Текст книги "Моя Академия. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Валерий Листратов

Соавторы: Валерий Листратов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 55 страниц)

Глава 15
Следователь уходит, и я тоже

– Почему вы так решили? – задаю вопрос.

– Мы забираем её, – холодно сообщает следак. – Инициация во взрослом возрасте – это не шутки. Всё очень серьезно. Девушка сейчас опасна для окружающих.

Целитель сочувственно кивает и посматривает на следователя с явным неодобрением.

– Я передам, – с удовольствием говорит целитель. – Сам лично проконсультирую девушку. Даже не надейтесь опутать её бессрочными контрактами, – улыбается Фёдор Ильич следователю. – Все разговоры будут проходить строго в моем присутствии.

Игорь слушает, но при новых вводных морщится.

– Ариадна давала срочную клятву нашей клинике, – объясняет Федор Ильич. – Мы можем и будем применять клятву в её интересах в этом конкретном случае. Забрать девушку вы можете, но заключить контракт на службу – только через меня.

Клишенко замирает на месте, будто не верит, что сказанное целителем – правда. Такой резкой реакции он точно не ожидал.

– Я вам обещаю, – Фёдор Ильич кидает на меня короткий взгляд и снова переводит его на следака, – что обязательно донесу до сведения девушки, что своим спасением она обязана не вам.

У следака слегка дёргается губа. Странно. Наверняка он уже неоднократно встречал подобные выпады в свой адрес. Возможно, Игорь Васильевич не привык к тому, что все четко понимают свои права. Сначала с крючка сорвался я, затем целитель. За ним Ариадна. Планы приходится перестраивать на глазах. Сомневаюсь, что у следака подобные ситуации бывают часто. Но Клишенко спокойно принимает и такие вводные. Всё‑таки их служба плохо зарекомендовала себя среди обычных людей. С этим, конечно, им стоит поработать. Главное, что теперь я совершенно спокоен за судьбу девушки.

– Ладно, – говорит следователь. – Было очень приятно с вами пообщаться, но мне пора.

Ледяные нотки в голосе выдают негодование. По крайней мере, моя обостренная чувствительность чувствует эмоции присутствующих ярче, чем обычно. Федор Ильич испытывает превосходство и чувствует свою абсолютную правоту.

– Приходите ещё, – кидаю на прощание следователю. – Не могу сказать, что тоже буду рад вас видеть, но от общения уходить не стану. Конечно, если вы при этом не утратите корректность. Напоминаю, что и вы, и ваш напарник Олег Луцкой должны мне услугу.

– Такое не забудешь, – с еле заметным вздохом говорит следователь.

Игорь откланивается и выходит из палаты. Целитель забирает с тумбочки пустой стакан и следует за следаком. На выходе Федор Ильич мельком оборачивается и подмигивает.

Лежу и прикидываю свои новые возможности.

Научился рисовать два глифа одновременно. Хорошо. Ходить в тумане тоже могу, хоть и ограниченно. Да и эта способность прокачки тела за счёт магии – открывает просто невероятные возможности, но требует длительных тренировок. Вообще, если посмотреть отстраненно, неделя дала какое‑то кошмарное количество возможностей и породила кучу вопросов. С ними тоже предстоит разобраться. Причём желательно, сделать это незаметно.

Четко понимаю, что мои знания о природе проводников – только мои. Знать о моих последних часах с Кольцовым точно никому не нужно. Ариадна в тумане находилась без сознания и точно ничего не вспомнит. Следовательно, рассказать тоже не сможет. Фактически в настоящем мире мы отсутствовали несколько минут, если я всё правильно понимаю. В междумирье время застывает или размазывается долгими полосками. Лже‑Кольцов тоже об этом обмолвился.

Сколько времени мы находились в междумирье на самом деле, понять сложно. Подозреваю, что долго, даже если исходить только из того, что я помню.

Кроме того, из слов следака делаю вывод, что магия крови в этом Мире существует. Если вдруг я стану очень полезным или донельзя нужным, они не побрезгуют её применить. Магия крови хоть и запрещена, но если кому‑то понадобится – наверняка найдется специалист.

Ничего не поделаешь, мой якорь крови у них. Уехал в качестве доказательства. Надо будет обязательно узнать, есть ли техники, чтобы обезопасить себя от попадания этой важной жидкости в чужие руки. Нужно при первой возможности посетить библиотеку. И не просто прийти туда, а копать довольно‑таки запрещённые материалы. С другой стороны, сейчас это будет сделать куда как проще.

Или можно… Нет! Нужно! Элементарно попасть на приём к директору. Уверен, что он кое‑что знает и поспособствует. Эту проблему пока можно отставить на важное место и ни в коем случае про нее не забыть.

Дверь открывается, и в палату возвращается целитель.

– Ну что, Ларион, я же говорил, что мы ещё не раз встретимся, – улыбается он. – Ваших сюда часто привозят. Особенно если посмотреть записи за последние полгода. Академия здесь, считай, прописалась. У нас из‑за частых визитов уже целый этаж студенческим назвали. Условно, конечно – но вы у нас постояльцы. Теперь ещё и первокурсников набрали, мало же других проблем. А вы, ребятишки, всё время во что‑нибудь вляпываетесь.

– А вы откуда знаете? – улыбаюсь.

Видно, что мужик на моей стороне.

– О, так я же не только здесь работал целителем, – поясняет Федор Ильич. – Это в госпитале я сейчас один из главных. Раньше набирался опыта, так что со студенческими проблемами знаком не понаслышке. Да и студенты стали важным явлением в нашем городе. Взять хотя бы тот же «Сарай».

– Вы тоже про него знаете? – задаю вопрос.

– Конечно, знаю! – улыбается целитель. – Больше скажу: иногда там присутствую, уж больно атмосфера приятная, – взмахивает рукой, – заряжаешься энергией на полную. Думаю, в основном поэтому власти не прикрывают этот вертеп. Отнесли его чуть дальше на пустырь и довольны. Раньше «Сарай» стоял среди зданий на улице. Вот шуму‑то было! А жалоб сколько… Теперь всех устраивает его расположение. Жители не беспокоятся, студенты пригляда особого не имеют. Всем пока нормально. Молодёжь не нарушает договорённостей, и сами следят друг за другом.

– Да, я заметил, – соглашаюсь. – Мне еще назначены процедуры?

– Ты же витаминный коктейльчик выпил? – уточняет целитель. – Выпил. Тогда, по идее, можешь быть свободен. В смысле, ты здоров. Лёгкое недомогание пройдёт в течение дня, можешь не волноваться.

– Хорошо, – удивляюсь, – а меня разве не надо оставлять для наблюдений?

– Нет. Зачем? Езжай, учись, – смеётся целитель. – А если поторопишься, то, может быть, на дирижабль успеешь. Сейчас только полдень стукнул, так что улететь не должны.

Новости сыплются одна за другой – и все хорошие. Мне казалось, что проваляться в госпитале должен еще несколько суток. А тут такое.

После витаминного комплекса каждое движение дается легче. Магию не проверяю, но, думаю, она тоже скоро придет в норму. Если успею на посадку, к вечеру вернусь в Академию. Вопросы от группы всегда можно перенести на утро. Так и сделаю.

– Вы про дирижабль знаете? – спрашиваю.

– Как же не знать? – усмехается Федор Ильич. – Мне положено: такие у меня рабочие обязанности. Думаешь, как к нам чаще всего доставляют пострадавших? Дирижабль привозит и студентов, и военных. Сейчас, кстати, подозрительное затишье, ну, и хорошо. Может быть, они все основные очаги зачистили. Или затишье перед бурей – тут не угадаешь.

– А что, рядом с городом часто бывают прорывы? – удивляюсь.

Чтобы не опоздать на дирижабль, слушаю совет целителя. Медленно приподнимаюсь на кровати и поочередно разрабатываю руки и ноги. Резкие движения не положены. Разминаю шею.

– Часто или нечасто, но такой крупный прорыв впервые, – рассказывает Федор Ильич. – В этот раз ещё и деревни зацепил. Да и город довольно пограничный. Еще несколько лет назад некроманты здесь атаковали. Иногда из леса лезут.

– Я не заметил усиления охраны, – замечаю.

– Так сейчас же прорыв – через него нет дураков лезть, – грустно смеется целитель. – Они там сами между собой друг друга жрут, до города ничего не доходит. А так, из леса что только не вылезало. Мы периодически готовимся к новым пострадавшим. По‑другому никак.

– Какая у вас жизнь в городе интересная! – отвечаю и пытаюсь встать на ноги.

Тело ведет себя странно и отчасти чужеродно.

– Не торопись, успеешь, – целитель помогает вернуться мне в кровать. – Сейчас еще один комплекс выпьешь и будешь готов. Вот, пока границы не отошли от нас, в городе было ещё интереснее, – мужик возвращается к теме. – Думаешь почему у нас здесь, что не здание – так замок? Сам можешь убедиться, каждое здание в центре – это точка обороны. Город сейчас расстроился, и это не так заметно, но еще совсем недавно центр был вполне боевой.

Понимаю, что он зашел не просто так. Почесать языком – не его цель. А вот проконтролировать, чтобы я без лишних травм встал на ноги – вероятнее всего.

– А вы здесь давно? – спрашиваю, пока целитель готовит новый комплекс.

– Так я местный уроженец, всё здесь помню, – с ноткой гордости отвечает Федор Ильич. – Уехал на учебу, потом вернулся. Ладно, что мы все про меня? Давай про тебя. Дирижабль уходит через часа три‑четыре, на выписку часа должно хватить. Все вещи и револьвер, – усмехается целитель, – ждут на стойке регистрации, в сейфе. Одежду принесут, – смотрит на ручные часы, – минут через пятнадцать‑двадцать. Если хочешь, можешь сходить в столовую поесть. Только сначала выпей.

Мужик протягивает полстакана оранжевой жидкости. Выпиваю залпом. Тело отзывается намного лучше. Прислушиваюсь к себе.

– Знаете, хочу! – отзываюсь и чувствую резкий прилив сил.

– Ну так ещё бы! – смеется Федор Ильич. – После обеда вообще запоешь у меня. Ещё чуть полежи и можешь вставать. На этот раз точно получится.

– Скажите, Ариадну… – хочу спросить про девушку, но не успеваю.

– Нет, – качает головой целитель. – Тут твой следак прав, Ариадна сейчас опасна. Инициация во взрослом возрасте – редкое явление. Пока она не умеет пользоваться своими силами, её из спецучреждения точно не выпустят.

– А где она? С ней все в порядке? – интересуюсь.

– Сейчас девушка под охраной и в антимагической палате, – спокойно объясняет мужик.

– В той, где я был? – спрашиваю.

Вспоминаю, как очнулся в той самой антимагической палате. Ариадна приятно скрашивала проведенный там часы. Жаль, не могу отплатить ей тем же.

– Да, только в соседней, – кивает целитель. – У неё там хорошая охрана. Так что не рассчитывай, не увидишься. Как только увижу девушку, передам от тебя привет. Расскажу, что следакам она ничем не обязана. Пусть посылает их лесом, если захотят навесить на неё обязательства.

– А они могут? – задаю вопрос.

– Не просто могут, они обычно так и делают, – вздыхает Федор Ильич. – Как говорится, награждаем непричастных, наказываем невиновных. Ну, с последним я преувеличиваю. Наказывают они всегда виновных, но вот непричастных награждать – тоже с удовольствием. А если ещё и чужие заслуги себе приписать, тут они первые. Ой, ладно, наговорю сейчас тебе.

– Какая‑то неприятная организация, – делаю вывод.

– Ну а что поделать? – пожимает плечами целитель. – Другой не завезли. Из хорошего – можешь быть уверен, что в плане нарушения законов лишнего на тебя не навесят. При этом абсолютно точно ничего не пропустят, если ты попал в их поле зрения. А ты попал в него, имей в виду.

– Будут следить? – догадываюсь.

Хотя подобная информация не вызывает у меня никаких эмоций. Следят они, если честно, так себе. Помощи от них не дождешься. А если дождешься, то несвоевременно. По части закона – да. Тут нужно быть аккуратнее, чтобы не зацепились.

– Не то чтобы. Просто старайся ничего не нарушать в ближайшие пару лет, – продолжает мысль целитель. – А то они воспользуются случаем и припомнят тебе всё, что смогут. Когда есть большое нарушение, привязать к нему мелкие шалости труда не составит.

– Вот ведь – и сотрудничать с ними нехорошо, и не сотрудничать плохо, – улыбаюсь. – Хорошо устроились.

– Да, да, так и есть, – соглашается целитель. – Думаю, у них профессиональная деформация. Они же все похожи.

Состояние улучшается. Федор Ильич внимательно следит за моими ответами и реакциями. Записывает в книжицу несколько пометок и встает со стула.

– Ладно, Ларион, я пошёл, – говорит мужик. – Тапочки вот здесь, у двери, халат возьмёшь там же. Столовка помнишь где?

– Я там еще не был, – честно говорю. – Мне Ариадна всю еду в палату приносила.

– Приглянулся нашей медсестре, значит, – хмыкает целитель. – Она, конечно, со всеми нянькается, но ты явно в любимчиках. В общем, столовка недалеко – выйдешь из палаты, сразу повернешь налево и до конца коридора. Там полностью все крыло здания отведено под неё, не ошибёшься.

– Хорошо, спасибо, – благодарю мужика.

– Да не за что, удачи тебе, студент, полчаса у тебя точно есть, – Федор Ильич машет рукой и уходит.

Сажусь на кровать, на этот раз никаких странных ощущений. Ноги в тапочки, на плечи накидываю халат.

Пока одеваюсь, заодно проверяю возможность формирования глифов. И это у меня прекрасно получается. Глиф щита формирую без проблем. Останавливаю его на границе. Создаю глиф огня и останавливаю там же.

Удерживать их получается без особых усилий. Неплохо. Формирую и запускаю щит. Тут же возвращаюсь к формированию ещё одного глифа огня. Тоже получается. В итоге два незавершённых глифа огня плюс щит в руке вполне себе могут существовать одновременно.

Усмехаюсь – с каждым днём узнаю о себе всё больше интересных подробностей. Зато таким образом я могу за две секунды выдать два огненных росчерка, а секунду спустя – еще один дополнительный.

Похоже, главное было – пробить момент с одновременным контролем двух глифов. Дальше, видимо, будет проще.

Улыбаюсь. Развеиваю щит. Два глифа огня тоже сбрасываю. Подхожу к двери и открываю. На ногах держусь уверенно.

Делаю первый шаг в коридор.

Шаг на самом деле первый: когда я лежал на более высоком этаже, по госпиталю не ходил. Так что сейчас фактически по госпиталю гуляю в первый раз. Даже странно, учитывая, сколько времени я тут успел провести.

Закрываю за собой дверь и направляюсь в сторону столовой, как рассказывал целитель. Тут же вижу совершенно разношёрстную публику – и целителей, которые бегают туда‑сюда, и санитарок в форменной одежде, и несколько пациентов в таких же халатах, как у меня.

Да и сам контингент здесь неоднозначный. Встречаю несколько молодых людей. Если мне не изменяет память, некоторых видел накануне в «Сарае». Мы с ними не так хорошо знакомы, чтобы здороваться.

Навстречу идут еще несколько взрослых мужчин. Судя по комплекции, военные. Федор Ильич предупреждал, что в госпиталь привозят всех.

Прохожу дальше по коридору.

Столовая абсолютно обычная с очень знакомыми мне запахами. Чувствую некую ностальгию. Знакомых лиц не вижу. За столиками в основном люди в возрасте, но далеко не все. Есть несколько ребят немногим старше меня.

Обед проходит незаметно. Беру уже привычную кашу для магов, но в этот раз не отказываю себе в удовольствии взять большой кусок мяса. Да и вообще стараюсь взять как можно больше еды: и десерты, и второе, и салатики. Благо здесь никто не ограничивает. Все, кто сидят за столиками, в мою сторону не поворачиваются. Складывается ощущение, что всем, в принципе, на меня плевать, и хорошо.

Заканчиваю с обедом и возвращаюсь в палату. Целитель прав – чувствую себя лучше прежнего. Так и не скажешь, что совсем недавно попал в передрягу. На моей кровати разложена моя форма. Надеюсь, никто не понял, что тут используется кожа дракона, а то нехорошо получится. С другой стороны – всем в госпитале на это плевать, они и не такое видели. А форма в любом случае привязана ко мне.

Да, точь‑в‑точь форма охотника. Не зря ребятишки в «Сарае» прицепились. Имели право. Смеюсь над этой ситуацией. В сравнении с Кольцовым, магический поединок и небольшой спор уходят на второй план.

Одеваюсь и забираю все свои амулеты. А ведь «сердце леса» даже не нашли. Оно так и осталось висеть на шее.

Просматриваю, чтобы все амулеты были на месте. Вспоминаю про обезьянку, и ситуация с ученическим амулетом тоже вызывает улыбку. Надо же – как поменялось восприятие. Иду на информационную стойку.

– Девушка, у кого могу получить револьвер и боевые ножи? – интересуюсь.

– Ах, это ваши! Конечно, подходите сюда, – отвечает администратор.

Идентифицируюсь и получаю своё полное снаряжение: револьвер, разгрузку и несколько метательных игл. С этой секунды чувствую себя на порядок увереннее.

Глава 16
Устраиваюсь поудобнее

Из госпиталя меня выписывают без лишних вопросов.

– Когда переоденитесь, подходите снова сюда, – просит администратор.

Так и делаю. Остается подтвердить выписку магическим отпечатком.

– Вот здесь, – показывает девушка.

Прикладываю палец, и на этом процедура заканчивается.

Выхожу из госпиталя. У меня в запасе остается два‑три часа. За воротами, помнится, всегда есть извозчики.

Не торопясь прогуливаюсь по территории госпиталя, поскольку в прошлый раз был лишён такого удовольствия. Прохожу мимо разлапистых елей и вдыхаю свежий воздух. Зеленый парк будто специально сделан для того, чтобы ходить и размышлять. Глубокий вдох. Выдох. Самое время сделать паузу и подумать. Никто не торопит.

Все мои мысли довольно очевидны. Про путешествие в междумирье лучше никому не знать. В этом смысле пелена мне абсолютно необходима. Сам факт того, что я могу хотя бы незначительно на неё влиять и уменьшать, радует. А тот факт, что навык работы с пеленой вполне себе тренируется, радует вдвойне.

Медленно прохожу первый круг по зеленому парку. Голова с каждой минутой соображает яснее. Понимаю, что весь мой интерес к магии нужно пересмотреть. Научусь работать с пеленой на источнике – избавлюсь от лишних проблем, как говорил Пилюлькин. А вот тренировки с оружием, как это не печально, придется свести к минимуму.

Захожу на второй круг. Меня никто не отвлекает. Могу просто посмотреть по сторонам. Глаз в этом парке отдыхает. Не за что зацепиться. Деревья подстрижены точными геометрическими фигурами. В основном шары или эллипсоиды, уверен, что специально. В парке даже форма деревьев помогает концентрироваться на внутренних ощущениях.

Тренировать магию без вопросов надо – тем более, получается, что у меня практически неограниченный потенциал. Вот только работать по монстрам и получать ингредиенты тоже важно. Нужно сильнее налегать на защиту и нелетальные техники. Обычно монстрам достаточно одного слабого росчерка в моём исполнении. Убойные техники ни к чему пока что.

А вот над защитой и внутренними усилениями придется попотеть. В этом смысле подарок лже‑Кольцова переоценить сложно. Магия для мышц работает как допинг – это я уже уяснил. По поводу глобальных последствий для костей и связок – тоже. Пока работает магия, незаметно порвать или сломать что‑нибудь – раз плюнуть. И ведь сразу не заметишь, а исправлять потом будет сложнее, теперь лучше понимаю, как это происходит. Отсюда достаточно простой вывод: тренироваться нужно постоянно, но с оглядкой на человеческие возможности, и главное – не спешить.

Снова глубокий вдох и выдох. Прибавляю скорость и заодно проверяю реакцию тела. Ничего не болит и не ноет. Захожу на третий круг.

Моё тело ещё растёт, поэтому с беготней по стенам и потолку лучше повременить. Чем дольше идти к результату, тем он устойчивее. Как ни крути, магия всегда со мной. Восстановить усталость или усилить мышцы можно в любой момент. Просто соблазн становится намного больше. Нужно себя искусственно ограничивать и давать телу возможность восстанавливаться. Если нагружать, то размеренно.

Забавно. Словно сам себе составляю тренировки с упором на «химию».

Все изучение атакующего арсенала имеет смысл отодвинуть на будущее. Подозреваю, что сталкиваться с людьми в ближайшее время не должен. А для опасных монстров, кажется, хватит и того, что есть сейчас. Правда, мои глифы подходят только для монстров прорыва или измененных – обычных существ моя магия разве что поцарапает. Но и в этом случае револьвер наверняка поможет. Неплохо. В плане атаки у меня получается довольно сбалансированный набор. А вот защита…

Да, защиту могу держать долго и очень сильную, судя по марш‑броску в тумане. Но повторять такой надрыв в ближайшее время не хочется. Тем более, велика вероятность, что щит работал в тандеме с сердцем дерева и драконьей кожей. Артефакторика, значит, тоже мне в помощь.

Заканчиваю третий круг. Понимаю, что в будущем смогу рисовать глифы любой сложности и любой протяжённости. Магия восстанавливается мгновенно. Вопрос только в иных затратах. А если систему глифов потребуется активировать всю и сразу: те же накопители вполне могут помочь.

Много, много интересного. Первые пункты вроде для себя уяснил – защитная, усиливающая магия и амулеты. Стоит приложить силы в этих направлениях.

Ладно, нужно закругляться и двигаться к дирижаблю.

Иду на проходную. Вижу себя в зеркале окна будки. Подхожу ближе, и стенка становится прозрачной. Вижу лицо охранника.

– Привет, студент! – слышу голос.

– Привет! – киваю.

Вижу смутно знакомого парня. И либо он меня здесь часто видел, либо у него профессиональная память на лица.

– Выписываешься? – спрашивает охранник и ждет, пока я кивну.

– Есть такое, – соглашаюсь. – Вот, в Академию возвращаюсь.

– Ну, ничего, ничего, заходи еще, – смеётся парень. – Мы тебя запомнили. И… – парень чуть мнется. Очевидно, что он остановил меня ради следующей фразы. – Спасибо тебе за девчонку.

Кажется, слухи расходятся быстрее, чем можно было бы предположить. Пожимаю плечами.

– По‑другому я поступить не мог, – говорю.

– Все правильно сделал. Так что спасибо, Ларион, – впервые охранник обращается ко мне по имени. – Хорошая она, и полностью наша. Своя. Мы твою помощь запомнили, имей в виду, – серьезно добавляет.

– Хорошо, – улыбаюсь.

Отношение персонала радует. Вот только попадать в госпиталь на постоянной основе не хочется.

На душе в любом случае становится теплее. Ворота щёлкают и открываются. Стекло охранной кабинки мутнеет и снова становится зеркальным.

Как говорила в своё время Ариадна, здесь всё время находятся извозчики. Сегодня – не исключение. Перед госпиталем сразу несколько экипажей ждут пассажиров.

– В порт отвезете? – подхожу к первому попавшемуся.

– Садись, садись, – отвечает незнакомый извозчик.

Поудобнее устраиваюсь в экипаже. Тот мгновенно трогается с места.

– Студент, поди? – аккуратно заводит разговор водитель.

– Есть такое, – соглашаюсь.

– Если к дирижаблю, то успеваешь, – успокаивает меня водитель. – Пару дней они летали не в свое время, но говорят, что сегодня на стандартном расписании. Точно успеваешь. Тебя в ресторацию завезти? Пообедаешь.

– Спасибо, я только после столовой, – отказываюсь.

– После госпитальной? – улыбается водитель. – Там нормально кормят, знаем.

Зацепить меня разговором не получается. Голода не чувствую от слова совсем.

– Нормально кормят, – подтверждаю слова водителя. – Мне в порт, – повторяю конечную точку и снова прерываю разговор.

– Ну тогда здесь недалеко, – делает очередной заход водила.

– Да я в курсе, – коротко отвечаю и демонстративно отворачиваюсь к небольшому окну.

У водителя нет новых идей, как завести разговор. Мы без лишних кругов по городу доезжаем до знакомых ворот порта. Выхожу и расплачиваюсь.

– Удачи тебе, серьезный студент, – прощается водитель и остается стоять на месте.

Дело его.

Захожу в здание портовой администрации.

– Никого нет! – первое, что слышу, зайдя в контору.

В коридорах и правда никого не вижу. Впереди меня не заперта только одна дверь. Знакомое чувство. Иду по коридору.

– Кого нет? – спрашиваю уже знакомую женщину в комнате с открытой дверью.

– Никого нет! – отвечает барышня за арифмометром.

Как только поднимает на меня уставший взгляд, удивляется.

– Здравствуй, парень, а я тебя помню, – вспоминает. – Тебя ещё следователи искали. Сначала один, потом еще двое.

– Да, так и есть, – подтверждаю с улыбкой.

– Судя по тому, что ты сейчас здесь, значит, ни от кого не бежишь, – делает незамысловатый вывод барышня.

– Нет, – смеюсь, – от кого надо, убежал.

– Прекрасно. Я слышала, что в городе на днях «Сарай» сгорел… опять… – качает головой женщина. – Да и вообще какая‑то нездоровая суета. Не с тобой связано?

Интуиция у барышни – просто закачаешься.

– Вот не поверите, – делаю заход. – Со мной.

– О, это же отлично! – барышня отвлекается от записей. – Так, никуда не уходи. Садись сюда, сейчас я тебе чайку соображу. Если кто придет, говори, что никого нет. И рассказывай, что можешь, не молчи.

Удивляюсь напору, но в общем и целом понимаю. Сплетни для конторы – святое. Тем более барышня сидит здесь в одиночестве большую часть дня. Услышать интересный рассказ из первых уст – наверняка одно из доступных нынче удовольствий. Что ж, барышня в прошлый раз мне помогла. Да и сейчас, вон, относится с душой – чай соображает. Время есть, так что вполне могу удовлетворить её любопытство.

Смеюсь и усаживаюсь в кресло.

– Да, у меня особых ограничений по рассказу нет, – говорю. – Секретных пунктов тоже. Следователи никак не ограничивали, бумаг не подписывал. Спрашивайте. Чего вам рассказать эдакого?

– Ой, всё так интересно, – чуть ли не хлопает в ладони барышня и ставит на стол две чашки чая. – Сначала расскажи, почему «Сарай» сгорел? И почему позавчера ночью по тревоге подняли целый отряд зачистки и местных магов? Ты угощайся, до вылета еще уйма времени.

Женщина раздвигает бумаги и выставляет вазу с угощениями.

– С отрядом всё просто, – заверяю. – Ребята меня, по идее, страховали. Там была сложная операция для следователей.

Рассказываю выборочно, только самые яркие моменты.

– Всё закончилось хорошо только потому, что я не следовал их предписаниям…

Барышня слушает меня не перебивая, разве что в тетрадь не записывает.

– Вот‑вот, если им следовать, тогда точно проблем не оберёшься, – довольно кивает она. – Они почему‑то считают, что люди как арифмометр, – резко нажимает рычаг. – Все должны действовать логично как один. Но ведь это не так!

Здесь сложно не согласиться. Смотрю на вазу с угощениями. Там много всего, так обычно накладывают не для гостей, а для себя. Да и не очень любят незнакомцев в порту.

– Молодец, всё правильно сделал. Ты ешь баранки, ешь, – добавляет барышня. – А с отрядом что? У меня одна знакомая встречается с бойцом из отряда зачистки. Его подняли ни свет ни заря, никто ничего не знает. Сутки мужика дома нет – и они считают это нормально!

Для барышни моя история и чай – всего лишь повод поговорить о себе. Видно, как женщина истосковалась по свободным ушам. Несколько моих фраз, сказанных в нужном месте, настраивают девушку на благодушный лад.

– Ой, заговорил меня совсем, – барышня кидает взгляд на часы. – Опоздаешь небось. Давай, приедешь в следующий раз и ещё расскажешь. Всё так интересно и так завидно. Какая нынче у людей жизнь насыщенная! А я всё здесь сижу, просиживаю.

В коридоре раздаются звучные шаги. В дверях показывается капитан дирижабля.

– Вот он, как знала! – замечает барышня. – Всегда заходит перед полётом.

– А, студент! Наше вам с кисточкой! – улыбается Прокофьев. – Смотрю, ты сегодня без сопровождающих?

– Так и есть, – говорю. – Смог отбиться.

– И как же ты это сделал? – приподнимает бровь капитан.

– Они нарушили договор, – рассказываю, – соответственно, имею полное право послать их лесом.

– Это ты правильно сделал, – серьезно говорит кэп. – По возможности с ними лучше никак не стыковаться. Чем меньше с ними работаешь – тем лучше спишь, – одобрительно кивает Прокофьев. – Пойдём, Ларион, тебе же до Академии?

– Было бы неплохо, – соглашаюсь с капитаном.

– Что у тебя с багажом? – уточняет кэп.

Барышня наливает еще одну кружку чая, но угощения со стола убирает. Видимо, капитан здесь частый гость – не напасешься.

– Багажа нет. Все мои вещи на мне, – развожу руками.

Всё, что оставил в гостинице, мне так и не вернули. По приезду нужно будет заказать новые комплекты. А с патронами…ну, что же. В Академии есть еще. Нужно только дойти до складов. Германыч за пару империалов всем обеспечит.

– Да… – тянет Прокофьев. – Нетребовательный ты парень. Может, это и к лучшему. Ладно, давай кабанчиком на дирижабль, мы уже отправляемся.

Капитан залпом выпивает приготовленную кружку чая.

– Я что‑то должен? – обращается к барышне.

– Нет, я всё уже рассчитала, – машет рукой бухгалтер. – Если привезёшь какой‑нибудь магический напиток, будем считать, что мы в расчёте.

– Не проблема, привезу, – обещает Прокофьев. – Я с Пилюлькиным на короткой ноге. Старого товарища не обидит.

– Парень, чего уши развесил? Иди давай, не задерживай уважаемого капитана, – улыбается женщина. – Где дирижабль знаешь? Тогда не стесняйся, двигай ногами.

– Я тебя догоню, – говорит Прокофьев и остаётся в бухгалтерии.

Не мудрено, что у всех в порту свои дела и цели. Да и про доставку товаров из Академии догадаться не сложно. Взаимообмен – штука хорошая.

Прохожу через администрацию и оказываюсь возле места посадки дирижабля. Аппарель открыта, поэтому спокойно захожу на борт.

– Эй, парень! – доносится сверху.

Поднимаю глаза. Оттуда обращается рулевой дирижабля.

– Ты Прокофьева не видел?

– Видел, – говорю. – В бухгалтерии остался.

– Да? – удивляется рулевой. – Значит, ещё около получаса есть, – машет рукой. – Располагайся в кают‑компании. Если хочешь, поднимайся на верхнюю площадку. Я тебя помню.

Тоже узнаю парня – это же, если правильно помню, Михалыч. Когда Прокофьев проводил экскурсию, этого человека я уже видел. Молча киваю, а парень скрывается в люке.

Раз у меня есть щедрый выбор, то воспользоваться верхней площадкой – милое дело. Есть о чем ещё подумать. Получается, у меня сразу два пакета чуждой информации, с ними нужно постепенно разбираться.

Предложение Михалыча как нельзя кстати. Наверху мне точно не придется ни на что отвлекаться. Прокофьев и сам говорил, что любит поразмышлять на верхней палубе.

Поднимаюсь наверх в обзорную каюту. В Академии мы будем не скоро, поэтому пару часов дороги у меня точно есть. Здесь как минимум тихо и красиво.

Возвращаюсь к первому пакету информации. Там ощущения и понимание существа в теле лже‑Кольцова. Его на некоторое время придется отложить – мне пока не до походов в тумане. Но обязательно сюда вернусь. А вот второй пакет информации с опытом самого Кольцова – это вообще сокровище. Очередной невероятный бонус от существа. Самое время узнать, что именно я получил.

Чуть замедляю дыхание. Внимательно наблюдаю за тем, что происходит с телом. Постепенно мысли вытесняются ощущениями. Стоп, мне нужно другое. Не успокоиться, а как раз‑таки подумать.

Запускаю дыхание быстрее. Понимаю, что эта техника для меня не характерна. Раньше я подобным не пользовался. Кажется, пакет информации, который сбросил мне лже‑Кольцов распаковывается самостоятельно.

Ныряю в полученные воспоминания.