Текст книги "Записки пилота. Тетралогия (СИ)"
Автор книги: Алексей Рудаков
Жанр:
Боевая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 57 (всего у книги 93 страниц)
– Не-а. – злорадно протянул Александер. – Стволы есть. А сканер я не ставил. Ты же не говорил.
– Мог бы и сам подумать, – буркнул я в ответ.
– Не, Капитан. Думать это к Вам. Нам, сирым да убогим этого не дано.
Я только погрозил ему кулаком.
– Ну что, прыгаем? – и дождавшись утвердительного кивка Бродяжки скомандовал. – Приготовиться. Ложусь на курс.
Бортовой комп привычно и буднично врубил обратный отсчёт и спустя пару десятков секунд мы выскочили в пространство около неизвестной звезды.
– Куда дальше? – Я повернулся к Бродяжке и та вытянула руку, указывая направление.
– А точнее ни как? Был бы сканер – мигом бы....
– Мигом бы нас Таргоиды засекли. – Вынесла бесспорный вердикт Ариша.
– Да нет тут никого. Кому засекать?
– Это их святыня. Ну, пусть не их – их предков, но не думаю, что бы они оставили такое место просто так. Кроме того... – произнесла Бродяжка и вдруг замолкла на середине фразы. – Он говорит, что тут много станций слежения.
– Понял. – Вздохнул я. – Значит и к лучшему, что мы без сканера. Куда рулить-то? – и девушка снова указала направление.
По системе мы проплутали около часа, выписывая в пространстве петли и, то выжидая, то отступая назад. Как пояснила Бродяжка – все эти манёвры должны были уберечь нас от попадания в зоны-сферы обнаружения станций. Но всё имеет свой конец и спустя час с хвостиком мы оказались на орбите нужной нам планеты.
– Я как-то иначе представлял себе сакральное место древней расы. – признался Александер, разглядывая расстилающийся внизу унылый пейзаж. С ним было трудно не согласиться – ровная как стол поверхность только изредка являла нам небольшие холмики и крохотные речки – практически ручьи.
– Атмосфера дрянь, – оторвалась от своего пульта Ариша. – Нужны скафандры. Давление и гравитация в норме, но в этом сероводороде кислород не обнаружен. Практически.
– Он тут был. – Подала голос Бродяжка. – Посланник мне сказал, что рельеф и атмосфера были изменены теми – предшественниками Таргоидов.
– Я думал они как и мы – кислородом дышат, – признался Александер.
– Не знаю. Но тут атмосфера изменена для сохранности Оппонента. И рельеф и климат – тут всё переделали.
– Переделали и переделали. Твой гость не говорит – куда рулить? – Спросил её я, ведя корабль в трёх километрах над поверхностью.
– Он спрятался. Теперь мы сами по себе, пока не улетим отсюда.
– И что теперь? – Я задумчиво качнул джойстиком и корабль сделал небольшую горку. – В том смысле – что куда нам лететь? Всю планету мы обшаривать сто лет будем.
– Вон туда лети, – Бродяжка, не обратив внимания на мои слова снова вытянула руку указывая направление.
– Туда? А чего не....
– Туда. Не спорь. Я знаю.
Спорить я не стал и послушно направил корабль в указанном направлении. Разговаривать особо не хотелось – однообразный пейзаж, проносившийся под брюхом корабля навевал сон и я начал клевать носом.
– Вон! Не спи! – Резкий толчок в плечо заставил меня взбодриться. А присмотревшись к тому месту, куда указывала Бродяжка, сон пропал окончательно.
Впереди, в ровной поверхности планеты, зияла дыра. Огромная дырища, своими размерами наводившая на мысль о промышленном карьере. Только в отличии от карьеров – тех, что я видел, у этой ямы не было дна – сплошная темнота заливала всё отверстие.
– И что дальше? Садимся рядом?
– Нет. Заводи корабль внутрь. Не бойся – это вход в их Храм.
– Вход? – Я ожидал увидеть какие либо украшения – статуи там, обелиски или хотя бы окультуренные дорожки для паломников – ничего. Вот степь, поросшая каким-то мутным мхом. Вот дыра. Точка. Добро пожаловать, да?
– Они же иные, зачем им дорожки и обелиски? – Удивилась такому очевидному ответу Бродяжка, а я понял, что произнёс последние слова вслух.
– Ну... а поклонение? Ритуалы всякие.
– Это святыня их далёких-далёких предков. Они просто закрыли сюда доступ. Им она не нужна, да и Оппонент давно им не помогает.
– Но станций понатыкали?
– Да кто их поймёт, – вздохнула девушка и перешла на более деловой тон. – Заводи нас внутрь, включи прожектора и ищи площадку.
– Не застрянем? – Спросил я заводя корабль внутрь входа-дыры, который оказался раз в тридцать крупнее стандартного станционного шлюза.
– Нет. Не думай. Просто заводи и ищи площадку.
– Не думать – это мы легко, – согласился я и медленно повёл Корвет внутрь, обшаривая лучами прожекторов внутреннее пространство.
Площадка отыскалась быстро – мы опустились примерно на километр, когда лучи высветили ровную каменную поверхность пола. Я выпустил шасси и аккуратно посадил корабль.
– Выключите фонари, – скомандовала Бродяжка когда мы, спустившись по трапу, сгрудились у его основания робкой кучкой.
– Так темно же будет? – Запротестовал Александер. – Я не люблю темноту!
– Выключай. – Резким, командным тоном потребовала она и мы подчинились. Некоторое время мы простояли в темноте, а потом совсем неподалёку от нас начало разгораться неяркое, едва уловимое свечение.
– Там же не было ничего? – В тусклом свете наши фигуры были едва различимы и я повернулся к той, которая должна была быть нашей проводницей. По моему.
– Вход активируется спустя несколько циклов, – непонятно пояснила она и пошла на свечение. – Стойте на месте, – даже не оглядываясь она догадалась, что мы двинули за ней, – я зайду и буду для вас ориентиром. Александер – направь ко мне дроидов. Пусть они световую дорожку проложат.
Вспыхнули габаритные огни грузового люка выпуская на свободу стайку дроидов и силуэт Бродяжки растворился под натиском яркого света. Ещё миг и она обозначила своё местоположение, включив фонарь на шлеме. К ней тут же заспешила пара дроидов, расставлявших прямо на полу одноразовые светильники.
– Передай мне управление, – обратилась она к Александеру и вскоре мы уже шли вдоль светящейся дорожки – внутрь, в Древний Храм.
Торжественные чувства – чувства первооткрывателей пошли на спад после того как мы отмахали первую пару километров. Мы стояли посреди длинного , прямого коридора. В белом свете светильников, заботливо расставленных по всей его длине шустрыми дронами, стены отливали неприятным, мутно серым цветом, кое где разбавленным тёмными не то разводами, не то включениями или выделениями.
– Выделениями чего? – Спросила Ариша и я понял, что последние слова я опять произнёс вслух.
– Мне то откуда знать? – я пожал плечами.
– Если Бродяжка не врёт, то эти, кхм... сооружения строили даже не Таргоиды, а их пред-пред-пред -шественники. Я верно тебя понял, а? – Я повернулся к Бродяжке и та утвердительно кивнула.
– Вот, – я поковырял стенку в месте очередного потемнения пальцем в перчатке скафандра. – Хм.... Не отковыривается. Может это они так украшали свои ээээ.... Дома?
– А с чего ты решил, что это их дом? – Бродяжка подошла ко мне и провела рукой по стене.
– Ну а что это может быть?
– Да что угодно! Склад, магазин, школа.... Хотя нет. Школ у них не было. Они от рождения получали знания всех поколений.
– Здорово, – с лёгкой завистью выдохнул Александер. – Это только вылупился и оп... уже магистр! Или доцент. Класс!
– У них ещё не было разделения на касты, как у современных муравьёв, например. Просто ты знал при рождении в чём сейчас потребность и занимался только этим. Это вообще была очень мирная раса – раса учёных, исследователей.
– Угу, – недовольно пробурчал ей в ответ Александер. – Так и представляю – таракан в белом халате!
– Они не были тараканами! – Возмущённо ответила ему Бродяжка. – Скорее пчёлы. Только бескрылые и с ....
– Может больше конструктива? – Прервал я готовившуюся начаться дискуссию. – Мы тут по делу, если кто забыл. Хрень ту неведомую найти и Древнему сдать. Ну что – двинули? – Я махнул рукой вдоль коридора и, сопровождаемый недовольным сопением Александера, двинулся первым подавая пример остальным.
Какое-то время мы шли молча и я вдоволь насладился, если так можно сказать, унылым однообразием коридора.
– Не удивительно, что они все вымерли, – прервал тишину Александер. – Тоска смертная. Уже минут двадцать идём и ничего. Ни дверей, ни вывесок.
– С чего ты взял, что тут дверей нет? – Подключилась к беседе Бродяжка.
Я не стал их прерывать, пусть выскажутся. Кроме того было видно, что её просто распирает от желания поделиться с нами своими новыми знаниями о бывших обитателях этих сооружений. Знаниями, которые в неё закачал чёртов Древний.
– Ну а какие тут двери? – Александер провёл рукой по гладкой стене. – Нет тут ничего.
– Ха! Мы уже с десяток дверей прошли.
– Брось! Ничего же не видно было. Стены как стены.
Действительно – стены, пол и потолок этого коридора, напоминавшего в своём сечении сильно сплюснутый и лежащий на боку овал казались монолитными – без каких либо швов, стыков или граней, так привычных нашей архитектуре.
– Да вот же дверь. – Бродяжка вытянула руку указывая на ничем ни примечательный кусок стены.
– Дверь? – Александер пошел к указанному месту и внимательно его осмотрел. – Но тут же ничего нет?! Ни стыков, ни щелей. Может ты и табличку на двери видишь? – Он ехидно усмехнулся сквозь забрало шлема.
– Вижу. Только прочитать не могу. – Спокойно парировала она, тоже подходя к стене.
– Привал. – Я решил дать своим спутникам передохнуть, благо отмахали мы уже километра с два. – Отдыхаем, камрады, пока наши спорщики дверь искать будут.
Ариша благодарно кивнула и опустилась прямо на пол, благоразумно расположившись посреди коридора, подальше от этих непонятных стен или дверей. Я устроился рядом с ней и она привалилась ко мне в намёке на близость.
– И что же ты видишь? – Не унимался Александер. – Вот же, смотри. – Она указала на серую, неровную полоску, наискосок пересекавшую стену.
– Ну?
– Это и есть табличка.
– Это и есть табличка? – Передразнил её оппонент. – И что же там написано?
– Тут не написано, – не обратив никакого внимания на подколку, Бродяжка приблизила к полосе рукав своего скафандра со встроенным в него газоанализатором.
– Сейчас посмотрим, – она что-то нажала на панели свободной рукой и в ответ там заморгали какие-то огоньки. – У них не было алфавита в нашем понимании. – Бродяжка продолжала пристально следить за моргающими огоньками, временами что-то тыкая на панели.
– Они общались запахами и касаниями специальных усиков. Вибрисами – если говорить корректно. Но за столько лет все запахи практически пропали, я конечно, попытаюсь распознать остатки, но только основные.
– Усиками? Общались? Это как дикари носами трутся что ли? Пфф... а говорила – типа мудрые, типа учёные. А они.... – Александер разочаровано махнул рукой.
– Верно говорили наши предки – все эти чужие – дикари голые, – он передёрнул плечами, покосился на стены и добавил: – Голые и пятнистые дикари. Тьфу.
– Ариш, – он повернулся к нам и Ариша недовольно приподняла голову с моего плеча. – Ну хоть ты скажи, ты же инквизитор. Сжечь тут всё и... и всё!
Ариша уже готовилась ему ответить, но её опередила Бродяжка :
– Фу, как тебе не стыдно! Шовинист! И хватит спорить – я кое что расшифровала. Не всё, но основные пара понятий вполне читабельны – тут было хранилище и что-то с движением.
– Склад? Передвижной склад! В смысле – временный? – Предположил Александер, но Бродяжка отрицательно помотала головой:
– Нет, времени или понятия непостоянного тут нет.
– А открыть можешь? – В нём явно проснулся интендант и, разом забыв о своих предубеждениях против диких чужих, он начал ощупывать стену.
– Легко, если механизмы не померли. – Она отошла от той серой линии и вычертила пальцем на стене какую-то фигуру, пересекая ту полоску-табличку.
В следующий момент произошло сразу несколько событий.
Сначала просто исчезла стена. Была – и её не стало, а из открытого проёма прямо на девушку обрушилось непонятное существо, с растопыренными в разные стороны суставчатыми лапами. Надо отдать должное Бродяжке или Древнему, подкорректировавшему её реакции – с непонятным не то взвизгом, не то с хрюканьем она отпрыгнула назад и в сторону, уходя из под тянувшихся к ней лап.
В отличии от меня – прочно зависшего с приоткрытым ртом, Александер прореагировал сразу, хотя и тупо – он просто вмазал этой туше кулаком в бок и тут же откатился назад, выдёргивая из кобуры пистолет.
Непонятное существо мягко опустилось на пол и замерло явно готовясь к следующему прыжку.
Мы замерли.
Вытаскивая свой, в очередной раз застрявший в кобуре пистолет, я заметил как Ариша, только что мирно сидевшая рядом уже лежит готовая к стрельбе. И когда успела?! Наконец мне удалось совладать с ним и я навёл ствол на монстра.
Монстр был недвижим.
Внешне он напоминал гусеницу – только размером с большой диван. Эдакий перекошенный диван, с одним валиком и приподнятыми сиденьями. Такая не симметричная буква V, опирающаяся на множество небольших лапок. Такая вот помесь дивана-гусеницы и многоножки.
Внезапно по спине монстра пробежала волна, отчего его части, напоминающие диванные подушки приподнялись и опустились, заставляя ножки литеры V ещё более широко раздвинуться.
От неожиданности я нажал на спуск – но скоба только щёлкнула выбрав свободный ход.
Чертыхнувшись, я снял пистолет с предохранителя и заново навёл ствол на монстра.
– По моей команде, – максимально тихо просипел я в гарнитуру, – бьём по туше. Готовсь....
– Стойте! – Меня прервал окрик Бродяжки. – Не стреляйте. Я поняла, то есть вспомнила, то есть знала, чёрт, я уже запуталась в этом Знании от него!
Чуть повернув голову я увидел как она в полный рост идёт к монстру.
– Ложись! Сожрёт нахрен! – Заорал я на неё, но Бродяжка проигнорировала мои вопли. Она подошла вплотную к чудовищу и перегнулась через одну из стенок, что-то внимательно рассматривая в районе валика.
– Это не живое, – она выпрямилась и взмахом руки подозвала нас. – Это механизм. Я вспомнила, короче. Транспорт это.
– Транспорт? На складе? А чего он вывалился? Склад же это.... – я неопределённо поводил рукой в пространстве, но остальные меня поняли и дружно закивали соглашаясь.
– Склад – это склад. Там скал... скул... лежать должны, а не прыгать. – поддержал меня Александер.
– Ну ошиблась с переводом, в первый раз же. – Призналась Бродяжка.
– Ошиблась?
– Ну да. Там не склад было, а место где ждут или готовы – в таком смысле. Ну а я решила что место где ждут – это склад. Там же тоже, ну вещи – ждут.
Александер кивнул и она продолжила:
– А тут получается место где ждут движения.
– Остановка что ли? – К нам подвинулась Ариша.
– Ну типа того. – Согласилась с ней подруга.
– Нифига себе остановочка! – Александер даже отступил на пару шагов: – Я, знаете ли, не привык, что бы на меня автобусы набрасывались. Какой-то уж слишком агрессивный маркетинг получается.
– Да не набрасывался он! – Бродяжка подошла к открытому проёму и рассматривала внутренности помещения. Я присоединился к ней, но увы – комнатушка, а точнее нечто вроде вертикального пенала, была абсолютно пуста. – Это я виновата. Надо было сбоку стоять. Или сверху. Они же насекомыми были – чирикнул усиком и поехал.
– Поехал? – Я развернулся к ней. – А мы поехать на этом сможем?
– Конечно, – кивнула она. – Строили тогда навсегда, да и вакуум тут – должно быть исправно.
– А энергия? Питалово откуда возьмём? В жисть не поверю, что за эти тысячелетия у него аккумуляторы или что там у твоих таракашек было, не высохли.
– У пчёлок. Пчёлы это были! Когда ты уже запомнишь.... – Вздохнула Бродяжка. – Да не было у них аккумуляторов. Тут чистая механика. Простейшая. Вон валик видишь? – она указала рукой на переднюю часть агрегата.
– Ну допустим.
– Крути его в любую сторону – зарядишь пружину и поехали.
– Что, так просто? – Не поверил ей Александер. – Как детская игрушка?
– Ага. Ты крути давай.
Он с опаской подошёл к валику и слегка толкнул его ладонью – валик провернулся и один из усиков спереди слегка вздрогнул.
– Да не бойся ты! – Бродяжка подошла к нему и начала раскручивать валик. – Не укусит. А как этот усик горизонтально выпрямится, значит полный заряд. Крути давай!
– Ну вот. – Недовольно ворча себе под нос принялся за дело наш бывший интендант. – Как кататься – так все, а как работать, то я.
Но ворчать ему пришлось недолго – спустя пару минут указанный девушкой усик поднялся горизонтально, выпрямился и завибрировал. Я было протянул к нему руку, что бы погасить дрожание, но окрик Бродяжки заставил меня так и замереть – с вытянутой рукой.
– Не трогай! Если его тронуть вся накопленная энергия сбросится.
– Даже так? – Я убрал руку. – А может проверим? Александер у нас парень здоровый, ещё покрутит.
– А может не будем? Экспериментировать? – Он отошёл в сторону от машины: – Хотя.... Если не терпится – вперёд, только крутить сам будешь.
– А что? Я бы покрутил. Делов-то. Вот только ехать пора. – Выкрутился я из этой ситуации и скомандовал: – Залезаем. Бродяжка – тебе рулить. Справишься?
– Да тут всё просто. – Девушка забралась на передние подушки и наклонилась над чем-то, напоминающим небольшую подушечку-думку, из поверхности которой торчали какие-то не то иглы, не то тонкие палочки.
– Пчёлы любили простоту. Простоту и надёжность. Все сели? – Она обвела нас взглядом и, убедившись что все мы удобно разместились в машине, решительно нажала пальчиком на одну из игл. Аппарат вздрогнул, по стенкам пробежала дрожь... и ничего не произошло.
– Ах, как плавно она движется, будто стоим на месте. – Не удержался и подколол её Александер.
– Странно. – Она вновь нажала на иглу, но в этот раз даже и дрожи не последовало.
– Очень странно. – Девушка склонилась над подушечкой, практически засунув голову между её краем и валиком. – Ясно. – Она вытащила голову из щели и повернулась к нам. – Он нас не видит.
– Чего? – Хором спросила Ариша и Александер.
– Ну, пассажира не видит.
– И что теперь? Пешком переться? – Спросил её я.
В ответ она только отмахнулась:
– Дай подумать. Так.... Оптики у него нет. А что есть? Вес? Ну так мы как раз примерно на взрослого и тянем.
– На взрослого кого? – Осторожно поинтересовалась Ариша.
– На пчелу взрослую. Не мешай. – Отмахнулась в ответ Бродяжка, вновь прикидывая варианты, а я представил себе здоровенную пчелу, устроившуюся в развилке ножек буквы V. От раздумий меня отвлёк окрик Бродяжки.
– Выбирайтесь, мне тут разобраться надо.
Мы послушно выбрались из машины и расположились полукругом, занявшись излюбленным делом – смотрели, как человек работает. Я ещё раз попробовал представить, как бы выглядела здоровенная пчела, если бы она улеглась бы вдоль этого дивана.
Внезапно мне показалось, что я улавливаю смысл расположения всех этих подушечек. Они как бы повторяли, очень грубо, но всё же – повторяли очертания тушки пчелы. Небольшая группа подушечек в начале корпуса, потом резкая горка, после неё плавное снижение и снова плавный подъём. Если я был бы пчелой или пчёлом – как там мужиков у них называют? Трутни? Так вот – истинному бы трутню было бы очень комфортно лежать на таком сиденье.
– Бродяжка, – окликнул я её. – Подойди-ка.
Она не глядя отмахнулась – типа не мешай.
– Да иди ты сюда! – и когда она с очень недовольным выражением лица человека, оторванного от важного дела, подошла, я показал ей на изгибы корпуса. – Посмотри. Тело пчелы не напоминает?
– Хм.... Похоже. Может там – в подушках, датчики давления или веса?
– Или просто контакты. Замкнул – едем. Нет – стоим. И безопасность заодно. Вывалился – машина встала.
– Надо проверить. – Она решительно полезла на сиденья, но внезапно остановилась на пол пути.
– Мы вот как сделаем. Александер, садись вот сюда. – Бродяжка рукой указала на первую, относительно ровную группу подушечек. – Вы с Аришей залезайте на этот вырост – ты ближе к Александеру, в начале, а ты подруга – с другой стороны.
– А ты? – спросил её уже удобно устроившийся Александер.
– Я поперёк вас лягу. И дорогу видно и управление рядом, да и придержите меня, если что.
Мы расположились согласно её указаниям и она снова принялась копаться в иглах.
– Эй, – вдруг она повернулась в мою сторону. – Если я в твоём экипаже и ты мой командир, это ещё не значит, что ты можешь хватать меня за задницу. Руки убрал, быстро! А то пешком пойдёшь!
– Ты же сама сказала – придержать. – Начал отнекиваться я. – Я что, виноват, что ты мне её сама подставила.
– Милый, – нежным тоном, но с явными недобрыми нотками, повернула ко мне свой шлем Ариша, – ты её за поясной ремень держи. Тогда ни кто не пострадает....Тебе понятно, любимый?
Тон, каким она выделила слово "пострадает" не оставил мне никаких шансов к сопротивлению.
– Внимание! Начинаем движение. – Бродяжка снова что-то там сделала и в этот раз машина приподнялась и начала неспешно перебирать лапами, неся нас по коридору.
– Уважаемые пассажиры! Передаём за проезд! Не забываем оплачивать, передаём водителю! – Не удержался от избитой шутки Александер.
– Скажи, – продолжая аккуратно придерживать её за ремень, обратился я к нашему водителю, – а быстрее она может? Да и куда мы едем? Тут что – автопилот есть?
– Угу. – Невпопад ответила Бродяжка не переставая копаться среди всех этих игл.
– Что угу? – Начал было я, но тут в стенках нашего дивана открылись какие-то окошечки и из них повалил густой голубоватый пар. Немного потупив я догадался подставить свой газоанализатор под ближайшую струю и спустя несколько секунд на моём забрале высветился состав этой смеси. Так.... Кислород. Метан, азот, какие-то соединения углерода и целый ворох сложных и ничего мне не говорящих названий.
– Эй... – неуверенно обратился я к водительнице, – ты там что врубила?! Тут газ какой то идёт? Не надо нас обкуривать.
– Упс.... Значит это не скорость, а что-то вроде климат контроля. Ща вырублю.
И действительно – окошки быстро закрылись, отсекая потоки газа. На скорость, впрочем, это ни как не повлияло – машина двигалась всё так же неспешно, немного быстрее пешехода.
– У них же трахеи были, – внезапно начала пояснять Бродяжка: – вот в их понимании комфорт и состоял в том, чтобы газовая смесь нужной температуры, влажности, со вкусовыми добавками, короче – приятная им, принудительно вентилировала трахеи. А я прочитала – плавный путь или быстрый – но быстрый в смысле приятный, ну что всё приятное быстро проходит – и решила, что это скорость. Я сейчас ещё поищу, должен тут быть газ.
Я только покачал головой – да, ей не позавидуешь. Разбираться в чужом языке, ещё и вымершем фиг его знает сколько тысячелетий назад. Тут и с помощью Древнего не легко.
Продолжая глазеть по сторонам я приметил, что впереди потолок начал разгораться тусклым малиновым цветом. По мере нашего приближения свечение становилось всё ярче, и кое-где из пола начали извергаться потоки уже знакомого голубоватого газа.
– Эмм... Бродяжка, – окликнул я её. – Ты это... ну – вперёд глянь.
– Ну что не там опя... Ой!
Наша машина плавно остановилась и мы все уставились вперёд по коридору.
Потолок впереди налился сочным малиновым цветом, давая хорошее, хоть и непривычное человеческому глазу освещение. Газовых гейзеров поубавилось, но с нашего места было видно что и свет и восстанавливаемая атмосфера отделены от нас некой прозрачной преградой – прямо как у нас при входе в Станцию.
– Это что? – Вытянул руку в сторону всего этого безобразия Александер. – Дорогая, что ты сделала?
– Я ничего, честно! Я отключила комфорт пакет только.
Она снова засунула голову в ту же щель.
– Ой! Я честно, это не я сделала!
– Что?! Что ты сделала?!
– Кажется я активировала расконсервацию этого комплекса. Но я не понимаю как?!
Мы переглянулись.
– Ага... а это ещё что?! – И прежде чем мы успели что то сказать, наша машина плавно опустилась на пол, палочки V приняли сначала горизонтальное положение, потом они опустились ещё ниже – и мы закономерно скатились с подушек на пол.
Пока мы чертыхаясь поднимались на ноги, наш диванчик резко сложился – как складывается чемодан и с очень большой скоростью устремился назад. Раза так в три-четыре быстрее, чем сюда.
– Сдаётся мне, – ни к кому не обращаясь и провожая удаляющуюся машину взглядом, произнёс Александер. – Что сюда мы шли задним ходом. Какой, однако глюпый мух. Вперёд – одну скорость сделал, а назад аж четыре. Да, водила?
– Да ну тебя, – отмахнулась Бродяжка и, пересмеиваясь, мы пошли к границе силового поля, разделявшей коридор впереди.
Глава 9
Подойдя практически вплотную к неярко мерцавшей пелене поля, она вытянула руку и ткнула пальцем в преграду.
Ничего не произошло. Поначалу. Только активизировался ещё один гейзер – прямо за силовым полем.
– Идите сюда, быстро. – Поманила нас к себе Бродяжка. – Встаём тут. – Она начала расставлять нас прямо напротив продолжавшего бить с той стороны гейзера.
– Ты, – она показала на меня, – встань вот тут и ноги расставь шире. Нет, теперь по ближе. Ага. Вот так. Ариша. Ты встань за ним. Чуть дальше, а ноги поставь как и он. Отлично! Александер – тебе самое сложное. Вот тут, – она показала рукой за Аришей, – вот тут сядь на корточки и упрись руками вот сюда.
– Да я упаду сейчас, – начал протестовать согнувшийся практически в позе низкого старта молодой человек. – Да и зачем это всё?
– Садись как я сказала! – она досадливо покосилась на начинающий ослабевать гейзер. – Потерпи, прошу. Так надо.
– Хорошо, – проворчал он в ответ и замер в неудобной позе.
– Теперь – держите меня.
С этими словами она подалась вперёд и мне пришлось обнять её чуть ниже груди, удерживая в горизонтальном положении.
– Ногами не дёргай, – проворчал получивший по шлему сапогом Александер.
– Голову наклони – не буду попадать, – парировала она. – Всё. Стоим неподвижно и молчим.
Стояли мы не долго – гейзер практически перестал извергаться и из пола, так и не утратившего визуально своей монолитности, теперь вверх поднималась тонкая струйка. Я засмотрелся на её изгибы и не сразу понял что освещение, до этого заливавшее помещение сочным малиновым светом, потускнело. Я задрал голову, желая осмотреть потолок и замер – с той стороны на меня смотрела гигантская пчела. Примерно с корову – машинально отметил я.
Пчела опустилась на пол, прижалась к нему и её усики-антенны, каждая примерно толщиной с моё запястье, затрепетали едва не касаясь пелены поля. Пчела выполнила серию взмахов, дрожаний, покачиваний усиками и замерла, явно ожидая ответа.
– Замерли. Не шевелимся, – прошептал голос Бродяжки в шлеме.
Не дождавшись ответа пчела или пчёл сменила позу, задрав голову с передней половиной корпуса вверх. Раздался какой-то скрип, шелест, чириканье.
– Чжишь-скрууужжжжжж. – Вдруг раздался голос Бродяжки, включившей внешние динамики. – Клессссь– жууууурххх, – продолжила она.
Пчёл тут же пропал, а стена силового поля начала медленно угасать, открывая нам проход внутрь.
– Уффф... кхе... – выдохнула и тут же закашлялась девушка. – Не для наших связок их язык. Ох. – Она помассировала горло, точнее ворот скафандра. Не думаю, что это облегчило её состояние – горло хорошо защищено, ножом не пробить, но ей тем не менее полегчало.
– Всё. Спускайте меня. – Я придержал её пока она нашаривала пол ногами, в очередной раз заехав сапогом по шлему своего парня.
– Ой, аккуратнее никак? – Он потряс головой. – И что это было?
– Привратник. – Коротко пояснила она. – Сначала он обратился к нам простым способом – через махи усиков. Этот язык очень примерно и отдалённо соответствует нашему языку жестов.
– Понятно, – перебил её Александер, делая очень известный и не очень вежливый жест куда то вглубь коридора.
– Ну наши жесты гораздо беднее, а они могли поэмы сочинять. Романтично, да? Поэма взмахами ресниц.
– Бродяжка, – прервал её рассуждения я, давай режим романтики на потом оставим?
– Грубый ты, – вздохнула она, но продолжила:
– Когда я не ответила, Привратник решил что перед ним инвалид. Без усиков. И перешёл на звуковое общение. Ну я и ответила.
– А что ты ему сказала? – Поинтересовалась Ариша тоном, который мне очень не понравился – таким тоном разговаривали дознаватели Инквизиции.
– Смиренно попросила пропустить инвалида, пострадавшего в боях за расу, к Центру сосредоточения Мысли Сущего, к Оракулу и Оппоненту. – Она перевела дух. – Дабы израненный и пострадавший за веру смог провести свои предпоследние дни подле Великой святыни и покинуть сию Обитель для умиротворённого угасания в окружении детей, коим он бы, кхе-кхе-кхе, – она снова откашлялась, и продолжила, – передал бы крупицы мудрости Великого. Ну это я так, кратко.
– Кратко? – Я был поражён. – Ты эту речь, этот спич, называешь краткой?! Да и говорила ты всего ничего.
– У них более сложный язык. Многослойный. Много понятий. Сложно объяснить. Попробовал бы сам – понял, а так объяснять всё одно что слепому про красный свет рассказывать.
– Замнём для ясности, – пробормотал я, но всё же задал ещё один вопрос. – Так ты что и по-ихнему говорить можешь?
– Нет, что ты. – Она даже остановилась, удивляясь как такая мысль мне могла прийти в голову. – Это всё Посланник. Он заранее подготовил ответ – я только повторила, понимая что говорю, конечно.
– Но какие-то их слова ты знаешь? – Не унимался я, мне было действительно интересно.
– Очень примерно. И... у них нет, не было слов. Это образ. Понятие. Когда я говорила о своих ранениях, я транслировала образ ветерана многих кампаний, если говорить нашим языком. Многократно страдавшего и терявшего части своего тела... ммм... ну образ такой, понимаешь?
Я с трудом понимал – воображение рисовало мне большую бескрылую пчелу, перемотанную бинтами и ковылявшую на костылях. Образ получился смешным и я фыркнул, стараясь сдержать смех.
– Ты чего? – Подозрительно посмотрела на меня Бродяжка сквозь прозрачное забрало шлема. – Не веришь?
– Верю, я не об этом.
Она снова окинула меня подозрительным взглядом, но ничего не сказала.
Некоторое время мы шли молча по плавно опускавшемуся вниз коридору. В какой-то момент пол начал более круто опускаться и Бродяжка остановилась.
– Всё. Дальше без меня.
– Ты чего? – Повернулась к ней Ариша, шедшая немного впереди и о чём то вполголоса беседовавшая с Александером.
– Мне нельзя дальше. Оппонент может почувствовать присутствие Древнего. Он предупредил меня об этом. Вы дальше идите. Я вас здесь подожду.
– А может... – начал было Александер, но девушка не дала ему продолжить: