Текст книги "Перстень Сварга (СИ)"

Автор книги: Веда Корнилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 69 (всего у книги 74 страниц)

Глава 23

Олея первой пришла в себя. Конечно, хорошо сидеть здесь, не шевелясь и ничего не делая на подстилке из мха и старых сосновых иголок, но надо идти дальше. К тому же очень холодно, и если они по прежнему не сдвинутся с места, то просто-напросто замерзнут.

– Надо вставать… – Олея тронула Бела за руку.

– Да, конечно… – тот по-прежнему сидел с закрытыми глазами. – Через минутку…

– Не через минутку, а сейчас! – женщина понимала, что если позволить себе задержаться здесь еще немного, то уже совсем не будет ни сил, ни желания двигаться. – Вставай. Все же холодно, а если будем двигаться, то хоть немного согреемся. И потом, нам надо найти людей…

– Ты, наверное, хотела сказать, что нам надо отыскать кого-то из пограничной стражи.

– Да хоть бы и их. Главное, уйти куда подальше отсюда.

– Это верно… Кстати, отдай-ка мой значок.

– Забирай, не жалко.

Олея сняла со своей шеи цепочку с футляром, отцепила от него значок тайной стражи. Дело в том, что Бел прикрепил его к цепочке почти сразу же после того, как сумел раздобыть артефакты, и носил его при себе все то время, пока они блуждали по городам и весям. Что ж, теперь для Бела настало время не прятать значок, а, при случае, предъявить его нужным людям. Еще раз посмотрев на изображение зверя, выгравированное на тыльной стороне значка, Олея сунула пластинку во внутренний карман куртки мужа.

– Пожалуйста, господин Барсук, все для вас.

– Эк, как вы любезны, моя дорогая!.. – чуть усмехнулся муж.

– А то как же, успела нахвататься хороших манер в дальних странах!

Белу удалось подняться с земли только с третьего раза. Олея видела, что повязка на груди мужа вся пропитана кровью, и ей было страшно и тревожно за этого усталого и измученного человека. Светлые Боги, пришлите им на помощь хоть кого-то из местной стражи!

Перекинув руку мужа через свое плечо, Олея вместе с Белом побрела вглубь леса. Ей хотелось как можно дальше уйти от этого места, чтоб полоса кустарника осталась позади.

– Ты куда так торопишься? – Бел, кажется, стал немного приходить в себя. – Едва ли не бежишь, прямо как на свидание к кавалеру опаздываешь!

– Да где их тут найти, хороших-то кавалеров? Хоть бы каких захудалых встретить, так ведь и они не попадаются! И почему бедной девушке так не везет?

– То есть как это не везет? – Бел, кажется, заулыбался. – Ты только глянь на меня, и враз поймешь, какое тебе счастье привалило! Ну, а что касается остальных особей мужского пола… Сказано же было: здесь такое место, что стража почти не показывается. Считается, что перехода на ту сторону нет, а раз так, то пограничникам тут делать нечего. Кстати, ты что все время оглядываешься? Боишься, что кто-то выйдет вслед за нами из тех кустов? Это вряд ли: конечно, стража Байсина рвет и мечет, что нас упустили, но сюда они вряд ли сунутся. Приграничные конфликты никому не нужны. Да и шесть верст по этой мешанине из кустарника быстро не преодолеешь, и уж тем более в темноте, а ведь солнце еще только-только поднимается. Н-да, накрылся тайный переход у местных обитателей, теперь тут незаметно не пройдешь.

– А та селянка, вдова… Ты как считаешь, она осталась вне подозрений?

– Хочется на это надеяться… Значит, так: если в течение ближайшего времени никого не встретим, то начнем кричать.

– Что именно?

– Да что угодно! Хоть "ау", хоть "помогите", выбирай, что больше нравится. Надеюсь, хоть тогда сони – погранцы нас услышит.

Впрочем, кричать стали куда раньше, и едва не сорвали горло в надежде, что хоть кто-то услышит их призыв, но, увы, никто не окликался. Наступало обычное хмурое осеннее утро, под ветром чуть шумели кроны высоких деревьев, несколько раз до людей доносился стук дятла, а людей так и не было видно. Да, судя по увиденному, не сказать, что границы Руславии на замке.

– Слушай, давай передохнем? – предложил Бел, кивая на несколько поваленных деревьев. – А то у меня уже нет сил драть глотку впустую!

– Да, немного отдохнуть не помешает…

Однако едва беглецы уселись на поросший мхом ствол, как позади них раздался насмешливый голос:

– Ну, и какого лешего вы тут орете? Всю живность в округе распугали своими воплями…

Олея и Бел одновременно оглянулись. За ними стояло трое вооруженных мужчин в военной форме. Конечно, Олея не разбиралась в том, в какой именно одежде и с какими знаками отличия ходили солдаты тех или иных войск, но, кажется, что сейчас перед ними, и верно, были пограничники.

– Ой, наконец-то! – обрадовано выдохнула Олея.

– Ого! – хохотнул один из стражников, молодой парень с жидкими светлыми усиками, с насмешкой глядя на сидящих людей. – Нечасто нарушители границы при виде нас так радуются! Обычно бывает наоборот.

– Так сколько кричать можно?! – возмутилась Олея. – Мы едва голоса не сорвали в надежде, что вы нас услышите!

– А мы не глухие, и услышали вас вовремя, и углядели, когда надо. Только вот одно непонятно: откуда вы тут взялись, такие красивые?

Красивые… Олея невольно представила со стороны и себя, и Бела: драная одежда в многочисленных прорехах, сквозь которые торчат сухие листья, грязные лица, взлохмаченные волосы… Женщина почувствовала, как кровь бросается ей в лицо, а язык просто-таки прилип к нёбу, но тут в разговор вступил Бел:

– Представьтесь.

– Чего? – подобного требования от этих людей, куда больше смахивающих на последних бродяг, стражник никак не ожидал услышать.

– Согласно устава пограничной службы стражники, встретившие неустановленных людей вблизи подконтрольного объекта… – ого, а голос у Бела сейчас такой, что не прислушаться к нему было просто невозможно. Подобным тоном говорят настоящие офицеры, и стражники это хорошо поняли. Вслушиваясь в то, как ее муж холодно перечисляет пограничникам их права и обязанности, женщина поневоле почувствовала гордость: сама бы она так сказать никогда не смогла.

– Восьмой пограничный полк, десятая застава… – неохотно заговорил самый пожилой в этой тройке. – Теперь прошу вас назваться и сообщить, по какой причине и на каком основании вы пересекли границу Руславии.

– Операция тайной стражи… – в руке Бела блеснул овальный значок. – Прошу сейчас же провести нас на заставу, к вашему командиру. И попрошу поторапливаться: дело не терпит отлагательств.

Кажется, подобного заявления не ожидал услышать никто из стражников. Эти нарушители границы, одетые едва ли не в нищенское рванье, никак не походили на тех, кто может иметь хоть какое-то отношение к всемогущей службе, о которой одни говорят с неприязнью, а другие с восхищением. Так может, эта непонятная парочка где-то украла значок, или же он просто-напросто поддельный? Пограничники чуть растерянно переглянулись между собой, не зная, как им следует себя вести.

– Послушайте… – вновь заговорил пожилой. – Мы не обязаны…

– Перестаньте! – оборвал его Бел. – Вашего командира должны были поставить в известность о том, что на каком-то участке границы с Байсином ожидается переход одного или нескольких человек, при появлении которых необходимо безотлагательно сообщить командованию или же представителю тайной стражи. У меня нет никаких сомнений в том, что подробный приказ вашим командиром был доведен и до каждого из подчиненных. Так что я попрошу вас вспомнить о своих служебных обязанностях и проводить нас на заставу.

– Ну, пошли… – неохотно кивнул головой пожилой. – На заставе командир разберется, кто есть кто.

– Мне сложно идти… – Бел чуть поморщился от боли. – Вы не могли бы подать мне какую-нибудь крепкую палку? Вон там, кажется, лежит подходящая…

Пограничники вновь переглянулись, но ни один из них не двинулся с места, неприязненно глядя на сидящих людей, а на их лицах было написано что-то вроде того: пусть этот обтрепанный мужик представляется хоть посланником самого Правителя – это его дело, но бегать для него за палкой… Еще чего! Если ему что-то надо, то пусть берет сам. Или свою бабу посылает за этой деревяшкой…

Тут даже Олея поняла, что надо немедленно дать понять пограничникам, что не всегда оболочка соответствует содержанию, или, проще говоря, мужики должны воочию узреть: донельзя ободранный вид нарушителей границы вовсе не означает, будто они не те, за кого себя выдают. Повернувшись к мужу, Олея спокойно спросила:

– Которая палка тебе нужна? Вон та? Сейчас… – и женщина послала хлыст в сторону лежащей в отдалении палки. Рывок – и на глазах растерянных пограничников узловатая палка, пролетев по воздуху, точно упала у ног Бела. Тот поднял ее, повертел в руках и покачал головой – не подходит…

– Пожалуй, она слишком тяжелая… – хотя Бел и сохраняет серьезный вид, но Олея видела, что муж едва сдерживается, чтоб не улыбнуться. Он прекрасно понял, что сейчас происходит нечто вроде показательного урока для пограничников, который не помещает повторить. – Мне бы что полегче. Пожалуй, больше подойдет… Точно, возле вон того пня лежит… Видишь ее?

– Ага… – новый посыл хлыста, и у Бела чуть ли не прямо в руках оказалась ровная крепкая ветка. Легко сломав на ней пару небольших сучков, мужчина поднялся со своего места. – Ну, служивые, ведите нас к командиру.

В этот раз притихшие пограничники ничего не стали говорить, да и ехидных улыбок на их лицах больше не было. Похоже, что необычное умение этой молодой женщины произвело на служивых должное впечатление. Переглянувшись, мужчины будто пришли к какому-то решению, и один из них достал из своего кармана нечто похожее на свисток, и, не сводя глаз с Бела и Олеи, стал в него яростно дуть. Ого, какой оглушительный свист, просто уши закладывает! Ясно, подмогу зовет…

– Где вы границу перешли? – вновь заговорил парень с жидкими усиками.

– Пересекли Темный Лог.

– Вранье… – покачал головой пожилой. – Уж не хотите ли вы сказать, что перли прямиком через Темный Лог? Ох, что-то мне в эту сказку не верится!

– Ну зачем уж сразу так-то… – вздохнул Бел, вновь усаживаясь на поваленный ствол. – Есть там одна тайная тропинка, вернее, была тайной. Теперь, думаю, о ней будет хорошо известно по обе стороны границы. Правда, прямиком она идет по той прогалине, или куда отклоняется – не знаю, темно было, мы там кое-где почти что ползли на четвереньках. Сумеете по нашим следам проследить, откуда мы пришли? Я имею в виду, проследить от этого места, где мы сейчас стоим, и до Темного Лога?

– А то! У нас что не парень – то следопыт!

– Так вот, если по нашим следам пойдете, то и окажетесь у того самого места, где мы вышли из той паршивой прогалины. Только у кустов будьте поосторожней – мало ли что может быть! Вдруг за нами кто из кустов полезет…

– Погоня, что-ли? – деловито спросил пожилой.

– Все может быть… Кстати, там стоят вешки, показывающие путь через Темный Лог, только вы сами туда не лезьте, хотя мы там и натопали, как стадо оленей, да и веток наломали немало. И учтите: если кто вздумает идти по той дороге, то через какое-то время будет выглядеть примерно так же, как мы.

– Не учите ученых… – буркнул усатый. – Знаем, что к чему. Чтоб выглядеть так, как вы сейчас – для этого надо весь Темный Лог переползти на карачках. А вы что, думаете, найдутся горячие головы с той стороны, пойдут через это гиблое место следом за вами?

– Скорей, безрассудные головы… Парни, все же мне плохо верится в то, что вам местные не говорили о том, будто через Черный Лог тайный путь имеется. Так?

– Слышали мы какие-то разговоры… – неохотно отозвался пожилой. – Только вот все доносилось на уровне слухов, никаких точных сведений, а болтать можно о чем угодно. Но если ваши слова соответствуют действительности, то мне становится ясно, откуда у кое-кого из местных прощелыг деньга не переводится. Контрабанда, чтоб ее!..

– Это не из-за вас, случайно, вдоль всей границы шебаршение идет? – вступил в разговор третий пограничник.

– А что, заметно? – повернулся к нему Бел.

– Заметно, не заметно… Скажем так: что-то вроде того бросается в глаза. Там у них, в Байсине, едва ли не прямо на линии границы сейчас один человек от другого стоит на расстоянии полутора десятков шагов, цепочкой, да и лошадиное ржание то и дело доносится. Вот мы и прикидываем: ловят, что-ли, кого?

– Неужели в открытую стоят? – Бел удивленно приподнял брови.

– Ну зачем же в открытую! Просто у нас глаз наметан, видим…

– Потому я вам и говорю, парни: будьте поосторожней, а не то у кое-кого с той стороны может ретивое взыграть…

На заставу беглецы добирались верхом. Оказывается, на условный свист пограничников прибыли двое верховых. Переговорив со стражниками, они помогли беглецам забраться на одну из лошадей, и всю дорогу до заставы, сидя позади мужа, Олея придерживала его: как бы сознание не потерял и с лошади не упал: что ни говори, но Бел потерял немало крови, да и оба они опять провели на ногах всю очередную бессонную ночь.

А еще перед тем, как забраться на коня, женщина под насмешливо-сочувствующими взглядами мужчин вытряхнула из своей одежды и из одежды Бела все те листья, которые она туда насовала ночью. Правда, после этого беглецам стало куда холодней, но появляться перед людьми на заставе в таком виде, как ее увидели эти трое – нет, только не это! И хотя сейчас сквозь прорехи в одежде каждого их беглецов было видно голое тело, но Олею это не очень беспокоило – это, конечно, неприятно, но пусть лучше так, чем иначе. К сожалению, холод все-таки взял свое, и судя по тому, как беглецов била дрожь, было понятно, что оба промерзли едва ли не до костей. То, что они простужены и в самое ближайшее время заболеют – это было ясно обоим Хоть бы без воспаления легких обошлось…

Дорога заняла немало времени, и на заставу, стоящую среди леса, беглецы добрались очень уставшими и окончательно замерзшими, во всяком случае оба едва сумели удержаться на ногах, когда сошли с лошади. Надо признать, солдат на заставе хватало и появление незнакомцев в драной одежде произвело на них нужное впечатление: вновь насмешливые ухмылки, едва ли не смешки, а кое-кто, глядя на вновь прибывших, едва ли не презрительно кривил рот – это, мол, что еще за нищета подзаборная тут появилась? Все же здесь находится застава, военный объект, а не приют для какой-то рвани!..

Пока один из сопровождающих их стражников ходил за командиром, Олея осмотрелась: крепкий дом из бревен, причем дом весьма немалых размеров, к нему вплотную примыкает конюшня, коновязь, колодец, сарай, кухня… Серьезная застава, и чувствуется, что люди здесь устроены основательно.

Прошло не менее пяти минут, пока их, наконец, не повели к командиру. Сидя за тяжелым дубовым столом мужчина лет тридцати оценивающе смотрел на весьма подозрительную парочку, да и несколько солдат, находящихся в той же комнате, сверлили прибывших весьма нелюбезным взглядом. Понятно, что о задержанных офицеру уже кое-что рассказал тот стражник, что доставил их сюда (Олея помнила, как один из тех троих пограничников что-то долго втолковывал ему перед отъездом), и сейчас офицеру предстояло разобраться, что это за люди появились на его заставе. Что же касается солдат, то, похоже, эта парочка нарушителей границы им совсем не понравилась.

– Кто такие? – холодно поинтересовался офицер, одним взглядом оценив усталый вид и рваную одежду незнакомцев.

– Вы не могли бы представиться? – не менее холодным тоном поинтересовался у него Бел.

Офицер чуть приподнял бровь: он враз понял, что имеет дело с таким же военным, как и он сам, а потрепанный вид этих незнакомцев… Ну, через границу ходят разные люди.

– Лейтенант Антар, командир десятой заставы… – отчеканил он. – Теперь попрошу ваши имена.

– Они вам ничего не скажут… – Бел, опустившись на скамью, показал офицеру значок тайной стражи. – Вот, смотрите: значок тайной стражи, особая операция. Мы возвращаемся после задания, и вас должны были предупредить о нашем появлении… – и Бел тут произнес непонятную фразу, услышав которую, офицер не смог скрыть своего удивления. Как видно, он меньше всего ожидал услышать хоть что-то подобное от этих людей, куда больше смахивающих на последних бродяг.

– Лейтенант, я понимаю ваше недоумение… – устало продолжал Бел. – Но, сами понимаете, специфика нашей службы такова, что частенько не стоит полностью доверять тому, что видишь.

– Слушаю вас! – Олея отметила про себя, что этот офицер быстро справился со своей растерянностью.

– Вам, наверное, было приказано в случае нашего появления или сообщить в штаб, или же доставить нас туда?

– Так точно, было приказано сообщить, причем незамедлительно.

– А где находится штаб?

– В Дворечье. Это сравнительно небольшой город, и до него отсюда порядка двадцати верст.

– Ну, я бы не назвал Дворечье малым городом. Если память мне не изменяет, то там находится довольно крупное войсковое соединение?

– Совершенно верно.

– Тогда не смею вас задерживать с исполнением приказа… – Бел покосился в сторону окна. – Кстати, лейтенант, скажите, а отсюда в штаб ведет одна дорога?

– Есть еще объездная, только вот ее дорогой назвать сложно. Так, тропинка в лесу. И если направляться по ней в Дворечье, то придется дать крюк в несколько верст.

– Понятно. Скажите, а сколько человек вы намерены послать в Дворечье, чтоб сообщить о нашем прибытии?

– Одного… – кажется, лейтенанту не понравился этот вопрос.

– Лейтенант, у меня к вам просьба. Да-да, не приказ, а именно просьба. Вы не могли бы в порядке личного одолжения отправить в Дворечье не одного, а двух человек? Пусть один сообщит о нашем прибытии в штаб пограничной службы, а второй о том же в тайную стражу.

– Хорошо, но…

– И это еще не все… – продолжал Бел. – С точно таким же заданием отправьте еще двоих солдат по окружной дороге. Пусть продублируют сообщение.

– Я могу узнать причину подобной… просьбы? – надо же, а офицер, похоже, неприятно удивлен и даже, похоже, рассержен.

– Лейтенант, прошу вас верно понять мои слова, хотя они и звучат несколько странно… – в голосе Бела слышались нотки извинения. – Это вовсе не говорит о моем недоверии к вам или вашим людям: как раз наоборот, если бы у меня были какие-то сомнения, то можете быть уверены – мы бы здесь не оказались. Тут дело в другом: просто те… сведения, которые мы несем, настолько важны, что я не хочу допустить даже малейшей случайности или ошибки. Согласитесь, что в жизни бывают самые разные недоразумения. Кроме того, я просто отношусь к числу тех, кто предпочитает перебдить, чем недобдить.

– Если я правильно понял, речь идет об э-э-э… специфике вашей службы… – в вежливом голосе лейтенанта появились легкие нотки насмешки.

– Офицер, вы все правильно поняли… – Бел предпочел не замечать прохладного отношения к своей особе.

– Извините…– вмешалась в разговор Олея. – Нельзя ли попросить у вас бинты и мазь для заживления ран?

– Да, конечно. Я пришлю к вам лекаря… – и лейтенант вышел, оставив, однако, двоих солдат, которые не сводили глаз со своих незваных гостей. Понятно, стерегут. Что ж, офицера можно понять: приказ приказом, а за порядок на заставе отвечать ему.

Н-да, офицеру они явно не понравились. Впрочем, глянув на Бела и уловив его усмешку, Олея поняла, что хотел сказать ей муж: не обращай внимания, все в порядке, а мы с тобой не золотые монеты, чтоб нравиться всем подряд. А уж если совсем откровенно, не очень-то и надо – нравиться здешним обитателям, все одно им с этим офицером чаи не гонять. Куда лучше, что появилось время хоть немного передохнуть. Правда, в этом доме так натоплено, что беглецов к этому времени уже перестало потряхивать от холода, а от блаженного тепла, разливающегося по телу, невольно стали закрываться глаза.

Олее же очень хотелось умыться: она просто-таки ощущала на своем лице едва ли не многодневные наслоения дорожной пыли и грязи. Конечно, стать хоть немного чище – дело хорошее, только вот для этого нужно было выйти на улицу: все же и колодец, и грубый умывальник находились там, но оставлять мужа одного, пусть даже всего на минуту, у женщины не было ни малейшего желания. Да ладно, не страшно, можно пережить и насмешливые взгляды мужчин – все равно она вскоре покинет это место, и в будущем вряд ли увидит хоть одного из здешних солдат.

Вновь лейтенант пришел, когда лекарь, крепкий мужчина с сильными руками, заканчивал перевязку. Поглядев на то, как ловко его подчиненный управляется с раненым, офицер поинтересовался у лекаря:

– Ну, что скажешь?

– Обширная рана на груди, многочисленные порезы, ушибы, ссадины… Но меня куда больше беспокоит весьма значительная кровопотеря, последствия которой, могут быть весьма неприятными.

– Знаете, ничего нового я для себя не услышал! – закончил за лекаря Бел. – Лейтенант, мне надо поговорить с вами наедине, без ваших подчиненных. Мне бы хотелось чтоб во время нашего разговора в здании не было лишних людей. Поверьте, это очень важно.

Офицер, чуть неприязненно глядя на Бела, кивнул головой солдатам, и те послушно вышли. Правда, перед тем они немного задержали взгляды на своем командире, а тот в ответ и всего-то немного сощурил свои глаза. Вроде ничего не было сказано, но Олее показалось, будто солдатам было отдано нечто вроде приказа: если вы мне понадобитесь, вам сразу же дам знать, так что будьте поблизости… Хм, а солдаты на этой заставе хорошо вымуштрованы командиром, и, похоже, понимают его с полуслова. Как видно, тут разработана едва ли не система условных знаков. Ну что тут скажешь? Только одно: лейтенант – парень с головой.

– Вот что… – заговорил Бел, когда за последним из выходящих солдат закрылась дверь. – Лейтенант, прошу меня выслушать. Возможно, вас удивят мои слова, но я попрошу отнестись к ним со всей серьезностью…

Когда Бел закончил говорить, офицер какое-то время молчал, а затем лишь покачал головой.

– В другое время я бы не стал обращать никакого внимания на ваши слова, которые считаю (уж вы меня извините) полным бредом. Более того: будь моя воля, я бы просто изолировал вас на какое-то время, благо что на заставе есть место, где можно держать задержанных. Меня останавливает только полученный приказ, в котором сказано, что я должен выполнять все просьбы и указания того человека, который произнес ту самую условную фразу, которую вы произнесли при нашей встрече. В любом случае я должен вам сказать, что нахожусь в некотором замешательстве, и в данный момент мне остается только надеяться на то, что ваши несколько необычные предположения вызваны излишней подозрительностью. Разумеется, я выполню все ваши просьбы и указания, хотя мне бы не хотелось отдавать своим подчиненным нелепые приказы!

– А вы, в случае чего, валите все на меня! – предложил Бел.

– За свои действия я привык отвечать сам! – отрезал офицер. – И потом, если я правильно вас понял, вы высказали мне всего лишь предположение о наихудшем развитии событий. Что ж, не будем больше понапрасну тратить время на пустую болтовню. Еще раз прошу прощения, но я действительно считаю ваши слова пустой болтовней, основанной на излишней подозрительности, которая частенько присуща вашей службе. Пойду дам указания, а заодно и распоряжусь, чтоб вам принесли поесть.

– Вот за это мы будем вам крайне признательны.

Когда офицер вышел, Олея негромко спросила:

– Ты действительно веришь во все то, о чем говорил?

– Конечно… – Бел прислонился к стене и прикрыл глаза. – Я всерьез опасаюсь того, что кто-то может постараться перехватить артефакты уже здесь, у нас дома. Можешь думать, что угодно, но для некоторых это последний шанс положить на них свою жадную лапу. Знаешь, что было в тех посланиях, что я отправлял голубиной почтой? Ты еще тогда заметила, что они очень короткие… Так вот, все сообщения были с одним и тем же текстом, всего в несколько слов: встречайте на границе, артефакты при нас, отдам их в руки только тех людей, кого хорошо знаю и с кем служил. Беда в том, что я не знал, где именно мы с тобой будем переходить границу, и оттого указал участок очень большой протяженности.

– То есть точное место перехода твое начальство не знает?

– Увы… Так что пока здесь не появится тайная стража, мы с тобой этот дом не покинем.

– А я-то рассчитывала, что все наши неприятности остались позади…

– Мне бы тоже хотелось в это верить.

– А ты не излишне подозрителен?

– Слышала, что я сказал лейтенанту? Специфика нашей службы… Так что давай, действуй, как я тебе сказал, тем более что помощник из меня сейчас почти что никакой, а нам бы надо успеть до того времени, пока поесть не принесли.

Олея направилась в соседнюю комнату, а Бел, с трудом передвигаясь, нашел вслед за ней. Вообще-то здание заставы состояло из двух комнат: в одной жил командир, а во второй было что-то вроде казармы для солдат. Если комната командира была сравнительно небольшой, то казарма для солдат представляла собой одно большое помещение с лавками и нарами, в которой сейчас никого из солдат не было. Надо же, какой тут порядок и чистота, даже не подумаешь, что здесь живут мужчины!

Однако женщине было не до того, чтоб смотреть по сторонам. Ее куда больше интересовала дверь, которая вела из казармы вела в конюшню. Все так, как и говорил лейтенант: здесь находится нечто вроде второй двери, через которую можно пройти на конюшню прямо из солдатской казармы, и, кроме того, это считается чем-то вроде запасного выхода на крайний случай. Олея задвинула на этой двери крепкий засов, невольно отметив про себя, как основательно и надежно сделаны и двери и стена – сюда так просто не попадешь! Однако на всякий случай подперла дверь тяжелой лавкой – теперь отсюда в дом попасть будет очень сложно.

– Ну, что скажешь? – Олея повернулась к мужу.

– Ничего, только вот окна… – Бел критически смотрел на ряд небольших окон вдоль одной из стен. Вернее, это были не окна, а небольшие оконца. – Знаешь, мы с ними ничего делать не будем, оставим, как есть. Конечно, не помешало бы их прикрыть или забить, но, во-первых, возни будет немало, а во-вторых они достаточно малы, чтоб в них мог пролезть взрослый человек. Ребенок лет пяти-семи в такое окошко, пожалуй, протиснется, но человек постарше вряд ли сумеет повторить подобный подвиг… Слышишь? Кажется, сюда кто-то подъезжает…

В этот момент в поеме двери, ведущей в комнату офицера, появился сам лейтенант Антар.

– Верно, сюда едут. Приближается целый отряд.

– Может, это те, за кем вы посылал своих людей в Дворечье? Солдаты или кто-то из тайной стражи…

– Сомневаюсь, что мои люди могли так быстро обернуться туда и назад. Хотя его знает: они могли встретить по дороге направляющийся сюда отряд… Если я правильно понял, действуем так, как вы меня просили?

– Да.

– Тогда закрывайте за мной дверь. Да, вот еще что… – лейтенант остановился на пороге. – Приношу свои извинения за то, что наш повар так и не успел до вас дойти. Прекрасно готовит, но нерасторопен до того, что между моими солдатами его медлительность уже начинает входить в поговорки.

– Не беспокойтесь, лейтенант, ничего страшного, все в порядке…

Как же, ничего страшного!.. – вздохнула по себя Олея, задвигая засов и на этой двери. – Я бы сейчас с таким удовольствием съела хоть что-то! Аж страшно, как есть хочется!

– Ну, что там? – повернулась она к Белу, который стоял возле окна, ведущего на двор.

– Боюсь, ничего хорошего. Это не солдаты.

– То есть как это не солдаты? – Олея встала рядом с мужем. – Они же в форме!

– Ох-хо-хо… – покосился Бел с сторону жены. – Чисто женская логика: стоит увидеть мужчину в форме, как он сразу же относится к числу неотразимых душек-военных! Только вот дело в том, что приехавшие не имеют никакого отношения к армии. Вернее, когда-то, не спорю, многие из них служили под знаменем Правителя, только вот сейчас они относятся к личной охране одного из вельмож. Эти цвета в их одежде… Ох, как же мне хочется ошибиться! Ладно, не отвлекаемся.

Олея и сама с любопытством смотрела на происходящее за окном. Человек двадцать пять всадников, с ними прибыли двое солдат, похоже, тех самых, которых лейтенант Антар послал с заставы в город.. Вид у этих двоих весьма недовольный, да и сам лейтенант здорово выведен из себя – вон, как резко он что-то высказывает холеному мужчине, который командует этим небольшим отрядом. Впрочем, тот не снисходит до разговора, и сам спрашивает о чем-то лейтенанта, и, не получив ответ, направляется к дому.

– В чем дело? – Олея не отрывала глаз окна.

– В том, что эти люди задержали тех солдат, которых лейтенант послал в город сообщить о нашем появлении.

– Надеюсь, не всех?

– По счастью, нет. Лейтенант послал четверых, а перехватили двоих. Надеюсь, те, кто ехал по объездной дороге, смеют добраться до Дворечья.

– Интересно, на каком основании задержали этих солдат?

– А тем людям и не нужно какое-то там основание… – сощурил глаза Бел. – Им нужны артефакты. Думаю, сейчас мы с тобой услышим все их требования.

Действительно, в тот же миг кто-то дернул за дверную ручку. Ну-ну, дверь заперта на засов, так хоть задергайся – все одно бесполезно.

– Откройте дверь! – раздался незнакомый голос.

– До прибытия сюда кого-либо из высоких чинов тайной стражи я этого делать не намерен… – спокойно ответил Бел.

– Я вам приказываю!

– Простите, но я не знаю вашего имени, звания, положения, рода войск, к которому вы относитесь, а также вы не сообщили мне имени вашего непосредственного начальника. Так что извините, но я не намерен выполнять приказы неизвестного мне человека.

– Меня прислали за артефактами… – чувствуется, что этот человек не привык к подобному обращению, но пока что он пытается сдерживать свой гнев. – Получено сообщение, что вы принесли их в Руславию, и потому мне приказано забрать их у вас, и доставить в столицу.

– Не стоило вам понапрасну трудиться, лошадей гонять… – Бел по-прежнему не повышал голоса. – Мы уж как-нибудь сами доставим их до места.

– Я требую отдать мне артефакты! – ого, а незнакомец стал повышать голос.

– Видите ли, я тоже много чего могу требовать, и мне тоже много чего надо… – такое впечатление, что Белу не было никакого дела до возмущения незнакомца. – Знаете, человеку всегда хочется получить что-то хорошее, и, по большому счету, в этом нет ничего плохого. Только вот в основе моих требований лежит какое-то обоснование, а у вас, кроме неуемных амбиций и редкой наглости, не наблюдается ничего.

– Или вы сейчас же отдаете мне артефакты, или вам придется пенять на себя!

– Говорите, пенять на себя? Спешу сообщить: в последнее время подобное мне приходилось делать так часто, что сейчас все ваши угрозы не производят на меня должного впечатления.

– Послушайте… – мужчина за дверями еле сдерживался. – С нами артефакты будут в полной безопасности…

– Разве вам непонятно: уж если у нас хватило умения и сил отыскать эти древности и пронести их через несколько враждебных стран, то уж в Руславии я их как-нибудь сберегу и без вашей помощи. Так что благодарю вас за столь любезное предложение, но вынужден его отклонить.