Текст книги "Мятежный дом (СИ)"
Автор книги: Ольга Чигиринская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 57 (всего у книги 68 страниц)
Кейл высадил ее возле резиденции Кордо в Лагаше, и Рокс первым делом бросилась к терминалу – хотя ей уже порядком хотелось в туалет.
– Соедините меня с сеу Ройе, – сказала она, когда на экране появилось лицо секретаря из клана Сога.
– Прошу прощения, сеу Кордо, но сеу Ройе сейчас занят, и освободится не раньше, чем через сутки. Желаете что-то передать?
– Ничего, – Роксана отсоединилась. Посмотрела на часы – до прибытия катера Элисабет оставалось минут пятьдесят. Сходила ответить на зов природы, подумала еще немного и переоделась.
Поговорить с Элисабет? М-м, неважная идея. Бет – хорошая девушка, но слишком импульсивная, с нее станется побежать жаловаться Керету или дяде, а с дяди станется предварить свое появление на базе громами и молниями, которые коммандер Джагара истолкует правильно, и вовремя сунет весь состав преступления в дезинтеграционную камеру. А Рихард разведет руками и скажет «упс».
В конце концов, тяжелые крейсера можно вызвать и без помощи Бет, через отца. Нужно пойти на эту встречу, алиби есть алиби – но там может открыться еще какая-нибудь возможность, там будут не последние люди… И если что, Кейлу можно дать отбой.
– Вас желает видеть госпожа Ли, – прошептал в ухо автосекретарь. Рокс почувствовала в животе какую-то пустоту, как при переходе в невесомость. Ли – в смысле Аэша Ли? Сама? Ей-то чего надо?
При встрече с Аэшей Ли у Роксаны всегда возникало ощущение, что у нее какой-то непорядок в одежде или прическе, и Ли об этом знает, а сама она – нет.
Это ощущение возникло и сейчас, хотя Рокс была одета в безупречный деловой комбо, а госпожа Ли носила истертую плащ-накидку из гаса и какие-то сорок одежек под ней.
– Вы великолепны, сударыня, – ощущение, что в одежде что-то не в порядке, все равно никуда не пропало, и почему бы? – Никак собрались встречать катер нашей будущей императрицы?
– Угадали, – светски улыбнулась Рокс.
– Не подкинете ли старушку до глайдер-порта?
– Неужели главу синоби некому подкинуть до глайдер-порта?
– Да есть кому, но надо же как-то напроситься на разговор, – улыбка сеу Ли до ужаса напомнила улыбку коммандера Джагара. – Какие у вас планы на вечер?
– Поболтать с Бет, почистить зубы, лечь спать.
– А ваш валет будет в это время воровать морлока с базы? – по тону госпожи Ли можно было подумать, что она приценивается к тепличным томатам. – Бросьте, сеу Кордо, не стоит.
– Почему? – губы внезапно онемели, и кончик носа тоже, как на морозе.
– Потому что там будет ждать засада, наивное вы существо. Джагара не просто так пустила вас на базу и все вам показала, даже не обыскав, хотя догадывалась, что у вас будет «аргус». Он же у вас был? Ха! Клетка не приварена к основе, конвоя нет, и вы не поняли, что все это кричит о засаде?
Кейл понял бы, – подумала Рокс.
– Хорошо, что Кейл – разумный человек, – сказала Ли. – И ваши указания он выполнит ровно на разумную их половину: увести глайдер, чтоб не вводить юношу в искушение. Кстати, как долго вы намерены скрывать от него происходящее? Только не говорите «до утра», потому что освободить Порше к утру у вас не получится.
– Кейл – ваш человек? – только и смогла выдавить Рокс.
– Он ваш человек, и он разумный человек, поэтому не стал с вами спорить и выполнил единственную разумную часть вашего приказа, после чего связался с вашим отцом. А поскольку на кону стоит больше, чем жизнь одного морлока, заинтересовалась и я.
Ли села в кресло, закинула ногу за ногу, достала прибор для курения.
Рокс подумала, что ей бесполезно говорить «здесь не курят». Вместо этого она спросила:
– И что же стоит на кону?
Ли закурила.
– Вы связались с Ройе, вам сказали, что он занят – а вы знаете, чем?
– Откуда?
– Ну так я скажу, вы это все равно узнаете в ближайшие часы. Вместе со своими экополицейскими он выпотрошил поселок Аратта на континенте Гэнбу и, чтоб два раза не ходить, аннексировал клан Дусс.
– Какое отношение это имеет к Рэю?
– Самое непосредственное. Если месть Моссу Нейгалу за убийство Пауля Ройе совершенно законна, то аннексию клана Дусс нужно еще убедительно провести через Совет кланов. И вот здесь Ройе потребуется свидетель событий, случившихся в доме Нейгала. Причем Ричарда Суну он по понятным причинам привлечь не может.
– Свидетель… по какому вопросу? – не поняла Рокс. Убийство Нейгала было делом, конечно, гнусным, но разве не получил Моро на это дело Красную карту?
– От дочери Александра Кордо я ожидала большего, – Ли разочарованно опустила уголки губ. – Конечно же, по вопросу о незаконном удержании государевых пленников. Не делайте вид, что Суна не посвятил вас в это дело.
Государевых пленников? Рокс несколько секунд соображала, о ком идет речь, и Ли не вытерпела:
– Ну же. Леди Констанс Ван Вальден, ее сын и брат.
Нет, Суна не посвятил ее. Еще летом он был убежден, что его опекунша и ее родные мертвы, но с тех пор…
Все верно, сказала она себе, все правильно. Дик не знает, откуда может прийти опасность, поэтому должен быть осторожен даже с друзьями. Его тайны – это его тайны… маленький паршивец! Если бы он не разводил этих секретов – насколько проще была бы жизнь!
– А, так он ничего вам не сказал, – теперь Ли выглядела довольной. – Он быстро умнеет. Итак, Ройе понадобится надежный свидетель, а Суна по понятным причинам свидетельствовать не может, разве что его схватят и приведут на совет кланов в оковах. Но меня этот вариант не устраивает, и вас тоже. Зато напустить Ройе на коммандера Джагара, чтобы выцарапать у нее свидетеля – это было бы отменно хорошо.
– Свидетель, боюсь, не доживет до осуществления ваших великих планов, – Рокс ни секунды не потрудилась скрыть сарказм.
– Доживет. Морлоки выносливы, а коммандер Джагара хочет получить информацию о Суне. Кроме того, у него ведь есть заступник и в лагере – Гиллерт Шэн. И я полагаю, его терпение лопнет раньше всего.
– И вы предлагаете мне сидеть и ждать, что случится раньше – лопнет терпение Шэна, примчится Ройе или умрет Рэй?
– Нет, дитя мое, я вам объясняю, что вы носа не покажете за пределами этой резиденции, ни слова не скажете ни Элисабет, ни Суне, пока вся эта ситуация не разрешится так или иначе. Для всех нас, для всего дома Рива необходимо, чтобы клан Сога съел клан Дусс, и Кимера ничего не осталось, кроме как присоединиться к союзу. Который Кордо весьма укрепили бы, но это уж пусть решает ваш отец.
– И какое место в ваших планах занимает Дик?
– Существенное. Гемы составляют немалую часть населения планеты. Хотим мы этого или нет, они начнут осознавать себя силой, не сейчас так после прихода имперцев.
– Вот как?
– О, боги, я веду изменнические речи, мне конец, – Ли фыркнула. – Да всем понятно, что имперцы будут здесь рано или поздно. И нам нужны люди, которых им не захочется первым делом вздернуть. И нам нужно, чтобы доминатрисс Ван Вальден официально получила статус государевой пленницы. А это значит, что если нужно – я силой обеспечу ваше молчание и неподвижность.
Сколько ей, девяносто семь? И она угрожает молодой здоровой девице силой, и та, что характерно, ни секунды не сомневается, что старуха сдержит слово.
Итак, у нас большая игра, на кону в которой – будущее всего дома Рива. И чтобы не испортить эту игру, достаточно забыть на время об одном истерзанном морлоке.
Бесполезно спрашивать, знает ли Аэша, что с ним сделали. Она синоби. Она могла бы сделать то же самое своими руками, только с б о льшим искусством и без остервенения.
– Вы так долго общались с Ричардом Суной и до сих пор не поняли смысл мученичества? – Ли прекрасно обходилась без реплик собеседника. Неужели я прозрачна? – с тоской подумала Рокс. Неужели родители не преуспели, обучая ее держать лицо?
– «Мученик» происходит от древнего ма́ртир, что означало «свидетель», – продолжала Ли. – Готовность переносить страдания и смело встречать смерть была знаком того, что человек созерцал Христа, самого первого мученика. Если Раэмон Порше хочет созерцать своего Бога – кто мы такие, чтобы мешать ему?
«Люди?» – Рокс не произнесла этого вслух. Это тоже относилось к тем словам, которые произносить бесполезно.
* * *
– Кто увел мой «Сириус»?!
Шана пожала плечами.
– Если увели, значит, надо. Ты же не думаешь, что сеу Кордо решила разжиться за твой счет?
– Я думаю, что меня тут держат за бустер: я должен сидеть в темноте и жрать дерьмо! Ведь что-то же случилось, и ты знаешь, что!
– Я знаю, но сказать не могу, это не моя тайна.
Дик глухо зарычал и ускорил ход. Шаги гулко отдавались под сводом частного глайдер-парка Кордо. Шана не собиралась за ним гнаться: хочет он или нет, а перед лифтовой шахтой остановится.
Дик остановился. Лифт здесь был не антигравитационный – подскочи и пари себе куда надо – а механический, по старинке. На заводах могло быть иначе, но дома Кордо предпочитали надежность.
Дик тронул сенсор вызова и развернулся к Шане.
– Это Рэй, да? Он таки попался?
– Я. Не. Могу. Тебе. Сказать.
– Вы что, серьезно думаете, что сможете удержать меня здесь, отобрав глайдер?
– Нет, лично я думаю, что с тебя станется пешком рвануть за девятьсот километров. Но замечу тебе, что ты в очередной раз рискнешь головой, потеряешь кучу времени и ничего не выиграешь. Хотя мог бы просто подождать два-три часа, получить всю информацию и действовать с открытыми глазами. Может, даже меньше.
Лифт прибыл. Дик шагнул на платформу.
– Три часа, – сказал он. – Хорошо. Я согласен.
Шастар вышел на связь меньше чем через два, с общественного комма.
– Ты можешь нарисоваться в глайдер-порту минут через сорок?
– Я, вообще-то, в Пещерах, – ответил Дик, решив, что он из Лагаша.
– Я тоже, – хохотнул Шастар. – Ты нужен, короче, до зарезу. У меня по расписанию прыжок в четыре тридцать семь. Чем меньше будешь болтать, тем верней успеешь. Ярус три, платформа семь.
– Я тебе говорила, – Шана развела руками. – Ну, чего теперь тормозишь? Ходу!
Спустившись до общественной трассы, они взяли карт и, едва не опоздав, прибыли в глайдер-порт на третий ярус, седьмая платформа, где Шастар ждал их, меряя площадку шагами и нервно поглядывая на часы.
– Мы идем штурмовать манор Лесана, – сказал он без вступлений. – Ты с нами?
– Мы – это кто? – удивился юноша.
– Ты, я, Ольгерд, – Шастар отогнул несколько пальцев. – Двое его людей и Ринальдо Огата.
– А Рэй?
– Пропал твой Рэй. Вместе с псиной своей пропал – не знаю, куда, но есть у меня пакостное чувство, что замели его.
– А чего такая спешка? – Дик не чувствовал радости от того, что наконец спасет леди Констанс и Джека, не чувствовал беспокойства за Рэя – ощущения бьются в череп откуда-то снаружи, а внутрь не проникают, как вода не может просочиться через зеро-ткань…
– Потому что времени нет! Ты с нами или не с нами, решай, мне нужно ехать.
– С вами, конечно.
– Тогда вались в катер, я по дороге все объясню. Эй, не так быстро, красавица!
– А я без него никуда, – нахально сказала Шана.
– Ты сдурела? Мы не на потрахушки едем.
– Она хороший стрелок, – мрачно сказал Дик. – Она сможет о себе позаботиться, а нам лишние руки не помешают.
– Ну ладно, – Шастар и в самом деле торопился, если счел, что взять Шану с собой будет проще, чем отговорить. – Оба в катер, живо!
Диспетчер уже объявлял окно для прыжка, сигнальные огни платформы переменили свет с желтого на зеленый. Дик в два прыжка взлетел по трапу.
– В общем, дело было так, – говорил Шастар минуту спустя, в то время как по ними стремительно уменьшалась «подкова» портовой секции Пещер. – Сижу я в Лагаше, никого не трогаю, жду груза из Ниппура. Прибывает груз, все чин чином, и тут из грузовика мне не контейнеры со стержнями волокут, а выскакивает вооруженный народ, и главный у них – твой рыжий приятель, Детонатор. Берут они меня под ручки и ставят перед фактом – теперь я пилот дома Сога, меня вместе с кораблем аннексировали в отместку за то, что Мосс Нейгал нанял убийц для Пауля Ройе. Ну что, Сога так Сога, значит, судьба такая, дальше что? А дальше вот что: Мосс Нейгал при допросе рассказал, что Морихэй Лесан утаил государевых пленников. И теперь он, Детонатор, намерен Лесана помножить на ноль и, пленников у него достав, государю предоставить. Только у него ко мне один вопрос: а не утаил ли я государева пленника тоже? Поскольку я знаю, что медикаментозный допрос мне Ройе обеспечит как нечего делать, я признаюсь: утаил. Только он мне теперь не просто пленник, а вроде как отчим. Это, говорит Детонатор, меня не парит: если ты хочешь, чтобы я тебя прикрыл, ты должен нам помочь. У меня, говорит, нет никаких прав ломиться сейчас в манор Лесана и никаких доказательств, что у него там пленники. Только слово Мосса Нейгала, который знает, что пленников Моро забрал живыми и не знает, что с ними вышло дальше. Ну, кроме нашей будущей государыни. Зато у меня такое право есть – я же объявил Лесану вендетту. А уж где я взял огневую мощь, на это закону плевать, так что огневую мощь Детонатор мне предоставит. С одним условием: мы вынесем Лесана в течение ближайших суток. Ну, что скажешь?
Дик посмотрел на Шану.
– Что после этого будет с имперскими пленниками?
– Да уж Ройе постарается, чтобы ничего страшного не было. Переговоры с Империей – единственная надежда всех, кто не собирается за Шнайдером в Эбер. И если Шнайдер не спятил – а он не спятил, иначе все твои давно уже отправились бы к праматерям – он их в обиду не даст.
– Наоборот, огласка будет только на пользу, – Шана потянулась. – Мы же все это обсуждали много раз.
– Да, – согласился Дик. Но за спиной Шастара показал Шане, что пересчитывает пальцы. «Заключил выгодную сделку с синоби? Проверь, все ли пальцы на месте», гласила картагоская поговорка.
Катер миновал точку апогея и пошел на снижение.
– В кузове под сиденьем лежит «берсерк», надень, – велел Шастар.
– А мне? – тут же вклинилась Шана.
– Рука в говне, – огрызнулся Шастар. – Посидишь в катере. Навязалась на голову без спроса, так веди себя тихо.
Облака свистели вверх, омывая бока прыжкового катера, а потом начала расти земля, расплылась, расплескалась по экранам…
Почему я ничего не чувствую? – удивился Дик. Я радоваться должен, что наконец-то они будут… ну, не свободны – но хотя бы в более достойных условиях. Бояться за них. Кто знает, что может случиться в драке. Но одно дело – бояться, что все обернется плохо, а другое – чувствовать себя так, будто уже все плохо…
– Здесь есть второй «Берсерк», Шана, – в ящике под сиденьем был и третий, но Шастар и сам без сопливых знает, что у него в ящиках. – Надевай.
– Ты чего тут командуешь?! – прикрикнул Шастар, но оторваться от управления, чтобы помешать девушке, он никак не мог. Дик легко справился со своим «берсерком» и начал помогать Шане с ее полуброней.
– Она что, полностью силовая? – девушка быстро разобралась, как подогнать размер. Роста они с Диком были одного, а вот в бедрах угадайте, кто шире. – С ума сойти. Первый же нож мой. Или твой.
– Значит, не нарывайся на нож, – буркнул Шастар. – Сказал же я тебе, сиди в катере.
– Она может мне понадобиться, – твердо сказал Дик.
– На кой шут? Так, пристегнулись, хорош болтать.
Последнее можно было не говорить – Шана и Дик пристегнулись, как только оба влезли в полуброню. Через несколько секунд катер стало трясти и мотать. Шторм баллов, самое меньшее, девять, подумал Дик. И пыльная буря, куда ж без нее. Какое барахло все-таки эти планеты, ну почему нельзя жить все время в пространстве?
Видимость, конечно же, никуда – Шастар посадил катер по приборам, «козлом» – большими скачками. Чуть кишки не вытряхнуло.
– О-оххх… – Шана отстегнулась и бросилась к санкабинке. Она и корабельную-то болтанку переносила неважно, а тут…
– Километра с два нужно будет пройти, – Шастар покинул кабину, откинул еще одно сиденье и достал защитные комплекты, себе и Дику.
– Ей тоже, – юноша показал на Шану.
– Послушай, не дури, она нам там ни к чему.
– Я синоби, остолоп! – Шана сняла со стены водяной патрубок, прополоскала рот, сплюнула в туалет. – Заткнись и дай мне защитку.
Глаза Шастара выпучились, как от декомпрессии.
– Ну что таращишься? Синоби не видал? – девушка взялась под бока.
– Она правду говорит. Дайте ей защитку.
Шастар без слов протянул Шане третий комплект. Проходя мимо него к люку, девушка не удержалась от колкости:
– У вас челюсть на полу лежит, подберите.
Шастар повернулся к Дику, но сочувствия не обрел:
– А я с ней все время.
Снаружи был ураган. Песок сшибал с ног, без маски не вздохнешь, без очков не раскроешь глаз. Как я ненавижу планеты, подумал Дик. Особенно эту планету. Твердая земля, ха! Земля, которую постоянно трясет, треплет, заливает. Хочу в Пространство. В Синдэн. Домой хочу. Господи, я хочу домой!
Состегнутые леером, они брели, ориентируясь по компасу. Земля и небо смешались, Дик потерял счет шагам и минутам – как вдруг Шастар буквально носом уперся в стену и, перебирая по ней руками, добрался до ворот, в которые чуть ли не упирался таран штурмовой машины.
Тут аппарель штурмового катера откинулась, и Дик увидел несколько фигур, которые прежде видел только в кошмарах, и лишь один раз наяву: четверо тяжелых пехотинцев в кидо, с «крыльями феникса» на шлемах.
Бессмертные.
Сердце забилось так, что в ушах зашумело. Один из слепых шлемов развернулся – юноша знал, что шлемы не слепы, просто забрало непрозрачно, если смотреть снаружи, но его все равно передернуло – и прозвучал усиленный динамиком голос:
– Шастар?!
Дик узнал голос полковника Ольгерта.
– Я его привез! – прокричал Шастар.
Ольгерт сделал знак рукой, и из люка вывели скованного силовым капканом человека. Шастар дернул Дика за леер: пошли. Одновременно со скованным и с Бессмертными они подошли к воротам.
– Ричард Суна, – сказал скованный, наклонившись к самому лицу Дика. – Наклонитесь сюда, к переговорнику, и скажите: хототогису.
Голосовой пароль – имя птицы. По преданию, когда хототогису поет, у нее кровь идет горлом. Какой дурак решил, что на звуковой пароль, сказанный голосом Дика, отзовутся системы безопасности? Впрочем, попытаться можно, попытка – не пытка, как любил говорить Вальдер.
Юноша приблизил лицо к раковине переговорника и отчетливо сказал:
– Хототогису.
И тут же услышал… отсутствие звука. Точнее, понял, что до сих пор к завываниям песчаной бури примешивалось ровное гудение силового поля, и вот теперь стихло.
Створки ворот поползли в стороны.
– Вперед, – сказал Шастар, удивленный не меньше Дика. Юноша достал флорд и активировал «берсерк». Шана откуда-то извлекла элегантный плоский игольник.
Бессмертные взяли их троих и скованного в «коробочку» и пошли через двор, готовые в любую минуту прикрыть группу огнем и силовыми полями своих кидо.
Манор Лесана очень походил на манор Нейгала, такая же «раковинная» конфигурация стен, предназначенных укрывать обитателей не столько от врага, сколько от непогоды. Что такое? Моро замыслил какую-то ловушку?
Их впустили в прихожую, зажегся свет.
Посреди прихожей стоял пожилой тэка, и рядом с ним – леди Констанс.
Дик задохнулся и сорвал маску. Бросившись навстречу друг другу, юноша и женщищина обнялись и на какое-то время застыли. Не было слов. Прошел почти год. Слов просто не было.
Потом леди Констанс сказала:
– Он забрал Джека.
* * *
Так и обошлось без штурма: ворота открылись, навстречу осадной группе вышел Эш Монтег и сообщил, что поместье и весь его гемский персонал, начиная с сегодняшнего утра, принадлежит Ричарду-Райану Суне (Йонои), вот дарственная. У господ, собравшихся тут с оружием, таким образом, имеется следующий выбор: штурмовать поместье и встретить сопротивление охранных систем и боевых морлоков, или доставить сюда Ричарда Суну и передать все ему без сопротивления. Если господа решат все-таки штурмовать манор, то пусть имеют в виду: маленький Джек Ван-Вальден взят Морихэем Лесаном в заложники и непременно погибнет, если кто-то попытается спуститься в лабиринт под домом и взять Лесана живым или мертвым.
Кто-то, кроме, опять же, Ричарда Суны. Его Лесан, напротив, настойчиво приглашает.
Ольгерд, Шастар и Ройе прикинули и решили, что если есть возможность обойтись без потерь, то лучше обойтись без них, потому что вскрыть систему обороны манора представлялось делом нелегким и небыстрым, потери наверняка будут, хотя бы и среди морлоков, а уж рисковать ребенком – дело и вовсе неприличное.
Оставались открытыми два вопроса: кто предупредил Лесана и где Суна?
Дик мрачно усмехнулся, вообразив себе эту сцену: двое мстителей и Ройе, каждый из которых знает, что все они общались с малолетним мятежником, и думает на двух других, что именно они знают, где он сейчас.
Шастар не знал, но у него был индекс Дика для экстренной связи и он знал, что Дик отправился в Пещеры. В чем и признался в конце концов.
– Дальнейшее ты знаешь, – подытожил Ройе.
– А что, нельзя было по дороге рассказать? – обернулся к Шастару Дик.
– Ситуация могла перемениться, – пояснил Ройе. Не хотелось тебя… обнадеживать зря.
– С ним есть связь?
– Да, – глядя поверх голов, сказала леди Констанс. – Он… разговаривает со мной… время от времени.
Дик взял ее за руку.
– Как он украл Джека?
– Нас чем-то отравили за завтраком. Дик уснул сразу, я – чуть позже.
– Я верну его.
Леди Констанс закрыла лицо рукой.
– Через какой терминал он выходит на связь?
– Я покажу, идем.
Она немного пополнела в плену, отметил юноша. Ну да, тут негде было вести активный образ жизни. Лорд Гус рассказывал, что Констанс взяла на себя чуть ли не все хозяйство манора после того, как Моро ускакал со своей «черной картой», а Монтег запил. Она изучила тиби и рынок Картаго, она вообще много изучала Картаго, и теперь ориентировалась, наверное, не хуже аборигена – она ведь тоже готовила побег.
– С лордом Гусом все в порядке, – сказал он, чтобы ободрить женщину.
– Я знаю. Я даже знаю, что он женился – мой новый родич не стал этого скрывать. Сюда.
Они вошли в просторную гостиную, где шестеро гемов – трое морлоков, две дзё и престарелый сёфу – преклонили перед ними колени.
– Я не ваш хозяин! – крикнул Дик. – Что бы Моро ни нацарапал в этой цидулке – я не ваш хозяин!
Спины не разогнулись.
– Черт с вами, – буркнул Дик, наклоняясь к терминалу. – Как выйти с ним на связь?
– Он сам выйдет, – над панелью вспыхнуло изображение черной маски в потоке алого света. Прорези глаз и рта тремя полумесяцами разъехались в улыбке. – Ты так раздался в плечах или у тебя доспех под костюмом?
– Угадай с трех раз, – по жилам покатилось что-то жгучее, раскаленное добела.
– Я могу просто попросить тебя раздеться. И я знаю, что ты выполнишь просьбу. Ради Джека. Правда?
– Покажи его мне. Я хочу убедиться, что с ним все в порядке.
– Изволь, – маска исчезла. Секунда две казалось, что над панелью просто темно, потом проступили очертания детского тела. Джек спал на пориферном коврике, Моро, видимо, поднес микрофон к его губам – из динамика донеслось ровное дыхание. Потом микрофон, видимо, сунули под рубашонку – Дик услышал биение сердца.
– Откуда нам знать, что это не запись, – сказал Ройе.
– Наш юный капитан спустится и подтвердит, – маска, занявшая место мальчика, улыбнулась притворно-любезно. – Итак, вы выполнили первое из моих условий, господа. Осталось выполнить второе: Дик спускается в лабиринт. Один. Напоминаю: там датчики тепла и движения. Если спускается больше одного человека, я убиваю мальчика без разговоров. Дик, ты волен взять какое угодно оружие и можешь не снимать брони. Мальчика я передам тебе с рук на руки, и мы разойдемся.
– Так просто? – подозрительно спросил юноша.
– Да, так просто. Вход в лабиринт укажет Плутон. Я жду тебя самое большее через полчаса. В противном случае Джек умрет.
– Я буду, – отозвался Дик, но Моро его, скорее всего, не услышал: луч погас, едва синоби закончил.
Юноша вздохнул.
– Кто из вас Плутон?
Пожилой сёфу шагнул вперед.
– Идем.
– Постой! – Ройе удержал Дика за плечо и надел на него обруч связи. – Он сказал, что ты должен быть один, но ничего не сказал о связи.
– Дик… – леди Констанс сглотнула.
– Все в порядке, миледи. Меня охраняют сорок тысяч ангелов. Я вернусь и верну Джека.
Леди Констанс обняла его и перекрестила.
– О чем это он? – спросил полковник Ольгерд, когда за юношей закрылась дверь.
– О погибших в Минато, – тихо сказала леди Констанс.
Ольгерд шевельнул подбородком. В доме повешенного не говорят о веревке – но в доме палача тоже бывают не рады о ней слышать.
– Может, надо было дать ему с собой что-то помощней флорда? – спросил он.
– Человек должен отправляться на дело с тем оружием, с которым хорошо управляется, – Ройе колдовал с настройками терминала. – Как он управляется флордом – видели мы все. Ах, зараза!
– Что такое?
Ройе занес кулак, но вовремя сменил цель: удери не по пульту терминала, а в стену над ним.
– Лесан перехватил управление.
– Он киборг, – бесстрастно проговорила леди Констанс.
– Я рассчитывал через обруч установить хотя бы их местоположение, – Ройе упал в кресло, оно жалобно скрипнуло.
– А что теперь? – спросила Шана.
– Теперь нам остается только положиться на сорок тысяч ангелов.
* * *
Дик не падал на подкашивающиеся колени только потому, что рядом был Плутон, и ронять себя перед старым слугой не хотелось. Пока они шли узкими коридорами вдоль световодов, то и дело раздвигая руками паучьи сети, было еще ничего, но когда Плутон показал коридор, тонущий в темноте, и сказал, что дальше Дик долен идти один, сделалось – хоть вой.
– Там все время прямо или повороты есть? – юноша понимал, что вопрос идиотский, он задал его просто чтобы услышать еще раз человеческий голос.
– Вам укажут путь, – Плутон сунул ему в руку пучок люминофоров. Дик надломил один и зашагал вперед.
С каждым шагом он все больше понимал, какой пустой бравадой были слова, сказанные им леди Констанс, а внутренняя сволочь нашептывала: куда им охранить тебя, они и себя-то не смогли. Здесь все еще хватало паутины – паукам же не объяснишь, что сети можно плести только в специально отведенных местах – и казалось, что призрачные руки трогают за волосы и касаются лица. Дик попробовал читать про себя псалмы – «Господи, как умножились враги мои!» – но быстро сбился, запутавшись во втором, четвертом и пятом. Он начал литанию к блаженной Садако, но тоже сбился и вдруг понял, что не молился очень, очень давно. Он попробовал вызвать терминал и поговорить с леди Констанс или Ройе – но обруч связи молчал. Моро не настаивал на том, чтобы Дик явился без оружия, без связи и без доспеха – видимо, потому, что с доспехом и оружием рассчитывал справиться так же легко, как и со связью.
Когда дорога раздвоилась, Дик остановился и громко спросил:
– Ну, и теперь куда?
Чтобы не закричать, когда впереди снова показалась маска в луче красного света, ему потребовалось хорошее усилие воли. Спокойно. Моро всего лишь перехватил контроль над визором.
– Направо, – сказала маска. – Как тебе твои новые владения, Дик?
Поддерживать разговор не хотелось, но Джек в руках Моро и Моро диктует условия. Сейчас бунтовать по мелочам нет смысла.
– Если это шутка, то я не понял юмора.
– Никаких шуток. Твой приятель Ройе разве не сказал тебе, что наше законодательство практически состоит из дыр? То, что ты преступник в розыске, не мешает тебе владеть собственностью. Хотя… мешает ею пользоваться. Налево.
– Зачем ты меня вызвал?
– Чтобы ввести во владение этим имением и еще кое-чем. Ты наверняка заметил господ на катерах у входа. Они пришли меня убивать, а смерть сделала бы составление завещания весьма замысловатым трюком. Опять налево. Понимаешь, обычно происходит так: сначала составление завещания, потом смерть. Можно был бы попробовать наоборот, я уже умирал один раз, но сейчас мне не дали времени подготовиться. По этому коридору до тупика.
– Зачем было ждать так долго? – болтай, болтай, пусть у Моро не будет времени думать и просчитывать ходы. Хотя он, наверное, и так все просчитал заранее, а времени не будет у тебя. – Зачем было тратить время на всю эту фуннию – пытки, казни, промывание мозгов? Мог бы сразу отписать мне этот особнячок. Тупик.
– Пошарь над головой, найдешь скобу-зацепку для рук. На стене есть две зацепки для ног.
Дик нашел скобу, взял люминофор в зубы, подтянулся на руках. Маска уже ждала на втором горизонте.
– Ты в отличной форме, капитан. Пауль Ройе был хирургом… от Бога.
– Теперь ты веришь в Бога? – Дик осмотрелся.
– Я никогда не переставал. Если в Него не верить, то кого ненавидеть? Видишь базальтовую колонну с наплывами? Обойди ее слева и сверни в первый же коридор. Отвечая на твой предыдущий вопрос: ни ты, ни я не были готовы. Дело не в особнячке, его все равно придется надолго покинуть. Дело в том, что ждет тебя впереди. Это сокровище, но я не был готов расстаться с ним, а ты – принять. Один вкус на губах, если ты понимаешь, о чем я. У нас не было одного вкуса на губах. Береги голову, потолок сейчас резко пойдет вниз.
– А сейчас он один? Вкус?
– Да. Вкус полной, бесповоротной потери. И ты, и я потеряли всех, кто у нас был.
Дик почувствовал во рту наплыв соленой тягучей влаги – предвестие рвоты. Если он убьет Джека… Если ради этого «одного вкуса на губах» он убьет Джека…
– Спокойней, мой капитан. Я не трону мальчика. Я не это имел в виду. А то, что ты терял его однажды и потеряешь снова. Потому что наша безупречная леди Констанс тебя не простит. Когда пройдет эйфория по поводу того, что ты жив и здоров – она не простит тебя. Твое сердце внушает мне опасения, сядь, отдышись.
В низком коридоре Дик и так передвигался чуть ли не на четвереньках.
– Мой обруч и биометрию считывает?
– Да, Детонатор сделал мне царский подарок. Замечательный он человек, Детонатор, но временами глупый. Рассчитывать, что я не перехвачу каналы связи…
– А если он рассчитывал, что ты перехватишь? – коридор раздался вширь и перестал быть коридором. Дик сел на пол. Люминофор почти сдох, и юноша надломил новый. Надо было сделать это раньше, но сбивала с толку колонна призрачного света, в которой маячила маска.
Это был зал, если только бывают залы с потолком на уровне метр двадцать.
– Следуй за трещиной в потолке, – сказал маска. – Дойди до того места, где можно будет выпрямиться в полный рост. Оглядись и увидишь еще скобы.
Дик последовал указаниям. Хитро. Не зная заранее, где эти скобы вбиты, в жизни не догадаешься их там искать. Юноша начал подъем.
– Здесь метра четыре, – сообщила маска, вися за левым плечом. Надо признаться, что это известие обрадовало, потому что край разлома терялся в темноте, и подъем казался бесконечным.
– Ты почти на месте, капитан, – подбодрила маска. – Еще двести шагов вниз вдоль разлома – и мы встретимся.
Двести шагов вдоль разлома Дик прошел, обнажив флорд на длину танто.
