Текст книги "Драконы Перна (сборник)"

Автор книги: Энн Маккефри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 72 страниц)

– Ну и ну! И это все из-за моих звезд? Из-за звездочек? Надо же! – он выглядел так забавно, что по залу прокатился смешок. – Польщен, весьма польщен... Кто бы мог подумать... О, Робинтон, и ты здесь!

– А где же мне еще быть? – Лицо мастера-арфиста сохраняло полнейшую серьезность, но Джексому показалось, что он заметил, как подрагивают губы Робинтона от усилий спрятать улыбку. Арфист поднялся с места и, подталкивая Вансора в спину, подвел его к возвышению в дальнем конце зала.

– Давай, Вансор, начинай, – громыхающим басом произнес Фандарел.

– Да-да, прошу прощения. Мне очень жаль, что я заставил вас всех ждать. А, вот и лорд Асгенар! Я очень польщен, что ты пришел, мой господин... А Н'тон – он тоже здесь? – Вансор стал обходить зрителей. Он был близорук и потому заглядывал людям в лицо, стараясь обнаружить Н'тона. – Он ведь должен быть...

– Я здесь, Вансор, – Н'тон поднял руку.

– А, вон ты где! – нахмуренное круглое лицо «звездных дел мастера» – как едко, но точно прозвала его Менолли – сразу разгладилось. – Н'тон, дорогой, ты должен сидеть впереди. Ты помог мне больше всех – вел наблюдения в самые глухие ночные часы. Иди же скорее сюда...

– Вансор, – рявкнул Фандарел, приподнявшись, чтобы его было лучше слышно, – не можешь же ты всех посадить в первый ряд – а ведь тебе помогало немало людей! Потому-то они здесь и собрались – узнать, что дали все их наблюдения. А теперь залезай сюда и приступай-ка к делу. Не трать время попусту.

Бормоча возражения и извинения, Вансор стал пробираться к столу. «И правда, – подумал Джексом, – вид у него такой, как будто он даже спит в одежде. Судя по тому, как засалился камзол на спине, он не снимал его с последнего Падения Нитей».

Но в звездных картах, которые Вансор развесил на стене, не было и следа неряшливости. И где он только взял такую огненную красную краску для Алой Звезды? Казалось, она так и пылает. Джексом слушал глуховатый голос ученого и постепенно приходил к выводу, что ничего сногсшибательного в докладе нет. Все это он слышал уже не раз, и, хотя старался не отвлекаться – из уважения к Вансору, – мысли его неуклонно возвращались к прощальному напутствию Н'тона: постарайся, чтобы ни одна живая душа не увидела, как ты даешь Рут'у огненный камень!

Что он, дурак, что ли? Но тут Джексом призадумался. Теоретически он знал, как надо обучать дракона жевать огненный камень, однако не сомневался, что между теорией и практикой случаются большие расхождения. Возможно, стоит попросить помощи у Ф'лессана?

Он взглянул на друга детства, который два года назад запечат-лил бронзового дракона. В глубине души Джексом полагал, что Ф'лессан так и остался мальчишкой, относящимся к своим обязанностям бронзового всадника не слишком серьезно. Однако он был благодарен приятелю, который ни словом не обмолвился о его проступке – там, на площадке Рождений, где он потрогал скорлупу Рут'ова яйца. В Вейре эту историю могли бы раздуть до небес... И все же Ф'лессан – слишком молодой и слишком легкомысленный, чтобы считать его достойным доверия наставником.

Миррим? Джексом перевел взгляд на девушку. Лучи утреннего солнца, лаская ее каштановые волосы, отбрасывали золотистые блики. Юноша никогда не замечал их раньше. Казалось, она забыла обо всем на свете, кроме Вансоровых формул. Скорее всего Миррим посоветует Джексому не отягощать Вейр новыми заботами, а потом напустит на него своих файров – пусть следят, чтобы он себя не подпалил. Что касается Т'рана, еще одного юного всадника из Исты, то в глубине души Джексом был уверен, что тот считает Рут'а просто файром-переростком. От него толку не больше, чем от Ф'лессана.

О Бенелеке и думать нечего. Он был так же равнодушен к драконам и огненным ящерицам, как и они к нему. Но попадись Бе-нелеку какой-нибудь чертеж, или прибор, или отдельные части старинного механизма, обнаруженного в одном из древних холдов, – и он будет сидеть дни и ночи напролет, стараясь отгадать, что это было и как работало. Обычно он ухитрялся починить любой прибор, даже если приходилось разобрать его до последнего винтика, чтобы найти поломку. Бенелек с Фандарелом понимали друг друга с полуслова.

Менолли? Пожалуй, Менолли – как раз тот человек, который ему нужен, несмотря на ее несносную привычку перекладывать все услышанное на музыку. Но именно эти способности помогли ей стать прекрасной арфисткой – по сути дела, первой девушкой в цехе арфистов за всю историю Перна. Джексом украдкой посмотрел на нее – губы Менолли едва заметно подрагивали. «Уж не решила ли она положить на музыку формулы Вансора?» – подумалось ему.

– Звезды в небесах Перна отсчитывают для нас время, помогая отличать один Оборот от другого, – говорил в это время Вансор, и Джексом, виновато опустив взгляд, заставил себя вновь сосредоточиться на выступлении ученого. – Звезды вели за собой Лессу, когда она устремилась в прошлое, чтобы привести к нам Древних, – Вансор слегка поперхнулся, неосторожно упомянув событие, разделившее всадников на два лагеря. – И в будущем звезды всегда останутся нашими проводниками. Моря, материки, люди – все может изменяться, и только звезды, постоянно следующие своими путями, вселяют надежду и уверенность.

Джексому припомнился некогда услышанный разговор о попытке изменить путь Алой Звезды, отвести ее в сторону от Перна. Неужели Вансор доказал, что это возможно?

Тем временем ученый заговорил о том, что, однажды установив орбиту и скорость любой звезды, можно в любое время рассчитать ее положение в небе, вычислив предварительно силы, которые влияют на нее со стороны прочих светил в момент сближения.

– Итак, не сомневаюсь, что мы сможем точно предсказывать время атак Нитей, наблюдая Алую Звезду в момент ее сближения с соседними звездами. И я уверен: как только яркая голубая звезда избавится от влияния желтой, что видна на небе весной, и появится высоко на востоке, Нити снова будут падать по графику, впервые составленному Ф'ларом.

– Используя это уравнение, – Вансор стал стремительно набрасывать на доске цифры, и Джексом снова отметил, что записи этого неряшливого человека отличаются удивительной четкостью, – мы можем рассчитать все последующие сближения, которые будут влиять на падение Нитей до самого конца этого цикла. Мы также сумеем предсказать, где каждая из звезд находилась в любой момент прошлого и где она окажется в будущем.

Он стал с невероятной скоростью покрывать доску математическими значками, объясняя, как они соотносятся с каждой из звезд. Потом повернулся к зрителям; его круглое лицо светилось торжеством.

– Зная все это, мы даже можем точно предсказать начало следующего Прохождения! Конечно, до него еще столько Оборотов, что волноваться рано. Но, по-моему, о неприятностях лучше знать заблаговременно.

По залу прокатился смех; Вансор заморгал и неуверенно улыбнулся, с опозданием сообразив, что, сам того не желая, развеселил слушателей.

– К тому же мы должны быть уверены, что за время долгого Интервала никто об этом не забудет, – провозгласил Фандарел. После дребезжащего тенорка Вансора его зычный бас прогремел столь оглушительно, что все вздрогнули. – Вот почему мы собрали вас тут, – добавил кузнец, обводя рукой зал.

Несколько Оборотов назад, когда мало кто сомневался, что Рут' не жилец на этом свете, Джексому казалось, что его приглашают на подобные собрания с определенной целью: наверно, для того, чтобы после скорой смерти Рут'а у него, Джексома, остался хоть какой-то интерес в жизни. Однако сегодняшнее сборище затеяли явно не ради него. Он даже фыркнул, припомнив свои детские фантазии. Теперь он понимал, к чему стремятся Ф'лар и Фандарел. Чем больше людей в каждом Вейре и холде будут знать, что происходит в цехах, над какими проблемами трудятся главные мастера и их ближайшие помощники, тем меньше опасность, что планы защиты Перна от нашествия Нитей снова канут в забвение.

И главное – чтобы молодые не забывали об этом! За последние Обороты уже сложилось ядро постоянно действующей школы при цехах кузнецов и арфистов, которое составили Джексом, Ф'лессан, Бенелек, Миррим, Менолли, Т'ран, Пьемур и другие молодые люди, будущие наследники лордов и подмастерья. Каждый учился ценить дело, которым занимались другие.

«Вам надо общаться, – любил повторять Робинтон. – Вы должны обмениваться знаниями, учиться выражать свои мысли, усваивать новые идеи, обдумывать их, анализировать. Пусть ум ваш устремится в будущее!»

Оглядывая зал, Джексом размышлял: кто же из собравшихся способен воспринять идеи Вансора? Конечно, эти люди хорошо подготовлены – многие из них сами наблюдали за звездами и видели, как светила изо дня в день, из месяца в месяц меняют свое положение. Бессонные ночи, которые они провели у треножника дальновидящего прибора, позволили Вансору отразить движение звезд в хитроумных схемах и формулах. И они собрались здесь именно потому, что жаждали услышать новые идеи, испить из источника знания. Но те, кому эта живительная влага была бы полезней всего, Древние всадники, и поныне оставались в изгнании на Южном материке. И они не услышали ничего.

Джексом не без оснований подозревал, что за всем происходящим на втором материке ведется негласный надзор. Как-то Н'тон ненароком обмолвился о своих полетах над Южным хол-дом. В цехе кузнецов Джексом видел очень подробную карту его окрестностей; он с удивлением понял, что материк гораздо обширнее, чем предполагали всего пять Оборотов назад. Однажды Робинтон в беседе с Лайтолом случайно обронил неосторожное слово, и навострившему уши Джексому стало ясно, что мастер-арфист недавно вернулся из длительного и опасного путешествия. Он терялся в догадках – знают ли сами Древние, что творится на Перне? Ведь за последнее время произошло столько перемен, что только слепой мог бы их не заметить. Чего стоят одни только леса, появившиеся на Перне, – теперь деревьями покрыто огромное пространство. Древние так не хотели брать лес под защиту! Теперь эти земли охраняют личинки – те самые, которых фермеры беспощадно изводили раньше, считая смертельным врагом... А ведь эти белые червячки воистину спасали Перн!

Грянули аплодисменты, и Джексом свалился с небес на землю. Он захлопал в ладоши, лихорадочно соображая, не упустил ли чего-нибудь по-настоящему важного. Нужно будет потом спросить у Менолли – она-то наверняка запомнила все от слова до слова.

Восхищенный гул не стихал так долго, что Вансор порозовел от смущения. Наконец поднялся Фандарел и, воздев к потолку могучие руки, потребовал тишины. Но ему не дали сказать ни слова. Внезапно вскочил один из наблюдателей из Исты и потребовал, чтобы Вансор объяснил странное поведение трех звезд, известных как Рассветные Сестры. Ученый приготовился было ответить, но тут кто-то из зала крикнул, что только глупцы ищут загадки там, где их нет. Парень из Исты тоже оказался остер на язык, и через минуту в зале бушевал яростный спор.

– Интересно, нельзя ли с помощью Вансоровых закорючек перенестись в будущее? – задумчиво проговорил Ф'лессан.

– Ты что, бредишь? Разве можно очутиться во временах, которые еще не наступили? – язвительно затрещала Миррим, опередив остальных. – Откуда тебе знать, что там случится? Вот напорешься на какой-нибудь утес или угодишь прямиком в стадо быков... Или – еще хуже – окажешься посреди Нитей! Путешествовать в прошлое тоже опасно, но тут мы хотя бы можем узнать, что происходило в нужный момент... И все равно легко влипнуть в какую-нибудь историю! Так что, милый Ф'лессан, забудь про свои фантазии.

– Сегодня у нас нет никаких разумных причин, чтобы отправиться в будущее, – как всегда назидательно, произнес Бенелек.

– Зато как было бы здорово туда попасть! – не сдавался Ф'лессан. – Мы бы разведали, что замышляют Древние. Ф'лар уверен, они что-то готовят. Слишком уж подозрительно тихо на Южном...

– Закрой рот, Ф'лессан! – набросилась на него Миррим. – Это не твоего ума дело!

Девушка тревожно оглянулась – не услышал ли болтуна кто-нибудь из взрослых.

– А еще говорят: общайтесь и делитесь мыслями! – припомнил Ф'лессан излюбленную сентенцию Робинтона.

– Есть же разница между общением и пустой болтовней, – заметил Джексом.

Ф'лессан смерил друга детства долгим взглядом.

– Знаешь, раньше я думал, что эта идея, которую Робинтон вдолбил нам, и вправду хороша. А теперь вижу: из-за нее все мы превратились в никчемных болтунов. И в бесплодных мыслителей, – он возмущенно поднял глаза к небу. – Мы все болтаем и болтаем, все думаем и думаем – ну просто до посинения... И ничего не делаем! Хвала Яйцу, что во время сражения с Нитями мне приходится сначала делать, а уж потом – думать! – он повернулся на каблуках и, неожиданно повеселев, объявил: – Ура! Кушать подано!

Хлопнув себя по животу, Ф'лессан начал резво пробираться через толпу к огромному столу посреди зала. Служанки уже тащили туда подносы, заставленные мисками и кувшинами.

Джексом покачал головой... Совсем мальчишка! Мог бы уже и поумнеть!

– Ох уж этот Ф'лессан, – шепнула ему Менолли, – все старается поддержать славу рода. Лесса посетила прошлое, а ему подавай будущее. Но уж слишком он... безрассудный, – в лазурных глазах девушки запрыгали смешинки, – чтобы попасть в герои Баллады, – закончила она. Неожиданно арфистка вздохнула. – Да, совершенно не подходит – думает только о себе. Правда, сердце у него все-таки доброе. Ну, пошли, а то нам ничего не достанется!

На этот раз кухни Фандарела достойно подготовились к наплыву гостей. Кроме сочных пирожков с мясом, к столу подали жареную рыбу, хлеб с несколькими сортами острых сыров и огромные кувшины с горячим кла. Джексом подхватил блюдо с пирожками, сунул один в рот и принялся обносить старших гостей. Лорды и мастера сердечно приветствовали его, расспрашивая о здоровье Лайтола и Рут'а. Казалось, они горят желанием обменяться с ним любезностями, начисто забыв про все теории Вансора. «Может, дело в том, – насмешливо подумал Джексом, – что они просто ничего не поняли и теперь стесняются показать мне, юнцу, свое невежество? Конечно, легче болтать о здоровье, чем о путях небесных светил...» Джексом вздохнул. Неужели наступит время, когда они будут видеть в нем равного?

– Да брось ты тарелку, Джексом! – схватил его за рукав ф'лессан. – Пойдем, я тебе что-то покажу!

Сочтя свой долг выполненным, Джексом поставил блюдо на стол и поспешил вслед за приятелем. Они вышли наружу, и Ф'лессан, ухмыляясь, показал рукой на крышу мастерской кузнецов. Главная мастерская размещалась в просторном здании с крутой двускатной кровлей из серых шиферных пластин; сейчас вся она словно переливалась разноцветными волнами – файры покрывали ее сплошным ковром – от края и до края. Свистя и чирикая, огненные ящерицы обменивались новостями – уморительная пародия на бурные споры, что происходили внутри. Джексом расхохотался.

– Не могу поверить, что все эти файры принадлежат тем, кто прибыл сюда, – он повернулся к только что подошедшей Менолли. – Или ты раздобыла еще пару выводков?

– У меня их всего десять, – смахивая выступившие от смеха слезы, пробормотала девушка, – да и то они обычно где-то пропадают. Целыми днями не показываются на глаза. Пожалуй, моих здесь только два. Да еще Красотка, моя королева. Она не отстает от меня ни на шаг. А знаешь, – теперь арфистка говорила вполне серьезно, – скоро с ними сладу не будет. Я не говорю о моих – они-то как раз умеют себя вести. А вот эти... – она махнула рукой в сторону кишевшей ящерками крыши. – Ведь они такие болтушки! Держу пари, они слетелись сюда поглазеть на драконов, особенно – на твоего Рут'а.

– Стоит нам с Рут'ом где-нибудь появиться, сразу начинается такой же кавардак, – пожаловался Джексом.

Менолли поглядела вдаль, туда, где на залитом солнцем речном песке в обществе трех больших драконов и стайки вездесущих файров возлежал Рут'.

– Неужели Рут'а это не раздражает?

– Да нет, – снисходительно усмехнулся Джексом, – по-мо-ему, ему даже нравится. Файры его развлекают, когда мне приходится отлучаться по делам холда. Он говорит, что они показывают ему удивительные и даже невероятные образы. Обычно Рут'

любит их смотреть... Но иногда сердится и утверждает, что они выдумывают.

– Разве файры умеют выдумывать? – недоверчиво спросила Менолли. – Ведь они начисто лишены воображения и передают лишь то, что видели собственными глазами.

– Или думают, что видели.

Менолли задумалась.

– Обычно то, что они показывают, вполне достоверно. Я знаю... – тут она смущенно запнулась и замолчала.

– Можешь не продолжать, – сказал Джексом. – Лишь болван не сообразит, что вы, арфисты, что-то затеваете на юге.

Он обернулся, чтобы подозвать Ф'лессана, но приятель куда-то исчез.

– Послушай, Джексом, – Менолли понизила голос, – на юге действительно что-то происходит. Мои файры просто в панике. Они все время показывают мне какое-то яйцо, только лежит оно вовсе не в вейре. Я сначала подумала, что Красотка спрятала новую кладку – с ней такое случалось и раньше. Но потом мне стало казаться, что все это происходило очень давно. А Красотка не старше твоего Рут'а... Спрашивается, откуда же ей помнить, что случилось раньше, чем пять Оборотов назад?

Джексом расхохотался.

– У огненных ящериц галлюцинации! Они воображают, что обнаружили Первое Яйцо?

– А вот мне почему-то не смешно. Они действительно знают много странного. Помнишь, как Ф'норова Гралл перепугалась, когда он попробовал отправить ее на Алую Звезду? И, если хочешь знать, все файры как один ужасно боятся Алой Звезды!

– Мы тоже, Менолли.

– Но ведь они знали, Джексом! Знали еще до того, как у людей возникли хоть какие-то соображения на этот счет!

Они оба, не сговариваясь, взглянули на юго-восток, где таилось грозное светило.

– Значит? – таинственно произнесла Менолли.

– Что? Что – значит?

– Значит, у файров есть память, вот что!

– Брось, Менолли! Ты хочешь, чтобы я поверил, будто файры помнят то, чего не помнят люди?

– У тебя есть другой ответ? – наступала на него юная арфистка.

– Нет, конечно. Но не надо думать, что его вообще не существует, – усмехнулся Джексом. Вдруг улыбка сползла с его лица. – А вдруг кто-то из маленьких негодников заявился с юга? И теперь шпионит за нами?

– Что из того? Во-первых, в зале никого из них не было, а во-вторых, они могут передавать только то, что понимают, – Менолли насмешливо фыркнула, и Джексом решил, что эта привычка выгодно отличает ее от глупо хихикающих девчонок из холда. – Можешь себе представить, какой сумбур возникнет в голове у Т'кула от Вансоровых уравнений в передаче файров!

Сам Джексом плохо помнил прежнего предводителя Плоскогорья, но от Лайтола и Н'тона он достаточно слышал о нем и понимал, что этот человек слеп и глух ко всему новому. Хотя – как знать. Может, за шесть Оборотов изгнания его взгляды изменились...

– И знаешь, – продолжала Менолли, – не одну меня это тревожит. Миррим – тоже. А ведь никто не понимает огненных ящериц лучше, чем Миррим!

– У тебя тоже неплохо получается – для простой арфистки.

– Благодарю за любезность, владетельный лорд! – девушка присела в шутливом реверансе. – Слушай, а ты не мог бы узнать, что файры рассказывают твоему Рут'у?

– А разве с зеленой Мирримовой Пат'ой они не болтают? – Д жексому не хотелось без особой надобности связываться с фай-рами.

– Ты же знаешь, драконы не умеют запоминать. Но твой Рут' – другой, я это давно заметила.

– Совсем другой.

От арфистки не ускользнуло раздражение, прозвучавшее в его ответе.

– Да что с тобой сегодня? Неужели к Лайтолу заявился лорд Грож?

– Лорд Грож? Это еще зачем?

В глазах Менолли запрыгали искорки, и она поманила его ближе, словно опасалась, что их кто-нибудь подслушает.

– Сдается мне, лорд Грож задумал сосватать за тебя свою третью дочурку – знаешь, ту, грудастую...

У Джексома вырвался стон ужаса.

– Да не пугайся ты так! Робинтон зарубил его идею на корню. Не мог же он сидеть и ждать, когда тебя вконец повяжут... – борясь с одолевавшим ее смехом, девушка искоса взглянула на приятеля. – Так что, если у тебя есть на примете другая, сейчас самое время признаться.

Джексом был вне себя; конечно, виною тому была не Менолли, а новость, которую она сообщила. Но кто же не знает, как трудно порой отделить весть от вестника!

– Только жены мне и не хватало!

– Неужели ты не хочешь, чтобы тебя окружили заботой и лаской?

– Менолли!

– Полно прикидываться простачком! Мы, арфисты, прекрасно понимаем, как слаба человеческая плоть. А ведь ты, Джексом, высокий, красивый парень. Неужто Лайтол не дал тебе наставлений и по этой части?

– Менолли!

– Джексом! – она безошибочно передразнила его интонацию. – Неужели Лайтол никогда не отпускает тебя на вольный выпас? Или ты еще только подумываешь об этом? Если хочешь начистоту, Джексом, – голос Менолли прозвучал неожиданно резко, и она в упор взглянула на него, – мне кажется, что Робинтон, Лесса с Ф'ларом и Фандарел в придачу скоро окончательно превратят тебя в свое бледное подобие. А где же ты сам, Джексом?

Он так и не успел придумать достойный ответ на эту колкость. Прищурившись, девушка смерила его насмешливым взглядом и продолжила:

– Не зря ведь говорят – каков всадник, таков и дракон. Может быть, не случайно Рут' так не похож на других? – выпалив эту загадочную тираду, она повернулась и пошла к зданию мастерской.

Джексома охватило искушение кликнуть Рут'а и покинуть место, где не дождешься ничего, кроме насмешек и оскорблений, но тут ему вспомнились слова Н'тона. Что сказал предводитель Форта? «Словно капризный ребенок»? Вздохнув, Джексом уселся на траву. Нет, не станет он во второй раз за день бежать куда глаза глядят, отяготив душу гневом и обидой; не поступит сгоряча, как мальчишка. Не доставит Менолли такого удовольствия – пусть не воображает, что ее дерзости его хоть чуть-чуть задели.

Джексом поискал взглядом Рут'а, который забавлялся на берегу реки, и подумал: «Почему же Рут' не такой, как все? Может, и вправду – каков всадник, таков и дракон?»

Если так, здесь есть и его вина. Ведь его появление на свет было столь же необычным, как и Рождение Рут'а. Джексома извлекли из тела мертвой матери; Рут' же вылупился из яйца, которое не смог разбить самостоятельно... Рут' – дракон, но вырос не в Вейре... Джексом – властелин холда, но никакой власти не имеет...

Стало быть, победа одного их них станет победой другого – и пусть все эти проклятые отличия сожгут Нити!

«Постарайся, чтобы ни одна живая душа не увидела, как ты даешь Рут'у огненный камень», – сказал Н'тон.

Отлично, этим он и займется в первую очередь!