Текст книги "Ночь без звезд"

Автор книги: Питер Ф. Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 46 страниц)

5

Стонел надеялся увидеть нечто впечатляющее, когда вошел в крипту. Новые вычислители с быстро вращающимися магнитными катушками. Большие необычные приборы, прикрепленные к аппарату Содружества. Прорыв, динамику, прогресс. Во время разговора по телефону Фаустина была необычайно оживлена.

…Но увидел лишь мазер, который напоминал толстый телескоп, прикрепленный на конце больничного рентгеновского аппарата. Даже не подключенный: бухты кабеля лежали на полу рядом со стойкой. Корпуса нет, только металлическая рама, к ней крепились электрические платы и светящаяся катодная трубка. Рядом с устройством и стояла Фаустина. Кроме нее в крипте никого.

– Где все? – спросил он. Обычно в подразделении передовой науки работало не менее двадцати техников и исследователей.

– Сегодня утром я отправила их в другие лаборатории.

– И по какой причине?

– В целях безопасности, – сказала она, словно впервые выговорила это слово. – Вопрос щепетильный. Политический даже. Конечно, возможно, я ошибаюсь.

Теперь Стонел окончательно заинтересовался: Фаустина никогда не занималась политикой.

– Когда вы позвонили мне, то сказали, будто продвинулись в исследовании.

– Нет, я сообщила о новых обстоятельствах, – отбрила она.

– Не будем вдаваться в вопросы семантики. Что случилось?

– Мы занимались калибровкой мазера, когда я заметила кое-какие помехи.

– Идущие от аппарата?

– Да. Излучение очень сильное и постоянное, в микроволновом диапазоне частот, но не тех, что используют элитарии, как можно было бы ожидать от технологий Содружества. У меня появилась теория.

Женщина положила руку на недавно собранное радиоустройство. Загадочно улыбнувшись, она переключила тумблер и, с деланым видом прочистив горло, взяла микрофон.

– Вы меня слышите?

– Я вас слышу, – раздался голос из круглого громкоговорителя, закрепленного на устройстве.

Стонел потрясенно посмотрел на аппарат Содружества.

– Это…

Фаустина кивнула, горделиво улыбаясь.

– О да. – Она протянула ему микрофон. – Сами попробуйте.

Стонел взял микрофон.

– Алло?

– Приветствую тебя, человек. Мы пришли с миром. Отведите меня к вашему лидеру, чтобы я смог обслужить вас.

– Что?

– Жареное или на гриле?

– Э-э-э?

– Служить – обслужить, понял? Это шутка первого контакта. Только представьте, этой шутке несколько тысяч лет, и, вероятно, с самого начала она уже была несмешной. Похоже, шутки с бородой не всегда самые лучшие.

Стонел дико взглянул на Фаустину, ничего подобного он даже не мог себе вообразить. Она пожала плечами.

– Просто представьте себе очень умного тринадцатилетнего акселерата.

– Уже представил.

Он поднес микрофон ко рту.

– Что вы такое?

– Вы смотрите на индивидуально изготовленную капсулу искусственного жизнеобеспечения с обогащенными медицинскими возможностями. Другими словами, я сохраняю жизнь людям, потерпевшим аварию в космосе.

– Индивидуально изготовленную? В Содружестве людей?

– Все верно.

– Уракус!

– Это ваш местный злой бог, так ведь?

– Уракус был… опасной частью Бездны.

– Тогда хорошо, что мы уже не там.

– Вы живой?

– А-а-а, философский вопрос. Ладно. Родился я человеком. Все мои мысли поместили в этот аппарат для сохранности, после того как тело было поглощено яйцом. Вот вы мне и скажите, жив ли я. Лично я думаю, что тест Тьюринга я бы с легкостью прошел.

– О чем вы?

– Ну, такой тест, чтобы проверить, разумен ли ваш собеседник.

– Погодите… Вас поглотило яйцо?

– Да, нас всех. Кроме Лоры, разумеется. Найджелу удалось спасти ее.

– Вы знали Мать Лору? – в восхищении прошептал Стонел. – Кто вы?

– Джоуи Стейн, специалист по теории гиперпространства, к вашим услугам.

– Вы были одним из товарищей Лоры в Лесу!

– Тут эхо, что ли? Да. На три тысячелетия я застрял во временной петле, а затем выбрался, когда квантумбустер чуть не разнес меня на куски. Если в Содружестве еще остались медиакомпании, они мне предложат триллионы за эту историю.

– Так, получается, вы наблюдали за нами из космоса со времен Великого Перехода…

– Насколько это было возможно. Взрыв повредил многие сенсоры. К тому же я столкнулся с Деревом и прилип к нему.

– 3788-П, – без запинки произнес Стонел.

– Именно к нему.

– Так это были вы. Вы отклонили боеголовку «Свободы».

– Угу. Нужно бить туда, где она причинит больше вреда. Ублюдок в итоге разлетелся как стеклянный.

– А затем вы прилетели на Бьенвенидо.

– Прилетел – слишком громко сказано. Скорее, рухнул. У меня сохранились остатки тяги, так что аппарат не развалился на куски при приземлении.

– И вместе с вами прилетела и она, – холодно произнес Стонел. Дружелюбная фамильярность аппарата начала его раздражать.

– Да.

– Чтобы подорвать наше общество? Нужно было сбросить вас на дно самого глубокого океана или похоронить в шахте.

– Полегче, дружище. Никто не собирается ничего подрывать. Я существую для того, чтобы сохранить жизнь грузу, и точка.

– Вы отдали ее элитарию.

– Вы имеете в виду юного Флориана? Он был единственным человеком, который ответил на мой сигнал бедствия. Он сказал, у вас диктаторское правительство и вы преследуете всех с действующими макро-клеточными ячейками.

– Мы их не преследуем. У нас существуют законы, которые они постоянно нарушают. Они считают себя лучше нас. Если мы перестанем защищаться, они станут править нами, как Капитаны в старину.

– Тяжелая у вас история, да?

– Очень. И кого вы привезли в этот мир? Какова цель ее прилета сюда?

– Паулы? Она высокопоставленный дипломат Содружества из Бюро по контакту с инопланетянами. Найджел привез ее сюда на тот случай, если ему придется вести переговоры с местным правительством.

– Дипломат? Ему следовало вернуть ее к жизни, пока он был здесь. Он оставил не лучшее наследие.

– Вытащил вас из Бездны, разве нет?

– Не все согласятся с тем, что это хорошо.

– Наши с вами точки зрения расходятся.

– И что она собирается делать?

– Помочь вам. Без всяких предубеждений.

– Это меня и беспокоит. Вы можете с ней связаться? Она должна помочь законному правительству, а не элитариям. Они – радикалы.

– Если бы вы вытащили меня на крышу, а Паула находилась в городе, то я бы мог связаться с ней. Но в любых других случаях точно нет.

– Тогда какая от вас польза?

– С практической точки зрения никакой. Однако в моей памяти хранится огромное количество технической информации. Кому-то она может и пригодиться.

– То есть оружие?

– Да, но мне нужны гарантии, что вы используете его только против паданцев. Существуют вопросы этического характера, и их нужно решить, прежде чем я передам оружие массового уничтожения людям, которым я не смогу запретить его использование.

– У нас уже есть оружие, которое эффективно уничтожает паданцев, спасибо.

– Рад это слышать. И хочу поздравить вас с тем, что вы взрываете Деревья. Ваши космические корабли проделали отличную работу.

Стонел прищурился, задумчиво глядя на аппарат.

– Я вам не верю. У вас на все есть ответ. Слишком уж вы говорливый.

– Послушайте, дружище, я прождал двести пятьдесят семь лет. Могу подождать еще двести пятьдесят, без проблем. Тело у меня не биологическое, и время надо мной не властно.

– И что это значит?

– Мне не бывает скучно.

– А вот теперь мне стало любопытно. Чего вы ждете?

– Вы пытаетесь не допустить изменений в обществе, вы и ваши приятели из правительства, так? Поскольку так проще его контролировать и поддерживать собственное положение.

Стонел взглянул на Фаустину, которая нахмурилась, словно никогда раньше ни о чем подобном не думала.

– Наше общество обрело стабильность, – добродушно ответил он. – И я считаю это настоящим достижением, которое нельзя просто так взять и отбросить.

– Но, когда все деревья будут уничтожены благодаря миссии «Свобода», вы освободитесь от паданцев, и это приведет к серьезным изменениям. Поверьте мне, на протяжении всей истории постоянно происходили революционные преобразования. Если хотите, прямо сейчас могу прочитать вам лекцию по культурной антропологии.

– Спасибо, не стоит. Лучше объясните, как это повлияет на вас. Вы же аппарат, который уже осуществил свою функцию.

– Первичную функцию, да. Но, когда Бьенвенидо наладит контакт с Содружеством, мои воспоминания можно будет внедрить в процессе оживления.

– В каком смысле в процессе оживления?

– Для меня вырастят новое тело и загрузят в него воспоминания. И я буду рожден заново, буду оживлен.

– Великая Джу, – прошептала Фаустина.

– Я бы и сам это сделал, – продолжил аппарат, – только у меня нет своего генома в памяти. Копии остались на Земле.

– Получается, вы ожидаете жизни? – спросил Стонел. – Мы говорим о… об эмбрионе?

– Интересный подход, но я бы и на это согласился. После того как паданцы исчезнут, ваше социально-экономическое развитие пойдет нормальным путем. Может, через несколько веков, но вы снова начнете летать к звездам, черт побери, я даже могу снабдить вас чертежами. В моей памяти сохранены все научные знания Содружества: гипердрайв, бессмертие, термоядерная энергия, нейронные процессоры – в общем, все. Я могу сократить процесс перехода от ракет «Свобода» к трансгалактическим звездолетам до нескольких десятилетий.

Стонел повернулся к Фаустине.

– Пожалуйста, выйдите.

– Что?

– Уйдите.

Он не стал объяснять дальше, просто ждал, пока она подчинится. Женщина сердито взглянула на него и вышла. Стонел подождал, пока за ней закроется дверь, а затем снова поднес микрофон к губам.

– Мы их не победим.

– Простите?

– Паданцев. Мы не сможем их победить. Деревья теперь не имеют значения. Они угнездились повсюду и продолжают размножаться. И вас не оживят заново в Содружестве. В конце концов, когда паданцы сожрут нас, они, вероятно, вскроют вас и научатся строить ваши драгоценные звездолеты. И тогда смогут полететь в любую галактику, включая Содружество!

– Никто не проникнет сквозь силовое поле.

– В самом деле, и как долго оно продержится? Еще тысячу лет? А потом?

– Я – машина. У меня нет биологической потребности выжить.

– Рад за вас. И что это значит?

– Если до этого дойдет, я без малейших сомнений самоуничтожусь. Они никогда не смогут восстановить меня или получить доступ к информации.

– Вот вы и провалили ваш тест Тьюринга. Вы готовы бросить нас, в то время как нас одолевают инопланетяне. Это не по-человечески.

– Нет, черт побери, это совершенно не то, что я имел в виду!

– Нам нужна помощь, аппарат… Джоуи… кем бы вы ни были. Срочная помощь. Появление Паулы может лишь ускорить катастрофу.

– И я могу вам помочь. Черт побери, Паула будет рада помочь вам.

– Но это должно происходить на наших условиях!

– Хотите на себе опробовать тест Тьюринга, дружище?

– Предлагаю обмен. Вы расскажете мне о своих нуждах, и я все обеспечу. В ответ вы предоставите мне доступ к технологиям Содружества, которые помогут найти и уничтожить паданцев, но механизм детектора должен быть доступным для любого человека, а не только элитария.

– Я лишь хочу помочь людям победить. Чтобы достичь этого, вам придется пойти на компромисс.

– Какой?

– Те сенсоры, которые вы упомянули, требуют знаний и производственной базы, они же могут привести к созданию других устройств на основе той же методики. Как только информация вырвется наружу, вернуть обратно ее не получится. Это универсальный закон – информация должна быть свободной.

– Побочка, – с неодобрением сказал Стонел.

– Именно так. Вам придется дать своим гражданам немного свободы, чтобы все смогли выжить. Это мое лучшее предложение.

– Насколько радикально сможет изменить ситуацию действующий детектор паданцев?

– Не уверен. Нужно передать всю информацию группе ваших ученых и посмотреть, что будет работать на деле. Назовем это исследованиями и разработкой.

– Сколько ученых потребуется?

– Ученые и техники, которые соберут оборудование, – примерно дюжина, или где-то так, на первоначальном этапе. У вас есть столько человек, которым вы можете доверять?

– Возможно. – Стонел оглядел крипту, в которой хранились древние машины Содружества. Подразделение передовой науки открыло множество технологических секретов, которые так никогда и не вышли наружу. – Мне нужно обсудить это с премьер-министром, прежде чем мы сможем продолжить дальнейшую работу.

– Выходит, все последние три тысячи лет вы сваливали ответственность на других? Молодцы!

* * *

Все документы НПБ убрали со стола в гостиной конспиративной квартиры. Оставили лишь бумаги по «Готоре III» – больше сотни – от папок толщиной в четыре сантиметра с документацией для получения сертификата в государственном судоходстве до отдельных накладных.

Чаинг стоически изучал их. Глаза начали подводить, и ему приходилось прищуриваться, читая бесконечные страницы.

– Припасы, – уверенным тоном сообщила Дженифа.

– И что с ними не так?

– Слишком уж много. – Она похлопала рукой стопку папок. – В команде четырнадцать человек, так? Того количества провизии, которое они заказали, им хватит на пару лет.

Чаинг оторвался от досье Дренсола, главного инженера «Готоры III».

– И куда они могут добраться за это время?

– Куда угодно, – просто ответила девушка. – Обычно на борту хранят запасы на месяц плавания, а затем пополняют их при каждом заходе в порт. Иногда корабли уходят далеко на запад до самого Варлана, но это случается редко. На востоке они не заходят за Каралтаун. В общем, строго придерживаются южного побережья.

– Значит, ждут, что к ним еще кто-то присоединится. Куда, Уракус побери, они собираются?

– И зачем?

– Эй, а где находилась «Готора», когда мы были в доках Хоули?

– Уже об этом подумала, – ухмыльнулась она. – В тот день они только-только отошли от Прола, так что нет, Ангела-воительницу в Ополу привезли не они. И все-таки нам нужна еще одна группа наблюдателей – следить, когда Флориан поднимется на борт.

– Не получится, – нехотя признал Чаинг. – Я с трудом выбил у Фахи пятерых офицеров без разрешения директора Хуснана. Если мы попросим еще одну группу наблюдения, то управление НПБ об этом узнает. И элитарии тоже. А может, и паданцы. И тогда мы останемся с пустыми руками.

– Пусть пришлют группу из Седьмого отдела в Варлане.

– Я могу спросить, но «Готора III» уходит в рейс в конце недели.

– Стонел может прислать их по воздуху. Это важно.

– Точно.

Чаинг взглянул на нее, но девушка уже углубилась в изучение документов. Она пребывала в странном настроении, что лишь подстегнуло его интерес. Честно говоря, Дженифа давно уже вела себя довольно странно, но в последние несколько дней напрягалась еще сильнее, чем обычно.

– Нам нужно поверить судно.

Теперь она уделила ему внимание.

– То есть ты имеешь в виду, чтобы я занялась этим, так?

– Я же не могу туда пойти, а тебя учили внедряться.

– Активное внедрение подразумевает поддержку по крайней мере из трех ведущих агентов.

– Для внедрения в гнездо, именно так. Но это Ангел-воительница. Она, может, и раскроет тебя, но не съест.

– Очень утешает.

– Я установлю на маяке снайперскую винтовку, прикрою тебя, если что.

– Ты?

– Я сдал нормативы по снайперской стрельбе. Не беспокойся, все получится.

– А как твой глаз? Ты каждый вечер закапываешь лекарство.

– У меня два глаза, и оба в порядке. Нужно придумать тебе достоверную легенду.

– Дрянь. – Дженифа взяла накладную и помахала ею у него перед носом. – Очередная доставка из магазина намечена на сегодня после обеда.

– Отличная идея. За портового грузчика ты по комплекции не сойдешь, но вот за представительницу компании-поставщика – вполне.

Дженифа одарила его ядовитым взглядом.

* * *

Кафе «Декруа» находилось в середине пассажа «Мэйдстоун» со стеклянной крышей, там же располагались самые элегантные и дорогие бутики порта Чана. Длинный зал с наклонными стенами и единственным рядом столов, разделенных высокими деревянными перегородками. Чаинг заказал чашку горячего шоколада у стойки, затем прошел мимо столов, неся в руке кожаный футляр со снайперской винтовкой. Через сорок минут Дженифа должна была предпринять попытку внедрения.

Капитан Фахи сидела за третьим столиком с конца, попивая мятный чай из стеклянной чашки. Чаинг без приглашения сел напротив нее.

– Мы обнаружили базу, – тихо сказала Фахи тревожным голосом. – Улица Ларек, сорок шесть.

– Отличная работа.

– Оказалось не слишком сложно, просто проследили за паданцем от пятого склада. – Фахи подтолкнула к нему папку. – Фотографии тех, кого мы опознали. Я и не подозревала… – Она замолчала, когда официант принес Чаингу горячий шоколад.

Чаинг улыбнулся парню и дал ему на чай.

– Что не подозревали? – спокойно спросил он, размешивая розовый и зеленый зефир и наблюдая, как тот превращается в пену.

– В том доме их по крайней мере девять. Девять! И это за одну ночь наблюдений. Как мы их упустили? И что на том судне, за которым следит гнездо из склада? Оно привозит других паданцев? Или их еду?

– Слушайте меня внимательно. Вы не должны проявлять интереса к «Готоре III». Понятно? Не посылайте туда своих людей, не запрашивайте документацию. Ничего не делайте.

Фахи наклонилась над столом и заговорила еще тише:

– Это Ангел-воительница, ведь так? Вы ее нашли?

– Прекратите.

– Хорошо, товарищ, но я заслуживаю хоть минимального признания за то, что помогла вам. Когда вы подниметесь на борт, я хочу быть в вашей группе.

Чаинг кивнул, словно собирался рассмотреть ее кандидатуру.

– Если, вернее, когда это случится, я возьму вас с собой.

– Я прошу только об этом, товарищ. – Она выпрямилась и кивнула ему. – Вернусь к своим. Мы не можем проследить сразу за всеми, вы же понимаете. Только за двумя.

– Понимаю. Делайте, что можете.

– И как долго? Хуснан скоро начнет задавать вопросы.

– Вероятно, еще пару дней. Не больше трех.

– Хорошо. – Фахи поднялась и вышла.

Чаинг допил горячий шоколад. На такси можно было добраться до порта за пять минут. Еще двадцать он выделил на то, чтобы подняться на маяк. Он как раз устроится к тому моменту, когда Дженифа приедет с товаром из компании судовых принадлежностей. Капитан открыл папку и посмотрел на первую черно-белую фотографию.

Напротив него села девушка с высоким стаканом персикового чая со льдом. Одна из ветреного молодого поколения порта Чана. В длинной ярко-синей юбке, блузке без рукавов, расстегнутой по самое не могу, – пару секунд Чаинг не мог оторвать взгляда от ее глубокого декольте.

Затем поднял глаза. Ярко-рыжие волосы с вплетенными в них фиолетовыми цветочками. В таком виде многие ходили – и парни, и девчонки. А еще они слушали современную дурацкую электромузыку.

– Пересядь… – начал он и замолчал. Цветочки в прическе ненадолго сбили его с толку.

– Что за приветствие, капитан? – спросила Ангел-воительница с чарующей улыбкой.

– Ты?

– А ты кого-то другого ожидал увидеть? Другого офицера?

Он отчаянно надеялся, что она не подслушала его разговора с Фахи.

– Зачем ты пришла сюда?

– Нам надо поговорить.

– Где девчонка? Эсси?

– Ее зовут Паула. – Ангел-воительница отпила чай. – Делает все, чтобы помочь этому миру.

– То есть ввергнуть его в хаос.

– Не глупи, – отрезала она. – Прошло время споров.

Чаинг вдруг оторопел от ее враждебности, направленной на него. За прекрасным юным лицом скрывалась древняя личность.

– Прости, – пробормотал он. – Но ты должна рассказать мне, что происходит.

– Мы оба знаем, что паданцы вот-вот устроят апокалипсис. Мы с Паулой делаем все возможное, пытаясь остановить их, но, возможно, наших усилий недостаточно.

– Грязный Уракус! – Чаинг понимал, что ярость – лишь прикрытие для страха. Ему хотелось услышать совершенно другое, но Ангел-воительница подтвердила худшие страхи: апокалипсис близко.

– Будь мужиком, – поморщилась она. – В худшем случае, если они выиграют, Паула сможет открыть червоточину.

– Какую червоточину?

– Ту, что под дворцом, с помощью которой Лора Брандт попала на Урселл. Она все еще работает.

– Неужели? – Чаинг хотел спросить, откуда она знает. Ни в одном управлении НПБ даже не намекали на это.

– Да. Лора закодировала ее, но Паула, вероятно, сможет взломать код. Тогда мы сможем эвакуировать хотя бы детей.

– На Бьярн? – Уж об этом-то он слышал.

– Нет. Бьярн – дрянная альтернатива. Если ваше тупоголовое правительство осуществит операцию «Возврат» и забомбит Ламарн, чтобы уничтожить паданцев, вся планета будет отравлена. Бьенвенидо превратится в очередной Макул.

– И куда нам тогда эвакуироваться?

– На Аквеус.

– Да ты, Уракус побери, издеваешься! – воскликнул он.

– Если бы. У нас нет выбора, это единственная планета, на которой смогут жить люди. Вношу предложение: мы спасаем ключевую группу детей – обычных и элитариев – и несколько человек из вашего правительства.

– Я об этом подумаю.

– Нет. Позвонишь Стонелу и расскажешь ему. Люди во власти примут решение.

Он яростно взглянул на нее.

– Если бы ты захотела, то могла бы просто появиться во дворце. Я-то точно знаю, своими глазами видел, как ты это делаешь.

– Да, могла бы. Но при твоем содействии будет проще. Кроме того, мы заняты тем, что защищаем Бьенвенидо.

Он кивнул, понимая: выбора нет. На деле он выложил почти все свои козыри. Как было бы просто сейчас сказать: «А паданцы следят за „Готорой Ш“». Заручиться ее доверием и, может, даже сочувствием – настолько, чтобы попасть в группу эвакуируемых. Но он не смог заставить себя так поступить. Он из НПБ. А это имеет значение, даже сейчас. Кроме того, если он расскажет о судне, Дженифу вычислят на раз.

– Ладно. Я позвоню Стонелу.

«Как странно, ведь Стонел тоже этого хотел», – подумал он.

– Хорошо. Мне нужен тот, кто выслушает.

– Как ты собираешься защитить нас?

– Как смогу. – Девушка снова чарующе улыбнулась. – Нога лучше? Чувствую, врачи скрепили кость металлическими скрепками. Наверное, больно. Хочешь, я тебя исцелю?

«Вот же дрянь! Да, да, да!»

– Я в порядке, спасибо.

Она засмеялась.

– Мой капитан! Упрямый, как осел, до самого конца. Вот тебе подарок на прощание: не доверяй тем, кому, как ты думаешь, можно доверять.

– Что это значит?

– Прикрывай спину.

– Я тебе не верю.

Она поднялась и подмигнула.

– Ты никогда и не верил.

– Если Стонел ответит, как мне с тобой связаться?

– Дай руку.

– Что?

– Руку.

Нехотя он протянул ей здоровую руку. Она взяла ее и прижала к коже небольшой прозрачный прямоугольник, словно сделанный из целлофана. Пару секунд по нему бежали сверкающие зеленые прерывистые линии, потом все потухло. Чаинг готов был поклясться, что они всосались в кожу.

– Это твоя прямая телефонная линия со мной, – сказала Ангел-воительница, сняв прямоугольник. – Для активации приложи большой палец к костяшке указательного. Я свяжусь с тобой сама.

Он в тревоге поднес руку к лицу, пытаясь разглядеть зеленые линии.

– Что это? Что ты сделала? Я же говорил тебе, я не элитарий.

– Успокойся, капитан. Обычная монофункциональная ОС-тату.

– Я не знаю, что это такое.

– Органическая нейронная татуировка. Я установила небольшой передатчик под твою кожу.

– Вот же дрянь!

– Договорись со Стонелом о переговорах. Это важно.

И Ангел-воительница прошла вдоль столов и исчезла в ярком свете послеполуденного солнца.

* * *

Горячие потоки солнечного света проникали сквозь большие окна в государственный кабинет, словно непрошеные захватчики. Стонел пробирался сквозь них, стараясь не щуриться каждый раз. Над головой лопасти вентилятора слились в мутный круг, безуспешно пытаясь внести хоть какую-то свежесть в спертый воздух кабинета, который они месили.

Адольфус ждал его за столом, накинув пиджак на спинку стула и расстегнув ворот рубашки. Терезы на этот раз не было.

– Благодарю, что согласились встретиться со мной так быстро, – сказал Стонел.

– Я же не идиот, который не прислушивается к главе безопасности, – проворчал Адольфус и жестом пригласил его сесть. – В чем дело?

– Я только что побывал в подразделении передовой науки. Произошел прорыв в работе с аппаратом, сэр.

– В самом деле? Не ожидал это услышать. Дрянные реликвии из Содружества обычно не стремятся раскрывать свои секреты.

– Да. Но до сих пор у нас не было живого устройства.

Премьер-министр вскинул густые брови.

– Живого?

– Аппарат утверждает, будто он искусственный, но все-таки обладает разумом. Я говорил с ним.

– И что он сказал?

– Во-первых, женщину из Содружества зовут Паула, и она что-то вроде дипломата. Найджел привез ее с собой на случай, если придется вести переговоры с правительством в Бездне.

– Жаль, что он ее не задействовал.

– Весьма. Однако, по мнению аппарата, она поможет Бьенвенидо без всяких предубеждений.

– Что это значит?

– Она будет ко всем относиться одинаково, включая элитариев.

Адольфус оскалился.

– Вот как?

– Равноправие является целью общества Содружества. Мы всегда это знали.

– Достойно-достойно. Нужно только, чтобы кто-то еще сообщил об этом элитариям. Так насколько опасен аппарат?

– Сам по себе он не опасен. Однако то, как мы его можем использовать, совсем другой вопрос. Он сообщил, что является капсулой жизнеобеспечения со встроенной медицинской системой и содержит в себе память Джоуи Стейна. Раньше он находился на корабле Найджела.

– Он шутит?

– Нет, сэр. Насколько нам известно, подобное вполне возможно с технологиями Содружества.

– Медицинская система? Что-то вроде того, чем пользовались Капитаны?

– Не уверен, но несомненно одно: на протяжении двухсот пятидесяти лет Паула просуществовала в форме младенца. Кроме того, в аппарате хранится огромный запас знаний о технологиях Содружества. Он даже утверждает, будто знает, как построить звездолет.

– Мне не нужен звездолет. Я хочу получить то, что может уничтожить дрянных паданцев.

– Такое он тоже может нам предоставить, – ответил Стонел. – Именно поэтому я и пришел к вам. Аппарат предлагает научить сотрудников подразделения передовой науки тому, как создать детектор паданцев. Мы получим феноменальное преимущество. Если наши полки смогут определять паданцев на расстоянии, то мы расправимся с ними раз и навсегда.

– Что он хочет взамен? – подозрительно спросил Адольфус.

– Хочет прожить достаточно долго, пока мы не свяжемся с Содружеством. Таким образом Джоуи Стейн сможет вернуться к жизни.

– А как вы думаете, мы сможем быстро создать необходимое количество детекторов?

– Нам понадобятся тысячи, а я не знаю, сколько времени осталось, – бесстрастно ответил Стонел. – Кроме того, применение технологии Содружества несомненно приведет к изменениям существующего положения дел на планете. Это неизбежно.

– Разумеется. – Адольфус откинулся на спинку стула и уставился в потолок невидящими глазами. – Но Паула так или иначе изменит жизнь. Если подобная разработка поможет, то не она, а мы станем спасителями Бьенвенидо.

Когда Стонел сталкивался с подобным проявлением политической алчности, ему обычно всегда удавалось сохранить бесстрастное выражение лица.

– Да, сэр.

– Общество изменится, когда мы окончательно избавимся от паданцев. Просто я никогда не думал, что это произойдет во время моего срока. Но если мы сможем контролировать факторы, которые принесут изменения…

Дверь за спиной Адольфуса открылась, и в зал ворвались пять офицеров из охраны дворца.

– Сэр, – задыхаясь, сказал начальник телохранителей, – вы должны проследовать с нами. Мы начинаем процедуру перекрытия всех входов и выходов из дворца.

– Что случилось? – спросил Адольфус. Несколько телефонов у него на столе разом зазвонили, мигая красными лампочками.

– Это космический аппарат? – спросил Стонел.

Начальник охраны бросил на него раздраженный взгляд.

– Нет. Господин премьер-министр, мы должны вывезти вас из дворца в бункер, прямо сейчас.

– В бункер, – выпалил Адольфус, – но почему?

– На нас напали, сэр.

* * *

Такси довезло Чаинга прямо к кафе на улице Эмпейл. Оставалось лишь девятнадцать минут до того, как Дженифа попытается пробраться на борт «Готоры III». Достаточно времени, чтобы сделать звонок и добраться до порта. Но вот подняться на маяк он не успеет. «Ничего, сама справится», – подумал капитан.

Чувствуя себя немного виноватым, он осторожно осмотрел внешние защитные меры, желая убедиться, что никто не побывал внутри конспиративной квартиры. «Неужели Ангел-воительница заходила внутрь? Она могла пробраться, и не потревожив их». Защитные меры были на месте, поэтому он открыл дверь ключом и вошел.

Набрал номер, подождал двойной гудок, сообщавший о соединении, и набрал еще один код для шифрования разговора. Голубая лампочка загорелась.

– Говорит капитан Чаинг. Пожалуйста, соедините меня с директором Стонелом. Дело не терпит отлагательства.

– Капитан Чаинг, это подразделение связи Седьмого отдела. Директор Стонел сейчас находится вне доступа.

– Найдите его. Скажите, что мне нужно срочно поговорить.

– Чаинг, я официально ставлю вас в известность, что командование Единого полкового совета объявило тревогу, код красный.

– Код красный?

«Это невозможно!»

– Да. Подтвердите, как поняли.

– Понял. Подтверждаю, код красный принял.

– Срочно прибудьте на место несения боевой службы. Код тревоги обязателен для всех офицеров НПБ.

Телефон замолчал, и Чаинг в оцепенении посмотрел на трубку. Код красный – это же ядерный удар.