Текст книги "Моя Академия. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Валерий Листратов

Соавторы: Валерий Листратов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 55 страниц)

Глава 15
Меняем точку зрения

Все шесть росчерков одновременно влетают в подсвеченный круг. Специально четко обвожу область, куда отправлять сформированные техники. Мишень сразу же покрывается облаком пыли.

– И это… – говорит физрук, выдерживая интригу, – … правильный ответ!

Дверь разлетается сотнями мелких искр. Они вбирают в себя всё, окружающее нас пространство. Стены растворяются, и мы оказываемся на стадионе среди других сокурсников. Народ не очень добро усмехается – их, кажется, всё это время особо никуда не отпускали. А ведь мы проходили испытание, прямо скажем, долго. Ну, хоть голодом не морят.

– Итак! – На лице физрука расползается ухмылка. – Команда стрелка наконец заканчивает свой невероятно плодотворный путь! Поздравляем! – не очень‑то искренне смеётся препод.

Кажется, почти все команды успевают справиться с поставленной задачей значительно раньше. Все выбираются из коридоров быстрее нас. Это неудивительно. Не зря же физрук говорил перед началом, что нас ждет несложная практика. Особенном тех, кто посещал последнюю лекцию. Собственно, все кроме нас. Если бы мы сразу подумали хоть пару минут, то выбраться и правда проще простого.

– Тишина! Команда стрелка показала прекрасный уровень взаимодействия, – говорит физрук, обращаясь к нашим сокурсникам. – Столько монстров убили, что прям зависть берёт. Полтора лишних часа, помимо отведенных на урок, продирались сквозь сложные лабиринты и препятствия. Что сказать? Молодцы!

Препод разводит руками и проходит в двух шагах от нас. Все садятся ровно на своих местах, замолкают и внимательно слушают речь физрука. Располагаемся своей группой неподалеку.

– Только вот тема прошлого урока «Командное взаимодействие и усиление глифов разными противоположными стихиями», – напоминает он. – Тема интересная, но откуда же вам знать? Ведь для этого пришлось бы заглянуть на общую лекцию. Понимаю… Вы у нас ребята занятые, и дела у вас поважнее наших скучных занятий.

Вижу, как Аглая сжимает кулаки.

– Не отвечай, – прошу по внутренней сети. – Он только этого и ждет.

– Я ещё не сказал, что вам повезло? – продолжает физрук в полнейшей тишине. – Очень надеюсь, что вы, пока делали неправильный выбор, хорошенько слушали сегодняшнюю лекцию про глифы. Наверняка у каждого из вас получится её вспомнить и написать конспект. Каждый из вас шестерых, – обводит нашу группу пальцем. – Принесет конспект на следующее занятие. Иначе не получите допуск ко Второму шагу. Понятно?

Стараюсь подавить улыбку. Здесь препод просчитался. Лекцию я слушал с огромным интересом. По крайней мере, все важные пункты запомнил. Без проблем смогу повторить их для товарищей.

– Лучше всего пишите сразу с выводами, но на этом не настаиваю, – машет рукой. – И, да. Спасибо. Вы нас сегодня порядком повеселили. Естественно, ваши сокурсники справились быстрее. За это получили достойную награду – возможность наблюдать за вашими приключениями. Как говорится, каждому своё.

Смотрю на все группы. Лица ребят расслаблены, многие сидят со снеками и соками. Видимо, обед всё же прошел по расписанию. Значит, остальные ребята выбрались из коридоров, расположились поудобнее и наблюдали оригинальное кино с постановками. Всё как положено: с едой и со всеми остальными пряниками и пирогами. Само собой, под язвительные комментарии физрука.

Синегорский салютует нам стаканом сока и тоже ухмыляется. Ловлю взгляд Майи. Часть её группы подбадривающе кивает. Все остальные практически не скрывают злорадства.

Физрук замечает настроение остальных групп и тут же реагирует:

– Зря вы считаете, что не окажетесь в подобной ситуации, – предупреждает он. – У группы стрелка хотя бы есть определённые причины проходить практику своеобразным образом. Да, причины, на мой взгляд, неубедительные, но они есть. А у у всех остальных нет даже таких причин.

Физрук пристально смотрит на группу Игоря и переводит взгляд конкретно на парня.

– Учтите, – обращается к Игорю. – Везение сопутствует не всегда. полагаться только на него нет никакого смысла.

Судя по всему, препод намекает на переделку, в которую попал Игорь. Парень всё ещё выглядит напуганным и более мрачным, чем обычно. Ему и правда просто везет – умудряется пролежать в лазарете выходной и успеть на занятие физрука.

– Так что, господа, всё, что буду рассказывать поначалу не покажется вам очень важным, – продолжает физрук. – Просто однажды обязательно спасет вам жизнь. Например, чтобы усилить технику противоположными стихиями, можно использовать переходник в виде классической магии.

Все непонимающе переглядываются.

– Нам что теперь ещё одну лекцию придется слушать⁈ – восклицает Аглая в общей сети.

– Погоди, – предупреждаю девчонку. – Мне так не кажется.

Действительно думаю, что нам досталась еще одна проверка от физрука. Играть на нервах – это он любит.

– Использовать общую магию в качестве переходника нежелательно, но вполне возможно, – продолжает мужик, окидывая взглядом всех присутствующих. – И про это мы с вами поговорим на следующем занятии. А сейчас так и быть, раз группа стрелка закончила развлекаться, можете быть свободны.

Всей толпой идём до столовой. Сидим за своим столом и принимаем ехидные поздравления чуть ли не от каждого, проходящего мимо сокурсника. Стараюсь не смотреть в их сторону и не отвечать. Как и остальные товарищи утыкаюсь в тарелку.

– Ребят, вы молодцы, – раздаётся голос Майи. Поднимаю взгляд. – Ежу понятно, что физрук специально устроил показательную порку, чтобы другим неповадно было. Не переживайте. Я бы сама не догадалась, что делать. А вы догадались и вышли! Он сказал, что мы никуда не пойдём, пока последняя группа не выйдет из коридора. Но хоть разрешил взять перекус.

Девушка с сочувствием выражает поддержку. Ребята ковыряют вилками тарелку. Состояние – кусок в горло не лезет.

– Спасибо, – благодарю целительницу.

– Да не за что, – улыбается она. – Думаю, он не просто так сказал, что на вашем месте скоро окажутся другие. Ларик, просто твоя группа первой попала под горячую руку, – Майя говорит последние слова мне на ухо и уходит за свой стол.

– Странная она, – недоверчиво замечает Аглая.

– Да вроде наоборот нормальная, – пожимаю плечами.

За столом снова повисает томительное молчание. Общее настроение никуда не годится. Думаю, как помочь ребятам прийти в себя – так оставлять точно не дело.

– Чего заморочились? – улыбаюсь.

– Что говоришь? – задумчиво произносит Макс. – Чувствую себя идиотом. Посмеялись как над несмышлеными зверушками. И ведь каждый сидел смотрел.

– Они ещё и обсуждали, – Агаля подливает масла в огонь. – Да и понятно почему. Такая элементарная задачка. Они сделали её минут за пятнадцать и вышли. А мы? Решение же на поверхности.

– Ну и что? – снова говорю. Не даю группе время на возражения. – Это не имеет значения. В нашем случае решение – вполне себе результат наших усилий. Можем гордиться. Тем более, нас не было на последней лекции. У остальных нехилое преимущество, а мы своими мозгами. Нам никто не подсказывал. Майя правильно сказала, что самое главное – выйти. Неважно, каким способом.

– Чем тут гордиться? – спрашивает Аглая. – Что все отработали за пару минут, а мы несколько часов страдали как не в себя?

Вижу, что все остальные молча соглашаются со словами менталистки.

– Знаете, ребята, не совсем так, – качаю головой. – Давайте я вам лучше расскажу одну забавную историю.

– Историю? – удивляется Аглая и вроде приходит в себя.

– Ага, – подтверждаю. – Думаю, она неплохо подходит сюда. Однажды, в одном университете естественных наук, там, где преподают математику, один парень опоздал на лекцию к очень серьёзному и суровому преподавателю*.

Ребята улыбаются, улавливая намёк на физрука и его «урок».

– Попав на лекцию, парень никого не застал в аудитории, зато увидел на доске два математических примера. Точнее, две сложных формулы – зубодробительных – и надпись «доказательство» с двоеточием. Парень, конечно же решил, что это домашнее задание. Внимательно переписал себе и ушёл.

Группа с интересом слушает историю. Некоторые приступают к еде, когда делаю небольшую паузу.

– В общем, – продолжаю рассказ. – Парень ушёл домой с двумя формулами и с мыслями, что через неделю их доказательство нужно сдать преподу. Помимо всего прочего, парень работал, чтобы оплачивать университет. А быть отчисленным из‑за одной пропущенной лекции препода, никак не улыбалось. Парень работал до полуночи и после работы садился за формулы. Приходилось мало спать и находить время на остальные лекции.

– И что в итоге? Его всё равно отчислили? – спрашивает Марина.

– Подожди, – улыбаюсь. – Формулы, напоминаю, сложные.

– Слушай, очень интересно, – вдруг говорит Аглая. – Это же сколько таких случаев? Иногда ведь действительно бывает, что из‑за одного упыря‑препода, из‑за одного предмета, можно принципиально турнуть студента из Академии или университета. И что дальше с этим парнем?

– А дальше довольно забавная история, – усмехаюсь. – Парень все же решает эти формулы и приносит их на следующую лекцию ровно через неделю. В этот раз не опаздывает, слушает лекцию преподавателя, немного удивляясь, что никто не сдаёт домашнее задание. Но всяко бывает: может, все сдали чуть раньше, ещё до его прихода. Парень сам ни с кем особо не общался: некогда, да и не с кем. Нелюдимый человек, весь в науке.

– Ну, не томи, что дальше? Отчислили или нет? – спрашивает Марина. – Видно, что девчонка искренне переживает историю парня.

– Дальше он подошел к преподавателю и говорит: «Вот, я решил ваше домашнее задание». А тот: «Какое, прости, задание?». Парень объясняет, что по независящим от него причинам, он пропустил прошлую лекцию. Извиняется. Добавляет, что переписал задание с доски и доказал формулы.

«Какие примеры?» – спрашивает преподаватель. «Эти», – студент показывает две формулы, списанные с доски, со словами «доказательство».

Лектор на тот момент был достаточно известным человеком и на удивление адекватным. «Так, – говорит, – и как же ты доказал эти две формулы?».

«Было очень сложно, но вы уж извините, что я пропустил лекцию. Понимаю, что без части важной информации решить эту математическую задачу почти невозможно, и поэтому моё решение может быть неактуальным или даже смешным и громоздким. Если вы мне дадите шанс, то я обязательно доведу его до ума. Буду безмерно благодарен, если вы хотя бы посмотрите?». На парне нет лица. Бледный и изможденный он просит дать ему шанс.

«Так, – отвечает преподаватель, – показывай. Посмотрим, что с тобой делать». Парень показывает решение. Преподаватель смотрит и поначалу не находит ни одной ошибки.

«Молодой человек, могу ли я взять вашу работу с собой?» – просьба преподавателя звучит странно, но студент, само собой, разрешает. «Естественно, это же домашнее задание», – говорит он. «Нет, это не домашнее задание», – отвечает преподаватель. Студент удивляется.

«На прошлой лекции мы разбирали нерешаемые на данный момент уравнения – те, которые мы не можем доказать», – сообщает ему преподаватель.

– Погоди. Как не могут? – спрашивает Аглая. – Студент же доказал?

– Вот именно, – подтверждаю. – Он доказал. А всё почему? Он не ограничивал себя выводами и чужими утверждениями. Мол, это нерешаемое задание. Благодаря логике и мыслям, он взял и решил.

– И что случилось с ним дальше? – задает вопрос Олеся.

– Естественно, он закончил университет, – заканчиваю рассказ. – Теперь он очень известный гений в среде математиков. Имя его не помню, но тут больше важен сам факт, как он пришел к своей славе. Так вот, к чему я это говорю. Мы с вами прошли другим путём – своим. И в эти несколько часов, когда мы якобы развлекали публику…

В очередной раз мимо нашего стола проходит группа маркиза Синегорского. Там же идёт Кормак. Пообедав, они тоже поздравляют нас с окончанием эскапады. Видно, как они посмеиваются и обсуждают между собой все, что случилось до обеда.

Спокойно принимаем поздравления. В этот раз никто из товарищей не опускает голову.

– Получается, что мы с вами как минимум прошли отличную тренировку, – говорю. – Согласитесь, что ежеминутные нападения помогли нам лучше настроиться друг на друга. – Ребята согласно кивают. – Теперь мы намного лучше готовы к следующим выходам и практикам. Занятие принесло нам больше пользы, чем кажется на первый взгляд.

Не удивлюсь, если физрук тоже это понимает. Возможно, он специально не выпускал нас из коридора до тех пор, пока мы не решим загадку.

– Мы ведь и правда начали понимать друг друга чуть ли не с полуслова, – замечает Олеся. – И щиты выставляли практически по умолчанию.

– Точно! Ещё мне кажется, что мы теперь более четко рисуем росчерки и глифы, – соглашается Макс. – Уж я‑то точно.

– Вот и я про то же, – подтверждаю. – Все сегодня сделали полшага, а мы два. В любом случае, мы же пришли к правильному решению. Да, долго, но додумались сами. Хотя, лекции больше пропускать не стоит.

– А вот это хороший вывод, – раздаётся голос физрука. Девчонки вздрагивают от неожиданности. Препод заходит в столовую и прекрасно нас слышит. – И первый вывод хороший, и второй: вы дошли до выхода действительно позже других, но, возможно, качественнее. Но это не повод пропускать уроки, так ведь?

На этот раз физрук искренне улыбается и не пытается нас поддеть.

– Да, господин физрук, – говорю за всех.

– Вот именно, – усмехается препод и уходит на раздачу.

* * *

*реальная история

Знаменитая история о студенте, который решил нерешаемую задачу, – это случай из жизни математика Джорджа Данцига. Опоздав на лекцию, он принял две нерешенные статистические теоремы, написанные профессором на доске, за домашнее задание. Он смог найти решения, поскольку не знал, что задачи считаются нерешаемыми, и решил их в обычном порядке.

Глава 16
В учебе открываются новые грани

Следующие несколько дней нас не трогают. Тренировки на полигоне отодвигают на конец недели. Все первокурсники выдыхают. Мы на всякий случай пишем конспекты для физрука по прошедшей лекции. Вдруг нас внезапно снова дернут на выход.

– Ты уверен, что он говорил про соотношение стихий? – уточняет Аглая. – Почему мы тогда сразу не догадались совместить глифы?

– Да потому что на нас монстры толпами неслись, забыла, что ли? – напоминает Макс. – Физрук специально забивал нам голову знаниями и нарушал концентрацию внимания.

– Тема была все же не про совмещение, – говорю. – Он старательно обходил этот момент, но намекать – намекал, да…

Выхожу на улицу, чтобы отдохнуть от бумажек и прогуляться по территории. Вместе со мной выходит Олеся.

– Странно, что про нас все забыли, да? – спрашивает девчонка.

– Ага. Будто застыло все в ожидании, – рассказываю о своих ощущениях.

– Думаешь, затишье? – улыбается Олеся. – И нас снова что‑то ждет?

– Надеюсь, обойдет стороной, – отвечаю.

Много говорим о прошедших лекциях. Хожу на них и понимаю, что мне нравится сам процесс. Сознательно взаимодействовать с миром напрямую, оказывается ни с чем не сравнимым удовольствием. Особенно когда практикуем магию.

– Как тебе алхимия и артефакторика? – спрашивает девушка. – Мне показалось, что много сложностей. Хоть отдельный словарь заводи, чтобы запомнить все обозначения элементов.

– Зато всё, что мы создадим потом, не исчезнет, – подбадриваю Олесю. – И будет существовать много лет.

Интересно, что в занятиях нахожу интереснейшие точки понимания себя. Правда, пока больше интуитивные, чем четко воспроизводимые. Все же в алхимии нас сейчас учат именно стандартным взаимодействиям. Но это и понятно. Никто не будет переводить дорогостоящие ингредиенты на начинающих магов. Поэтому основы алхимии мы постигаем в группах и со стандартным набором элементов.

– Слушай, Ларик, хоть последнее занятие пошло не по плану, но мы же сумели договориться, – напоминает Олеся. – Мне кажется, что в группе это основное.

– Хорошо, что у нас есть Марина, – смеюсь. – Она больше всех соображает в подготовке.

Последнее занятие по алхимии теперь вспоминаем с улыбкой. Хотя во время практики нам совсем не до смеха.

Мы вшестером стоим за алхимическим столом. Как и в предыдущие разы, отрабатываем навыки неумелого лаборанта. Логика становится более‑менее понятна практически сразу.

– Ингредиенты нужно чувствовать! – на всю аудиторию говорит Пилюлькин. – Ощутить, к какой стихии они ближе. И только исходя из этого можно приступать к работе. Начнем с главного – изменение полярности защиты рук

Все студенты, один за другим, используют артефакт, что создает вокруг кистей рук неощутимую нейтральную преграду. Что‑то наподобие перчаток с определённой стихийной направленностью. Умелые лаборанты, по словам Пилюлькина, уже сами прекрасно знают, как нейтрализовать личное влияние на ингредиенты. Артефактом пользуемся только мы, чтобы получался тот или иной прогнозируемый эликсир, зелье или состав.

– Не забывайте про усиление стихией! – напоминает Пилюлькин.

Сама идея оказывается довольно близка к художественному или, скорее, к интуитивному пониманию. Собственно, это мы понимаем сразу благодаря Марине. Она с детства помогала своему дядюшке в лавке, поэтому в каком‑то смысле ей приходится стать нашим куратором.

– Ну куда ты кладёшь? Ты же видишь, он сейчас долбанёт! – Марина останавливает Марка резким взмахом руки.

Парень пытается соединить пару ингредиентов чуть ли не наугад.

– Откуда я знаю? Подожди, как? – недоумевает тот. – Ты же сама слышала – интуиция!

– Ну, смотри, ты же сейчас взял огненный компонент и усилил его своим светом, правильно? – кропотливо объясняет девчонка. – А кладёшь в ту чашу, где у тебя находится перемолотая жужжица. Она относится к тёмному и к воде. Что у тебя должно получиться? – спрашивает она.

– Ну, не знаю, зелье? – предполагает Марк.

– Нет же, – вздыхает Марина. Как только у тебя прореагирует и та и другая стихия, сразу долбанёт. Материального носителя здесь чуть, а магии много. Химическая реакция на себя всю энергию не заберёт.

Марина рассказывает рецепты как банальность и не понимает, почему мы не можем сразу же их правильно воспринять. Для неё подобная микрочувствительность к каждому ингредиенту абсолютно естественна.

Мимо нашего стола проходит Пилюлькин.

– Замечательные объяснения, всё правильно говорите, но не переживайте так сильно, – обращается к Марине целитель. – Вспомните, вы тоже начинали не сразу с вершин. Вас долго обучали. Считайте, что сегодня ваши соратники как дети четырёх‑пяти лет. Скоро они всё почувствуют правильно… или нет, – говорит он и проходит дальше.

Понимаю, что Пилюлькин всех неплохо контролирует. Он понимает, что ошибки могут случиться – и это нормально. Целитель смотрит, чтобы не случилось чего‑либо совсем неприятного – опять же, около нашего стола он оказывается именно тогда, когда Марк почти соединил взрывоопасные элементы.

А вот я неожиданно начинаю видеть второй уровень ингредиентов. Их дух. Чутье подсказывает, что внутренняя часть элементов тоже входит во взаимодействие. И результат совмещения может оказаться сильнее материального.

Ребята эту тонкую материю не видят. Но у лучших зелий, что мы получаем, внутренняя часть смешана и изменена полнее.

Интересно, видит ли Пилюлькин этот слой ингредиентов? Кажется, тоже нет. Но точно чувствует.

Нужна практика.

А вот занятия по артефакторике ведет сам директор. Несмотря на то что ему совершенно неинтересны простейшие манипуляции, сама тема создания амулетов явно важна для директора.

Генрих Олегович ведёт занятия с большим удовольствием. Первокурсники слушают каждое слово. Но не в этом дело – именно на его занятиях случайно осознаю довольно забавный факт.

– Сейчас мы будем тренировать глиф для обогрева воздуха, – сообщает директор всем присутствующим. – Позже сможете его встроить, но это потом.

Аудитория замирает в ожидании. Сидим за отдельными столами в своих группах. Перед каждым лежит специальный амулет‑заготовка.

– Приступаем к практике, – даёт отмашку директор.

Глифы простые и очень похожи на те, что мы изучали раньше.

– У вас должно получиться восемь символов и три перехода, – говорит Генрих Олегович. – Если глиф осыпался, значит, вы сделали ошибку.

На этот раз используем специальный инструмент для прописи глифов. Он больше напоминает кривую ручку для гравировки. Держать удобно. Ручка удачно ложится на указательный и большой палец.

Пока мы прописываем цепочку, не замечаю, как увлекаюсь и заканчиваю все восемь символов на одном дыхании. Только потом замечаю, что абсолютно все мои сокурсники прописать цепочку сначала и до конца не могут. Либо магия, либо концентрация заканчиваются раньше времени.

– Да что такое, – бурчит под нос Аглая, в очередной раз роняя глиф. – Два символа, и на этом всё.

– Посмотри на Синегорского, – шепчет Марина. – У него тоже всего два. Просто он их удерживает.

Остальные ребята и правда плохо контролируют свою силу, причем все – включая некоторых известных родовых. В основном они пишут по одному глифу. Им приходится срочно прерываться, чтобы вернуть концентрацию и продолжить работать со следующей группой символов.

Каждый удерживает внимание на своей работе. Кроме директора, никто не замечает, что я закончил все восемь символов. Генрих Олегович смотрит с интересом, но к столу не подходит и ничего не говорит.

– У меня три, – сообщает Аглая. – Вот бы к вечеру закончить.

– Лучше не отвлекайся, – советую. – Можешь помогать своими же мыслями. Постарайся не слышать звуки в аудитории и не видеть, что происходит рядом.

– Я и так ничего не вижу и не слышу, – огрызается девчонка, но к совету прислушивается.

За столом повисает сконцентрированное напряжение. Все выводят одинаковую канву символов. А я решаю усложнить себе задачу. Что, если написать две связки друг за другом? Беру следующую амулет‑заготовку.

Мимо стола проходит директор. На стол передо мной ложится длинный лист бумаги с абсолютно другой рунической вязью – более изощренной. Навскидку она состоит примерно из шестнадцати символов. Пожимаю плечами. А что, интересный вызов. Беру инструмент в руку и прикидываю примерный масштаб, чтобы полностью разместить эту вязь. Желательно не прерываясь.

Вижу, что у всех в моей команде нарисовано всего по три символа. Остальные группы тоже недалеко ушли. Майя дорисовывает четвертый.

Никого не отвлекаю и принимаюсь за работу. Директор наблюдает за всеми разом, но иногда чувствую на себе внимательный взгляд. Удивительно, что мне с первого раза удается запомнить неизвестную и непривычно длинную вязь. Похоже, наследие менталиста работает в полную силу. Просто до сих пор не осознаю всех возможностей, которые мне теперь открывает разум.

– Всё, я больше не могу, – слышу голос Игоря. – Это бесполезно. У нас не хватает магии.

Никто ему не отвечает. Отвлечься – значит потерять контроль. Если символы осыпятся, придется начинать с самого начала.

Представляю в сознании всю вязь из шестнадцати символов. Более того – она выуживает новые воспоминания. У менталистов есть особенная техника для визуализации текстов. Она помогает мысленно вращать перед собой незнакомые слова или символы. Пользоваться техникой непривычно, но в то же время весьма удобно.

Размечаю взглядом место под каждый глиф. С помощью техники ставлю рисунок вязи прямо перед собой, чтобы не особо напрягаться с запоминанием. Приступаю к работе.

С магией или концентрацией проблем не испытываю. Шестнадцать символов вывожу примерно за то же время, что и предыдущие восемь. Обычно за это же время пишу полстраницы заметок на лекциях.

Символы в основном мне не знакомы, но при этом просты. Получается перенести их без помарок и с первого раза. Заканчиваю и смотрю по сторонам. Большая часть студентов до сих пор не закончила первую часть задания.

Шесть символов у Аглаи. Остальные заканчивают пятый. Думаю, вторая часть задания от директора предназначалась только мне.

– Я всё, – слышу тихий голос Майи.

Генрих Олегович подходит к её столу, чтобы проверить. Кидает взгляд на меня и коротко кивает. После девчонки подойдет ко мне. Переворачиваю вторую заготовку необработанной стороной вверх и откидываюсь на спинку стула.

Своей очереди жду довольно долго. Генрих Олегович сначала проверяет каждого, кто закончил со своим первым настоящим амулетом. Ребята друг за другом поднимают руки. Заканчивают с заданием примерно в одно время. Директор скользит по рядам, проверяя, как нарисованы элементы.

Давления в фоне от него не чувствую, Генрих Олегович маскирует свою мощь, наверное, чтобы не вредить студентам.

Олеся и Марина одновременно откладывают заготовки и поднимают руки. Остается только Марк. Парень увлечен символами и абсолютно никуда не спешит.

– Занятие окончено! – объявляет директор. – Все, кто справился с вязью, могут быть свободны. Остальных сейчас проверю.

Ученики покидают аудиторию и сначала проходят мимо нашего столика, потом минуют стол директора. Некоторые ребята оставляют свои заготовки. Медленнее всех идет Игорь. У него на руках высоченная стопка книг и заготовки всей его группы. Видимо, как староста, отдувается один за всех. Стопка литературы закрывает парню практически весь обзор. Проходя мимо нас, Игорь шумно запинается о ножку стола.

Успеваю увидеть только эпичное падение парня. Он летит словно в замедленной съёмке, роняя всё, что до этого так старательно нес на руках.

Книги летят в сторону Олеси. Девчонка в полном погружении дописывает цепочку элементов. Она пугается резких звуков, вздрагивает и еле успевает оторвать резец от заготовки.

Успеваю поймать пару книг, остальные с грохотом валятся на пол.

– Извините, извините! Тысяча извинений! – Игорь, хоть и пессимист, но очень воспитанный парень.

Извинения звучат искренне, да и никто из наших особо не пострадал. Помогаем собрать парню все учебники и заготовки. В процессе невольно замечаю, что литература отличается от нашей. Видимо, директор подбирает книги каждой группе индивидуально.

– У них другая форма заготовок, – говорит Олеся по внутренней сети, обращая наше внимание.

Игорь собирает всё в ровную стопку, многословно благодарит и отходит от стола.

– Эй, Игорь, – окликаю парня.

Как мне кажется, на нашем столе появилась лишняя, похожая на монетку, плашка.

– Это, случайно, не ты забыл? – интересуюсь и вижу, как парень застывает. Он оглядывается… а Олеся включает резец для отрисовки глифа.

Вижу, как проходит импульс от резца к заготовке. Плашка реагирует на активную магию и пробуждается, разворачиваясь в огромную шаровую молнию.