Текст книги "Ночь без звезд"

Автор книги: Питер Ф. Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 46 страниц)

4

Юниты Макула не просто поразили Флориана, но и слегка напугали. Эти огромные машины (особенно 26) создавались с единственной целью – выжить. Не только выжить во время вторжений из соседних зон, но и пережить само время. Удивительно, но они были живыми, как и космический аппарат, на котором прибыла Паула. Только вот юмора Джоуи им не хватало.

Когда Паула согласилась на основные условия, юниты зоны-43 начали доставлять сырье из подземных хранилищ. На прицепах они привозили металлические болванки, ящики с минералами и цистерны с углеводородными жидкостями.

Именно тогда Флориан понял, насколько технологии Макула отличаются от науки Содружества. Перерабатывающие заводы и синтезаторы с «Виконта», находившиеся в центральном производственном куполе, поглощали сырье и выдавали готовую продукцию с невероятной скоростью. Вот тогда-то он все заново оценил. Композитные панели, которые использовались при постройке куполов, его поразили, квадрокарты казались и вовсе чудом инженерии. А еще каждые десять минут появлялся новый спутник размером с кулак, чьи сложнейшие детали были несравненно более продвинутыми, чем осевые двигатели и магнитные подвески квадрокартов.

Но более всего его удивила машина для квантового анализа, которую строили АНС-дроиды. Они назвали ее «Найджел-2». Безобидный на вид цилиндр полтора метра в высоту обладал вычислительной мощностью на порядок выше, чем мозг дроидов на биопроцессорах.

– «Найджел-2» нам требуется для исследования Валатара, – объяснил Валерий. – Он даже сможет определить, какие сенсоры нам придется еще построить, чтобы повысить его мощность.

– Ты хочешь сказать, он будет живой? – спросил Флориан.

– А мы живые? – ответил Валерий вопросом на вопрос.

Флориан покраснел.

– Ну… да.

После всего, через что они вместе прошли, он мог относиться к АНС-дроидам только как к людям.

– Значит, и он тоже, – подмигнул АНС-дроид. – В основу его личности лягут мои мыслительные программы.

– То есть ты вложишь в него свой разум?

– И да, и нет. Моя личность основана на личности Найджела Шелдона. Именно это и будет вложено в него вместе с файлами с «Небесной властительницы». Все посторонние воспоминания, которые я накопил с момента активации, будут удалены из копии. В итоге получится менталитет Найджела, способный задействовать машину целиком.

– Ясно.

– Найджел – гений в области физики, – объяснила Паула. – Мне необходимы его способности для полноценного анализа Валатара.

Флориан с любопытством взглянул на Валерия.

– Но я думал, вы не способны создавать нечто новое.

– Не способны. То есть нас не может осенить идея, интуиция недоступна. Однако достаточно мощный процессор позволяет нам провести метаэвристический поиск решения, заняться простейшими расчетами и исследовать варианты по всем направлениям, чтобы прийти к наилучшему результату.

Флориан посмотрел на Паулу.

– А я думал, мы воспользуемся спутниками, чтобы отыскать военные корабли армады.

– Почти. Спутники обеспечат нас данными относительно природы внутреннего строения Валатара. Если я не ошибаюсь, прямо под слоем облаков находится барьер. «Найджел-2» проанализирует его состав и предложит варианты, как прорваться через него. Все будет непросто, Флориан.

– Угу, уже понял.

Юнит-976 прогрохотал мимо купола, подвозя очередной груз минералов.

– У вас есть информация по Валатару? – спросила Паула.

Флориан заметил, с каким рвением она стремилась поделиться с кромалами астрономической информацией, но получить данные от макульских юнитов оказалось гораздо сложнее, чем сырье. Зоны и юниты явно не имели ничего похожего на общую информационную сеть, их данные хранились в какой-то подземной крепости, которую они защищали. Вероятно, там же находился и драгоценный генетический материал кромалов. Поэтому информацию требовалось скачать с центральной базы данных в память юнита, и лишь затем ее передавали Пауле.

Юниты поделились тремя пакетами астрономических наблюдений, но почти не дали новой информации о других планетах. Паула предполагала, что со временем юниты зоны-43 просто перестали наблюдать за планетами, появившимися вокруг светила. О Бьенвенидо у них почти ничего не было. Даже об уничтожении атмосферы Урселла имелась лишь минимальная информация.

– Я передам ее, – ответил юнит-976. – Ваши данные о квантовых процессорах оказались очень полезны.

Флориан не спросил, каким образом они собираются использовать новые процессоры. До сих пор никакого оружия они не заметили, но юниты явно существовали лишь для защиты своей территории. Лесничему не хотелось думать о хрупкости относительного равновесия, достигнутого в этом разоренном мире, причиной чего стало обеспечение зоны-43 технологиями Содружества. Когда он поделился своими переживаниями с Паулой, она сказала, что если им все удастся, то юниты улетят с Макула и равновесие восстановится.

– Спасибо, – сказала Паула юниту-976.

– Передаю информацию.

Флориан отодвинул приходящие астрономические данные на край дисплея экзозрения. В отличие от Рая, ни четкими изображениями других планет, ни мелкими изменениями последних тысячелетий он не восхищался. Для Паулы же получение изображений стало навязчивой идеей.

– Это самое лучшее разрешение? – спросила она о картинках с Валатара.

– Да, – ответил юнит-976.

– А что ты ищешь? – спросил Флориан.

– Хочу узнать, уменьшилась ли атмосфера планеты с того момента, как кромалы начали за ней наблюдать. Это бы было явным свидетельством, что ее поглощают. Но по изображениям нельзя ничего сказать с уверенностью.

– Фотографии сделали двадцать пять тысяч лет назад, если я правильно прочел текст, – заметил Флориан.

– Да и масштаб неточный, – отозвалась Паула. – Наблюдения кромалов недостаточно аккуратные.

– А мне они кажутся достаточно четкими, – сказал Флориан, разглядывая завитки тускло-розовых и белых облачных лент. – Их телескопы могли бы зафиксировать даже старые цвета Трюба.

Паула медленно повернулась к нему. Ее взгляд Флориана насторожил, словно девушка обладала телепатией времен Бездны и пыталась заглянуть к нему в душу. Щеки запылали.

– Что? – пробормотал он.

– Какие еще цвета? – обманчиво спокойно спросила она.

– О которых Мурей рассказывал.

– А кто такой Мурей?

– Мой друг. Ватни. Он был со мной, когда ты приземлилась.

– А что ему известно о Трюбе?

– У них, у ватни, прекрасное зрение, им даже телескопы не нужны для наблюдения за планетами. Он рассказал мне, что раньше Трюб покрывали разноцветные узоры и его луны тоже – необычайно красочное зрелище на ночном небе. А потом планету захватили праймы, и цвета стали серыми, как сейчас.

– Луны, – произнесла Паула, не моргая. – Ну конечно. Проклятье, как же я туго соображаю!

– Это инопланетяне создавали цвета? – спросил Флориан.

– Они не создавали. Они и были цветами. – Девушка радостно улыбнулась АНС-дроидам, которые замерли, глядя на нее. – Думаю, Трюб – это мир сеятелей.

– Параллели внушают надежду, – признал Димитрий.

– Кто, Уракус побери, такие сеятели? – поинтересовался Флориан.

– Мы их никогда не встречали, – ответил Димитрий, – но видели гигажизнь, которую они оставили после себя.

– Династия Шелдон обнаружила мир, где нашла гигажизнь, – резко произнесла Паула, – и исследовала молекулярные структуры.

– В результате человеческая раса получила биононики, – продолжил Димитрий.

– Я не понял, – вмешался Флориан. – Что такое гигажизнь?

– Невероятно огромные квазибиологические структуры, – ответил АНС-дроид. – Комбинация чисто биологических компонентов на искусственно созданных молекулярных скелетах. Деревья размером с гору, например. А еще у планеты имелись спутники в виде космических цветов – малые каменные астероиды на низкой орбите с разноцветными лепестками – десятки километров в диаметре…

– То же самое рассказывал и Мурей! – воскликнул Флориан. – Луны Трюба тогда были больше за счет лепестков, как у цветов.

– Что ж, решено, – сказала Паула.

– Мы согласны, – отозвался Димитрий.

– Но вы же никогда не встречались с сеятелями.

– Верно, но, похоже, весь Трюб был покрыт гигажизнью. Мир, который мы обнаружили в нашей галактике, имел лишь отдельные цветные пятна, ну и луны. Мы даже сочли его просто художественным произведением высокоразвитой цивилизации. Нам потребовалось много времени, но удалось воссоздать принципы молекулярной инженерии – те, благодаря которым у нас появились биононики.

– Трюб отличается, – заметила Паула. – Если Бездна изгоняет лишь упрямцев, не согласных подчиниться, то можно предположить, что на этой планете обитали сами сеятели.

– И праймы их убили, – вздохнул Флориан.

– Я не верю. Сеятели, кем бы они по своей природе ни были, очень продвинутая раса.

– Но все там мертво, как и в этом мире.

– Трюб очень странный, у него ровная одинаковая поверхность без отличительных признаков. Да, цвета исчезли, но… – Паула замолчала и вздохнула. – Возможно, они отреагировали на вторжение праймов как ежик: свернулись в клубок и выставили иголки, – но у меня недостаточно информации. Если сеятели существуют, то они могут стать феноменальными союзниками, помочь с Валатаром.

– Теперь ты хочешь открыть червоточину на Трюб? – раздраженно спросила Кайсандра.

– Не сразу. У нас есть план, и надо сосредоточиться на нем. Однако стоит вставить в него и контакт с Трюбом. Возможность, что сеятели станут союзниками, слишком важная, ее нельзя просто проигнорировать.

Флориан заметил, что Кайсандру расстраивает необходимость менять планы, и улыбнулся ей. Его самого оптимизм Паулы и то, как она без лишних усилий собирает и истолковывает факты, вдохновляли. А теперь еще появилась вероятность заполучить новых инопланетных союзников.

– Классно, да? – тихонько сказал лесничий.

Кайсандра ответила не сразу:

– Звучит здорово, но это лишь разговоры, Флориан. На самом деле мы ничего не знаем.

– Узнаем. У нас уже почти достаточно спутников для исследования орбиты Валатара. И атмосферные дроны готовы.

– Какой ты оптимист. – Кайсандра поцеловала его, но несколько рассеянно. – По крайней мере, мы сможем эвакуироваться на Аквеус, если все пойдет в Уракус.

– Не пойдет!

– Тебя здесь не было, когда Найджел взлетел на «Небесной властительнице». Он не сомневался, что сможет уничтожить Бездну. Я ему верила.

– Не думаю, будто Паула похожа на Найджела.

– Да уж, – хитро улыбнулась Кайсандра. – Совсем не похожа.

* * *

Через три часа количество готовых спутников достигло необходимого для исследования Валатара. АНС-дроиды установили пусковой рельсовый механизм перед генератором червоточины.

– Пожалуйста, открой червоточину, – сказала Паула, стоя на дальнем конце рельса лицом к круглой установке перехода.

– Включаю, – отозвался Димитрий.

Он закрыл глаза, юз-дубль связался с интел-сетью врат. Через минуту слабое голубоватое свечение черенковского излучения засияло по всей поверхности машины.

– Контакт с Валатаром, – произнес Димитрий, шевельнув губами. – Лора была права, гравитационный градиент странный. Я открою терминус в тысяче километров над ионосферой. Координаты сопоставлены с орбитальной скоростью. Готово…

Черенковское излучение ухнуло куда-то вниз, и вместо него темнокрасное свечение озарило купол. Паула удовлетворенно кивнула, взглянув на бескрайние ленты аммиачных облаков с небольшими завитками на концах, которые неслись внизу на головокружительном расстоянии.

– Терминус стабилен, – сообщил Димитрий. – Тряска минимальна. Можно запускать.

Он изменил ориентацию, и все увидели горизонт.

– Запускай, – приказала Паула Валерию.

Первый спутник пронесся по рельсовому механизму и пролетел через силовое поле. На несколько секунд он скрылся из глаз. Димитрий сместил терминус на три тысячи километров, и они запустили второй спутник.

Через час после старта дроиды создали на орбите пояс из спутников с наклоном в пятьдесят пять градусов, охватив всю планету. Маленькие шары установили между собой сеть связи и отправляли общие результаты обратно на терминус. Паула следила за данными сенсора.

– Странно, – пробормотал Фергюс. – Нет планетарного магнитного поля.

Паула ослепительно улыбнулась.

– Конечно, магнитное поле есть только у настоящих планет.

Флориан тоже расплылся в улыбке.

– Так ты была права? – Лесничий искоса взглянул на Кайсандру. Сама мысль, что гигантская штуковина вроде Валатара – искусственная, созданная Бездной, поражала.

– Пока да, – хмыкнула Паула. – Вон там, – резко сказала она, когда сенсоры обнаружили магнитную и гравитационную воронку в атмосфере газового гиганта в пятнадцати градусах к северу от экватора. – Это, должно быть, поплавок.

– Есть, – отозвался Димитрий.

Он переместил терминус, установив его в пятистах километрах над поплавком, который Лора Брандт сбросила в облака Валатара двести пятьдесят лет назад. Паула приказала юз-дублю связаться с интел-сетью поплавка. Лора, вероятно, заблокировала его, но Паула не сомневалась, что ее программы смогут взломать основной процессор. Поплавок принял запрос.

– Здравствуйте, – отозвался он. – Кто вы?

Паула удивленно переглянулась с Димитрием. Она не ожидала встретить автономный разум.

– Я Паула Мио из Содружества. Мне необходимо взять контроль над твоими функциями.

– Паула Мио? Следователь из Бюро расследования особо тяжких преступлений?

– Да.

– Что ты здесь делаешь?

– Меня послали на помощь колонизационному флоту Брандт. Пожалуйста, назови свое имя.

– Лора Брандт.

– Не может быть, – благоговейно воскликнул Флориан. – Мать Лора?

Паула подняла палец.

– Это невероятно. Ты можешь объяснить, как попала сюда?

– Я загрузила память в интел-сеть поплавка перед тем, как меня забомбили праймы, – сказала Лора Брандт. – Оба поплавка связаны через червоточину. Мощности процессора хватает на то, чтобы сымитировать базовые нейронные структуры человека.

– Точно как у Джоуи, – ответила Паула.

– Джоуи? Джоуи Стейн? Он жив?

– Не в биологическом теле. Найджел загрузил его память в интел-сеть, управляющую спасательной капсулой на звездолете. Фактически он находится с тобой в схожей ситуации.

– Бедный старина Джоуи. А как вы попали сюда? Неужели Содружество нашло нас?

– Боюсь, нет. Я находилась на борту звездолета Найджела «Небесная властительница». И только недавно меня активировали.

– Вот же хрень. Так паданцы все еще угрожают?

– Да, прямо сейчас угрожают намного больше, чем когда-то в Бездне. Именно поэтому мы и открыли червоточину на Валатар.

– Ты сказала, ты хочешь взять контроль над поплавком.

– Да.

– Зачем?

– Мы хотим использовать его как якорь для червоточины. Чтобы придать стабильности терминусу на Валатаре, нам потребуется проделать очень точную работу.

– Значит, мне придется прервать связь с поплавком в атмосфере Урселла.

– Да. Это проблема?

– Нет. Я поддерживала связь, поскольку не было причин ее прерывать. Когда насыщение атмосферы Урселла достигло максимума, я уменьшила размер червоточины, чтобы объем газа, проходящего через нее, просто компенсировал количество, испаряющееся с Урселла в космос. Не очень много, учитывая нынешний размер атмосферы.

«Рассуждает как машина», – подумала Паула. Факторы стабильны, следовательно, равновесие соблюдено. За два с половиной столетия личность Брандт явно никогда не задумывалась о природе Валатара. Вероятно, интел-сетью управляет память Лоры, но сама интел-сеть не способна размышлять и фантазировать на уровне биологического мозга. Эта версия Лоры была на уровень ниже, чем АНС-дроиды. Если она готова помочь, ей придется давать конкретные инструкции.

Паула просмотрела данные на дисплее экзозрения.

– У меня целая стая спутников на орбите над Валатаром. Они показывают, что толщина атмосферы триста пятьдесят километров.

– Да. У меня на поплавке ограниченные сенсоры, но, похоже, атмосфера именно такая. Необычайно стабильный переходный слой к жидкой мантии.

– Тропосферный слой не заканчивается жидкостью, – ответила Паула.

Она изучала радиационный фон, невозможный у газового гиганта. Неколебимая граница в нижней части атмосферы испускала много энергии гамма-лучей, и та быстро поглощалась газом под сверхдавлением. Пока спутники продолжали свой полет, Паула нервно искала аномалии. Любые, какие угодно: всплеск излучения, квантовые флуктуации, гравитационные завихрения, магнитные потоки. Девушка смотрела сквозь червоточину на скучные ленты облаков, надеясь увидеть пятно, которое выдаст местоположение генератора.

– А чем он заканчивается? – спросила Лора.

– Чем-то вроде горизонта событий.

– Невозможно. Это же не черная дыра.

– Знаю. Валатар – артефакт.

Спутники сообщили о квантовой флуктуации. Она исходила с экватора, из небольшой зоны примерно пять километров в диаметре.

– Попался! – воскликнула Паула.

Стоявшие позади нее АНС-дроиды радостно засмеялись.

– Что там? – спросил Флориан.

– Предположительно, генератор. Он поглощает материю и превращает ее в энергию, питая барьер. Здесь достаточно газа, чтобы поддерживать горизонт событий еще миллион лет.

– Точно Бездна, – заметил Димитрий. – Только Бездна поглощала целые звездные системы, стремясь обеспечить себя энергией.

– Выходит, тюрьма – это мини-Бездна? – беспокойно спросил Рай. – А она нас не притянет?

Паула наконец-то оторвалась от разглядывания крутящихся облаков.

– Нет, просто она использует тот же принцип поддержки своего существования. И теперь нам нужно ее взломать.

– И как мы это сделаем?

– Я хочу переместить поплавок ближе к аномалии и установить прямой контакт. Если получится, то мы проанализируем ее и поймем, как отключить.

– Амбициозно, – заметила Кайсандра.

– В самом деле, но теперь мы можем перейти к следующей части плана быстрее, чем я ожидала.

– Каким образом?

Флориан улыбнулся.

– Сеятели!

– Именно, – кивнула Паула. – Они наверняка смогут исследовать генератор быстрее, чем «Найджел-2». Я предполагала потратить несколько недель, а теперь, вероятно, все закончится намного быстрее. Лора, мы ненадолго прервем контакт. Когда снова откроем терминус, я хочу воспользоваться твоим поплавком.

– Понимаю. Я никуда не денусь.

– Спасибо. Димитрий, пожалуйста, закрой терминус.

Круг, наполненный облаками, съежился и исчез. Паула подошла к окну, за которым стояли три макульских юнита. Несколько «щенят» сновали между куполами, словно пытались разнюхать информацию о непрошеных гостях.

– Нам нужно уйти, – сказала Паула юниту-976. – Мы скоро вернемся. Но если вдруг не вернемся, то технической информации, которой мы вас обеспечили, хватит, чтобы начать развитие.

– Не уходите, – ответил юнит-976. – Мы бы хотели обменять больше сырья на информацию.

– Если нам все удастся, то мы заберем вас обратно в ту галактику, откуда мы все пришли.

Огромные электрические двигатели юнита-26 закрутились и завизжали так, что было слышно даже через слой изоляции купола.

– Открывай терминус на Трюб, – приказала Паула Димитрию. – Быстро.

АНС-дроид коротко кивнул.

– Остальные – надевайте скафандры, – сказала девушка и включила интегральное силовое поле. Один из «щенков» бросился к куполу. Он ударился об него с такой силой, что по инерции его подбросило на пару метров вверх. Верхний край показался в прозрачном окне перед тем, как упасть на землю.

– Что вы делаете? – спросила Паула юнита-976.

– Мы не хотим возвращаться в галактику, откуда прибыли, – ответил тот. – Ее поглотила Бездна. Будущего там нет.

– Хорошо. Когда мы вернемся, Содружество даст корабли, чтобы унести вас отсюда. Мы не собираемся нарушать наше соглашение.

Юнит-26 двинулся вперед, тяжелые гусеницы вспахивали землю, пока он разворачивался, направляясь прямо к куполам. Паула не только слышала рычащий двигатель, но и чувствовала вибрацию пола. Она увидела, как впереди машины открылся люк. Оттуда высунулись телескопические трубы, подозрительно похожие на ствол пушки.

– Проклятье!

Червоточина открылась над идеально гладкой серой землей. Сверху сияло зеленоватое небо. На Трюбе остались только эти два цвета.

– Вперед, – сказал Валерий.

Паула быстро шагнула сквозь переход. На другой стороне ее ботинки сразу же утонули в неглубокой пыли. Поверхность состояла из мелких, словно мука, частиц, совершенно сухих. Прежде девушка никогда не видела настолько четкого горизонта. Сканирование показало состав атмосферы: аргон и двуокись углерода; давление – всего лишь восемь процентов от стандартного. Следом на Трюб вышли Флориан с Раем, потом спешно выпрыгнули Кайсандра и АНС-дроиды, они подняли в воздух клубы пыли.

Червоточина расширилась, перемещаясь по земле. Она доставляла оборудование, находившееся внутри большого сборочного купола, и инженерных ботов. Затем появились купола поменьше, потом и сам генератор. Червоточина закрылась.

– И что теперь? – спросил Флориан.

– А вообще существуют инопланетные расы, невраждебные нам? – жалобно спросил Рай. – Серьезно? Хоть одна?

– Их очень много, – ответила Паула. – И некоторые просто замечательные.

– Но, похоже, тут никого из них нет, – заметила Кайсандра.

– Есть райели.

– Уповаю на Джу, чтобы ты оказалась права.

– Оборудование занесите в купол, – приказала Паула АНС-дроидам. – Пыль может повредить системам.

Инженерные боты взялись за дело. Паула быстро провела сканирование с помощью бионоников, и оказалось, что пыль состоит из необычайно сложных молекул. Она уходила плотным слоем на несколько метров в глубину, скан даже не смог добраться до твердой породы под ней.

При переноске оборудования в купол боты подняли пыль, та окружила их, словно неплотный туман. Паула нагнулась и впечатала в пыль руку. Силовое поле направило магнитный импульсный сигнал. Пылинки, поднявшиеся вокруг запястья, тут же заискрились.

– Пыльца фей, – пробормотала девушка и приказала юз-дублю передать пакет Содружества для перевода при первичном контакте.

– Что ты пытаешься сделать? – спросила Кайсандра.

– Привлечь внимание сеятелей. Пыль состоит из неактивных наночастиц.

С помощью бионоников Паула принялась накачивать пыль магнитным полем.

– О Уракус! – простонал Флориан. – Ты же вроде сказала, что они использовали серый цвет в качестве защитного механизма.

– Цвет не имеет значения.

– Ух ты! – воскликнул Рай.

Паула тоже увидела зеленоватую светящуюся полосу в пару метров шириной. Она пронеслась по песку прочь от пришельцев на огромной скорости – почти скорости света.

– Вы видели? Что это?

Паула расширила восприятие полевого сканирования – и вовремя! Она заметила оранжевую полосу, бегущую в противоположном зеленой направлении. Скан выявил незначительный сдвиг квантовой сигнатуры в молекулярной структуре пыли. Девушка отключила магнитное поле и снова отправила пакет перевода для первого контакта Содружества.

Новые неяркие цветные полосы начали мерцать сквозь пыль, как если бы источник света горел прямо под поверхностью. Внезапно вся долина, покрытая пылью, до самого горизонта приобрела фиолетовый оттенок с металлическим отливом. Пылинки сцепились, поверхность стала твердой. Следы людей и машин сгладились. На поверхности появился черный круг диаметров восемь метров. Он поднялся над землей и превратился в верхушку отливающего хромом желтого цилиндра, который продолжил расти. Сканирование полевой функции Паулы последовало за ним, пока он не остановился на высоте трехсот метров. Биононики сообщили, что ее саму тоже подвергли очень сложному сканированию.

Юз-дубль сообщил о запросе на связь.

– Приветствую! – сказала Паула.

– Раньше мы не встречали людей.

– Думаю, мы с вами прибыли из одной и той же галактики, – ответила Паула. – Люди раньше встречали артефакты, которые вы оставили после себя. – Она отправила изображение гигажизни, обнаруженной Шелдонами.

– Это наши «отростки», кажется, у вас нет лингвистического определения для обозначения наших отношений с тем, что вы встретили. Предполагаю, вы определили их природу и создали микрочастицы, имплантированные в ваши клетки?

– Именно так. Надеюсь, мы не обидели вас этим поступком?

– Нет. Любая ранняя биологическая жизнь пытается исследовать и использовать окружающую среду. Мы понимаем.

– Благодарю вас. Могу ли я спросить, кто вы?

– У нас нет имени. Мы по природе – омега, суть всей жизни, эволюционировавшей на нашей родной планете. Теперь мы одно целое, хоть и разделены. Часть из нас путешествует к новым звездам. Мы произрастаем снова на безжизненных планетах. Конкретно эту планету захватила структура, которую вы зовете Бездной. Мы воспротивились ее преобразовательным целям и начали искать выход в рамках квантовых манипуляций с пространственно-временным континуумом. Нас выбросило сюда.

– Вы сказали, что путешествуете меж звезд. А отсюда вы можете выбраться?

– Мы уже покинули этот мир. Мы не знаем, сумели те, кто улетел отсюда, добраться до галактики или нет. Вокруг довольно враждебное пространство для путешествий, даже для нас. Но нам и здесь хорошо. Светило просуществует еще миллиарды лет, позволяя нам прогрессировать в мыслях.

– Но, когда пришли праймы, вы изменились.

– Мы лишь перешли в другое состояние. Можно сравнить его с вашим сном. Агрессивный биологический вид, праймы, прибыли сюда, желая захватить землю и ресурсы. По сравнению с нами они живут очень недолго. Мы просто решили подождать, пока наступит их конец либо они преобразятся благодаря просвещению.

– Конец их уже наступил. Их уничтожили люди.

– Сожалеем. Жизнь ценна.

– Есть еще одна форма жизни, изгнанная к этой звезде, которая угрожает людям. Паданцы. Биологический вид, способный к самоизменению. Они преобразуют себя для колонизации других планет и уничтожения местных видов. Вы могли бы помочь нам победить их?

– Мы не вступаем в конфликты. Предпочитаем уйти в убежище.

– Я не прошу вас драться, – сказала Паула. – Однако думаю, что внутри Валатара у нас есть союзники, и мне нужно освободить их.

– Валатар – довольно странная конструкция. Он находился здесь уже тогда, когда мы прибыли к этой звезде.

– Я обнаружила некий, по моему мнению, генератор, который поддерживает его. Наша червоточина может подобраться к нему. Вы согласитесь проанализировать его, чтобы определить, как он отключается?

– Если мы сделаем это, ваши союзники помогут покончить с паданцами?

– Есть и другие варианты. Я лишь хочу вернуть людей в нашу галактику, в нашу культуру. Это все, о чем я их попрошу.

– Хорошо. Тогда мы исследуем генератор Валатара.

– Благодарю вас.