Текст книги "Моя Академия. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Валерий Листратов

Соавторы: Валерий Листратов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 55 страниц)

– Добивайте их скорее! – прошу девчонок. – Аглая, следи за общим фоном!

Как только с оленями покончено, чешуйчатые будто приходят в себя и снова вступают в схватку с волками.

Да уж. Если кольцо волков расцепится, будет неприятная схватка. Придется пускать в ход револьвер как и в прошлый раз. Держу его наготове.

Мы пока находимся относительно на задворках королевской битвы. Больше пристального внимания на нас не обращают. В воздухе беспрестанно проносятся звуки боя. Звери рычат, трубят и кричат то от боли, то от ярости.

Мы вливаемся в эту какофонию как родные – со вспышками разрядов и огнём револьвера.

Глава 9
Мы теряем целый день

Патронами пользуемся очень практично.

Близко не подходим, но при этом успеваем поймать в ловушку Макса целую стаю шипованных псов. Соваться в эпицентр – плохая идея.

– Ждём на месте! – говорю своим.

Смотрим, как еще пара псов влетает на те же шипы в ловушке Макса. Выбраться оттуда у них нет ни единого шанса. Острые колья протыкают шкуру. Стены ловушки сужаются, грозясь похоронить монстров прямо под землей. Псы визжат от боли.

– Девчат, – бросаю в общую сеть. – Возьмите на себя.

– Да, Ларик! – отвечает Аглая, и псы замедляются. В них тут же влетает по росчерку ото всех четверых. Ребята отлично научились кооперироваться.

Сам веду взглядом чешуйчатых зеленых монстров. Твари меняют движение в миг: то атакуют волков, то вроде отступают. Но все время приближаются к нам, и ведь подловить пока не успеваю – слишком непредсказуемые.

Вот и сейчас зеленые снова рвутся в нашу сторону, но у них на пути вырастает медведь. Он расшвыривает своих противников и успевает сделать пару шагов. Случайность. Но так не вовремя – я ж почти поймал зеленого.

Оставаться один на один с мишкой очень не хотелось бы. Его противников отстреливаю только тогда, когда их становится слишком много. Нельзя, чтобы они победили – тогда нас под этой волной просто похоронят.

Один из чешуйчатых рептилоидов все же огибает медведя по нехитрой траектории и прекрасно подставляется.

– Гдах! – стреляю в монстра с особенным удовольствием. На этот раз увернуться он не успевает.

Опасность кипит со всех сторон, и реагировать на неё выборочно невозможно. Уничтожаю росчерками мелких тварей. Они бегут к нам, как только девчонки заканчивают с шипастыми псами.

– Стая на два часа! – сдержанно предупреждает Аглая в сети.

Она работает на полную, предсказывая заранее, откуда будет атака. Выпускаю глифы в мелких монстров. Толку от них мало, а опасность есть. Лучше избавляться от них по мере возможности.

Макс выращивает еще одно кольцо кольев вокруг нас. Удивляюсь, что он уже так может.

– Еще щиты! – криком реагирую на летящий к нам снаряд. Кто его знает, что это за ерунда, но летит тяжело.

Олеся успевает. Тут же вешает над нами водную линзу. Как нельзя кстати. Сразу вижу, как по щиту сползает кислотный плевок. Достать нас пытаются многие. Специально или случайно – это уже другой вопрос. Линза ловит череду шипов и несколько больших камней. Так что щит поднят совсем не зря.

Внутренняя сеть помогает всей группе вовремя кооперироваться. В основном общаемся один на один. Марк и Аглая одновременно лупят по откату – сразу понятно, что договорились.

Попадания разных стихий в одну точку почти все время смертельны для существ – глифы определенно усиливают друг друга. Монстры не рассыпаются пеплом, как после моих одиночных глифов, но входят в резонанс и мгновенно разрушаются изнутри. Если же перед этим Аглая успевает притормозить монстра, то ребята попадают точнее, почти на автомате. Хороший опыт.

– Аглая, спасибо, – благодарю девчонку, когда она очень вовремя стопорит зубра, чтобы мы успели разобраться.

В кооперации мы неожиданно находим четкий ритм. Через считанные минуты наша ситуация перестаёт быть совершенно безнадёжной. Мы как будто находим себя в этом откровенном хаосе. Более того, учимся в нём безболезненно существовать.

– Раз, – добавляю счёт. – Два…

Считаю шаги. Так удобнее и быстрее передвигаться по полю – уходим от медведя и дракона. Рядом с ними слишком много суеты.

Да и вообще, как только у них закончатся враги, существа вполне могут обратить внимание на нас. Мишке мы всё ещё немного помогаем, а вот до дракона даже близко не дотягиваемся. Просто иногда мелькают раздербанные крылья, которыми он иногда взмахивает. Взлететь существо не может. Крылья ему подрали очень качественно.

Огромные очаги боя постоянно отвлекают на себя внимание измененных. Периодически отщепляются несколько мелких монстров и тормозят нас. Мы по‑прежнему стараемся отойти к дальнему краю поляны.

Нам вполне хватает нападений из крайних очагов, чтобы всё время находиться в напряжении.

– На ученический амулет нажали? – спрашиваю ребят.

– Давно уже, – отвечает Аглая, задерживая очередного монстра.

На нас бросается кристаллическая обезьяна.

Выстрел – и ещё одно изменённое животное мгновенно погибает.

– Странно, что обычные животные нас не атакуют, – замечает Макс, расставляя очередную ловушку. – Сколько видел, все измененные.

Ответить ему не успеваю. Приходится сжечь серией росчерков стайку мелких тварей прорыва. Пискнуть они не успевают – и это нам на руку. Взять с них все равно нечего, так что важнее, чтобы не привлекали внимание.

Мелочовка сменяется двумя крупными псами. Каменные иглы на спинах выглядят устрашающе.

– Замедляю! – предупреждает Аглая.

Реагирую сразу, и ближайший монстр получает пулю в голову.

Второго сжигаю росчерком – так быстрее.

После отступления от основных очагов битвы на нас редко нападают три или четыре твари одновременно. В основном по двое, но частота нападений набирает обороты. Мы словно находимся на конвейере по переработке безумного мяса. Монстры прорыва и изменённая живность нападают со всех сторон, кроме зарослей. Там на удивление спокойно.

– Сети! – успеваю показать Марку направление.

– Ставлю ловушку на три часа! – отчитывается Макс.

Четкая и слаженная работа периодически позволяет отдышаться. Внутри отражения монстры имели определенную схему боя. Здесь же у животных никакой тактики, только цель и ярость. Будто в головах выключили рубильник, отвечающий за расчет и адекватность. Уверен, не просто так. Думаю, что на монстров прорыва что‑то воздействует. Измененные атакуют чуть более логично.

Передвигаемся все вместе. Идём нога в ногу, не теряя друг друга. Аккуратно огибаем кровавую бойню.

Мишке совсем не везёт. Одну из его лап неожиданно подрезают. Ему приходится менять тактику и переходить в защиту. Кристаллические, похожие на обезьян, монстры наседают все плотнее. Кажется, мишке не помешала бы помощь.

– Поможем? – с жалостью в голосе вторит моим мыслям Аглая.

Девчонка, не отрываясь, смотрит на медведя, когда мы проходим недалеко от очага смертоносной битвы.

– Откуда такие мысли? – искренне удивляюсь самой хладнокровной из нас.

– Он хотя бы настоящий, – говорит Аглая. – Живой.

Медведю отбиваться все тяжелее. На его шкуре все больше крови и глубоких ран. Хищник поджимает подрезанную лапу и душераздирающе ревет. А ведь он, на самом деле, концентрирует на себе большую часть самых опасных существ.

– Конечно, поможем, – говорю и ловлю благодарный взгляд менталистки. – Просто, если сейчас не помочь, то всё это барахло после его смерти свалится на нас.

Не говорю о том, что мне тоже жалко медведя. В лесу все равны: либо ты, либо тебя. Перезаряжаю револьвер и поочередно отстреливаю крупных тварей. Благо, любой патрон для них смертелен. Двух полных барабанов с хватает с лихвой.

Кристаллические существа замирают, как только получают свою пулю. Не рассыпаются, не падают на землю, просто перестают двигаться. Медведь будто этого и ждет – сразу разбивает их на части огромной здоровой лапой. Кажется, мы всё‑таки спасли ему жизнь. И, может быть, не зря.

Когда с монстрами прорыва покончено, медведь оборачивается в нашу сторону. Я готов поклясться, что он нас запоминает. Медленно, пошатываясь, животное вваливается в густые заросли. Рядом суетятся мелкие измененные животные, но хищник их не замечает – просто давит лапами.

Животное проходит мимо нас, и вся группа замирает.

– Не шевелитесь, – произносит Марк в общей сети.

Медвежье ухо дергается.

Мишка проходит метрах в десяти от нас. В нос бьет острый животный запах. Медвежья шкура в крови, а сам хищник, почти обессиленный, заваливается в кустарник.

Битва на поле тоже идет на спад.

Неожиданно. Всё‑таки думаю, что здесь все существа находятся не по своей воле. А Мишка, похоже, справляется с влиянием вполне самостоятельно. Слишком большое количество ран и отсутствие сил заставляют его отступить и продираться сквозь заросли.

Нам тоже стоило бы остановиться и попробовать уйти, но постоянные атаки нам этого сделать просто не дают. До сих пор помню, как медленно мы продирались сюда сквозь колючий кустарник. Теперь же продираться обратно не получится. Тот, кто замкнет цепочку и встанет последним, будет слишком беззащитным. Не вариант.

Окидываю взглядом поле. Оно буквально усеяно трупами монстров и обычных животных. Куча мёртвых тварей прорыва, стаи изменённых монстров, и ещё больше обычных крупных хищников. Но они тоже сильно отличаются от привычной лесной живности. Похоже, жизнь в месте прорыва для них играет в плюс. Животные становятся больше и сильнее. Некоторые из них изменяются.

Отправляю очередной росчерк, потом ещё один. Формирую целую серию боевых глифов – и у нас наступает небольшой перерыв. Живность бьется на середине поля и не бежит в нашу сторону.

У волков и дракона битва тоже замедляется.

Выцеливаю изменённых – выстрел. На землю падает огромная туша бывшего травоядного. Глобально это проблему не решает.

И тут над всей огромной поляной остро ощущается изменение хмари.

– Ребята, срочно делаем шаг назад – в кусты, – говорю группе.

– Ларик, что случилось? – спрашивает Олеся, но тут же делает шаг назад.

– Вопросов не задаем! Так надо. Быстро‑быстро‑быстро, ребята, быстрее! – тороплю своих и запихиваю девчонок в кустарник. Над поляной закручиваются языки хмари. Сейчас точно что‑то будет.

Волки тоже почуяли неладное. Сначала хищники прерывают битву и задирают головы вверх, принюхиваясь. После этого подрываются в сторону и пытаются сбежать с поляны. Дракона я тоже вижу – он вроде бы победил, но встать на лапы попросту не может. Только провожает взглядом бегущих волков и делает попытку взмахнуть разодранными крыльями.

Все животные, у которых остались силы бежать – бегут и ныряют в заросли. Вся поляна покрывается бесчисленными песчаными ямами. Туда затягивает тела всех, кто участвовал в этом бою. Кажется, будто на поле десятки муравьиных львов в огромных норах внезапно открывают свои ловушки. Земля осыпается в здоровенные воронки вместе с живыми и неживыми. Поглощается всё: трупы, кристаллы и те, кто не успел убежать.

– Что это? – взвизгивает Марина.

– А это, походу, самый главный бенефициар всего действа, – высказываю неутешительную догадку. – Небось еще и ментально активный.

– Ага, – подтверждает Аглая. – Уверена, что так и есть. Благо, на людей не действует – только на животных.

– Думаешь? – очень удивляюсь подобной мысли.

– Да. Я же только животных чувствую, – напоминает менталистка. – У них в мозгах всю дорогу крутилось: бей, бей, убей и много ярости. Только смертельные или очень серьёзные раны прочищали им мозги, и то ненадолго.

Марина в ужасе смотрит на поляну.

– Если бы мы полезли в центр, то попали бы сейчас в одну из таких воронок, – говорит девчонка.

– Так и есть, – соглашаюсь. – Летать мы не умеем, поэтому без вариантов.

– Какой кошмар! – вздыхает Марина и закрывает руками глаза.

– Подозреваю, что внизу нас встретил бы не обычный монстр прорыва, а что‑то поинтереснее, – высказываю мнение. – Мы бы его убили, конечно, нас много. А вот как выбраться – это уже другой вопрос. Оказаться погребёнными под десятками тонн земли – удовольствия ниже среднего.

– Ты так спокойно об этом говоришь, – замечает девушка.

– Ну а что? – спрашиваю. – Тварь прорыва внизу мы бы точно убили.

– А сейчас? – подает голос Олеся.

Видно, что она тоже старается прийти в себя после увиденного.

– Сейчас мы её не видим, следовательно не достанем, – поясняю. – Попытаться, конечно, стоило бы. А то эти воронки сейчас упрут всю нашу законную добычу.

– Да пусть забирают, только нас не трогают, – машет рукой Марина. – Мы потом ещё настреляем.

– Нет, так дело не пойдет, – не соглашаюсь с девчонкой.

Заглядываю в яму, которая открывается в метре от нас. Вижу, что внизу кто‑то есть. Он и закручивает спираль из‑под земли. Разглядеть не удается, поэтому достаю пистолет и стреляю в середину воронки. Под землей происходит легкое движение, и земля рядом с нами замирает.

– Ну вот, я же говорил, что убили бы, – констатирую.

Воронка осыпается, но дальше не разрастается.

– Это не один подземный монстр, их тут много, – показываю на бесчисленные воронки по всему полю. Они тоже постепенно закрываются.

– Нас бы просто засыпало землей, – представляет Марина.

– Да, но у нас есть щиты, – говорю ей. – Они бы выдержали.

– А выбираться как? – не успокаивается девчонка.

– Наверняка нас бы вытащил кто‑нибудь из преподавателей, – пытаюсь прикинуть развитие событий.

– Думаешь, успели бы? – спрашивает Олеся.

– Успели бы, успели, – сверху раздаётся знакомый голос.

Это точно не хранитель леса. Да и голос слышат абсолютно все, он звучит не в ушах. Все дружно задираем головы.

Над зарослями парит директор.

– Здрасьте, Генрих Олегович! – здороваюсь.

– Приветствую, группа. Как вас сюда занесло, даже спрашивать не буду, – отвечает директор и приземляется на землю.

– Почему? – удивляюсь. – А что не так?

– Сами как думаете? – задает вопрос Генрих Олегович.

Прикидываю направление на Академию – вроде бы идём правильно. Ну, да, по дороге случилось несколько нюансов. При этом все живы‑здоровы.

– Мы же вроде там, где нужно, – обвожу рукой уже спокойное поле. Только неподалеку от нас остается открытая мертва воронка.

– Где нужно, – это правда, – соглашается директор, – тут следует задать вопрос другого порядка. Когда нужно?

– В смысле? – всё ещё не понимаю к чему ведет разговор.

Остальные ребята только переглядываются. Версий нет.

– Загонная охота закончилась день назад, – сообщает Генрих Олегович. – Вас уже обыскались. Мы успели практически похоронить вашу группу. Но клятвы в Академии всё это время оставались активными. Какая‑никакая уверенность, что вы еще живы. Никаких намеков, мы прочесали весь лес.

– Как же вы нас нашли? – уточняю.

– Сработали ученические амулеты, – объясняет директор. – Мы смогли отследить точку, где вы находитесь. Как ни странно, вы всей группой появились примерно там, где и должны. Вот только спустя целые сутки. Конечно же, мы с Афанасием Германычем всё бросили и понеслись сюда. И если так посмотреть – вроде успели. Никто не ранен?

– Мы в порядке, – сообщаю общую картину. – А где же тогда завхоз?

– Пробивается через заросли, – машет рукой Генрих Олегович. – Я просто умею летать, поэтому решил побыстрее вас найти. Мало ли что. Но смотрю, у вас вроде как всё под контролем.

– Всё, да, не всё, – обиженно говорит Аглая. – У нас спёрли кучу набитых зверей.

– Кто спёр? – не понимает директор.

– Те, кто под землей, – девчонка показывает на застывшую воронку. – Мы вроде убили одного, но пока не смотрели. Слишком глубоко.

– Ага. Весело, – говорит Генрих Олегович. – Разберемся.

Он внимательно смотрит на воронку, облетает её со всех сторон и артистично разводит руками. Земля снова вздыбливается и шевелится. Наружу вылетает совершенно омерзительное существо, похожее на пятиметровую медведку. Благо, уже мертвое. У существа огромное количество ножек‑лопаток и огромная слизистая пасть.

– Ничего себе животинка! Вот это добыча! – восхищается директор, вращая крупное насекомое.

– А вам летать несложно? – интересуюсь, пока директор полностью поглощен процессом.

– Нет, я наслаждаюсь, – отвечает он, не отрываясь от наблюдений. – Я очень редко могу себе это позволить. – Слушайте, я такую никогда не видел. Вот не зря я настоял, чтобы вас взяли на этот выход в лес.

– Так тут целое поле таких, – говорю. – Сначала посреди поля целые стаи разной живности бились на смерть, потом появились воронки.

– Они ментально активны, – напоминает Аглая. – Думаю, это они, – кивает на гигантскую медведку. – Заставляли животных биться между собой. Преднамеренно заманив всех на поляну.

– Может быть, может быть, – равнодушно отвечает директор. – Сейчас здесь никого уже нет – видимо, успели сбежать. Под землёй они, очевидно, перемещаются намного быстрее. После такого Академия вас без премии не оставит. Потрясающее существо, просто потрясающее!

Недалеко от нас заросли разлетаются в разные стороны. В импровизированный проём выходит завхоз.

– Где они⁈ – кричит Германыч.

– Приветствую, Афанасий Германович. Мы уже здесь, и мы снова живы, – сообщаю ему.

Глава 10
Приходит подмога

– Что ж, надеюсь, что вдобавок целы и невредимы, – говорит завхоз, осматривая нас со всех сторон. – Ничего, Пилюлькин разберется. – Замечает единственный наш трофей. – Ого! Хорошую вы себе добычу организовали!

Смотрю на зелёное пятиметровое чудище.

– Вообще‑то, у нас в качестве трофеев ещё дракон, кристаллические обезьяны, иглопсы и ещё десяток непонятных существ, – перечисляет Аглая. – Целая куча монстров!

Ловлю заинтересованный взгляд Германыча.

– Только мы теперь их не достанем, – сразу поясняю. – Эти гады своими воронками забрали всю нашу добычу под землю.

Директор прислушивается и поднимает вверх указательный палец.

– Отчёт сможете написать? – спрашивает он. – Какие попадались, как выглядели, где и сколько? Хотя бы примерно.

– Без проблем, – соглашаюсь, а вся группа согласно кивает. – Думаю, если воронки открылись только на поле, кое‑что из трофеев у нас всё‑таки осталось. В лесу на нас вышло семейство измененных оленей.

– Это здорово, конечно, – вздыхает Германыч. – Примерно сутки назад, получается?

– Получается, что так, – прикидываю наш маршрут.

Судя по всему, отметки ученических амулетов потеряли, как раз когда мы блуждали в трех соснах.

– Этих забрали, не переживайте. – сообщает завхоз. – Но я бы на вашем месте на много не рассчитывал.

– Больше ничего не происходило? – спрашивает Генрих Олегович.

Делаю для себя вывод, что директор не всё время находится в контакте с нашей сетью. Даже если у него есть доступ к чёрному ходу, то пользуется им нечасто. Иначе нас, возможно, нашли бы раньше. Или он хотя бы был в курсе наших обсуждений.

– Кроме кротокрысов и помеси бульдога с осьминогом, никого из замковых не было, – рассказываю. – Все остальные странные и новые. Разве что иглопсы. Они тоже впервые встретились нам в коридоре замка.

– Очень интересно, – продолжает директор. – В общем, за отчёт и описание отдельная благодарность от Академии. Каждый прорыв довольно индивидуален, и не все очаги успели зачистить. Поэтому мы очень смутно представляем тех существ, с которыми можем столкнуться. При этом большая часть жителей замка уже изведана. Общая классификация у монстров тоже прослеживается.

– Ну‑ка, ну‑ка, а про новых поподробнее. Кого ещё видели? – у Германыча загораются глаза.

Директор перестает держать медведку в воздухе и пристраивает её пятиметровое тельце возле ближайшего кустарника.

– Видели трёх зелёных тварей прорыва, тех, чешуйчатых, – рассказываю.

– И выжили? – Удивляется директор. – Целых три особи – это смертельно.

– Как видите, – развожу руками. – Ещё огромный медведь в полтора человеческих роста. Он прекрасно сдерживал монстров. И такие же волки под стать мишке. Тоже под полтора метра. Именно они сдерживали чешуйчатых и долгое время не выпускали.

– Девочка говорила про кристаллических обезьян, – напоминает Германыч и показывает на Аглаю.

– Это мы их так называем, – отвечает девчонка. – Они больше похожи на плохо сделанную модель из камня. Морды словно из плоских треугольников, грани ровные. Да и вели себя больше как автоматы. Перед смертью замирали.

– Но кровь была! – замечает Марина. – И потом они умирали или отключались.

– Так‑так‑так… Замечательно, – бормочет завхоз. – Продолжайте. Повезло, что раненых нет. Так что рассказывайте.

– Да тут словно собрался зоопарк, – добавляет Макс. – И все они бились насмерть.

– Но вот эти твари, – киваю на пятиметровое чудище, – появились к самому концу и всех утянули вниз. Выжили только волки – они успели нырнуть в заросли.

– И медведь! – напоминает Аглая, которая больше всех переживала за судьбу хищника.

– Да, но он хромой, – поясняю. – Завалился вон туда, – показываю на прогалину. – Ну и мы – тоже с краю прошлись. Метром больше – попали бы к этим существам на стол.

– Хм. Раз медведь и волки выжили… – задумывается директор. – А насколько они огромные?

– Вон, следы, – обращаю внимание на землю. – Можно примерно прикинуть.

Дыра в кустарнике, куда пробирался мишка, тоже говорит сама за себя.

– Я думал, это вы выходили, – замечает завхоз. – Расчищали путь. Под шестерых – самое то.

– Нет, мы заходили дальше, – говорю. – И, кстати, относительно недавно.

Директор снова поднимается в воздух и подлетает ближе. И тут понимаю, почему он не может позволить себе пользоваться полётами в замке. В лесу он полностью отпускает магию – вокруг Генриха будто вибрирует воздух, это даже заметно. Находиться рядом с директором очень неприятно. Мы непроизвольно делаем шаг назад.

Генрих Олегович замечает наши изменившиеся лица и отлетает чуть дальше. Завхоз проходит по краю разбитой земли и меряет рукой оставшиеся огромные следы.

– Ничего себе туша, – бормочет он. – Если смотреть по продавленной земле, животинка примерно под полторы тонны. И хищник таких размеров шастает возле нашей Академии.

– Скорее, с краю, – отвечаю. – Думаю, что медведь был как раз хозяином всего периметра.

– Почему «был»? – уточняет Германыч.

– Да мы вдобавок ко всему ещё и с Лешим столкнулись, – аккуратно ввожу новые вводные. – Он тоже проснулся от всего происходящего. Остался очень недоволен вашей охотой.

– С настоящим Лешим? – удивляется директор и задумчиво качает головой. – Ладно, ждите здесь. Мне нужно облететь поле. Вдруг что‑нибудь полезное осталось.

– Очень вряд ли, – тихо говорю, но уверен, что он меня прекрасно слышит.

Завхоз отвлекается от просеки медведя.

– Как только Константин Иванович подойдет – он немного отстал, поможет разобраться, – произносит завхоз. – Без него я вас не отпущу. Срочного точно ничего нет? – спрашивает нашу группу. – Если есть хотя бы небольшие закрытые травмы, лучше сказать.

– Нет, – отвечает за всех Олеся. – Я бы знала.

– Ну, да, ты же водник, – согласно кивает Германыч. – Но если чуть что – сразу говорим.

– Получается, вы втроём выступаете как спасатели? – интересуюсь.

– В каком‑то смысле, – усмехается завхоз. – Мы просто давно сотрудничаем. Долго и хорошо друг друга знаем. У нас ещё есть ребята в команде, просто вы их пока не видели. У преподавателей своей работы много.

– Я, если честно, думала, что завхоз, целитель и директор – самые занятые люди в Академии, – замечает Аглая. – На вас же там сваливают все возможные дела. Студенты постоянно приходят, опять же.

– Так‑то оно так, – ухмыляется Германыч. – Но работа всё же эпизодическая. На складе редко бывает очередь. Иногда сидишь себе спокойно. Но не сегодня. Тем более, мы не знали, что тут с вами происходит. Генрих – наша основная ударная сила, а мы с Пилюлькиным больше на подхвате. Но в общем и целом, вы правы. Спасательная команда в основном из нас и состоит. Работников у нас пока немного. Станет чуть полегче с помещениями и с территорией – тут обязательно появятся желающие на замещение вакантных должностей. Всем хочется быть поближе к месту прорыва, но при этом оставаться в безопасности.

Отсюда видно, как Генрих Олегович летит над полем. Директор то поднимается выше, то почти опускается на землю. Глубоко сомневаюсь, что ему удастся найти хоть какие‑нибудь остатки битвы. Если бы он видел, сколько воронок открылось на поле – бросил бы это гиблое дело.

– А как же физрук? – задаю вопрос.

– Хех… Он вам так и не представился? – смеётся завхоз.

– Нет, сказал называть просто физруком… – рассказываю.

Ребята тоже краем глаза наблюдают за директором. Он залетает несколько дальше границ поля. Возвышается над деревьями и замирает в некоторых точках, присматривается.

– Ну, вот значит так и называйте пока, – усмехается завхоз. – не зря у нас физрук отвечает за стабильность. Так сказать, вечный дежурный на хозяйстве. Стоп, студенты. Заговорили вы меня. Вон, Костя почти добрался, – смотрит в сторону зарослей.

Там будто проходят взрывные работы. Над макушками растений и деревьев взлетают части кустарника. В воздух поднимаются листья и иногда земля. До этого мы внимания не обращаем, так как всё происходит в абсолютной тишине. Видимо, и заросли не так просты, как кажется…

– А вот и он! – объявляет Германыч.

Внимательно смотрим на выходящего из зарослей Пилюлькина.

– Я, пожалуй, тоже пройдусь по полю, – заявляет завхоз и оставляет нас, передавая неформальную опеку над группой целителю.

Не понимаю, в чём смысл бродить по пустому полю. Не знаю, что конкретно пытаются там высмотреть завхоз и директор. Гигантские медведки очень основательно зачистили поле битвы. Ещё раз кидаю взгляд на Германыча. Мужик не смотрит под ноги. Значит, прямо сейчас его не интересуют остатки монстров, следы или необычные ингредиенты. Похоже, он изучает, что именно здесь происходит с магией.

Буквально в нескольких метрах от нас Германыч жестом создаёт замороченную вязь из глифов. Глифы зрительно проявляют потоки в воздухе. Видно, что кое‑где происходит небольшое смещение. Очень интересно – значит, у магов есть аналог магического зрения. Вот только я вижу завихрения хмари, не прибегая к помощи магических сил. Это намного удобнее и полезнее. Можно быть всегда начеку.

Развешать по воздуху глифы – намного сложнее. Вижу, как возле завхоза подвешивается ещё одна похожая вязь. Мужик резко дергается в сторону. Видимо, замечает кое‑что интересное.

– Здравствуйте! – все вместе приветствуем выходящего из зарослей целителя.

Он тоже ненадолго задерживается в кустарнике.

– Приветствую, ребята! – в свою очередь здоровается Пилюлькин.

Целитель, не прерываясь на опрос, сразу же приступает к диагностике нашего состояния. Начинает с девчонок.

– С нами всё в порядке, – заверяет целителя Марина.

– Вот, мы это сейчас и проверим, – хмыкает Пилюлькин. – Мало ли какую хворь подцепили. Я же не знаю, с кем вы контактировали.

– Мы и сами едва догадываемся, – то ли шутит, то ли говорит правду Аглая.

Макс и Марк молча подходят к целителю и проходят уже привычную процедуру проверки. Пилюлькин сверяет показания на амулете. Последним подзывает меня.

– В первом приближении всё вроде бы нормально, – заметно удивляется целитель. – Более того, в этот раз никакого истощения. Объёмы хорошие, тела реагируют отлично. Ребята, вы как‑будто на восстанавливающем курорте побывали. Может, мы не в курсе? Где так можно подлечиться?

Смеёмся. Напряжение, которое преследовало нас последние несколько часов, резко спадает. Теперь можно дальше спокойно наблюдать за всем происходящим. Информация о том, что вся группа в порядке приносит ощутимое спокойствие. Внешне мы вполне можем оценивать ситуацию. А вот по поводу истощения никто обычно не говорит ни слова. Как‑то не принято у нас жаловаться на самочувствие. Узнаем по факту – когда кто‑нибудь теряет сознание и попадает в целительский кабинет.

– Ладно, давайте дальше, – продолжает более серьезно Пилюлькин. – Судя по поверхностной проверке, всё с вами в порядке. Но до целительской в любом случае придется дойти. Или вы здесь что‑то ждете? – кивает на Германыча.

К завхозу как раз подлетает директор. Они между собой что‑то бурно обсуждают.

Переглядываюсь с группой. Олеся выглядит озадаченной. Марина и Аглая явно мечтают выбраться из леса и отдохнуть. А вот парни выглядят спокойно. Для них этот поход ничего не стоит. Хоть сразу готовы идти в такой же.

– Мне кажется, нам лучше домой, – всё же озвучиваю решение.

Все соглашаются. Учитывая, сколько на самом деле прошло времени, как бы нас всех не накрыло – довольно нервный получился день.

– Оленей в лесу забрали еще вчера. Но ждать подтверждений можно и внутри Академии, так? – кивает на лес Аглая. – Афанасий Германович сказал, что их уже забрали.

– Правильно сказал, нечего вам тут без толку бродить, – одобряет Пилюлькин. – Если что достанут, от вас не утаят. Маячок ваш? Ваш. Следовательно, и добыча ваша.

– Тогда мы подойдем к Германычу, когда он будет на месте, – обращаюсь к ребятам.

– Вон ту прелесть посмотреть нет желания? – с еле заметной ноткой надежды в голосе спрашивает целитель.

Девчонки как одна качают головами. Подходить к единственному нашему трофею они явно не хотят. Уж больно мерзко он выглядит. Интерес Пилюлькина мне понятен – новое существо для него на вес золота.

Перед тем, как уйти из леса, к нам подлетает директор. Германыч остается на краю поля, продолжая подвешивать глифы в разных местах.

– Значит, говорите, что все ваши трофеи унесли под землю? – ещё раз спрашивает Генрих Олегович. – Мы с Афанасием Германовичем останемся тут. Надо кое‑что проверить. Константин Иванович, проводите студентов в замок. Заблудиться уже точно не должны. Но если что, не забывайте про амулеты.

– Так точно, господин директор! – в шутливой форме отвечает целитель, а директор тут же спешит вернуться к завхозу.

– Тогда за мной, юные маги, – радуется целитель.

И только он замечает огромную медведку, настроение мужика заметно улучшается. Думаю, ему немало придется повозиться с этим монстром. Да еще наверняка и в удовольствие.

Обратно в Академию идём сквозь уничтоженные заросли. Пилюлькин постарался на славу. Теперь не нужно пригибаться и цепляться за колючие ветки. Проход рассчитан только на одного человека, поэтому держимся друг за другом. Да и, как оказалось, напрямую, когда ничего не останавливает, идти совсем недалеко.

– Чем закончился общий сбор? Кроме того, что нас потеряли? – задаю целителю вопрос, который интересует всех.

Группа внимательно слушает.

– Если пробежаться по общим моментам, то все прошло нормально: без травм и особых проблем, кроме вас, конечно, – перечисляет Пилюлькин. – Мясных продуктов теперь надолго хватит. Теперь попробуете в столовой стейки из пригодного для еды мяса. В столовой основательно набили холодильники, а мы неплохо так зачистили территорию. Собственно, как и планировали.

– Да уж, отличный план, – смеюсь, намекая на наше происшествие. – Мы вот тоже после измененных оленей вышли на поле, и всё пошло «по плану».