Текст книги "Ночь без звезд"

Автор книги: Питер Ф. Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 46 страниц)

Дженифа вытащила еще один снимок.

– А как насчет этого? Один из наблюдателей, которых я успела сфотографировать.

– Нет, не знаю.

Она вытащила последний снимок, стряхнув капли проявителя в ванночку.

– А этого? За ним вышли из клуба, он – объект.

Чаинг изучил лицо, почти разочарованный тем, насколько обычно выглядел запечатленный человек: средних лет, темнокожий, с едва обвисшими щеками. Ему казалось, мужчина должен выглядеть по-особенному, тогда сразу станет понятно, почему паданцы следили за ним.

– Нет. – Он расстроенно покачал головой и сказал технику: – Нужно увеличить все три. Доставьте их в мой кабинет как можно скорее.

Дженифа стояла у него за спиной, когда он снова постучал в дверь кабинета полковника Кукайды, стыдясь собственной робости.

– Входите.

На этот раз на белом столе лежали совсем другие фотографии. Кукайда не сдвинулась с места. Рядом стояли те же служащие.

– Простите за беспокойство, полковник, – сказал Чаинг и показал еще не просохшую окончательно фотографию человека, за которым наблюдали паданцы. – Подумал, может, вы знаете этого мужчину.

Полковник Кукайда аккуратно очистила место на столе и вгляделась в фотографию. Очки лишь подчеркнули то, как нахмурились ее брови.

– Несомненно, знаю, капитан Чаинг. Это товарищ Денериев.

Чаингу это ничего не сказало.

– И кто он такой?

– Денериев – генеральный директор Опольского ракетостроительного завода.

– Грязный Уракус! – Он стоял, разинув рот, пораженный не меньше Дженифы. – Им не еда нужна. Они хотят пробраться на завод!

* * *

Чаинг заметил, как Дженифа окинула его кабинет разочарованным взглядом, когда они заходили внутрь, и вдруг понял, насколько такое помещение мало и убого для офицера его ранга (хотя офицера НПБ не должны беспокоить статус или комфорт). Кирпичные стены выкрашены в удручающий серо-зеленый цвет. На одной большая доска с картой города и различные фотографии подозреваемых из пяти текущих операций Чаинга. Одинокое стрельчатое окно выходит в центральный двор, поэтому даже при дневном свете смотреть там не на что – видны только стены с узкими решетчатыми окнами. Его письменный стол в одном углу, стол Лурври – напротив. Мебель вся разномастная, в шкафах документы разных эпох – обрывки дел прежних обитателей этого мрачного кабинета.

Майор Сорелл, дежурный офицер, уже ждал внутри вместе с Лурври.

– Нам потребуется группа захвата, – незамедлительно сообщил Чаинг. – Нужно приготовиться к захвату усадьбы Ксандер сегодня ночью.

– Я могу объявить готовность, – ответил Сорелл, – но провести операцию можно лишь в экстренном случае.

– Экстренном? А как насчет саботажа паданцев на ракетостроительном заводе?

– У них нет шансов. Ни один паданец не сможет пересечь охраняемый периметр. Охрану возглавляют наши офицеры, анализ крови обязателен для всех, кто хочет войти внутрь. Без исключений.

– Паданцы схватили товарища Денериева, гендиректора.

Сорелл подозрительно посмотрел на него.

– Вы в этом уверены?

Зазвонил бакелитовый телефон, стоявший на столе Чаинга, на боку у него горела тревожная красная лампочка.

– Капрал Дженифа видела, как сегодня вечером за ним последовали пять подозреваемых паданцев, – сообщил он Сореллу.

– Требуется подтверждение.

Отчаявшись, Чаинг поднял трубку.

– Слушаю.

– Помоги, – пробормотал испуганный женский голос.

– Что? Кто это?

– Это я, Корилла. Мне нужна помощь.

От удивления Чаинг даже выпрямился.

– Что случилось?

– Они здесь, – прошептала она, – в студенческом городке, ищут меня.

– Кто – они?

Лурври нахмурился в ожидании объяснений. Чаинг отмахнулся.

– Я не знаю. Их трое. Они расспрашивали обо мне одного друга. Он меня предупредил. Я боюсь. И вот еще, Чаинг, они общаются друг с другом по каналу. Нам удалось перехватить их разговор.

– Так они элитарии?

– Нет. Их каналы закодированы. Это что-то новое, другое. Мы не можем их расшифровать.

Чаинг прикрыл трубку рукой и повернулся к Сореллу:

– Если паданцы поглотят элитария, они обретут те же способности?

Сорелл даже глазом не моргнул.

– Понятия не имею. Никогда не слышал об этом.

– Они могут продублировать что угодно, – заметил Лурври.

– Кроме человеческого мозга, – сказала Дженифа. – У паданцев наши органы, но собственные нейронные структуры.

Чаингу хотелось, чтобы вселенная на мгновение замедлила свое движение и позволила ему собраться с мыслями. Слишком уж много всего произошло.

– Корилла?

– Да?

– Я тебя сейчас заберу. Где ты?

– В телефонной будке на улице Ренсе.

Чаинг взглянул на карту.

– Слишком близко к университету. Уходи оттуда, сейчас же. Я заберу тебя на перекрестке Седто и Фрикал через пятнадцать минут. Хорошо?

– Торопись. Пожалуйста!

Телефон замолчал.

– Кто это? – спросил Сорелл.

– Наш агент. Ей грозит опасность.

– Это одно и то же дело?

– Думаю, да. Только оно стало намного серьезнее. Нам нужно связаться с директором Яки.

– Так точно, – кивнул Сорелл, – нужно.

– Я пойду заберу информатора, Лурври. А ты отправляйся домой к Денериеву. Убедись, что он вернулся сегодня вечером. И позвони, как только узнаешь.

Лурври покосился на Сорелла.

– Ладно.

– Я с тобой, – сказала Дженифа.

Чаинг собирался машинально возразить, но передумал. Слишком уж решительно она выглядела.

– Хорошо.

Он подошел к сейфу в стене и вытащил десятимиллиметровый пистолет и обойму патронов с углублением на конце, такие же использовались в карабинах групп захвата. Он передал оружие девушке.

– Возьми. Может пригодиться.

* * *

Чаинг взял машину из подземного гаража, проигнорировав просьбу начальницы транспортного отдела расписаться в журнале.

– Некогда, – рявкнул он и сорвал ключи с крючка на стене.

«Кубар», четырехдверный седан, построили на автозаводе «Эдайс». Он пользовался дурной славой из-за медленного разгона, но на двигатель можно было положиться даже в холодную погоду, а прочный приземистый металлический кузов запросто выдерживал небольшие столкновения. Правительство закупило целый автопарк таких.

Когда они вышли на улицу, мелко моросил дождь, из-под колес во все стороны летели брызги; машина скользила на поворотах. Чаинг включил сирену и синие мигалки, ехал быстро, заставляя грузовые мотороллеры уступать дорогу. По крайней мере, мерзкая погода прогнала с улиц почти всех велосипедистов города.

– Откуда они о ней узнали? – спросила Дженифа, вцепившись в пассажирское сиденье, пока «Кубар» рассекал по дорогам.

– Не знаю. Может, она обратилась не к тому человеку, расспрашивая о Валентине Мурине или усадьбе Ксандер.

Девушка зажмурилась, когда Чаинг выкрутил руль, объезжая пару, переходившую улицу.

– Видимо, так. Но значит, они хорошо организованы.

– Именно. Они прожили здесь три года и планируют саботаж на ракетостроительном заводе или вообще хотят его уничтожить. А для этого требуется хорошая организация.

– Точно, они организованы. Помнишь Кассель? И жалость им неведома.

– Знаю.

Жуть, случившаяся в Касселе, до сих пор оставалась наихудшим моментом в истории НПБ.

Шестьдесят лет тому назад гнездо паданцев сумело доставить три грузовика, начиненных взрывчаткой, к казармам полка во время празднования Дня Огненного года. Более трехсот человек из военнослужащих и гражданского персонала погибли в тот день.

– Если они поступили так с солдатами, то только представь, на что они способны на заводе, производящем ракетные двигатели для «Серебряных клинков»! – задумчиво произнесла девушка.

– В смысле?

– Гнездо в усадьбе Ксандер устроили три года назад. Какое количество взрывчатки реально собрать за это время?

Чаинг вцепился в руль.

– Джу!

В четырех кварталах от улицы Седто Чаинг выключил мигалки и сирену.

– Выбрось меня тут, – сказала Дженифа. – Я тебя прикрою.

Наверное, из-за того что выглядела она маленькой и беззащитной, он хотел возмутиться. Но, с другой стороны, она же полностью обученный и вполне квалифицированный офицер НПБ – и, скорее всего, гораздо более тертый, чем он.

Он ударил по тормозам в самом начале улицы Седто, и Дженифа выскочила из машины, на ходу застегивая молнию синей брезентовой куртки-дождевика.

Дворники размазывали воду по ветровому стеклу. Да уж, не самый лучший райончик. По сторонам узких улиц обветшавшие старые здания стояли, притиснувшись друг к другу, как и в районе Врат, но в них не ощущалась привлекательность старины. Здесь оседали бедняки – влачить остаток дней, не задумываясь о последствиях. Чаинг медленно поехал вдоль улицы, выискивая перекресток с переулком Фрикал. Фонарей здесь явно не хватало, и свет фар не справлялся с серым мельтешением дождя. Низкий рокот мотора вдруг заглушил странный басовитый звук, быстрый, словно стук возбужденного сердца.

Чаинг заметил перекресток и, проехав его, остановился. Вышел из машины. Музыка раздавалась из открытой двери полуподвального клуба, красный свет из нее напоминал о жерле вулкана. Шум жуткий, грохот новомодных электрогитар и барабанный бой – современной молодежи такое нравится. Чуть дальше по улице группа юнцов толпилась у другой двери, в сумерках горели трубки, набитые парником, отбрасывая на лица разноцветные блики.

Чаинг отстегнул кожаный ремешок на кобуре, висящей под мышкой, но пистолет не вынул и осторожно пошел к переулку Фрикал. Кориллы нигде не было.

Переулок выглядел как черная дыра, глубокое беззвездное ночное небо. Ни одного фонаря! Лишь несколько отблесков света, прорывавшихся сквозь неплотно закрытые ставни, вот и все. Чаинг вглядывался во тьму, ощущая неприятную неловкость: его-то силуэт хорошо виден любому.

Глаза наконец-то приспособились к полумраку, и он смог разглядеть очертания стен и брошенных ящиков. Мусор лежал повсюду на неровных камнях. Не самое лучшее место для встречи.

– Корилла! – тихо позвал он, но из-за грохота, доносившегося из клуба, она бы его все равно не услышала. – Корилла! – сказал он чуть громче.

Пара юных нарникоманов посмотрела в его сторону.

Чаинг сделал несколько осторожных шагов вглубь переулка.

– Ты здесь? Идем.

Что-то шевельнулось впереди, из подворотни показался черный призрак.

– Корилла?

Неясная фигура двинулась к нему.

– Чаинг?

Он до сих пор не осознавал, насколько был напряжен, пока не расслабил плечи от облегчения, услышав ее голос.

– Это я. Идем. Поторопись.

Глаза, привыкшие к ночному сумраку, разглядели расплывчатую фигуру, которая обрела четкие очертания, когда девушка ускорила шаг. А затем что-то еще шевельнулось в переулке за ней: маленькое, приземистое, тень, скользящая в холодных каплях дождя.

– Кто это? – Он выхватил пистолет из наплечной кобуры.

За жутковатой фигурой вспыхнуло яркое желтое пламя. Выстрел прозвучал эхом в узком переулке, заглушив отвратительную музыку. Вспышка осветила напряженное лицо Дженифы. Она выстрелила еще раз и еще. Пули свистели, рикошетя от стен.

Чаинг инстинктивно пригнулся, выискивая пистолетом цель. Увидел, как Корилла упала на камни, зарыдав от шока. А позади нее в свете ярких вспышек показалось…

Животное, размером крупнее, чем любая земная собака. С обтекаемой жуткой лошадиной мордой, с огромной раскрытой пастью, полной острых кривых зубов. Мощные кривые лапы заканчивались темными когтями, способными за несколько секунд растерзать человека.

Он смог издать лишь невнятный предупреждающий крик, пытаясь зарядить пистолет. Но, хотя Дженифа перестала стрелять, зрение не успело восстановиться после ярких вспышек выстрелов. Чаинг разглядел только, как тварь прыгнула в сторону и перемахнула через невысокую стенку. Раздался шум, словно кто-то потревожил лежащий мусор. Он прицелился в ту сторону, откуда раздался звук. А затем над кучей мусора разбилось стекло. Пистолет вскинулся вверх. Но ничего не случилось. Ни движения. Ни звука.

Дженифа подбежала к нему.

– Ты это видел?

– Да. – Чаинг бросился к Корилле, которая свернулась калачиком на камнях. – Ты в порядке? Двигаться можешь?

Та расплакалась.

– Будет тебе, – огрызнулась Дженифа на скулящую девушку. – У нас нет времени на сопли. Либо вставай, либо мы тебя оставляем. Потому что мы убираемся отсюда сейчас же

Чаинг склонился и схватил девушку за плечо. Она не сопротивлялась, когда он поднял ее. Корилла едва стояла на ногах, ее качало.

– Двигайся! – прикрикнул он.

Они втроем осторожно вышли из переулка. Чаинг крутил головой, пытаясь осмотреться по сторонам. Не приближается ли к ним эта тварь, готовясь напасть. Группа нарникоманов не двинулась с места, просто смотрела на них.

– Убирайтесь отсюда, – крикнул он. – Тут… роксволк рыщет.

Они заржали.

Чаинг заметил резкое движение над головой и замер. Осмотрел крыши, держа пистолет в обеих руках и направив его вверх.

Ничего.

Они добежали до «Кубара». Дженифа с Кориллой нырнули на заднее сиденье, Чаинг повернул ключ зажигания, молясь, чтобы Джу улыбнулась ему хоть раз сегодняшней ночью. Надежный мотор завелся в тот же миг. Он переключил скорость, вдавив педаль газа. Колеса закрутились, вздымая клубы черного дыма, и машина рванула вперед.

– Оно там? – рявкнул он. – Следует за нами?

Дженифа вывернула шею, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в мутном заднем стекле.

– Кажется, нет. Я ничего не вижу.

Пистолет, однако, держала наготове.

Чаинг врубил сирену и синие мигалки. Переключился на третью скорость, все еще разгоняясь. Улица Седто превратилась в мутную полосу.

Корилла наконец-то села прямо.

– Спасибо.

Чаинг довольно хмыкнул. Они все-таки выполнили свою задачу – спасли ценный кадр. Один-ноль в пользу НПБ.

– Ты в порядке?

– Вот же дрянь, нет, конечно! Но я жива.

Он выехал с Седто и перестал так сильно давить на газ.

– Мы отвезем тебя в управление. Там ты будешь в безопасности. Я сам опрошу тебя.

– А какая опасность ей грозит? – сердито спросила Дженифа. – И что, грязный Уракус, это было?

– Роксволк? – предположил Чаинг, хотя сам ни секунды не верил в свою версию.

– Фигня, – буркнула Дженифа. – Это… Вот же дрянь, я даже не знаю, что мы там видели, настолько перенервничала. Может, просто проклятая Уракусом кошка.

– Это паданец-производитель, – тусклым голосом произнесла Корилла. – Он охотился на меня.

Дженифа резко повернулась к ней:

– Ничего подобного.

Чаинг взглянул в зеркало заднего вида. Корилла смотрела прямо ему в глаза. Он ничего не сказал.

* * *

Они довольно быстро добрались до управления НПБ.

– Отведи ее в комнату для допросов, – сказал Чаинг Дженифе. – Она не задержана, но не отпускай ее.

– Поняла, босс.

– Поговори с ней, попытайся подружиться, и пусть диктофон все время работает. Я хочу знать все.

Майора Соррелла он нашел на посту командного управления – по правде, слишком уж громкое название для комнаты без окон с пятью столами с телефонами и еще двумя столами с рациями, с помощью которых велись переговоры с передвижными станциями. На стене позади майора тоже висела карта города, как и у него в кабинете, только намного больше. Чаинг удивился, увидев на посту лишь трех связистов. «Нам понадобятся все сотрудники, когда мы отправим группу захвата», – подумал он.

Начальница транспортного отдела как раз покидала командный пункт и оскалилась, увидев Чаинга.

– Что случилось? – спросил Соррелл. – Патрульные машины шерифа сообщили о стрельбе.

– Это были мы, – ответил Чаинг и рассказал о произошедшем.

– Животное? – усомнился Соррелл. – Какое еще животное?

– Не знаю. Крупное.

– Значит, нам доподлинно неизвестно, действительно ли за информатором гнались паданцы. Верно?

Чаинг снова почувствовал, как у него напряглись плечи.

– Так точно, майор. Но что-то за ней гналось, вряд ли это совпадение. Таких животных на Бьенвенидо не встречается. И оно… двигалось целенаправленно.

Чаинг не мог заставить себя произнести «паданец-производитель», по крайней мере здесь, в командном пункте НПБ.

– Ясно.

– Я бы хотел рассказать об этом инциденте директору Яки.

– И я тоже, капитан. – Соррелл махнул рукой в сторону связистов, сидевших на телефоне. – Но пока нам не удалось с ней связаться. Вероятно, она занята чем-то другим.

Чаинг взглянул на него с удивлением. Будучи директором, Яки обязана была предоставлять свое расписание в командный пункт, чтобы с ней могли связаться в любое время дня и ночи.

– Есть новости насчет группы захвата? – неловко спросил он.

– В данную минуту они официально находятся в состоянии готовности, и я лично приказал выделить им транспорт. Сегодня ночью их возглавляет майор Борлог. Сейчас она находится в оружейной.

– Хорошо. Благодарю вас. Лурври не появлялся?

Соррелл осведомился у связиста, который покачал головой.

Чаинг нахмурился.

– Но… – Он посмотрел на карту города. Квартиру Денериева на улице Винар обозначала ярко-зеленая булавка. – Денериев живет гораздо ближе, чем улица Седто, Лурври должен был давно добраться туда.

Соррелл взял планшет и пробежал пальцем по записям.

– Прибытие по адресу он подтвердил тридцать семь минут назад.

– И с тех пор ничего?

– Ничего.

– Сэр, тут что-то не так. Лурври прекрасно знает: дело срочное. Ему лишь требовалось узнать, дома ли Денериев, – дело максимум на пять минут.

– Он наш человек. Он знает: можно вызвать подкрепление по радио в случае осложнений.

Чаинг обернулся к радистке:

– Патрульные машины шерифа не сообщали о происшествиях на улице Винар?

Она сняла наушники.

– Никак нет.

– Что-то случилось. – Перед глазами Чаинга все еще стояла странная дикая тварь, двигавшаяся с жуткой грацией, из огромной пасти торчали страшные клыки. – Я должен узнать.

– Отлично, – нехотя произнес Соррелл. – Я прикажу патрульной машине шерифа проверить.

– Нет, сэр! Это не их дело. Я сам поеду.

* * *

Он снова взял «Кубар». На этот раз не включил сирену и мигалки, хотя все равно ехал быстро. Дождь припустил еще сильнее. Даже грузовые мотороллеры встали вдоль дорог, хотя городские трамваи все еще грохотали по главным улицам. Иногда мимо проносились машины или грузовики, свет фар мерцал на скользкой булыжной мостовой.

Чаинг прибыл по адресу на улице Винар через одиннадцать минут после выхода из управления НПБ. Он подъехал к припаркованному «Кубару» и проверил номерной знак. Тот самый, за который расписался Лурври. Свет выключен. Внутри никого.

Он снял радиомикрофон с зажима на приборной панели.

– Говорит тридцать семь Б. Мой напарник еще не появлялся?

– Никак нет, тридцать семь Б. На связь не выходил.

От Лурври никаких новостей уже почти час. Плохо. Лурври не из тех, кто готов рисковать.

– Вас понял. Я нахожусь по адресу. Выйду на связь через десять минут, несмотря ни на что.

– Подтверждаю, тридцать семь Б. Связь через десять минут.

Чаинг посмотрел на радио, бросив микрофон обратно в зажим. «Подтверждает он, осел!»

На улице никого. Чаинг стоял на тротуаре, осматриваясь в поисках следов сверхъестественной твари. Трамвай продребезжал по рельсам – разрозненные ярко-желтые квадраты окон, пустые сиденья внутри. На перекрестках токоприемник рассыпал искры.

Он подождал, пока трамвай исчез, и лишь потом подошел к широкому дверному проему старого квартирного дома. Денериев жил на втором этаже. В большом подъезде – мраморный пол и узорчатые колонны, яркий электрический свет льется от лампочек, прикрученных к старинным канделябрам. За столом консьержа никого – довольно необычно для таких роскошных апартаментов. Он пересек пол, покрытый плиткой, и поднялся по лестнице, оставляя мокрые следы.

Дверь в квартиру Денериева была приоткрыта. Чаинг прижался к стене сбоку от нее. Внутри тишина. Он развернулся и распахнул дверь ногою. Пригнувшись, быстро вбежал в квартиру, пытаясь определить возможные источники опасности, пистолет держал прямо перед собой, равномерно передвигаясь с точки на точку, как тысячу раз проделывал во время учений. Никого.

В гостиной лежал перевернутый журнальный столик. «Боролись?» Он вошел в кабинет Денериева. Его перевернули вверх дном, повсюду лежали разбросанные бумаги.

Чаинг бросился назад к «Кубару» и схватил микрофон.

– Говорит тридцать семь Б. В квартире заметны следы борьбы. Противник явно побывал здесь сегодня вечером. Следов напарника не нашел. Вероятно, они забрали его с собой.

– У вас есть подтверждение, тридцать семь Б?

– Ох, Урак… – буркнул он и нажал кнопку микрофона. – Если они его забрали, времени у нас мало. Я направляюсь к усадьбе, чтобы подтвердить. Прошу подкрепления.

– Ответ отрицательный, тридцать семь Б. Дежурный офицер сейчас выедет на место происшествия, чтобы оценить ситуацию.

– Времени нет, контрольный! Я двигаюсь в направлении усадьбы. Срочно требую подкрепления!

– Тридцать семь Б, у вас нет разреше…

– Он наш человек. Я еду. Пришлите подкрепление!

Чаинг выключил радиопередатчик и вырулил на дорогу.

Разгневанный, он ехал очень спокойно. Полностью сосредоточившись на том, чтобы добраться на место живым и как можно скорее. Жизнь Лурври зависела от этого, и он не собирался рисковать, проезжая перекрестки на красный или превышая скорость на скользкой от дождя дороге. Нужно просто добраться туда.

Потребовалось почти тридцать минут – не очень-то и много. Паданцы вряд ли станут гнать, он наверняка почти настиг их.

«Лурври, скорее всего, еще жив. Они захотят узнать, что нам известно. Станут его допрашивать, причем жестко. Но сразу не убьют».

Сирену и мигалки он отключил за пару километров до цели. Не доехав сотни метров до проезда, ведущего к усадьбе Ксандер, он торопливо выскочил из машины. За минуту промок до костей. Чаинг снял куртку: мокрая ткань сковывала движения, а скорость реакции сейчас критически важна. Паданцы двигались быстрее людей, он лично видел, когда пару раз встречался с ними.

Фонари на улице стояли очень редко. Как и прежде, глаза быстро привыкли к темноте. Через проезд входить не имело смысла, поэтому он накинул куртку поверх неухоженной живой изгороди и перебрался через нее, проклиная колючки, расцарапавшие руки и ноги.

Держа наготове пистолет со снятым предохранителем, Чаинг перебежал через широкую заросшую лужайку к особняку. Тонкие лучи света подсказали ему, что окна не полностью закрыты шторами. Полагаясь на них, он примерно определил форму дома. Странным показался свет, льющийся из какой-то пристройки. Он пробрался туда: здание оказалось бывшей конюшней, где до Перехода содержались лошади и семейная карета.

Чаинг замедлил ход, помня тварь из переулка Фрикал. На фасаде конюшни имелось трое широких двухстворчатых дверей. Свет лился из-под ближайших к дому, они не были полностью прикрыты, как две другие. Под ботинками хрустнул гравий, приглушенный мхом и сорняками. Почти беззвучно Чаинг пошел вперед. Сердце колотилось в груди. Он почувствовал прилив адреналина, мурашки побежали по спине, и стало труднее ровно держать пистолет.

– Возьми себя в руки, – приказал он себе шепотом, стыдясь страха.

«Нужно было дождаться подкрепления».

Перед глазами вдруг заплясали мелкие разноцветные звездочки, впрочем, не загораживая обзор. Дыхание сперло, и он вдруг вспомнил, что и раньше встречался с подобным феноменом. И звездочки сложились в знакомый образ. Ее образ, Ангела-воительницы. Такой же, какой он видел ее в пятилетием возрасте.

– Где ты? – спросил голос. Неслышный голос звучал лишь в его голове.

Чаинг обернулся, наведя пистолет на весь мир. Но, разумеется, никого не увидел.

– Грязный Уракус! – тихо выругался он.

«Просто давление подскочило, наверное. Ведь жизнь Лурври в опасности».

Он постарался побороть в себе ярость и страх. Призрачный образ Ангела-воительницы погас, когда он без колебаний шагнул к конюшне.

Ни голосов, ни движений в бледном свете, заливавшем замшелый гравий. Чаинг боком скользнул в приоткрытую дверь, как его учили, сердце колотилось, мышцы свело. В конюшне было много пустого места, каменный пол и пустые деревянные стойла в конце, свет шел от одинокой голой лампочки, висевшей на проводе. А прямо в середине стояло яйцо паданца. Прежде он их ни разу не видел, во время рейдов по сельской местности, в которых он принимал участие, ничего не происходило, а когда он натыкался на гнезда, став уже офицером НПБ, яиц там не находил.

А теперь он стоял перед яйцом, точно как в описаниях и на фотографиях – сферой трех метров в диаметре с жесткой сморщенной оболочкой угольного цвета. Оно поглощало товарища Денериева.

Первое правило руководства Института паданцев предписывало никогда и ни при каких условиях не касаться оболочки яйца. Оно реагировало на малейший физический контакт на молекулярном уровне, кожа мгновенно прилипала, и отодрать ее не представлялось возможным. Освободиться можно было лишь одним способом – резать по живому. Если товарищи реагировали быстро, ты мог лишиться пальца, кисти, в худшем случае всей конечности: после прилипания оболочка становилась проницаемой вокруг точки соприкосновения и начинала втягивать все тело внутрь.

Обнаженное тело Денериева вошло слишком глубоко. Поглощение шло боком, и его рука, нога и половина тела уже находились внутри. Голова тоже частично погрузилась в оболочку, и лишь один глаз и уголок рта находились снаружи, уходя внутрь миллиметр за миллиметром. Лицо ничего не выражало, свободные конечности безвольно обвисли.

Поглощенные части тела внутри яйца дробились под воздействием чуждых клеток желтка. Когда человек оказывался целиком внутри, они поглощали его, а затем воссоздавали его точную копию. Но форма – единственное, что объединяло паданца с жертвой, мыслил он совсем по-иному. Все его намерения сводились к одному – захватить планету, на которую они попал, и сделать ее своей.

Чаинг не знал, долго ли он смотрел на жуткую сцену. Поздно даже убивать из милосердия. Клетки желтка уже проникли в мозг Денериева, захватили отдельные нейроны. Память его забрали, слили. Он больше не Денериев. Пристрелить останки – значит потревожить все гнездо.

«Но здесь лишь одно яйцо, где же Лурври?»

Он выскользнул из конюшни и направился к главному дому. Войти через переднюю дверь – наверняка дать себя обнаружить, и Чаинг решил пробраться внутрь через скользящую фрамугу на первом этаже. Она приоткрылась на несколько сантиметров, Чаинг напряг все силы, чтобы поднять ее. Постепенно щель стала достаточно широкой, и он смог протиснуться внутрь.

В комнате царил мрак, свет из коридора едва просачивался внутрь сквозь тонкие щели вокруг двери. Пообвыкнув, Чаинг начал различать очертания мебели: большие кресла, диван, низкий столик – и догадался, что попал в гостиную.

Он остановился у двери, за ней – тишина. Держа пистолет наготове, он осторожно повернул ручку и слегка приоткрыл дверь. Коридор выглядел запущенным: выцветшие обои побиты плесенью, повсюду кучи грязи на полу. Ковровая дорожка превратилась в полосу серой пушистой пыли, воздух пах затхлостью и чем-то еще. Чаинг принюхался, но так и не опознал запах.

Он открыл дверь гостиной и медленно пошел по коридору, держа перед собой пистолет. Одна дверь в пяти метрах от него оказалась открытой, оттуда доносились странные приглушенные звуки. Чаинг подошел к косяку, встал на колено и прижал лицо к щели между дверными петлями. Мгновение показалось вечностью.

Он понял, что обнаженное, разорванное на части тело, лежащее на длинном обеденном столе, принадлежало Лурври, поскольку мерзкий зверь из переулка Фрикал грыз его голову и еще не успел отъесть знакомые черты. Кейден тоже находился в столовой, вместе с четырьмя другими паданцами, все они пировали, поедая конечности.

Никаких мыслей. Никакого плана. Одна только чистая ярость.

Чаинг ворвался в комнату, бешено стреляя. Две пули угодили в зверя, отбросив его к дальней стене столовой. Синяя кровь фонтаном брызнула из пулевых ран. Затем Чаинг обернулся и выстрелил в Кейдена. Пуля попала в шею, оторвав большой кусок плоти, синяя кровь залила все вокруг. Другие паданцы зарычали от ярости и отпрыгнули в сторону. Чаинг бросился следом, целясь в ближайшего, палец его без устали нажимал на спусковой крючок.

Внезапный удар по спине отбросил Чаинга в сторону. Он ударился об стул, затем скатился на пол. На малый жуткий миг он подумал, что его застрелили. Но потом, оглянувшись, Чаинг увидел огромную человекообразную фигуру: она выскочила из-за двери. Голубовато-серая кожа обтягивала невероятно раздувшиеся мышцы. Профиль существа лишь

смутно напоминал человеческое лицо. Голова явно походила на морду зверя, и каждую руку венчали шесть толстых, как клещи, острых когтей.

Чаинг отчаянно перекатился на спину, пытаясь направить пистолет на чудовище. Нога наступила ему на запястье. Что-то щелкнуло, и Чаинг закричал. Он не чувствовал пальцев, лишь горячую боль.

– Мой, – прорычало неуклюжее человекообразное существо. Протянуло руку, разжав клещи. Когти скорее напоминали рога.

Чаинг издал беспомощный вопль.

От взрыва вырвало половину стены, и столовая погрузилась во тьму, когда осколками разбило лампочки. Жуткую сцену заливало ярко-голубое свечение, словно горела каждая молекула воздуха.

В дымящейся дыре, окруженная фиолетовым нимбом, появилась Ангел-воительница, словно сошедшая со страниц легенд. Она выглядела точно так же, как в его видении. Шелковистые золотисто-рыжие волосы до плеч. Миловидное двадцатилетнее лицо, усыпанное веснушками, широкополая шляпа набекрень. Длинный темно-коричневый плащ, развевающийся волнами.

«Джу милостивая. Она настоящая».

Ангел-воительница подняла руки, словно оружие, и воздух перед ней свернулся с глухим стуком. Фиолетово-белая вспышка осветила комнату. Гигантский паданец развалился на куски, расплескивая комки внутренностей.

Чудесное пламя Ангела-воительницы плеснуло снова. Еще раз. И еще. Тела паданцев взрывались, дымящиеся ошметки осыпались дождем, покрывая всю комнату остатками скользкой плоти.

Чаинг свернулся калачиком, трясясь от ужаса. Наконец жуткие вспышки погасли.

– Чаинг?

Он еще сильнее сжался.

– Чаинг, все закончилось. Они мертвы. Паданцы мертвы. Ты в безопасности.

Слова не имели смысла.

«Я никогда не буду в безопасности, ни в этом мире, ни в каком другом».

– Ты не хочешь принять успокоительное? Это поможет справиться с шоком.

Он рискнул и посмотрел вверх. Вся комната блестела синим. Кровь и расплескавшиеся кишки покрывали каждый сантиметр поверхности. Его рубашка и брюки промокли от теплой густой крови паданцев, как и его волосы, и лицо. Он поднял руки, с которых капало, посмотрел на них, ничего не ощущая, а потом его стошнило.

– Полегче, – сказала Ангел-воительница. – Я знаю, ты сейчас не в себе, но все пройдет.

– Кто ты? – кое-как выпалил он.

– Ты знаешь, кто я, Чаинг, ты же из НПБ, ты все обо мне знаешь.

– Почему ты преследуешь меня? Я был еще ребенком.

– Преследую? Не льсти себе, капитан. До этой недели я даже не знала о твоем существовании. Насколько мне известно, сегодня ты впервые связался с общим каналом.

– Связался? Я не понимаю.

– Хорошо, будем говорить прямо. Ты обладаешь передовым наследием Содружества, Чаинг. Ты – элитарий.