Текст книги "Мятежный дом (СИ)"
Автор книги: Ольга Чигиринская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 51 (всего у книги 68 страниц)
– Верно. А если мы будем просто отсиживаться, Кимера получит его с легкостью.
– Как? – не понял Ройе.
– А вот так. Взять хотя бы нашего дорогого господина Эрскина. Нанимал его в свое время Нуарэ. Я не стал смещать его с должности, потому что все время войны и после он провел здесь – а значит, особо ценен для Нуарэ не был. Но об этом человеке я знаю чертовски мало, и в данном вопросе доверять ему не готов. И вообще никому из здешнего персонала не готов.
– Хорошо, тогда я быстренько смотаюсь в глайдер-порт, подгоню машину… Да, во дворе она не сядет, но вплотную к воротам я ее посажу за милую душу. А там…
Дверь открылась и снова появился господин Эрскин.
– Госпожа Утта просила передать, что весь транспорт клана Сога арестован, – сказал он. – И арест будет снят только тогда, когда вы предоставите ей этих двух… бхикуни. Она говорит, что тоже хочет послушать проповедь.
Ройе прошелся по комнате и остановился прямо напротив Шаны.
– Я так понял, вы ночевали на квартире у твоих родственников?
Девушка медленно кивнула.
– Ты как-то выходила с ними на связь?
Девушка снова кивнула.
– Я очень на них рассчитываю, – Ройе сделал господину Эрскину знак идти и сам последовал за ним.
* * *
– Кажется, нам лучше было бы отсидеться там, – подытожил Дик, когда они с Шаной остались вдвоем в кабинете. – Извини.
– За что? Решение принимали мы оба, – Шана прикусила палец. – По правде говоря, мне самой было тошно сидеть и ждать. Поддалась эмоциям.
Дик встал у окна. За зеркальными стеклами его нельзя было разглядеть, поэтому он не беспокоился. Кабинет располагался в верхнем этаже пятиэтажного здания, и сверху было видно, что на соседней крыше кто-то маячит.
– Скажи, а твои, э-э-э, родственники, нам и в самом деле помогут?
– Обещали, – Шана пожала плечами. – Но я тебе уже говорила, их возможности сильно ограничены.
Дик усмехнулся.
– Я давно догадывался, что слава синоби на три четверти состоит из бахвальства.
– Это не бахвальство, а принцип экономии усилий. Чтобы репутация делала за тебя половину работы.
– Но нам она сейчас не поможет, верно? Трясти здесь тем, что ты синоби, нам никак не с руки.
– Согласна. Что ты предлагаешь?
– Пока ничего. Я просто думаю.
На самом деле Дик не столько думал, сколько боролся с желанием завалиться на бок и сложить с себя ответственность за свою судьбу. У Ройе голова большая, пусть он думает.
– Нужно вообще отбросить все постороннее, – сказал он. – Зачем я нужен был Кимере, что он там мутит против Шнайдера – солома все это. Главное: как нам попасть на «Юрате», если глайдеры Сога арестованы. Эту задачу и надо решать.
– Угнать другой глайдер.
– Для этого надо попасть в глайдер-порт, для этого – выбраться отсюда. Ты умеешь взламывать глайдеры?
Шана застонала, обхватив руками голову.
– Уймись уже, а? Мы своей самодеятельностью явно что-то испортили Максиму. Теперь он пытается это исправить. Почему тебе все время нужно бежать впереди отца в ад?
– Нет у меня никакого отца! – Дик сам не знал, почему у него получилось так грубо, что за резь в горле заставила голос сорваться чуть ни не на визг. – Извини. Просто я… тоже не люблю сидеть и ждать.
Дверь снова открылась, в кабинете опять стало тесно от Ройе.
– Все замечательно! – объявил Пауль. – Госпожа Утта прекрасная женщина, Макс поговорил с ней и она все-все поняла!
По лицу Ройе Дик понял, что все не так просто и что на переговорах наверняка сработал какой-то теневой механизм картагоской политики, типа «взятка» или «шантаж» – но вопрос, по-видимому, действительно решился, так как Максим Ройе тоже кивнул и бросил на диван мешок со знакомой формой экологической полиции.
– Держите, в глайдере переоденетесь.
Через весьма недолгое время легкий карт, вмещавший всего четырех человек, выкатился из ворот резиденции Сога и остановился перед кордоном СБ Кимера. Высокая плотная женщина в полудоспехе шагнула вперед и склонилась к опускающемуся окну со стороны водителя.
– Как видите, сударыня, – сказал Ройе, – здесь нет того, кого вы ищете, а есть только две молодых монахини, которых я намерен доставить домой, в обитель Великого Мира, если вы не против.
– Да, – кивнула женщина. – Мы были неправы. Две монахини из клана Сога.
– Монахини не принадлежат ни к какому клану, ибо отринули все мирское, – наставительно сказал Ройе-младший. – Но… формально они действительно принадлежат к нашему клану, и мы взяли на себя труд доставить их в обитель. Я надеюсь, аремст с нашего транспорта уже снят?
– Да. Конечно. Проезжайте, – женщина сделала знак и кордон расступился.
Пауль выдохнул с облегчением.
– А что бы ты делал, если бы эти ребята нарушили обещание? – поинтересовался он. – Давил их?
Максим из-за руля покосился на брата и ничего не сказал.
– Что это они так подобрели? – спросил Дик. – Родственники Шаны сработали?
– Возможно, – Максим Ройе направил машину на эстакаду, спускающуюся в порт. – Во всяком случае, госпожа Утта дала мне понять, что буквально несколько минут назад получила с самого верха команду спустить дело на тормозах. Причем так, чтобы оба клана сохранили лицо. Не знаю, сработали здесь родственники Шаны или Кимера сам сообразил, что услужливые дураки его погубят, или… – в зеркале заднего обзора Дик увидел, как сошлись брови Детонатора.
– Или это действует тот третий, кто сдал меня Кимера? – спросил он.
– Да, – поморщился Максим Ройе. – И этот вариант нравится мне, сам понимаешь, меньше всего.
– Тогда, может быть, нам не стоит лететь на «Юрате» всем вместе? – спросил Дик, втайне надеясь, что Ройе скажет «А я и не собирался».
– Мне нужно вернуться на Биакко как можно быстрее, – возразил Ройе. – И делать две ходки совершенно некогда. Глайдер вооружен, мы рискнем.
– Но тебе и не надо, – возразил Ройе-младший. – В самом деле, зачем складывать все яйца в одну корзину. Я заброшу ребят на «Юрате», а ты отправишься орбитальным катером…
– …Который стартует только завтра, – Ройе фыркнул. – Благодарю. Нет, я заброшу вас на «Юрате», заправлюсь там и буду в Шоране меньше, чем через десять часов. Суна тоже мне нужен там.
– Зачем? Опять зарезать кого? – Дик снова не понял, почему это вырвалось раньше, чем он успел обдумать свои слова. Может, потому что Ройе вольно распоряжался его жизнью и разговаривал при этом так, словно возражений не потерпит.
– Для разнообразия – нет, – все так же чеканно сказал Детонатор. – После разгрома станции Тэсса у нас на руках оказалось около двух тысяч гемов-рабов, ожидавших там перепродажи. Шнайдер принял решение распродать их, а некондиционных передать Салиму.
– Некондиционных? – не понял Дик.
– Не прошедших процедуру стирания памяти. Таких нашлось штук шестьсот, и прекрасная госпожа Кордо их отбила у этологов. Ты ими займешься. Они будут работать на навегах Сога, ты будешь среди них чем-то вроде моего личного комиссара. Твоя задача-минимум – следить, чтобы по отношению к ним соблюдались условия хартии. Задача-максимум – выделить среди них тех, кто уже был крещен в Империи, а среди крещеных наиболее инициативных и толковых, и сформировать из них костяк… сообщества.
Дик ощутил вдруг какую-то неописуемую тяжесть, ему захотелось выброситься на ходу из этой машины и раствориться в улицах Киннана, бежать от этой работы и этой ответственности. Почему все так несправедливо? Почему когда Дик верил в себя и свое дело, Ройе где-то носили черти, а сейчас вот он, пожалуйста, как народился тут, и не объяснить ему ничего?
Но выбрасываться и бежать было уже поздно, потому что карт рулил уже по транспортным дорожкам глайдер-порта и сворачивал на зарезервированную стоянку Сога.
Здесь тоже стоял кордон СБ Кимера – и он беспрепятственно пропустил всех четверых к глайдеру.
– Я все-таки ждал какой-то подлянки, – заметил Пауль Ройе. – Даже удивительно.
– Еще не вечер, – ответил ему Макс, и подозвал одного из стражников.
– Я хочу, чтобы машину отогнал обратно в резиденцию курьер из конторы «Гага», – сказал он, протягивая стражнику визитку. – Тот, чье имя здесь написано.
Вместе с визиткой в ладонь стражника перешла имперская драхма. Дик отвернулся. В фонарь кабины глайдера били зеленоватые лучи – случилось утреннее «наложение» Анат и Акхат, не такое уж редкое дело по весеннему времени. Диск одного солнца наполз на диск второго, и цвета смешались, придавая всему миру легкий измурудный отлив.
Глйдер тяжеловесно приподнялся на шинах антиграва, а затем плавно понесся вперед по открытому транспортному коридору, чтобы в конце его сорваться с эстакады и заскользить над морем.
Дик решил, что хватит с него монашеского одеяния, и вытащил из пакета форму экополицейского.
– Слушай, я все смотрю на тебя и понять не могу, что ты с собой сделал, – сказал Пауль. – Что-то у тебя в лице изменилось, ты вроде немного на девушку стал похож, но что это? Уже второй час мучаюсь, не могу понять.
Дик ругнулся и пошел в салон переодеваться. Он слышал, как за спиной, прыснув, что-то прошептала Шана, а потом добродушно заржал Пауль.
– Без анестезии? – громко спросил он.
– Я знала, что он выдержит, – гордо сказала Шана, и они снова засмеялись.
Да ну их в трубу, подумал Дик, переодеваясь. Пусть шутят, если охота.
– Ты не обижайся, – сказал Пауль, глядя уже не со смехом, а с сочувствием. – Мы все тут перенервничали, вот и хотим немножко развеселиться. Скоро прибудем на Юрате, и будет все уже совсем нормально. Макс вернется домой, ты – к своим гемам, я… ну, тоже вернусь…
Дик закрыл глаза и закусил губы от чувства бессилия. Если уж Пауль, добрый чуткий Пауль думает, что он остался прежним, что его хлебом не корми – дай попроповедовать, – то что и как можно объяснить остальным? Он по уши увяз в чужих интересах, а ведь у него есть свои, у него есть близкие, почти родные люди, которых надо выручать из плена, причем как можно скорее, потому что один дьявол знает, что придет в голову ребенку-клону, который думает, что он старик-синоби. Нужно взять Ли за глотку: пока она не освободит леди Констанс и Джека – никакой ей сделки, и пусть хоть треснет.
Дик поджал ноги, скрючился в кресле, положив на колени голову, и как-то незаметно для себя перешел от тягостных мыслей к тягостной дремоте.
Если бы он заснул, развалившись в кресле – он непременно разбил бы лицо, когда глайдер тряхнуло и почти положило на бок. Но он был сгруппирован и ударился только руками и лбом.
– А вот пристегиваться надо! – заорал Детонатор, яростно щелкая какими-то выключателями. Дик поднял голову и увидел в просвете между креслами лицо Шаны, бледное, как отражение Ядра в океане. Потом его заслонила фигурища Пауля. Перепрыгивая через Дика и открывая потолочный люк, Ройе-младший тоже крикнул:
– Пристегивайся!
Дик внял. Забравшись в то же кресло, он пристегнулся и крикнул Паулю, который, откинув с потолка стрелковое сиденье, нижней своей частью присутствовал в салоне, а верхней – скрючился между люком и установленной на крыше пушкой:
– Что случилось?!
– Та подлянка, которой мы и ждали, – ответил Пауль, наклонившись в салон. – За нами погоня, и мы чуть не словили ракету. Серьезные ребята.
– Кончай треп, веди огонь! – рявкнул на него Детонатор. Пауль нацепил наушники, подмигнул Дику и снова выпрямился, ухватившись за рукояти пушки.
Несколько секунд внутренность салона озарялась отблесками плазменных вспышек и содрогалась от импульсов, потом Пауль снова опустил голову:
– Макс, а ты не мог бы уговорить их подлететь поближе? Огонь рассеивается.
– Если они подлетят поближе, мы получим из четырех пушек сразу. Сшибай ракеты и не зуди!
– Придумай что-нибудь!
– Ракета пошла, идиот!
Пауль снова взялся за пушку, снова сполохи и дрожь – а затем глайдеру как будто наподдали огромным сапогом по корме. Он клюнул носом так, что Дик увидел море прямо внизу под собой: глайдер резко пошел вниз, когда шины антиграва потеряли опору на поверхность. Пауль Ройе упал бы, не держись он за рукояти пушки. Видимо, он продолжал рефлекторно жать гашетку, потому что машину трясло и в море отражались вспышки плазменных зарядов. Детонатор сразу вывернул рукоять на себя, но сервопривод, управляющий шинами, работал с легким запозданием, и машина выровнялась почти над самой водой.
– Ах вы сволочи! – почти весело выкрикнул Пауль. – Братец, нам еще долго до «Юрате»?
– Заткнись и сшибай ракеты!
Видимо, в этот раз у Пауля не получилось: глайдер снова швырнуло – теперь на правый бок – занесло, как будто бы на льду, потом какое-то время они скользили над волнами задом вперед, и Дик несколько секунд видел преследователя: большая серая махина без опознавательных знаков, на четырех выносных шинах антиграв-привода. Затем малая часть этой машины отделилась и пошла на глайдер, оставляя за собой дымный хвост. «Ракета!» – холодея, понял Дик.
Машину снова развернуло, и юноша больше не видел ни ракеты, ни преследователя – но их видел Пауль, и Пауль открыл огонь. Он сумел сбить ракету, но она взорвалась так близко, что от ударной волны треснул колпак кабины, а Пауль, по всей видимости, потерял сознание.
Дик отстегнулся, вскочил и высвободил тяжелое тело младшего Ройе из ремней, державших стрелка на сиденье. Ройе моментально соскользнул вниз, из носа и ушей у него текла кровь. Дику удалось направить его падение в кресло, но усадить этого большого человека в ходящей ходуном машине он не сумел, И Пауль завалился набок.
Дик ухватился за край люка, подтянул себя на место стрелка и схватился за пушку. Подгонять сиденье под свой рост и пристегиваться было некогда – пошла четвертая ракета.
Дику повезло – должно же им было хоть в чем-то повезти сегодня: увлекшись погоней, противник подошел слишком близко и подставился. Юноша сумел подбить ракету, едва та сорвалась с пусковой установки, и теперь уже вражеский глайдер «сел на хвост», почти опрокинутый ударной волной.
Но едва он выровнялся, как заработала счетверенная пушка. Дик всем телом ощутил судорогу идущей вразнос задней шины. Кто-то дергал его за ногу. Оторвался от пушки, глянул вниз – Шана.
– Слезай, это без толку! В задней части машины ракетомет, расчехли его и шмаляй через заднюю дверь! – проорал Детонатор, выжимая из машины все, чтобы уйти от беспощадного огня. Получалось не очень: в двух местах обшивка прогорела, и в кабине свистел воздух.
Дик и Шана бросились в кормовую части – и увидели, что там действительно свернута и зачехлена продолговатая бревноподобная штуковина. Вдвоем они развернули ее вдоль салона и Дик, ругаясь сквозь зубы, начал обрывать застежки, а Шана раскрыла настежь заднюю дверь.
Сделав это, она бросилась к Дику и крикнула ему на ухо:
– Держись!
– За что?
– За плот! – она вцепилась в продолговатую штуку, и тут Ройе резко поставил глайдер «на хвост», и юноша с девушкой вылетели в заднюю дверь, держась за то, что Детонатор обозвал ракетометом – и обманул.
Это произошло в шести метрах над водой, об которую Дик опять ударился довольно крепко. Когда он вынырнул и проморгался, он увидел последние секунды вражеского глайдера: резко развернув машину, Детонатор на полном встречном ходу врубился носом в переднюю, а затем и заднюю несущие шины по правому борту.
Серая машина теперь была обречена: то, что обеспечивало ей дополнительную устойчивость в бою, теперь стало причиной ее быстрой гибели. Если бы водитель сообразил мгновенно отключить все двигатели и шлепнуться на воду нижней плоскостью, глайдер еще мог бы спастись, но водитель то ли запаниковал, то ли от удара потерял сознание. Шины левого борта продолжали толкать машину вверх, шины правого отсутствовали как таковые – машина завалилась направо и кувыркнулась в океан так, что только булькнуло.
Глайдер Сога тоже хлопнулся в воду – но он как раз пришел на плоскость, и он обладал существенно большим запасом плавучести. На секунду его укрыло облако пара – раскаленные шины соприкоснулись с водой – а потом он снова показался, похожий на изрядно побитую водоплавающую птицу.
Дика что-то мягко толкнуло в спину – он оглянулся и увидел, как за его спиной, сам собой разворачиваясь и надуваясь воздухом, растет спасательный плот. Шана держалась за шнур, продетый в петли на его борту.
– Ты в порядке? – спросил Дик. Девушка кивнула. Глаза у нее были огромные и круглые.
– Я туда! – юноша забросил на плот ботинки и поплыл в ту сторону, где на воде покачивался упавший глайдер.
До глайдера было метров сто, но Дику казалось, что плывет он целую вечность. Когда он наконец-то добрался и вцепился пальцами в борт, он увидел, что запас плавучести у легкой машины не так уж велик: глайдер медленно погружался. Пока еще его борта высоко поднимались над водой, но едва корма опустится настолько, что волны начнут перехлестывать через заднюю дверь…
Из «фонаря» кабины высунулась голова Детонатора. Лоб его был разбит, из носа тоже текла кровь.
– Какого хрена ты здесь делаешь? – спросил он. – Шана должна одна ворочать веслами?
– Я просто… – Дик сглотнул. – Просто хотел узнать, остались ли живые.
– Остались. Мы оба живы – пока. И чем быстрее ты подгонишь плот, тем больше у Пауля шансов.
Дик развернулся и поплыл обратно, сгорая от стыда. Когда они вдвоем с Шаной сумели подогнать неуклюжий плот, глайдер погрузился уже до опасной черты и начал тонуть.
– Держи! – Детонатор бросил Шане медицинский чемоданчик брата. Дик помог ему перетащить Пауля на плот. Глайдер пошел ко дну почти сразу же, как только Макс, прыгая на плот, оттолкнулся от него ногой. Он тонул медленно, как набравшийся воды ботинок.
Пауль был совсем плох. Взрывом его сильно оглушило и ударило о пушку, но не это было причиной основных повреждений, а второй удар, таран. От этого удара ремни безопасности врезались так, что сломали Паулю ребра, а лицом он ударился о спинку переднего кресла. Там, где лицо Ройе-младшего не было окровавлено, оно было бледно до того, что Дик ясно различал сквозь кожу даже тонкие сосуды, когда обмывал и перевязывал его раны. Пребывание в воде отнюдь не согрело Дика и Шану – но Пауль был еще холоднее, хотя в океан не падал. Детонатор что-то нашел в его чемоданчике, заправил инъектор и ввел лекарство в вену брата. Выглядеть лучше Пауль не стал, но пришел в сознание.
– Пауль, ты слышишь меня? – Детонатор склонился к его лицу. – Пауль, пожалуйста, сосредоточься. Ты из нас единственный, кто знает, как тебя лечить. Прислушайся к своим ощущениям. Соберись. Скажи, что мы должны делать.
Зеленовато-карие глаза Ройе-младшего сфокусировались. Он попытался улыбнуться.
– Ты спас мою аптечку?
Детонатор кивнул.
– И что ты мне вколол?
– Медиал.
– Это правильно. У меня сломаны ребра? Сколько?
– Пять или шесть.
– Паршиво. Там игла с трубкой… Введешь до упора… между пятым и шестым ребром подмышкой. И адреналин. Одну ампулу сейчас. Еще одну – если… не полегчает.
– Что еще?
– Еще медиал. Часа через два. Или раньше. Если мне… станет… хуже.
– Что еще?
– Больше ничего, – Пауль попробовал улыбнуться. – Ничего же нет. Можно еще… согревать… растирать конечности… давать мне… больше… питья… но это так, па… – раненого передернуло, – пал-ли-а-тив… Шок, Макс. Я или выживу… или умру.
– Ты не умрешь, – решительно сказал Детонатор. – Я видел раны и похуже.
– Но из нас двоих… – прошептал Пауль. – Тора… ка… льный хирург… именно я. И я тебе говорю: в этих условиях… либо я одолею шок… либо он меня. Где «Юрате»?
– В пяти часах ходу. Они нас подберут.
– Пять часов… – Пауль поморщился, глаза ушли под лоб. – Ну… шансы есть.
Потом он сфокусировал взгляд на Дике.
– Молись.
И закрыл глаза.
– Я попробую заснуть… если вы не против.
Анат и Акхат расходились на небе, каждое светило к своей точке зенита, и в этих широтах они неплохо прогревали воздух, но Паулю Ройе не становилось теплее, хотя его укрыли одеждой брата, а когда высохли вещи Дика и Шаны – то и ими тоже. Чтобы не сгореть на солнцах, плот накрыли пологом, и под ним было душно, жарко – но тело Пауля не могло согреться. Плот покачивался на волнах, часы ползли один на другим, и Дик молился, в первый раз за последний месяц он просто-таки дышал молитвой, Готовый отдать почти все – и Бет, и свободу леди Констанс, не говоря уж о собственной жизни, но Бог не слышал, а может, не слушал – Паулю становилось все хуже. Он начал задыхаться, а когда Детонатор проколол ему бок и дыхание выровнялось – оно оставалось неглубоким и все более редким. Шана поила его из инъектора сладкой обеззараженной водичкой, но стоило Паулю хоть немного утолить жажду, как холодный липкий пот покрывал его с ног до головы. Инъекции адреналина помогали только на короткое время, а растирание рук и ног, кажется, не помогало совсем.
Он угасал медленно, но неотвратимо, как тонул глайдер, и когда в лучах двух закатов на горизонте показалась «Юрате», Пауль был уже совершенно, полностью, безнадежно мертв.
