Текст книги "Перстень Сварга (СИ)"

Автор книги: Веда Корнилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 62 (всего у книги 74 страниц)

– Ну, по словам все того же мужичка, конца и края у этой ямы нет! – шутливо развел руками Бел.

– А наши лошади тут ноги себе не переломают?

– Тьфу-тьфу, типун тебе на язык! Хотя, конечно, я и сам не представляю, как мы будем там пробираться. Кустарник же сплошной… Но и наверху оставаться не стоит. Я далеко не уверен в том, что к этому времени мы хоть кому-то из местных жителей не попались на глаза. Так что нам стоит поторапливаться…

По довольно пологому склону сумели спуститься вниз. Земля тут была довольно крепкая, так что спуск затруднений не вызвал, зато дно у оврага оказалось глинистым, и ноги кое-где вязли во влажной почве, да и камней тут хватало. Наверное, весной, или же после ливней сюда стекает вода со всей округи, и в этом месте образуется нечто вроде болота со стоялой водой. По счастью, сейчас осень, а она в здешних местах достаточно сухая, так что нет опасности утонуть в жидкой грязи.

Беглецы долго шли по дну оврага, держа за повод своих коней. Низкий кустарник заметно сдерживал их продвижение, да еще и уходило много сил на то, чтоб продираться сквозь него. Вдобавок ко всему оказалось, что тут полно всякой мошки, которая очень больно кусалась, и через пару часов такого путешествия Олея уже готова была выйти из оврага.

По счастью, постепенно дно оврага стало чуть приподниматься, склоны становились все менее крутыми. Уменьшилось и количество кустарника, камней тоже стало значительно меньше, да и земля под ногами стала куда суше. Беглецы смогли забраться на лошадей, и дальше продолжали путь верхом. Но самое хорошее состояло в том, что здесь почти не осталось проклятой мошкары, от которой еще недавно не знали, куда деваться.

Несколько раз до беглецов доносились голоса людей, но никто в этот овраг не заглядывал, во всяком случае, ни Бел, ни Олея этого не заметили. Подобное вполне объяснимо: смотреть здесь особо нечего, подходить близко тоже интереса нет, только что под укусы мошки себя подставлять. Да и кто из нормальных людей полезет туда, куда даже вездесущие мальчишки не ползают? К тому же беглецов спасало то, что лошади ступали по сравнительно мягкой земле, и оттого звуки от их копыт были довольно приглушенными.

Вечерело, и скоро в овраге стало совсем темно. Естественно, что наверху было посветлее, только выходить из оврага беглецы не собирались. Конечно, здесь они передвигались куда медленней, чем если бы ехали по дороге, да и неудобств хватало, зато было сравнительно безопасно.

Когда же вокруг стало совсем ничего не видно – вот тогда остановились на ночевку. Место выбрали сравнительно ровное, сухое, и без вездесущего кустарника. Конечно, ни о каком костре не могло быть и речи, к тому же пришлось лечь спать на голодный желудок: увы, но в этот раз у них с собой не было никакой еды, и причина была самой простой – после покупки лошадей почти не осталось денег, а две последние медные монеты следовало попридержать.

Олея вызвалась дежурить первой: она, хотя и устала до крайности, все же видела, что Бел вымотался куда больше нее. Пусть поспит, а она ляжет позже, все одно за последнее время женщина уже привыкла спать урывками. К тому же здешняя ночная тишина чем-то напоминала ей Руславию: есть что-то общее, и даже ивняк растет, совсем, как дома, да и изнуряющей южной жары уже нет… А еще в сердце Олеи была надежда на то, что самое страшное осталось позади.

Время дежурства прошло неожиданно быстро, и Олея, растолкав Бела, улеглась на его место. Что ж, теперь и ей самое время поспать…

Бел разбудил ее, когда было уже достаточно светло. Вернее, в овраге было еще сумрачно, зато сверху, за краем оврага, рассвет уже брал свое. Чистое голубое небо, голоса птиц, треск кузнечиков… Только вот Бел отчего-то встревожен.

– Что-то случилось? – Олея постаралась прогнать остатки сна.

– По-моему, я слышал ржание лошади.

– Ну и что?

– А то, что мне кажется, будто вначале она подавала голос где-то очень далеко, а сейчас я расслышал короткое ржание куда ближе, и оно уже шло не сверху, а снизу.

– Думаешь, кто-то идет следом за нами? – голова у женщины враз стала ясной.

– Боюсь, что так оно и есть.

– Что будем делать? Уходить?

– Знать бы еще, от кого уходить и куда? – Бел с досадой помотал головой.

– А вдруг, это кто-то из местных спустился сюда по каким-то своим надобностям?

– Хотелось бы думать, что все обстоит именно таким образом, только вот мне непонятно, что местным делать в этом овраге? Значит, так: вначале разберемся, кто такой любопытный шастает следом за нами, а уж потом решим, что делать дальше.

Шагах в десяти от места ночевки рос довольно высокий и густой кустарник, и именно туда Бел и Олея отвели лошадей, стараясь ступать как можно тише. Там лошадей покрепче привязали к тяжелому пню, невесть каким образом оказавшемуся в этом месте. Затем неподалеку от лошадей беглецы положили на землю свои куртки, причем сделали это таким образом, чтоб издали можно было подумать, будто на земле спят два человека. Потом Бел потянул Олею назад: там, на одной из стен оврага, тоже рос кустарник, пусть и низкорослый, но зато густой, так что укрыться в нем было вполне возможно. Конечно, днем, при ярком свете солнца, подобное у беглецов вряд ли могло получиться, но сейчас, когда в овраге еще царил полумрак, спрятавшихся людей вполне можно было не заметить.

Медленно текли минуты, и Олее, чутко вслушивающейся в рассветную тишину, какое-то время казалось, будто ничего не происходит, и Бел просто-напросто ошибся. Однако через какое-то время женщина поняла, что она слышит легкое постукивание. Казалось, что некто идущий (или же идущие) иногда неосторожно наступает на камни, и эти негромкие звуки становились все ближе и ближе. Кто же там?

Ответ на этот вопрос долго ждать не пришлось: вскоре беглецы увидели, что перед ними появился человек, ведущий под уздцы лошадь, на которой было навьючено немало груза. Хм, может, это какой-то торговец? Да нет, торговцу незачем блуждать по оврагам. Тогда кто же это такой?

В полутьме было трудно рассмотреть черты лица незнакомца, зато бросалось в глаза нечто вроде большого глиняного сосуда, обтянутого частой железной сеткой, который находился в особом седле на спине лошади. Хм, а это еще что такое? За все то время, пока Олея бродила по свету, она не встречала ничего подобного.

В свою очередь мужчина, увидев пасущихся лошадей и спящих людей, тоже остановился, но вот его дальнейшие действия искренне удивили беглецов. Прежде всего мужчина достал из большой сумки (а таких сумок на лошади было не менее трех) нечто, напоминающее большой стеклянный купол, и надел его себе на голову, вернее, края этого купола упирались в плечи мужчины, а голова свободно размещалась внутри. Хм, для чего он это делает? Затем мужчина натянул на руки плотные черные перчатки, и лишь потом очень аккуратно снял с лошади тот непонятный глиняный сосуд, опустил его на землю, и, открыв замок, откинул крышку.

Э, да это же, оказывается, что-то вроде клетки! Вылезающее из сосуда непонятное существо Олея не успела рассмотреть, потому что Бел быстро прикрыл ее глаза своей крепкой ладонью.

– Не смотри туда! – в шепоте мужа Олея услышала растерянность. – Ни в коем случае не смотри!

– В чем дело?

– Мне очень хочется ошибиться, но… Это же кокатрис!

– Кто?

– Ну, по-нашему, василиск.

– Ой…

Олее враз вспомнились все те жутковатые слухи, которые ей раньше довелось слышать об этих существах. Говорили, что если посмотришь на василиска, то враз застынешь, словно статуя, а если он ударит тебя своим ядовитым хвостом, то смерть наступает мгновенно.

– Но как… Откуда…

– Кто бы мне ответил на этот вопрос.

– Бел, что делать?

– Цепочка у тебя где?

– Здесь… Думаешь, это поможет?

– Будем на это надеяться. Давай мне цепочку.

– Зачем?

– Может, мне удастся достать этого…

– Э, нет! – покачала головой Олея. – Тут уж я сама, без тебя. И убери у меня с глаз свою ладонь!

– Можно подумать, я тебя не знаю! Ты же на эту тварь первым делом глаза вытаращишь!..

Олея не успела ответить, потому что в этот момент испугано заржали их лошади, и от неожиданности женщина чуть передвинулась вбок, и в внезапно под ее ногами чуть просела земля, вниз посыпались мелкие камушки и песок, и Олея, сама не ожидая того, съехала по склону. Растерянная женщина подняла глаза, и ее взгляд упал на удивленное, и в то же самое время довольное лицо мужчины, глядевшее на нее сквозь чуть запотевшее стекло. Сразу стало понятно: этот человек охотился именно за ними. Но вот откуда он взял этого кокатриса?.. А, ладно, все вопросы потом!

– Бел!.. – закричала Олея. – Бел, я эту тварь достану, ты не суйся, а не то помешаешь!.. И не смотри на нее!..

Уже скатываясь вниз, на дно оврага, Олея слышала, как мужчина издает какие-то отрывочные слова. Ясно, отдает приказы своей зверушке… Надо же, ее и этого человека разделяет лишь несколько шагов. Ой, что же будет? Сейчас эта тварь наверняка кинется на людей, а раз женщина стоит неподалеку от хозяина кокатриса, то василиск почти наверняка кинется прежде всего на нее.

Сдернув с руки серебряную цепочку и стоя спиной к подбегающему к ней василиску, Олея прикидывала, как и когда ей стоит начинать наносить удары по этому существу. Беда в том, что на него нельзя смотреть, и здесь стоило полагаться только на удачу. Вновь глянув на довольную рожу за стеклом, женщина внезапно поняла, что в этом стекле чуть отражается склон оврага. А если… Точно, вот в стекле появились чуть заметные очертания непонятного существа, пусть и небольшого, но достаточно верткого. Раздумывать было некогда, и Олея, мгновенно прикинув расстояние между собой и тем созданием, не глядя, хлестнула серебряной цепочкой воздух позади себя. От пронзительно-непонятного визга заложило уши, но это было именно то, что и требовалось женщине. Ага, значит, и на тебя, василиск, действует святое серебро! Замечательно!

Крепко закрыв глаза, она развернулась лицом к кокатрису, и начала наносит хлесткие удары, но уже не наугад, а целенаправленно, ориентируясь по крику и визгу непонятного существа. Судя по звукам, да и по тому, что цепочка каждый раз ударялась обо что-то живое, все удары попадали точно в цель. Почти сразу же запахло чем-то очень неприятным, будто паленым… Еще Олея понимала, что бить нужно как можно чаще, чтоб кокатрис сам не успел ударить ее своим ядовитым хвостом.

Тут рядом с ней появился Бел: он скатился едва ли не под ноги жене, и первое, что сделал, вскочив на ноги – от души врезал незнакомцу кулаком в солнечное сплетение, а потом еще и добавил тому по почкам. Мужик, как подрубленный, рухнул на землю, послышался звон разбитого стекла – это разлетелся тот непонятный купол, который мужчина для чего-то таскал на своей голове. Олея же, по-прежнему стоя с закрытыми глазами, вновь и вновь била цепочкой по чему-то дрожащему, постоянно дергающемуся, и мерзкий визг кокатриса постепенно перешел в отвратительное шипение, но затем стих и он. Несмотря ни на что, Олея продолжала бить и бить цепочкой уже неподвижное тело, пока, наконец, сама не поняла, что и эта опасность для них миновала.

Уже позже, собравшись с духом и открыв глаза, Олея увидела, что незнакомец сидит на земле со связанными руками, а неподалеку от нее валяется на земле непонятное существо. Не сказать, что оно было велико – ростом не больше средней собаки, но уж вид… Ранее ничего подобного Олея и придумать не могла! Голова петуха, тело жабы, крылья летучей мыши и змеиный хвост… Ой, как бы от всего этого ее не стошнило!

Тут подал голос незнакомец. Он, едва придя в себя и увидев на земле тело убитого кокатриса, впал в настоящее бешенство, орал, дергался, едва ли не брызгал слюной… Ага, можно подумать, мало беглецам воплей от умирающего кокатриса, так еще и этот мужик разорался! Не приведи того Боги, кто из местных услышит эти непонятные звуки, прибежит сюда… Удар ребром ладони по шее – и незнакомец вновь затих.

Зато стал ругаться Бел, причем в полный голос. Парень был зол настолько, что никак не мог сдержаться.

– Бел, успокойся, все в порядке…

– Если бы!.. Эта тварь успела убить одну из наших лошадей!

– Что?

– Вон, глянь…

И верно: одна из лошадей неподвижно лежала на земле, а вторая, хотя и была жива, но ее все еще била крупная дрожь. Обойдя как можно дальше убитого кокатриса, Олея подошла к лошади, стала успокаивать ее. Бедная, здорово она, как видно, испугалась…

К тому времени, как Олея вновь подошла к Белу, тот уже вовсю допрашивал незнакомца, который успел придти в себя. Судя по всему, их беседа, если ее можно так назвать, проходила тяжело, и, кроме брани, мужик ничего не хотел говорить. Как видно, Белу уже надоели бесконечные проклятия мужика, и он, еще разок врезав ему по шее, подошел к лошади незнакомца, и стал скидывать на землю привязанные к ней мешки и сумки.

– Ты что делаешь? – не поняла Олея.

– На одной лошади мы с тобой далеко не уедем. Его зверюшка нашу лошадь убила, и, если следовать принципу зуб за зуб, то я должен буду забрать нечто равноценное. Этим и занимаюсь Его добро мне не надо, а вот с лошадью ему придется распрощаться.

– А что в этих сумках?

– Не знаю, и знать не хочу. О, веревка – это именно то, что нам сейчас и надо.

Обыскав, а затем туго спеленав незнакомца, Бел вновь выслушал очередную гневную тираду, в которой, пленник, очевидно, призывал на головы беглецов все мыслимые беды и проклятия, Бел засунул мужику в рот тугой кляп, и повернулся к Олее.

– Все, уходим.

– А как же…

– На все вопросы отвечу в дороге Конечно, не на все, а на какие смогу ответить.

Уходя с места очередной схватки, Олея еще раз осмотрела место боя. Да-а… Убитая лошадь, сваленные в кучу мешки и сумки, связанный человек и лежащее на земле непонятное существо… Что ж, если кто из местных первым увидит это зрелище, то разговоров среди селян хватит не на один месяц.

Позже Бел рассказал Олее все, что смог узнать. Конечно, этот человек, увидев мертвого кокатриса, вовсе не горел желанием общаться с теми, кто совершенно непонятным образом сумел убить это существо. Естественно, он орал и посылал проклятья на головы убийц, но Бел и из этих криков сумел кое-что узнать.

Этот мужичок, сумевший каким-то образом вырастить кокатриса из случайно найденного яйца, зарабатывал на жизнь тем, что с помощью этого создания ловил и убивал людей. Естественно, свою любимую тварь он всюду возил с собой, и хотя он ее вырастил, все же при общении с ней вынужден был принимать определенные меры предосторожности. Именно для того и нужен был стеклянны колпак – когда смотришь на кокатриса через стекло, то его взгляд уже не может причинить тебе беды, а черные перчатки из акульей кожи надежно защищают от страшного яда этого существа.

Что этот мужик делал в овраге? Преследовал беглецов. Зачем? У него был заказ. Какой? На их устранение. От кого? А вот тут начинается самое интересное. Для начала надо знать вот что: этому человеку, и еще одному охотнику за людьми (который тоже загоняет добычу при помощи какой-то нечисти) пришел заказ: прибыть на границу меж Маргалом и Байсином, и там им укажут на тех, кого надо убрать…

– Я не совсем поняла…

– Я тоже не все понял. Лишь знаю, что на границе меж Байсином и Маргалом находится всего два больших пропускных пункта, и каждый из этих двух охотников сидел в одном из них. Наши приметы у них были, а задачу перед ними поставили одинаковую: если мы появимся, то… Ну, остальное понятно. Знаешь, если б не тот парень, грабанувший своего папашу, то мы с тобой наверняка прошли через один из этих пунктов. Что скажешь?

– То и скажу: пусть Боги помогут тому парню так прокутить деньги папаши, чтоб и под старость ему было о том приятно вспомнить!

– Хм, оригинальное мнение… Кстати, знаешь, кто нанял этих охотников за людьми? Юрл.

– О Боги!

– Вот именно. Он нас уже несколько раз упускал, и теперь любым способом постарается не совершить подобное в очередной раз, тем более, что у здешних властей есть свой интерес к артефактам. В этот раз мы опять перешли границу не в том месте, на которое он рассчитывал, и оттого как только ему стало известно, что мы снова ушли от него, он принял те меры, которые счел наиболее подходящими в данный момент. Если я правильно понял, на предмет наших поисков Юрл послал этого мужика обследовать этот овраг, тем более что эта трещина в земле тянется едва ли не до середины страны. Куда направился еще один охотник – это мне неизвестно, а сам Юрл прочесывает дорогу, с которой мы благополучно свернули.

– А я то рассчитывала на то, что самое плохое осталось позади!

– И я на это надеялся. Увы, нам опять не повезло. Хотя во всем произошедшем есть и небольшой плюс: мы все же знаем о том, что Юрл по прежнему идет по нашему следу, а еще мы с тобой опять разжились деньгами.

– Ого! А их там много?

– Не считал, но кошелек довольно весомый. Судя по всему, мужичку неплохо платили за то, что он убивал при помощи василиска.

– Тебе не кажется, что в последнее время мы стали кем-то вроде грабителей?

– У нас с тобой, как выяснилось, вообще немало достоинств.

– А этот мужчина, которого мы оставили в овраге… Как ты считаешь, когда он сумеет освободиться?

– Не знаю. Я его хорошо спеленал, веревки очень крепкие… Конечно, рано или поздно, но он сумеет перетереть их о камень, но для этого понадобиться немало времени. В общем, я не думаю, что он сможет доставить нам новые неприятности. А вот Юрл – это уже серьезно. У него задание, и он обязан его выполнить.

– Как и ты.

– Да, как и я.

– Куда мы сейчас?

– Пока еще какое-то время будем пробираться здесь, а потом… Потом будет видно.

Что ж, потом – так потом, и еще очень хочется надеяться на то, что в этот раз беды и неприятности сумеют обойти их стороной.

Глава 21

По дну оврага беглецы шли еще долго, и покинули его лишь тогда, когда солнце перешло далеко за полдень. До того Бел не раз поднимался к краю оврага, и, высунув голову, что-то высматривал вокруг. На вопрос Олеи, что он там пытается увидеть, Бел коротко ответил: надо не пропустить место, где им следует выбираться из оврага. Дело в том, что эта лощина, как называл ее крестьянин, через какое-то время постепенно начнет уходить вглубь страны, а тамошних мест селянин не знал. Ну, а раз об этом не известно местному жителю, то и беглецам не стоит удлинять себе путь, мотаясь по совершенно незнакомым местам. К тому же, по словам все того же селянина, когда эта лощина начнет уходить в сторону, то в ней то и дело начнут появляться то глубокие промоины, чуть прикрытые сверху тонким слоем травы, то грязевые ямы, в которых можно легко застрять, а склоны этого оврага станут довольно крутыми и такими зыбкими, и подняться по ним наверх будет почти невозможно.

Приметное место, возле которого им следовало выйти из оврага, то есть небольшую рощицу из непонятных островерхих деревьев, Бел увидел уже тогда, когда обоим в голову стали проходить одни и те же довольно неприятные мысли: или тот селянин их обманул, или же они просто проглядели нужное место. По счастью, все обошлось, и, значит, можно выбираться наверх, тем более что это путешествие по дну оврага здорово вымотало обоих, да и мошкара вновь стала доставать. Беглецы переоделись, сменив свою старую одежду, которая к тому времени была испачкана глиной и травой, а затем, отыскав наиболее пологий склон, сумели довольно быстро подняться наверх.

Олея даже не ожидала, что ее так порадует вид бесконечных полей, пусть даже и скошенных. Уж лучше ощущать под ногами жесткую стерню и видеть яркое солнце над головой, чем то и дело проскальзывать жидкой глине и продираться сквозь жесткий кустарник, царапающий по одежде.

– Куда мы пойдем дальше? – повернулась она к Белу.

– Вот как раз к той рощице и пойдем… – кивнул Бел на островерхие деревья. – Вернее, поедем. Возле нее есть дорога…

– Кстати, что это за дорога, к которой мы так долго добирались по дну этого оврага? Между прочим, ты мне о ней так ничего и не рассказал.

– А нечего особо говорить. Как мне сказал все тот же крестьянин (пошли Боги ему благополучия) мимо этой рощицы проходит одна из тех дорог, по которым местные жители добираются до столицы. Еще по ней можно доехать до той самой дороги, с которой мы с тобой свернули. Кстати, хорошо, что вовремя успели это сделать: не сомневаюсь – уже к вечеру наши приметы уже разослали едва ли не всем стражникам, которые там дежурят.

– Но здешние стражники, те, которые должны быть в этих…

– О них не думай. Здесь, в Байсине, довольно спокойные места и стражников по селениям, как правило, нет. Зато их хватает вдоль главной дороги Байсина.

– Я что-то там никакой особой стражи не заметила. Так, встречаются кое-где…

– Это верно: парни хорошо работают, враз их не заметишь, на глазах у проезжающих не мельтешат, но можешь не сомневаться – здесь за всем происходящим приглядывают строго.

– Так они, без сомнения, должны были заметить и то, как мы с тобой свернули в сторону. Двое всадников посреди пустого поля всегда привлекают к себе внимание.

– Не думаю, что мы бросились в глаза хоть кому-то из тех стражей порядка: по этим дорогам, ведущим вглубь страны, во второй половине дня возвращаются те из местных, кто с утра ездил по делам. К тому же мы с тобой ехали не торопясь, лошадей не подгоняли… Обычные селяне, направляющиеся домой после короткой поездки.

А тот и рощица, вдоль которой, и верно, идет неширокая, но укатанная дорога. На ней видны полосы от колес – значит, телеги или повозки тут ездят частенько. Сама же рощица состоит из островерхих деревьев, каких Олея раньше никогда не встречала. Интересно…

– Это туя… – поймал взгляд Олеи Бел. – Здесь их раньше было много, а сейчас остались только редкие островки этой зелени – как ты заметила, в этой стране почти все вырублено под пашню.

– Жаль… – Олея с искренним сочувствием смотрела на рощицу, мимо которой они проезжали. Конечно, особого сходства нет, но, тем не менее, эта туя отдаленно напоминает деревья в ее родной Руславии. Что ж, следует радоваться хотя бы тому, что эта не вырубленная рощица не так уж и мала. Во всяком случае, тянется она довольно далеко.

– Согласен.

– Между прочим, судя по этой дороге, не скажешь, что она заброшена. То, что по ней частенько ездят, видно сразу.

– Это не совсем верно. Тут, считай, глухая провинция, а здешние крестьяне не очень любят покидать свои селения, куда-либо уезжают нечасто. Поселок от поселка живет довольно обособлено, хотя на первый взгляд это заметить довольно сложно. Обратила внимание, какие тут безлюдные дороги? По ним вовсю ездят только во время посевной, да и после уборки урожая выезжать приходиться – надо же зерно везти на продажу. Вот и укатали дорогу. А в остальное время крестьяне едва ли не безвылазно сидят по своим поселкам.

– То-то я смотрю, что мы никого не встречаем. Даже непривычно… И все-таки я не поняла – куда мы теперь направимся?

– Если откровенно, то я и сам в затруднении. Главная дорога Байсина, та самая, по которой мы ехали еще вчера – она от этих мест находится довольно далеко: ведь мы с тобой сейчас очень заметно отклонились в сторону от тех оживленных путей, и потому искать нас тут вряд ли будут. Наверное, главная дорога сейчас просматривается едва ли не полностью, так что нам с тобой там делать нечего. Будь моя воля, то я бы постарался каким-то образом добраться до границ с Руславией именно по этим, самым глухим местам Байсина. Беда в том, что я не очень хорошо представляю себе расположение дорог в этой стране, а наугад блуждать не стоит.

– То есть ты хочешь каким-то образом узнать, как отсюда добраться до границы?

– Если б мог, то поступил бы именно так.

– Говоришь, "если б мог"… В чем дело?

– Видишь ли, существует одно обстоятельство, которое нет смысла скрывать от тебя. Хочется этого, или нет, но нам надо идти в столицу Байсина.

– Зачем?

– У меня есть… ну, что-то вроде инструкции, или приказа. Помнишь, еще тогда, на острове, я говорил, что, проходя через Иорнал, мне удалось обменяться донесениями со своим связником?

– Да, конечно же, помню. Тогда еще Юрл тебя расспрашивал о том, что было в том послании, которое тебе передал связник. А еще мне показалось, будто Юрл с явным недоверием воспринял твои слова о содержании того донесения или послания…

– Правильно сделал… – чуть усмехнулся Бел. – В действительности там находилось нечто вроде инструкции о том, каким образом мне следует возвращаться домой, были указаны города, явки, пароли и многое другое. Правда, проку от того послания оказалось немного, ведь мы с тобой стали возвращаться иным, окружным путем, а когда в Маргале я сунулся на одну из указанных явок… Ну, ты помнишь, что тогда произошло.

Еще бы Олее не помнить Гавера и его сестру. Явка была провалена, вернее, сдана с потрохами, и если бы Бел не был столь осторожен, то их бы наверняка прихватили. Теперь вот опять куда-то надо идти…

– Ты хочешь сказать, что собираешься на еще какую-то явку? А может, не стоит? После посещения Гавера я что-то опасаюсь идти хоть к кому-то…

– Возможно, и я бы отныне больше никуда не сунулся, только вот в том приказе было сказано предельно ясно: если я буду возвращаться назад с артефактами, то из столицы Байсина мне необходимо послать сообщение в Руславию, и наши люди встретят меня на границе в том месте, которое я укажу.

– Знаешь, Бел, может, я излишне подозрительна, но мне что-то совсем не хочется идти хоть к кому-то в этой стране, пусть даже тебе было велено это сделать. Может, ну их всех, а? Сами постараемся дойти, тем более что по сравнению с тем расстоянием, которое мы уже преодолели, нам осталось пройти совсем немного.

– Да, сразу заметно, что к приказам и служебной дисциплине ты не имеешь никакого отношения… – усмехнулся Бел. – Понимаешь, я просто-напросто обязан послать сообщение о том, что пробираюсь домой, причем возвращаюсь не с пустыми руками. Дело тут даже не в доскональном исполнении приказа, а в том, что надо хоть немного снять напряжение у тех, кто сейчас находится в полном неведении насчет судьбы артефактов. Все же на кону поставлена судьба страны, так что, сама понимаешь…

– А если нас прихватят в той столице… Кстати, как она называется?

– Гайдаби. Сразу же предупреждаю: ранее я в этом городе ни разу не был, так что мы с тобой находимся примерно в равном положении.

– И как же мы будем добираться до столицы?

– Вообще-то мы уже туда едем. Как только закончится эта рощица из туи, так будет развилка. Как я тебе уже говорил, одна из двух тропинок с развилки приведет нас к той самой главной дороге, с которой мы ушли, а если поедем по второй, то окажемся на пути, ведущем к столице, только вот мы подъедем к ней не со стороны главной дороги, а с противоположной… Кстати, тот человек, к кому я должен подойти в столице – он живет как раз неподалеку от тех ворот, куда мы подъедем… В общем, надо будет сворачивать на нее, то есть на вторую тропинку.

– И сколько же нам надо ехать до столицы, то бишь до этого Гайдаби?

– Думаю что сегодня мы до него никак не доберемся, даже при всем своем желании. Если вспомнить, что мне говорил тот крестьянин, то можно прикинуть по времени: от этого места до столицы расстояние не такое и большое, но и не малое, и если все пройдет без проблем, то в город мы приедем не ранее завтрашнего дня, да и то после полудня.

– Хорошо, допустим, мы благополучно проехали столицу, а вот куда лучше ехать потом, чтоб добраться до границы с Руславией – об этом тебе селянин ничего не сказал?

– Вот чего нет, того нет. Он дальше столицы не бывал, зато изъездил все здешние места. Говорю же: мужик хватался за любую работу, лишь бы прокормить семью. Если случалось так, что его никто не брал на работу, то он мотался даже за самым мелким заработком, а то и занимался извозом, частенько уезжая довольно далеко от родного дома. Именно оттого мужик хорошо знает все окрестные места до Гайдаби.

– Знаешь, я слушаю тебя, и мне кажется, что две старых лошади в обмен на то, что он тебе рассказал – это совсем небольшая цена.

– Согласен, но в то время денег у нас с тобой все одно не было, а для него две лошади – это почти что целое состояние.

– Кстати, ты ведь забрал кошелек у того мужичка, что везде возил с собой кокатриса, так? Ну, и сколько там денег?

– Еще не считал, но, похоже, мужику платили неплохо. Во всяком случае, мы с тобой отныне находимся не с пустыми руками, что уже само по себе приятно. Сейчас доедем до ближайшего селения, и там нужно будет купить корзины и наполнить их какими-нибудь овощами или фруктами: все же мы с тобой пытаемся маскироваться под местных жителей, а здешние крестьяне впустую своих лошадей гонять не будут – хоть что-нибудь, да на них нагрузят… А, вот и развилка.

Первое селение на пути беглецов встретилось только часа через два. Вернее, вначале стали попадаться стада коров и овец, потом пошли небольшие рощи фруктовых деревьев, а уж за ними стало видно и селение. Ого, а домов-то там будет с сотню, не меньше, а то и побольше. Крепкие большие дома за высокими заборами, при каждом огород немалых размеров, а уж уток и кур по этому селению бродит просто видимо-невидимо. Ничего не скажешь, люди тут живут справно. Двое незнакомцев в крестьянской одежде сразу же привлекли к себе внимание, правда, селяне к ним не торопились подходить, наблюдали издали. Похоже, в здешние места чужаки заходят нечасто, и их появление запоминается надолго.

Олея считала, что им следует как можно быстрей покинуть поселок, но Бел решил иначе. Он остановил свою лошадь возле одного из домов, который с виду был чуть побольше остальных, да и выглядел побогаче. Понятно, здесь живет если не староста этого селения, то очень уважаемый человек. Услышав вежливый стук, из ворот вышел крепкий мужичок довольно преклонных лет, и Бел, почтительно поклонившись, о чем-то заговорил с ним.

Примерно через час беглецы покинули поселок, и не просто так, а с грузом. У каждого через спину его лошади были перекинуты по две огромные корзины, наполненные яблоками и грушами. Вот теперь никто не отличит этих двоих от простых селян, везущих фрукты на продажу в город. Там, в селении, Бел рассказал невозмутимо слушающему человеку (который, и верно, оказался здешним старостой) что, дескать, они с женой едут из далекого поселка к своим родственникам. Все бы хорошо, только вот когда они ехали вдоль оврага, лошади внезапно чего-то испугались, и понеслись вперед не разбирая дороги, словно бешеные, а одна лошадь вообще свалилась в овраг вместе со всем добром, что на ней было навьючено, и при падении, похоже, сломала себе хребет. Непонятно, что же там, в овраге, было такое страшное, потому что возвращаться, а уж тем более спускаться вниз они не стали: уж очень были перепуганы лошади, еле их остановили через несколько верст, и то с трудом. Дескать, вот потому мы и хотим у вас спросить: что же такое жуткое водится в этом овраге? Если честно, то и мы очень испугались… Ну, а заодно к вам будет просьба: раз мы потеряли чуть ли не все, что везли (а к родне с пустыми руками приезжать как-то не принято) то не могли бы вы нам продать немного хороших фруктов – все же надо хоть что-то привести в подарок дорогим родственникам!..