Текст книги "Перстень Сварга (СИ)"

Автор книги: Веда Корнилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 74 страниц)

Была еще одна причина того, что люди в здешние места не торопились. Дело в том, что за то долгое время, когда в этих краях добывалось золото, тут поселилось немало тех сущностей, от которых каждому нормальному человеку надо держаться как можно дальше. Золото вообще обладает способностью притягивать к себе далеко не самую чистую силу, а тут еще следует учесть и то, что за время существования рудников в здешних краях полегло немало людей. Некоторые умерли своей смертью, но большей частью были те, чья жизнь оборвалась насильственным образом. Тут и старатели, и стражники, и контрабандисты, и разбойники, и воры – всех не перечислишь! Кого хоронили, а кто так и остался лежать неуспокоенным, а если учесть, что почти все из них умерли не своей смертью, а души их были отягчены немалыми грехами…

Как сказал Бел, теперь ему стало понятно, почему тот торговец, что продал им провизию, избегал любых вопросов о здешних местах, или же уклонялся от ответов. Эта темя для многих была под запретом: как говорится, не упоминай лихо вслух…

В общем, магам и священникам надо бы долго и тщательно чистить эти места от всего того, что тут накопилось за долгие годы золотого промысла, да только вот, как это обычно водится, у властей не оказалось ни средств, ни времени, ни возможностей для того, чтоб привести в порядок эти отдаленные места. Так что пока простые люди не только не совались сюда, но и обходили эти края десятой дорогой – так спокойнее.

Только вот всегда находились горячие (или безрассудные) головы, которые мечтали враз разбогатеть, и кое-кто из таких умных голов совался в эти заброшенные места. Подавляющее количество подобных старателей покидали этим края ни с чем (если, конечно, вообще уходили отсюда), но, как видно, были и редкие единицы, которым удавалось что-то найти. Вот и те, кого беглецы встретили в этом отдаленном месте, были одними из таких незаконных старателей. Естественно, тем, кто занимается незаконной добычей золота, свидетели не нужны…

– Понимаешь, – продолжал Бел, – я раньше особо никогда не интересовался тем, как добывают золото. Просто не было такой необходимости, да и далек я был от всего этого. Знаю только, что золото бывает двух видов: рудное и самородное. Может, еще какое есть, не знаю – тут я полный профан. Все, что мне известно о добыче золота, можно свести к одной фразе: в золотой жиле встречается, в основном, золотой песок, но иногда там частенько попадаются и самородки. Так вот, если слушать все предания старателей, то в них есть одно утверждение: иногда, крайне редко, среди такой вот золотой жилы идет целый пласт чистого золота, без всякой примеси. Бывает, что подобный пласт встречается и вне золотой жилы… Конечно, кто на него нарвется – тот, можно сказать, стазу станет сказочным богачом, потому как золота в таком вот пласте очень и очень много. Немыслимо много. Вывозить надоест… Беда в том, что такой вот золотой пласт, как правило, приносит страшные беды тому, кто его нашел. Оттого-то многие старатели, хотя и страстно мечтают найти такое золото, в то же самое время страшно боятся его отыскать. Знаешь, как называют такой вот пласт? Злое золото.

– Хм…

– Да, злое золото. На языке Маргала это звучит как олл-гол.

– Погоди! Я слышала – эти слова говорил наш раненый…

– Совершенно верно. Надо же такому случится: мужики, к которым мы невольно попросились в гости – это и есть незаконные старатели, и вчера вечером они натолкнулись на злое золото.

– Великие Боги!

– Я тоже их помянул. Да нас с тобой отсюда теперь ни за что не выпустят! Свидетели того, что в здешних местах орудуют старатели – они никому не нужны, а уж если станет известно про злое золото…

– А как они его нашли? Я имею в виду олл-гол.

– Как, как… Они ж тут золото добывают, причем под землей, в шахтах. Там на этот пласт случайно и нарвались.

– Значит, это рудное золото?

– Верно, хотя нам с тобой без разницы рудное оно, или самородное. У этих старателей то ли имеется карта старых выработок, то ли еще что, но, как видно, за то время, что они тут находятся, парни сумели набрать себе кое-какое золотишко, а иначе они б не стали рисковать, ползая по старым подземным выработкам. И вот получили парни такой… подарок, хотя трудно сказать, можно ли назвать подарком злое золото. Сейчас им его еще надо достать из-под земли каким-то образом…

– И мы еще тут нагрянули…

– Верно. Уж не знаю, кем они нас считают, но не исключено, что решат, будто мы соглядатаи, или конкуренты, что для нас одинаково плохо. Оттого и хозяин пустил нас на постой – лучше иметь под приглядом подозрительных людей, чем потом искать их невесть где, или же долго разыскивать по следам.

– А этот хозяин…

– С ним совсем просто. Очевидно, нагрянь сюда стражники – он представится им как довольно состоятельный человек, удалившийся в эти Богами забытые места от суеты мира, дабы остаться в тишине и покое, и так доживать годы жизни, отпущенные ему судьбой. Наверняка с бумагами у него все чисто. На самом деле у старателей здесь что-то вроде основной базы, и хозяин за ней присматривает.

– Это понятно. Тебе наш раненый не сказал, где он получил свои порезы?

– Сказал, и это еще одна крайне неприятная новость. В тех же байках старателей насчет злого золота сказано, что те золотые пласты бережет какое-то подземное чудовище. Ну, там полный набор всяких страшилок: клюв орла, когти льва и еще что-то похожее. В общем, это золото ты так просто не возьмешь.

– Догадываюсь.

– И вот… – продолжал Бел, – этот парень утверждает: когда он сегодняшним вечером ковырял под землей золотые пласты, то внезапно прямо из золота высунулась огромная лапа и едва ли не разрезала его на полоски. По его словам, перед этим он что-то почувствовал, и успел податься назад, так что его задело лишь самыми кончиками когтей, но парню хватило и этого. С перепугу он просто-таки вылетел из шахты, и сейчас его вновь не загнать туда никакими силами. Его можно понять – страшно. Сознания он лишился уже в дороге, когда ехали от шахты сюда. Впрочем, этот человек потерял столько крови, что вряд ли в ближайшее время сможет работать под землей. Но и остальные старатели всерьез струхнули.

– Я их понимаю.

– Боюсь, – невесело усмехнулся Бел, – боюсь, понимаешь не до конца. Видишь ли, в здешних местах народ и без крайней на то нужды по ночам на улицу не выходит, а уж сейчас ночью на двор никто не сунется и подавно. Видела, как старатели носились по двору, стараясь как можно быстрей закончить со всеми делами, и забраться в дом?

– Мы с тобой оба наблюдали за этим зрелищем. Мужички бегали так, будто им в штаны горячих углей насыпали.

– Ну и сравнение… – помотал головой Бел. – Хотя, в принципе, верное. Тут мужики тертые, они на пустом месте трястись не будут. Дело в том, что подземный дух – хозяин злого золота, не оставляет без наказания тех, кто желает покусится на его добро. Сам он на поверхность не выходит – бережет свои владения, но вот та нечисть, что есть в этих краях – она по приказу того подземного духа может сюда придти. По ночам все то, что днем прячется по темным углам – все обретает новые силы, и, естественно, постарается добраться до нашего раненого. А знаешь, почему? Просто так получилось, что, кроме него, никто другой до злого золота не касался. Он один его ковырял…

– Так вот почему старатели подкинули нам своего товарища!

– Естественно. Парни стараются убить двух зайцев, точнее, сразу трех: от себя беду отвести, чтоб раненый товарищ был под присмотром, и, в случае чего, чтоб от возможных соглядатаев разом избавиться.

– В случае чего… Это, как я понимаю, намек на то, что эту ночь мы можем не пережить? Так же, как и этот раненый?

– Тут все и без намеков понятно.

– Итак, у нас ночью могут быть незваные гости…

– Почти наверняка появятся.

– Теперь ясно, отчего мужики так торопились спрятаться в дом… Но почему же остальные старатели не боятся, что и до них доберется та нечисть?

– Это властям наплевать, кто тут шляется по ночам, а вот тем, у кого в здешних местах есть свой интерес – те поневоле вынуждены позаботиться о своей безопасности. В свое время старатели привозили сюда очень сильного колдуна, который, хотя и взял за свои услуги немало, но, надо отдать ему должное, поставил вокруг дома очень серьезную защиту, которую нечисть вряд ли сумеет пробить. Вот мужики и забрались в надежное место.

– А как же… Здесь, в конюшне, тоже защита поставлена?

– Вот что касается остальных построек возле этого дома, то, по словам этого парня… – Бел кивнул головой в сторону неподвижно лежащего мужчины, – по его словам, защита есть везде, но не столь сильная, как вокруг дома. Ее можно пробить. Не знаю, по какой причине сделано именно так, а не иначе, но сейчас нам не до того, чтоб искать ответ на этот вопрос.

– Слушай, мне что-то не по себе.

– Не тебе одной. Вот уж верно его назвали – злое золото. Взять его совсем не просто, а уж кто на это дело пойдет, те, проще говоря, играют со смертью. Во всяком случае, рискуют здорово. Пожалуй, в одиночку взять олл-гол нет никакой возможности. Тут и в артели старателей потерь будет немало. Но пока что пострадал один…

– Тот, которого нам подкинули на растерзание. Вернее, нас должны будут терзать вместе ним.

– Можно сказать и так. А я-то все никак не мог понять, отчего здешние мужики от нас так быстро отстали, долго не расспрашивали, чего-то иного не требовали и оставили в покое!

– Что ты имеешь в виду под словами "чего-то иного не требовали"?

– Неужели непонятно? Хорошо, поясняю: ты женщина красивая, а здешние мужики, похоже, давно не видели бабы, причем не видели никакой, как красивой, так и не очень. В общем, я был уверен, что они постараются забрать тебя с собой, и мои слова о том, что мы с тобой муж и жена для них могут оказаться пустым звуком. Увы, но там, где добывают золото, понятия нравственности частенько отходят на второй план… Я уже начал прикидывать, как мне действовать – ведь в этом случае без серьезной драки не обойдется – не отпускать же тебя с ними!

"Без серьезной драки не обойдется…" – непонятно отчего, но для Олеи было очень приятно слышать эти слова. А Бел продолжал:

– Но мужики так торопились, что у них не было времени ни на какие задержки, и уж тем более для того, чтоб связываться с оскорбленным мужем, у которого пытаются увести жену. Похоже, старатели задержались в шахте куда дольше, чем рассчитывали, и сейчас у них на счету была каждая минута. Тут не до бабы, самим бы успеть ноги унести.

– Но ведь снаружи все тихо!

– Ты в этом уверена?

– А… а разве не так?

– Иногда ты просто выводишь меня из себя своей невнимательностью! Неужели не слышишь – уже очень давно что-то или кто-то скребется по двери и по крыше?

Растерянная Олея умолкла. Вроде тихо, ничего не слышно… Минута, вторая – за стенами тишина, даже цикад не слышно. Наверное, Белу что-то показалось! Надо бы ему об этом сказать – нечего впустую страхи нагонять!

И тут она сама услышала со стороны дверей еле слышный неприятный звук, от которого по коже пробежал мороз. Такое впечатление, будто кто-то скоблит чем-то острым по дереву, а затем добавился и новый звук – срежет чего-то тонкого по камню. Что-то негромко застучало по крыше, послышался то ли шепот, то ли стон, от которого в испуге забилось сердце… Вновь скрежет, непонятное уханье, почти неслышные шаги за стенами… Потом все смолкло, но сердце у молодой женщины еще долго испуганно стучало.

– Бел, что это?

– Похоже, то самое, от чего прятались старатели.

– И оно, то есть они… В общем, это может сюда пробраться?

– Постарается. Ведь здесь находится тот человек, который пытался забрать олл-гол. Судя по всему, охотятся в основном за ним, за раненым. Но прихватят и нас.

– Что же нам делать?

– Не знаю. Честно – не знаю. Я в растерянности, и пытаюсь вспомнить хоть что-то из того, чем можно отогнать этих… тварей. Только вот пока что в голове нет ничего из того, что могло бы нам помочь. Дело в том, что в своей жизни я почти не сталкивался ни с чем подобным!

Я тоже… – невесело подумалось Олее. Но надо что-то придумать, иначе весь их путь окажется проделанным впустую… Только вот кто бы подсказал, что им делать?

Глава 17

Прошло уже несколько часов после того, как Бел задвинул засов на двери конюшни. Раненый старатель то приходил в себя, то вновь впадал в забытье, бормоча что-то непонятное. На дворе стояла глубокая ночь, только вот беглецам было не до сна. Снаружи до них постоянно доносились непонятные шорохи, поскрипывания, скрежет, стоны-вздохи, от которых леденело сердце. Вокруг конюшни кто-то постоянно ходил кругами, шаги раздавались и на плоской крыше… Жутко. Только и оставалось надеяться на то, что непонятные гости не сумеют проникнуть внутрь этого небольшого здания.

Конечно, это глупо, но Олее отчего-то очень хотелось посмотреть на тех, кто ночной порой пугает живущих здесь людей, только вот выглядывать из дверей, пусть даже щелку, не было ни малейшего желания, да и страх постоянно леденил сердце. Понятно, чем для находящихся здесь людей может закончиться излишнее любопытство.

Время от времени подавали голос собаки, причем их лай был полон ярости, но потом они смолкали, лишь иногда до слуха людей доносился их испуганное повизгивание. Лошади тоже вели себя довольно беспокойно, но, по счастью, наружу не рвались, а как раз наоборот – едва ли не прижимались к стене, и по их шкуре пробегала заметная дрожь. Кажется, бедные животные считали, что им безопасней находится здесь, чем покидать пределы конюшни. Дела…

По счастью, пока ничего не происходило, и Олея стала надеяться на то, что все обойдется – не зря же какой-то сильный колдун в свое время поставил здесь защиту! Однако в глубине души женщина понимала, что тут все не так просто, да и на "авось" в этом случае полагаться не стоит. И потом, невозможно привыкнуть к тому мерзкому скрежету, что доносился снаружи. Не хотелось даже думать о том, что произойдет, если те непонятные существа сумеют проникнуть в конюшню.

Бел давно уже забрал у Олеи ту серебристую цепь, которую она когда-то сняла с тела охранника настоятеля монастыря Святых Дел. Вполне естественно, что Бел сейчас никак не хотел оставаться с пустыми руками – уж лучше пусть такая тонкая полоска, чем вообще ничего. Он даже попытался сделать несколько замахов. Ну, что сказать? Конечно, Бел умел владеть цепью, как любой воин, но той виртуозности, которую Олея видела у того охранника, у Бела и близко не было. К тому же конюшня была небольшая, стойла узкие, вокруг полно деревянных перегородок, и проход здесь был небольшой, так что в конюшне оставалось не так много свободного места для того, чтоб можно было без помех крутить цепь.

Время текло медленно, напряжение копилось, и становилось все более и более невыносимо сидеть, ничего не делая. Как говорят в Руславии: нет ничего хуже, чем ждать да догонять… Это у Бела выдержки хватало, а Олее надо было хоть как-то отвлечься – в таком напряженном состоянии, чтоб преодолеть свой страх, женщине требовалось найти себе хоть какое-то занятие. Взгляд женщины вновь упал на цепочку в руках Бела. Хм, а почему бы немного не потренироваться? Это лучше, чем ничего не делать.

Олея отложила в сторону хлыст, и забрала у Бела цепочку, которую тот отдал без возражений – понимал, что молодая женщина нервничает, а в такой ситуации, и верно, лучше хоть чем-то отвлечься.

Олея в который уже раз взвесила цепочку на руке. Да уж, сейчас было самое неподходящее время для тренировок, но лучше заняться знакомым делом, пусть даже к нее в руках не привычный хлыст, а тонкая цепь. Так, попробуем сделать замах, второй… Увы, точно так же, как перед этим у Бела, так и у нее цепочка ударилась о многочисленные перекладины, которых в конюшне хватало. Что ж, попробуем по-другому…

Конечно, это со стороны несведущему человеку кажется, что нет ничего сложного во владении цепью, тем более если учесть, как умело женщина пользовалась хлыстом или плеткой. Ну, крутить цепью над головой или сбивать ею на расстоянии предметы несложно – это может почти любой, но вот добиться того, чтоб цепь в твоих руках была таким же грозным оружием, как у того охранника (упокой Темные Небеса его душу!) – это много сложнее. Что ни говори, но мягкая кожа хлыста куда податливей и послушней, чем холодное железо, составленное из звеньев, да и по весу им не сравниться меж собой.

После нескольких неудачных попыток Олея поняла, что ей надо едва ли не полностью менять подход к этому оружию. Ее прежняя выучка тут не совсем подходила.. Очевидно, при работе с цепью задействованы несколько иные группы мышц. Не переставая пытаться подчинить себе цепь, женщина немного прикрыла глаза, вспоминая слова дядюшки Генара. Что бы он ей сейчас сказал? Наверное то же самое, что и раньше: сосредоточься, отвлекись от лишнего, представь, будто то, что ты держишь – это продолжение твоей руки, а своей рукой ты в состоянии делать все, что захочешь!.. Так, еще немного, надо слиться с этой цепью, понять ее суть, почувствовать, куда летит эта тонкая полоска, знать, что она будет делать дальше…

Трудно сказать, сколько прошло времени, но Олея внезапно поняла, что цепь подчиняется ей почти полностью, всего лишь немногим меньше, чем хлыст. Это было совершенно необычно, но цепь словно слышала мысли женщины, послушно совершая в воздухе немыслимые траектории. Надо же – металлические звенья, оказывается, могут быть столь же послушными, как и ремень хлыста… Еще несколько сложных движений – и они прошли безупречно и так легко, так, словно женщина давным-давно не выпускала из своих рук эту тонкую блестящую полоску.

– Ну, что скажешь? – Олея глянула на Бела.

Отчего-то молодой женщине очень хотелось получить похвалу от этого человека, пусть даже та похвала будет совсем небольшой, только вот Бел довольно спокойно протянул:

– Неплохо…

Как, и это все? Он что, не видит того, как легко она управляется с цепью? Неужели Белу так трудно сказать ей хоть что-то хорошее? Нет, этот человек просто не способен ни на какие чувства! Раз так, то она ему сейчас пояснит, что одного слова "неплохо" тут маловато.

– Протяни ко мне руку ладонью вверх.

– Зачем?

– Увидишь.

Чуть улыбнувшись, Бел исполнил просьбу. Кажется, пока что забавляют попытки молодой женщины управиться с цепью. Вот даже как? Ладно, сейчас то, что Олея умеет делать с хлыстом – это же самое она повторит с цепью, и все для того, чтоб стереть с лица Бела эту непонятную улыбку.

Олея уже давно приметила на противоположной стене конюшни большой гвоздь, на котором висели две старые подковы. Длинный посыл в ту сторону – и конец цепочки обхватил одну из подков, сдернул ее с гвоздя, пролетел по правильной траектории прямо до руки Бела, едва ли не аккуратно положив подкову на раскрытую ладонь мужчины, притом не задев его даже одним звеном.

– А вторую можешь? – поинтересовался Бел. Ну надо же, такое впечатление, что он ничуть не удивлен! Просто зло берет от его вечной невозмутимости!

– Могу!.. – и вторая подкова легла на ладонь мужчины, но в этот момент в лице Бела что-то враз поменялось. Глядя куда-то в сторону от молодой женщины, он внезапно швырнул туда вначале одну подкову, а затем другую.

Острое чувство опасности заставило женщину оглянуться. Дело в том, что она стояла спиной к двери, и не заметила того, что увидел Бел – от двери к ним кинулось несколько небольших существ. Ростом не больше кошки, тонкие, словно изломанные, с горящими ярко-красными глазами, эти существа скачками приближались к людям, и было понятно, что ничего хорошего от незваных гостей ждать не стоит. А еще от этих невесть откуда взявшихся созданий просто-таки несло чем-то мерзким, словно тухлятиной…

Испуганно закричали лошади – они в страхе косили глазами на непонятных тварей, но, по счастью, бежать из конюшни по прежнему не хотели – как видно, то, что находилась за этими стенами, было даже страшней того, что сейчас появилось перед их глазами. Бедным животным оставалось надеяться только на людей, на их помощь и защиту.

Руки Олеи действовали куда быстрее ее разума. Пусть женщина пока еще не могла понять, что происходит, но тонкая цепочка блестящего металла, словно сама собой, уже обрушилась на двух мерзких тварей, которые скакали впереди этой небольшой стаи. От хлесткого удара оба непонятных существа полетели назад, издавая жуткий визг, который просто-таки ввинчивался в уши людей, и тут же отвратительно завоняло жженой шерстью. Остальные создания, увидев произошедшее, чуть замедлили свой бег, а те двое, кого Олея отшвырнула, катались по земляному полу, мерзко подвывая.

Но долго всматриваться в поверженных тварей было некогда, и Олея вновь и вновь хлестала своей цепочкой этих непонятных созданий, которые в ужасе пытались шарахаться от точно бьющей полоски блестящей стали. Визг становился почти невыносимым, а паленой шерстью воняло так, что начинало першить в горле, однако тонкая полоска все мелькала и мелькала в воздухе. Для себя женщина поняла одно: ей надо во что бы то ни стало не позволить этим тварям дотронуться как до находящихся в конюшне людей, так и лошадей. Конечно, Олея не знала, что произойдет в том случае, если хоть одно из этих смрадных существ доберется до теплого человеческого тела, но и без того ясно, что от них живым людям от этих жутковатых созданий ничего хорошего ожидать не стоит.

Схватка, вернее, избиение непонятных тварей закончилось быстро. Только что они были здесь, отвратительно визжа и пытаясь оказаться возле людей – и вдруг, словно по команде, разом кинулись к дверям и враз исчезли с глаз. Значит, они все же проходят сюда через дверь…

– А через что же им еще проходить? – едва ли не огрызнулся Бел, когда Олея вслух произнесла эту фразу. – Не через камень же просачиваться!..

Бел был здорово разозлен, и Олея его понимала: они оба так увлеклись ее упражнениями с цепочкой, что забыли об осторожности, и едва не прозевали настоящую опасность. Не вовремя она стала заниматься тренировками с цепью… А, может, наоборот, это и было самое подходящее время?

– Эти… Они ведь ушли? – женщина почувствовала, что ее голос предательски дрожит. Сейчас она стояла возле лошадей, которые все еще были перепуганы, и пыталась их успокоить. Впрочем, ей самой тоже было не по себе. Надо же, еще несколько мгновений назад она и не думала о страхе, а сейчас, когда эти существа исчезли из конюшни, ей вдруг стало жутко.

– Уйти-то ушли, да, боюсь, ненадолго…

– А что это…кто это был?

– Знал бы – сказал! Ты и сама понимаешь, что это одни из тех уродов (не к ночи будь помянуты!), кто все это время вертелся вокруг конюшни. Правда, у меня есть опасения, что это не главные действующие лица. Скорее, так, сюда послали пехоту для разведки и устрашения. Мелочевка…

– Надо же, как сейчас тут паленой шерстью воняет… – едва не закашлялась Олея. – Мерзость какая!

– Ну, если бы все наши трудности были только в этом запахе, то их вполне можно было бы пережить… – усмехнулся Бел.

– А я все равно не понимаю – как мы сумели от них отбиться? Неужели эти… настолько боятся боли? Они так визжали, когда попадали под удар!..

– Да, это вопрос… – Бед забрал у Олеи цепь, и стал ее осматривать. – А ты разве не заметила, что когда эта цепь ударяла хоть какую-то из этих тварей, то ее словно обжигало? Оттуда и запах паленой шерсти.

– Было что-то такое…

– У меня создалось такое впечатление, что если бы не эта цепь, то нам с тобой пришлось бы плохо. Сейчас я постараюсь ее рассмотреть, а ты пока раскрути фонари поярче – не стоит сидеть в темноте. Все же чем светлей – тем лучше для нас. Даже если к утру из этих фонарей всё масло выжжем – не страшно, с утра новое заправят, на ламповом масле наши друзья-золотоискатели не разорятся.

Олея послушно выполнила приказ Бела, и в конюшне стазу стало светлей, и от этого на сердце чуть полегчало. Правда, теперь тьма словно скопилась в углах, а тени на стенах стали заметнее и выглядели куда более устрашающе.

– Готово… А если масло в фонарях сгорит еще до утра?

– Пускай горит, не жалко. Для нас главное – продержаться до рассвета. Как только чуть светать начнет – все, считай, что мы спасены. Эти… уйдут. Для них свет подобен смерти.

Тут подал испуганный голос раненый старатель. Как видно, он только что пришел в себя, и сейчас не мог понять, где он находится, и что происходит вокруг него. У бедного парня началось паника, он рвался куда-то бежать, хотел спрятаться и не видеть ничего вокруг. По счастью, вскоре силы его оставили, и он вновь впал в забытье.

– Пусть лежит. Для него это сейчас самое лучшее… – покосился Бел на неподвижно лежащего старателя. – Все одно помощник из него никакой, да и долго придется парню объяснять, что к чему… Пока ты возилась с этим незадачливым золотоискателем, я нашу цепь-спасительницу осмотрел повнимательней. Не могу понять, что за сплав такой…

– Сплав? А я думала, это чистое серебро… Оно так сверкает!..

– То-то и оно, что сверкает! Ты что, забыла, что серебро на воздухе быстро темнеет, а этому хоть бы что, хотя мы с тобой его не чистили! Конечно, вполне может оказаться так, что бывший хозяин этой цепи драил ее до блеска чуть ли не каждый день… И на вес цепь чуть полегче той, которая была бы изготовлена из чистого серебра, но то, что серебро в этом сплаве основная составляющая – это без сомнений.

– А может есть такое серебро, что на воздухе не темнеет?

– Тогда это уже не серебро, или же… – и тут Бел замолк. Немного помолчав, он спросил женщину:

– Ты эту цепь забрала у охранника в кабинете настоятеля монастыря Святых Дел, так? Постарайся вспомнить поточней, что тот настоятель (чтоб Темные Небеса поскорей забрали его к себе!) сказал об убитом парне-охраннике?

– Ну, настоятель жалел о погибшем, говорил, что будет сложно найти ему замену. Мол, надежный человек, рекомендации у него были хорошие, разными приемами владел, и платили ему очень много, в соответствии с высоким мастерством этого человека. Вот, пожалуй, и все… А, он еще имя охранника назвал. Кажется, его звали Касатис…

– Ну, его имя мне ничего не говорит, а вот насчет всего остального… Высокое мастерство, хорошо платили, отличные рекомендации… Что из этого следует? А то, что столь умелые воины, конечно же, могут работать охранниками, однако их куда чаще нанимают для выполнения всяких сложных и щекотливых поручений, которых абы кому не доверишь. Бывает, они и темные силы гоняют… У таких людей, как правило, при себе всегда имеется прекрасное оружие, сделанное под заказ, и денег на то вооружение они не жалеют: при их профессии от хорошего оружия зависит очень многое, если не все.

– То есть ты думаешь, что он специально заказал эту цепь?

– Сомневаюсь, что подобное было ему по карману, как бы хорошо Касатису не платили. У меня на этот счет возникло несколько иное предположение… Ты слышала что-нибудь о святом серебре?

– Это которое нечисть хорошо гоняет?

– Ну, положим, обычное серебро воздействует на всю нечисть, а святое серебро используется для особых случаев. Оно считается сильнейшим средством для воздействия на всякую темную сущность, или для борьбы с наиболее сильными из них. В общем, это серебро обладает потрясающей силой, о которой ты наверняка уже наслышана: лечит бесноватых, придает силы, изгоняет всю дрянь из нашего мира, вроде тех тварей, которых мы сейчас видели…

Святое серебро… Да кто же о нем не слышал? Это удивительное серебро, как правило, имелось только у священников, в храмах и монастырях, причем далеко не во всех, и использовалось только по своему прямому назначению – лечению нервных заболеваний или борьбе с нечистью. Например, в том городе, где жила Олея, в главном храме была всего лишь одна небольшая фигурка Светлого Бога, изготовленная из святого серебра, но прихожане ее обычно не видели – эта реликвия хранилась под надежными запорами, и ее доставали лишь тогда, когда в том возникала необходимость. Ну, а в руки простых людей это серебро попадало крайне редко – слишком дорого, да и не для того оно приходило в этот мир, чтоб использовать эту ценность в качестве ничего не значащих поделок. Ладанки или образки, изготовленные из святого серебра ценились куда выше золота, и во много раз его дороже. Справедливости ради надо признать – было, за что.

Ведь что это такое – святое серебро? По сути, это обычное серебро, только намоленное особым образом, однако от него в страхе бежала всякая нечисть… Не было никакого секрета в том, как получали этот бесценный металл. Брали обычное серебро, сплавляли в слитки, так, чтобы они имели форму креста, и над этими слитками начинали читать молитвы, и не просто читать, а безостановочно, не останавливаясь ни на минуту. Один чтец сменял другого, потом они снова менялись, и эта беспрерывная молитва продолжалась в течение тридцати трех лет. Более того, чтецами должны быть люди, по зову сердца ушедшими от мира, и полностью посвятившие свою жизнь служению справедливости и Светлым Богам. Неизвестно, что в течение этого времени происходило с серебряными слитками, только после окончания срока, отведенного под ритуал, серебро называлось святым – оно, и верно, становилось настоящим страхом для темных сил. А одним из признаков святого серебра было то, что оно постоянно сверкало, будто только что начищенное, да и по весу (что наиболее удивительно) было несколько легче обычного серебра…

И еще: святого серебра в мире было немного, да и откуда ему взяться, большому количеству этого металла? Дело в том, что раз в тридцать три года монахи отдавали в мир не более нескольких десятков слитков. Почему так мало? Просто именно такое количество серебра можно было подвергать обряду и молитвам для того, чтоб оно приобрело особые свойства, позволяющие в дальнейшем бороться с нечистью. Естественно, что каждый из этих слитков уже заранее был, если можно так выразиться, расписан, кому именно он предназначен, и для чего…

Кстати, надо сказать, что подобное серебро изготавливали только в одно монастыре мира, а именно в монастыре Святого Кайлика. Как это ни печально, но у всех остальных обителей для этого не было ни сил, ни возможностей, ни должного умения для того, чтоб суметь повторить то, во что вкладывали свою душу и свою веру монахи-кайликанцы.

– Так это что, святое серебро?! – Олея никак не могла поверить в подобное.

– Судя по тому, что я видел – оно и есть.

– Выходит, этот металл не сплав, как ты предполагал первоначально, а самое настоящее святое серебро?

– По всему получается, что все именно так. Видишь ли, однажды обстоятельства сложились так, что я оказался свидетелем довольно жуткой картины, а именно как при помощи святого серебра из человека изгоняли беса. Тогда было что-то похожее, но, что самое удивительное: когда к коже того человека прикладывали святое серебро, то тоже доносился запах паленой шерсти, очень похожий на тот, что мы ощущаем сейчас…