Текст книги "Бегущая могила (ЛП)"

Автор книги: Роберт Гэлбрейт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 58 страниц)

– Если хотите, я могу спросить у его сестры, – сказала Ава. – Она собирается на следующей неделе. Эй, вы тот парень, который поймал потрошителя из Шеклвелла?

– Да, это так, – сказал Страйк.

– Это он, – громко сказала Ава, обращаясь, видимо, к кому-то, стоящему рядом, а затем спросила, – Так вы ищете людей из ВГЦ?

– Джордан рассказывал вам о своем пребывании там? – спросил Страйк.

– Не так много. Хотя ему снятся кошмары, – добавила она с каким-то злобным удовлетворением.

– Правда? – сказал Страйк.

– Да. Про свиней. Он боится свиней.

Она засмеялась, как и неизвестный, стоявший рядом с ней.

– Хорошо, если вас не затруднит, попросите сестру Джордана передать ему мое сообщение – у вас ведь есть мой номер телефона, не так ли?

– Да, передам. Окей. Увидимся.

Страйк повесил трубку.

– По всей видимости, Джордану Рини снятся кошмары о свиньях еще со времен его пребывания на ферме Чепмена.

– Правда?

– Да… Ты много знаешь о них?

– Что, о свиньях? Не особо.

– Позор. Я рассчитывал на твой опыт в сельском хозяйстве.

– Кабаны могут быть очень агрессивными, – сказала Робин, – я это знаю. Наш местный ветеринар был сильно ранен одним из них, когда я учился в школе. Тот ударил его о металлические перила – у него было несколько ужасных укусов и сломанные ребра.

Мобильник Страйка зажужжал от пришедшего сообщения. Робин успела увидеть множество смайликов, прежде чем ее партнер взял телефон со стола и вернул его в карман.

Она сделала правильный вывод, что сообщение было от Бижу Уоткинс. На мгновение она подумала о том, чтобы передать предупреждение Илсы о поведении Бижу в спальне, но, учитывая реакцию Страйка в прошлый раз, когда кто-то пытался вмешаться в его новые отношения, решила не делать этого. В конце концов, это был последний раз, когда она видела своего делового партнера перед расставанием на некоторое время, и она предпочитала не расставаться с ним на плохой ноте.

Глава 23

Девять в начале означает:

Общение с мужчинами у ворот.

И-Цзин или Книга Перемен

В половине девятого утра следующего дня Робин вышла из здания вокзала Виктория в прохладное пасмурное утро. На мгновение она замерла с полупустой сумкой через плечо, оглядываясь на такси, копошащихся пассажиров и автобусы, и испытала минутную панику: микроавтобуса не было, и она полезла в карман за брошюрой ВГЦ, чтобы проверить, правильно ли она выбрала станцию и время, хотя прекрасно знала, что так и есть. Однако в тот момент, когда она нашла брошюру, она заметила женщину в оранжевой одежде, державшую в руках табличку с логотипом церкви в виде сердца и рук, и узнала Бекку Пирбрайт, старшую сестру Кевина, которая вела вторую службу в храме, на которой присутствовала Робин.

Хотя Робин ранее сравнивала Бекку с мотивационным оратором, теперь ей пришло в голову, что она больше похожа на идеализированное представление о девушке-гиде: симпатичная и опрятная, с темными глазами с густыми ресницами, блестящими каштановыми волосами и овальным лицом с кремовой кожей, на котором появлялись ямочки, когда она улыбалась. Призывая нерешительных посетителей собраться вокруг нее, она излучала жизнерадостную природную властность.

Рядом с Беккой стоял невысокий, плотного телосложения молодой человек с низким лбом, темными глазами, лохматыми темными волосами и неправильным прикусом. Присмотревшись, Робин заметила легкий тик в его правом глазу: он начал подмигивать, видимо, неконтролируемо, и он поспешно поднял руку, чтобы прикрыть его. Он тоже был одет в оранжевый жилет и держал в руках планшет. К тому моменту, когда Робин присоединилась к группе, вокруг них уже собралось семь или восемь человек с рюкзаками и сумками.

– Привет, – сказала она.

– Привет! – сказал Бекка. – Ты одна из нас?

– Я так думаю, – сказала Робин. – Ровена Эллис.

Молодой человек с планшетом отметил фамилию.

– Отлично! Я – Бекка, а это – Цзян. Он будет нашим водителем.

– Привет, – сказала Робин, улыбаясь Цзяну, который только хмыкнул.

Имя “Цзян” заставило Робин задуматься, не является ли этот молодой человек еще одним сыном Джонатана Уэйса, хотя он ничуть не походил на руководителя церкви.

Соратники Робин по посвящению были весьма эклектичны. Она узнала молодого смуглокожего мужчину в очках, который был одет в футболку с изображением Человека-паука в храме, но остальные были ей незнакомы. Среди них был розоволицый мужчина, которому на вид было под шестьдесят, с видом профессора, в твидовом пиджаке и с редкими седыми волосами; две девочки-подростка, которые, казалось, были склонны хихикать, одна из которых была пухленькой, с ярко-зелеными волосами, другая бледной блондинкой с большим количеством пирсинга. Над группой повисла атмосфера нервного напряжения, что наводило на мысль о людях, ожидающих сдачи своих работ на важном экзамене.

К без пяти десять группа увеличилась до двадцати человек, и все были записаны. Бекка провела группу через оживленную дорогу и по боковой улочке к белому микроавтобусу с логотипом ВГЦ на боку. Робин заняла место у окна прямо за двумя девочками-подростками. Молодой человек в очках сел рядом с ней.

– Привет, я Амандип, – сказал он.

– Ровена, – сказала Робин, улыбаясь.

Когда микроавтобус отъехал от тротуара, Бекка взяла микрофон и, встав на колени на переднем сидении, обратилась к вновь прибывшим.

– Итак, доброе утро! Меня зовут Бекка Пирбрайт, и я благословлена тем, что являюсь членом Всеобщей Гуманитарной Церкви с восьми лет. Сейчас я кратко расскажу вам о том, чего вы можете ожидать во время недельного ретрита, а затем с удовольствием отвечу на любые ваши вопросы! Давайте просто выедем из Лондона, чтобы меня не арестовали за непристегнутый ремень безопасности! – сказала она, и раздался легкий смех, когда она повернулась, чтобы снова занять свое место.

Пока они ехали по Лондону, в микроавтобусе вспыхивали тихие разговоры, но, похоже, существовало негласное соглашение о том, что их следует вести на почтительно-низком уровне, как будто они уже находятся в религиозном пространстве. Амандип рассказал Робин, что получает степень доктора технических наук, Робин – о своей отменной свадьбе и воображаемой карьере в PR, и большая часть автобуса услышала, как шестидесятилетний мужчина объявил, что он профессор антропологической философии по имени Уолтер Фернсби. Бекка, заметила Робин, наблюдала за пассажирами в зеркало, расположенное прямо над ветровым стеклом, которое было наклонено так, чтобы смотреть в салон, а не на дорогу. Легкое движение правого плеча Бекки свидетельствовало о том, что она делает заметки.

Когда микроавтобус выехал на трассу M11, Бекка снова включила микрофон и, обращаясь к пассажирам в угловом зеркале, сказала:

– Привет! Итак, раз мы уже в пути, я расскажу вам о том, что нас ожидает, когда мы доберемся до фермы Чепмен, которая занимает очень важное место в истории нашей церкви. Кто-нибудь из вас читал книгу папы Джея “Ответ”?

Большинство пассажиров подняли руки. Робин намеренно не читала книгу Джонатана Уэйса до вступления в церковь, потому что хотела получить и повод для вопросов, и представить себя человеком, которого еще нужно убедить в истинах церкви.

– Как известно тем, кто читал “Ответ”, мы следуем учениям пяти пророков, которые похоронены или увековечены на ферме Чепмена.

Ваше пребывание на ферме будет сосредоточено на том, что мы называем тремя основами: учеба, служение и духовная практика. Вы будете заниматься самыми разнообразными делами: одни из них будут практическими, на свежем воздухе, другие будут направлены на удовлетворение ваших духовных потребностей. Мы считаем, что во время таких ретритов люди многое узнают о себе, возможно, даже больше, чем о нас.

Для начала я раздам вам несколько анкет. Пожалуйста, заполните их как можно лучше – я также раздаю ручки. Мы приближаемся к хорошему прямому участку автострады, так что, надеюсь, никого не укачает!

Снова раздался нервный смех. Бекка передала одному из сидящих за ней людей стопку сшитых анкет и горсть ручек, которые затем были переданы пассажирам, взявшим по одной из них.

Взяв ручку, Робин заметила, что она пронумерована. Она просмотрела список вопросов на бумаге. Она наполовину ожидала увидеть медицинскую анкету, но вместо этого увидела то, что, как она быстро поняла, было своего рода тестом личности. Отвечающий должен был отметить ряд утверждений “полностью согласен”, “в некоторой степени согласен”, “в некоторой степени не согласен” или “категорически не согласен” и написать свое имя в верхней части страницы.

1 Приняв решение, я редко его меняю.

2 Я предпочитаю работать в своем собственном темпе.

3 У меня много друзей и знакомых.

4 Людям нравится приходить ко мне со своими проблемами.

5 Я получаю удовлетворение от достижения своих целей.

Анкета занимала десять листов бумаги. Многие утверждения представляли собой переформулированные варианты предыдущих. Робин приступила к работе, отвечая на вопросы в образе Ровены, которая была более общительной и более озабоченной одобрением других людей, чем сама Робин. Две девочки-подростка на сиденье впереди хихикали, сравнивая ответы.

Прошло сорок минут, прежде чем первая заполненная анкета была передана Бекке. Вскоре после этого Робин передала свою анкету, но намеренно удержала ручку, чтобы посмотреть, что получится. Когда, наконец, все анкеты были сданы, Бекка снова вышла к микрофону.

– Мне не хватает ручек 10 и 14! – весело сказала она, и Робин сделала вид, что поняла, что по рассеянности положила ручку 10 в карман. Ручка четырнадцать была обнаружена под сиденьем.

– У нас тут будет небольшой перерыв на туалет, – сказала Бекка в микрофон, когда микроавтобус свернул на станцию техобслуживания “Шелл”. – У вас есть тридцать минут. Не опаздывайте в микроавтобус, пожалуйста!

Спустившись по ступенькам микроавтобуса, Робин увидела, что Бекка пролистывает анкеты.

Побывав в туалете, Робин пошла обратно к парковке. Зная, что ее ждет впереди, она почувствовала сильное желание купить шоколад, хотя и не была голодна. Вместо этого она рассматривала первые полосы газет в магазине. На них доминировала тема постоянно приближающегося референдума по Брексит.

– Надеюсь, вы почувствовали облегчение! – Весело сказала Бекка в микрофон, после того как все вернулись в автобус, вызвав очередной смешок у пассажиров. – До прибытия на ферму Чепмен осталось чуть больше часа, поэтому я расскажу немного больше о том, что вас там ожидает, а затем дам вам возможность задать любые вопросы.

– Как вы, вероятно, знаете, одним из приоритетов ВГЦ является осуществление значимых изменений в материалистическом мире.

– Аминь! – сказал Уолтер Фернсби, профессор философии, чем снова рассмешил многих своих собеседников.

– Наши основные благотворительные проблемы, – продолжала улыбающаяся Бекка, – это бездомность, наркомания, изменение климата и социальное неблагополучие. Все эти проблемы, разумеется, взаимосвязаны и порождены капиталистическим, материалистическим обществом. На этой неделе вы присоединитесь к нашим усилиям, чтобы в буквальном смысле изменить мир. Возможно, вам покажется, что ваш вклад слишком мал, но мы учим, что каждый акт милосердия или щедрости, каждая минута времени, потраченная на улучшение мира или помощь другому человеку, обладает собственной духовной силой, которая, если ее использовать, может привести к почти чудесным преобразованиям.

– И эти изменения будут не просто внешними. Внутренние изменения происходят, когда мы посвящаем свою жизнь служению. Мы становимся такими, какими даже не мечтали быть. Я лично была свидетелем того, как люди входили в полную духовную силу, отбрасывали весь материализм, становились способными на необыкновенные поступки.

– По прибытии на ферму Чепмен вас разделяют на небольшие группы. Я могу обещать, что скучать вам не придется! Группы чередуют различные виды деятельности. Вы будете посещать храмы и лекции, а также мастерить предметы, которые мы продаем на благотворительные цели, и ухаживать за животными, которых мы содержим на ферме и которые являются частью нашего стремления к этичному земледелию и жизни в гармонии с природой. Возможно, вас даже попросят заняться приготовлением пищи и уборкой: эти простые действия доказывают приверженность нашей общине и стремление заботиться о наших братьях и сестрах в церкви.

– Итак, есть ли у кого-нибудь вопросы ко мне?

Полдюжины рук взметнулись в воздух.

– Да? – сказала Бекка, улыбаясь пухлой зеленоволосой девушке.

– Привет – эм – как быстро большинство людей становятся чистыми духом?

– Мне задают этот вопрос каждый раз! – сказала Бекка, и пассажиры рассмеялись вместе с ней. – Ладно, ответ таков: ответа нет. Я не буду вам врать: для большинства людей это занимает какое-то время, но есть люди, для которых это происходит быстро. Основатель церкви, которого мы называем Папа Джей – но он исключительный человек – проявил признаки чистого духом в возрасте тринадцати или четырнадцати лет. Хотя, если вы читали “Ответ”, то знаете, что он еще не понимал, почему может делать то, что большинство людей не могут. Да? – обратилась она к светловолосой девушке, сидевшей рядом с первой вопрошающей.

– Мы можем выбирать группы?

– Боюсь, что нет, – любезно сказала Бекка. – Мы хотим, чтобы во время ретрита у каждого из вас был наилучший индивидуальный опыт, поэтому мы стараемся распределить людей, которые знают друг друга, по разным группам.

Робин увидела, как девочки-подростки ошарашенно переглянулись между собой, а Бекка продолжила,

– Не волнуйтесь, вы все равно будете видеться! Ночью вы будете жить в одном общежитии. Но мы хотим, чтобы у вас был индивидуальный опыт, который вы сможете переработать по-своему… да? – сказала она, обращаясь к профессору Уолтеру.

– Если у нас есть особые навыки, которые могут быть полезны церкви, должны ли мы заявить об этом? Чтобы быть более полезными?

– Это замечательный вопрос, – сказала Бекка. – У нас в церкви есть очень одаренные люди – я говорю о художниках, врачах, ученых, – которые поначалу берутся за то, что в материалистическом мире считалось бы довольно рутинной работой, понимая, что это шаг к просветлению. При этом мы проводим оценку отдельных членов церкви после завершения того, что мы называем служением, с тем, чтобы поставить их на то место, где они смогут наилучшим образом послужить церкви и ее широкой миссии.

– Да, господин в очках?

– Что вы скажете тем, кто утверждает, что ВГЦ – это секта? – спросил Амандип.

Бекка рассмеялась. Робин не заметила и доли секунды замешательства.

– Я бы сказала, что церковь, безусловно, привлекает к себе негативное внимание. Вопрос, который мы должны задать, – почему? Мы ратуем за равенство рас, мы хотим перераспределения богатства. Я просто скажу: судите сами, по прошествии недели. Не позволяйте средствам массовой информации или людям, заинтересованным в сохранении статус-кво, говорить вам, что такое правда. Вы стоите на пороге того, чтобы увидеть истину, которая, честно говоря, поразит вас. Я видела это сотни раз. Скептики приходят из любопытства. Некоторые из них активно враждебны, но они не могут поверить, когда видят, кто мы на самом деле… да?

– Будет ли папа Джей на ферме Чепмена, когда мы приедем?

Вопрошающей оказалась женщина средних лет с рыжими волосами, как будто выкрашенными в домашних условиях, и в больших круглых очках.

– Вы Марион, не так ли? – сказала Бекка, и собеседница кивнула. – Папа Джей перемещается между нашими храмами и центрами, но я думаю, что на этой неделе он заедет на ферму Чепмен, да.

– О! – вздохнула Марион, сжимая руки, словно в молитве.

Глава 24

Темная сила обладает красотой, но скрывает ее. Таким же должен быть человек, поступающий на службу к царю.

И-Цзин или Книга Перемен

Микроавтобус проехал через Норвич и прибыл в сельскую местность. Через полчаса езды по дорожкам, окаймленным живыми изгородями, Робин наконец увидела указатель на узкую, обсаженную деревьями дорогу под названием “Львиная Пасть”. Робин, запомнившая карту с пометками субподрядчиков, заметила справа на деревьях незаметно расположенные камеры.

Вскоре после въезда на Львиную Пасть они свернули на хорошо ухоженную трассу. При подъезде микроавтобуса открылись электрические ворота. Автобус проехал по короткому проезду до парковки, на которой уже стояли два одинаковых микроавтобуса. Впереди возвышалось длинное одноэтажное здание из светлого кирпича, которое, несмотря на готические окна, казалось недавно построенным, а вдали, на горизонте за фермой, Робин заметила высокую круглую башню, похожую на ладью шахматного гиганта.

Пассажиры высаживались из автобуса, неся свои рюкзаки и сумки. Бекка провела их внутрь, где они оказались в помещении, напоминающем раздевалку престижного тренажерного зала. Напротив двери находилась стена со шкафчиками. Справа находилась стойка, за которой стояла улыбающаяся чернокожая женщина с длинными косами, одетая в оранжевый спортивный костюм. С левой стороны располагался ряд кабинок для переодевания.

– Так, все! – сказала Бекка. – Постройтесь здесь, чтобы получить свои спортивные костюмы от Хэтти!

– Так, все, слушайте, пожалуйста!. – сказала дежурная, хлопая в ладоши. – Когда я выдам вам спортивный костюм, обувь, пижаму, сумку и ключ от шкафчика, вы переодеваетесь в кабинке. Положите непромокаемый плащ, белье и пижаму в сумку ВГЦ. Затем положите свою дневную одежду, украшения, телефоны, деньги, кредитные карты и т.д. в сумку, которую вы взяли с собой, и положите ее в шкафчик! Я попрошу вас расписаться на чеке, чтобы показать, какой шкафчик ваш, и вы вернете мне ключ.

Робин встала в очередь и вскоре, захватив белую хлопчатобумажную пижаму, слегка поношенные кроссовки, оранжевый спортивный костюм среднего размера и сумку из мешковины с логотипом церкви, прошла в кабинку и переоделась.

Надев спортивный костюм и кроссовки, запихнув пижаму, нижнее белье и плащ в сумку из мешковины, Робин положила в шкафчик свою сумку – кредитных карт она не взяла, так как все они были оформлены на имя Робин Эллакотт, только кошелек с наличными – отдала ключ женщине с косами и расписалась в том, что ее вещи находятся в шкафчике № 29.

Служащая проверила содержимое сумки Робин и кивком головы указала ей сесть на скамейку к тем, кто уже переоделся.

Светловолосая девочка-подросток теперь со слезами на глазах спрашивала, почему Хэтти хочет, чтобы она сняла многочисленные серьги и обручи с ее ушей и носа.

– Это было четко прописано в твоей брошюре, – спокойно сказала служащая, – никаких украшений. Там все черным по белому написано, дорогая. Просто положи их в шкафчик.

Девушка оглянулась в поисках поддержки, но ее не было. В конце концов она начала выковыривать кусочки металла, глаза ее были полны слез. Ее зеленоволосая подруга наблюдала за происходящим, и Робин показалось, что она разрывается между сочувствием и желанием слиться с молчаливыми наблюдателями на скамейке.

– Замечательно! – сказала Бекка, когда все были одеты в оранжевые спортивные костюмы, а на плечах у них висели сумки из грубой ткани. – Так, все за нами!

Группа поднялась, закинув сумки на плечи, и последовала за Беккой и Цзяном через вторую дверь, которая открылась на дорожку, ведущую между квадратными зданиями из бледного кирпича. На окнах здания слева были наклеены разноцветные картинки с отпечатками детских рук.

– Некоторые из наших классных комнат! – Бекка объявила через плечо: – И детские спальни!

В этот момент из одной из аудиторий появилась процессия маленьких детей, одетых в миниатюрные оранжевые спортивные костюмы, во главе с двумя женщинами. Новобранцы остановились, чтобы пропустить детей в противоположное здание, а дети смотрели на них круглыми глазами. Робин заметила, что все их волосы были коротко подстрижены.

– Оу, – сказала зеленоволосая девочка, когда дети исчезли. – Такая милота!

Когда группа прошла через арку в конце тропинки, Робин услышала вздох тех, кто шел прямо перед ней, и когда она тоже вышла на мощенный двор за аркой, то поняла, почему.

Они стояли перед огромным пятиугольным зданием, построенным из красноватого камня. Колонны из белого мрамора стояли по обе стороны пролета широких ступеней из белого мрамора, которые вели к паре золотых дверей, в настоящее время закрытых, но украшенных такой же витиеватой алой и золотой резьбой, как у входа в храм на Руперт-Корт, с изображением тех же животных, но гораздо большего размера.

Перед храмом, в центре внутреннего двора, находились четыре простых каменных саркофага, которые были расположены подобно лучам солнца вокруг центрального фонтана и бассейна. Посреди бассейна стояла статуя маленькой девочки, чьи длинные волосы развевались вокруг нее, словно в воде, чье лицо было запрокинуто вверх, а правая рука поднята к небу. Фонтан, бьющий позади нее, заставлял поверхность окружающего бассейна покрываться ямочками и искриться.

– Наш храм, – сказала Бекка, улыбаясь, глядя на удивленные и благоговейные лица новичков, – и наши пророки.

Теперь она повела их к бассейну, где и она, и Цзян быстро опустились на колени, окунули палец в воду и промокнули им лоб. Вместе они произнесли,

– Утонувший пророк благословит всех, кто поклоняется ей.

Робин не смотрела, как ее товарищи по посвящению отреагировали на это необычное поведение, потому что в первую очередь ее интересовало запоминание расположения зданий. Здание с левой стороны двора выглядело как оригинальный фермерский дом. Первоначально это был простой, ничем не примечательный дом со стенами, облицованными округлым кремнем, но он явно был расширен и существенно отремонтирован, с дополнительными крыльями и переделанным входом с двойными дверями, на которых была вырезана пара драконов.

С другой стороны двора, напротив фермерского дома, стояли четыре более скромных здания, которые, по мнению Робин, больше походили на общежития.

– Хорошо, – сказала Бекка, – женщины пойдут за мной, а мужчины – за Цзяном. Встретимся у бассейна.

Бекка провела женщин в общежитие, расположенное в центре справа.

Интерьер напомнил Робин большой старомодный санаторий. Ряды кроватей на металлических каркасах стояли на блестящем кафельном полу. Стены были выкрашены в строгий белый цвет. С середины потолка свисал большой медный колокол, соединенный с толстой веревкой, конец которой болтался у входа.

– Выберите любую кровать, на которой еще нет пижамы, – сказала Бекка, – и положите свои сумки в ящики под кроватями. На подушках вы найдете дневники! – Она обратилась к женщинам, которые уже отходили от нее, чтобы занять свои спальные места. – Мы просим вас ежедневно записывать свои мысли и впечатления! Это способ измерения духовного прогресса, а также способ помочь Главным руководителям лучше направлять вас в вашем путешествии с нами. Ваши дневники будут собираться и читаться каждое утро! Пожалуйста, пишите свое имя четко на лицевой стороне дневника и не вырывайте страницы.

Большинство женщин, естественно, тяготели к дальнему концу общежития, где окна выходили на лес, но Робин, которая хотела занять кровать как можно ближе к двери, заметила одну у стены и, благодаря тому, что шла быстрее других, сумела занять ее, положив пижаму на подушку. К ее чистому дневнику был привязан карандаш с помощью бечевки. Оглядевшись по сторонам, она увидела три или четыре небольших деревянных столика, на которых стояли прочные настольные вращающиеся точилки для карандашей, которым она пользовалась в начальной школе. Положив сумку в плетеный ящик под кроватью, она написала на лицевой стороне дневника имя Ровена Эллис.

– Если кому-то понадобится туалет, – сказала Бекка, указывая на дверь, ведущую в общий туалет, – то он находится вон там!

Хотя в туалете она не испытывала никакой нужды, Робин воспользовалась возможностью осмотреть общий санузел, состоящий из ряда унитазов и ряда душевых. Тампоны и гигиенические прокладки лежали в упаковках в открытых корзинах. Окна были расположены высоко над раковинами.

Когда все желающие женщины сходили в туалет, Бекка вывела группу обратно во двор, где они воссоединились с мужчинами.

– Сюда, – сказала Бекка, ведя группу за собой.

Обойдя храм, они прошли мимо нескольких прихожан, шедших в противоположном направлении, и все они приветливо поздоровались. Среди них была девушка-подросток, лет шестнадцати, с длинными тонкими волосами мышиного цвета, выгоревшими на солнце на концах, и огромными темно-синими глазами на худом, встревоженном лице. При виде новичков она машинально улыбнулась, но Робин, оглянувшись, увидела, что улыбка исчезла с лица девушки так быстро, как будто щелкнули выключателем.

За храмом располагался небольшой внутренний двор. Слева находилась небольшая библиотека, двери которой были открыты, построенная из того же красного камня, что и храм, а за столами сидели несколько человек в оранжевых спортивных костюмах и читали. Здесь же находились старые постройки, в том числе сараи и навесы, которые выглядели так, будто им уже несколько десятков лет. Впереди возвышалось новое здание, которое, хотя и не было таким грандиозным как храм, но, тем не менее, стоило огромных денег. Длинное и широкое, построенное из кирпича и дерева, оно оказалось просторной столовой с балочным потолком и множеством столов, стоящих на выложенном каменными плитами полу. В одном конце была сцена, на которой, как предположила Робин, стояло то, что можно было бы назвать “высоким столом” (High Table – стол для руководства учебного заведения и их гостей в учебных заведениях англо-саксонской культуры, прим.пер). Звуки лязга и слабый, гнетущий запах готовящихся овощей свидетельствовали о близости кухни.

Около сорока человек в оранжевых костюмах уже сидели за столами, и Робин, вспомнив, что микроавтобусы привозили новобранцев и из других городов, кроме Лондона, предположила, что перед ней новички. Конечно, Бекка велела своей группе присоединиться к уже сидящим, а затем отошла в сторону, чтобы спокойно поговорить с несколькими своими товарищами.

Теперь Робин заметила Уилла Эденсора, который был так высок и худ, что его спортивный костюм висел на нем. Между верхней частью кроссовок и подолом брюк виднелось несколько сантиметров волосатой лодыжки. Он с неподвижной улыбкой молча стоял и ждал указаний. Рядом с Уиллом стоял остроносый, с всклокоченными волосами Тайо Уэйс, который был гораздо толще всех остальных членов церкви. Бекка и Цзян возились с планшетами и записями, тихо переговариваясь между собой.

– Уолтер Фернсби, – сказал громкий голос в ухо Робин, от которого она подпрыгнула. – Мы еще не знакомы.

– Ровена Эллис, – сказала Робин, пожимая руку профессора.

– А ты? – Фернсби сказал пухлой зеленоволосой девушке.

– Пенни Браун, – сказала девушка.

– Итак, внимание! – произнес громкий голос, и наступила тишина, когда Тайо Уэйс вышел вперед. – Для тех, кто меня не знает, я – Тайо, сын Джонатана Уэйса.

– Ооо, – сказала Мэрион, рыжеволосая женщина средних лет. – Он его сын?

– Вас разделят на пять групп, – сказал Тайо, – которые могут измениться по ходу вашего пребывания, но пока это будут ваши товарищи по работе, с которыми вы начнете свою Неделю Служения.

– Первой группой будет группа “Дерево”.

Тайо начал называть имена. Когда сначала группа “Дерево”, а затем группа “Металл” были сформированы и выведены членами церкви, Робин заметила, что ответственные лица не только разделяют людей, которые, очевидно, знают друг друга, но и смешивают между собой пассажиров трех микроавтобусов. Уилл Эденсор вышел из столовой во главе группы “Вода”.

– Группа “Огонь”, – сказал Тайо. – Ровена Эллис…

Робин встала и заняла место рядом с Тайо, который улыбнулся.

– Ах, он сказал. – Ты пришла.

Робин заставила себя улыбнуться ему в ответ. Его бледный, заостренный нос и маленький рот как никогда напоминали ей крысу-альбиноса.

Тайо продолжал зачитывать имена, пока Робин не оказалась рядом с одиннадцатью другими людьми, включая рыжеволосую и растрепанную Мэрион Хаксли и Пенни Браун, подростка с короткими зелеными волосами.

– Группа Огня, – сказал Тайо, передавая свой планшет Бекке, – Вы пойдете со мной.

По мелькнувшему на лице Бекки удивлению Робин поняла, что это не входило в планы, и очень надеялась, что решение Тайо возглавить группу “Огонь” не связано с ней.

Тайо вывел свою группу из столовой и повернул направо.

– Прачечная, – сказал он, указывая на кирпичное здание за столовой.

Впереди были открытые сельскохозяйственные угодья. Оранжевые фигуры усеивали поля, простиравшиеся насколько хватало глаз, и Робин увидел вдалеке двух ширских лошадей, которые пахали землю.

– Куры, – пренебрежительно сказал Тайо, когда они свернули налево по дорожке, окаймленной коровьей петрушкой, и прошли мимо огромного курятника, в котором крутились и почесывались пятнистые и коричневые куры. – Вон там, – сказал он, ткнув большим пальцем через плечо, – у нас свиньи и ульи. А это, – добавил он, указывая на ряд небольших кирпичных зданий, – ремесленные мастерские.

– Оооо, весело, – радостно сказала зеленоволосая Пенни.

Тайо открыл дверь второго здания. Их встретил шум швейных машин.

Две молодые женщины и мужчина сидели в дальнем конце комнаты и с помощью станков делали что-то похожее на маленькие пушистые мешочки, пока Робин не поняла, что небольшая группа людей, сидящих за ближним столом, наполняет их начинкой и превращает в маленьких симпатичных черепашек. Рабочие, улыбаясь, оглядывались на открывшуюся дверь. Они сидели на расстоянии одного стула друг от друга, оставляя место для каждого из новичков между двумя членами церкви.

– Огненная группа вызывается на службу, – сказал Тайо.

Дружелюбный мужчина лет сорока поднялся на ноги, держа в руках полунабитую черепаху.

– Замечательно! – сказал он. – Присаживайтесь все!

Робин оказалась между очень симпатичной девушкой, похожей на китаянку, которая сидела чуть дальше от стола, чем остальные, из-за того, что находилась на поздних сроках беременности, и белой женщиной средних лет, голова которой была полностью выбрита, с только пробивающейся седой щетиной. У нее были сизые мешки под глазами, а суставы рук, как заметила Робин, сильно опухли.

– Увидимся за ужином, – сказал Тайо. Когда он закрывал дверь, его глаза задержались на Робин.

– Добро пожаловать! – радостно сказал руководитель занятий, оглядывая новичков. – Мы делаем их для продажи на улице. Все вырученные средства пойдут на наш проект “Дома для человечества”. Как вы, наверное, знаете…

Когда он начал рассказывать о статистике бездомных и о том, как церковь пытается решить эту проблему, Робин незаметно оглядела комнату. На стенах висели большие таблички в рамках, каждая из которых содержала короткое декларативное предложение: Я признаю возможность; Я призван к служению; Я живу, чтобы любить и отдавать; Я хозяин своей души; Я живу не только материей.