Текст книги "Моя Академия. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Валерий Листратов

Соавторы: Валерий Листратов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 55 страниц)

– Понимаешь, я не могу ответить, почему существа погибают от твоего оружия. Причем погибают мгновенно, – уточняет Пилюлькин. – Я лично наблюдал за твоим резервом – и ничего. Видел, как ты уничтожаешь существ. На самом деле, есть куда более интересный момент, но ты, скорее всего, уже догадался.

С любопытством жду пояснений. В кабинете повисает очередная пауза.

– Наверняка ты замечал, что нет никакой разницы, куда ты попадаешь оружием, – говорит уже известный факт Пилюлькин. – Те раны, которые ты наносишь мелким монстрам, по идее, для них не смертельны. Почему тогда существа погибают так стремительно, будто им отрезали головы или парализовали нервную систему? Я бы на твоем месте подумал над вторым вариантом. С чем связана такая реакция, я, к сожалению, предположить не могу.

– Когда я попал в корень дерева – оно не погибло, – рассказываю. – это было на тропе.

– Да, я слышал эту историю. Думаю, что дерево некоторым образом относилось к своим корням как к расходному материалу. Инструменту, а не телу. Может, поэтому? – предполагает целитель.

Пожимаю плечами.

Пилюлькин встает из‑за стола и делает несколько шагов в сторону двери.

– Зато у меня появились ответы по поводу твоего огня, – на этот раз целитель улыбается. – Но без новых вопросов не обошлось. С одной стороны, всё нормально. Ты маг, и огонь у тебя вполне магический. По своей структуре очень плотный. Когда ты запускаешь росчерк, он ведёт себя именно так, как и должен вести росчерк стихии.

– Но, видимо, не все так гладко? – догадываюсь.

– Всё гладко за исключением одного, – подтверждает Пилюлькин. – Почему‑то измененные животные сгорают без остатка. В то время, как стена от твоего росчерка почти не пострадала. Что я могу сказать по легкому следу? Обычный росчерк первокурсника – не более. Он точно не смертельный.

Тут есть над чем поразмыслить. До этого момента я и вовсе не думал, что смогу так быстро пользоваться магией. Для меня сегодня произошел какой‑никакой, но прорыв.

– Получается, мое пламя гибельно только для существ прорыва? – спрашиваю.

– Этого мы пока не знаем, – пожимает плечами целитель и проходит от двери к столу. – Может быть, еще для других живых существ, но это не очевидно. Здесь нужны ещё эксперименты.

– Значит, мы можем это проверить? – уточняю.

– Пока такой возможности предоставить не могу, – вздыхает Пилюлькин. – Но я запомнил, Ларион. Как только у меня появятся обычные крысы, я тебя позову на беседу, так сказать.

– Такие эксперименты разрешены в Академии? – узнаю на всякий случай.

– Официального запрета нет, – расплывчато отвечает Пилюлькин. – В следующий раз постараюсь заказать обычных лабораторных мышей или крыс и тараканов. Попробуем с тобой провести опыт. Сейчас запомни: какие‑либо дуэли с другими студентами я тебе категорически запрещаю. Просто на всякий случай. Но ты не переживай – это ненадолго. Когда завхоз выполнит мой заказ, мы попробуем решить эту проблему.

Целитель ходит по кабинету и формулирует свою речь. Мне же выпадет время подумать. Если Пилюлькин так со мной возится, значит, случай исключительный или по крайней мере сложный. К тому же, сегодня я узнал, что моя магия убивает монстров – это подстрахует нашу команду если вдруг что. Ребятам пока говорить не буду, лучше опробую на полигоне или на тропе. Револьвер у меня в любом случае останется.

– Через тебя проходит очень мало магии огня, – целитель приступает к рассуждениям. – Именно поэтому тебе будет крайне сложно напитывать глифы. Такое я уже встречал. Обычно это решается банально – тренировками. Чем больше будете использовать огонь, тем быстрее сможешь наполнять глифы магией.

– Звучит не так страшно, – улыбаюсь.

– Действительно. Просто тренироваться нужно на порядок больше, чем остальным. Но, да, не так страшно. Кроме того, не торопись, Ларион, – останавливает меня Пилюлькин. – Как раз здесь у меня возникают вопросы. Дело в том, что когда ты работал росчерками стихии, твой резерв уменьшался на смешные доли процента, чего, по идее, быть не должно.

Это я и сам чувствовал. Более того, после этого резерв сразу восполнялся. Об этом молчу. Слушаю, что скажет целитель.

– У меня возникает конфликт нескольких наблюдений, – продолжает он. – С одной стороны, все артефакты говорят о том, что ты маг весьма средней силы.

Пожимаю плечами – это не новость.

– Да, но на формирование огненного росчерка у тебя ушли доли процента наблюдаемого резерва, сейчас приведу пример для понимания, – Пилюлькин задумывается. – На четыре росчерка ты должен были истратить, как минимум, половину своего резерва в этом возрасте. Если вычеркнуть исходные данные, я бы сказал, что у тебя резерв уровня архимага.

После этих слов улыбка сама наползает на лицо.

– Не торопись, – замечает мою реакцию Пилюлькин. – В этом возрасте подобного просто не может быть.

Глава 9
Мы замечаем отсутствие стены

– Почему? – задаю вопрос.

– Да потому что тогда ты бы фонил как солнце, не меньше, – отвечает целитель, и в этот момент напоминает безумного одержимого ученого. – Рядом с тобой было бы невозможно находиться. Я всё‑таки считаю, что это характеристика твоего огня. К тому же хорошо помню твое легкое истощение, когда ты пришел после боя на этаже. Если бы у тебя был резерв архимага, то никакого истощения и никакой усталости. Это просто разные уровни.

– И что мне теперь делать? – спрашиваю.

Всю новую информацию хочется для начала просто осмыслить. Но понимаю, что совет знающего человека тут тоже не помешает.

– Могу дать рекомендации, – предлагает Пилюлькин.

– До того момента, пока мы с тобой не поймем, на что влияет твой огонь, я запрещаю тебе участвовать в дуэлях. Это главное, поэтому повторю хоть трижды. Их у вас здесь вряд ли будет много, но иногда первачки занимаются ерундой. Поскольку вы все дворяне, мы просто обязаны предоставлять вам площадку под это дело.

– Понял, – киваю.

Целитель подходит к столу и строчит на клочке бумаги мелкие буквы.

– Вторая рекомендация – больше работай с огненной магией, – озвучивает он. – Старайся как можно больше проецировать ее вовне. Желательно, без остановки.

– Как‑то раз я два часа держал огонь, но так ничего и не почувствовал, – вспоминаю случай на тропе.

– Ничего, значит, я попробую найти для тебя кристалл‑накопитель с активным наполнением, – обещает Пилюлькин. – Будешь заряжать. Такой кристалл прекрасно откачивает силу. Сможешь хотя бы ориентироваться на разницу ощущений. Определишь, что у тебя с резервом.

– Хорошо, – отвечаю.

О таком накопителе я даже не слышал.

– Тогда договорились, – подтверждает Пилюлькин. – В общем, Ларион, из пары часов бодрости эликсира у тебя осталось не больше часа, и я бы на твоем месте сходил в столовую, иначе завтра будешь очень голоден.

Неожиданный побочный эффект.

– Да, конечно, – сразу же соглашаюсь.

– Когда лабораторная живность придет к завхозу, тогда продолжим, – обещает целитель. – А сейчас прошу придерживаться моих рекомендаций, – отдает мне небольшой листок бумаги. – Плотно перекуси и сразу же постарайся добраться до кровати. Очень не хочется подбирать тебя в коридоре.

Видно, что Пилюлькин шутит, но только отчасти. Благодарю его и выдвигаюсь в столовую. Благо идти недалеко.

На входе понимаю, что людей почти нет. Все столики в основном стоят пустые. Пара военных на краю зала и несколько одиночек не в счет. Наверное, все уже давно поели. Да и правильно – уже поздновато для ужина.

Только за одним большим столом сидят пять моих сокомандников. Беру поднос и подхожу к раздаче. Выбора особо нет даже за деньги. В тарелке уже лежит магическая каша и небольшой кусок мяса с овощами. Голод накатывает волнами. Организм ведет себя в точности так, как и предупреждал целитель.

Подхожу к своим, и они сразу же меня замечают. На лицах тут же появляются улыбки. Макс машет рукой, а Марк кивает на единственный пустой стул.

Приятно, чёрт возьми! Всё‑таки меня ждали.

– Ты где был? – спрашивает Макс. – Мы уже поесть успели.

Смотрю – действительно, успели. Судя по пустому столу, даже посуду отнесли, но всё равно сидят в столовой.

– Да, к Пилюлькину заходил, по поводу моего резерва, – отвечаю. – Я же плохо его чувствую. Он мне немного помог разобраться.

Все ребята, на самом деле, несмотря на усталость, заинтересованы.

Девчонки, видимо, успели принять душ – выглядят посвежее парней. Парням бы он тоже не помешал, всё‑таки магическая форма – магической формой, а взбодриться было бы неплохо. Думаю, они первым делом ринулись в столовую. Представляю, какая тут была толпа сразу после занятия.

– Ты молодец! – восхищается Олеся. – Выглядишь хорошо.

Девушка не лукавит. Сам чувствую, что после эликсира в целительском кабинете сил больше. Но также понимаю, что это временно, и нужно поскорее добраться до кровати.

– И не говори! – с легкой завистью поддерживает Макс. – Ты прямо свежий как огурчик, после такой‑то полосы препятствий.

– Вообще‑то, мне тоже было тяжело, – признаюсь. – Хотя мы с дядькой занимались с семи лет. – Но даже с ним таких интенсивных нагрузок мы никогда не проводили. Теперь уже и не спросишь почему. – А выгляжу хорошо, совсем не поэтому. Пилюлькин дал мне выпить эликсир. Так что это временно.

– Ничего себе, и что он тебе сказал? – интересуется Макс. – Надолго хватит? Нам таких не предлагали. Я бы не отказался.

– Он говорит, что через два часа я просто упаду, – передаю слова Пилюлькина.

– Сколько времени из этих двух уже прошло? – заботливо интересуется Олеся.

– Остался ещё максимум час, – подсчитываю. – Так что времени немного, но оно есть.

Зачерпываю полную ложку каши и отправляю в рот. Вкус после эликсира кажется вполне приемлемым. Такое ощущение, что меня выпустили после двухдневной голодовки.

– Тогда ешь быстрее и давай обсудим, зачем ты хотел нас собрать, – торопит меня Макс.

Съедаю всё, что осталось в тарелке быстрее, чем ребята успевают переглянуться.

– Смотрите, – обращаюсь к ним. – Если мы продолжим проходить этот полигон поодиночке, то точно сдохнем или станем сильнее. Вот только случится это не так скоро, – начинаю объяснять.

– Да это и ослу ясно, – пожимает плечами Макс.

– Помните, как сформулировал задачу физрук? – спрашиваю.

– Никак он не сформулировал, – отвечает до этого притихшая Марина.

– Сказал: «бегите и не смейте портить мне оборудование!» – подхватывает Олеся.

– Воот, – подтверждаю и ловлю вопросительные взгляды. – В общем, ребята, предлагаю в следующий раз лучше прислушиваться к тому, что он говорит. Есть у меня подозрение, что мы могли пройти этот полигон вшестером, помогая друг другу.

– Хочешь сказать, четкого правила не прозвучало, и мы в контексте просто его додумали? – первым догадывается Макс.

– Он вообще сказал, насколько я помню, что мы можем пользоваться чем хотим, – напоминаю.

– То есть мы спокойно могли пользоваться помощью друг друга? – переспрашивает Олеся.

Все смотрят на меня так, будто я им только что открыл невероятное.

– Точно! И девчонкам могли помочь, и сами бы намного быстрее прошли, – соглашается Марк.

– Вот и я про тоже, – киваю. – Мы могли поддержать друг друга и не убиваться на препятствиях до полусмерти.

– А где ты раньше‑то был? – спрашивает Аглая и морщит нос.

– Так, он же меня первого погнал, – отвечаю. – Пришлось играть по тем правилам, которые были. Да и на тот момент я не был настолько уверен.

– А сейчас снизошло озарение? – в своей манере уточняет Аглая.

Марк кидает на нее неодобрительный взгляд, но девчонка упорно делает вид, что не замечает его.

– Типа того, – подтверждаю её слова. – Есть конкретные правила, например, не портить оборудование, иначе… всё остальное мы придумываем сами.

– Откуда ты знаешь? – интересуется Олеся.

– Да, Пилюлькин сказал, что они дают клятву Империи и самой Академии, – рассказываю. – Нам с вами они ничего не должны. Обязательства у преподов только перед Академией и Империей. Понимаете, в чём разница?

Ребята переглядываются.

– Они точно не будут опираться на жалость или на хорошее отношение, – объясняю. – Если разобраться в принципе таких клятв, и то и другое им просто недоступно. У них задача четко сформулирована Императором или Академией. Надо исходить из этого.

– Логично, – соглашается Макс. – Выводы, которые ты делаешь…

– Можно использовать, – киваю. – Уверен, что это подразумевается.

Пока все переваривают информацию, Олеся уносит мою тарелку. Мелочь, а приятно.

– Спасибо, – благодарю девушку.

Аглая закатывает глаза, но тут же получает под столом толчок от Марка. Забавно, что парень постоянно за ней следит как старший брат.

Олеся возвращается за стол, и я продолжаю:

– Поэтому в следующий раз, когда нас загонят на полигон, внимательно слушайте, что говорит физрук. Это касается не только полигона. Чем быстрее мы станем работать в команде, тем лучше. Тем более, препод ещё с утра рассказывал, что основная задача – сделать так, чтобы мы друг друга дополняли.

– Здорово, – радуется Олеся. – Ещё одну такую тренировку я не вынесу.

Марина согласно кивает. Ей, судя по виду, физические нагрузки даются сложнее, чем остальным.

– Обещают, что завтра мы научимся росчерку огня, – передаю ребятам все, что узнал от Пилюлькина.

– Все будут учить огонь? – удивляется Олеся.

– Вообще, не знаю, – честно говорю. – Пилюлькин проводил опыты и сказал, чтобы я освоил огненный росчерк. В конечном итоге у меня получилось, но пришлось помучаться.

– Это так сложно? – узнает Макс.

– Думаю, вам будет в разы легче, – высказываю догадку. – У меня были некоторые сложности. Да и с магией как таковой до этого не работал. Ну, вроде бы справился.

Рассказываю о магической технике.

– Надо попробовать, – вздыхает практически обессилевшая Марина.

– Не уверен, что нужно тренироваться в этом направлении обязательно сегодня, – предупреждаю. – Мне кажется, лучше дождаться самого урока.

– Ну да, – поддерживает Макс. – Вдруг что‑то пойдет не так.

В общем, хорошая была идея, чтобы собраться после полигона. Ребята обсуждают физрука, и все сходятся на том, что нужно быть внимательнее к его словам. Мы договариваемся, что в следующий раз на заданиях преподавателя мы первым делом обсуждаем всевозможные варианты и закидываем идеи для упрощения нашей жизни.

– Тогда отсыпаться! – первым из‑за стола встает Макс.

Полигон для него не показался легкой прогулкой. Никто, кроме Аглаи, не пытается делать бодрый вид. Да и у меня, судя по состоянию, действие эликсира подходит к концу.

– Всем до завтра, – прощаюсь и направляюсь в сторону своей комнаты.

Время тикает, но кроме фоновой усталости, ничего критичного. Чувствую себя относительно нормально. Вхожу в комнату, снимаю накидку, и как только сажусь на кровать, отключаюсь.

Просыпаюсь только глубокой ночью и вижу, что успевает пройти аж восемь часов. Получается, не зря Пилюлькин предупреждал. На самом деле мог отключиться, пока шел. Вот ведь. Все нужно понимать буквально. Я все еще в одежде. Раздеваюсь и пристраиваю револьвер поближе. После этого снова проваливаюсь в черноту сна.

Второй раз просыпаюсь уже от звука колокола. Чувствую себя замечательно. Смесь эликсира, видимо, не даёт побочек, а, скорее, способствует долгому и хорошему сну. Взгляд падает на информер.

Надо, наконец, посмотреть, что ответила Ариадна.

Тянусь к информеру и захожу в почту. Там несколько сообщений. Одно из магазина, где покупал одежду, его сразу кидаю в корзину. Еще несколько от Ариадны.

Открываю первое.

«Ларик, здравствуй! Рада, что ты добрался до Академии и устроился. У меня тоже все хорошо. Как будешь в городке, напиши. Всегда тебе рада».

На лицо наползает улыбка. Приятно, что девушка обо мне не забыла. Открываю второе сообщение. Оно немного длиннее.

«Наверное, там у тебя много дел. Черкни пару строк о своем состоянии, как появится минутка. Кстати, в городе, вроде бы случайно встретила следователя, расспрашивал о тебе. Быстро отстал, но, кажется, из города не уехал. Будь осторожен».

Ненадолго задумываюсь над ответом. Приятно получить весточку от знакомого и почти близкого человека, пусть и немного тревожную. Казалось, что мы с Козьмой Ефремовичем все выяснили. Хм. Набираю короткий ответ:

«Большое спасибо, что предупредила. У нас тут аврал. Как буду в городе, дам знать. С меня пирожные».

Недолго думаю над тем, не заказать ли букет цветов, но быстро отметаю эту идею. Вспоминаю, что у девушки в личной жизни все хорошо, портить идиллию не хочется. Прошлый букет был все‑таки в качестве благодарности. Гормоны берут свое, и я недолго колеблюсь. Блокирую информер и откладываю в сторону.

Резко встаю с кровати и понимаю, что тело нисколько не болит. Наоборот, просит активности и готово еще раз пройти полигон в одиночку. Всё‑таки эликсир Пилюлькина – отличная находка. Нужно будет заказать у целителя побольше. Нам всем такая штука пригодится.

Быстро принимаю душ. Мои сокурсники еле шевелятся после вчерашнего. Утренний моцион и сборы укладываю в четверть часа, не больше. Почти бегом направляюсь в сторону складов.

Сейчас в этом направлении идти намного безопаснее, чем в первые дни. Скорее всего, преподаватели и сотрудники Академии находят время, чтобы обезопасить самые проходные коридоры. Спиралей хмари возле стен практически не встречаю вплоть до самих складов. Везде висят указатели – короткие, но простые. На них написаны названия помещений. Таблички чересчур яркие, и сильно выбиваются из внутреннего мрачноватого интерьера замка. Уверен, это сделано специально, чтобы хмарь не могла подстроиться, подобно тому как случилось с нами перед тем, как мы попали на четвертый этаж.

Ориентируюсь по указателям и стучусь в дверь склада. Насколько помню, мы с Алексом приходили примерно в это же время. Завхоз уже был на месте, так что разбудить его не должен.

– Афанасий Германович, – зову мужика после того, как стучусь в дверь.

– А! Это ты, заказчик? – раздаётся голос завхоза. – Заходи, не тушуйся.

Похоже, клиент завхозу намного важнее обычного студента. Прав был Макс. Улыбаюсь про себя.

– Проходи, проходи, – повторяет мужик.

Закрываю за собой дверь и подхожу к стойке.

– Смотри! Всё, что заказывал, – говорит завхоз, выкладывая свёртки разных размеров. – Практически всё взял, кроме информера. Какую модель хочешь?

– Вы предупреждали, что в ближайший месяц со временем будет напряг, – говорю, – и, кажется, не обманули.

– Так и есть – будет тяжеловато, вы ж не привыкшие все еще, – соглашается со мной завхоз. – Это еще цветочки, ягодки впереди.

Обращаю внимание на его комментарий. После разговора Пилюлькина всё чаще отмечаю значение сказанных слов. Особенно если слова принадлежат сотрудникам Академии.

– Тогда пока оставлю старый, – принимаю решение.

– Правильно, – кивает Германыч и достаёт из‑под стойки последний сверток. Он размером чуть больше остальных.

– Держи, здесь машинка для снаряжения патронов, – объясняет он. – Иглы, как ты просил. Офицерские пайки. Там еще по мелочи тебе положил.

– Спасибо, Афанасий Германович, – благодарю мужика.

Завхоз принимает заслуженную благодарность с улыбкой. Видно, что дело доставляет ему удовольствие.

– Я бы ещё хотел заказать эликсиры, – говорю.

– Эликсиры? – удивляется Германыч. – Какие такие эликсиры?

– Для восстановления, – поясняю. – Я вчера после полигона ходил к целителю – тот мне выдал. После него пару часов бодрячком потом падаешь, словно подрубленный. А сегодня вообще хорошо, а все наши ползают словно варёные раки.

– Ааа! Такие эликсиры! Нет, этого я тебе не дам, – качает головой завхоз.

– Почему? – удивляюсь.

Крайне странно, что Германыч так сразу отказывается от лёгких денег.

– Понимаешь, – говорит завхоз, – в этом просто нет смысла, да и для твоего развития вредно.

– Почему? – снова удивляюсь. – Я же, наоборот, сейчас готов слушать учителей лучше, бегать, прыгать, сколько скажут.

– Да, готов, только мотивации у тебя никакой нет, – объясняет Германыч. – По крайней мере, пока. Смотри, у тебя сегодня или завтра по расписанию должен стоять урок целительства. Там вам прочитают целую лекцию по эликсирам. Там же узнаете основы для восстановления.

Замечаю, что завхоз примерно в курсе нашего расписания. Внутреннее чутье мне подсказывает, что за первокурсниками следят более тщательно, чем пытаются показать внешне.

– А что не так с мотивацией? – продолжаю разговор.

Когда завхоз не прочь поболтать – надо пользоваться случаем.

– Если у тебя нет мотивации, то ты будешь хуже тренироваться, – поясняет он. – А связываться с эликсиром вообще смысла нет. Восстанавливающие будете делать самостоятельно, зачем тратить империалы на всякую чушь?

Кажется, завхоз тоже находится под действием клятвы. Упускать возможность немного заработать он бы точно не стал.

– Привыкнешь покупать, а сам ничему не научишься, – продолжает он. – Это во‑первых. А во‑вторых – именно тем восстанавливающим эликсиром часто пользоваться вредно. Он, так сказать, эту бодрость забирает у тебя же из будущего. То есть за два часа относительной бодрости – восемь ты без движения.

– Но я себя прекрасно чувствую, – замечаю.

– Понятное дело, – хмыкает Германыч. – Ты же спал, и организм восстанавливался в параллель. А это не всегда так. Выпьешь эликсир днем – не уснешь. Будешь валяться как медуза и даже глаза закрыть не сможешь. Нет, так дело не пойдет. Эликсиры не продам. Рецепты – пожалуйста, приходи потом, как научишься азам.