Текст книги "Драконы Перна (сборник)"

Автор книги: Энн Маккефри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 66 (всего у книги 72 страниц)

 Глава 19

Утро в Прибрежном холде.

Наблюдения за звездами поздним вечером.

Следующее утро, находка в горах.

Пятнадцатый Оборот.

Пятнадцатый-шестнадцатый дни десятого месяца

Когда на следующее утро Джексом и Пьемур нехотя вылезли из-под спальных покрывал, Шарра сообщила им, что мастер-арфист поднялся с первым лучом солнца, искупался для бодрости, сам приготовил себе завтрак и уже давно сидит в кабинете над картами, что-то бормоча и делая пометки. А теперь он хотел бы побеседовать с Джексомом и Пьемуром, если они, конечно, не возражают.

Мастер Робинтон приветствовал юношей сочувственной улыбкой – от него не укрылись их неуверенные движения, следствие затянувшегося вчера застолья. Он принялся расспрашивать их о последних дополнениях, внесенных в главную карту. Выслушав их ответы и комментарии, он откинулся на спинку кресла, вертя в пальцах палочку для письма, причем лицо его сохраняло такое непроницаемое выражение, что Джексом начал беспокоиться: мастер-арфист явно что-то затевал.

– Не обращал ли кто-то из вас внимания на три звезды, которые мы называем – совершенно ошибочно, смею заметить, – Рассветными Сестрами?

Джексом и Пьемур переглянулись.

– А у тебя есть с собой дальновидящий прибор, мой господин? – спросил Джексом.

Арфист кивнул.

– Есть – у мастера Идаролана на корабле. Полагаю, твой вопрос означает, что вы тоже кое-что заметили?

– Да, они появляются, когда луна светит достаточно ярко... – вставил Пьемур.

– И всегда на одном и том же месте!

– Вижу, вы не зря ходили на занятия, – одобрительно заметил арфист, одарив обоих улыбкой. – Я попросил мастера Фандарела, чтобы он уговорил Вансора погостить у нас несколько дней. Могу ли я узнать, почему вы оба ухмыляетесь, как будто умяли все пончики на ярмарке?

При упоминании о его проделках во время ученичества ухмылка Пьемура стала еще шире.

– Не думаю, чтобы на Перне нашелся человек, который откажется приехать сюда, если получит хотя бы намек на приглашение, – ответил он.

– А что, Вансор уже закончил свой новый дальновидящий прибор? – спросил Джексом.

– Во всяком случае, я очень на это надеюсь.

– Мастер Робинтон... – в дверях появилась Брекка, выражение ее лица было каким-то странным.

– Брекка, – арфист умоляюще поднял руки, – если ты пришла напомнить, что мне пора отдохнуть или принять очередное твое снадобье, то, заклинаю, девочка, повремени! У меня полно дел!

– Я всего-навсего принесла письмо, которое Кими только что доставила от Сибелла, – молодая женщина протянула арфисту свернутый в трубочку листок.

– Ага!

– А что до твоего отдыха, мне достаточно поглядеть на Заира, чтобы узнать, что тебе пора прилечь, – выходя из кабинета, Брекка оглянулась и выразительно посмотрела на юношей; Джексом понял: им с Пьемуром строго-настрого наказано не переутомлять арфиста.

Робинтон стал читать записку, и брови его удивленно поползли вверх.

– Ну и дела! Вчера вечером на Торика свалился целый корабль лордовых сынков, – он хохотнул и, увидев вытянувшиеся лица собеседников, добавил: – Боюсь, все прошло не так гладко, как ожидали мальчуганы из холдов!

Пьемур презрительно фыркнул – за долгие Обороты он слишком хорошо изучил Торика и сомнительные удобства его холда.

– Как только тебе, Джексом, позволят снова летать в Промежутке, – продолжал Робинтон, – мы сможем заметно ускорить наши исследования. Я думаю отправить вас обоих вместе с девушками в глубь материка, разбив на две команды.

– Арфист плюс холдер? – подсказал Джексом, ухватившись за такую многообещающую возможность.

– Арфист и холдер? Что ж, пожалуй. Я знаю, Пьемур, вы с Менолли уже давно сработались. Ну а Шарру мы отдадим Джексому. Да, вот еще что, – продолжал Робинтон, не замечая красноречивого взгляда, которым его молодой коллега наградил лорда Руатанского. – С воздуха все выглядит совсем иначе, чем с земли. Ну, и наоборот, разумеется. Так что в наших исследованиях должны использоваться оба метода наблюдения. Джексом, Пьемуру известно, что именно меня интересует...

– Что же, мой господин?

– Следы древнего населения этого материка. Я никак не могу понять, почему наши предки предпочли столь прекрасный, изобильный край куда более суровому и скучному северу, но не сомневаюсь, что у них были на то веские причины. Самые древние Записи гласят: появившись на Перне, человек заложил на юге добрый холд. Вот мы и привыкли думать, – с виноватой улыбкой сказал арфист, – что речь идет о Форт-холде, ведь он расположен на юге Северного материка. Но дальше в том же самом документе есть туманная запись: однако был вынужден перебраться на север, дабы не погибнуть. Это место всегда оставалось загадкой... Правда, многие из древних Записей претерпели такие искажения при расшифровке, что утратили всякий смысл.

– Недавно Торик открыл рудное месторождение, которое разрабатывалось открытым способом. Но мы с Н'тоном разглядели на склоне горы какие-то образования явно искусственного характера. Когда мы туда добрались, выяснилось, что это выходные отверстия шахт. Так вот, наши далекие предки прожили на Южном столь длительное время, что успели разведать руду и начать ее добывать. Значит, где-то здесь непременно должны сохраниться и другие их следы.

– При такой жаре, да еще во влажном климате мало что могло уцелеть, – возразил Джексом. – Д'рам построил здесь хижину всего двадцать пять Оборотов назад, а что от нее осталось? Другое дело – подземелья, которые мы с Ф'лессаном обнаружили в Бендене; они были надежно защищены от непогоды.

– И все же на крепях, которые мы нашли в шахтах, – заявил Пьемур, – не было ни единой царапины, вмятины или выбоины! К тому же я не знаю инструмента, который мог бы резать твердую скалу, как сыр. А вот наши предки знали!

– Да, кое-какие следы мы нашли. Но должны быть и другие.

Джексом никогда не слышал, чтобы мастер-арфист утверждал что-либо с такой несокрушимой уверенностью; взглянув на огромную карту, юноша невольно вздохнул.

– Я согласен, Джексом, масштаб предстоящих поисков несколько обескураживает, зато подумай, какой триумф нас ждет, если мы обнаружим нужное место! Может быть, даже не одно! – Глаза Робинтона горели воодушевлением. – Итак, – решительно продолжил он, – как только Джексому разрешат летать в Промежутке, мы двинемся на юг, используя в качестве ориентира коническую вершину. Есть возражения? – не дожидаясь ответа, он принялся уточнять диспозицию. – Пьемур отправится пешком вместе с Дуралеем. Его будет сопровождать Менолли – если, конечно, пожелает. Или Джексом отвезет ее вместе с Шар-рой в самый дальний лагерь. Пока девушки будут обследовать ближайшие окрестности – насколько я понимаю, они еще не изучены, – ты, Джексом, можешь лететь дальше и разбить следующий лагерь, а назавтра перебросить туда всех остальных через Промежуток. Далее – в том же духе.

Арфист изучающе уставился на Джексома и изрек:

– Надеюсь, в Форт-Вейре тебя достаточно натаскали, чтобы ты сумел с воздуха различить на земле искусственные сооружения? На всякий случай напомню: хоть вам и предстоит работать вместе, все же, Джексом, учти, что Пьемур гораздо опытнее. Если случится нечто непредвиденное, обращайся к нему. И не забывай каждый вечер посылать мне отчеты. А теперь ступайте оба! Готовьте снаряжение, продовольствие и... своих спутниц!

На то, чтобы объяснить задачу девушкам и собрать вещи, ушло не так уж много времени, однако в тот день разведчикам не удалось отправиться в путь.

Вместе с Н'тоном на Лиот'е прибыл мастер Олдайв. Его бурно приветствовал Робинтон, более спокойно – Брекка с Шаррой и с некоторой опаской – Джексом. Робинтон сразу потащил мас-тера-целителя осматривать холд; его собственный бренный остов – как он выразился – может и подождать.

– Все равно мастера Олдайва не проведешь, – шепнула Джексому на ухо Шарра, пока лекарь выражал приличествующий случаю восторг. – Это еще никому не удавалось!

– Вот счастье-то, – откликнулся Джексом, – ведь иначе арфист отправился бы с нами.

– Ну что ты! Через Промежуток – как можно?

– Не, он поехал бы верхом на Дуралее!

Шарра рассмеялась, но ее веселье сменилось тревогой, когда они увидели, что мастер Олдайв решительно увел Робинтона в спальню и прикрыл за собой дверь.

– Нет, – покачивая головой, печально проговорила Шарра, – бедному Робинтону так и не удалось провести мастера-це-лителя!

Джексом искренне радовался, что сам он отделался очень легко и заговаривать мастеру Олдайву зубы не пришлось. Осмотр был кратким: задав несколько вопросов, мастер Олдайв заглянул ему в глаза, выстукал грудь, послушал сердце – и довольная улыбка, озарившая подвижное лицо целителя, лучше всяких слов показала Джексому, что приговор вполне благоприятный.

Когда Робинтон вышел из своей комнаты, он был как-то странно тих и задумчив, да и походка его утратила былую резвость. Менолли налила ему бокал вина, который он принял с печальной улыбкой и глубоким вздохом.

– Скажи, мастер Олдайв, ведь наш арфист тоже скоро поправится? – не удержавшись, спросил Джексом.

– Ну, конечно, поправится, – отвечал мастер Олдайв. – Ему уже гораздо лучше. Но, – лекарь поднял длинный палец, – он должен научиться контролировать свой пыл, беречь силы и соизмерять нагрузку со своими возможностями, иначе случится новый приступ. А вы, молодые, должны ему помогать, но так, чтобы у него не создавалось впечатления, будто он останется таким до конца дней своих.

– Мы все сделаем. Мы уже начали!

– Вот и отлично. Продолжайте в том же духе, и тогда он скоро будет совершенно здоров. Если, конечно, усвоит урок, который преподнесла ему болезнь, – склонив голову к плечу, мастер Олдайв поглядел в окно. – Прекрасная идея – перевезти его в этот чудный уголок, – он одарил Джексома лукавой улыбкой. – Днем нашего арфиста от жары одолевает сонливость, и ему приходится спать. Прелестные виды радуют глаз, а аромат цветов ласкает обоняние. Я просто завидую тебе, лорд Джексом, что ты проводишь время в таком местечке!

Видимо, мастер-арфист тоже не остался равнодушен к очарованию Прибрежного холда – бодрое настроение вернулось к нему еще до приезда мастера Фандарела и мастера Вансора. Восторг его удвоился, когда Фандарел и Вансор гордо продемонстрировали новый дальновидящий прибор, над которым звездных дел мастер колдовал вот уже пол-Оборота. Инструмент представлял собой трубку длиной с Фандарелову руку и такую толстую, что кузнец едва мог обхватить ее обеими ладонями. Она была тщательно упрятана в кожаный чехол, а глазок почему-то находился не на конце, как ожидал Джексом, а сбоку.

Мастер Робинтон тоже заметил эту странность, но Вансор забормотал что-то об отражении и преломлении, окулярах и объективах и пояснил, что такое расположение глазка лучше подходит для наблюдений за удаленными объектами.

– Конечно, это не относится к делу, но мы все равно очень рады испытать новый прибор в Прибрежном холде, – пропыхтел Вансор, утирая лоб; он так увлекся демонстрацией своего детища, что забыл снять толстую летную куртку и сапоги.

Мастер Робинтон перемигнулся с Менолли и Шаррой, и девушки избавили звездных дел мастера от лишней одежды. Вансор, кажется, даже не заметил этого и продолжал говорить о своем путешествии на Южный и о том, что он слышал о непонятном поведении трех звезд, именуемых Рассветными Сестрами. До самых последних пор он относил все аномалии на счет неопытности наблюдателей. Но теперь, когда сам мастер Робинтон заметил что-то странное, Вансор счел просто необходимым привезти свой драгоценный инструмент на Южный и самолично выяснить, в чем тут загвоздка. Звезды не могут висеть в небе неподвижно. Все его уравнения, не говоря уже о результатах, которые он получил от таких опытных наблюдателей, как Н'тон и лорд Ларад, подтверждают эту аксиому. К тому же в Записях, унаследованных от далеких предков, хоть они порой и находятся в ужасающем состоянии, тоже упоминается, что звезды неизменно следуют по своим орбитам. Движение звезд подчиняется определенным законам. Если же поведение Рассветных Сестер противоречит незыблемым законам природы, этому должны быть объяснения. И он надеется их найти не позднее, чем сегодня вечером.

После долгих дискуссий была выбрана площадка для наблюдений – небольшое возвышение на каменистом восточном мысе бухты, пониже того места, где находились жаровни. Мастер Фандарел позвал Джексома с Пьемуром, чтобы они помогли ему соорудить подставку, на которой предстояло укрепить на шарнирах новый дальновидящий прибор. Конечно же, Вансор неотступно наблюдал за каждым их шагом и в конце концов до того надоел кузнецу, что тот отвел его к самому краю мыса и там усадил, чтобы звездных дел мастер мог все беспрепятственно видеть и в то же время не путался под ногами. К тому времени, когда подставка была готова, мастер Вансор мирно похрапывал, уронив голову на руки.

Приложив палец к губам, чтобы кто-нибудь паче чаяния не разбудил Вансора, Фандарел увел молодых людей на берег, где они искупались, а потом вместе с остальными расположились отдыхать. Опасаясь пропустить хоть единый миг явления Рассветных Сестер, ужинать решили прямо на месте наблюдения. Мастер Идаролан принес с корабля свой прибор, и кузнец быстро соорудил второй треножник.

Обычно всем казалось, что на Южном темнеет слишком быстро. Теперь же время тянулось невыносимо медленно. Даже драконы, которые весь день играли в воде, теперь неподвижно растянулись на берегу; файры, свернувшись клубком, дремали вокруг Рут'а или, присмирев, сидели у него на спине.

Наконец солнце зашло, окрасив горизонт яркими закатными цветами. Как только на востоке стало темнеть, Вансор приложил глаз к своему инструменту и тут же, изумленно вскрикнув, чуть не свалился со скамейки.

– Не может быть! С точки зрения логики это просто необъяснимо... – он выпрямился и снова заглянул в глазок, стараясь настроить прибор поточнее.

Мастер Идаролан приник к своему инструменту.

– Я, например, вижу только троицу Рассветных Сестер... и расположены они как обычно.

– Но это невозможно! Они находятся слишком близко друг к другу! Звезды не могут сходиться так тесно. Их всегда разделяет большое расстояние.

– Ну-ка, приятель, дай мне взглянуть, – кузнец даже приплясывал от нетерпения, так ему хотелось поскорее заглянуть в глазок. Вансор неохотно уступил ему место у прибора, не переставая твердить о невероятности представшего перед ним зрелища.

– Н'тон, у тебя глаза помоложе! – мастер-рыбак предложил свой прибор бронзовому всаднику, который, не медля, занял его место.

– Вижу три круглых предмета! – громогласно объявил Фандарел. – Три круглых металлических предмета. Сделанные руками человека. Это никакие не звезды, Вансор, – произнес он, обращаясь к вконец обескураженному звездных дел мастеру, – это искусственные тела!

Робинтон, едва не опрокинув могучего кузнеца, протиснулся к прибору и, затаив дыхание, заглянул в глазок.

– Они круглые... и блестят, как металл, совсем не так, как звезды...

– Ясно одно, – заявил Пьемур, непочтительно нарушив благоговейное молчание. – Наконец-то, мастер Робинтон, мы нашли следы наших предков! Правда, не на Южном, а в небесах над ним.

– Ты прав, как никогда, – проговорил арфист сдавленным голосом, – но это не все, что я имел в виду. И ты, парень, это отлично знаешь!

Потом каждому позволили заглянуть в Вансоров прибор, поскольку инструмент мастера Идаролана оказался недостаточно сильным. И все единодушно согласились с выводом Фандарела: так называемые Рассветные Сестры – вовсе не звезды. Никаких сомнений не вызывал тот факт, что они представляют собой круглые металлические тела, по-видимому занимающие на небе неизменное положение, тогда как даже луны, обращаясь вокруг Перна, поворачиваются к нему то одной, то другой стороной.

Срочно вызвали Ф'лара с Лессой и Ф'нора, чтобы и они успели взглянуть на Рассветных Сестер, пока те не ушли с небосклона. Недовольство, которое Лесса не преминула выразить по поводу неурочного часа, как рукой сняло, стоило ей узнать о загадочном явлении. Всадники завладели инструментом и не отходили от него то недолгое время, пока странные объекты оставались на быстро темнеющем небе.

Увидев, что Вансор пытается писать уравнения прямо на песке, Джексом с Пьемуром сбегали за чертежными инструментами. Несколько минут ученый с бешеной скоростью писал, а потом принялся изучать результаты с таким видом, будто столкнулся с неразрешимой загадкой. Так и не справившись с ней, он попросил Фандарела и Н'тона проверить, не вкралась ли в его вычисления ошибка.

– А если ошибки нет, тогда что ты скажешь, мастер Вансор? – спросил Ф'лар.

– Эти... эти предметы действительно неподвижны. Они висят над Перном в одном и том же положении. Как будто сопровождают планету!

– А это доказывает, что они – творение рук человеческих, не так ли? – уточнил Робинтон.

– Я такого же мнения, – озадаченно согласился Вансор. – Они будто так и задуманы, чтобы оставаться на одном месте.

– Жаль, мы не можем до них добраться, – сокрушенно пробормотал Ф'нор.

– Даже и думать об этом не смей! – воскликнула Брекка так сердито, что арфист фыркнул.

– Пусть они задуманы, чтобы оставаться в небесах, – сказал Пьемур, – но ведь не могли их сделать здесь, на Перне? Что ты скажешь, мастер Фандарел?

– Сомневаюсь... Архивы содержат много намеков на разные чудеса, сотворенные руками наших предков, но я не встречал в них никаких упоминаний о неподвижных звездах...

– Но ведь в Записях сказано, что человек прибыл на Перн... – Пьемур взглянул на арфиста, ища у него поддержки. – А вдруг они использовали эти штуки, чтобы добраться сюда из других миров? К нам, на Перн!

– И ты думаешь, что, имея перед собой все просторы Вселенной, – заметила Брекка, нарушив ошеломленную тишину, – они не нашли ничего получше Перна?

– Если бы вы прошагали по нему столько, сколько довелось мне, – заявил Пьемур, снова оседлав своего любимого конька, – вы бы поняли, что Перн не такое уж и плохое место... если не обращать внимания на Нити!

– У некоторых не получается, – сухо заметил Ф'лар.

Менолли ткнула Пьемура в бок, но Ф'лар только рассмеялся, заметив, что до юного арфиста с опозданием дошла вся бестактность его заявления.

– Какое невероятное открытие, – произнес Робинтон, устремив взгляд в небо, будто ожидая разгадки новых тайн, – видеть те самые корабли, что доставили на эту планету наших далеких предков!

– Неплохая тема, чтобы спокойно поразмышлять над ней на досуге, – не так ли, мастер Робинтон? – лукаво улыбаясь, осведомился Олдайв, сделав ударение на слове «спокойно».

Но арфист только нетерпеливо отмахнулся.

– Все равно тебе вряд ли удастся туда попасть, – заметил лекарь.

– Верно, мне не удастся, – согласился Робинтон. И вдруг, к изумлению окружающих, выбросил правую руку вверх, в направлении Рассветных Сестер. – Заир, видишь вон те круглые предметы в небе? Сможешь добраться туда?

Джексом затаил дыхание. Он чувствовал, как окаменела стоящая рядом Менолли, и знал, что она тоже боится вздохнуть. Брекка приглушенно вскрикнула. Все взгляды были прикованы к Заиру.

Бронзовый файр повернул головку к Робинтону и чирикнул – тихо и неуверенно.

– Заир! Рассветные Сестры! – повторил Робинтон. – Полетишь туда?

Заир склонил головку к плечу. Он явно не понимал, чего от него добиваются.

– Заир! Алая Звезда!

Эффект последовал незамедлительно. Негодующе вскрикнув, файр исчез. Вся стая, угнездившаяся вокруг Рут'а, мгновенно проснулась и последовала за ним.

– Вот вам и ответ сразу на оба вопроса, – заметил Ф'лар.

– А что говорит Рут'? – шепотом спросила Менолли.

– О Рассветных Сестрах или о Заире?

– Обо всем.

– Он спал, – произнес Джексом, услышав ответ белого дракона.

– Тогда с ним все ясно!

– Неужели? А что передала Красотка, перед тем как исчезнуть?

– Ничего!

Остаток вечера прошел в спорах и дискуссиях, но толком так ничего и не решили. Робинтон с Вансором, наверное, проговорили бы всю ночь, не подмешай Олдайв какое-то снадобье в вино арфиста. Никто, правда, не видел, как он это сделал; тем не менее мастер Робинтон, только что ожесточенно споривший с Вансором, вдруг уронил голову на стол и захрапел.

– Разговоры разговорами, а здоровьем пренебрегать не следует, – заметил мастер Олдайв и велел всадникам, чтобы они отнесли арфиста в постель.

На этом все и закончилось. Всадники вернулись в свои Вейры, Олдайв и Фандарел – каждый в свой цех. Остался только Вансор. Даже целое крыло всадников не смогло бы теперь вытащить его из Прибрежного холда.

Было решено, что не стоит пока распространять известие об истинном происхождении Рассветных Сестер, – по крайней мере до тех пор, пока Вансор с помощниками не изучат этого феномена и не придут к более определенным выводам.

– Незачем зря будоражить людей. В последнее время и так было достаточно потрясений, – заметил Ф'лар. – Ведь кое-кто может вообразить, что эти безобидные объекты не менее опасны, чем Алая Звезда.

– Опасны? – воскликнул Фандарел. – Да представляй они хоть какую-то опасность, мы бы убедились в этом на своей шкуре уже много Оборотов назад!

Ф'лар с готовностью согласился, но напомнил: все так привыкли к тому, что опасность исходит с небес, что лучше пока сохранять открытие в тайне. Еще он предложил прислать всадников из Бендена для разведки материка. Видимо, он чувствовал, что сейчас это самая важная задача.

Укладываясь спать, Джексом безуспешно пытался выбросить из головы неприятную мысль: как раз сейчас, когда он надеялся хоть ненадолго остаться наедине с Шаррой, на Прибрежный холд обрушится новое нашествие.

Не избегает ли она его? Или просто им постоянно мешают обстоятельства, вроде некстати свалившегося на них Пьемура? Тревога о состоянии мастера Робинтона, экспедиции по окрестностям, после которых они так уставали, что едва добирались до постели, прибытие половины населения Перна для строительства холда мастера-арфиста, потом встреча с ним – а теперь еще и это! Нет, не похоже, чтобы Шарра его избегала. Она кажется такой... близкой. Низкий чарующий голос, на тон пониже, чем у Менолли, милое лицо, так часто скрытое прядями непокорных волос, которые так и норовят выбиться из-под гребней и заколок...

Ему страстно захотелось, чтобы Прибрежный холд больше не подвергался никаким набегам. Совершенно безнадежное желание, если учесть, что он никак не мог повлиять на грядущие события. Ведь он лорд Руата, а не Прибрежного. Если кто-то и имеет право на это место, то скорее – мастер Робинтон и Менолли; ведь это их занесло сюда штормом.

Джексом вздохнул, ощутив укол совести. Теперь, когда мастер Олдайв объявил, что он окончательно излечился от последствий горячки, он вполне может летать в Промежутке и вместе с Рут'ом вернуться домой, в Руат. Он прямо-таки обязан вернуться в Руат. Однако ему совершенно не хочется туда возвращаться. И не только из-за Шарры.

Если подумать, он там вовсе не нужен. Лайтол, как и раньше, прекрасно справляется с делами... а от Рут'а никто не требует, чтобы он летал биться с Нитями – ни в Руате, ни в Форт-Вейре. Правда, в Бендене сквозь пальцы смотрят на их шалости, но Ф'лар дал ясно понять, что ни белый дракон, ни его всадник, юный лорд Руатанский, не должны подвергать себя опасности.

С другой стороны, никто не запрещал ему заниматься поисками. Джексома внезапно осенило, что никто к тому же не требует, чтобы он немедленно возвращался в Руат.

Эта мысль слегка утешила юношу, но на смену ей сразу же пришла другая: с завтрашнего дня Ф'лар начнет присылать сюда все новых всадников – всадников, чьи драконы летают куда быстрее и дальше Рут'а. Всадников, которые смогут добраться до горы раньше его. Всадников, которым наверняка удастся обнаружить те следы, что, по мнению Робинтона, могли сохраниться в глубине материка. Всадников, которые, конечно же, сразу разглядят в Шарре красоту, нежность и душевное тепло – то, что так привлекало к ней самого Джексома.

Джексом ворочался на своем набитом сеном матрасе, тщетно стараясь найти удобное положение и уснуть. Хорошо бы план Робинтона, предусматривающий работу для него самого, Шарры, Менолли и Пьемура, не претерпел никаких изменений... Как повторяет Пьемур, драконы хороши для дальних перелетов, но для того, чтобы как следует изучить местность, нужно облазить ее пешком вдоль и поперек. Может быть, Ф'лар с Робинтоном решат, что лучше рассредоточить всадников по всей территории, максимально расширив район поисков, а их четверка будет продвигаться к горе?

Внезапно Джексом понял: если не считать Шарры, он ничего так страстно не желает, как добраться до горы первым. Этот торжественно-симметричный конус привел его сюда, в бухту, он грезился ему в горячечном бреду, не давая покоя днем, а по ночам кошмарными видениями вторгаясь в его сны. Пусть это неразумно, но Джексом хотел во что бы то ни стало добраться до него первым!

Где-то посреди этих размышлений он незаметно уснул. И снова в его снах, сменяя друг друга, разворачивались устрашающие события: снова гора взрывалась, извергая пылающие красно-оранжевым пламенем каменные глыбы и потоки расплавленной лавы. Снова Джексом был одновременно насмерть перепуганным беглецом и бесстрастным наблюдателем. И вдруг пылающая стена начала обрушиваться за его спиной – так близко, что он почувствовал спиной ее обжигающее дыхание...

И проснулся! Лучи восходящего солнца, пробиваясь сквозь листву деревьев, ласкали его плечи. Вот и утро!

Джексом мысленно обратился к Рут'у. Дракон все еще дремал на поляне, оставшейся на месте старого убежища, где для него выкопали в песке уютную ямку.

Юноша поискал глазами Пьемура – тот спал, свернувшись калачиком, подложив ладони под щеку. Выскользнув из постели, Джексом бесшумно открыл двери и, неся в руках сандалии, на цыпочках прошел через кухню. Рут' шевельнулся, вспугнув пару ящериц, удобно расположившихся у него на спине, и Джексом замер, пораженный неожиданной догадкой. Он посмотрел на Рут'а, потом на файров. Ни один из тех, кто прикорнул рядом с драконом, не был помечен. Нужно спросить Рут'а, когда он проснется, всегда ли файры с Южного спят рядом с ним. Если так, то, возможно, сны, которые видит Джексом, – это сны огненных ящериц, их воспоминания, пробудившиеся при встрече с людьми! Но гора...

Странно, с этой стороны она выглядит правильным конусом, на котором не видно никаких следов разрушительного извержения.

Выйдя на берег, Джексом поискал в небе Рассветные Сестры.

Но, к сожалению, было уже слишком поздно; он проспал их утреннее явление.

Оба дальновидящих прибора – и Вансоров, заботливо укрытый от утренней росы мягкой кожей, и Идароланов, в плотном чехле, – все еще стояли на своих подставках. Внутренне посмеиваясь над собой, поскольку он был заранее уверен в тщетности своей попытки, Джексом все-таки не удержался, раскрыл прибор Вансора и взглянул на небо. Потом снова заботливо укутал инструмент и постоял, глядя на юго-восток, в сторону горы.

В его снах конус всегда взрывался, но ведь отсюда видна только одна сторона... Внезапно приняв решение, он вынул инструмент Идаролана из футляра. Хотя Вансоров прибор – значительно более мощный, ему не хотелось менять его тщательно выверенную настройку. К тому же труба Идаролана тоже вполне подходит для его целей. Не для того, конечно, чтобы показать разрушения, которые Джексом надеялся увидеть. Он задумчиво опустил инструмент. Теперь он может летать в Промежутке. Более того, мастер Робинтон лично поручил ему заняться исследованием территории к югу от бухты. И, что еще важнее, он должен оказаться у горы первым!

Юноша рассмеялся. Этот его замысел куда менее опасен, чем возвращение королевского яйца. Можно слетать к горе через Промежуток и вернуться раньше, чем обитатели холда сядут завтракать. Джексом снял трубу с подставки. Она ему пригодится. Когда они с Рут'ом будут в воздухе, надо внимательно приглядеться к горе – ведь нужно подыскать запоминающиеся ориентиры.

Он резко повернулся и чуть не упал от изумления. Перед ним рядком выстроились Пьемур, Шарра и Менолли. Все трое не спускали с него глаз.

– Отвечай, лорд Джексом, что ты там рассматривал в Идароланов прибор? Не иначе как гору? – осведомился Пьемур, скаля зубы в самодовольной ухмылке.

Красотка, сидевшая на плече у Менолли, вопросительно чирикнула.

– Ну, и достаточно он нагляделся? – спросила Менолли, демонстративно игнорируя Джексома.

– Я уверен, что вполне!

– Ведь не настолько он бессовестный, чтобы собраться туда без нас? – поинтересовалась Шарра.

Они насмешливо уставились на него.

– Рут' не снесет четверых.

«Почему же не снесу? Вы все не особенно толстые».

Шарра прыснула, прикрыв рот рукой, и указала пальцем на Джексома.

– Ставлю все, что угодно, – Рут' сказал, что справится! – сообщила она своим спутникам.

– Держу пари, ты права! – Менолли не спускала с Джексома глаз.

– Я думаю, Джексом, будет гораздо лучше, если в этой авантюре ты не останешься без помощи.

– В этой авантюре? – переспросил Пьемур, как всегда чутко улавливающий все оттенки речи.

Стиснув зубы, Джексом наградил арфистку красноречивым взглядом.

– Так ты уверен, что снесешь четверых? – спросил он Рут'а.

Дракон появился на берегу. Глаза его взволнованно сверкали.

«Мне уже много раз приходилось летать очень далеко. Так что теперь я стал очень сильным. Все нетяжелые. Расстояние небольшое. Мы полетим осматривать гору?»

– Ясно, что Рут' согласен, – сказала Менолли, – но если мы не вылетим немедленно... – она махнула в сторону Прибрежного холда. – Пошли, Шарра, нужно захватить летное снаряжение.

– Придется сделать страховочные петли для всех четверых.

– Вот и займитесь! – Девушки побежали к холду.

Лучше всего для этой цели подходили веревочные арканы, и Джексом с Пьемуром быстро приладили их на место. Джексом взял Идароланов дальновидящий прибор, мысленно пообещав вернуться как можно скорее, чтобы рыбак не заметил пропажи.

Рут'у пришлось поднатужиться, чтобы оторваться от земли, но, когда они наконец взлетели, он заверил Джексома, что ему ничуть не тяжело. Он взял курс на юго-восток, и Джексом навел инструмент на далекую вершину. Даже с такой высоты он не смог разглядеть никаких характерных особенностей рельефа. Он стал постепенно опускать трубу, пока ясно и отчетливо не увидел на фоне горы невысокий хребет.

Джексом передал его изображение Рут'у и, убедившись, что дракон тоже ясно видит цель, послал его в Промежуток. Мгновение – и вот они уже парят над хребтом. У всех четверых захватило дух – и от лютого холода, который после месяцев, проведенных под палящими лучами знойного тропического солнца, показался еще нестерпимее, и от величественной панорамы, развернувшейся внизу.

Как и предсказывал Пьемур, расстояние оказалось обманчивым.