Текст книги "Драконы Перна (сборник)"

Автор книги: Энн Маккефри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 72 страниц)

 Глава 13

Ночь в Форт-Вейре – шестью днями позже.

Робинтон устал; утомление, охватившее разум и сердце, было настолько сильным, что мастер-арфист даже не испытывал трепета, обычно охватывавшего его на спине дракона. Ему и в самом деле не хотелось отправляться в Форт-Вейр ночью. Эти шесть дней, последовавших за трагедией в Плоскогорье, оказались нелегкими. Иногда Робинтон подумывал, что стоило бы отложить изучение Алой Звезды; для этого нужно иметь ясный разум. Однако предполагаемая экспедиция была бы лучшим лекарством от общей депрессии, вызванной гибелью двух королев, – и, пожалуй, лучше снарядить ее поскорее. Робинтон догадался, что Ф'лар хочет продемонстрировать лордам искренность намерений всадников покончить с Нитями; но сам он впервые обнаружил, что не имеет определенного мнения по этому вопросу. Он не мог сказать, мудро ли поступает Ф'лар, начиная подготовку к экспедиции. Особенно сейчас, когда он еще не оправился от раны, полученной в Телгаре. Когда никто не знал, что делает Т'кул в Южном – и намерен ли он там вообще оставаться. Когда весь Перн был потрясен битвой и гибелью двух королев. У людей хватало сложностей с пахотой и посевом, с кормами для скота и с защитой от Нитей, падение которых теперь было трудно предвидеть. Может, лучше выбрать другое время для десанта на Алую Звезду?

Драконы вереницей мчались к Форт-Вейру, и коричневый, на котором восседал Робинтон, пристроился в хвост их плавно снижавшейся спирали. Они приземлятся у Звездной Скалы, где Вансор, мастер по стеклу из цеха Фандарела, установил прибор для дальновидения.

– Тебе удастся заглянуть в эту трубу? – спросил Робинтон коричневого всадника, который был послан за ним.

– Мне? Сомневаюсь, мастер. Слишком много народа. Полагаю, я подожду своей очереди внизу.

– Вансор разбирал прибор, чтобы доставить его в Форт-Вейр?

– Он был найден тут, – с гордостью сообщил всадник. – Ты же знаешь, Форт – старейший из Вейров. П'зар решил, что он останется у нас. И мастер-кузнец согласился. Его человек, Вансор, сказал, что тут есть и более важная причина – что-то связанное с углами, склонениями и высотой окружающих гор. Я этого не понимаю.

«Как и я», – подумал Робинтон. Но он надеялся во всем разобраться. Он пришел к соглашению с Фандарелом и Терри об обмене информацией между их цехами. К сожалению, Перну дорого обходилась атмосфера подозрительности, царившая во многих мастерских. Достаточно потерять главного мастера – прежде, чем он передаст секреты ремесла, – и жизненно важные сведения навсегда исчезали в Промежутке. Ни сам Робинтон, ни его предшественник не скрывали своих познаний. В их цехе было пять старших арфистов, знавших не меньше Робинтона, и еще трое юношей прилежно постигали науки – чтобы обеспечить надежную преемственность. Одно дело – держать в тайне опасные секреты, и совсем другое – предохранить цеховое искусство от вырождения.

Коричневый дракон приземлился на краю скалистой чаши Форт-Вейра, и Робинтон соскользнул вниз по теплому плечу. Он поблагодарил зверя. Тот развернул крылья и канул вниз, во тьму чаши, освобождая место для следующего гостя.

Узкая тропинка вдоль гребня была освещена факелами. Она вела к громаде Звездной Скалы, смутно темнеющей на фоне сумрачного ночного неба. Среди тех, кто собрался там, Робинтон различил гигантскую фигуру мастера-кузнеца, толстенькую – Вансора и тонкую, гибкую – Лессы.

На плоской, сглаженной поверхности Звездной Скалы арфист увидел треногу, на которую водрузили трубу дальновидящего устройства. С первого взгляда его простота разочаровывала – толстый круглый цилиндр с трубкой-«глазком» на одном конце. Но, разглядев прибор поближе, Робинтон изумился. Кузнецам придется мучиться годами, чтобы выяснить, как он устроен.

– Робинтон! Как ты? Чем занят? – К арфисту подошла Лесса, протягивая руку.

Он сжал ее ладонь, осторожно касаясь задубевшими от струн пальцами мягкой, нежной кожи.

– Размышляю о недалеком будущем, – ответил Робинтон, попытавшись придать голосу шутливый оттенок. Но удержаться на этой ноте не смог – спросил про Брекку и почувствовал, как пальцы Лессы в его руке дрогнули.

– Не так хорошо, как мы надеялись. Ф'нор настоял, чтобы ее перенесли к нему в вейр. Он очень привязан к Брекке... Не только потому, что она возилась с его раной. Манора и Миррим тоже с ней; она никогда не остается одна.

– А что с Киларой?

Лесса выдернула руку.

– Она жива!

Робинтон не сказал ничего, и спустя мгновение она добавила:

– Брекка была бы хорошей госпожой Вейра, и мы надеемся, что ее способности не пропадут. Так как уже ясно, что человек может запечатлить не одного дракона, Брекка попытает счастья с очередным выводком Рамот'ы. Это случится скоро...

– Я полагаю, – произнес Робинтон, осторожно подбирая слова, – не каждый согласится с подобным изменением обычаев.

Хотя он не мог видеть в темноте ее лица, он знал, что Лесса смотрит на него.

– Сейчас другие времена. К тому же Древние уверены, что второе Запечатление не удастся, и не возражают против попытки.

– Кто же тогда?..

– Ф'нор и Манора. Сопротивляются изо всех сил.

– А сама Брекка?

Лесса неопределенно хмыкнула.

– Брекка не говорит ничего. Она даже не желает открывать глаза. Не может же она все время спать! Драконы и файры говорят нам, когда она бодрствует. Видишь ли, – раздражение, мелькнувшее в голосе Лессы, доказывало, что она гораздо больше беспокоится о Брекке, чем готова показать, – видишь ли, Брекка может слышать любого дракона... Как я. Больше ни одна золотая всадница на это не способна. И все драконы слушают ее.

Лесса беспокойно шевельнулась, и Робинтон заметил в полумраке, как она в волнении всплеснула руками.

– Да, очень редкий дар... и полезный. Ведь так можно выяснить, не помышляет ли она о самоубийстве.

– Нет, этого Брекка не сделает. Она родилась в мастерской, ты же знаешь. – В голосе Лессы прозвучала едва заметная нотка неодобрения.

– Я не знал, – прошептал Робинтон, покачивая головой. Он подумал, что в подобных обстоятельствах сама Лесса тоже не помышляла бы о самоубийстве. И еще ему хотелось знать, каким образом склонность к самоубийству может быть связана с местом рождения.

– Впрочем, это ее забота. Я уверена – она не ищет смерти, так что тут не о чем говорить. Другое дело, – Лесса переплела пальцы и прижала руки к груди, – что нам нужно как-то воздействовать на нее. Мне не хочется думать о разных неприятных способах... ущипнуть ее или надавать пощечин, чтобы добиться какой-то реакции. В конце концов, мир еще не рухнул... и она может слышать других драконов. Она не потеряла с ними связи, как Лайтол.

– Ей нужно время, чтобы оправиться от шока.

– Я знаю, знаю, – раздраженно сказала Лесса. – Но у нас нет времени. Мы не можем ждать, пока она очухается.

– Лесса!

– И ты тоже... «Лесса, Лесса»! – Робинтон увидел, как ее глаза сердито блеснули в пламени факелов. – Ф'нор потерял голову, как мальчишка. Манора – вся в материнских заботах о них обоих. Миррим в основном льет слезы, что приводит в содрогание ее файров – и плохо влияет на детей и подростков в Вейре. Ф'лар...

– Ф'лар? – Робинтон подвинулся ближе, чтобы ни одно ее слово не долетело до чужих ушей.

– У него лихорадка. Не стоило ему отправляться в Плоскогорье с открытой раной. Ты знаешь, что холод Промежутка делает с ранами?

– А я надеялся, что увижу его сегодня ночью...

Лесса рассмеялась.

– Он спит. Я поила его кла, пока он уже не мог на него смотреть.

– И, наверно, добавила еще чего-нибудь? – ухмыльнулся Робинтон. – Успокоительный отвар из лишайника, я полагаю?

– Да... И сделала из него примочку на рану.

– Он – сильный человек, Лесса. Все будет в порядке.

– Ему было бы лучше, но Ф'нор... – Лесса сделала паузу, по-

том с улыбкой взглянула на арфиста. – Кажется, я плачусь, как дракон, потерявший всадника?

– Нет, нет, моя дорогая Лесса, уверяю тебя. Во всяком случае, мы можем считать, что Бенден представлен здесь лучшей своей половиной. – Робинтон галантно поклонился и был вознагражден еще одной улыбкой. – И знаешь, – продолжал он, – я даже чувствую облегчение, узнав, что Ф'лара сегодня тут не будет. Может быть, удастся что-нибудь придумать и удержать его от немедленной атаки на любую Нить, которую он увидит в этой диковинке. – Арфист кивнул в сторону треноги.

– Пожалуй, ты прав, – шепнула Лесса так тихо, что он едва расслышал ее голос. – Я тоже не уверена...

Она не закончила фразу, но так резко повернулась к площадке на краю скалистого гребня, куда как раз приземлялся дракон с очередным гостем, что Робинтону все стало ясно – госпожа Бендена не одобряла намерения Ф'лара совершить немедленный рейд на Алую Звезду.

Вдруг Лесса застыла, дыхание ее стало учащенным.

– Мерон! Кажется, он решил, что здесь без него не обойдутся!

– Успокойся, Лесса! Мне он нравится еще меньше, чем тебе, но я предпочитаю держать его в поле зрения... Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду?

– Но зачем он сюда заявился? Его влияние на остальных лордов ничтожно...

– Моя дорогая госпожа, учитывая влияние, которым он пользуется в других сферах, берусь утверждать, что ему не нужна поддержка остальных лордов, – усмехнулся Робинтон.

Однако и его поразила наглость человека, рискнувшего показаться на публике спустя шесть дней после того, как был причас-тен к гибели двух королев.

Повелитель Набола с непробиваемым нахальством двинулся прямо к центру собрания, к треноге с инструментом. Он шагал широко, уверенно, и бронзовый файр на его плече развернул крылья, чтобы сохранить равновесие. Внезапно ящерица зашипела – словно ощутила всеобщую неприязнь, направленную на ее господина.

– И эта... эта нелепая труба – тот самый невероятный прибор, который покажет нам Алую Звезду? – язвительно вопросил лорд Набола, протягивая руку.

– Не прикасайся к нему, мой господин, прошу тебя. – Вансор рванулся вперед, схватив Мерона за кисть.

– Что ты сказал? – Шипение ящерицы было не менее угрожающим, чем тон Мерона. Высокомерное негодование исказило его черты; в пляшущем свете факелов казалось, что властитель Набола злорадно ухмыляется.

Из темноты, оттеснив в сторону своего помощника, шагнул Фандарел.

– Инструмент установлен в необходимую для наблюдений позицию. Если его сдвинуть, пропадет труд многих часов.

– Если он установлен для наблюдения, то почему же мы не наблюдаем? – спросил Мерон, вызывающе оглядев столпившихся вокруг людей. Он ткнул пальцем в Вансора: – Ну? Что ты собираешься делать с этой штукой?

Вансор бросил взгляд на огромного кузнеца. Тот едва заметно кивнул головой, и его помощник со вздохом облегчения шагнул в сторону, уступая своему мастеру председательское место. Фандарел осторожно коснулся пальцем маленького ребристого колечка на конце трубы, выступавшей из большого цилиндра.

– Смотреть надо здесь. И пользуйся тем глазом, который лучше видит.

Пренебрежительный тон кузнеца – равно как и отсутствие титула – не прошли мимо внимания лорда Набола. Казалось, он готов потребовать объяснений... Если бы такое позволил себе Вансор, мелькнуло в голове Робинтона, этот мерзавец не колебался бы ни секунды.

Губы Мерона сжались в тонкую ниточку, и он с важным видом шагнул к инструменту. Слегка наклонившись, он прижался глазом к указанному месту. Вдруг лорд всем телом подался назад; на лице его застыло выражение ужаса и изумления. Через силу рассмеявшись, он опять наклонился к трубке и бросил второй, более долгий взгляд... Слишком долгий, по мнению Робинтона.

– Если изображение не очень четкое, лорд Мерон, надо... – начал Вансор.

– Заткнись! – рявкнул Мерон, отмахнувшись. Он застыл у прибора, явно не собираясь уступать место.

– Хватит с тебя, Мерон, – сказал Грож, лорд Форта, когда собравшиеся начали недовольно перешептываться. – Ты уже смотришь вдвое дольше, чем положено. Дай взглянуть и другим.

Мерон повернул голову и на мгновение уставился на Грожа затуманенными глазами. Потом он снова приник к инструменту.

– Весьма интересно, весьма, – произнес он тоном явного изумления.

– Достаточно, Мерон! – резко сказала Лесса, шагнув к треножнику. Этого наглеца не стоило и близко подпускать сюда!

Лорд Набола уставился на нее с холодной издевкой, словно она была каким-то насекомым.

– Чего достаточно, госпожа Вейра?

Его тон превратил титул в почти непристойное ругательство. Поза Мерона и выражение лица источали такую бесстыдную фамильярность, что у Робинтона сжались кулаки. Он испытывал безумное желание проучить наглеца. Один хороший удар – и эта вытянутая физиономия станет плоской, как сковородка...

Однако мастер-кузнец отреагировал быстрее. Его огромные руки прижали локти Мерона к бокам, затем Фандарел легким движением оторвал лорда Наболского от скалы. С болтающимися в воздухе ногами тот резко утратил наглость. В таком состоянии Мерон был доставлен в самый конец освещенной факелами тропинки, подальше от Звездной Скалы. Кузнец так резко опустил его наземь, что лорд охнул от боли и замахал руками, пытаясь восстановить равновесие. Маленький файр испуганно свистел над его головой.

– Моя госпожа... – Мастер-кузнец вернулся и почтительно склонился перед Лессой, приглашая занять освободившееся место.

Лесса приподнялась на цыпочки, чтобы дотянуться до «глазка». Пожалуй, решила она, кто-нибудь из мужчин мог бы и догадаться, что в эту ночь не все наблюдатели будут ростом с Фандарела. В следующий миг, когда Лесса поняла, что видит Алую Звезду – казалось, на расстоянии вытянутой руки, – ее раздражение испарилось. На угольно-черном фоне плыла зловещая планета – многоцветная сфера, похожая на круглый детский волчок. Странные беловато-розовые завихрения являлись, должно быть, облаками. Подумать только, там были облака, словно на Перне! Там, где облачный покров редел, Лесса видела что-то серое – ярко-серое с блестками и искорками. На полюсах облака полностью отсутствовали; оба полюса светились белизной – как огромные ледяные шапки в высоких широтах Перна. Серое перемежалось с более темными массивами... Континенты? Или моря?

Невольно Лесса откинула голову, чтобы взглянуть на крохотный алый диск, сиявший в небе, который в этом волшебном приборе казался детской игрушкой. Затем, раньше чем кто-нибудь мог решить, что она собирается оторваться от инструмента, Лесса снова приникла к «глазку». Невероятно! Если серое было землей, как могли они надеяться очистить ее от Нитей? Если же материками являлись более темные области...

Смущенная, взволнованная, Лесса ощутила внезапное желание, чтобы еще кто-нибудь бросил взгляд на вечного врага Перна. Она отступила от прибора.

Лорд Грож важно шагнул вперед.

– Сангел, если тебе угодно...

Да, вполне в его стиле, подумала Лесса, искоса взглянув на владетеля Форт-холда. Играет роль хозяина, хотя П'зар, вождь Вейра, стоит рядом... На мгновение ей захотелось, чтобы тут был Ф'лар. Ну, ладно, придется считать, что П'зар всего лишь проявляет вежливость. Однако Грожу следовало бы вести себя скромнее.

Лесса шагнула к Робинтону; присутствие арфиста успокаивало ее. Тот с нетерпением ждал своей очереди, но, судя по всему, дело до него дойдет еще не скоро. Грож, конечно, отдаст владетелям холдов предпочтение перед мастерами... даже перед главным арфистом Перна.

– Я ничего не вижу, – пожаловался Сангел.

– Минуточку, мой господин. – Вансор подошел к треноге и начал осторожно вращать ребристое колечко. – Скажи мне, когда изображение станет четким.

– Какое изображение? – капризно поинтересовался Сангел. – Там ничего не видно, только яркий... о!., а!

Лорд Южного Болла отскочил от инструмента так резво, словно ему на голову посыпались обжигающие Нити. Но прежде чем Грож предложил место следующему, Сангел снова приник к «глазку».

Лесса удовлетворенно улыбнулась, наблюдая за его реакцией. Если это зрелище так потрясает неустрашимых лордов, что же говорить о ней, женщине...

– Почему она так светится? Ведь сейчас темно... – пробормотал властитель Болла.

– Она в лучах солнца, мой лорд, – ответил Фандарел. Его гулкий бас прорезал полумрак, развеяв волшебные чары и превратив чудо в научный факт.

– Каким образом? – запротестовал Сангел. – Солнце находится по другую сторону Перна... Даже ребенку это понятно!

– Конечно! Но Перн не закрывает Алую Звезду от солнечных лучей. Если угодно, можно сказать, что наша планета висит ниже на небесной сфере.

Сангел, кажется, тоже не собирался уступать место у прибора.

– Хватит, Сангел, – напомнил Грож, – теперь очередь Оте-рела.

– Но я только начал... и столько времени ушло на настройку механизма... – заныл лорд Болла. Отерел сердито нахмурился, Грож пожал плечами, и Сангел с неохотой оторвался от трубы.

– Разрешите, я подстрою инструмент к твоим глазам, лорд Отерел, – вежливо шепнул Вансор.

– Да, действуй. Я не слепой наполовину, как Сангел, – заявил повелитель Тиллека.

– Теперь смотри сюда, мой господин...

– Изумительно, не правда ли, лорд Сангел? – сказала Лесса, радуясь возможности обменяться с кем-то впечатлениями.

Но ее собеседник раздраженно фыркнул и насупил брови.

– Я бросил только один взгляд... Что я могу сказать?

– У нас впереди целая ночь, лорд Сангел.

Властитель Болла вздрогнул и поплотнее запахнулся в свой плащ – хотя весенняя ночь была не слишком холодной.

– Похоже на детский волчок, – объявил лорд Тиллека. – Немного размытый... Так и должно быть? – оторвавшись от «глазка», он бросил вопросительный взгляд на Лессу.

– Нет, мой господин, – сказал Вансор, снова касаясь колечка. – Диск четкий, ярко светится... и на его фоне можно видеть что-то похожее на облака...

– Облака? – повторил Отерел. – Да, я вижу их! Но где твердая земля? Она серого или черного цвета?

– Мы еще не знаем, – прогудел кузнец.

– С Такого расстояния земля выглядит совсем иначе, чем для человека, которого поднял в небо дракон, – заметил П'зар, впервые вступив в разговор.

– Да, на больших расстояниях все кажется иным, – сухо произнес Вансор; в его словах чувствовалась уверенность человека, который знает, о чем говорит. – И многое зависит от точки наблюдения. Например, горы Форта, которые окружают нас, будут выглядеть по-разному, если вы станете рассматривать их с высот Руата или с равнин Крома.

– Тогда, значит, эти темные области – земля? – Лорд Тиллека старался сохранить самообладание. Но, как заметила Лесса, он выглядел обескураженным. Отерел был среди тех, кто требовал немедленно отправить экспедицию на Алую Звезду.

– В этом мы не уверены, – резко сказал Вансор. Он все больше и больше нравился Лессе. Только настоящий мужчина не боится заявить, что он чего-то не знает.

Лорд Тиллека не собирался покидать инструмент. Словно надеялся разглядеть нечто способное ускорить отправку экспедиции. Наконец, после едкого замечания Нессела Кромского, он отошел в сторону.

– Ну, Сангел, где же там земля, как ты думаешь? – спросил Отерел. – Удалось тебе что-нибудь вообще увидеть?

– Не меньше, чем тебе. – Лорд Болла с обидой вытянул губы. – Серые и темные пятна, и эти облака... Там есть облака! Как на Перне!

– Да, на Перне есть облака, – медленно произнес Отерел, словно удивленный этим открытием. – А раз на Перне имеются облака и водная поверхность больше суши, то на Алой Звезде должно быть так же...

– Откуда нам знать! – запротестовал Сангел.

– И есть один способ, как отличить землю от воды, – продолжал Отерел, не обратив внимания на его реплику. – Ну-ка, Нес-сел, дай мне взглянуть еще раз! – и он попытался оттолкнуть владетеля Крома.

– Сейчас... подожди минуту, Тиллек...

Нессел вцепился в смотровую трубку. Отерел снова дернул его, треножник зашатался, и массивный цилиндр прибора повернулся на самодельном шарнире, изготовленном в мастерской Фандарела.

– Это ты виноват! – завопил тиллекский лорд. – Я только хотел посмотреть, как различить землю и воду!

Вансор втиснулся между лордами и треногой, прикрывая телом драгоценный инструмент.

– Мое время еще не кончилось, – жаловался Нессел, явно не собираясь уступать.

– Ты ничего не увидишь, лорд Нессел, если Вансор не направит большую трубу обратно на Алую Звезду, – терпеливо объяснил Фандарел.

– Ты глупее стража у порога твоего холда, Нессел! – взревел Грож, оттолкнув в сторону владетеля Крома. Вансор склонился над прибором.

– Это Тиллек виноват...

– Я разглядел достаточно, чтобы понять – этих темных пятен на сером совсем немного, – пытаясь оправдаться, сообщил тиллекский лорд. – На Перне воды больше, чем земли. Должно быть, и на Алой Звезде так же.

– С первого взгляда ты разглядел так много, Отерел? – донесся из темноты язвительный голос Мерона.

Лесса резко посторонилась, когда лорд Набола шагнул вперед, по-хозяйски поглаживая своего бронзового файра. Маленькая ящерица при этом посвистывала от удовольствия.

– Нужно много наблюдений, чтобы мы смогли уверенно сказать, на что похожа Алая Звезда, – раздался гулкий бас Фандарела. – Конечно, облака... Но на этом сходство может закончиться.

– Вполне возможно, – поддержал своего мастера Вансор.

Приклеившись к «глазку», он медленно поворачивал большой цилиндр.

– Почему так долго? – раздраженно воскликнул Нессел Кромский. – Вот же Алая Звезда! Мы все можем видеть ее невооруженным глазом!

– А ты мог бы попасть в единственную гальку на пляже в Ай-гене с высокого обрыва? – спросил Робинтон.

– Вот! Я поймал ее! – закричал Вансор.

Нессел подскочил к инструменту, но, вспомнив в последний момент о своем промахе, сложил руки за спиной. Потом он нагнул голову и снова посмотрел на Алую Звезду. Задерживаться у прибора он не стал. Отерел шагнул вперед, но Робинтон оказался быстрее:

– Я полагаю, теперь моя очередь. Все лорды уже посмотрели.

– Это справедливо, – громко произнес Сангел, бросив взгляд на Отерела.

Лесса пристально наблюдала за арфистом. Она заметила, как напряглись его широкие плечи – исконный враг Перна плыл перед глазами Робинтона, и выдержать этот удар было нелегко. Он не задержался у прибора; медленно выпрямившись, арфист оторвался от «глазка» и посмотрел на Алую Звезду, висевшую над ним в темном небе.

– Ну, арфист? – насмешливо спросил Мерон. – Что ты скажешь на этот раз? Проглотил язык?

Взгляд Робинтона скользнул по лицу лорда Наболского и вновь вернулся к горевшей в вышине Звезде.

– Я думаю, будет мудрее держаться от нее подальше.

– Ха! Так я и знал! – Мерон с триумфом усмехнулся.

– Прости, лорд, твоя мысль мне не совсем ясна, – быстро ответил арфист.

– Что ты имел в виду, Мерон? – сказала Лесса, и голос ее был напряжен, как туго натянутая струна. – Изволь объяснить!

– Как, разве тебе не понятно? – Мерон не собирался смягчать свой оскорбительно-высокомерный тон. – Арфист делает то, что приказывает Бенден. Атак как Бенден не собирается кончать с Нитями...

– Откуда же тебе это известно? – холодно спросила Лесса.

– И на каких фактах основано твое заключение, что главный арфист Перна подчиняется приказам Бендена? – Робинтон положил руку на рукоять ножа. – Я полагаю, ты либо немедленно докажешь это, либо принесешь извинения.

Бронзовая ящерица на плече Мерона тревожно зашипела и взмахнула крыльями. Успокаивающе поглаживая файра, лорд Набола многозначительно усмехнулся.

– Говори, Мерон! – потребовал Отерел.

– Но это же очевидно... вы и сами можете сообразить. – Мерзкая ухмылка Мерона стала шире, словно он действительно был поражен недогадливостью собеседников. – Все знают, что арфист имеет виды... безнадежные, надо признать... на госпожу Бендена.

На мгновение Лесса застыла, ошарашенно глядя в лицо наболского владетеля. Да, действительно, многое связывало ее с Робинтоном. Она восхищалась им, она его уважала и любила. Можно ли не любить старого преданного друга? Она всегда была рада видеть его – и не собиралась этого скрывать. Но Мерон... Он ненормальный! Пытается подорвать доверие, объединяющее Крылатых, нелепыми, лживыми сплетнями... Начал с Килары, теперь... Килара была слабой, глупой женщиной, а теперь случай с ней придавал домыслам Мерона оттенок правдоподобия!

Лесса испуганно вздрогнула от хохота Робинтона. Он смеялся весело, искренне – и этот смех стер издевательскую улыбку с лица лорда Наболского.

– По правде говоря, меня притягивает туда не столько госпожа Бендена, сколько бенденское вино!

На лицах лордов отразилось такое облегчение, что Лесса интуитивно поняла – они почти поверили фантастическим домыслам Мерона. Если бы Робинтон не ответил так, как умел только он... если бы она начала гневно протестовать... Лесса ухитрилась выдавить улыбку – пристрастие мастера-арфиста к вину, в частности к бенденскому, было общеизвестно. Эта причина казалась более правдоподобной, чем версия Мерона. В данной ситуации насмешка была лучшей защитой, чем правда.

– Что касается остального, – продолжал Робинтон, – то у главного арфиста Перна пока нет определенного мнения – того или другого – по поводу упомянутого выше проекта. Могу только сказать, что даже один взгляд на этот... этот детский волчок... устрашает мое сердце и заставляет его томиться по доброму бенденскому вину – прямо сейчас и, желательно, в большом количестве... – Теперь в голосе арфиста не было и следа веселья. – Однако я погружен в прошлое, в историю нашего возлюбленного Перна, в предания старины... Я спел слишком много Баллад о злой Алой Звезде и не испытываю желания познакомиться с ней поближе. Даже с помощью этого...' – Он кивнул на инструмент, поблескивавший в свете факелов. – Но люди, которые сражаются с Нитями день за днем, Оборот за Оборотом, могут иначе смотреть на вещи... без того страха, который испытывает бедный арфист. И я готов держать пари на последний клочок твоей земли, Мерон Наболский, на самого тощего быка из твоих стад, что всадники любого Вейра с охотой избавятся от забот о спасении твоей шкуры от Нитей – даже если им придется выжечь каждый квадратный фут на Алой Звезде! – Под гневным взглядом Робинтона лорд Набола отступил на шаг, пытаясь успокоить нервно попискивающего файра. – И как могли вы, все вы, – арфист презрительно покосился на четырех остальных лордов, – сомневаться в том, что всадники хотят навсегда освободить Перн от тысячелетней угрозы? Они устали... устали защищать вас. Неужели это не понятно – даже сейчас? Вспомните Т'кула, Т'рона... Вы знаете, что Нити делают с человеком. И вы знаете, что происходит, когда погибает дракон. Должен ли я напоминать и об этом тоже? И вы искренне верите, что всадники хотят продолжать такую жизнь? Что она нравится им? Наивно, очень наивно! Скажи-те-ка, сколько мешков зерна, сколько кувшинов с вином стоит каждая их рана? Может ли пара костлявых быков или десяток ножей из мастерской кузнеца возместить смерть дракона?

Вот здесь, перед нами, – инструмент, позволяющий слабым человеческим глазом разглядеть эту штуку в небе... Тогда почему же Нити существуют до сих пор? Может быть, в прошлом всадники пытались истребить их – и потерпели поражение? Потому что эти серые пятна, которые видны так ясно, оказались не землей и не водой, а неисчислимым скопищем Нитей? Или потому, что облака содержат не водяной пар, а что-то смертельно опасное... еще более вредное для нас, чем Нити? Откуда вы знаете, что все темные области не завалены костями давно забытых всадников и драконов минувших веков? Да, там так много неизвестного, что лучше нам держаться подальше от этого злого мира... Но мне кажется, что время размышлений минуло, пришла пора действовать... И, возможно, стоит довериться безрассудной храбрости, а не мудрой осторожности... – он медленно повернулся к Лессе, – хотя сердце мое сжимает страх, когда думаю, что всадники Перна могут решиться на этот шаг...

– Таково намерение Ф'лара, – сказала Лесса громким, звенящим голосом и гордо выпрямилась. Всадник – не арфист; он не должен показывать страха даже самому себе.

– Да, так, – подтвердил Фандарел, утвердительно покачивая огромной головой. – Он велел мне и Вансору наблюдать за Алой Звездой... изучить ее. Тогда можно будет отправить экспедицию.

– И долго нам ждать? – спросил Мерон, словно не слышал слов арфиста.

– Опомнись, лорд! Неужели ты полагаешь, что кто-то сейчас способен назвать точное время? – резко бросил Грож.

– Но в Бендене столько знатоков по части времени, – заявил Мерон таким наглым тоном, что Лессе захотелось выцарапать ему глаза.

– Может быть, госпожа Вейра что-нибудь скажет нам? – озабоченно спросил Сангел.

– Я должен закончить наблюдения, – нервно пожав плечами, напомнил Вансор. – Это же глупость... безумие – предпринимать что-то сейчас... Надо рассмотреть каждый участок поверхности планеты – а вы все видели, как часто их закрывают облака... О, тут столько работы! И потом...

– Понятно, – прервал его Мерон.

Лесса пыталась справиться с раздражением. Прекратит ли этот мерзавец ухмыляться? Однако его насмешки могли сыграть полезную роль...

– Кажется, этот проект рассчитан на целую жизнь, – продолжал лорд Наболский, – а тем временем Нити будут сыпаться нам на голову.

– Ф'лар не отличается терпением, – заметил Робинтон. – А тут еще каверзы Нитей, не желающих подчиняться его расчетам... Да это для него – личное оскорбление!

Сангел и Отерел фыркнули. В глазах Грожа мелькнула и погасла улыбка – видимо, он вспомнил про выговор, учиненный ему Ф'ларом в Бендене. Лицо Мерона перекосилось от злобы.

– Вы глупцы! – заорал лорд Набола, в ярости топая ногами. – Позволяете арфисту заговаривать вам зубы! Мы никогда не избавимся от Нитей! И пока эта планета вращается вокруг солнца, мы будем платить Вейрам десятину, почитать драконов, всадников и их женщин. И ни один из вас, великие лорды, не набрался мужества что-то изменить! Нам больше не нужны всадники! Не нужны! У нас есть огненные ящерицы, которые поедают Нити...

– Значит, я могу передать Т'бору, что земли твоего холда не нуждаются в защите? – спросила Лесса. – Думаю, это его порадует, – вскользь заметила она.

Мерон уставился на нее с откровенной ненавистью. Огненная ящерица на его плече зашипела и приподнялась, готовая броситься на Лессу. Короткий приказ Рамот'ы – и файр сник, жалобно пискнув. Пробормотав ругательство, лорд Набола ринулся вниз по освещенной факелами тропинке, хрипло призывая своего дракона. Зеленая так стремительно вынырнула из темноты, что Лесса поняла: здесь тоже не обошлось без вмешательства ее королевы.

– Ты действительно прикажешь Т'бору прекратить патрулирование Набола? – нервно спросил Нессел, лорд Крома. – Его земли граничат с моими...

– Лорд Нессел, – начала Лесса, собираясь сказать владетелю Крома, что не в ее власти решать такие вопросы. Но вместо этого она с улыбкой произнесла: – Вероятно, ты заметил, что лорд Набола не потребовал этого. Хотя было бы полезным наказать Мерона – две королевы погибли не без его участия. – Она снова одарила Нессела любезной улыбкой. – Но на его землях живут сотни людей, ни в чем не повинных. Разве могут они отвечать за... за... Как бы это сказать? За неразумный поступок своего лорда?