Текст книги "Принцы демонов. Умирающая Земля. Хроники Кадвола. Планета приключений. Книги 1 - 16 (СИ)"

Автор книги: Джек Холбрук Вэнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 198 (всего у книги 244 страниц)

– Еще бы! Ведь ты вернулся триумфатором, аж завидки берут!

Чилк кивнул.

– Но я до сих пор не могу подумать без дрожи о мадам Зигони, которая, так и кажется, притаилась вон за тем углом, чтобы снова заслать меня на свою проклятую работу! Вот это будут завидки!

– Посмотрим, – философски заметил Глауен и махнул рукой в сторону лачуг на берегу.

– Это, должно быть, и есть йиповское поселение?

Чилк согласился.

– Немногим оно изменилось, надо сказать. И если Бардуз надеялся увидеть здесь процветающую йиповскую цивилизацию, он будет сильно разочарован.

Он прошли почту и с радостью вошли в гостиницу, ибо солнце начинало печь уже очень сильно. На деревянном крыльце гостиницы сидели три йипа и пили пиво. Сразу же быстро оглядев пришедших, они затем вообще перестали обращать на них внимание – привычная манера йипов, которую многие чувствительные люди принимают за утонченную форму высокомерия*. [79]79
  Если йипа попросить перестать себя вести таким образом, его ответ неизменно поразит дружелюбием – он просто мило улыбнется и промолчит. Если же просящий станет настаивать, то йип, по-прежнему улыбаясь, просто исчезнет, надеясь таким образом избежать столь непонятных и неприятных просьб (Прим. автора ).


[Закрыть]

Чилк, уже давно потерявший терпение в общении с йипами из-за их странностей, зло сплюнул.

– Только посмотри на этих каналий, пьют себе пиво, как лорды!

– Они так расслаблены словно неимоверно устали, – хмыкнул Глауен.

– Надеюсь, на самом деле ты так не думаешь? – удивился Чилк. – Для того, чтобы устать, надо все-таки работать. Я пару раз пытался показать им и то, как надо работать, и то, что бывает за отказ – но все бесполезно. Они смотрели на меня в полном удивлении, словно не понимали, чего я вообще хочу!

– Очень жаль, – вздохнул Глауен.

Они вошли на крыльцо, и один из йипов поднялся.

– Господа, не хотите ли приобрести сувенир с Розалии, не подделку, а самый что ни на есть подлинный?

– Что еще за сувенир, и почем? – нахмурился Чилк.

Йип вытащил стеклянную бутылку с тремя шариками, плавающими в маслянистой темно-желтой жидкости.

– Вонючие шарики, три штуки за пятерку, – предложил он. – Дешево и сердито.

– Сейчас мне не надо.

– Да и цены у вас чудовищные, – вмешался Глауен. – Помнится, Намур говорил мне, что при упоминании его имени вы сбрасываете вдвое.

Йип немного смутился, но продолжал улыбаться.

– Ничего подобного я от него не слышал.

– Странно. А Намур говорил, что видел вас совсем недавно.

– Ну, не так уж недавно. И шарики мы с ним уж точно не обсуждали.

– Неужели? А что же вы обсуждали? Его новый проект?

– Нет. Так будете покупать?

– Не буду, пока не посоветуюсь с Намуром. Он здесь, в Липвиллоу или в Тенистой Долине?

– Продам шесть шариков за девять.

– Я же сказал, мне нужно посоветоваться с Намуром. Не знаете, где мне его найти?

Йипы переглянулись, и продававший спокойно уселся обратно на ступени.

– Понятия не имею. Приходите, поторгуемся еще. Нигде лучше, чем у меня, все равно не купите.

Глауен и Чилк зашли в гостиницу, сняли довольно чистую комнату, прилично обставленную и пропахшую пуховым деревом.

Идти на ранчо было уже слишком поздно. По предложению Чилка они прогулялись по пирсу, где в «Местечке» сели за столик у открытого окна, из которого открывался прекрасный вид на реку, как по течению, так и против. На стенах харчевни висело несколько старых плакатов, странных и нелепых. В другом углу сидела троица из местных, еще один абориген сидел за стойкой, как загипнотизированный глядя в кружку с пивом. Бледный большеглазый мальчик принес Чилку и Глауену поднос с речными раками и принял заказ на пиво. Чилк с подозрением оглядел зальчик.

– Никогда не думал, что буду когда-нибудь снова сидеть здесь. Один философ, имя которого я запамятовал, сказал: «Жизнь непредсказуема до тех пор, пока ты жив». Кажется, я цитирую правильно. В любом случае, мысль успокаивающая.

– Даже слишком, – согласился Глауен. – Только не спрашивай, что я под этим подразумеваю, поскольку я и сам не совсем понимаю.

Чилк посмотрел вниз по течению, где в зарослях виднелись лачуги йипов.

– Социальная эволюция еще не добралась до Липвиллоу – но они ведь и не живут с женщинами, которым мешает спать дождь.

4

Утром Глауен и Чилк полетели на север. На сей раз пейзажи под ними были удивительно контрастны: горы и овраги, леса и пруды, цветочные луга всех оттенков и невысокие скалы, торчавшие, как зубы драконов.

В двухстах милях севернее Липвиллоу они оказались рядом с великим хребтом Кали-калу, который поднимался широким крестом в двадцать тысяч футов в высоту. Один из концов хребта доходил уже до границ ранчо Тенистой Долины. Справа тянулся лес из кровавых деревьев и синих махогани; на юге были редко разбросаны дымные и пуховые деревья. Сам хозяйский дом, построенный из камня и строевого леса, не признавал вообще никаких архитектурных стилей; с годами он перестраивался, вероятно несколько раз, чтобы угодить вкусу очередного владельца. В сотне ярдах к северу, полускрытые винными деревьями, стояли хозяйственные постройки; амбар, курятник, сарай, конюшни, гараж и несколько хранилищ. Чилк показал на двухэтажный сарай, покрашенный в белое, стоявший несколько в стороне от других зданий.

– Вот здесь я жил во время своей так называемой работы, за которую – да стоит ли повторяться? – я так и не получил ничегошеньки.

– Однако это наглость! – возмутился Глауен.

– Именно так. Но ведь ты знаешь, что мадам Зигони родилась не где-нибудь, а на Араминте и именно в семье Клаттуков.

Глауен кивнул.

– Она опозорила фамилию. Но пока еще не настолько, чтобы я чувствовал себя вправе отплатить ей.

На ранчо было пустынно, ни флеканпрауена Бардуза, ни грандиозного клайхакера Титуса Зигони.

– Вполне логично, – пробормотал Чилк.

Флиттер сел среди хозяйственных построек. У стены амбара сидела группка йипов, играя и потягивая пиво «Лисий хвост» из железных банок. В грязи возилось с дюжину голых ребятишек.

– Прямо как в старые времена, – вздохнул Чилк. – Эти сцены никогда не изгладятся из моей памяти.

Они спрыгнули на землю.

– Я пойду к дому, – сказал Глауен. – А ты иди сзади и держи оружие наготове. Если Намур здесь, он может спать или пребывать в хорошем настроении… Но следует быть постоянно начеку, чтобы он не ускользнул задами и не прибрал к рукам наш флиттер.

Глауен решительно направился к центральному входу, сопровождаемый на расстоянии в несколько шагов Чилком. При их приближении дверь открылась и на пороге появился грузный человек средних лет, с копной седых волос и розовым живым лицом. Он несомненно ждал их.

– Господа! – крикнул он. – Что у вас за дело? Я вас не знаю!

– Мы представители полиции, – ответил Глауен. – Вы суперинтендант ранчо?

– Я Фестус Диббинс и действительно суперинтендант.

– Есть ли на ранчо посетители? Друзья? Гости? Люди с других миров?

– Это странные вопросы, – подался вперед Диббинс.

– У меня есть для них основания.

– Тогда отвечаю вам, что нет. Нет вообще никого. Но что вам все-таки надо?

– Разрешите зайти? Там мы все и объясним.

– Позвольте ваши удостоверения.

Глауен и Чилк протянули документы, которые Диббинс, бегло просмотрев, вернул.

– Тогда прошу, если уж вы так настаиваете.

Он провел их в большую гостиную, с окнами, выходящими на запад.

– Я понял, что мадам Зигони в данный момент здесь нет? – уточнил Чилк.

– Вы правы.

– И у вас нет ни гостей, ни деловых посетителей?

– Как я уже говорил, нет, – Диббинс указал на кресла. – Прошу. Хотите что-нибудь выпить?

– Чашка чая была бы в самый раз, – ответил Глауен.

Диббинс попросил жену, с любопытством выглянувшую из-за полуприкрытой двери, приготовить для гостей чай, и она убежала на кухню. Глауен и Чилк расположились на просторной, обитой кожей софе, Диббинс – в кресле.

– Ну, а теперь, возможно, вы все-таки объясните мне причину вашего столь странного появления здесь?

– Разумеется. Но во-первых, позвольте задать вам еще один вопрос: вы знакомы с Намуром?

Диббинс внутренне подобрался.

– Да. Я знаю его.

– И вы утверждаете, что его здесь нет – это так?

– Так. Его здесь нет. Так вы ищите его?

– Нам нужно задать Намуру несколько вопросов.

Диббинс невесело рассмеялся.

– Я подозреваю, что как только дело идет о чем-то таинственном, так непременно в нем замешан Намур.

– Насколько близко вы его знаете?

– Не очень. Он друг мадам Зигони, и она позволяет приезжать ему сюда для отдыха. Или для каких-то дел, которых, я, впрочем, не знаю.

– Ваше мнение о Намуре положительно или отрицательно?

– Я работаю на мадам Зигони и посему не могу иметь мнений относительно ее друзей. Однако, я имею дело с йипами, которых он сюда навез и в этом отношении решительно неудовлетворен.

– А что насчет Титуса Зигони и мадам? Они часто здесь бывают?

Диббинс покачал головой.

– В последний год они приезжали сюда лишь раз. Но к их следующему приезду у меня уже накопилось немало того, что я намерен им сообщить.

– И что же именно?

Диббинс махнул рукой в сторону двора.

– Я имею в виду йипов. Они не работают до тех пор, пока не принесешь им пива. Потом через пару часов они хмелеют, начинают дурачиться и никакой работы нет вообще. Ничего не делается, а пиво льется до тех пор, пока не кончится. Потом они падают на землю и спят – и ничто не может заставить их изменить столь пагубную привычку.

– Так верните их обратно Намуру.

– Он не хочет их забирать. И вообще не может больше продать их никому здесь, на Розалии. Их привычки теперь всем слишком известны!

– А знакомы ли вы с Левином Бардузом?

Диббинс задумчиво посмотрел в потолок.

– Имя знакомое…

– Это известный строительный магнат. Он путешествует всегда с молодой женщиной, которую аттестует как своего делового помощника. Она хороша собой, крайне умна, с яркими волосами и соблазнительной фигурой. Зовут ее Флиц.

Лицо Диббинса прояснилось.

– А, эта! Теперь вспомнил!

– И при каких обстоятельствах вы их узнали?

– Это было несколько лет назад, сразу после того, как я здесь оказался. Мадам Зигони пригласила их на ранчо. Они позвали меня, чтобы я рассказал все, что мог, про йипов. Мне кажется, об этом попросил Бардуз. Намур, вероятно, хотел всучить ему пару-тройку бригад из этих мошенников. Бардуз сказал, что он уже несколько раз нанимал йипов, но все без толку, но Намур стал уверять его, что все проблемы подобного рода в прошлом, что теперь они проводят тщательный отбор или что-то в этом духе. Я помню только, что Намур очень пылко уверял Бардуза, а мне, вроде бы, следовало его опровергнуть. Но вы понимаете, меня только что наняли, я боялся потерять работу и потому… Словом, ответы мои были вполне положительные, но Бардуз, кажется, не очень-то мне поверил. Потом я ушел – вот, собственно говоря, и все.

– Когда вы в последний раз видели Намура? – спросил Чилк.

– Диббинс несколько заколебался.

– Это вообще было всего несколько раз.

– Пожалуйста, поточнее.

– Я не люблю говорить о делах других людей, – нахмурился Диббинс. – К тому же, мадам Зигони всегда предпочитает, чтобы я держал язык за зубами. Но… Может, этого говорить и не стоит, но все же… Словом… мне кажется, что она неравнодушна к Намуру. Мне так кажется.

– Нас не интересуют мадам Зигони и ее чувства, – равнодушно оборвал Глауен. – Мы должны допросить Намура по нескольким преступлениям – и те, кто уклоняются от наших вопросов, автоматически становятся соучастниками.

– Что ж, надо, так надо, – проворчал Диббинс. – В последний раз Намур прибыл сюда около месяца назад. У меня сложилось впечатление, что он чего-то ждал, поскольку каждый день в одно и то же время звонил куда-то, кажется, в порт Мона. Через три или четыре дня он, видимо, услышал то, чего ждал, и через час уехал.

– Куда он звонил?

– Не знаю, но его спрашивали как Намура Клаттука. Это все, что мне известно.

– Как он выглядел после последнего звонка? Довольным? Раздраженным? Неудовлетворенным?

– Скажем так – нервным или озабоченным.

– Есть ли у вас еще что-либо сообщить нам? Подумайте хорошенько.

– Нет – поскольку я ничего не знаю.

Глауен и Чилк встали.

– Могу я воспользоваться вашим телефоном?

Диббинс указал на аппарат, стоявший на маленьком столике у стены.

Глауен набрал номер ИПКЦ в порте Мона и попросил, чтобы при первом же появлении там Намур был схвачен. Винкатц заверил, что все будет выполнено со всей скрупулезностью.

– Вы очень помогли нам, – обернулся Глауен к Диббинсу. – Большое вам спасибо.

Диббинс что-то довольно пробормотал и проводил посетителей до двери.

– И никому ни слова о нашем визите – предупредил напоследок Глауен. – Вы меня поняли?

– Абсолютно, – заверил Диббинс.

5

Глауен и Чилк вернулись в Липвиллоу на Большой Мутной реке. В харчевне на краю пирса они посмотрели, как садится в воду солнце, выпили пива и обсудили последнюю информацию. Итак, Бардуз не показывался в Тенистой Долине уже давно. Этот факт мог говорить о многом – или ни о чем. Возможно, он задержался в путешествии, или Тенистая Долина вообще могла не входить в его планы. Он мог уже давно находится на любом другом ранчо. Может быть, он и вправду заинтересовался «социальной эволюцией» йипов? Но зачем? В этом-то и крылась загадка. Они сами уже видели здесь нескольких йипов, из лагеря неподалеку от порта Мона, в Липвиллоу и на самом ранчо. Никаких признаков «социальной эволюции» не было и в помине. Правда, были еще два лагеря: к югу от Тунея и на Мистических островах залива Мьюран…

Утром Глауен позвонил в представительство ИПКЦ в порте Моне и узнал, что Намура нигде найти не могут и вообще о нем ничего не знают.

6

Флиттер поднялся от Ипвиллоу и взял курс на северо-запад, через Ла Мару, над Океаном Корибантов, к Оттилии. Рассвет застал командиров над огромными цветочными полями, а к полудню на горизонте уже можно было различить семь вулканических вершин, покрытых снежными шапками – именно за ними, как узнали Чилк и Глауен, находилось ранчо Медовый Цветок. Через полчаса сотрудники посадили флиттер на территории ранчо. Сам дом стоял на холме, возвышающемся над лугом, а в миле от него к северу виднелся типичный лес Розалии – темный, мрачный, бесконечный.

Хозяина ранчо звали Аликсом Этом, и был он краснолицым, энергичным и решительным господином. Он отвечал на все вопросы без малейшего колебания. Мнение о Намуре у него было откровенно отрицательное; Эт аттестовал его как умного негодяя, который всегда держит нос по ветру. Опыт же самого Эта с йипами был вполне типичен. Как только он понял всю их бесполезность, он попытался найти Намура, чтобы прийти хотя бы к какому-то соглашению. Но Намур исчез, по выражению Эта, как ветреный бродяжка в пустыне.

Тогда Эт попытался в качестве последнего средства научить йипов основным принципам человеческого взаимодействия. Он собрал их и объяснил новую систему, которая должна будет решить все проблемы: он больше не станет давать им приказаний работать, не будет ругать их и наказывать, когда они посреди бела дня заваливаются спать – они будут свободны и будут работать только на себя. По блеску глаз и засветившимся при этих словах счастливым улыбкам Эту показалась, что система пришлась йипам по душе. «А теперь давайте договоримся и о том, что тот, кто больше работает, будет и получать больше. Все это просто, как палец. Работа будет оцениваться купонами. Как только рабочий исполнит некую работу, он получит купон. Купоны эти будут иметь определенную стоимость, их можно будет обменивать на место в гостинице и на еду в столовой. Итак, работа измеряется купонами, купоны – поддержанием существования. Вот и все», – предложил Эт. Йипы заинтересовались, но остались в некоем недоумении. Они посмотрели на купоны и спросили:» Мы будем получать эти купоны каждый день, а потом будем возвращать в столовой и гостинице?» «Именно так». «Хорошо, сложно, конечно, но попробуем. Давайте нам купоны!» «Но не сейчас! Вы получите их только после того, как выполните то, что мы назовем „совокупными достижениями“.

Буквально через пару дней йипы заявили Эту, что новая система их не устраивает, что от купонов одна неразбериха и лучше уж они будут жить по-старому, поскольку это гораздо проще и требует меньше затрат.

Эт попытался еще раз объяснить все выгоды, но йипы видели в новой системе только одно: работа равна купонам и постоянно ворчали, что глупо горбатиться целый день за клочок бумажки, который ни на что не годится. Еще спустя месяц йипы начали убегать с ранчо небольшими группками. Они уходили на юг, к Тунею, где разместились в дикой болотистой местности неподалеку от реки Тун.

– И живут, кажется, вполне, счастливо, – закончил Эт. – Ранчо, купоны и я остались лишь смутным воспоминанием.

– А что насчет йипов с ранчо Стронси? – спросил Глауен.

– Они, насколько мне известно, в том же положении. Убрались куда-то на полутропические острова в заливе Мьюран и живут себе в первобытном счастье.

– Иными словами – зачем им работать?

– Я и сам порой начинаю так думать, – вздохнул Эт. – Кстати, могу поделится с вами одним наблюдением. Около Тунея йипы живут в зарослях колючих кустарников, вдоль края болта, где растет сытная трава, которая роняет свои смена в изобилии. Йипы их собирают и варят из них некое подобие овсянки, которая на вкус, правда, напоминает грязь. Потом наливают туда воду прямо из болота, кидают плоды тамаринда, еще какие-то горькие корешки и варят пьянейшее пиво, которое потребляют галлонами. Из Тунея они понатащили каких-то баб из низших классов которые греют их ночью… Короче, я ел их овсянку, пробовал пиво, смотрел на женщин – и пришел к выводу, нет уж, я лучше буду работать.

Глауен и Чилк полетели на юг, к Тунею. Прибыв на место, они остановились в гостинице «Старый Диван» – высоком здании, состоящем из колонн, портиков и фронтонов какого-то рыжевато-коричневого цвета в странно извращенном стиле рококо. Это здание составляло прямо-таки предмет гордости госпожи Гортензии Туней.

Глауен и Чилк пообедали в саду при свете разноцветных фонарей и потом еще долго не выходили из-за стола, потягивая вино и раздумывая над дальнейшими действиями. В конце беседы они пришли к выводу что «социальной эволюции» нет и в Тунее, равно, как и среди йипов Стронси.

– Теперь я подозреваю, что на Реа Бардуз искал отнюдь не «социальную эволюцию», – предположил Чилк.

– Когда-нибудь мы узнаем это, – отозвался Глауен.

Утром они покинули Туней и полетели на юго-запад, так что к вечеру уже снова оказались в порте Мона. После короткого совещания с Винкатцем в конторе ИПКЦ они направились на базу Ассоциации Факторий, которая служила здесь одновременно почтой, телефоном и омниграфом.

Клерк солидного возраста, хилый, ленивый, с тусклыми серыми волосами и длинным унылым носом, угрюмо поглядел на них и нехотя препроводил в офис генерального суперинтенданта Тео Каллоу. Суперинтендант оказался здоровяком с квадратной медвежьей фигурой, черными глазами навыкате и коротким ежиком жестких волос. Нос его, однако, смотрелся пуговкой, особенно на фоне квадратной челюсти и могучего подбородка.

– Ну? Это вы желали меня видеть? – потребовал он.

Глауен представился и представил Чилка.

– Полагаю, что суперинтендант Винкатц сообщил вам о роде нашей деятельности.

Каллоу отвалился в кресле.

– Так это вы те двое, о которых он говорил! – Это замечание наводило на мысль, что Каллоу они представлялись сосем иначе.

– Это командир Чилк, – жестко повторил Глауен. – А я командир Клаттук. Желаете ознакомиться с документами?

Каллоу замахал руками.

– Боже упаси! Совершенно излишне! Итак, вас интересуют некие телефонные звонки, верно?

Глауен кивнул.

– В течение последнего месяца Намур Клаттук звонил сюда с ранчо Тенистая Долина неизвестному абоненту. Несколько дней назад абонент позвонил ему на ранчо отсюда. По этим звонкам нам нужна исчерпывающая информация.

– Друзья мои! Для такого человека, как я, возможно все! Дайте-ка нам книгу и посмотрим! – Каллоу поднял руку, нажал какие-то кнопки и на экране вспыхнули цифры. – Вот! Глядите-ка! Звонок из Тенистой Долины. И куда? Так. В порт Мона. А теперь куда именно? Ха-ха! Прямо на почту, под самым нашим носом! Вот уж везение! Нажмем-ка еще кнопочку и посмотрим, что обнаружится!

– Удивительно! – подольстился Чилк.

– И это еще не все! – возрадовался Каллоу. – Трокки – крикнул он. Где ты?

В дверь просунулась голова унылого клерка.

– Слушаю вас.

– Трокки! ну-ка, объясни, если сможешь, эти звоночки из Тенистой Долины!

– Какие вопросы. Звонил господин вполне всем известный и достойный – Намур Клаттук.

– Содержание разговоров?

– Всегда одно и тоже. Каждый раз он спрашивал, не прибыло ли для него некое послание.

– Так! А что скажешь об этом звонке из порта Мона?

Трокки замигал, словно потеряв под собой почву.

– Это я звонил, сообщил, что послание прибыло.

Каллоу с подозрением посмотрел на клерка, выкатив глаза еще больше и грозно надув щеки.

– И ты руководствовался в сем деле исключительно своим природным альтруизмом?

– Нет, было небольшое вознаграждение, но ничуть не превышающее обычные чаевые.

– То-то! Ну, расскажи содержание послания.

– Оно пришло по омниграфу – совершено зашифрованная вещь. Но я прочел его господину Клаттуку, и он остался доволен.

– И где оно теперь?

– Находится в файле под буквой «К». Господин Клатуук больше не звонил и им не интересовался.

– Давай его сюда! – рявкнул Каллоу. – И быстро! В два раза быстрей, чем обычно!

– Слушаюсь, – Трокки затрусил прочь и скоро вернулся с листком бумаги. – Очень любопытный документик, сами увидите. Ни привета, ни подписи, а по сути черт те что.

– Это тебя не касается! Мы сами разберемся. Ну-ка, давай сюда! – Каллоу взял бумажку, долго смотрел на нее и, наконец, прочел вслух:

– Код-линия Н, – Он поднял глаза на клерка. – И это все?!

– Все, – затрясся Трокки.

– Весьма странно.

Глауен тоже взял бумагу.

– Код-линия Н, – тоже прочитал он. – Откуда это послано?

Каллоу указал на кодовую полоску внизу листка.

– Вот дата, время, и код передающего источника. Трокки! 97 – это что?

– Ранчо Стронси.

– Кто там живет?

– Трудно сказать. Насколько мне известно, владелец сейчас где-то в других мирах, а управляющего зовут господином Альхорином.

Секретарша в представительстве Ассоциации Факторий подтвердила предположения Трокки.

– Там на Стронси произошла весьма странная история. После большого несчастья десять лет ранчо управляли опекуны, а потом передали его новому владельцу. Но самих этих новых владельцев никогда там не бывает. Ходили тут слухи об обновлении и всяких новых проектах, но все пока так и осталось по-старому. Однако, господин Альхорин все еще является управляющим.

– А что за несчастье? – полюбопытствовал Чилк.

Секретарша, круглая невысокая дама, розовая кукольная блондинка, встряхнула кудряшками.

– О, это был такой ужас, такой ужас! Это случилось в Замке Байнси – я была там однажды маленькой девочкой и так испугалась!

– А где этот замок?

– Далеко на севере. Их семья любила там отдыхать, – секретарша порылась в ящике и, вытащив большую фотографию, положила ее на стол. – Вот они, Стронси, все двадцать семь. И все погибли!

Глауен и Чилк посмотрели фото. Сзади стояли старшие, а ступенькой ниже – молодое поколение. Возраст членов семьи колебался от патриарха до четверых детей в самом низу: грустного мальчика лет девяти, такой же печальной девочки лет семи и двух малышей четырех и пяти лет.

– Вот этот старик, это Мюрдайл Стронси, – щебетала секретарша. – А эта дама – Адель. Она была изумительной музыкантшей, и таким же был вот этот молодой человек, Джереми. Детей звали Глент и Фелиция, Доннер и Милфред. Такие все были замечательные! – Секретарша всхлипнула. – Я была еще в школе, и даже училась с ними, а теперь все погибли в этих слютах!

– В каких слютах?

Секретарша понизила голос до шепота, словно говорила о чем-то запретном.

– Это бесконечные пространства черных камней, которые приносит море. Когда прилива нет, на берегу остаются лужи и ямы, а среди них, как сумасшедшие носятся водяные бродяжки. И когда наступает прилив, эти ямы заполняет, рыча и бешено крутясь, вода. А когда начинается шторм, волны мечутся по этим местам, все разбивают, делают новые ямы, приносят новые камни. И вот Стронси считали, что в своем замке они находятся в совершенной безопасности, но замок был стар, и шторма давно ослабили его стены. Но они все равно все время ездили туда на праздники, это давно стало у них доброй традицией. Они устраивали на берегу пикники с кострами, с едой и выпивкой. Праздновали и смотрели на эти слюты, которые вечно меняются, то тихие и нежные, то дикие и страшные. И вот одним прекрасным солнечным утром, даже как-то особенно волшебно прекрасным, они тоже туда приехали, но попали в сезон штормов. Все семейство сидело на площадке замка, осматривало окрестности и думало, что всем им здесь хорошо и уютно, и что скоро, может быть, удастся увидеть водных бродяжек, танцующих и скользящих в волнах, как безумные. И так они сидели и мечтали, а в это время на море поднялась огромная черно-зеленая волна и двинулась прямо на замок. Стены кракнули, застонали и рухнули, волны раскидали камни – и семьи Стронси не стало.

– А что потом?

– Ничего. Опекуны десять лет разбирались с наследством, и наняли Питара Альхорина, чтобы он пока управлял ранчо. А потом новый владелец его оставил. В порте Мона его давно не видно, но я не сомневаюсь, что он на той стороне планеты, на восточном побережье Альмиры.

7

Глауен и Чилк устали от тесной и неуютной кабины флиттера. Все причины, что побуждали их к тайным передвижениям и тайному расследованию, оставались по-прежнему в силе, но тем не мене, в терминале они все-таки поменяли флиттер на более комфортабельный «Фортунатас». Взяв курс на северо-восток, они покинули порт Мона и отправились через континент Эклинна, затем через Прерии Сарабанды и дальше. Солнце склонилось к западу и село. «Фортунатас» летел в ночи через Куку к Альмире, чтобы встретить рассвет неподалеку от портового города Тванга. В тридцати милях к северу находилось и ранчо Стронси, занимавшее огромный холм рядом с рекой Феска. Главный дом оказался длинным низким зданием с тяжелыми стенами и причудливой крышей, почти неотличимой сверху от гряды камней, из собратьев которых она была сделана.По сторонам росло около дюжины черных деревьев йю, но никаких садов, никаких парков. Приблизившись к дому, Глауен и Чилк не обнаружили примет человеческого обитания – ни космического судна, ни яхты, ни машины.

Оставив «Фортунатас» перед домом, Чилк и Глауен какое-то время стояли, осматриваясь и привыкая к окружающему. Было около десяти утра. По небу быстро мчались флотилии свинцовых облаков, то пропуская, то закрывая солнце. В ушах стоял настойчивый шум ветра.

– Если Намур нас видит, то вполне может соблазниться мыслью выстрелить первым. А уж потом самому задавать вопросы.

– Я тоже так думаю, – нахмурился Чилк.

Но тут открылась парадная дверь и высунулась маленькая горничная, лукаво поглядев на приближающихся незнакомцев.

– Винтовки у нее нет, да и вид не очень-то воинственный, – хмыкнул Чилк. – Я думаю, пока мы еще в безопасности.

Командиры поднялись на вымощенную камнем террасу.

– Доброе утро, – спокойно поздоровался Глауен. – Мы хотели бы поговорить с господином Альхорином.

– Его здесь нет, он отправился в порт Тванг.

– Ну тогда с тем, кто его замещает.

– В настоящее время это хозяйка. – Горничная провела их в гостиную. – Как мне объявить вас?

– Командир Чилк и командир Клаттук, полиция Кадвола.

Горничная убежала. Прошло несколько минут. Дом молчал. Затем в дверях бесшумно появилась молодая женщина и – у Глауена даже отвисла челюсть. Перед ним стояла Флиц. Она перевела взгляд с одного на другого, но явно их не узнала. Глауен встречался с ней в Речном Домике около двух лет назад. Неужели она не обратила тогда на него совсем уж никакого внимания? Он прикусил губы. Но Флиц есть Флиц: даже если она и узнала… На девушке были узкие брюки и синий пуловер, бесподобно сидевший на узкой, хрупкой, точеной фигуре. Черная лента перевязывала каштановые волосы.

Глауен поймал себя на мысли, что совсем не так удивлен при виде Флиц, как можно было бы ожидать.

– Я командир Глауен Клатуук, а это командир Эустас Чилк. Можем ли мы переговорить с Левином Бардузом?

Флиц медленно покачала головой.

– Он ушел посмотреть новое строительство. – Тон ее был сух, но вполне вежлив.

– Когда он вернется?

– Поздно после полудня. Но, поскольку это незапланированное посещение, точно ручаться не могу.

– Что вы имеете в виду?

Флиц пожала плечами, что можно было истолковать как нетерпение, хотя и лицо и голос оставались по-прежнему спокойными.

– Он пошел встретиться с нашим главным инженером – на стройке возникли определенные проблемы.

– О каком строительстве идет речь? – вмешался в разговор Чилк.

Флиц бесстрастно посмотрела на Чилка.

– Никакой стройки еще нет. Просто обсуждаются несколько проектов. – Она снова обернулась к Глауену. – Если вы объясните свое дело, то, возможно, я смогу помочь вам более… квалифицировано.

– Возможно, вы правы. Есть здесь поблизости омниграф?

– Да – в конторе управляющего.

– Можно его посмотреть?

Флиц молча повернулась и повела их через пустынные и полутемные помещения в комнату в северной части дома, обставленную как обыкновенный офис, и указала на стол.

– Вот омниграф.

– Как давно вы пользовались им?

– Я им вообще не пользуюсь.

– А господин Бардуз?

– Тоже вряд ли. Это комната господина Альхорина.

Глауен подошел к аппарату и убедился, что этот источник действительно нумеруется девяносто седьмым. Он включил автоматический просмотр прошлых записей и обнаружил, что четыре дня назад в порт Мона действительно было отослано сообщение.

– Код-линия Н, – прочел он.

– Какое странное послание, – удивилась Флиц.

– В том-то все и дело. Где сейчас Альхорин?

Но к этому вопросу Флиц не проявила никакого интереса.

– По-моему, ушел в порт Тванг.

– И вы не знаете, как его там найти?

Флиц снова пожала плечами и задумчиво посмотрела в окно.

– Вы знакомы с Намуром Клаттуком?

– Я знаю, кто это.

– Так вот: это послание вашего управляющего Альхорина никому иному, как именно Намуру. Вы можете связаться с господином Бардузом?

– Я могу позвонить на флиттер, но если он и господин Баньоли не там, то это бесполезно.

– Но все-таки попробовать было бы неплохо.

Флиц прошла к телефону, набрала номер и стала ждать. Ответа не было.

– Его нет во флиттере, – сказала Флиц. – Но вы можете подождать, пока он вернется. – Она снова провела их в гостиную. – Он вернется через час, самое большее – через два. Неста принесет вам поесть. – И Флиц собралась уйти.

– Подождите еще минутку. Может быть, вы и сами сможете ответить на некоторые из наших вопросов.

– Чуть позже, не сейчас. И – может быть, – монотонно ответила девушка. С этими словами она прошла к дверям, обернулась через плечо, словно проверяя, что посетители все еще здесь и вовсе ей не приснились – и ушла.

Глауен недовольно проворчал что-то и подошел к окну. Чилк стал мерить шагами комнату, всю уставленную полками со всевозможными макетами достижений инженерной мысли. Скоро Глауену надоело смотреть в окно и он сел на диван.