Текст книги "Драконы Перна (сборник)"

Автор книги: Энн Маккефри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 72 страниц)

 Глава 4

Холд Руат.

Равнинный холд Фиделло.

Промежуток.

Пятнадцатый Оборот.

Пятый месяц, дни с десятого по шестнадцатый

Прошел день, и Джексом понял: одно дело – решить, что пора научить Рут'а жевать огненный камень, и совсем другое – найти для этого время! Ему не удавалось выкроить ни единого свободного часа. Джексом даже начал задумываться – а вдруг Н'тон предупредил Лайтола о его намерениях и опекун нарочно старается заполнить его дни до отказа? Но он быстро отбросил эту мысль как недостойную. Нет, Н'тон – не предатель и не хитрец. Основательно поразмыслив, Джексом пришел к выводу, что его дни и раньше были заполнены до отказа: сначала – возней с Рут'ом, потом – занятиями и делами холда. Теперь добавились еще и встречи с другими лордами – Лайтол счел, что воспитаннику полезно побывать в разных местах; впоследствии это пригодится при ведении торговых дел.

До сих пор Джексом просто-напросто не отдавал себе отчета, насколько он занят. Он понял это только сейчас, когда ему отчаянно понадобилось время для себя – отлучка, которую не нужно никому объяснять и ни с кем согласовывать.

Было и еще одно осложнение, которого он не учел, – огненные ящерицы. Куда бы они с Рут'ом ни отправились, назойливые файры непременно преследовали их. Менолли не напрасно называла крохотных дракончиков болтушками – Джексому совсем не улыбалось, чтобы они подглядывали за их с Рут'ом тайными занятиями. Он даже проделал опыт – послал Рут'а к горному кряжу, затерянному в просторах Плоскогорья, который служил им тренировочной площадкой, когда они учились летать в Промежутке. Место было глухое, пустынное; из-под слежавшегося снега только-только начинала пробиваться скудная горная растительность. Джексом задал Рут'у направление, когда они уже находились в воздухе и вокруг не было ни единой огненной ящерицы. Но не успел он сосчитать до двадцати, как прямо над головой дракона выпорхнули зеленая Диланы и синий дворецкого. Они изумленно зачирикали, возмущаясь угрюмым видом местности.

Джексом попробовал уединиться в двух других, столь же малодоступных местах – одно находилось на равнинах Керуна, друroe – на никому не ведомом островке у побережья Тиллека. И всюду за ними увязывались файры.

Сначала, раздраженный столь откровенной слежкой, он хотел было объясниться с Лайтолом. Но здравый смысл подсказывал, что едва ли лорд-управляющий Руата стал бы просить дворецкого или Дилану направлять своих питомцев по его следам – причем с упорством, достойным лучшего применения. А попробуй он прямо высказать Дилане свои претензии, она начнет хлюпать носом, причитать и, ломая руки, бросится прямехонько к Лайто-лу. Совсем другое дело Бранд, главный дворецкий холда. Он перебрался к ним из Телгара два Оборота назад, когда оказалось, что прежний дворецкий не способен справиться со слишком вольными нравами, царившими среди молодежи. Бранд быстро прижал всех к ногтю. «Тем более, – подумал Джексом, – он человек опытный и должен понимать желания юного лорда».

Вернувшись в Руат, Джексом застал Бранда в его кабинете. Он давал нагоняй слугам за погром, учиненный землеройками в кладовых холда. К изумлению Джексома, увидев лорда, он тут же выдворил провинившихся, строго-настрого наказав им под угрозой лишения обеда не являться к нему без двух убитых землероек на брата.

Нельзя сказать, чтобы раньше Бранд вел себя с Джексомом недостаточно уважительно. Но столь подчеркнутое внимание так ошеломило юношу, что он несколько мгновений молчал, не в силах прийти в себя. Бранд ожидал, пока юный лорд изволит заговорить с ним, с таким почтением, какое он выказывал только Лайтолу или какому-нибудь высокому гостю. Джексом с некоторым смущением вспомнил свою недавнюю выходку за завтраком – может быть, все дело в ней? Но Бранда не так-то просто устрашить! У него был острый глаз, твердая рука, решительно сжатый рот и то чувство достоинства, которое, по мнению Лайтола, всегда является признаком надежного человека.

– Знаешь ли, Бранд, я нигде не могу найти спасения от этих файров. Всюду за мной увязываются зеленая Диланы – и мне, право, не хотелось бы об этом говорить, – но твой синий тоже. Нельзя ли покончить с этим?

На лице дворецкого отразилось неподдельное изумление.

– Иногда, – продолжал Джексом, – человеку хочется побыть наедине с собой, совсем одному. И потом, ты ведь знаешь, какие файры болтливые. Им может что-то померещиться и... Ну, словом, ты понимаешь сам.

Бранд, разумеется, понимал; как бы его ни удивила или позабавила просьба Джексома, он ничем не выдал своих чувств.

– Прошу прощения, лорд Джексом. Недоглядел. Ты же помнишь, как Дилана переживала, когда вы с Рут'ом начали летать в Промежутке. Тогда файров посылали с вами для страховки. Нужно было давным-давно отменить это распоряжение.

– С каких это пор, Бранд, я стал для тебя лордом Джексомом?

Губы дворецкого дрогнули.

– Со вчерашнего утра... лорд Джексом.

– Бранд, я вовсе не настаиваю...

Бранд чуть склонил голову, предупреждая дальнейшие объяснения.

– Лорд Лайтол справедливо заметил: ты уже достаточно взрослый, чтобы вступить в свои права. И нам, лорд Джексом, – Бранд непринужденно улыбнулся, – надлежит вести себя сообразно твоему новому положению.

– Ну что ж, если так, то... спасибо, – Джексом поспешно ретировался, чтобы окончательно не уронить своего достоинства, и быстро зашагал по коридору.

Завернув за угол, он остановился и, прислонившись к стене, стал обдумывать услышанное. «Достаточно взрослый, чтобы вступить в свои права...» И посему лорд Грож задумал женить его на своей грудастенькой дочке. Осмотрительный владетель Форта никогда не пошел бы на это, имей он хоть малейшее сомнение, что будущего зятя утвердят в правах. Теперь такая перспектива всерьез тревожила и смущала Джексома – а ведь еще вчера он был бы вне себя от счастья... Стоит ему официально стать лордом Руата, как он тут же лишится малейшего шанса взлететь с боевым крылом. Нет, не хочет он править Руатом – во всяком случае, пока. И уж совсем ему не улыбается посадить себе на шею жену, которую он к тому же и в глаза не видел.

Надо было сказать Менолли, что любая девчонка в холде рада-радешенька ему услужить, возымей он такое желание. Не то чтобы он стремился следовать примеру других воспитанников – с весьма вольными взглядами... Нет, ему вовсе не нужно, чтобы его считали распутником вроде Мерона. Или взять того молодого дурня, сынка лорда Лауди... Лайтолу пришлось отослать его домой под каким-то благовидным предлогом, которому все равно никто не поверил. Нет ничего зазорного, если лорд приживет пару полукровок, но разбавлять кровь рода – дело другое. Однако придется, видимо, завести какую-нибудь девчонку посмазливее – нужно же иметь надлежащее оправдание для тех часов, которые они с Рут'ом потратят на куда более важные дела.

Джексом оттолкнулся от стены и, сам того не замечая, расправил плечи. Что ни говори, почтительность Бранда придала ему уверенности. Теперь, когда он подробно обдумал последние события, он припомнил и другие признаки изменившегося отношения домочадцев – просто волнение из-за огненного камня сделало его слепым ко всему остальному. Вот и Дилана не пичкает его за столом выше горла, и Дорса стало не видно и не слышно. А Лайтол больше не предваряет утренние распоряжения вопросами о здоровье Рут'а, а переходит прямо к делу.

В тот вечер, когда Джексом вернулся из мастерской кузнецов, Лайтол с Файндером сгорали от желания узнать, о чем же поведал Вансор, и разговоры затянулись дотемна. Воспитанники – да и другие домочадцы – сидели, словно проглотив языки, и Джексом решил, что их необычная молчаливость вызвана его занимательным рассказом. Ведь, как правило, ни Лайтол, ни Файн-дер, ни Бранд за словом в карман не лезли.

На следующее утро он выскочил из-за стола, едва успев проглотить кусок мяса с лепешкой и кружку кла; днем ожидалось Падение Нитей на юго-западные поля, только что давшие молодые всходы, а путь туда был неблизкий. Дилана проводила его горестным взглядом, но не осмелилась сказать ни слова.

«Нужно было давным-давно поставить их всех на место!» – думал Джексом, входя в свои покои.

Было заведено, что никто не смеет беспокоить его в те часы, когда он занимается Рут'ом. Только теперь Джексом вполне оценил всю прелесть этой, пусть кратковременной свободы. Обычно он обихаживал дракона рано утром или поздно вечером – чистил его и смазывал кожу маслом. Раз в четыре дня они с Рут'ом отправлялись поохотиться – белому дракончику полагалось питаться чаще, чем его более крупным сородичам. И всегда за Рут'ом увязывались файры – неизменные участники его трапез. Большинство владельцев имели обыкновение кормить своих питомцев с рук, но файры обожали свежую, только что убитую дичь, и люди давно с этим смирились. Непредсказуемые существа эти огненные ящерицы! Никто не сомневался, что с момента Запечатления они нежно привязывались к своим владельцам, однако порой ими овладевали внезапные страхи и причуды, и они часто исчезали, иногда надолго. А возвратившись, вели себя так, будто никакой отлучки не было, – разве что передавали какие-то невероятные картины.

Джексом знал, что сегодня Рут' не прочь поохотиться – он ясно чувствовал растущее нетерпение своего зверя. Посмеиваясь, юноша натянул тяжелую летную куртку и влез в меховые сапоги, попутно вежливо поинтересовавшись, что Рут' желает на обед в этот раз.

«Птицу – толстую, мясную, с равнин. Я сыт по горло жесткими горными тварями!» – Рут' фыркнул от отвращения.

– Тогда отправимся на западные луга, – сказал Джексом, перешагнув порог вейра.

Рут' легонько ткнулся носом Джексому в грудь, и тот через толстую куртку ощутил его прохладное дыхание. В огромных глазах дракона сверкали красные искры – признак здорового голода. Приблизившись к тяжелым металлическим дверям, выходившим во двор конюшни, Рут' распахнул их сильным толчком передних лап.

Руатанские файры уловили настроение Рут'а и возбужденно носились кругами, предчувствуя скорый пир. Джексом оседлал дракона и послал его вверх. Старый коричневый, восседавший на скалах, пожелал им счастливой охоты, а его всадник приветственно взмахнул рукой.

Кроме десятины, получаемой от холдов, все шесть Вейров содержали собственный скот и огромных нелетающих птиц для прокорма своих драконов. Впрочем, ни один из лордов не возражал, если какой-нибудь всадник изредка заимствовал быка из его стад или пару-тройку мясных птиц. Поскольку Джексом – будучи лордом – имел законное право на все имущество Руата и подвластных ему малых холдов, его охотничьи вылазки воспринимались подданными как знак благоволения. Лайтол не беспокоился – его питомец отлично знал, как распределять свои экспедиции, чтобы не особо обременять фермеров.

Нынче утром Джексом дал Рут'у ориентиры богатого лугового поселения, где, по словам Лайтола, хозяин откармливал птиц к весеннему забою. Когда Джексом с Рут'ом появились в небесах, Теггер как раз объезжал на скакуне свои владения. Он учтиво приветствовал юного лорда, который ответил традиционными вопросами о здоровье, поголовье стад и упитанности несушек.

– Могу я просить тебя кое о чем напомнить лорду Лайтолу, – наконец сказал Теггер, и в его голосе Джексом уловил скрытую обиду. – Я уже не раз обращался к нему за яйцом огненной ящерицы – как холдер и самостоятельный хозяин я имею на это право, да и польза была бы немалой. Как мне получить хороший выводок, если змеи да землеройки снова подберутся к кладке? Из-за них я теряю пять-шесть яиц на круг. Файры держали бы этих тварей на расстоянии. Они здорово помогают моему приятелю с Лысого озера, да и другие тоже их хвалят. Файры, лорд Джексом, очень полезные зверушки. Ну, подумай, я управляюсь со своим холдом уже двенадцать Оборотов, разве я не достоин получить ящерицу? Палон с Лысого озера давно отмечен... а ведь он владеет холдом всего Оборотов десять, не больше.

– Просто ума не приложу, Теггер, почему тебя обошли. Я прослежу, чтобы в следующий раз тебе обязательно послали яйцо.

Холдер хмуро поблагодарил и предложил Джексому поохотиться среди стада упитанных мясных птиц, что паслись на дальнем конце ровной луговины. Он хотел, чтобы его птицы пострадали как можно меньше, – спасаясь от дракона, они могли сразу сбросить семидневный привес.

Джексом поблагодарил хозяина, Рут' тоже добродушно курлыкнул, от чего Теггеров скакун встал на дыбы, едва не сбросив седока. Теггер злобно ударил животное промеж глаз, чтобы привести его в чувство.

«Не думаю, чтобы Теггеру удалось запечатлить файра», – решил про себя Джексом, вскакивая Рут'у на шею.

Рут' был вполне согласен со своим другом. «Однажды у него было яйцо. Малышка ушла в Промежуток, да так и не вернулась».

– А ты откуда знаешь?

«Мне рассказали файры».

– Когда?

«Когда это случилось. Просто я только что вспомнил, – в голосе Рут'а звучало неприкрытое самодовольство. – Они вообще рассказывают мне много интересного, когда тебя нет поблизости».

Только сейчас Джексом заметил, что с ними нет обычной свиты разноцветных ящерок – а ведь Рут' отправился на охоту! Жаль... Он вовсе не настаивал, чтобы Бранд навсегда избавил его от их общества.

Рут' жалобно спросил, нельзя ли поскорее приступить к делу – ведь он так проголодался... Они тронулись к выбранному холде-ром месту. По пути Рут' высадил Джексома на поросшем травой пригорке, откуда открывался прекрасный вид на луг. Юный лорд расположился поудобнее в предвкушении захватывающего зрелища. Как только Рут' взмыл в воздух, откуда ни возьмись появилась стайка файров. Они скромно расселись поодаль, ожидая, когда дракон пригласит их присоединиться к пиршеству.

Некоторые драконы выбирают жертву долго – гоняют стаю взад-вперед, чтобы животные разбежались во все стороны и можно было без помех присмотреть самого вкусного. Либо Рут' был не слишком разборчив, либо он понял опасения Джексома, что Теггер обозлится, если его птицы потеряют в весе, но только белый дракон мгновенно прикончил первого же самца, переломив его длинную шею как соломинку, и вгрызся в тушу.

Затем Рут' предоставил ликующим файрам подбирать остатки, а сам убил второго и, как всегда, очень аккуратно съел. Едва стая сгрудилась на дальнем конце луга, как он неожиданно взвился ввысь, выбрав третьего.

«Я ведь сказал тебе, что проголодался», – сообщил Рут' таким виноватым тоном, что Джексом, расхохотавшись, посоветовал ему набить брюхо до отвала.

«Никто и не думает набивать брюхо, – с едва заметным упреком ответил Рут', – просто я действительно ужасно голоден».

Джексом задумчиво наблюдал за пирующими файрами. Интересно, есть ли среди них руатанские? Рут', не задумываясь, ответил, что эти ящерки – местные, слетелись со всей округи.

«Итак, – размышлял Джексом, – мне удалось пока решить только часть задачи – отделаться от руатанских ящериц. Но, как водится, то, что знает одна из них, мгновенно становится известно всем остальным. Значит, по-прежнему остается вопрос – как скрыть наши занятия от их вездесущих глаз».

Джексом знал: чтобы как следует прожевать и переварить огненный камень, дракону нужно время. Всадники, как правило, начинают давать своим зверям камень за несколько часов до предполагаемого падения Нитей.

Сколько же времени понадобится Рут'у, чтобы он начал выдыхать пламя? Тут спешить нельзя. Все драконы ведут себя по-раз-ному, и всадник должен сам изучить особенности своего зверя. Если бы он мог заниматься с Рут'ом в Вейре, где всегда можно воспользоваться советом опытного наставника...

Сам по себе огненный камень особой проблемы не представлял. Сторожевого дракона им снабжали в избытке, и на высотах над Руатом скопилась приличная куча. А Рут'у нужно куда меньше, чем большому дракону.

Когда приступить к делу – вот в чем вопрос! Сегодня у Джексома выдалось свободное утро, потому что Рут'у пришло время поохотиться. Но отправлять только что наевшегося дракона в Промежуток неразумно – под влиянием холода теплая непереваренная пища может плохо повлиять на его желудок. Значит, обратный путь в Руат отнимет довольно много времени. Днем, после Падения, ему придется осматривать весенние посевы, а если Лайтол действительно намерен взвалить на него управление холдом, то отлынивать от обязанностей больше не удастся.

Интересно, не опасаются ли лорды, что он может пойти по стопам своего отца, лениво размышлял Джексом. Они только и знают, что болтать про кровное родство и голос крови... А что, если в нем вдруг заговорит кровь Фэкса? Или они надеются, что материнская кровь все же пересилит? Все с готовностью беседуют с ним о матери, леди Гемме, но стоит ему ненароком упомянуть имя отца, о котором никто не пролил ни единой слезинки, как люди сразу замолкают или стараются перевести разговор на другую тему. Неужели они боятся, что он, узнав о неправедных делах Фэкса, пойдет по дурной дорожке? Или просто из вежливости не желают говорить о мертвом плохо? А когда речь идет о живых, все охотно перемывают друг другу кости...

Шутки ради Джексом стал размышлять, на кого бы ему напасть. Что, если захватить Набол? Форт-холд ему, пожалуй, не по зубам... А вот Тиллек? Или, может быть, лучше Кром? Нет, ему слишком симпатичен Керн, старший сын лорда Нессела, не стоит лишать его наследства... Во имя Скорлупы – ну и хорош же он! Размечтался о завоеваниях, а сам не может даже распорядиться своей собственной судьбой и судьбой своего дракона...

К нему вперевалку подошел Рут'. Набитое брюхо отвисло, время от времени он довольно рыгал. Разлегшись в нагретой солнцем душистой траве, он стал старательно облизывать когти. Рут' всегда был чрезвычайно опрятен.

– Ты сможешь лететь с полным животом? – спросил Джексом, когда дракон закончил прихорашиваться.

Рут' обернулся, в глазах его мелькнул упрек. «Я могу лететь всегда. – Он вздохнул, и на Джексома пахнуло свежим мясным духом. – Зачем ты опять тревожишься?»

– Просто я хочу, чтобы мы с тобой стали настоящим драконом и настоящим всадником... чтобы мы сражались с Нитями и ты дышал пламенем!

«Значит, так оно и будет, – с несокрушимой уверенностью заявил Рут'. – Ведь я – дракон, а ты – мой всадник. Что нам помешает?»

– А файры? От них нигде не спрячешься!

«Ты же сказал толстяку в синем, – так Рут' охарактеризовал Бранда, – чтобы они от нас отстали. Видишь – их здесь нет»,

– Зато есть другие. А ты сам знаешь, какие они все болтливые, – тут Джексом вспомнил слова Менолли. – А о чем сейчас думает эта стая?

«Наелись до отвала. Птицы были сочные и нежные. Отличная еда. Не видели такой уже много Оборотов».

– А если ты им велишь, они уберутся отсюда?

Рут' фыркнул, глаза его стали вращаться чуть быстрее, в них читалось раздумье.

«Они не поймут, почему их прогнали, и вернутся посмотреть. Если хочешь, я попробую. Может быть, нам удастся хоть ненадолго от них избавиться».

– Как это на них похоже – сплошное любопытство и никакого толка. Но ведь не зря Робинтон постоянно твердит, что нет такой задачи, к которой нельзя было бы подобрать ключ. Придется нам заняться поисками ключа.

Пока они летели обратно в Руат, в животе у Рут'а громко урчало. Дракончик мечтал об одном – свернуться на согретом солнцем камне и подремать всласть. Коричневый сторожевой дракон улетел на патрулирование, и Рут' расположился на его месте. Джексом постоял во дворе, наблюдая, как его друг уютно устраивается на скале, что нависала над широким двором Руата, а потом отправился на поиски Лайтола.

Если Бранд и передал управляющему просьбу Джексома, то Лайтол никак этого не обнаружил. Он, как всегда, сдержанно поздоровался со своим питомцем и велел ему есть как можно быстрее – предстоит дальняя дорога. Тордрил и еще один из старших воспитанников поедут вместе с ними; однако они не станут осматривать пораженные Нитями посевы – утренние планы изменились. Андемон, мастер-фермер, прислал семена нового сорта высокоурожайной ранней пшеницы, последнее достижение его цеха. На полях Южного холда, которые засеяли этими семенами, поднялись мощные злаки с налитыми колосьями; они без ущерба перенесли долгую летнюю сушь. Теперь Андемон хотел проверить, как проявит себя его пшеница в более влажном климате Северного материка.

Многие мелкие холдеры – те, что постарше, – изо всех сил сопротивлялись любым новшествам. «Ну и тупицы – еще почище Древних», – любил ворчать Лайтол, но так или иначе управляющий умел настоять на своем. Фиделло – а именно ему принадлежал холд, куда они везли запас семян, – взялся хозяйствовать всего лишь два Оборота назад, после того как прежний холдер погиб, вылетев из седла во время охоты на диких быков.

Наскоро перекусив, они отправились в путь на скакунах особой породы, которые могли бежать без устали весь день даже в летний зной. Хоть Джексом и считал, что утомительно часами трястись в седле, когда они с Рут'ом могут добраться до места за несколько мгновений, порой он все же любил прокатиться верхом. Сегодня же, когда в воздухе пахло весной и Джексом был уверен, что Лайтол к нему по-прежнему благоволит, прогулка доставляла ему особое наслаждение.

Холд Фиделло находился на северо-востоке от Руата, на равнине, раскинувшейся на фоне заснеженных вершин Крома. Когда они выехали в степь, синий файр, до того спокойно сидевший на плече у Тордрила, издал приветственный клшись в небо, описал круг около возникшей в воздухе коричневой ящерки. Коричневый, видимо, принадлежал самому Фиделло, его послали вперед, чтобы заблаговременно доложить о приближении гостей. Мгновение – и обе огненные ящерицы юркнули в Промежуток. Тордрил и Джексом переглянулись: можно надеяться, что в холде их будут ожидать сладкие булочки и кувшин кла. После долгой дороги у путников разыгрался аппетит.

Фиделло сам выехал им навстречу и сопровождал гостей на последнем участке пути. Он сидел на могучем тяжеловозе; сквозь свалявшийся зимний мех животного кое-где уже поглядывала лоснящаяся летняя шкура.

С искренним гостеприимством – правда, слегка робея – он пригласил их в холд, небольшой, но хорошо обустроенный. Прислуга, в том числе и та, что принадлежала еще старому хозяину, собралась встретить гостей.

– У него хороший повар, – шепнул Тордрил, пока трое юношей опустошали блюда с закусками, от которых ломился стол, накрытый в главном зале холда. – Но сестренка – еще лучше! – добавил он при виде девушки, подошедшей к ним с дымящимся кувшином кла.

«Действительно хороша, – согласился Джексом, впервые увидев ее так близко. – Доверься Тордрилу, и он безошибочно приведет тебя к самой красивой девушке в окрестностях. Бранду придется не спускать с него глаз, когда он начнет наведываться в ремесленное предместье, что за мостом».

Но красавица подарила смущенную улыбку не Тордрилу, а Джексому, а когда наследник Исты попытался ее разговорить, отвечала односложно, по-прежнему улыбаясь лишь своему лорду. Она удалилась только после того, как ее братья пригласили гостей поспешить на поля – иначе им предстоит возвращаться в Руат в темноте.

– Хотел бы я знать, удалось бы мне так быстро заполучить ее, будь я лордом Руата? – заметил Тордрил, когда они проверяли подпруги, готовясь сесть в седло.

– О чем ты говоришь? Мы едва перемолвились словом.

– Значит, выгорит, когда у тебя выдастся время... перемолвиться словом. Неужели Лайтол станет возражать против пары-другой полукровок? Мой папаша утверждает, что это даже помогает держать законных наследников в узде. Тебе-то – вообще раздолье, ведь Лайтол родом из Вейра, он не станет допекать тебя из-за таких пустяков.

В этот момент к ним присоединились Лайтол с Фиделло, но замечание Тордрила направило мысли Джексома в весьма плодотворное русло. Как там ее зовут? Кажется, Корана. Что ж, Корана может ему очень даже пригодиться. В Равнинном холде всего один файр, и если Рут'у удастся сделать так, чтобы он их не особенно допекал...

В свой холд они вернулись уже затемно. Джексом незаметно пробрался на скалы, к ямам с огненным камнем; воспользовавшись тем, что сторожевой дракон вылетел поразмяться перед сном, он набрал целый мешок.

На следующее утро Джексом как бы невзначай спросил Лайтола, хватит ли, на его взгляд, того запаса семян, который они вчера отвезли Фиделло, – ведь у холд ера такое большое поле. Лайтол окинул своего питомца проницательным взглядом из-под полуопущенных век и заметил, что, пожалуй, было бы нелишним добавить еще полмешка. На лице Тордрила юноша прочитал удивление, зависть и даже некоторое уважение за проявленную прыть. Лайтол распорядился, чтобы из кладовой принесли нужное количество Андемоновых семян, и Джексом, подхватив мешок, отправился облачаться в летное снаряжение.

Рут', разомлевший после вчерашней охоты, пожелал узнать, есть ли в окрестностях холда приличное озеро. Джексом решил, что речка там достаточно широка, чтобы в ней можно было сносно искупаться. Кроме того, они летят к Фиделло не затем, чтобы плескаться в воде или любезничать с его сестрой. Им удалось благополучно взлететь – никто не заметил ни второго мешка, притороченного к шее Рут'а, ни боевой упряжи. Сначала, как всегда, вокруг хороводом носились файры, но в Равнинном холде ни один из них появиться не посмел.

Получив семена, Фиделло так долго рассыпался в благодарностях, что Джексом в душе проклял свое двуличие.

– Я не решился просить лорда-управляющего, но ты сам видишь, лорд Джексом, какое большое поле я подготовил для сева – хотелось бы собрать хороший урожай, чтобы оправдать доверие лорда Лайтола. Не хочешь ли подкрепиться? Моя жена...

«Почему же только жена?» – разочарованно подумал Джексом, но вслух сказал:

– Отчего же, с удовольствием. Утро сегодня выдалось свежее.

Он ласково похлопал Рут'а по загривку и, спешившись, последовал за Фиделло в дом. От глаз Джексома не укрылось, что в главном зале царит такой же порядок, как и вчера, когда все ожидали гостей. Корана не появлялась, но беременная супруга Фиделло, явно дохаживавшая последний срок, безошибочно угадала истинную цель его неожиданного визита.

– Все на реке, напротив острова, пошли резать лозу, – сообщила она, поднося гостю кувшин горячего кла и со значением глядя на него. – Для тебя, мой юный лорд, с твоим хорошеньким дракончиком, это полминуты лета.

– Какой интерес лорду Джексому глядеть, как режут лозу? – спросил Фиделло, но вразумительного ответа так и не добился.

Покончив со светскими любезностями, Джексом поднял Рут'а в воздух, сделал прощальный круг над холдом и, помахав Фиделло, направил дракона через Промежуток в далекие горы, подальше от любопытных глаз. Коричневый файр последовал за ними.

– Ради Скорлупы! Рут', вели ему немедленно исчезнуть!

Коричневый тут же испарился.

– Отлично, а теперь мы будем учиться жевать огненный камень.

«Я и так умею».

– Ты только думаешь, что умеешь. Я знаком со многими всадниками и знаю, что на самом деле это не такое простое занятие.

Рут' отрывисто фыркнул. Джексом достал из мешка обломок камня величиной в кулак.

– Теперь сосредоточься на своем втором желудке, куда должен попасть каменный порошок. Смотри не отправь его в то место, где переваривается вчерашний обед...

Рут' сосредоточился, закрыл глаза, взял камень в пасть и сжал челюсти. Раздался такой оглушительный хруст, что дракон даже сам слегка оторопел. Он вытаращил глаза и уставился на Джексома.

– Что, обязательно так хрустеть? – озабоченно спросил юноша.

«Но это же все-таки камень...»

Дракон прикрыл глаза, прожевал и резко сглотнул. «Я отправил его во второй желудок», – сообщил он, предваряя вопрос Джексома. Потом Джексом клялся, что явственно слышал, как каменная крошка катится вниз по пищеводу.

Затем оба уселись и, глядя друг на друга, стали ждать, что будет дальше.

– Теперь ты должен отрыгнуть, – заметил Джексом.

«Я знаю, – жалобно подтвердил Рут', – и знаю, как это делается, только... почему-то не могу».

Джексом заботливо предложил ему еще кусок камня, побольше. На этот раз дракон жевал уже потише. Он снова сглотнул и резко присел, опираясь на хвост.

«Ой!» Внутри у Рут'а что-то заурчало, и он с опаской уставился на свое белое брюхо. Пасть его приоткрылась.

Испуганно вскрикнув, Джексом отскочил в сторону – из ноздрей дракона вырвался маленький язычок пламени.

Рут' отшатнулся и чуть не упал на спину; его спас только хвост.

«Мне кажется, нужно сжевать побольше камня, чтобы получить приличное пламя».

Джексом выбрал несколько подходящих кусков, и Рут' быстро справился с ними. На сей раз дело пошло лучше.

«Это уже на что-то похоже!» – горделиво сообщил он, извергнув струйку огня длиной в руку.

– Боюсь, Нити так даже не напугаешь.

Рут' разинул пасть, требуя очередную порцию камня, и торопливо сжевал все, что привез Джексом. Выдохнув пламя, он сумел выжечь проплешину в зарослях горной колючки.

– Что-то у нас не то получается...

«Но ведь мы еще не пробовали жечь Нити!»

– Нам еще рано. Но зато теперь мы знаем наверняка, что жевать огненный камень ты можешь.

«Я в этом и так не сомневался».

– Я тоже, Рут', – Джексом тяжело вздохнул. – Однако нам понадобится целая гора камня, пока ты научишься выдыхать пламя непрерывной струей.

Вид у Рут'а сразу стал такой несчастный, что Джексом бросился утешать друга, поглаживая выпуклые надбровья, похлопывая его по макушке.

– Жаль, что нам не позволили учить тебя в Вейре, вместе с другими драконами. Ужасная несправедливость, я всегда это говорил! Пусть сегодня нам трудно, но, клянусь Первой Скорлупой, мы им еще покажем!

Рут' дал себя уговорить и скоро снова повеселел.

«Мы постараемся – и все будет в порядке. Но если раздобыть побольше камня, мне будет легче. Коричневый Уилт' его все равно не использует. Он слишком старый, чтобы вообще жевать!»

– Потому его и поставили сторожевым драконом.

Джексом вытряхнул из мешка крошки и обмотал его вокруг пояса. Он уже собрался направить дракона прямо в Руат, но тут ему пришло в голову, что не лишним будет заручиться надежным алиби – пригодится на будущее. Он без труда отыскал на реке сборщиков лозы, и Корана радостно выбежала ему навстречу.

«А ведь действительно хороша! – подумал юноша. – Какой у нее нежный румянец, какие огромные зеленоватые глаза!» Завитки темных волос выбились из косы и влажными прядями льнули к щекам.

– Разве сегодня падали Нити? – спросила она, и в прозрачных глазах мелькнула тревога.

– Нет, с чего ты взяла?

– Я чувствую запах огненного камня.

– А, это от куртки. Я всегда ее надеваю, когда Нити начинают падать. Должно быть, в нее уже въелся этот запах, просто я не замечал.

Вот еще одна опасность, которую он не учел! Надо срочно что-то придумать.

– Я привез твоему брату еще семян.

Корана нежно поблагодарила его за заботу, проявленную к их маленькому холду, и смущенно примолкла. Но Джексому удалось ее снова расшевелить – он непременно хотел помочь ей резать лозу.