается, пришел указ Правителя о том, что за оказанные стране услуги Стар, а заодно его жена и дети, получают титул и звание высокородных, а заодно и десять тысяч золотых монет в качестве награды. Сказать, что все были потрясены – не сказать ничего. Чтоб простолюдина, да возвысили до звания высокородного, человека с голубой кровью… Пусть даже его звание было не очень высоким, но чтоб простой работяга перешел в дворянское сословие… Это просто невероятно! Конечно, и ранее случалось такое, что очень богатые люди покупали себе титул, но для этого требовались огромнейшие деньги и долгие ходатайства, а тут Правитель сам, без всяких просьб дает простолюдину не только звание, но еще и немалые деньги в качестве награды, что выглядит вообще немыслимым! А ведь все знают о том, что Стар никогда даже и не заикался о титулах, званиях, и всем прочем, до чего трудовому человеку не может быть никакого дела. И вдруг такое!.. Конечно, мужик он работящий, честный, уважением пользуется, да и для города сделал немало – вон сколько чего построил за свои деньги!, но ведь за это титулы не дают! Так и призадумаешься о том, какие, интересно, услуги Стар мог оказать стране? Наверное, Правителю виднее… Правда, кто-то высказал, было, крамольную мысль о том, не замешана ли тут каким-либо боком внезапно нашедшаяся дочка Стара, но того умника все подняли на смех: что, глупей ничего не мог придумать? Одно с другим никак не связано! Да и что такого невероятного может сделать простая девка, а?..

Сейчас, стоя у окна и глядя на улицу, засыпанную первым снегом, Олея думала о том, как изменится жизнь ее семьи. Титул и деньги… Отец все еще никак не мог придти в себя от удивления, мать до сей поры не могла проверить в произошедшее, брат с сестрой от радости как на крыльях летают – как же, они теперь дворяне!.. Олея же помалкивала, понимала, что это Правитель начинает исполнять свои обещания, хотя ей, по большому счету, все это казалось пустым и ненужным. Ясно, что одной ей титул давать не стоит, надо показать, что звания высокородных достойна вся семья. Ну, а деньги – это словно еще одна награда. Н-да, будь Олея не замужем, сейчас бы у ворот родительского дома выстроилась длинная очередь из женихов.

Женихи… Губы Олеи тронула улыбка: дело в том, что вчера вечером в дом Стара, будто бы по делу, зашел тот самый немолодой купец, что прошлый раз не захотел брать Олею замуж до той поры, пока за ней не увеличат приданое. К этому времени родители уже рассказали дочери, что за время ее отсутствия этот человек не раз приходил к ним в дом, спрашивал, нет ли каких новостей о его пропавшей невесте: похоже, что молодая женщина успела всерьез зацепить его сердце. Олея радушно встретила несостоявшегося жениха – не стоит обижаться, дело прошлое!, и вновь повторила ту историю своей пропажи, которую они придумали вместе с Белом.

Разговор затянулся надолго, и когда мужчина уходил, то он, кажется, нарисовал в воображении свою картину произошедшего: так это из-за его отказа от женитьбы Олея едва не лишилась рассудка! Надо же, а он и не знал, что про извел на нее такое впечатление!.. Ох, ну какой же он дурак, что в свое время вздумал Серио слушать! Прямо как затмение какое нашло! Тот, когда свою бывшую жену описывал, черных красок не жалел, чуть ли не из ведра бабу помоями обливал! Вот так и получилось, что он, вдовец в возрасте, остался один, а не слушал бы этого пустобреха Серио – была бы у него сейчас молодая любящая жена, красавица, да еще и высокородная! И, главное, приданое за ней давали хорошее, а сейчас бы еще добавили!

Если честно, то жених в возрасте все же надеялся на то, что все разговоры о том, будто Олея за время своего отсутствия вышла замуж – это так, пустой треп, и у него еще будет возможность повторить свое сватовство. Увы, все оказалось не так, и было понятно, что сейчас, будь даже Олея свободной, никто из ее родных согласия на брак с ним не даст, как ни уговаривай! Как же он тогда ошибся, какого дурака свалял! Пролетел он в этой сделке, напрочь пролетел!

Ну, Серио!… – зло думал несостоявшийся жених, – ну, спасибо тебе за это, век твоей услуги не забуду!.. Сойдемся мы с тобой еще на узкой дорожке, и вот тогда можешь быть уверен: я из тебя вытрясу все, вплоть до последней монеты, тем более что ты иноземец, и знаешь далеко не все тонкости торговых законов Руславии…

И можно было понять невеселые мысли бывшего нареченного: ведь мужик с той поры не раз пытался найти себе новую жену, но нигде не мог отыскать такую, за которой бы давали хорошие деньги, а уж о том, чтоб она была молодой и красивой – об этом и мечтать не стоило! Конечно, к этому времени свахи предлагали ему на выбор не один десяток невест, но все было не то: вдовицы в возрасте были невзрачны и небогаты (те, у кого денежки водились, искали себе кого помоложе да попривлекательней), молодые и красивые девицы нос в сторону воротили, а те, что скрепя сердце соглашались, были бесприданницами с кучей нищей родни, которую после свадьбы, как и положено в таких случаях, пришлось бы кормить-поить. Но даже не это было самым главным: просто ни одна из предполагаемых невест не легла на его сердце так, как эта молодая женщина с бездонно-голубыми глазами. Надо же, такую девку проворонил, и все оттого, что бредней Серио наслушался! Но с этого прощелыги взятки гладки, а вот ему, похоже, придется бобылем оставаться…

… Молодая женщина все так же смотрела на засыпанную снегом улицу. К этому времени мальчишки сумели слепить большого снеговика, а один из этих ребят притащил из дома большую морковку – сейчас снеговику нос будут приделывать… Хорошо так бегать, радоваться новому дню, и не думать ни о чем плохом! Увы, это не всегда получается. Вот сейчас вроде все у Олеи складывается хорошо, спи сколько угодно, отдыхай, а покоя на душе нет. Вернее, он был дня три, а потом эта спокойная жизнь стала немного раздражать, словно в ней уже чего-то не хватает. У родителей в доме все ладно, правда, старая кошка куда-то убежала, и сейчас по комнатам скачет маленький трехцветный котенок, настроенный очень даже по-боевому. Котенок – это, конечно, дело хорошее, душа радуется, глядя на этот пушистый комочек, только Олея уже седмицу живет здесь, вторая вот-вот на исходе будет, а писем от Бела так и нет. Вернее, от Лавра… Интересно, долго она еще будет путать имена любимого мужчины?

– Олеюшка… – в комнату заглянула мама. – Олеюшка, обедать пора, и отец пришел.

– Да, конечно… – Олея неохотно отошла от окна. – Иду…

Стар по-прежнему продолжал заниматься своим строительством, и даже больше того – нанял новых работников. Сейчас, когда угроза войны минула, очень многие обратились к Стару с просьбой о строительстве или ремонте: раньше-то люди деньги старались придерживать, не зная, что будет завтра, а сейчас можно и о себе подумать, хозяйством заняться. Многие, глядя на Стара, непонимающе пожимали плечами: зачем работать, если ты уже в звании высокородного?, но Стар твердил одно и то же: мое дело – деньги зарабатывать, ведь на другое у меня ни воспитания, ни образования не хватит, а вот дети и внуки – те, пожалуйста, пусть хоть манерам учатся, хоть чему иному – не возражаю! Им нравится и звание высокородного, и титул, и через какое-то время они (если будет на то воля Небес) войдут в круг избранных, а я, мол, все одно в звании дворянина себя неловко чувствую, не мое это.

За обедом отец рассказывал жене и дочери о последних новостях из столицы. Сейчас вовсю шли разговоры о том, как Правитель поставил на место слишком зазнавшихся иноземцев: мол, кто-то из недругов Руславии пустил слух, что пропали древние артефакты – перстень Сварга и манускрипт с текстом Договора Троих, и оттого многие из чужестранцев и решили, что пришел их час. Ну, раз такое дело, то Правитель выждал нужный момент, а потом показал всем зарвавшимся иноземцам, что они в этой стране только гости, а не хозяева!.. Мать вступила в спор с отцом: ей было непонятно – если древние артефакты не пропадали (а кое-кто утверждал, будто их и в самом деле украли, и только недавно сумели вернуть), то почему Правитель так долго тянул с тем, чтоб показать их сомневающимся, и этим враз покончить с ненужными разговорами?..

Слушая разговоры родителей, Олея постепенно стала отвлекаться, вспоминая о том, что происходило в действительности, а потом и вовсе погрузилась в свои думы. В себя она пришла оттого, что за столом царило молчание, причем родители глядели на нее с непонятным выражением на лице.

– Ой, извините, я что-то задумалась, ерунда всякая в голову лезет… А почему вы на меня так смотрите?

– Да так, ничего… – мрачно бросил отец. – Или хочется надеяться, что ничего не случилось.

– Доченька, ты как себя чувствуешь? – теперь уже и мать вступила в разговор.

– Замечательно я себя чувствую, можно сказать, здоровей здоровой. В чем дело?

– Просто ты ешь как-то странно… Вернее, ешь не все, а только выборочно.

Олея непонимающе посмотрела на стол. Оказывается, задумавшись, она успела съесть целую миску соленых белых груздей со сметаной, подчистую смела тарелку крепких соленых огурчиков, да еще и уплела горшок кислых щей со свининой. Вернее, свинину она есть не стала – привкус у нее какой-то странный. Наверное, несвежую купили.

– Все нормально. Только свинина старая, я такой не хочу.

– Доченька, а может, тебе тушеную утку положить? – спросила мать. – Она сегодня с гречкой.

– Не надо… – отодвинула от себя тарелку Олея. – Я и без того наелась, а эта утка, кажется, старая. Запах от нее какой-то… Мне не нравится.

– Не нравится, значит… – родители переглянулись.

– Да в чем дело? – стала сердиться Олея.

– Просто этой самой утке только сегодня утром голову свернули, а кабанчика соседи вчера кололи… Все самое свежее, а тебе запахи не нравятся. Ты нам ничего сказать не хочешь? – продолжала допытываться мать. – Насколько мне помнится, раньше ты никогда не была любительницей соленых огурцов, зато утку любила!

– А что такого… – и тут Олея споткнулась на полуслове. Да неужели… Надо срочно посчитать! Ага, если прикинуть по срокам и по времени… А, считай – не считай, и так все ясно! Не ожидала… Хотя все верно, порчу на бездетность с нее уже сняли, так что можно было ожидать чего-то подобного.

За столом вновь воцарилось молчание, после чего мать, всхлипнув, спросила:

– Доченька, ответь нам с отцом, только честно: у тебя муж и вправду есть?

– Конечно есть!

– Увидеть бы его еще воочию… – буркнул отец.

– Закончит с делами – приедет!

– Хочется надеяться… – Стар продолжал хмуриться. – Как, ты говорила, его звать?

– Бел… То есть Лавр. Он военный, служит…

– Где?

– Не знаю. Где-то…

– Служит, значит, неизвестно где, а звать его то ли Бел, то ли Лавр… – видно было, что отец начинает сердиться. – Замечательно! Тогда хоть скажи, откуда он, какого звания, в каком чине служит, где живет, кто его родители?

– Он приедет, все расскажет.

– А ты, значит, о собственном муже ничего не знаешь, но он у тебя есть? Я правильно излагаю? Только вот, Олеюшка, мы с матерью не очень-то поверили в рассказ о том, где ты пропадала все это время, и знаешь, почему? Просто знаем, когда ты правду говоришь, а когда что-то пытаешься утаить. Так вот, доченька, твое повествование большей частью придумано. Проще говоря – байки для взрослых. Может, откроешь, наконец, эти свои недомолвки? А заодно и расскажи-ка нам правду о новоявленном зяте.

– Я уже все сказала… – Олея не отрывала взгляд от стола.

– Значит, говоришь, вы поженились? – продолжал хмуриться отец. – А где свадьба была? И когда?

– Да у нас свадьбы, как таковой, и не было. Просто провели обряд в храме Святого Дайяра.

– Святой Дайяр… – отец все еще хмурился. – Это хорошо, если, конечно, твои слова правдивы.

– Я вам не лгу. Просто кое-что не договариваю.

– Доченька, мы же твои родители и любим тебя… – вновь заговорила мать. – А ты с нами, словно с чужими! Да и домой вернулась совсем другой, словно живешь сама по себе!

Тут мать была права. Олея и сама чувствовала, что вернулась в родительский дом словно в гости, на какое-то время.

– Это, наверное, оттого, что меня здесь долго не было. Вот вы и отвыкли.

– Ну, раз дела обстоят так, то мы с вами вот что сделаем!.. – кажется, мать решила взять ситуацию в свои руки, а раз дочь не желает быть откровенной с родителями, тот ведь можно и нужно поступить по-иному. – Вот что, отец, хватит нам загадок и недомолвок, да и дочка наша от неопределенности мается, я же вижу! Потому и молчит, не говорит ничего, потому как сама не знает, когда ее муж приедет к нам, а вот нам, как родителям, знать об этом не помешает! Так что, Олеюшка, собирайся, и пойдем к гадалке!

– Куда? – Стар удивленно смотрел на жену.

– Не притворяйся глухим, слух у тебя хороший! – а мать всерьез взялась за дело. – Пусть она, эта гадалка, скажет, что творится в семье нашей дочки, и когда к нам зятек знакомиться приедет.

– Это ж надо до такого додуматься! – Стар еле сдерживался, чтоб не заругаться. – Тебе надо с дочкой по душам поговорить, как родительнице положено, выяснить, что к чему, а вместо этого ты собираешься тащить ее к какой-то ведьме! Если помнишь, ты и раньше к этой гадалке ходила, когда наша дочка пропала, вопросы задавала, и что тебе эта баба ответила? Ничего толкового!

– Ошибаешься! Тогда нам гадалка ответила, что Олеюшка вернется, если к ней будет милостив Сварг! И вот дочка дома, вернулась живой и здоровой! Олея, собирайся! Хватит целыми днями дома сидеть и на улицу из окна глядеть!

– Да делайте вы все, что хотите! – Стар встал из-за стола. – Одна с родителями говорить не желает, а вторая ей во всем потакает!

– Давай, ворчи дальше… – мать тоже поднялась с места. – Все одно вечером первый начнешь выспрашивать, что нам гадалка сказала.

А ведь мать права… – подумалось Олее. – Почему бы им, и верно, не сходить к гадалке? Все же какое – никакое, а развлечение: ведь за все те дни, как она вернулась домой, молодая женщина шагу за ворота не сделала, так что ей явно не помешает немного пройтись, посмотреть, что творится в городе.

Все та же гадалка, что в свое время советовала Олее не выходить замуж за Серио, снова принялась гадать, бросая камешки в воду. Правда, в прошлый раз к этой гадалке Олея приходила одна, но сейчас мать наотрез отказалась уходить: хочу, мол, сама услышать все, что вы моей дочке скажете! Ну, гадалка недовольно покосилась на нее, однако возражать не стала.

– Надо же, девонька… – гадалка отодвинула от себя прозрачный сосуд, на дне которого лежали камешки. – Я тут очень многое понять не могу, да и не знаю, что в этом гадании может обозначать тот или иной расклад, потому что если тебе говорить все, как есть, то получится что-то вроде книги о дальних городах и странах. Но будь уверена в одном: над тобой милость Сварга, и оттого все в твоей жизни будет хорошо.

– А что еще? – спросила мать.

– Это все!.. – гадалка достала из воды камни. – Больше я вам ничего не скажу. Просто не могу. Но вам, мамаша, не стоит насчет дочки беспокоиться – за нее есть кому постоять.

– И все же…

– Все! – подняла руку гадалка.

– Мне бы хотелось еще кое-что узнать… – неожиданно для себя самой проговорила Олея. – Вернее, о некоторых людях…

– О ком именно?

– Хочу узнать о судьбе одной женщины. Мы с ней случайно в лесу встретились, и она нам с мужем верную дорогу указала… А еще я хотела бы знать о священнике, который провел над нами брачный обряд.

– Что ж, давай попробуем… – и гадалка снова придвинула к себе сосуд с водой.

…От гадалки возвращались не торопясь, медленно шли по улице, наслаждаясь как легким морозцем, так и снегом под ногами. Вот-вот должен был наступить ранний зимний вечер, народу на улицах хватало, и частенько Олея ловила на себе самые разные взгляды, от любопытных до откровенно неприязненных. Однако мать не обращала на это внимания, или же делала вид, что не обращает. Вместо этого она постоянно расспрашивала дочь о том, что ей сказала гадалка:

– Я все же не совсем поняла: неужели ту несчастную женщину выгнали из дома из-за такой ерунды? Гадалка упомянула про какие-то желтые ягоды…

– Ну, для ее родственников это не казалось ерундой… – в который уже раз поясняла Олея матери. – Гадалка же сказала: ссора с родственниками у этой женщины произошла в тот самый день, что мы с ней расстались. Сейчас-то я понимаю, что стоило ей придти из леса, как бедняжке сразу же попало за то, что мало ягод собрала. Видимо, ей уже привычно показали на порог, и никто из родни ее мужа не ожидал, что она в самом деле возьмет своих дочерей и в тот же день уйдет. Для нее все сложилось удачно: по словам гадалки, сейчас она уже находится в доме своих родителей, и ее дальнейшая судьба будет счастливой. А вот священник, бедный… – к глазам Олеи стали вновь подкатываться слезы, и было, из-за чего плакать: гадалка сказала – он умер, вернее, его убили, и причина этого ей должна быть известна. Ну, о причине Олея могла только догадываться: как видно, старый священник все же выполнил свое намерение, и высказал на Церковном Совете все, что думал о возможном договоре короля с церковью Двуликого, а заодно и поведал о том, что помог уйти тем, кого с таким старанием искали не только по всему городу, но и по всей стране.

– Кстати, расскажи мне об этом священнике… – попросила мать. – С того времени, как ты услышала о его смерти, то и дело слезы вытираешь.

– Это был очень хороший человек… – Олея никак не могла успокоиться. – Очень…

Женщины свернули за угол, и Олея едва не остановилась, как вкопанная. Ей навстречу, едва ли не под ручку с молодым парнишкой, шла старшая дочь Серио. Вернее, вначале Олея, занятая своими мыслями, не узнала эту девицу, и не обратила бы внимания на какую-то парочку, если б не роскошная соболиная шуба, в которую была одета идущая навстречу особа. Вот шубу Олея узнала сразу: это была ее шуба из очень темного соболя с чуть серебристым отливом. Такой зверек водится только в дальних северных лесах, и шкурки этого соболя ценились куда выше обычных. Именно оттого приобрести себе шапку или шубу из таких соболей мог только очень богатый человек. Однако родители Олеи ничего не жалели для своей младшей дочки, и на свадьбу с Серио подарили ей эту шубу как свое благословение. Правда, Олея надевала ее не более десяти раз – все было как-то не к месту и не ко времени, но в любом случае свою шубу могла узнать сразу, пусть даже она была уже немного перешита – все же Олея была несколько выше ненаглядной доченьки Серио, да и в плечах пошире.

Мать Олеи, увидев идущую навстречу парочку, тоже остановилась – не узнать эту наглую девицу было невозможно. Впрочем, доченька Серио также узрела двоих женщин, причем едва ли не раньше, чем они ее, и дальнейшее поведение этой девицы несколько удивило Олею. Молодая женщина подспудно ожидала в очередной раз узреть неприкрытое хамство или откровенное издевательство, но вместо этого девица схватилась обоими руками за своего спутника, будто в поисках защиты, а тот, в свою очередь, прижал ее к себе, словно хрустальный сосуд, и с неприкрытой враждебностью посмотрел на Олею. Судя по всему, доченька Серио нашла себе еще одного защитника и сейчас усиленно изображает из себя слабое и беззащитное существо. Недаром парнишка, что сейчас идет рядом с ней, выпятил свою грудь, и, глядя на Олею, словно говорит – не подходи!

Молодая парочка, словно боясь заразиться, едва ли не по дуге обошла Олею с матерью, однако Олея успела заметить злой взгляд, который девицы бросила на нее из-под руки парнишки. Похоже, что со времени их последней встречи ничего не изменилось, и даже более того: вид живой и здоровой мачехи доченьку Серио едва не взбесил. А вот ее спутник Олее понравился – такой наивный и милый парнишка!..

– Вот дрянь малолетняя! – мать с неприязнью посмотрела вслед удаляющейся парочке. – И носит же земля такую тварь!

– Как ты ее… – покосилась Олея на мать.

– Да ты просто не знаешь всего! – мать едва сдерживалась. – Я всем домашним велела ничего не говорить тебе о том, что рассказывает эта девица! Как ты думаешь, отчего на тебя так люди косятся?

– Я так понимаю, что долгие повествования доченьки Серио целиком касаются меня?

– А то кого же еще!?

Оказывается, вскоре после того, как пропала Олея, старшая дочь Серио стала рассказывать направо и налево о том, как в свое время она настрадалась от мачехи, которая пыталась извести ее всеми возможными способами. Тут были и избиения вожжами, и подсыпание отравы в тарелку, и стояние босой на снегу в лютый холод, и многое, многое другое. Как оказалось, отсутствием воображения девица не страдала, и оттого вовсю давала простор своей фантазии, описывая все более и более изощренные способы издевательств жестокой мачехи над невинным ребенком. Как видно, девица была полностью уверена в том, что свою бывшую мачеху она отныне не увидит никогда в жизни, а, значит, можно не бояться того, что кто-то опровергнет ее слова. Когда же Серио спрашивали о том, правду ли говорит его дочь, то он, как правило, отмалчивался, или же неохотно ронял что-то вроде того, что его дочь лгать не умеет, и даже ему в свое время о многом не рассказывала, утаивала…

Одновременно с тем шли разговоры и о том, что эту юную девицу уже не раз видели если не пьяной, то, как говорится, хорошо принявшей на грудь. Между прочим, по меркам Руславии подобное считалось совершенно недопустимым, особенно если принять во внимание, что о непонятной любви этой молодой девицы к спиртному говорили чуть ли не в открытую. Олею подобное не удивило: она и раньше не раз замечала, что девчонка не прочь выпить вина, и, что самое интересное – Серио этому не препятствовал! Дескать, ничего плохого нет в том, если его девочка немного выпьет для укрепления здоровья в холодное зимнее время! Мол, в моей родной стране все немного выпивают за обедом, и в этом никто не видит ничего дурного! Ну, у каждого человека свой организм, не похожий на других, и, как видно, ежедневная выпивка у девицы стала превращаться в постоянную привычку. Рановато…

Однако ловкая девчонка и тут сумела выкрутиться: по ее словам, это мачеха в свое время насильно заставляла ее пить, причем едва ли не самое жуткое пойло. Для чего? А разве непонятно? Для того, чтоб быстрее извести детей своего мужа! Только потому даже сейчас она, несчастная страдалица, все еще не может придти в себя после нескольких лет постоянных издевательств, и именно оттого вынуждена изредка выпивать капельку вина перед сном, а иначе ей не уснуть, а если даже иногда и удастся заснуть, то всю ночь снятся жуткие кошмары…

Ну, люди к этим бредням относились по-разному, однако общее мнение было таким: дыма без огня не бывает. Наверное, действительно было что-то такое, весьма неприятное, раз разговоры о жестокости Олеи так и не смолкают, а бывший муж не опровергает эти слова…

И вот одним из таких поверивших в страшные сказки о жуткой мачехе и безвинно страдающей девушке был сын главы городской управы, тот самый парнишка, рядом с которым Олея сейчас и увидела дочку Серио. По словам матери, этот парень относился к числу тех людей, кто всегда и во всем стремится быть честным, а заодно вовсю пытается изменить мир к лучшему. Что ж, такие люди, по счастью, еще встречаются, только вот их можно легко обмануть, давя на жалость. Так вот, этот парнишка, стремясь помочь несчастной душе, стал ухаживать за безвинно оскорбленной дочкой Серио, а потом и вовсе сделал ей предложение. Ну, любовь там была, или искреннее желание защитить обиженную девушку и дать ей понять, что в этом мире есть добро и справедливость – на этот вопрос сложно было ответить, но зато на своем желании вступить в брак с безвинно исстрадавшимся созданием парнишка стоял твердо.

Естественно, Серио встретил подобное сватовство едва ли не с распростертыми объятиями, но вот отец и мать жениха, по слухам, наотрез отказывались принимать эту девицу в свою семью: что ни говори, но разговоры об этой девушке ходили самые разные, и далеко не всегда хорошие. Говорят, в доме главы городской управы чуть ли не каждый день заканчивался ссорой, причиной которой была новоявленная невеста. Ну, а если учесть, что в той семье парнишка был единственным ребенком, то понятно, что рано или поздно, но все будет так, как он захочет.

– Парнишка-то, говорят, хороший… – вздыхала мать. – Он очень многим девушкам нравится, да и есть за что: совестливый, честный, порядочный, красивый… Ох, поверь мне, сломает эта дрянь парню жизнь, под откос ее пустит – в этом и не сомневайся!

А дома мать и дочь уже ждали. Прежде всего, Олее пришло письмо от мужа, где он сообщал ей, что скоро приедет. Кроме того, оказывается, Правитель и ему дал титул и кучу денег, а еще подарил им обоим большой дом в столице, так что молодой семье теперь есть, где жить. Но даже не это было самым главным. Оказывается, были живы те два свидетеля, которые могли подтвердить невиновность Олеи в совершенных кражах. Тогда, в лесу, Хозяин перед своим отъездом велел избавиться от них: чем меньше останется лишних глаз и ушей, тем будет лучше. Ну, хозяин той лесной сторожки хотя и пообещал это сделать, но с исполнением приказа не торопился: мужик рассуждал так – все же двое крепких сильных мужиков представляют из себя дармовую рабочую силу, так что пусть вначале поработают, а закопать их в какой-нибудь лесной яме он всегда успеет! Ну, а чтоб они не вздумали удрать – так для этого цепи имеются, а заодно и хорошая плетка. Так и вышло, что двое мужичков работали, не покладая рук, от рассвета до заката, и при том жили не только впроголодь, но еще и на цепи, да к тому же и по хребту получали едва ли не каждый день.