Текст книги "Моя Академия. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Валерий Листратов

Соавторы: Валерий Листратов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 55 страниц)

– Да, по поводу вас разговоров было много, – подтверждает целитель. – Терять на охоте мы никого не хотели. Почти сутки искали как самый ценный клад. Подключили всех, кого смогли. Кроме студентов, конечно же. Им лучше не выходить за пределы замка. Ваша группа как сквозь землю провалилась. Но клятва активная, а сигналы амулетов не работают. Искали. Думаю, эта часть территории Академии сейчас самая перерытая. И дальше бы искали.

– И часто такое случается? – спрашиваю целителя.

– За мою пятнадцатилетнюю практику так, чтобы целая группа то появлялась, то пропадала – ни разу не встречал. Обычно либо одно, либо второе. Если уж студент пропадает в лесу, то с концами, – смеётся целитель.

– Да уж. Так себе шутка, – откликается Аглая.

Остальные идут молча. Состояние вроде ни у кого не меняется, но стараюсь следить за поведением ребят. Слишком уж все притихли.

– А это вовсе и не шутка, – говорит Пилюлькин. – У нас в Академии за последние десять лет кардинально изменилась схема обучения. Может быть, оно и к лучшему. По крайней мере, магов теперь выпускается больше. Раньше пропадали… Но исчезали окончательно. Ни ответу, ни привету. А вот так, чтобы как вы – то пропали, то нашлись, то опять пропали – у нас впервые. Поэтому директор сейчас землю роет, чтобы понять, кто его на этой должности подсидеть хочет.

Вот как. В эту сторону никто из нас не думал. А если и думал, то вслух не говорил. Пропажа студентов у меня никак не соотносилась с политикой Академии. Вплоть до этого самого момента.

– Очевидно, что из наших никто не мог, но чёрт их знает. Вдруг кому вожжа под хвост попала, – подумав, добавляет Константин Иванович.

Глава 11
Снова попадаю в лазарет

– Директор сильно переживает по этому поводу? – задаю вопрос.

– Не очень, – выдает неожиданный ответ Пилюлькин. – Должность так себе – её занимать можно только по призванию. Те, кто ради денег встаёт на такие места, очень быстро выгорают. Через директора проходит огромный объём, добываемого в прорыве, да и со следующего года аристократы будут звенеть деньгами, чтобы их наследники могли попасть на обучение в место прорыва. Тут же станет совсем безопасно… но это всё равно не сравнимо ни с ответственностью, ни с расходами на Академию.

Целитель откровенничает. Видно, что он очень радуется нашему появлению. Да и общаемся в последнее время довольно часто.

– По идее, это всё слишком странно и нелогично, – высказываю мнение. – Либо мы просто не видим логику за последними исчезновениями.

– Так и есть, – соглашается со мной целитель. – Ладно, пришли, – говорит он перед дверью кабинета. – Давайте так: в диагност я вас закидывать не буду, показаний нет, но восстановительные эликсиры лучше выпейте прямо сейчас.

Заходим в целительскую. На столе много расставленных баночек. Шкафы чуть ли не перевернуты.

– А, это? – показывает Пилюлькин. – Мы же не знали, что там с вами случилось. Готовились к худшему. Но сейчас можете забыть как страшный сон. Следите за уровнем энергии. Скорее всего, может резко клонить в сон. Тогда вторые комплексы выпьете. Разведете сами, уже умеете. А теперь к хорошим новостям. Ваши спасённые студенты живее всех живых. Завтра последняя выписывается.

Новость и правда замечательная. Ребята тоже радуется вместе со мной. Неплохо будет спросить наших согруппников про самочувствие. Все по очереди выпиваем первый комплекс мутно‑зеленого цвета. На вкус чуть отдает цитрусом. Второй витаминный коктейль берем в порошке.

– Майя наконец стабильно в сознании, почти в норме, – рассказывает целитель. – Кормака выписали ещё два дня назад. Сегодня еще один пострадавший выписывается. Он в сознании, так что к вечеру выпишу.

– Еще один? – переспрашиваю.

– Ну, да, смешной такой, в очках, – объясняет Пилюлькин. – Игорем зовут. – Поступил с сильным истощением. Заикался. Что, где и как – не говорит. Молчит, но в сознании. Показаний, чтобы держать его дальше нет. Поэтому тоже идет на выписку. Хочет молчать – пусть молчит дальше. Кормак ещё пару дней назад спрашивал, где вы пропали.

Мы с Олесей коротко переглядываемся. Вспоминаю, как мы видели Игоря поздно вечером. Не удивлюсь, если всему виной погоня за обезьянкой‑бесом. С ней тоже не все в порядке. Своим мы не рассказывали.

– Майе мы тоже рассказали, кто её спас, – продолжает целитель. – Так что девочка очень хотела бы с вами поговорить. Но ещё успеете – сегодня пока оставляю её, потом выпишу, там и поговорите. Слухи быстро разлетелись, так что она в курсе, что вы пропали.

– А можно сейчас к ней заглянуть? – уточняю.

– Можно, только не всей толпой, – разрешает Пилюлькин.

– Пойдёшь со мной? – спрашиваю Олесю.

– Не, Ларик, ты как‑нибудь сам, – говорит девушка. – Мы лучше в столовую пойдем, займем наш столик. Помнишь же, как после этих эликсиров ломает?

После витаминных комплексов Пилюлькина есть хочется как никогда. Тут не поспоришь. Есть еще примерно полчаса, пока коктейль подействует. Но если сразу после встречи с Майей у меня будет готовая порция чего‑нибудь съестного – точно не откажусь.

– И обед тебе возьму, – с полувзгляда понимает меня девушка.

Ребята уже торопятся в столовую, и я тоже чувствую постепенно накатывающий голод. Ничего, успею. Пилюлькин забирает пустые пробирки и ещё раз уточняет, точно ли все взяли по второму восстанавливающему эликсиру.

– Ну что, решили? – спрашивает Пилюлькин. – Кто пойдет к нашей больной? – спрашивает он.

– Я схожу, – отзываюсь.

Оглядываюсь. Ребята исчезают в дверях.

– Хорошо, пойдём за мной, – машет рукой целитель.

Пилюлькин отводит меня в ту комнату, где я уже бывал. Свою первую ночь в Академии я провел именно здесь. Комната выглядит как прежде. Единственное изменение – занавеси между кроватями. Все занавеси, кроме крайней открыты. К ней мы и направляемся.

В основном кровати пустые. Только посередине замечаю тень. Когда мы доходим, вижу испуганный взгляд Игоря. Как только он меня замечает, то сразу же натягивает на голову одеяло. Совершенно непонятная реакция. Либо парень боится всех людей в принципе, либо реагирует так исключительно в мою сторону. А ведь Пилюлькин говорил, что все уже практически здоровы. Да и выписка Игоря, вроде как, назначена на вечер.

– Я вас оставлю ненадолго, сможете поговорить, – обращается ко мне Пилюлькин и еле слышно стучит в каркас полотна на раме.

– Это вы, Константин Иванович? – доносится вполне себе живой и радостный голос Майи. – Секунду.

Одна из тяжёлых занавесей открывается. Видимо, тут каждый сам выбирает, закрывать свою штору или нет.

– О, Ларион, привет! Как я рада, что с тобой всё в порядке! – на удивление радостно и доброжелательно приветствует девушка. – Твоя группа в порядке?

Выглядит «больная» неплохо. Я бы даже сказал симпатично. Волосы немного растрепаны, на щеках заметный румянец.

– Да, мы нашлись, – отвечаю. – Спасибо за беспокойство. Остальные вроде нормально, пошли в столовую подкрепиться.

– Да ну, какое беспокойство. Я была уверена, что вы справитесь, – в голосе Майи и правда чувствуется железобетонная уверенность.

– Ладно, ребят, я вас оставляю, давайте недолго, скоро вернусь, – говорит Пилюлькин. – Не забывай, тебе надо плотно поесть, – напоминает мне.

– Хорошо, – киваем мы одновременно с девчонкой, что, в общем‑то, добавляет толику веселья.

– Проходи, Ларион, – Майя приглашает в свою отгороженную комнатку. – Ты же здесь пока не был?

– Почему же? Был, – отвечаю и сажусь на прикроватный стульчик. – Целую ночь тут провёл.

– Да ты что? Когда успел? – удивляется девочка. – Если с таким же истощением как у меня, не завидую.

– Нет‑нет, просто так сложилось, – объясняю. – В первый же день, когда сюда приехал, меня устроили в целительской на ночевку. Приехал поздно, в комнату бы не заселили, – улыбаюсь воспоминаниям.

Складывается ощущение, что с первого дня пролетело очень много времени. Столько событий и впечатлений. Хотя по факту дней прошло всего‑ничего.

– А я так обрадовалась, когда пришла в себя! – делится эмоциями Майя. – Потом мне сказали, что это ты меня нашел.

– Я бы сказал, наша группа, – добавляю. – Да и ты сама молодец, соориентировалась. Пилюлькин сказал, что ты как смогла защитила себя от последствий. За счет этого и выжила.

– Да, конечно! – кивает девушка. – Я же не сразу поняла, что попала не туда. А потом… рассказать?

– Было бы здорово, – сразу соглашаюсь. Для общей картины точно не помешает.

Общение с Майей течёт спокойно и непринуждённо. Всё время появляются общие темы для разговора, но пять минут – есть пять минут. Выяснить получается не так много. К нашему общему сожалению – а я уверен, что именно эту эмоцию считываю с лица собеседницы – нас прерывает Пилюлькин.

– Ну всё, проведал, пора и честь знать, – вмешивается он. – Скоро выпишу, девочка уже почти в норме, тогда и наговоритесь.

– Было приятно поболтать, – говорит Майя. – А то мне так скучно в последнее время, мало кто приходит.

– Да, мне тоже приятно, – отвечаю и совершенно не кривлю душой.

Мне действительно понравилось общаться с очень светлым человеком. Эту свою черту девчонка на лекциях не показывала. На лекциях она совсем другая.

– До встречи, Ларион! – слышу перед тем, как закрывается завесь. Успеваю только махнуть рукой.

Снова прохожу мимо комнатки Игоря. Ловлю испуганный взгляд, а парень натягивает на голову одеяло. Будто прячется.

Что‑то с ним не в порядке. Пилюлькин никак не комментирует ситуацию и делает вид, что ничего не произошло. Значит, расспрашивать точно не стоит. Если подобные реакции нормальны для Игоря, можно выбросить его из головы. Мало ли, что там случилось. Портить отличное настроение не хочется.

Дохожу до столовой. Олеся улыбается мне и показывает на тарелку с едой. Приятно, что она так вовремя позаботилась о моём обеде.

Подхожу ближе и сажусь за стол.

– Ну как там Майя? – спрашивает Аглая.

– В полном порядке, – честно отвечаю. – Никаких заметных нарушений не увидел. Смеется, рассказывает всякое. Мысли связные, шутит…

– Ну‑ну, – смеется Аглая. – Ты же теперь наверняка для неё рыцарь, не меньше. Что она тебе интересного рассказала? Как она вообще попала в тот коридор?

– Там долгая история, как я понимаю. Мы договорились обсудить её после выписки, – рассказываю. – Пилюлькин выделил нам на разговор буквально пару минут.

– И о чем же вы говорили целых пару минут? – щурится Аглая.

– Да какая разница? – вмешивается Олеся. – Дайте Лариону поесть спокойно. Наверняка он сейчас от голода умирает. Да ведь? – девушка мастерски переводит тему и одновременно проявляет заботу.

И тоже как нельзя кстати. Пользуюсь заминкой и ставлю перед собой тарелку с шикарным стейком. С нескрываемым удовольствием вгрызаюсь в него. Вкус необычный, ни на что не похожий.

Хм. Так‑то в столовой нас ни разу плохо не накормили. Обеды под стать ресторанным. Сегодня еще и экзотично. Да, об этом директор и завхоз упоминали. Ближайшие приемы пищи обещают быть как минимум необычными.

– Меня больше напрягло поведение Игоря, – рассказываю. – Он тоже лежит в лазарете.

Коротко переглядываемся с Олесей. Понимаю, что ребятам она про нашу ночную прогулку не говорила.

– А что с ним? – беспокоится Марина.

– Вроде ходил себе, как обычно, бурчал под нос, – добавляет Макс.

– Да, я тоже не в курсе, что случилось, – отвечаю. – Он на меня так испуганно смотрел. Еще и в одеяло закутался с головой.

– Может, спал? – предполагает Марина.

– Очень вряд ли, – говорю и заканчиваю со своей порцией.

– Это очень странно, – чуть ли не хором произносят ребята.

– Ладно, потом узнаем, что с ним, – говорю. – Сами знаете, как слухи разлетаются по Академии. Какие дальше планы? – спрашиваю.

– Да у нас планов‑то по большому счёту никаких, – отвечает Макс. – Уже два дня, считайте, прошло. Выходной провели в лесу, сегодня, вот, занятие физрука пропустили.

– Помните, что он сказал? – напоминает Аглая. – Хоть раз не появимся на его предмете по любой причине – у нас будут проблемы.

– Думаю, он нас просто запугивал, – предполагаю. – Тем более, причина у нас, если так посмотреть, очень серьёзная.

– Да плевал он на наши причины, – грустно ухмыляется Аглая. – Ты вообще у него в списке любимчиков – прогулял два из двух.

Тут она права. Да и я до конца не уверен, что пропуски нашей группы нам в ближайшее время не аукнутся. От препода можно ожидать, чего угодно.

– Ладно, скоро посмотрим, чем нас порадует господин физрук, – вздыхаю. – Когда там у нас следующие занятие?

– По расписанию завтра, – подсказывает Марина, открывая информер. – Сегодня у нас больше ничего, можем отдыхать. Тем более, что в сон клонит – просто жуть.

За собой подобного не замечаю, но ребятам верю. Мы все за сегодняшнее утро неплохо потратились. Только недавно вышли из боя, вполне может оказаться, что скоро организм поймет – мы в безопасности.

– Если переживем занятие физрука, надо бы дойти до завхоза, – предлагает Аглая. – Узнать, что там с нашими импералами.

– За выход уже заплатили, – говорит Марина, снова вглядываясь в информер. – За остальное пока не вижу.

Глава 12
Ко мне заглядывает гость

Перед сном провожаю Олесю до комнаты.

– Как думаешь, что случилось с Игорем? – спрашивает она.

– Не знаю, – задумываюсь. – Если бы что‑то страшное, Пилюлькин бы вряд ли стал его выписывать. Подождем, расскажут.

– Тоже верно, – соглашается девчонка. – Тогда до завтра? Надо хорошенько выспаться перед занятием физрука.

– До завтра, – говорю и получаю поцелуй в щеку.

Спать мне, в отличие от моих сокомандников, не хочется. Решаю пройтись по тем местам, где пропадали студенты. На этот раз не вижу никаких схожих признаков и мелочей. Преподаватели поработали основательно, и всё хорошенько зачистили. Никаких толчков подсознания, пока хожу по коридорам, тоже не чувствую. Будто бы здесь ничего и не было.

Прогулка не приносит никаких плодов, зато прекрасно помогает устаканить мысли.

Добираюсь до комнаты по практически пустым коридорам. Вечером все в основном либо сидят по комнатам, либо тренируются.

Открываю дверь и сильно удивляюсь. Моя вязь глифов, несмотря на нашу пропажу, как висела, так и продолжает висеть. А ведь прошло уже больше суток! Надо же, не потускнела и не рассыпалась. Олеся как‑то обмолвилась, что у них с Мариной не особо получается хотя бы удержать глиф на одном месте.

Пока есть силы, дописываю цепочку расширения. Иначе сонливость после эликсира восстановления в любую минуту возьмет своё. В прошлый раз получилось сделать большую половину. Сейчас же увлекаюсь и не замечаю, как дописываю оставшиеся звенья.

Глифы остаются висеть в воздухе. Значит, получается без ошибок.

Интересно. Теперь, пожалуй, стоит запустить его первое применение.

Жестом размещаю цепочку по стыкам комнаты. Звенья прилипают намертво. Если провести по ним рукой – получается еще крепче. Кажется, что пространство в этих местах условно застывает и становится абсолютно стабильным.

Всё. Цепочка полностью соответствует стене, будто так изначально и задумывалось.

Напитываю вязь. Магии на удивление уходит прилично. Германыч предупреждал, что на каждый глиф уйдёт около двух объёмов магии росчерка. Это я хорошо запомнил. Вот только за последние минут пять я бы мог создать росчерков пятьдесят, если не целую сотню. Глифов на стене намного меньше. Магия просто утекает как через открытый кран.

Непривычное ощущение. И самое неприятно во всем – я не вижу, куда она пропадает. Продолжаю работать с цепью. Благо, силы пока есть и спать не хочется. Пилюлькин сказал выпить второй комплекс, как накатит усталость. Еще не время.

Замечаю, как магия у меня внутри практически мгновенно восполняется. Перестаю замечать отток и постоянные колебания. Все внутри выравнивается. Продолжаю работать.

Сижу и представляю себе ванную. Смеюсь. Почему‑то в голову лезут картинки, которых насмотрелся в журнале в прошлой жизни. Мне представляется настоящая чугунная ванна на львиных ножках прямо посреди комнаты с окошком. Площадь метров двадцать. Как три моих каморки.

Снова невольно улыбаюсь. В этом замке подобных изысков точно не предусмотрено. Да и не нужны они мне, если уж по‑честному. Переключить голову на более утилитарный вариант не выходит. Чугунная ванна стоит перед глазами как настоящая, а вот обычная ванная комната – словно бы в тумане. Ну и ладно. Пусть будет с львиными ногами.

Душевые в замке устроены с практичной стороны и с минимальным набором функций. Разве что вода течет и горячая, и холодная – уже хорошо. В своей комнате хочется чего‑то более уютного. Продолжаю представлять ту картинку, за которую зацепилось сознание. По словам Германыча именно в этом цель упражнения.

Своя ванная – удобнее и не нужно каждый раз ходить через весь коридор в душевые. Слегка некомфортно, конечно, но ничего особо страшного в этом нет.

Слежу за временем: его проходит много. Мне кажется, что за последние двадцать или тридцать минут, вкидываю больше, чем мы всей группой потратили в лесу. Вливаю медленно. Тренирую не только работу с расширением пространства, но и легкое снятие пелены. Объём контролируемой магии увеличивается, но не сильно.

Постепенно, при снятии пелены, вязь глифов начинает подсвечиваться. Замечаю не сразу, поскольку свет поначалу проступает тускло и очень незаметно. Как‑будто кто‑то незаметно подкручивает лампочки. Обращаю внимание только когда вязь засвечивает лампу у кровати. Это отвлекает, и я понимаю, что работа идет не по плану.

Удивляюсь, но вливать магию не прекращаю. Кажется, теперь понятно, как видна активация этой простой вязи. Благо, Германыч сказал, что эта вязь глифов самая безопасная. И если вдруг что‑то пойдет не так, она просто разрушится. Никакого отката не будет. Если бы не его слова, то прекратил бы эксперимент уже давно.

Доверять Германычу имеет смысл: всё‑таки он один из самых знающих местных преподов. Но на всякий случай ставлю щит.

Глифы на стене постепенно набирают яркость. Кажется, ничто уже не зависит от подачи магии. Уменьшаю объём, но мои действия ни на что не влияют. Вязь словно поджигает сама себя и вспыхивает.

Цепочка расширяется. Стена со шкафом отодвигаются в глубину комнаты, но в то же время не двигаются с места. Сама стена сначала превращается в плоское изображение, а потом разрывает пространство тысячами зеркал.

Комната резко углубляется чуть ли не в два раза. Вижу, как серый пол Академии плавно без стыков переходит в белый мрамор. Точно такой, какой представлял всю дорогу. Стены тоже сначала расширяются в плоском режиме, пока не проваливаются в глубину.

Ого. Да здесь никак не похоже на тот дополнительный метр, обещанный завхозом. Здесь, скорее, метров пять‑семь, не меньше.

Комната разворачивается. Стены по чуть‑чуть сдвигаются, будто примеряются к новому пространству. Примерно на половине разворота процесс прерывается.

Передо мной едва узнаваемое помещение. Наполовину та часть ванной с мраморной плиткой, которую я представлял у себя в голове, второй ее части просто нет. Прямо посреди белоснежного мрамора – стена замка. В ней наполовину утонула чугунная ванна на тех самых ножках.

Виден только край окна без выхода на улицу. Поднимаю голову. Надо мной часть высокого потолка и часть люстры. Она выглядывает прямо посередине каменной стены. И самое смешное – между моей каморкой и ванной нет никакого перехода. Про дверь в ванную комнату я забыл напрочь.

– Представлять нужно всё до единой детали, – вспоминаются слова завхоза. – Мало у кого получается воплотить задуманное с первого раза.

Да и к воплощению это, похоже, не имеет отношения – скорее, к призыву отражения. Все же за более утилитарные образы зацепиться так и не получилось – видимо, в отражениях замка близких просто не нашлось. А вот такое с львиными ногами – вполне.

Осматриваюсь и понимаю, что нарисованный мною глиф превратился в невероятно тонкую огненную сетку. Мелкие клеточки пропитывают всё новое пространство.

Постепенно сетка затухает и полностью растворяется в стене. Она пульсирует ровно в такт моему сердцу, и с каждым ударом её цвет становится всё глуше, глуше и глуше. В сухом остатке не остается даже минимальных спиралей хмари.

Спустя минуту новая часть моей комнаты абсолютно стабильна. Правда, стена замка никуда не исчезает. Интересно, как на такое внезапное расширение отреагируют соседи? Германыч, вроде как, объяснял, что для остальных моё расширение – что оно есть, что его нет. Никто не должен заметить. Вот и посмотрим.

Замечательно. Щит совершенно не пригодился. Убираю защиту и наступаю на мраморную белую плитку. Будто всегда так и было. Нестабильной, со спиралями хмари, остается только серая стена. Отсутствие дверей, кусок окна без возможности посмотреть на улицу, вдобавок половина люстры и ванны – да уж, неплохое приобретение.

А посреди всего этого безобразия стоит шкаф – тот, который изначально занимал всю стену. Теперь же он просто перегораживает проход. Хорошо ещё, что он практически пустой.

Подхожу к цельнодеревянному шкафу и пытаюсь сдвинуть его с места. Не поддается. Ладно, раз уж я всё равно занимаюсь, то можно заодно потренировать и усиление.

Обращаюсь к себе. Надо увеличивать силы аккуратно, по чуть‑чуть. Это же не бой, где нужно действовать здесь и сейчас, а всего лишь тренировка. Очень неплохо определяю границы.

Вливаю магию в физику тела. Постепенно, запоминая ощущения. В конечном итоге у меня всё‑таки получается сработать за пару грузчиков.

Ножки шкафа отрываются, и у меня получается перетянуть его к стене. Теоретически, тоже самое можно сделать версией щита, но для меня это слишком простая задача. Тренировать усиление на будущее как минимум интереснее. Больно неочевидный навык, но нужный. Разворачиваю шкаф к стене. Половина мебели заезжает на территорию ванной комнаты.

Немного неожиданная получается планировка, но, надеюсь, потом подкорректирую магией. Зато теперь есть где развернуться – почти тридцать метров для меня одного. По меркам замка почти хоромы.

И тут на меня накатывает дикая усталость. Да так резко, что не сразу успеваю сориентироваться. Думаю, состояние спровоцировано усилением мышц.

Хорошо, что не осталось никаких срочных задач. Лезть из кожи вон, чтобы прийти в себя не нужно. Делаю пару тяжёлых шагов к кровати. Каждый шаг требует все больше усилий. Успеваю только выпить второй восстановительный комплекс и скинуть верхнюю одежду.

Последнее, что помню – как падаю на кровать, засыпая в полете.

Лёгкое чувство опасности заставляет в полусумрачном состоянии приоткрыть один глаз.

На стуле перед кроватью сидит та самая долбаная обезьянка. Она без остановки перебирает все мои амулеты, револьвер и ножи. Как только обезьянка чувствует на себе взгляд, её голова независимо от тела поворачивается ко мне. Тварюшка очень медленно кладёт все вещи обратно. Также медленно, спиной вперёд, сползает со стула. Аккуратно, будто не хочет меня разбудить.

Сделать решительно ничего не могу, точнее, не хочу – это же нужно прерывать сон, вставать, бегать… Чувство опасности отступает вместе с движениями мартышки. Она шаг за шагом, чуть ли не на цыпочках уходит в сторону новой ванной. Успеваю заметить, как лапы и хвост погружаются в нестабильную стену Академии.

Привидится же такое.

* * *

«Ванная», – приходит первая мысль. Прихожу в себя. Мысль неожиданная и одновременно смешная. Кажется, вечером у меня получилось создать нечто странное. Или просто почудилось?

Открываю глаза.

Не почудилось. Теперь у меня на самом деле специфическая комната. Благо, не представлял бассейн или баню, а то было ещё веселее.

Окончательно просыпаюсь и поднимаюсь с кровати.

Обезьяна же!

Точно. Последнее видение перед сном тоже обретает черты реальности. Похоже, мартышка тут действительно была, и мне не привиделось.

Кажется, животное вполне разумно. Все вещи лежат на своих местах, ничего не пропало. Ага. Накопители чуть сдвинуты. Ладно, вроде ничего страшного не случилось, да и проснулся раньше, чем нужно.

Спокойно успею принять душ и собраться. В который раз с удовольствием оглядываю получившееся помещение. Слова подобрать невозможно. Смотрится до жути специфически. Смеюсь про себя. Ладно, доработаем. Надеюсь, во второй раз всё получится без косяков. Главное, теперь сконцентрироваться на правильном образе. Да и теперь примерно понятно, как работает техника.

Жаль, у меня пока что только половина чугунной ванны. Придется пока пользоваться душевой на этаже.

В Академии полная тишина. До общего подъёма, похоже, ещё минимум полчаса. Таких ранних пташек как я, походу, больше нет.

Что ж, посмотрим, чем сегодня порадует день – первый урок у физрука.