Текст книги "Ночь без звезд"

Автор книги: Питер Ф. Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 46 страниц)

– Прошу прощения. Повторяю, я не представляю угрозы. Мы не желаем зла. Мы не знали о том, что на планете есть кто-то живой.

– Многие юниты воспроизводятся. Сейчас нас осталось меньше.

– То есть юниты пережили ядерную войну? – спросила Паула.

– Юниты были созданы после уничтожительной войны, чтобы защитить кромалов – разумный вид Макула.

– Значит, ты не биологическое существо?

– Кромалы были биологическими. Все юниты содержат частицы кромалов. Кромалы теперь существуют в таком виде. Все юниты существуют для того, чтобы они продолжались.

– А в чем смысл продолжения? Какова твоя цель?

– Юниты существуют, чтобы кромалы могли продолжить свое существование в безопасности, пока мир не возродится.

– А когда он возродится?

– Мы не знаем. Творцы юнитов создали нас способными выдержать радиацию, пока она не упадет до такого уровня, при котором может существовать биологическая жизнь. Но этого пока не случилось.

– В самом деле? Может быть, я смогу помочь.

3

На шестом подвальном уровне под Опольским управлением НПБ находилось лишь четыре камеры. Никто из нынешних офицеров НПБ не помнил, когда они использовались в последний раз, хотя их продолжали поддерживать в надлежащем состоянии, как и любое правительственное помещение. Двери всех четырех камер выходили в короткий коридор, на темных кирпичных стенах проступали высолы. У подножия лестницы находилась решетчатая дверь, там же размещалась охрана и два надзирателя. Стальные двери весили не меньше тонны, и, что-бы открыть их, требовались сразу два ключа. А еще в них имелся глазок.

Когда Чаинг и Яки прибыли сюда, они заметили, что восемь офицеров собрались у металлической двери камеры номер один, по очереди разглядывая нового заключенного. Охрана тут же вытянулась во фрунт и козырнула, когда двое надзирателей поприветствовали начальство. Яки неодобрительно молчала, пока все не отошли и не открылась решетка. Надзиратели сунули ключи в замочные скважины первой камеры и одновременно повернули их.

– Записывающее оборудование работает? – спросила Яки, когда замок щелкнул.

– Так точно, мэм, – ответил старший надзиратель. – Главный электрик сам все проверил и утвердил. Все записывается сразу в двух экземплярах.

– Благодарю вас. А теперь, пожалуйста, откройте дверь.

Старший надзиратель старательно потянул за ручку, большая дверь медленно отворилась.

Роксволк сидел у прочного деревянного стола посреди комнаты лицом к двери. На запястье человеческой руки находился наручник, прикованный к тяжелому железному кольцу в центре стола. На человеческой лодыжке – ножные кандалы, прикрепленные к такому же кольцу, закрепленному в полу под столом. Охранники, очевидно, сомневались, смогут ли наручники удержать звериные лапы, покрытые рыжеватым мехом, поэтому заднюю конечность они просто привязали к ноге, а верхнюю сунули в длинный кожаный рукав и цепями примотали к верхней части тела.

– Добро пожаловать, директор Яки, – пробулькал Роксволк.

Чаинг не мог оторвать глаз от крепких челюстей, полных невероятно острых клыков. Ему не хотелось даже находиться в одном помещении с этой пастью, не говоря уже о закрытой камере. Он представлял, как чудовище пожирает мясо, разрывая его, словно мягкий хлеб. И чье мясо!

– Вашим офицерам нравится подглядывать за большим страшным чудовищем? Вам стоит брать с них деньги за такую привилегию. Это удвоит ваш доход по сравнению с откатами, которые вы получаете за различные коммерческие предприятия. А вас, капитан Чаинг, великий представитель Стонела на Бьенвенидо, хочу поздравить с неминуемым повышением. Правда, долго ли вам удастся насладиться им – другой вопрос.

– Дольше, чем ты проживешь, – отозвался Чаинг, сев вместе с Яки за стол.

– И все же я до сих пор здесь, живой. Если бы вы хотели меня убить, то хватило бы одной пули, когда вы меня схватили. Кстати, отлично поработали. Несмотря на депрессию, я поражен.

– Привычки, – сказал Чаинг. – Они нас всех подводят. Ты всегда использовал для побега подземные коммуникации.

– Я постараюсь это запомнить.

– От тебя нам нужна информация, – вмешалась Яки.

Роксволк широко раскрыл пасть, показывая клыки.

– Ну конечно, что ж еще.

«Он знает, насколько влияет на людей, – подумал Чаинг. – Значит, верит, что у него все-таки есть какое-то преимущество».

Молчание затянулось. А затем…

– О, – слегка разочарованно вздохнул Роксволк, – а я-то ждал, что вы сейчас произнесете речь вроде «можно по-хорошему или по-плохому».

Яки склонила голову набок и слабо улыбнулась.

– Дашь нам то, что нужно, или умрешь? Так пойдет?

– Ну дам, а вы меня все равно убьете. Так почему бы не сразу?

– Если бы ты хотел умереть, то у тебя было множество возможностей бежать, пока мы перевозили тебя сюда. Группа захвата работает хорошо, но ты зверь страшный, как сам Уракус, и кто-то наверняка нажал бы на спусковой крючок.

– Все верно, директор. Поэтому вместо того, чтобы бить меня палкой, вы решили показать морковку?

– Морковки и палки для ослов.

– М-м-м, ослы очень вкусные, но не такие, как вы.

– Что ты вообще такое? – спросил Чаинг, пытаясь возвести стену холодного равнодушия и осадить самоуверенную тварь.

– Ошибка, – проворчал Роксволк и поглядел на лапу в кожаном чехле. – В буквальном смысле полукровка.

– Так ты паданец? И сочувствуешь им?

– Они считают меня полезным. Я готов пойти на риск, на который они не осмеливаются, и потому они позволили мне жить, но за особую плату.

– Значит, и у тебя есть цена? – спросила Яки.

– У всех она есть, директор. Уж вы-то должны знать.

– И чего нам будет стоить твое сотрудничество?

– Это от многого зависит. Что вы хотите знать?

– Расположение всех известных тебе гнезд.

– Это дорогая информация.

– А насколько дорога твоя жизнь?

– Очень дорога. Но вы пока не доказали мне, что можете гарантировать ее сохранность.

– Какие гарантии тебе нужны?

Длинный змеиный язык мелькнул среди клыков, когда Роксволк тихо выдохнул:

– Гражданство, дарованное мне прилюдно, и полный юридический иммунитет в отношении прошлых преступлений.

– Я могу спросить, – слегка озадаченно произнесла Яки, – но не уверена, что правительство на это согласится.

– Разумеется. В знак доброй воли я готов выдать вам расположение пяти крупнейших гнезд в Ополе.

– Пяти?

– Да.

Яки переглянулась с Чаингом. Он точно знал, о чем она сейчас думает: «Их больше пяти?!»

– На это я согласна, – сказала она. – По крайней мере, сегодня ты не умрешь.

– Вот и хорошо. О, есть кое-что еще.

Яки напряглась.

– Что?

– Девочка из Содружества, Эсси.

– Паула, – откликнулся Чаинг. – Ее зовут Паула.

– Интересно, – кивнул Роксволк, словно соглашался с невидимым собеседником. – Я также хочу, чтобы Паула согласилась с моими условиями.

– У нас нет возможности связаться с ней.

– Вы не совсем правы, капитан. На самом деле вы очень стараетесь. Седьмой отдел прессует всех известных радикалов-элитариев, требуя выйти с девочкой на связь. Предполагаю, есть какая-то связь с машиной в подвале.

– С чем?

– Рай Эвин использовал эту фразу как доказательство личности при общении с миссией «Свобода», которая, в свою очередь, убедила премьер-министра, или лучше сказать – бывшего премьер-министра. Это был весьма интригующий разговор. Вы должны понимать: если астронавты передают сообщения с орбиты, их могут подслушать.

– Ладно, – сказал Чаинг. – Если человек из Содружества свяжется с нами, мы ее спросим. Но я бы хотел узнать, зачем это тебе. Почему ты хочешь, чтобы она согласилась с твоей просьбой?

– Как вы знаете, я с ней встречался. Агрессивная особь, даже тогда. А теперь она вообще пугает. Вы же понимаете ее потенциал. Гнезда рискнули всем, применив ваше же атомное оружие против нее, но мы так и не знаем, удалось ли им победить.

– Ты думаешь, она убьет тебя.

– Не убьет, если мы договоримся. Она была готова пойти на сделку даже после того, как я постарался вышибить ей мозги. – Зверь поежился. – Мне не удалось, разумеется, но я ее очень зауважал.

– Что-то я тебе не верю, – сказала Яки. – Но мы прибавим это к твоим требованиям.

– Только тот, кто имеет силу, может выдвигать требования. Я же просто торгуюсь, чтобы остаться в живых.

– И ты вот так просто перейдешь на нашу сторону?

– Вы понятия не имеете, что скоро станет с этим миром, ведь так?

– Великий паданский апокалипсис? Знаю.

– Нет, не знаете. Даже не знаете, сколько нас.

– Вы заняли все части суши, кроме Ламарна и Бьярна. Могу лишь предположить, что вы повсеместно размножились.

– Туше. Полагаю, сиберы выдали нас.

– Ну да. И у вас есть детальный план, чтобы разрушить наше общество, это показал налет на военный завод.

– В самом деле. А как же Деревья?

Чаинг сдержался, чтобы не переглянуться с Яки, не хотел показать свою слабость.

– А что Деревья?

– Идет война за превосходство. Выживет сильнейший. Я знаю, вы считаете, будто понимаете наше мышление, но в действительности вы слепы.

– Так что насчет Деревьев?

– Апокалипсис, ваш апокалипсис, начнется, когда они спустятся с Кольца на более низкую орбиту. Видите ли, ваши города, фермы, железнодорожные пути, промышленные предприятия не являются частью паданской культуры. Паданцам все это не нужно.

– Тогда что собираются делать Деревья? – хрипло спросила Яки.

– Низкая орбита поможет им как следует прицелиться. Яйца разрушат ваши здания, мосты и дамбы. На деревьях растут десятки тысяч яиц. Их скорлупа спроектирована таким образом, что на молекулярном уровне может выдержать любой удар, независимо от того, где они приземлятся. Все более-менее важные структуры, которые вы когда-либо построили, превратятся в руины всего за несколько часов. Людям будет нечего защищать. Миллионы погибнут еще до начала атаки.

Выживших соберут и либо сожрут, либо поглотят яйцами. Вы все сами увидите.

– О дрянная Джу, – прошептал Чаинг. – Но почему ты рассказал нам это? Зачем предупредил? Если твои слова – правда, то паданцы победят в любом случае.

– И если они победят, то я, вероятно, проиграю. Я прежде всего реалист. Теперь, когда вы схватили меня, я не могу пойти с ними на сделку, уж точно не из тюремной камеры. Оружие, которое я должен был им поставить, не будет доставлено. Ко мне и раньше относились с презрением, а теперь, капитан Чаинг, вы меня фактически приговорили к смерти. Теперь защита Паулы – мой единственный шанс на выживание. А я хочу выжить. Я всегда только этого и хотел.

– Но… То, что ты рассказал нам, бесполезно. У нас нет шансов.

– У вас нет. Но у нее есть. Если кто и может победить паданцев, так только Паула. Она наша последняя надежда.

* * *

– Мы можем им помочь? – раздраженно спросила Кайсандра.

Она сидела на новом стуле, изготовленном синтезаторами, и неодобрительно смотрела на Паулу. Рядом с ней сидел Флориан, по всей видимости, до сих пор озадаченный появлением юнита-976 и других макульских юнитов зоны-43. К ним он относился как к очередному чуду Вселенной за пределами Бьенвенидо. Рай, конечно же, обрадовался первому контакту с инопланетной расой, не желавшей их смерти, к тому же Паула собиралась использовать их потенциал в своих планах. Ангел-воительница гадала, способна ли девушка из Содружества в принципе смутиться. Происшествия последних двух недель показывали: она никогда не теряет присутствие духа. «Неудивительна радость АНС-дроидов при ее появлении», – думала Кайсандра.

– Да, – ответила Паула. – Это взаимовыгодное соглашение. Кромалы, очевидно, дорожат своей территорией. Они воевали и проиграли в войне, вызванной неприкрытым стремлением к племенной обособленности. А торговля является основой большинства племенных и национальных связей, следовательно, они очень хорошо понимают эту концепцию. Мы обменяемся знаниями и предложим забрать их в галактику Содружества в обмен на сырье, которым они обладают.

– Дрянь, – пробормотала Кайсандра.

Она выглянула в окно купола. К юниту-976 присоединилось еще несколько похожих машин и юнит-26, на фоне которого остальные выглядели карликами. Юнит-26 состоял из одного металлического цилиндра сорока пяти метров длиной с массивными гусеницами с каждой стороны и длинными сенсорами, торчащими по бокам. Он тянул собственный ядерный реактор – огромную сферу на колесах, откуда с ужасающей скоростью капало масло. На стальном корпусе сферы находились пятнадцать термальных радиаторных панелей, они напоминали украденные поломанные крылья самолетов, с которыми не знали, что делать.

Юнит медленно полз к сборочным куполам, сканируя их грубыми сенсорами. И не только он пытался раскрыть секреты людей, пришедших на Макул. Юнит-976 открыл люки на третьей секции, и оттуда вниз по скатам выскочили пять маленьких машин на колесах, протянув за собой провода и кабели передачи информации. Кайсандра назвала их «щенятами», поскольку они шныряли между машинами Содружества, оставшимися снаружи куполов, и как могли обследовали их своими маленькими сенсорами.

– Кромалы, может, и стремятся к племенной обособленности, – сказала Кайсандра, – но лишь одной Джу известно, что они вообще такое.

– Я провела тщательное сканирование юнита десятьсот семьдесят шесть, – ответила Паула. – Их механика довольна примитивная, лишь ненамного более продвинутая, чем технологии Бьенвенидо. Однако есть исключение. Контролирующий разум, основной процессор, является биологическим по природе. – Юз-дубль послал всем файл со сканами юнита-976. Прямо в центре второго сегмента находился сферический модуль, к которому были подключены все кабели данных машины. Ядро составляли биологические операционные системы в виде шестиугольных звездчатых цилиндров, где содержалась жидкость, служившая охладителем и питанием одновременно.

– Они не такие продвинутые, как мы, АНС-дроиды, – сказал Димитрий, – но явно способны на полуразумное мышление, если их программы достаточно сложные. Меня волнует лишь одно – не накопилось ли у них ошибок за тысячелетия.

– Юнит девятьсот семьдесят шесть утверждает, что кромалы загрузили свою память в биоядра, – отреагировала Паула. – Юниты, в которых они живут, можно чинить и перестраивать при наличии базовых инженерных навыков. Вероятно, это и происходит в той пещере. Каждые несколько сотен лет, когда биоядро начинает устаревать, они строят новые. Юниты просто переносят мысленные паттерны и память на вновь выращенное ядро и устанавливают его внутри нового юнита.

– И они продержались тридцать пять тысяч лет? – спросила пораженная Кайсандра.

– Тридцать пять тысяч лет – это только шестьдесят или семьдесят поколений юнитов, – заметил Димитрий. – Поддерживать технологический стазис на протяжении такого периода времени не очень сложно. Проблемы возникают лишь в том случае, если накапливаются ошибки при копировании. А теоретически они могут продержаться еще тысячи лет, если не вмешается кто-то извне или ресурсы не закончатся.

– Мы уже вмешались. А если в других зонах закончатся ресурсы и юниты перейдут границы, это будет считаться? – спросила Кайсандра.

– Да. Войны за ресурсы тут вряд ли часто случаются. Пока в зонах есть энергия, юнитам под силу перерабатывать металл. Скорее всего, ограничивающим фактором может стать уран, даже несмотря на их бридер-реакторы.

– А зачем все это? – поинтересовался Флориан. – В чем смысл? Мир мертв.

– Не совсем, – сказала Паула. – Идея в том, чтобы подождать, пока радиоактивность спадет до такого уровня, при котором может снова существовать биологическая жизнь.

– Наверняка в зонах есть банки генетического материала, – предположил Димитрий. – Кромалы снова будут жить. Надеюсь, в следующий раз они выучат урок истории и создадут более миролюбивое сообщество.

– Вряд ли, – возразила Паула. – Их выбросило из Бездны, и затем они сами стерли себя с лица планеты, обменявшись ядерными ударами. Что-то не похоже на миролюбие и рационализм.

– И ты все равно хочешь с ними торговаться? – скептически спросила Кайсандра.

Она снова выглянула в большое шестиугольное окно. Юнит-26 остановился и теперь медленно разворачивался передней частью к куполам. Девушка даже не хотела представлять, что произойдет, если он решит поехать вперед. Его тяжелые гусеницы могли с легкостью раздавить панели купола. Да и силовое поле было отключено…

– Да, – ответила Паула. – Они могут обеспечить нас материалами, иначе нам придется тратить время, искать их и перевозить сюда. А стоить нам это будет лишь небольшой объем информации, границы которого устанавливаем мы сами.

– А еще ты хочешь помочь им вернуться в галактику Содружества, – заметил Рай. – Если они настолько плохие, как мы подозреваем, то хотим ли мы иметь таких соседей?

Паула улыбнулась.

– Людей с Бьенвенидо тоже выкинуло из Бездны. Поверьте мне, мы в галактике справляемся с инопланетянами, которые гораздо хуже кромалов.

– Похоже на то…

– В любом случае у нас нет другого выхода, – сказала Паула, показывая на юниты и их «щенят» снаружи. – Они здесь в своем мире, и нам придется заключить с ними сделку. Лучше пусть они будут нашими союзниками, а не врагами.

– Ну хорошо, – отозвалась Кайсандра. Разговор напоминал споры с Найджелом. Заранее знаешь, что проиграешь, вопрос лишь в том, как именно.

Паула встала. Скафандр натянулся сам собой, образовав вокруг головы прозрачный пузырь. Кайсандра и остальные вышли следом за ней из купольного шлюза.

Трое «щенят» бросились к ним, таща за собой пыльные кабели. Юнит-26 перестал поворачиваться и попытался обследовать их сразу несколькими сенсорными механизмами. Экзозрение Кайсандры показало, что попавший в нее пульс мазера был чуть более сильным, чем требовалось, словно юнит проверял их скафандры на прочность.

– Мы бы хотели заключить с вами союз, – сообщила Паула юниту-976. – В знак доброй воли я передаю вам файл, где содержатся чертежи маленького ядерного реактора, на который вы можете заменить ваши нынешние. Я дарю его, не прося ничего взамен. – Юз-дубль переслал машине файл.

– Мы ценим вашу приверженность честности, – ответил юнит-976.

– Тогда давайте начнем обмен. У вас есть записи о Валатаре? Я бы хотела изучить их.

– Есть.

– Примите список материалов, которые нам потребуются.

* * *

Временно исполняющая обязанности премьер-министра Тереза проводила собрания в грандиозном зале-кабинете в самом сердце дворца. Она назначила нескольких самых верных сторонников на ключевые посты, отодвинув людей Адольфуса, заключила сделки со старейшими членами партии и поставила своих приверженцев управлять гражданскими службами. Она наконец-то укрепила свое положение, но понимала, что закрыться в бункере дворца будет непозволительным проявлением слабости. Ее самая большая уступка личной безопасности заключалась в использовании полкового центра связи на втором этаже государственного крыла дворца, когда она имела дело с военным положением и призывом резервистов.

«Все должно измениться», – думал Стонел по пути в кабинет. Он даже слегка обрадовался, когда увидел Даворки, главу Единого полкового совета. Тот ждал его, сидя в кресле рядом с премьер-министром. Старый генерал отлично знал правила столичной политической игры, иначе невозможно было добиться подобных высот, но, кроме того, он также мог похвастаться выдающимися успехами в борьбе с яйцами и гнездами паданцев и постоянно приводил аргументы в пользу увеличения финансирования полков, к ужасу государственной казны. Соответственно, он стал популярен в полках. Формально он являлся командиром Стонела, но старался не досаждать ему. Оба уважали друг друга как профессионал профессионала, но не более. Обычный деловой подход.

– Директор Стонел, – поприветствовала его Тереза. – Мой помощник сказал, что у вас есть для меня срочная новость.

– Да, премьер-министр. – Стонел сел напротив Терезы и посмотрел на двух молодых помощников, вспоминая их досье. Оба имели доступ к секретной информации, и все же…

– Продолжайте, – попросила Тереза.

– Я только что говорил со своим офицером, капитаном Чаингом.

– Знакомое имя, – заметил Даворки. – Это не он разыскивал девочку из Содружества в Ополе?

– Так точно. А теперь он схватил Роксволка, паданца-мутанта, который руководил бандами в Ополе.

– Мут… Вы имеете в виду – производителя?

– По всей видимости, неудавшегося производителя. Он в буквальном смысле гибрид. Чаинг перевез его сюда, в Варлан. Я уверен, что Институт изучения паданцев очень порадуется возможности заняться пленником, но дело в другом. Роксволк предлагает нам информацию о гнездах и апокалипсисе.

– В обмен на что? – быстро спросила Тереза.

На лице Стонела не дрогнул ни один мускул. «Политики за версту чуют сделки», – подумал он и сказал:

– Он хочет жить.

– Пообещайте ему. Как только мы получим то, что нам нужно, его заберет Институт.

– Может возникнуть затруднение. Он просит защиты Паулы.

– Она мертва, заодно с дрянной Ангелом-воительницей.

– Мы не дали окончательного ответа. Но он уже пошел на сотрудничество.

– Хорошо. Расскажите.

В течение нескольких минут Стонел передавал сообщение Роксволка о Деревьях, которые собираются переместиться на нижнюю орбиту. О том, что паданцам не нужны человеческие постройки. Сам он – да и никто – подобного не мог предположить даже в самом мрачном сценарии.

– А Деревья на такое способны? – спросила Тереза. Она сидела неподвижно, вцепившись руками в край стола, словно боялась, что он сейчас перевернется.

– Они часто поднимаются, когда к ним подлетает «Свобода», – сказал Даворки. – Ускорение небольшое, но постоянное. Можете уточнить у генерала Делорес, если хотите, но я не вижу, что могло бы помешать им спуститься на более низкую орбиту.

– Дрянной Уракус, – пробормотала Тереза себе под нос. Она посмотрела на Даворки. – И что нам делать?

Стонелу потребовалось несколько секунд на формулирование ответа.

– Чтобы защититься от подобной атаки? Ничего.

– Вот же дрянь. – Тереза перевела взгляд на Даворки, явно ожидая вариант плана спасения, но командующий молчал.

– Похоже, пора начинать эвакуацию основного персонала на Бьярн, – сказал Стонел, ненавидя себя за это. Бьярн символизировал для него поражение. – Вот вам моя рекомендация. Большинство помещений там находятся под землей.

– Значит, мы прибегнем к операции «Возврат»? – спросила Тереза. – Не думала, будто когда-нибудь… Верила в военную силу. – Она сморгнула слезы. – А мы точно уверены, что Паула и Ангел-воительница мертвы?

– Паданцы применили две атомные бомбы на том месте, где, по нашим соображениям, был похоронен «Виконт». Майор Эм Юлей не смогла восстановить контакт с группой. Выводы неутешительны. Они обладали силовым полем, но, как показал случай с Матерью Лорой, прямого ядерного взрыва они бы не пережили.

– Тогда ладно, – выдавила Тереза и взяла себя в руки. – Начинайте эвакуацию, – приказала она Даворки.