Текст книги "Ночь без звезд"

Автор книги: Питер Ф. Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 46 страниц)

– Именно, – сказал Адольфус. – А теперь эта паршивая девчонка прибыла сюда, чтобы все перевернуть вверх дном. А если она не согласится с Ангелом-воительницей?

– У нее ограниченные возможности. Если она захочет построить супермашины или хотя бы звездолет, чтобы улететь домой, ей потребуются ресурсы. Управление бдительности обо всем узнает, мой отец неспроста предложил закон о совместных предприятиях. Государство владеет акциями всех коммерческих предприятий на планете независимо от их размера, передвижение материалов и готовой продукции теперь нельзя скрыть, как это делал Найджел. Если девочка захочет хоть чего-то достичь, ей придется договариваться с нами.

Адольфус и Тереза понимающе переглянулись.

– То есть вы говорите, что мы в безопасности?

– Не совсем. Грядут перемены, и они неизбежны. Но если девочка вновь появится, мы сможем сотрудничать с ней, чтобы управлять ситуацией. В этом и заключается хорошая новость.

– Но вы же сказали, у нее ограниченные возможности, – заметила Тереза.

– Меня не она теперь беспокоит.

– А кто?

– Паданцы. Они пошли на огромный риск, открыто выступив в Ополе и попытавшись убить Ангела-воительницу. Они знали, что совершают самоубийство, и все равно пошли на это. Их неудача вызывает еще большую тревогу. Они начали беспокоиться, чем, в свою очередь, вызвали беспокойство у меня. Гнезда знают: технологии Содружества представляют угрозу для них и их планов захватить Бьенвенидо. И могут решиться на отчаянные меры.

– Апокалипсис? – с тревогой спросил Адольфус, озираясь, словно боялся, что кто-то подслушивает. – Думаете, они могут начать его?

– Мы даже не предпринимали попыток послать исследовательские группы на другие острова с тех пор, как случилось несчастье во время десанта на Фанрит восемнадцать лет назад, – напомнил Стонел. – Несмотря на бдительность ватни, прибрежные корабли стали исчезать гораздо чаще – мелочь, но важная. Мы не знаем, какими силами обладают паданцы за пределами наших берегов.

– Мы знаем, что ублюдков нет на Бьярне, – сказала Тереза.

– Это точно.

– И какого Уракуса вы ждете от нас?

– Если девочка из Содружества придет к нам, у нас будет решение, которое удовлетворит не только нас, но и паданцев.

– Операция «Перегрузка», Джу побери, весьма удовлетворительная, – заметил Адольфус. – Я не хочу, чтобы меня запомнили как премьер-министра, пытающегося угождать грязным паданцам.

– А если девочка появится в Варлане, то мы тоже проведем операцию «Перегрузка»? – презрительно спросил Стонел. – Имейте в виду, как бы тяжело ни приходилось Слвасте с Матерью Лорой, та была вполне порядочным человеком. Мы можем предположить, что и девочка такова. А если даже и нет, то вряд ли она захочет подвергнуть опасности планету, полную людей.

– Хорошо, – сердито сказал Адольфус. – Если она свяжется с нами, попробуем предложить ей сделку. А пока…

– Мои люди продолжат искать ее, разумеется.

– Я хотел сказать, что нам следует поднять статус Бьярна до четвертого уровня. Просто ради предосторожности. Тереза?

– Согласна, – кивнула она. – Нам обоим следует сегодня же подписать приказ.

– Но не следует этого разглашать, – заметил Стонел, пытаясь не показывать своего отношения к крайним мерам, которые задумал Адольфус. – Если хоть какая-то информация просочится наружу, она может подтолкнуть паданцев к необратимым действиям.

– Я поговорю с командующим Единого полкового совета, – сказала Тереза. – Для всех это будет выглядеть лишь очередными учениями в области логистики.

2

Портному из Германгейта понадобилось всего лишь восемнадцать часов на пошив новой формы. Дженифа забрала ее в то утро, когда Чаинга выписали из больницы. Рукав кителя был аккуратно свернут и подколот к боку, а передняя пола застегивалась поверх руки в медицинской перевязи. Вместо шва на левой штанине брюк имелись пуговицы, которые можно было застегнуть поверх повязок и шины. Рубашки тоже сшили на заказ без левого рукава и с большего размера проймой.

Несмотря на то что оделся Чаинг с легкостью, он все-таки вспотел, добравшись до лестницы третьего этажа. Пришлось воспользоваться костылем слева, и это отнимало все силы, он напряжения у него начинала трястись левая рука. Но он решительно отказался от использования кресла-каталки, которое ему предложили в больнице. В кресле он выглядел бы окончательным неудачником.

В голове он часто представлял, как его встретят в штабе операции. Спустя неделю после взрыва у клуба несколько мест за металлическими столами наверняка будут незанятыми: следователи либо погибли, либо до сих пор в больнице. Однако секретари все будут на месте, печатая на машинках или сплетничая по телефону. Архивные работники будут плавно, словно лебеди по озеру, скользить между ними, раздавая и собирая папки. На доске появятся новые фотографии и ленточки между ними, формирующие плотную несимметричную сеть.

Чаинг стоял перед входом и пытался с помощью костыля открыть дверь, его лицо расплылось в улыбке, он готовился к встрече с командой. Но внутри капитан обнаружил лишь двух подсобных рабочих, которые складывали стулья на тележку. Половину столов уже убрали, за остальными никого. Все доски пустые.

– Куда все делись? – спросил он, ничего не чувствуя.

– О! Здравствуйте, капитан, – сказал один рабочий. – Добро пожаловать назад, сэр! Рады снова видеть вас на ногах.

– Где все?

– Сэр?

– Моя дрянная операция! Куда все делось?

– Чаинг.

Он обернулся и увидел стоящую в дверях Горлан.

– Что происходит?

– Директор Яки хочет поговорить с вами.

Чаинг не был уверен, сможет ли он подняться на седьмой этаж. Пару раз ему пришлось остановиться на лестнице и перевести дух. Горлан ничего не говорила, просто терпеливо ждала, пока он сможет идти дальше. Добравшись до кабинета Яки, он почувствовал, что рубашка промокла от пота.

Директор сидела за антикварным мирдубовым столом и нахмурилась, когда увидела, в каком он состоянии.

– Да ради Джу, – пробормотала она.

Чаинг опустился в одно из кресел, стыдясь того, что потемнело в глазах. В руках оказался стакан с ледяной водой. Он с благодарностью выпил ее. Перед уходом Горлан бросила на него презрительный взгляд.

– Кажется, мне не стоит спрашивать, готовы ли вы к службе, – проворчала Яки.

– Я не собирался возвращаться к оперативной работе, – отрезал Чаинг. – Собирался сидеть за своим столом. У себя в штабе!

– Великая Джу, Чаинг. Все кончено. Вы же сами были там, ради всего дрянного. Вы видели, как Ангел-воительница забрала их обоих.

– Кто-то ее предупредил. Элитарии-радикалы. Пособники Кастиллито. Они, может, и не знают, куда она их забрала, но начнем с этого.

– Они исчезли, – сказала Яки. – Тридцать семь шерифов и капрал Дженифа обыскали третью верфь через несколько секунд после взрыва базуки. Ничего, ни следа. Мы больше ничего не можем сделать.

– Не может такого быть, – вскрикнул Чаинг, боясь, что потеряет самообладание прямо перед ней. – Флориан стоял прямо передо мной, и девочка тоже. Они были у меня в руках!

– И она забрала их!

– Проклятый Уракус!

– А еще там были паданцы, Чаинг. Выдавали себя за шерифов, Уракус их побери! Еще одно гнездо в Ополе, о котором мы ничего не знаем. Некоторые гангстеры из банды Роксволка тоже были паданцами. Как это могло случиться? Откуда Роксволк так много знал о происходящем? Мне нужны ответы, ведь Варлан задает мне конкретные вопросы. Найдите для меня ответы. Обнаружение гнезда – вот задача первостепенной важности, единственная для меня задача.

Капитан едва не согласился с ней.

– Я хочу поговорить со Стонелом.

– Ясно.

Яки подняла брови от такого нарушения субординации. Пододвинула ближе черный телефон и набрала номер. Как только связь установилась, она набрала шифровальный код, и на аппарате загорелась голубая лампочка. Женщина переключила телефон на громкую связь.

– Директор Яки, – прозвучал хриплый голос Стонела.

– Со мной капитан Чаинг, – сказала она. – Он настоятельно хотел поговорить с вами.

– В самом деле? Здравствуйте, капитан.

Чаинг не был уверен, но ему показалось, что голос Стонела прозвучал насмешливо.

– Сэр, я бы хотел получить ваше разрешение на продолжение операции по розыску Флориана и девочки.

– Есть ли у вас причины полагать, что они до сих пор в Ополе?

– Никак нет, сэр. Они в порту Чана.

– Почему, во имя Джу, вы так считаете?

– Майор Эвин рассказал, что Флориана с девочкой силой завели в логово Роксволка. Силой. То есть их похитили. Затем они убежали от Роксволка, и Ангел-воительница забрала их в безопасное место. Она появилась в Ополе – следовательно, они собирались уехать, по всей вероятности, посредством подпольной железной дороги. А она ведет элитариев в порт Чана.

– Их там, несомненно, много. Но как вы можете быть уверены, что Флориан и девочка именно там?

– Это наша лучшая зацепка.

– Брат Флориана покинул Ополу десять лет назад. С тех пор его не нашли, и он лишь один из сотен.

– Вы должны позволить мне попробовать разыскать их, сэр.

– Его уже ищет управление порта Чана.

– Она собиралась мне что-то сказать, – в отчаянии сказал Чаинг.

– Кто?

– Ангел-воительница. В доках Хоули. Я спросил ее, что происходит. Она собиралась ответить мне, клянусь, а затем эти грязные паданцы применили базуку.

– Так вы думаете, что она… что? Пожалеет вас, если вы появитесь, и сдастся вам на милость?

– Не сдастся, нет. Но… Я уже дважды встречался с ней и до сих пор жив.

– Поднимите трубку.

– Сэр?

– Поднимите трубку. Я хочу поговорить с вами лично.

Чаинг виновато посмотрел на Яки и поерзал на стуле. Лицо ее ничего не выражало, но шрам на щеке раскраснелся.

– Я здесь, сэр, – сказал он, прижимая трубку к уху.

– Мы находимся в сложной политической ситуации. Девочка из Содружества – мы не знаем, на что она способна. Если неофициально, то правительство готово к переговорам с ней. Именно поэтому я позволю вам отправиться в порт Чана. Вы будете нашей приманкой. Вы ценны только в таком качестве.

– Так точно, сэр! – Чаинг улыбался как шут.

– Проявите себя там, может, Ангел-воительница свяжется с вами. Донесите до нее сообщение о нашей готовности к переговорам. Это все, что вам нужно сделать.

– Вас понял.

– Кое-что еще. Я не доверяю управлению НПБ в порту Чана.

– Сэр?

– Порт Чана – последний пункт подпольной железной дороги, и вы в этом правы. Но местное управление совершенно бесполезно в обнаружении элитариев, уже давно. Почему, как вы думаете?

– О! – Чаинг поглядел на Яки, ему хотелось задать множество вопросов, но он лишь сказал: – Вас понял.

– Я сообщу, что вы проводите там независимую операцию, местный директор обеспечит вас всем необходимым. Но возьмите с собой несколько верных людей, только они не должны ни о чем подозревать, и параллельно проведите настоящую поисковую операцию, обосновавшись на нашей конспиративной квартире.

– Так точно, сэр.

– Удачи, капитан.

* * *

В два пятнадцать ночи зазвонил телефон. Энала поднялась с постели, пытаясь прийти в себя. Все астронавты привыкают к прерванному сну, этому их учат. Накладки могут случиться в любой момент. Она подняла трубку.

– Слушаю.

– Это сержант Ребара.

– Слушаю вас.

Девушка явно еще не проснулась. Энала помнила лишь одного сержанта Ребару – инструктора строевой подготовки в офицерской летной школе сил ПВО, который специализировался на том, чтобы превратить жизнь кадетов в ад.

– Я получил результаты вашего последнего учебно-тренировочного полета в аудитории ЗБ.

Теперь Энала окончательно проснулась. Голос… Это он! Она чуть не закричала в трубку: «Рай?»

– Да? – осторожно сказала она. – И каковы результаты?

– Координаты приземления, вычисленные вами, оказались верны, посадка прошла успешно. Отличная работа.

– Великая Джу, – прошептала она и посмотрела на газету «Варланские известия» трехдневной давности, лежащую на столе. На первой странице: «В Ополе уничтожено гнездо».

– Я позвоню вам, когда будет назначена следующая тренировка.

И связь прервалась.

* * *

Последним воспоминанием Паулы был элегантный домик у озера в поместье Шелдон на Августе. Она жила там с Найджелом и райелем Валлар, втроем они готовили тайную миссию Найджела в Бездне. План был прост. Люди в Бездне нашли Маккатран, древний военный корабль райелей, который неизвестным образом пережил их побежденное вторжение миллион лет назад. Теперь райели отчаянно нуждались в знаниях, полученных Маккатраном во время пребывания в чистилище на протяжении миллиона лет. Найджел согласился войти в Бездну и попытаться связаться с Маккатраном. Паула беспокоилась, что он не подходит для этой миссии. В Маккатране было примитивное общество с очень жесткой классовой структурой, где люди обладали сильными ментальными способностями и не боялись их использовать. Внедриться туда тихо и незаметно мог лишь хитроумный человек. А Найджел, по ее мнению, совершенно не подходил под нужные параметры.

С очень большой неохотой Паула предложила запасной вариант. Если миссия Найджела провалится, она ее продолжит. Но лишь в крайнем случае, настаивала она. И Найджел с Валлар согласились. Она не собиралась выращивать своего взрослого клона, поскольку сам Найджел считал маловероятной неудачу, а Паула не одобряла личного умножения. Решили создать эмбрион с внешней лакуной памяти. Ей пришлось пойти в клинику поместья Шелдон, чтобы безопасно загрузить воспоминания…

Фаза роста от младенца к ребенку была смутной, сотканной из смеха, слез и глубокой привязанности к отцу, единственному человеку, который постоянно находился рядом с ней. И еще боли. Боль, неумолимо мучившая ее, стала неотъемлемой частью, поскольку телу пришлось слишком быстро вырасти. К прочему прибавился страх перед некоторыми людьми, которые ворвались в ее жизнь, но папа от всех отбился.

Затем ее память окончательно встроилась, Паула снова стала собой… и обнаружила, что попала не на Маккатран, а Найджел так и не долетел до Кверенции. Ее родная галактика находилась в миллионах световых лет, и по какой-то причине прошло двести пятьдесят лет, прежде чем ее саму активировали.

Итак, в тот вечер они с Найджелом пили приятное винтажное бургундское на террасе дома у озера, перед тем как она пошла дублировать память, светски болтали о прошлых временах и возможных вариантах, а потом раз – и она оказалась в логове нечеловеческого чудовища, которое грозилось сожрать ее, а потом попыталось вышибить ей мозги. Но теперь все эти сбивающие с толку события в прошлом, Паула стала вселенским двигателем прогресса на веки вечные.

Полуорганические синтезаторы в обширных подземных камерах (почему люди на Бьенвенидо так одержимы размещением секретных баз под землей; разве они не понимают, что сами ограничивают себе пути для побега?), высеченных в скале под фермерским домом, соткали для Паулы приличный серый костюм. Покрой оказался до странности старомодным, но Фергюс (ну кто называет АНС-дроида Фергюсом?) заверил ее, будто в любом из городов Бьенвенидо ее теперь никто не заметит.

В спальне девушка рассмотрела себя в зеркале в полный рост. Давненько она не омолаживалась до восемнадцати лет. Хотя омоложение было обычным делом, общество Содружества по-прежнему больше доверяло пожилым людям, поэтому в большинстве клиник ее омолаживали примерно до двадцати пяти. Затем появилась биононика, и Паула поддерживала свою внешность на постоянном уровне тридцати лет.

Теперь же, когда вынужденное взросление завершилось, она не собиралась снова пользоваться бионониками, чтобы слегка изменить физиологию. В следующие двадцать два года природа сама с этим справится. Если Бьенвенидо вообще продержится так долго.

Фергюс постриг ее волосы цвета воронова крыла. И сделал это вполне прилично. Хотя прическа оказалась слишком короткой в сравнении с тем, к чему она привыкла, он укоротил лишнее и завил волосы. В результате выглядело немного лохмато и диковато, но идеально подходило к ее подростковому лицу. Костюм тоже оказался довольно удобным. Паула чувствовала, что наконец-то привыкла к своему новому телу и обстоятельствам.

В семь часов вечера она спустилась на первый этаж. Остановилась перед окном, выходившим на причал. Кайсандра сидела на улице на маленькой лужайке и смотрела в длинный телескоп. Вот к беззвездному небу Паула до сих пор не могла привыкнуть, на каком-то инстинктивном, животном уровне оно вызывало тревогу.

АНС-дроиды ждали ее внизу.

– Ну вот, теперь перед нами та Паула, которую мы помним, – сказал Валерий.

Она подняла брови, взглянув на искусственного человека. Понятно, почему Кайсандра пользовалась АНС-дроидами для социальной поддержки и воспринимала их как людей, но сама она не могла думать о них так же. Однако она здесь чужая. «Впрочем, везде». Губы скривились в привычной ироничной улыбке.

– Спасибо, – сказала она. – Вы не хотите позвать Кайсандру внутрь? Не пора ли начать?

– Дай ей минутку, – сказал Димитрий. – Она скоро придет.

– Конечно.

Паула пошла в столовую. Там уже находились Рай Эвин и Флориан. За последние четыре дня пребывания в фермерском доме они почти не виделись, девушка предпочитала тихо сидеть в своей комнате, лишь изредка спускаясь вниз в медицинскую капсулу, когда суставы тревожили ее особенно сильно. Большую часть времени она занималась интеграцией воспоминаний, которые АНС-дроиды приготовили для нее, разбиралась с деталями впечатляющей истории Бьенвенидо и информацией по паданцам.

Флориан поднялся на ноги, нервно улыбаясь. Он протянул к ней руки, но явно не знал, что делать дальше: обнять, поцеловать, обменяться рукопожатием… Паула спасла ситуацию – быстро обняла и поцеловала, почти по-родительски. Лесничий был одет в темно-оранжевую рубашку и темно-синие брюки, и Паула почувствовала, что ей почти не хватает его разноцветных рубах и экстравагантного мехового кафтана, которые он носил в Летрое и сарае для модов. Но теперь он выглядел достойно и вполне прилично. Какая ирония, теперь, когда он как следует умылся, побрился и выспался, Флориан выглядел на несколько лет моложе, а она наоборот.

– Как ты? – спросила она.

– Э-э-э, нормально.

Паула подавила усмешку: Флориану явно понадобится время, чтобы забыть свои десять дней внезапного отцовства. Лишь бы он не продолжил и дальше пытаться защищать ее.

С Раем Эвином было проще. Они коротко пожали друг другу руки. И типаж его тоже простой – олицетворение настоящего альфа-самца. В Содружестве она встречала многих, подобных ему, начиная с передовых команд исследовательского подразделения ККТ и до персонала ее последнего звездолета. Они источали ту же уверенность в сочетании с очаровательной страстью к путешествиям. Сосредоточенные мечтатели. Паула просто надеялась, что он не набросится на нее с очередным шквалом вопросов о космических полетах Содружества. Казалось, ни о чем другом он больше не хотел говорить.

– Спасибо, что помог, – сказала девушка, сев за большой обеденный стол из отполированного дуба.

– С превеликим удовольствием, – ответил Рай и сел справа от нее. – Хотя не уверен, что от меня дальше будет хоть какая-то польза.

– Нам нужны самые разные точки зрения.

– Рада это слышать, – сказала Кайсандра, входя в столовую. В ярко-зеленом летнем платье, с распущенными рыжими волосами. Прекрасное лицо усыпано веснушками, отчего улыбка казалась еще ярче.

Паула уловила реакцию Флориана, когда девушка-виденье легонько провела рукой по его плечам, прежде чем сесть рядом с ним, напротив них с Раем. Она явно одурманила Флориана, и, если Паула хоть что-то смыслила в людях, он уже себе не принадлежал. Она подумала, не стоит ли предупредить его – отплатить за доброту и преданность… «Но он вряд ли скажет за это спасибо и уж тем более не поверит».

– Думаю, мы гад… год… готовы, – сказал Марек, сев во главе стола. Димитрий и Фергюс уселись по обе стороны от брата.

– Так что будем делать? – спросила Паула.

– Именно потому мы и собрались, – отозвалась Кайсандра. – Выслушать твои предложения.

«Ну вот, начала защищаться», – подумала Паула.

– Я прибыла сюда для другого. И если честно, совершенно не готова к тому, что у вас произошло.

– Но у тебя же есть хоть какие-то идеи?

– Могу дать совет на основании сложившийся ситуации. Насколько я понимаю, нас прежде всего беспокоит то, как гнезда паданцев отреагируют на мое прибытие. Именно это тревожило Роксволка.

– Ты уверена, что Содружество нам не поможет? – спросил Рай.

– Абсолютно. Когда мы с Найджелом планировали миссию, никто в Содружестве даже не подозревал о существовании Бьенвенидо. И даже если Найджел и райель поделились знаниями, то они понятия не имеют, где мы сейчас находимся.

– А если бы знали, то помогли? – спросил Флориан.

– Безусловно, – уверенно сказала Паула. – Они бы сделали все возможное, чтобы спасти нас.

– Значит, надо послать им сообщение, – предложил Рай. – Каким-то образом.

– Мы размышляли над этим, – отозвалась Кайсандра. – Но не можем построить звездолет на имеющейся у нас базе. И даже если «Демократическое единство» согласится с нами и поможет, мы находимся в двадцати трех миллионах световых лет от галактики Содружества. Даже ультрадвигателю потребуется почти пятьдесят лет, чтобы добраться до них. А затем столько же уйдет на возвращение. Придется выкарабкиваться самим.

– Знаешь, что напугает паданцев? – спросил Димитрий. – Оружие или знания, которые помогут стереть их с лица планеты.

– Все верно, – сказала Паула. – Но, чтобы построить оружие для полного их уничтожения, потребуется время.

– А его у нас нет, – заметила Кайсандра.

– Сенсоры, – вклинился в разговор Флориан. – Вот что нам нужно, а вовсе не оружие.

– Какие сенсоры? – спросила Паула.

– Которые могут распознавать паданцев. Новое оружие нам не нужно, карабины и пулеметы Гатлинга эффективно их уничтожают. Нам нужно точно знать, в кого стрелять.

– Хорошая мысль, – кивнула Паула, поразившись тому, как он проанализировал ситуацию.

– Забудьте о сенсорах, – сказал Рай. – Людям нужны биононики.

– Тоже хорошее решение, но внедрить их – еще большая проблема. Органеллы бионоников воспроизводятся в тандеме с клеточным делением, чтобы новые клетки тоже их содержали. Для эмбрионов это подходит: когда ребенок достигает зрелости, они уже внедрены и начинают работать по полной. Однако для внедрения их во взрослого нужно время.

– Нашему медицинскому модулю потребовалось три года, чтобы обогатить ими мои клетки, – сказала Кайсандра. – Признаю, лечение проводилось нерегулярно, мы были слишком заняты. В лучшем случае каждому взрослому потребуется восемнадцать месяцев.

– А для тех, у кого нет качеств прогрессоров, еще дольше, – кивнула Паула. – Биононики придется переделывать, чтобы создать нейронный интерфейс в мозгу. Помню, какое беспокойство поднялось в Содружестве, когда династия Шелдон создала эту технологию. Фундаментальный раскол до некоторой степени существует и до сих пор. Думаю, разрыв между обычными людьми и элитариями только вырастет. И критическая проблема времени останется нерешенной.

– Плюс у нас нет нужных ресурсов, – сказала Кайсандра. – У нас единственный медицинский модуль и три работающих семиорганических синтезатора, и один скоро выйдет из строя. Мы можем поделиться знаниями о том, что можно построить, но процесс создания требует промышленной базы, которой просто не существует на Бьенвенидо.

– Придется прийти к политическому соглашению, – заметила Паула. – Правительство должно понять, насколько велика угроза паданцев.

– Они понимают, именно поэтому и укрепили Бьярн – их убежище, из которого они попытаются вернуть Бьенвенидо. Уракус, они даже придумали название – операция «Возвращение».

– Если они взорвут континент, то точно не вернут его, – сказала Паула, вспоминая файлы, которые АНС-дроиды приготовили для нее. – Уверена, они это понимают.

– В операции «Возвращение» используются бомбы малой мощности. Они думают, что примерно через сотню лет земля восстановится и они выйдут из Бьярна и вновь заселят планету.

– Это безумие.

– Так и есть, – отозвался Димитрий. – Но, как и все на планете, оно началось со Слвасты. Правительство всегда знало: на других континентах паданцев в избытке. После взрыва последнего Дерева он собирался приказать силам воздушной обороны бросить маломощные бомбы на острова и континенты, чтобы уничтожить гнезда. А затем, когда радиация достигнет допустимого уровня, люди вернули бы их себе и заселили всю планету.

– Слваста не понимал, что произошло на Макуле? – раздраженно поинтересовалась Паула. – Эта планета – идеальный пример, почему нельзя использовать бомбы. Точка. Не говоря уж о программе этнической чистки.

– Ты не понимаешь, насколько Слваста боялся паданцев, – вздохнула с сожалением Кайсандра. – Он не мог рационально мыслить на эту тему. Он считал, что атомная бомбардировка – оправданный риск, если в результате Бьенвенидо освободится от паданцев. Правительство и сейчас так же думает.

– Тогда мне, вероятно, нужно поговорить с ними, – сказала Паула, – прийти к соглашению, чтобы усовершенствовать технологическую базу планеты.

– Удачи! – пробормотала Кайсандра.

– Политики всегда говорят.

– «Демократическое единство» состоит из дрянных фанатиков, единственное, что они ненавидят и чего боятся сильнее паданцев, это Содружество. Ты не поверишь, но наследие Найджела считается вредоносным.

– У меня есть кое-какой опыт, – сказала Паула. – И у нас есть знания всей человеческой расы, с помощью которых можно поторговаться. Наверняка они захотят получить что-нибудь. Самое главное – им нужно выжить, и я могу подарить им эту надежду.

– Но у нас нет времени, – вспыхнула Кайсандра. – Если мы хотим защитить планету, то продвинутое производство нам требовалось еще вчера. Найджелу понадобилось много лет, чтобы построить ракетные двигатели на твердом топливе и отправить в космос «Небесную властительницу». А ты не Найджел.

– Кайсандра… – одернул ее Флориан.

– Нет, я права. Паула здесь лишь по одной причине: она не Найджел.

– Верно, – кивнула Паула. – Поэтому нам нужно найти другое решение. На крайний случай нам нужно подумать о том, чтобы предложить паданцам сделку, пообещав эвакуацию.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Рай.

– Предложить им временно приостановить дальнейшие попытки захвата Бьенвенидо, пока мы не построим звездолеты-ковчеги.

– Грязный Уракус! – воскликнул Флориан. – Но здесь же миллионы людей! И сколько времени это займет?

– Примерно век, – отозвалась она.

– Паданцы на это не согласятся. Ты же слышала Роксволка. Мы для них лишь закуска на пути к завоеванию планеты.

– Флориан, возможно, прав, – сказал Валерий. – Подобный договор не соответствует психологии паданцев.

– Я просто излагаю возможные варианты, – ответила Паула, ничуть не смутившись. – У вас есть возможность связаться с «Демократическим единством»?

– Нет.

– Тогда придется ее найти.

Кайсандра нехотя кивнула.

– Я знаю человека, у которого есть прямой доступ к главе Седьмого отдела, а ему, в свою очередь, доверяет премьер-министр. Мы получили сообщение, что он едет в порт Чана. Я спрошу его.

* * *

Коллективное хозяйство Адлтона располагалось в двух часах езды к юго-западу от Ополы, в седловине неглубокого ущелья. Первое из восьми фермерских хозяйств, растянувшихся на тридцать два километра. Плоское дно долины поделили на геометрически ровные квадраты – картофельные поля чередовались с сахарной свеклой и фасолью. Сосны и синие деревья покрывали холмистую землю вплоть до каменистых гребней, над которыми в термальных потоках парили огромные манта-ястребы. Их крылья, похожие на воздушных змеев, позволяли держаться в воздухе на протяжении нескольких дней, когда они бесшумно выискивали добычу.

Хозяйство расположилось на квадратной территории, обнесенной высоким деревянным забором, которому требовался ремонт. С одной стороны выстроились двадцать одноэтажных бревенчатых домиков, где жили работники с семьями. На другой стороне располагались более крупные общественные здания, сбоку – склады и зернохранилища.

Тракторы и копыта животных взрыхлили землю. Костыль Чаинга все время соскальзывал по грязи, поэтому он очень медленно ковылял от машины к административному зданию, где находился кабинет Шанагу, управляющего здешним хозяйством.

Шанагу, мужчина средних лет, больше времени проводил за столом, чем на полях. Он встретил их с осторожным энтузиазмом, как и почти все, к кому когда-либо стучались сотрудники НПБ. Чаинг и Дженифа отказались от предложения выпить и закусить.

– Мы хотим увидеть Кориллу, – сказал Чаинг, усевшись в кожаное кресло.

«Похоже, хозяйство процветает», – подумал он. В кабинете Шанагу стояла дорогая мебель, а на полу лежал толстый золотисто-синий ковер, словно в охотничьих домиках аристократов в допереходную эпоху.

– Понятно, – настороженно протянул Шанагу.

– Есть проблемы? – спросила Дженифа.

На ней была форма НПБ, идеально отглаженный мундир и брюки. Короткие волосы полностью скрывала фуражка, отчего девушка выглядела еще моложе. Она стояла по стойке смирно рядом с креслом Чаинга, и ее молодое неулыбчивое лицо вкупе с очевидно серьезным характером заставляло любого, даже самого святого гражданина чувствовать себя виноватым.

– Все как обычно с типами вроде нее, – сказал Шанагу.

– С кем?

– Элитариями. – Шанагу явно решил увести разговор в другое русло. – Видите ли, мы же колония, просто помогаем окружным органам юстиции вести исправительную работу.

– Я не знал, что Кориллу к чему-то приговорили, – заметил Чаинг.

– А органы юстиции и не ведут ее дело. Все немного по-другому, почти треть всех товарищей, из наших работников, отправили сюда по распоряжению Департамента труда, это обычные тунеядцы и хулиганы. Наш долг – привить им чувство достоинства, показать их место в обществе, объяснить, что они тоже могут приносить пользу. С элитариями всегда проблемы. Они считают себя лучше других, высокомерные дряни. И она такая же, молодая, а столько в ней презрения, думает, раз она интеллектуалка, значит, не должна работать руками. Но вы увидите, в конечном итоге честный физический труд заставит ее измениться. Мы числимся на хорошем счету благодаря нашим успехам в борьбе с рецидивистами.

– Не сомневаюсь, – сказал Чаинг. – Не могли бы вы позвать ее прямо сейчас? Мне нужно поговорить с ней наедине.

– Что она натворила?

– Если и натворила, то только после того, как прибыла сюда, – отрезала Дженифа.

Прошло долгих двадцать минут, прежде чем появилась Корилла, Чаинг чуть не расхохотался, когда она вошла в кабинет. В черных волосах, убранных в практичную косу, больше не было перьев. Рабочий комбинезон в грязи, а тяжелые сапоги до колена – в навозе. Шанагу изо всех сил попытался сдержаться, увидев грязные следы, которые она оставила на его роскошном ковре.

– Так это вы двое, – проворчала девчонка, злобно уставившись на Дженифу и Чаинга с выпрямленной ногой и костылем. – Что с вами случилось?